ГЛАВА 39. Программа телерадиопередач об Атлантиде

Можно ли сделать вид, что никаких сигналов Никола Тесла не получал, их просто не было, и ему все показалось… Хотя как это? Именно этот вопрос и трудно обойти вниманием! Тогда поговорим о нем вкратце, поскольку сигнал не расшифрован, да так и останется, наверное, загадкой.

Да, человечество — весьма странная популяция. То у нас бум «летающих тарелок», а то чихали мы на них. То весь мир прямо‑таки изнемогает от проблемы — не с Марса ли сигнал? А то мы этот самый сигнал вообще со счетов сбрасываем.

А ведь ради этого самого сигнала Никола Тесла отгрохал в выкупленном им самим Лонг‑Айленде Мировую Систему — самую мощную и совершенную, по тем временам, радиостанцию для простреливания… космоса! Он нашел и уговорил спонсоров (это был первый проект, может быть, в истории всей Пятой цивилизации, который не должен был принести прибыли!), и спонсоры наравне с ним, и даже больше, чем он сам, вложили средства в это гигантское сооружение, поверив гениальному безумцу… К сожалению, от самой Мировой Системы, так и не начавшей ни вещания, ни приема, остались рожки да ножки: разразилась мировая война (еще та, первая), и американское правительство приняло решение взорвать станцию!.. Так и было сделано, ибо уж очень там стояло мощное (и очень новое) оборудование, которым, полагали власти, немедленно кинулись бы пользоваться… шпионы Германии. На сегодня остался лишь поселок Теслы — городок на 2000 жителей, которые бы работали на станции и обслуживали ее.

И Мировой Системе, и самому Тесле помешала первая мировая война. Она же заставила энтузиастов марсианской версии надолго забыть о космических сигналах и о братьях по разуму. А вот идущее следом поколение исследователей продолжило работу. Нет, не над поиском ВЦ (аббревиатура, которой пользуются астрономы и уфологи: Внеземные Цивилизации), а над исследованием способов радиопередачи в различной среде.

Оливер Хэвисайд обнаружил эффект так называемого «эха» (он теперь очень широко используется в телевидении и, конечно, радиовещании). Ионосфера Земли — верхний слой атмосферы, состоящий из заряженных частиц. Мы касались ионосферы в главе о Подкаменной Тунгуске и Тунгусском диве. Так вот именно этот слой служит неким «зеркалом», отражающим посланные с Земли сигналы. Часть сигнала, как и положено, проходит по назначению (если, к примеру, мы направим радиолуч точно на Марс), другая часть, как известно, поглощается (до сих пор мы не знаем энергетического излучения, которое нисколько бы не поглощалось средой: закон сохранения), а третья — отражается слоем. Именно этот эффект отражения ионосферой радиоволн и назвал Хэвисайд «эхом». Про воздух атмосферы никто не сказал бы, что он «отражает», настолько мизерны значения коэффициентов отражения воздушной среды. В ионосфере же отражение возникает за счет заряженности слоя. Ну, да сейчас не о том речь.

Знал об этом эффекте и норвежец Иорген Хальс. Загадка же его открытия в 1927 году состояла вот в чем. Он посылал станцией в Эйндховене коротковолновый импульс, а принимал — двойное эхо! Сам инженер, и далеко не тугодум, Хальс сообразил бы (он и сообразил!), что второе отражение принадлежит и второму слою. Это был, допустим, верхний слой ионосферы. Но разница между повтором сигнала первым и вторым заключалась: 1) в неповторяемости временных интервалов, спустя которые приходил второй сигнал; 2) в искаженном характере второго сигнала (словно он за этот промежуток времени успевал кем‑то промодулироваться). Если читатель не знает, поясним, что опытный радист (да и просто радист) без труда определит, что первый сигнал послан одним автором, а второй — другим, несмотря на одинаковое, один к одному, содержание. «Почерк» радиста мы знаем еще по фильмам о Резиденте и Штирлице. Вот именно «почерк» второго сигнала был иным!

