Осуществление и защита гражданских прав 2 страница

В п. 3 рассматриваемой статьи предусмотрены процедуры, затрагивающие порядок ведения реестра. Во-первых, продекларирован заявительный порядок ведения государственного реестра, с учетом которого записи вносятся в реестр только по заявлению всех сторон сделки. При этом для случая нотариального оформления предусмотрены отличные от общеустановленного порядка альтернативные варианты внесения записей в государственный реестр. При этом запись в государственный реестр может быть внесена на основании заявления одной из сторон сделки, а также нотариуса. Необходимо отметить, что с учетом п. 1 ст. 16 Закона о регистрации прав действующий порядок подачи заявления и документов на государственную регистрацию прав на недвижимое имущество предусматривает возможность совершения нотариального действия по подаче заявления о государственной регистрации права, если право возникает на основании нотариально удостоверенной сделки или иного совершенного нотариусом нотариального действия. В то же время установлено, что заявление в рассматриваемом случае также может быть подано помощником нотариуса. Полагаем, что с учетом положений абз. 2 п. 5 комментируемой статьи процедуры, направленные на упрощение государственной регистрации прав и ускорение сроков регистрации для случаев нотариального удостоверения сделок, могут получить дополнительное развитие.

7. Если в п. 3 рассматриваемой статьи установлена зависимость изменения записи государственного реестра только от согласованной воли сторон сделки и процедурно оно реализуется подачей в уполномоченный государственный орган соответствующего заявления всеми участниками такой сделки, то в п. 4 этой статьи предусмотрено исключение из этого общего правила. Как уже говорилось выше, права на имущество возникают, изменяются или прекращаются не только вследствие совершения сделок, но и вследствие наступления обстоятельств, указанных в законе. В последнем случае внесение записи в государственный реестр вносится по заявлению лица, для которого наступили соответствующие правовые последствия. В частности, этим правом на подачу заявления могут воспользоваться члены потребительского кооператива, для которых обстоятельством, указанным в законе, является выплата ими в полном размере своего паевого взноса (п. 4 ст. 218 ГК).

С заявлением о внесении записи в государственный реестр могут обратиться не только стороны сделки и не только в связи с возникновением предусмотренных в законе обстоятельств, но и в других случаях. При этом право отдельных лиц обращаться с заявлением о внесении записи в государственный реестр должно быть предусмотрено в законе. К примеру, согласно п. 1 ст. 16 Закона о регистрации прав государственная регистрация прав проводится на основании требования судебного пристава, а также органов государственной власти, местного самоуправления или иных организаций, если право обращения соответствующих органов и организаций также предусмотрено законом. Дополнительно можно отметить, что согласно п. 1 ст. 29 Закона о регистрации прав с заявлением о государственной регистрации ипотеки вправе обратиться нотариус, удостоверивший договор об ипотеке.

В результате рассмотрения поданного в уполномоченный государственный орган заявления может быть принято решение о государственной регистрации или в такой регистрации может быть отказано. Заявитель с учетом п. 8 рассматриваемой статьи вправе оспорить в суде отказ в государственной регистрации, а также уклонение такого органа от ее проведения. Под отказом обычно понимается оформленное письменно решение уполномоченного органа, отражающее предусмотренные законом причины, препятствующие проведению государственной регистрации. Заявитель вправе либо устранить причины, препятствующие проведению государственной регистрации, либо в случае своего несогласия с принятым решением об отказе обжаловать такое решение в суде. В тех случаях, когда в соответствии с поданным в регистрирующий орган заявлением не осуществлена государственная регистрация в установленные сроки без надлежащего оформления отказа в ней либо регистрирующий орган препятствует подаче документов на регистрацию или по неизвестным причинам бездействует, что, конечно, свидетельствует об уклонении уполномоченного органа от исполнения возложенных на него функций, заявитель также вправе обжаловать в суде такое бездействие регистрирующего органа.

8. В п. 5 комментируемой статьи определены основные элементы компетенции органа, осуществляющего государственную регистрацию прав на имущество. В отличие от установленных в п. 1 рассматриваемой статьи основных принципов государственной регистрации и ведения реестра в рассматриваемом пункте предусмотрены конкретные процедурные действия уполномоченного на регистрацию органа. В целях осуществления государственной регистрации такой орган обязан обеспечить проведение следующих административных процедур:

1) провести проверку полномочий обратившегося за государственной регистрацией прав лица;

2) определить законность оснований для проведения государственной регистрации.

