Новелла шестая. Бруно и буффальмакко, украв у каландрино свинью, побуждают его сделатьопыт найти ее

Бруно и Буффальмакко, украв у Каландрино свинью, побуждают его сделатьопыт найти ее при помощи имбирных пилюль и вина верначчьи, а ему дают однуза другой пилюли из сабура, смешанного с алоэ. Выходит так, что похититель -он сам, и они заставляют его откупиться, если не желает, чтобы онирассказали о том жене. Только что кончилась новелла Филострато, над которой много смеялись,как королева приказала Филомене продолжить рассказы, и она начала: -Прелестные дамы, как имя Мазо побудило Филострато рассказать новеллу,которую вы слышали, так и меня не что иное, как имя Каландрино и еготоварищей, побуждает рассказать вам о них другую, которая, полагаю, вампонравится. Кто такие были Каландрино, Бруно и Буффальмакко - о том мне нечего вамрассказывать, потому что о них вы уже много наслышались прежде. Потому япойду далее и скажу, что у Каландрино было не особенно далеко от Флоренцииименьице, полученное в приданое за женою, из которого в числе других доходовон ежегодно получал свинью; и было у него обыкновение в сентябре всегдаотправляться с женою в деревню, колоть свинью и там же ее солить. Случилось, между прочим, однажды, что жена была не совсем здорова, аКаландрино один отправился колоть свинью; когда Бруно и Буффальмаккопрослышали о том и узнали, что жена туда не поедет, отправились к одномусвященнику, большому своему приятелю, в соседстве с Каландрино, чтобыпровести с ним несколько дней. В то утро, когда они прибыли, Каландринозаколол свинью и, увидев их с священником, окликнул их, сказав: "Добропожаловать; хочется мне, чтобы вы посмотрели, каков я хозяин", - и, поведяих в свой дом, он показал им ту свинью. Они увидели, что свинья -чудеснейшая, и узнали, что Каландрино хочет посолить ее для домашнегообихода. На это Бруно и говорит: "Эх, как же ты глуп! Продай ее, деньги мыпрокутим, а жене твоей скажи, что ее у тебя украли". - "Нет, она этому неповерит и выгонит меня из дому, - отвечал Каландрино, - не хлопочите, я низа что этого не сделаю". Разговоров было много, но они ни к чему не привели.Каландрино пригласил их поужинать, чем бог послал, но те ужинать у него незахотели и расстались с ним. Бруно и говорит Буффальмакко: "Не украсть линам у него ночью ту свинью?" - "Как же это нам сделать?" - спросилБуффальмакко. Бруно сказал: "Как, это я уже наметил, лишь бы он не перенесее с того места, где она теперь". - "Коли так, сделаем это, - ответилБуффальмакко, - почему бы нам того и не сделать? А затем мы полакомимся еюздесь вместе с батюшкой". Священник сказал, что это ему будет очень приятно.Тогда Бруно и говорит: "Тут надо пустить в ход некое художество; ты знаешь,Буффальмакко, как скуп Каландрино и как он охотно выпивает, когда платитдругой; пойдем, поведем его в таверну, а там пусть священник прикинется, чтоплатит за все, чтобы учествовать нас, и ему не даст платить; он охмелеет, азатем нам легко будет все сделать, ибо дома он один". Как Бруно сказал, так и сделал. Каландрино, увидев, что священник непозволяет расплачиваться, принялся пить, и хотя ему немного и нужно было,нагрузился порядком; было уже поздно ночью, когда он ушел из таверны, нежелая ужинать; вошел в дом и, воображая, что запер дверь, оставил ееоткрытой и лег спать. Буффальмакко и Бруно пошли ужинать с священником;поужинав, захватив кое-какие орудия, чтобы проникнуть в дом Каландрино вместе, которое наметил себе Бруно, они тихо отправились туда, но, найдядверь открытой, вошли, сняли свинью, отнесли в дом священника, припрятали иулеглись спать. Каландрино, у которого винные пары вышли из головы, встал утром и, лишьтолько спустился вниз, посмотрел и увидел, что его свиньи нет, а