Побегав по инстанциям со своей загадкой, Иорген Хальс нашел наконец человека, который заинтересовался его открытием, и в 1928 году Карл Штермер занялся проблемой всерьез. Станция в Эйндховене передавала сигнал, а две другие станции, находившиеся на удалении, принимали. Эхо опять было двойным, и опять интервалы между первым и вторым отражением каждого сигнала различались по нерасшифрованной зависимости. Для примера возьмем эти интервалы с потолка: шесть, двенадцать, пять, три, десять секунд и так далее. И опять второе отражение было «передразнивающим»!

Явление на следующий год подтвердили два француза, но объяснить тоже не смогли.

Хальс предположил невероятное: верхний слой ионосферы, от которого приходит второе отражение, с бешеной скоростью меняет свое положение (то есть толщина ионосферного отражающего слоя постоянно меняется безо всякого закона или по закону, который трудно математически описать). Это даже пульсацией нельзя было назвать: в каждый новый момент верхний слой, получалось, находился на непредсказуемом месте. С чего бы ионосфере так изменяться?

Карл Штермер объяснил явление проще: ионосфера подвергается непрерывному и меняющемуся столь же непрерывно и непредсказуемо влиянию солнечной радиации. Действительно, солнечный свет, кажущийся глазу ровным и постоянным, на самом деле есть поток энергии, у которого лишь амплитуда основного «сигнала» есть средне‑постоянная величина. Но ведь даже в коротком видимом диапазоне волн (400 — 800 нанометров) «сигнал» светила промодулирован на каждой частоте (длине волны) своими возмущениями, касающимися только этой частоты. А частот в солнечном спектре — бесчисленное множество… Объяснение было очень и очень логичным с точки зрения возможности и физических условий второго отражения. Но К. Штермер забыл об одной важной детали: как могло Солнце «передразнивать» земной радиосигнал‑импульс? Одного понятия неупорядоченности, «первобытного» хаоса здесь явно было мало.

Как ни странно, загадка продержалась… аж до самого 1973 года! Вопрос был, как говорится, поставлен и забыт.

Льюнен, британский астрофизик, в 1973 году натолкнулся на работу Карла Штермера, и она его увлекла. Хотя ведь отражение ионосферы — это скорее проблема физиков, занимающихся чистой связью… Наверное, о чем‑то уже догадался Льюнен, если решил не только повторить эксперимент Штермера, но и построить своеобразный график. Какой? Ведь по осям графика можно было располагать какие угодно величины: к примеру, измерять атмосферное давление и откладывать на протяжении восьми часов по одной оси, а по другой — время прихода второго сигнала… Нет. Льюнен сделал очень просто: одну из осей занял… порядковыми номерами импульсов! Ну а другую, естественно, интервалами, через которые приходил второй отраженный сигнал. Правда, нет сведений, «дразнился» ли космос на этот раз.

Над этим можно долго смеяться, но у астронома получилась… карта звездного неба Северного полушария Земли!

Пораженный в самое сердце (это же карта звездного неба!), астрофизик, конечно же, немедленно опубликовал свое открытие. Но прежде сравнил положение всех звезд и нашел, что оно соответствует не 1973‑му, не 973‑му, и даже не минус 973‑му году (в смысле — до нашей эры), а наблюдалось в Северном полушарии 13 тысяч лет назад!

У Льюнена одна звезда выбивалась из стройного ряда, соответствующего времени, отстоящему от нас на 13000 лет: это была звезда Эпсилон Волопаса. Сам факт мог означать только одно: значит, во второе отражение вмешалась внеземная цивилизация (ВЦ) и каким‑то образом «промодулировала» время второго отражения. То есть она сама индуцировала или отражала этот сигнал (оттого и передразнивающий эффект: конечно, инопланетянам, как говорится, сам Бог велел «говорить» с легким акцентом), посылая его на Землю с «наведенной» в нем информацией. В общем‑то, все проще простого… Но ведь разница в 13 тысяч лет… Неужели столько времени вокруг Земли вращался искусственный спутник с разумными существами?.. Или роботами?.. Льюнен этот вопрос не прояснил.

В результате публикации многие взялись проверять и Льюнена, и сам эффект. Найдя некоторые ошибки в интерпретации англичанина, болгары предложили свое решение: зонд прилетел из созвездия Льва, со звезды Дзета. Усть‑каменогорский инженер П.Гилев согласился с созвездием Льва, но предложил другую звезду, в планетной системе которой «проживают» респонденты. Ею он считает Тэту Льва.