Проверка полномочий заявителя, наличия или отсутствия предусмотренных законом обстоятельств, а также представленных документов осуществляется в рамках правовой экспертизы, по результатам которой уполномоченным органом должно быть принято решение, обеспечивающее законность проведения такой регистрации. В рассматриваемом пункте содержательно не раскрывается обозначенная компетенция органа по регистрации прав, в частности процедура проверки полномочий соответствующего лица и иные процедуры, раскрывающие последовательность действий уполномоченного на государственную регистрацию органа. Вместе с тем необходимый порядок проведения правовой экспертизы и, конечно, более детальная компетенция органа по регистрации прав должны быть определены законом на основе принципов проверки законности оснований регистрации, публичности и достоверности государственного реестра, как это указано в п. 1 комментируемой статьи.

9. В п. 6 комментируемой статьи последовательно реализованы провозглашенные в этой же статье принципы законности оснований регистрации, публичности и достоверности государственного реестра. Государственная регистрация как акт укрепления прав признается незыблемой, поскольку установлено, что лицо, указанное в государственном реестре в качестве правообладателя, признается таковым, пока в установленном законом порядке в реестр не внесена запись об ином. Государственная регистрация, основываясь на проводимой уполномоченным органом правовой экспертизе, носит правоподтверждающий характер, что не исключает возможность оспаривания зарегистрированного права в судебном порядке. Однако правообладатель вправе полагаться на законность государственной регистрации, а иные лица - также на достоверность сведений государственного реестра. Исключение составляет только случай, предусмотренный для лиц, которые знали или должны были знать о недостоверности данных государственного реестра. При возникновении спора в отношении зарегистрированного права такие лица не вправе ссылаться на данные государственного реестра. Это правило представляется актуальным, в особенности при отчуждении имущества в отсутствие своевременно внесенных в государственный реестр сведений о государственной регистрации соответствующих ограничений права. Необходимо отметить, что для разрешения спора о зарегистрированном праве на недвижимое имущество в Законе о регистрации прав предусмотрено аналогичное правило. Однако в этом Законе формулировкой "является единственным доказательством существования зарегистрированного права" значению государственной регистрации придается более жесткое и даже безапелляционное значение, что по своему содержанию сопоставимо со вступившим в законную силу решением суда. Рассматриваемая редакция п. 6 направлена на защиту титула правообладателя, а не на фиксацию значимости государственной регистрации при разрешении споров.

В судебной практике длительное время отсутствовал единообразный подход в рассмотрении требований о признании недействительной записи о государственной регистрации права на объект недвижимости как ненормативного акта государственного органа <1>.

--------------------------------

<1> К примеру, ФАС Уральского округа в своем Постановлении от 13 января 2004 г. N Ф09-3957/03-ГК указал, что требование о признании недействительной записи о государственной регистрации права на объект недвижимости как ненормативного акта государственного органа правомерно удовлетворено судом. Однако в значительно большей степени судебная практика, особенно последних лет, основывается на иной позиции. В частности, на том, что государственная регистрация (запись в ЕГРП) и свидетельство о государственной регистрации не могут быть оспорены как ненормативные правовые акты в порядке, предусмотренном ст. ст. 197 и 198 АПК РФ. Эта позиция отражена в Постановлении ФАС МО от 15 декабря 2008 г. N КГ-А40/11595-08 по делу N А40-27683/08-121-229, в котором отмечается, что согласно ст. 12 ГК РФ лицо, права которого нарушены, вправе их защищать одним из способов, указанных в данной норме либо иных законах. При этом, по мнению суда, исходя из буквального толкования п. 1 ст. 2 Закона о регистрации прав допускается лишь оспаривание зарегистрированного права, а не акта государственной регистрации. В Постановлении ФАС Северо-Кавказского округа от 13 января 2009 г. N Ф08-7400/2008 по делу N А63-14188/2007-С1-35 обращается внимание на то, что согласно ст. 17 Закона о регистрации прав одним из оснований для государственной регистрации прав на недвижимое имущество являются сделки. Поскольку суд установил, что сделка, явившаяся основанием для регистрации за компанией права собственности на спорные объекты недвижимости, признана недействительной, соответственно признан недействительным и акт государственной регистрации прав на данное имущество. В Постановлении Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 16 сентября 2009 г. N 18АП-7642/2009 по делу N А34-2366/2009 суд, ссылаясь на п. 5 ст. 131 ГК РФ и п. п. 1 и 5 ст. 2 Закона о регистрации прав, отметил, что в судебном порядке могут быть оспорены только отказ в государственной регистрации и (или) уклонение от нее, а также само зарегистрированное право. В последнем из приведенных случаев суд отметил, что оспаривание акта государственной регистрации прав по правилам, определенным гл. 24 АПК РФ, возможно, если оно не связано со спором о праве.