дверьоткрыта; потому, расспросив того и другого, не знают ли, кто взял свинью, ине находя ее, он поднял страшный шум, что у него, бедного, у него,несчастного, украли свинью. Бруно и Буффальмакко, поднявшись, пошли кКаландрино послушать, что он станет говорить о свинье. Как увидел он их,окликнул, чуть не плача, и сказал: "Увы мне, товарищи мои, украли у меня моюсвинью!" Подойдя к нему, Бруно шепнул ему тихонько: "Вот так чудо, хоть одинраз ты был умен!" - "Увы, - твердит Каландрино, - я ведь правду говорю". -"Так и говори, - продолжает Бруно, - кричи так, чтобы в самом делепоказалось, что так и было". Тогда Каландрино закричал еще сильнее:"Клянусь, я правду говорю, что ее у меня украли"; а Бруно подсказывает:"Отлично ты говоришь, отлично; так и надо, кричи сильнее, пусть тебяхорошенько услышат, чтобы показалось, что это так". Каландрино сказал: "Ты всостоянии заставить меня продать душу нечистому! Я говорю, а ты мне неверишь; пусть меня повесят, если ее не украли у меня". - "Как же может этобыть? - спросил тогда Бруно. - Я еще вчера видел ее здесь. Не хочешь ли тыуверить меня, что она украдена?" Каландрино отвечал: "Как я тебе говорю, таки есть". - "Может ли это быть?" - спросил Бруно. "Поистине так, - говоритКаландрино, - оттого я, несчастный человек, не знаю, как и домой вернусь,жена моя мне не поверит, а если и поверит, то у меня весь год не будет с неюлада". Тогда Бруно сказал: "Господи упаси, скверно это дело, коли так! Нознаешь ли что, Каландрино, я еще вчера научил тебя так причитать, и я нежелал бы, чтобы ты заодно наглумился и над своей женой и над нами".Каландрино принялся кричать и причитать: "Зачем заставляете вы меня выходитьиз себя, хулить бога и святых, и все что ни на есть? Говорю вам, что свиньюу меня украли сегодня ночью". Тогда Буффальмакко сказал: "Если так, то надонайти, какое сумеем, средство, чтобы достать ее". - "А какое средство намнайти?" - спрашивает Каландрино. Тогда Буффальмакко отвечал: "Разумеется, неиз Индии же пришел кто-нибудь стянуть у тебя свинью, должно быть, кто-нибудьиз твоих соседей; если бы тебе удалось созвать всех, я умею испытывать нахлебе и сыре, и мы наверно тотчас бы увидели, кто ее похитил". - "Ну, -говорит Бруно, - много ты поделаешь хлебом и сыром с некоторыми молодчикамииз соседей, ибо, я уверен, кто-нибудь из них стащил ее; они догадались бы, вчем дело, и не захотели бы явиться". - "Как же быть?" - спросилБуффальмакко. Бруно отвечал: "Следовало бы это сделать пилюлями из имбиря ихорошей верначчьей и пригласить их выпить; они не догадались бы и пришли, аимбирные пилюли можно так же освятить, как хлеб и сыр". - "Поистине, тыправ, - говорит Буффальмакко, - а ты что скажешь, Каландрино? Сделать это,что ли?" Каландрино отвечал: "Разумеется, я и прошу вас о том, ради бога;мне бы только узнать, кто ее украл, я был бы наполовину утешен". - "Колитак, - говорит Бруно, - для тебя я готов отправиться во Флоренцию за этимиснадобьями, если ты дашь мне денег". У Каландрино было сольдов до сорока, которые он ему и отдал.Отправившись во Флоренцию к одному аптекарю, своему приятелю, Бруно купил унего фунт хороших имбирных пилюль и велел изготовить еще две из сабура,сваренного с свежим алоэ; затем приказал покрыть их сахаром, как и другие, ачтобы не смешать их или не перепутать, сделать на них известный значок, покоторому он мог легко их отличить; купив бутыль хорошей верначчьи, онвернулся в деревню к Каландрино и сказал ему: "Завтра утром позаботьсяпригласить к себе выпить тех, кого ты подозреваешь; день праздничный, всякийпридет охотно, а ночью я с Буффальмакко произнесу над пилюлями заклинание изавтра принесу их тебе на дом; по дружбе к тебе я сам буду их раздавать истану делать и говорить, что следует говорить и делать". Каландрино