В апреле 1997 года москвич Владимир Головин выдвинул свою гипотезу. Она касалась не самого «послания» инопланетян, а выбора между этими тремя вариантами. Путем исследования жизненных условий в районах всех тех звезд (тема не особенно нас касается, потому подробно звездно‑исторические выкладки приводить не станем) В.Головин пришел к выводу, что наиболее вероятной следует считать все же Дзету Льва.

Правда, при этом он брал за условие близость звездного качества Солнца и Дзеты, не принимая во внимание, что на Эпсилоне Волопаса вполне мог существовать какой‑нибудь Мыслящий океан раскаленной магмы… Хотя это детали.

В.Головин приводит также некоторые мысли по поводу вращающихся на околоземной орбите десяти малых спутников, обнаруженных в 1967 году американцем Джоном Бигбю, которые, судя по траекториям, 18 декабря 1955 года разделились (или взорвались?), а до этого были единым космическим кораблем… Дальнейшие фантазии на эту тему тоже ни к чему нас не приведут, да проблема и осмыслена уже не кем иным, как самим Александром Петровичем Казанцевым. Давайте вернемся к радиосигналам.

Радиообсерватория Хет‑Крик находится в 170 километрах севернее Сан‑Франциско. Так вот, только за 17 лет, с 1960‑го по 1976‑го годы из 5000 принятых там сигналов идентифицировано 4990. Остальные 10 сигналов фигурируют в документах, как свидетельствующие о посланиях ВЦ.

Выясняется любопытная вещь. Мы плачем о том, что наша цивилизация слаба технически: ни в космос толком слетать не можем (третью‑то космическую скорость, извините, развил только малюсенький ящичек с вымпелом, отправленный из Америки от лица всех землян, да и то в далеких семидесятых годах), ни сигналов ВЦ уловить (вряд ли они станут пользоваться «допотопными» примитивными радиостанциями, если давным‑давно друг к другу в гости ходят, просто распахнув дверь). А сами разглядываем на Луне межпланетные корабли («Аполлон‑11»), получаем межзвездные послания (Штермер — не понял, Льюнен — понял), а со времен открытия первого радиосигнала (Тесла) получили минимум пару десятков (конечно, больше, раз одна лишь Хет‑Крик «уловила» 10 неотождествленных сигналов!) несомненных радиопосланий со звезд, и при этом еще изумляемся: «Вселенная молчит!..»

Допустим, и Штермер «приврал» (нисколько не желая оскорбить ученого! — примите выражение, как фигуру речи: «преувеличил»), и Льюнен не совсем прав… Тесла — тот и вовсе поторопился выдать желаемое за действительное… Но, кроме этого, в ООН поступил официальный отчет о регистрации неотождествленных разумных радиосигналов за полтора десятка лет, и этот отчет преспокойно положен под сукно…

У одного автора‑фантаста есть прекрасный рассказ на эту тему. На орбите Земли появляется чужой корабль и посылает радиосигналы. Сигналы приняты, и начинаются дискуссии в ученых, военных и правительственных кругах двух лагерей — социалистического и капиталистического (рассказ 1960‑х годов) — на тему о том, как к этому кораблю и к этим радиосигналам относиться. В конце концов, умники договариваются до того, что такого не бывает.

В этом рассказе есть два блестящих момента. Первый: примерно через полгода кто‑то хватился:

— Но ведь спутник‑то есть?!

Все вроде бы опомнились и опять стали обсуждать вопрос. Пришли, конечно же, к тому, что проблему благополучно заболтали. И второй блестящий момент: концовка рассказа — межзвездный зонд подождал от землян ответа, не дождался и… улетел обратно, а на родную планету радировал: «К сожалению, и здесь разумной жизни нет».

Стоит ли обижаться за похищения… Простите, а куда же нас еще, как не в инопланетный зоопарк?

Давайте‑ка обратимся теперь к той цифре, которую выдал нам уважаемый астрофизик из Англии в 1973 году. Как покажется нынешнему читателю: не слишком ли тенденциозны все эти открытия, сводящиеся, по сути, к одному и тому же — дате Всемирного Потопа?