10. В комментируемой статье в целях повышения информативности государственного реестра в части предупреждения любых заинтересованных лиц о возможных притязаниях на объект гражданских прав предусмотрена возможность внесения возражений в виде отметки в государственном реестре. Под отметкой в рассматриваемом случае понимается запись о наличии судебного спора в отношении зарегистрированного на соответствующий объект права. При этом порядок внесения в государственный реестр указанных отметок о возражении может быть установлен только законом.

Предусмотренная возможность внесения отметок о возражении может быть реализована не безгранично. Предусмотрены ограничения, направленные на исключение злоупотребления правом внесения в государственный реестр отметок о возражении. Во-первых, по кругу лиц, хронологически связанных с определенным объектом гражданских прав. Такое ограничение означает, что отметки о возражении могут быть внесены только по требованию лица, соответствующее право которого было зарегистрировано ранее. Во-вторых, если установлены два ограничения процедурного свойства и при этом оба последовательных ограничения зависят от наличия в установленный срок факта оспаривания зарегистрированного права в суде. Установлено, что если в течение трех месяцев со дня внесения в государственный реестр отметки о возражении в отношении зарегистрированного права лицо, по заявлению которого она внесена, не оспорило зарегистрированное право в суде, отметка о возражении аннулируется. В последующем указанное лицо, которое в предусмотренный срок не оспорило в суде зарегистрированное право, лишается права требовать внесения в государственный реестр отметки о наличии судебного спора.

11. В п. 9 рассматриваемой статьи предусмотрены конкретные виновные действия (бездействие) регистрирующего органа, которые могут послужить основанием для возмещения убытков. К ним отнесены:

- уклонение от государственной регистрации;

- внесение в государственный реестр незаконных или недостоверных данных о праве;

- нарушение предусмотренного законом порядка государственной регистрации прав на имущество.

Может возникнуть мысль о целесообразности введения специальной статьи, посвященной возмещению убытков, учитывая уже давно предусмотренный ГК РФ институт возмещения убытков, причиненных гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления или должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания акта, не соответствующего закону или иному правовому акту. Как обоснованно отмечает Л.Ю. Михеева, рассматривая общие правила ст. 16 ГК РФ о возмещении убытков, "юридическая возможность взыскания с государства убытков, причиненных гражданину или юридическому лицу... представляет собой серьезную превентивную меру, создающую правовые гарантии защиты от произвола или безразличия публичной власти" (см. комментарий к ст. 16 ГК). Кроме того, данное правило получило развитие в ст. ст. 1069 - 1071 ГК РФ, специально посвященных возмещению государством причиненного вреда. Вместе с тем особое внимание к ответственности регистрирующего органа представляется вполне оправданным и вызвано следующими факторами. Во-первых, применение уже предусмотренных в ГК РФ статей о возмещении убытков незаконными действиями государственных органов может быть затруднено. Это связано с тем, что если в комментируемой статье идет речь о государственной регистрации имущественных прав в государственном реестре, то его ведение в соответствии с законом может быть возложено не обязательно на государственный орган. Во-вторых, деятельность такого уполномоченного органа непосредственно связана с проведением правовой экспертизы представленных на регистрацию документов, что не исключает предвзятость и необъективность при ее проведении. В-третьих, деятельность органа имеет огромное значение практически для всех участников гражданского оборота.

Статья 9. Осуществление гражданских прав

Комментарий к статье 9

1. Норма п. 1 комментируемой статьи следует из общих начал гражданского законодательства (см. комментарий к ст. 1 ГК). При этом принципиально важно, что под осуществлением права понимается не только совершение управомоченным лицом активных действий по реализации принадлежащего ему права, но и воздержание от осуществления права. Данное обстоятельство связано с тем, что у субъектов гражданского права нет обязанности осуществлять принадлежащие им права. В этом смысле воздержание, например, от предъявления требований к должнику о взыскании суммы основного долга, имущественных санкций также является формой осуществления права.