так и поступил. Когда на следующее утро под ольхой передцерковью собралась порядочная толпа, частью молодых флорентийцев, бывших вдеревне, частью крестьян, Бруно и Буффальмакко явились с коробкой пилюль ибутылью вина; поместив всех кругом, Бруно сказал: "Господа, мне надообъяснить вам причину, почему вы здесь, дабы, если бы случилось что-нибудьвам неприятное, вы не жаловались на меня. У Каландрино, который здесьналицо, вчера ночью похитили чудесную свинью, и он не может разыскать, укого она, а так как никто не мог украсть ее у него, кроме кого-нибудь изнас, здесь присутствующих, он с целью узнать, кто ее стянул, предлагает вамсъесть по одной пилюле на человека и выпить. Знайте теперь же, что у когоокажется свинья, тот не в состоянии будет проглотить пилюлю, напротив, онапокажется ему горше яда, и он ее выплюнет; потому, прежде чем такой срамучинен будет кому-либо в присутствии такого множества народа, лучше будет,если похититель покается в том батюшке; а я это дело оставлю". Все там бывшие сказали, что готовы съесть; потому, разместив их, имежду ними и Каландрино, Бруно, начав с одного конца, принялся даватькаждому по пилюле; когда он был против Каландрино, взяв одну из горькихпилюль, сунул ему в руку, Каландрино тотчас же положил ее в рот и сталжевать, но лишь только его язык ощутил алоэ, он, не будучи в состояниивынести горечи, выплюнул пилюлю. Каждый смотрел другому в лицо, чтобыувидеть, кто выплюнет свою; не успел еще Бруно все раздать, притворяясь,будто ничего не замечает, услышал, как кто-то сказал сзади: "Э! Каландрино,что это значит?" Потому, быстро обернувшись и увидев, что Каландриновыплюнул свою пилюлю, он сказал: "Подожди, быть может, что другое заставилоего выплюнуть, возьми-ка другую"; и, взяв вторую, положил ему в рот, а самкончил раздавать другие, какие еще оставались. Если первая пилюля показалась Каландркно горькой, то вторая горчайшей;несмотря на то, он, стыдясь выплюнуть ее, некоторое время держал ее во рту,разжевывая, и, пока держал, стал испускать слезы, точно орехи, такиекрупные; под конец, не вытерпев, выплюнул и ее, как сделал с первой.Буффальмакко и Бруно поили всех; увидев это вместе с другими, все сказали,что, наверно, сам Каландрино стащил свинью; были и такие, которые жестокоего выбранили. Когда они ушли и Бруно и Буффальмакко остались с Каландрино,Буффальмакко стал ему говорить: "Я всегда был уверен, что ты сам ееприсвоил, а нас хотел уверить, что у тебя ее украли, чтобы не дать намвыпить на деньги, которые взял за нее". Каландрино, еще не успевшийвыплюнуть горечь алоэ, начал божиться, что свиньи у него нет. Буффальмаккоговорит: "А что тебе дали за нее, братец, по правде? Флоринов шесть?"Услышав это, Каландрино готов был выйти из себя. Тогда Бруно сказал:"Послушай толком, Каландрнио, один из тех, что с нами ели и пили, сказалмне, что у тебя здесь девочка, которую ты держишь про себя и которой даешь,что можешь скопить; он уверен, что ей ты и послал эту свинью. Ты научилсяиздевкам: раз ты повел нас всех по Муньоне собирать черные камни и, оставивнас на судне без сухарей, покинул нас, а потом хотел нас же убедить, чтонашел тот камень; так и теперь ты точно так же хочешь клятвенно уверить нас,что свинью, которую ты подарил либо продал, у тебя украли. Мы к твоимпроделкам привычны и знаем их, больше тебе нас не провести; но так как мыположили много труда на то художество, мы и порешили, что ты дашь нам двухкаплунов, иначе мы обо всем расскажем монне Тессе". Увидев, что ему неверят, полагая, что у него достаточно горя и без того, и не желая, чтоб ещеи жена погорячилась, Каландрино дал им пару каплунов. А они, посолив свинью,повезли ее во Флоренцию, оставив Каландрино при уроне и осмеянным.

Дата добавления: 2015-08-03