Мы не большие сторонники муссировать эту тему, но уж слишком многие и многие открытия последних десятилетий сводятся к этому времени — моменту гибели Атлантиды. Стало плохим тоном упоминать этот остров, скрывшийся, по мнению Платона, под водой в результате планетарного катаклизма.

Возможно, атлантологи — люди, действительно, слишком уж погрязшие в теме, возможно, любой факт (или полуфакт) они стараются заключить в рамки только своей концепции. Впрочем, так поступают и многие «настоящие» ученые. Не станем уточнять, поскольку незачем.

Но Льюнен в 1973 году атлантологом явно не был, а дату гибели Атлантиды вычислил. И Бьювэл — астроном, и дата происхождения египетских пирамид была им получена из расчетов положения звезд! Но Оронтеус Финиус никак не мог сочинить свою карту Антарктиды безо льда, поскольку Антарктиды тогда, простите, еще в сознании людей не было: до открытия этого континента русскими мореплавателями оставалось сто восемьдесят лет! А знаменитый ясновидящий Кейси и вовсе был безграмотным, а его таинственный дар очень его тяготил. Но он (в состоянии сна‑транса) рассказал примерно то же, что и атлантологи после него. А сейчас вот‑вот сбудется предсказанное им о Сфинксе. Какую‑то камеру с саркофагом Джозеф Мартин Шор, говорят, уже обнаружил… Может, и послание прошлой цивилизации найдет? Все, что предсказывал в своих «трансах» Кейси, имело странную склонность сбываться…

Практически все мифы народов Земли о сотворении мира содержат один и тот же сюжет — Потоп. И нигде он не назван локальным. Почему? Да потому, что был ВСЕМИРНЫМ! Ну, может, какой‑то кусок суши он не затронул… Говорят, к примеру, что это была как раз земля Древнего Египта. Позвольте, а что такое Осирион? Храм посреди безводного пространства, к которому следовало приплывать на кораблях (была даже возможность причалить). Если бы Потоп не был всемирным, миф не содержал бы эту историю, как всемирную. Сами знаете, как быстро многие индейцы поняли, что конкистадоры (белые люди с голубыми глазами и окладистыми бородами) — вовсе не те боги, за которых они их приняли поначалу. Другое дело, что поняли они все же поздновато… Но миф‑то о пришествии богов второй раз — не закрепился!

Так и в случае местного потопа любого масштаба. Рано или поздно придет в эту землю чужестранец и скажет: а у нас‑то никакого потопа не было, так что вы, ребята, чегото напутали… В мифах осталось лишь то, что проверено временем!

Хотелось бы и нам высказать кое‑что свое по Поводу звездной карты 13‑тысячелетней давности. То есть не про карту, а про радиосигнал.

Наличие на околоземной орбите инопланетного корабля в течение 13 тысяч лет — это, конечно, абсурд. Никому это не нужно. Ну а если он (корабль) действительно есть (был), откуда он «сообразил», что радировать будет Иорген Хальс, а потом — Карл Штермер?.. И на какой частоте?.. И во сколько? Последний вопрос особенно важен, потому что, для того чтобы отразить или воспроизвести чужой сигнал, этот сигнал надо сначала принять! Инопланетный корабль мог «прошляпить» весь этот процесс, находясь в ту секунду на противоположной стороне Земли (грубо, конечно, но это для наглядности). А по логике события, именно такого сигнала землян он и дожидался! Одного корабля, выходит, мало. Десять?.. Нет, не подходит и открытие Джона Бигбю.

Предлагаем то, что попроще (разумеется, для них попроще): обнаружив несовершенство и примитивизм человечества, они (не станем уточнять, кто: а вдруг — сами атланты?) запрограммировали ионосферу (каким‑то способом), и она все 13 тысяч лет была готова ко вторичному отражению серий сигналов. Нужна была именно серия сигналов: закономерность проявилась только в серии, а до того Хэвисайд открыл только факт присутствия в ионосфере отражающего слоя. Скорее всего, прежде он зондировал ионосферу единичными сигналами.

Дата добавления: 2015-08-05