Примечательно, что комментируемая норма не включает положений, касающихся особенностей исполнения гражданско-правовых обязанностей.

2. Пункт 2 комментируемой статьи содержит правило, в соответствии с которым отказ граждан и юридических лиц от осуществления принадлежащих им прав не влечет прекращения этих прав, за исключением случаев, предусмотренных законом. В связи с данной нормой следует заметить, что отказ от осуществления права следует отличать от осуществления права в форме воздержания от его реализации. В противном случае нормы п. 2 не должны применяться тогда, когда лицо совершает волевые действия по отказу от субъективного гражданского права в целом, например, подписывая соглашение о том, что оно не будет взыскивать с должника установленную договором неустойку. Отсюда следует, что отказ от осуществления права, о котором идет речь в комментируемой норме, по существу является отказом от самого субъективного гражданского права, поскольку последнее не может существовать при невозможности его осуществления.

Норма закона о том, что отказ от осуществления права (отказ от права) влечет прекращение соответствующего права в случаях, предусмотренных законом, указывает на то, что упомянутый отказ может состояться только в предусмотренных законом формах, в частности в форме прощения долга (ст. 415 ГК), новации (ст. 414 ГК).

Вместе с тем соответствующая сделка может содержать в себе не волю на отказ от права, но волю на возникновение обязательства с отрицательным содержанием, а именно не осуществлять соответствующего права. В качестве примера можно привести уже обозначенное соглашение, по которому кредитор по неустойке обязуется не предъявлять требование о взыскании последней, т.е. не осуществлять принадлежащего ему права. Подобного рода соглашения имеют лишь обязательственный эффект, т.е. они не направлены на лишение лица его права, но лишь порождают обязательство по его неосуществлению. Данное обязательство, как и любое другое, может быть не исполнено (в нашем примере кредитор предъявляет требование о взыскании неустойки). Поскольку указанное соглашение имеет лишь обязательственный эффект, оно не может привести к прекращению права (вне зависимости от содержания настоящей статьи), суд должен рассмотреть спор по существу и при наличии на то оснований взыскать сумму неустойки. Однако, поскольку отрицательное обязательство не исполнено, должник (в данном случае по неустойке) вправе предъявить требование о взыскании убытков. Очевидно, что размер убытков будет равен сумме взысканной неустойки и даже превышать его (должник (ответчик по иску о взыскании неустойки) понес расходы, скажем, связанные с судебным разбирательством). Отсюда видно, что, несмотря на то что указанного рода соглашения не направлены на лишение кредитора права, экономически он его все же лишается (взыскание неустойки компенсируется взысканием убытков). Можно привести и другие примеры подобных соглашений, например, устанавливающих обязанности управомоченных лиц не заключать определенные договоры, не заключать их с установленными лицами, не завещать имущество вовсе или не завещать его конкретному лицу и пр.

В связи с этим следует поставить вопрос о действительности подобных обязательственных договоров. Несмотря на сказанное, нам представляется, что такие сделки по общему правилу все же действительны. Как известно, субъекты гражданских правоотношений действуют своей волей и в своем интересе, более того, у нас провозглашен принцип свободы договоров. Заключая указанные соглашения, управомоченные лица преследуют собственные имущественные интересы, реализуют свое право осуществлять принадлежащие им права по собственному усмотрению. Однако, безусловно, такие соглашения могут быть недействительными по специальным основаниям. В частности, это основания, касающиеся пороков воли, противоречия сделки основам правопорядка и нравственности.

Статья 10. Пределы осуществления гражданских прав

Комментарий к статье 10

1. В основе института, выраженного в нормах комментируемой статьи <1>, лежит идея справедливости закона и как следствие - справедливости судебного решения, которая в гражданском праве не может быть в полной мере достигнута лишь формулированием справедливых, устанавливающих баланс интересов и распределяющих риски участников соответствующих правоотношений законоположений. Последнее обстоятельство напрямую связано с особенностями гражданского права, основанного на принципах диспозитивности, автономии воли, осуществления гражданских прав по усмотрению управомоченного лица, которое, участвуя в имущественном обороте, преследует собственные интересы.

--------------------------------

<1> Институт злоупотребления правом являлся предметом активных дискуссий в отечественном праве. См., например: Новицкий И.Б. Принцип доброй совести // Вестник гражданского права. 1916. N 6; Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М., 1998; Грибанов В.П. Пределы осуществления и защиты гражданских прав // Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М., 2000; Агарков М.М. Проблема злоупотребления правом в советском гражданском праве // Агарков М.М. Избранные труды по гражданскому праву. Т. 1. М., 2002.

Указанные характеристики гражданско-правового регулирования делают нереальным для законодателя исчерпывающим образом описать не только все возможные варианты осуществления гражданских прав, но и сами типы указанных прав (последнее характеризует главным образом обязательственные правоотношения), а также практические ситуации, могущие возникнуть при реализации, движении правоотношения. В связи с этим лицо, осуществляя принадлежащее ему право в своих интересах, в большинстве случаев свободно в выборе конкретного способа его осуществления и руководствуется при этом общими положениями закона. Однако лицо может выбрать такой не запрещенный законом в силу указанных причин способ осуществления права, который позволит достичь ему желаемой им цели за счет или в ущерб другой стороны правоотношения. Суд при возникновении спора разрешает его на основании норм права, не запрещающих конкретный способ осуществления права, причиняющий вред третьему лицу, и выносит законное и обоснованное решение. Однако такое решение, несмотря на свою законность и обоснованность, может оказаться несправедливым, поскольку не учитывает конкретные особенности, фактические обстоятельства спора, которым закон не придает правового значения, не позволяя тем самым защитить обиженную сторону.

Институт злоупотребления правом дает возможность суду в подобных ситуациях вынести не только законное и обоснованное, но и справедливое решение за счет придания соответствующему закону поведению лица качество незаконного поведения. Таким образом, рассматриваемый институт позволяет обеспечить справедливое разрешение спора судом.

Между тем достижение справедливости права с помощью конструкции злоупотребления правом имеет оборотную сторону. Во-первых, данная конструкция предоставляет судье большие возможности для усмотрения в квалификации поведения лица, соответствующего закону, как злоупотребление правом. При этом неминуемо обращение судьи к неправовым и оценочным категориям справедливости, морали, честности и порядочности. Во-вторых, злоупотребление правом вступает в противоречие с принципом правовой определенности. Лицо, осуществляя свое право, прежде всего должно руководствоваться нормами закона, регулирующими соответствующее правоотношение, а не представлением судьи об указанных морально-этических, оценочных категориях. Суд, применяя общие нормы о злоупотреблении правом, игнорирует положения закона, непосредственно регулирующего спорное правоотношение, и фактически формулирует новое положение, запрещающее конкретный тип поведения. Можно сказать, что наравне с законом образуется некое параллельное право, которое соответствующее закону поведение квалифицирует как незаконное. В этом смысле широкое применение института злоупотребления правом может привести к потере субъективным гражданским правом своей ценности.

Толкование комментируемой нормы во многом зависит от того, чему отдает приоритет толкующее ее лицо. Если приоритет отдается справедливости судебного решения, то толкование настоящей статьи будет достаточно широким, даже расширительным, и, напротив, в случае, когда более ценной признается стабильность гражданского права, возможность управомоченного лица в полной мере положиться на содержание норм закона, регулирующих конкретное правоотношение, толкование этой статьи будет узким, буквальным.

2. Прежде всего нуждается в определенном комментарии сам термин "злоупотребление правом". Согласно господствующей в отечественной литературе позиции под злоупотреблением правом понимается правонарушение, связанное с осуществлением управомоченным лицом права с использованием недозволенных конкретных форм осуществления права в рамках дозволенного общего типа поведения <1>. Между тем существует и иная точка зрения, ставящая под сомнение не идею злоупотребления правом, а сам термин. В частности, М.М. Агарков указывал на то, что термин "злоупотребление правом" представляет собой соединение исключающих друг друга понятий: осуществление права не может быть противоправным, а то, что обычно именуется злоупотреблением правом, есть выход за пределы осуществления права. Тем самым злоупотребляющее правом лицо действует не в рамках субъективного права, а стало быть, не может им злоупотреблять <2>.

--------------------------------

<1> Грибанов В.П. Указ. соч. С. 63.

<2> Агарков М.М. Указ. соч. С. 366.

Данный спор, как показывает практика применения ст. 10 ГК РФ, не является исключительно терминологическим, поскольку само понятие злоупотребления правом, как будет сказано ниже, ограничивает применение идеи злоупотребления правом (в частности, формально не допускает применения комментируемой статьи при недобросовестном исполнении обязанности).

В связи с этим нелишним будет заметить, что идея справедливости закона и судебного решения может быть достигнута с помощью не только конструкции злоупотребления правом, но и общего принципа добросовестности, который нередко применяется судами в рамках комментируемой статьи. Судебная практика очень часто оценивает действия лиц, участвующих в споре, с точки зрения их добросовестности. Происходит это главным образом в тех случаях, когда суд расширительно толкует комментируемую статью при очевидной невозможности ее буквального применения (например, в судебной практике иногда встречается указание на недобросовестное исполнение обязанности). При этом следует отметить, что категория добросовестности в контексте комментируемой статьи не связана с понятием добросовестности приобретателя (ст. ст. 234 и 302 ГК). Последняя представляет собой извинительное заблуждение приобретателя в отношении наличия у него законного основания владения вещью. В этом качестве добросовестность приобретателя носит субъективный характер. Добросовестность в контексте комментируемой статьи, будучи усредненным представлением о честном, порядочном поведении обычного человека в исследуемых обстоятельствах, хотя и зависит от субъективного мнения толкующего, объективна. В связи с этим следует приветствовать введение последними изменениями в ГК РФ категории добросовестности в определение злоупотребления правом.

3. Пункт 1 комментируемой статьи устанавливает две генеральные формы злоупотребления правом. Первая из них заключается в том, что лицо действует исключительно с намерением причинить вред другому лицу (так называемая шикана). Признаком шиканы является то, что лицо осуществляет право, не преследуя собственного имущественного интереса. Единственная цель осуществления права, являющегося шиканой, - причинение вреда другому лицу. При этом формально действия лица, злоупотребляющего правом в форме шиканы, всегда опираются на имеющееся у него право (в этом отличие шиканы от простого деликта). Шикана крайне редко встречается на практике. Интересный пример злоупотребления правом в форме шиканы содержится в п. 1 информационного письма Президиума ВАС РФ от 25 ноября 2008 г. N 127 <1> (далее - информационное письмо N 127).

--------------------------------

<1> Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (далее - Вестник ВАС РФ). 2009. N 2.

Помимо шиканы возможно злоупотребление правом в иных формах, определенных новой редакцией комментируемой статьи как заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав. При иных формах злоупотребления правом злоупотребляющее лицо не преследует исключительную цель причинить вред другому лицу. В таком случае злоупотребление правом в иных формах всегда связано с осуществлением права в имущественных интересах злоупотребляющего, хотя и причиняющим вред другим лицам. Данные формы злоупотребления правом, как представляется, направлены на извлечение определенных имущественных выгод в ущерб третьим лицам.

Между тем очевидно, что лицо, осуществляя право, может причинить вред третьим лицам. Однако не любое такое причинение следует рассматривать как злоупотребление правом (в частности, лицо, открывая новое предприятие, часто причиняет вред своим конкурентам). В связи с этим весьма актуальным является поиск критериев злоупотребления правом в иных формах (заведомой недобросовестности при осуществлении прав), которые пока четко не выявлены ни судебной практикой, ни теорией.

Вместе с тем определенные подходы к толкованию комментируемой статьи все же могут быть предложены.

4. Для квалификации действий лица как злоупотребления правом необходимо наличие самого права, которым злоупотребляют. Данный вывод подтверждается и судебной практикой (п. 2 информационного письма N 127). Действительно, злоупотребляющее лицо формально всегда действует, опираясь на существующее право, при отсутствии запретов на способ его осуществления, избранный этим лицом.

При применении данной правовой позиции внимания заслуживает вопрос о соотношении полномочий суда по применению комментируемой статьи и толкованию закона. Рассмотрение вопроса о допустимости применения настоящей статьи возможно, по нашему мнению, лишь в случае, когда суд на основании толкования норм закона, непосредственно регулирующих спорное правоотношение, придет к выводу о наличии у лица соответствующего субъективного гражданского права, которым оно предположительно злоупотребляет (заведомо недобросовестно осуществляет).

Данный тезис может быть проиллюстрирован следующим примером из судебной практики. Из п. 6 информационного письма N 127 можно сделать вывод, что суды нередко применяют комментируемую статью в отношении лица, обратившегося с требованием о признании договора незаключенным. В частности, такие требования заявляются заказчиками в ответ на поданный в суд иск подрядчика с требованием о взыскании задолженности за выполненные и принятые заказчиком работы. При этом заказчики мотивируют свое требование отсутствием согласования условия о начальном сроке выполнения работ. При разрешении данного спора возможно несколько подходов.

Дата добавления: 2015-08-09