Глава 16. Итак, Наполеон бунтовал

Итак, Наполеон бунтовал. Эта гибельная победительность его клеток, как облако саранчи, как полчища татар, как лава вдруг ожившего вулкана, как ползучая чума стремительно наползала, накрывала и убивала едва уносящих ноги живых клеток, но по всему было видно, что век их недолог и спасения им не будет. В чем дело? Что произошло? Даже Цзю со всей своей мощной биоэнергетикой и удивительной экстрасенсорикой была в растерянности. Такого мы еще не видели… Спасение пришло нежданно-негаданно, пришло неожиданно, тихо, как тать. Аня — вот кто был нашим спасителем.

Я рассказываю как было дело.

— … и вот однажды, — говорю я, — привычно возясь с культурой клеток императора, Юра заметил, что их поведение существенно отличается от обычного, как только в комнате появляется Поль. Едва он приближался к камере, как у клеток появлялась избыточная взаимная агрессивность, они просто набрасывались друг на друга, как крысы, подвергнутые электрострессу в ограниченном пространстве. Клетки, конечно, не царапали друг другу мордочки, встав на задние лапки, не грызли друг друга до крови своими острыми белыми саблевидными резцами, но у них были свои молекулярные инструменты агрессии. Часть из них, что покрепче и понастырнее приводила в отчаяние более слабых. Они кукожились, жались друг к дружке и старались избежать контакта с клетками-агрессорами. Одному Богу известно, как клетки избивали друг друга. Но приборы фиксировали состояние напряжения в их обществе, и если бы не своевременное вмешательство Юры, мы могли бы потерять Наполеона. Это закономерность проявилась несколько раз, и когда Юра поделился своими впечатлениями с Аней, она вдруг вскрикнула на чистом французском:

— Поль, выйди!..

Тот замер и долго, недоумевая, внимательно смотрел на Аню.

— Выйди, — зло повторила Аня и прищурила, точно в гневе, глаза.

Поль только пожал плечами и молча зашагал к двери. Аня и Юра уставились на приборы: все, как по команде, они засвидетельствовали мир в камере. Дверь едва захлопнулась за Полем, как Аня бешено заорала, будто ее собирались резать.

— Поль, Поль!!!

Они переглянулись с Юрой и снова устремили свои взгляды на приборы. Дверь отворилась, на пороге стоял шокированный Поль.

— Ани, ты сдурела? — спросил он (по-французски).

— Да, — ответил Юра, — подойди.

Тот послушно направился к камере. Аня и Юра не отрывали взглядов от приборов, и как только Поль подошел к ним, они одновременно вскочили и бросились друг другу в объятия. Такова радость открытия.

— Что с вами, — спросил Поль, — вы оба сдурели?

Все еще стоя в обнимочку, Юра и Аня теперь следили за приборами, не расплетая рук, и кивали головами, как полоумные: да, да, да…

— Признавайся, — обращаясь к Полю, наконец произнесла Аня, высвобождаясь из Юриных объятий, — ты кто?

— Привет, — сказал Поль, — приехали…

— Ты внешний враг, понимаешь?

Поль молчал.

— Я так и думала, — сказала Аня, — помнишь, еще в Париже ты мне рассказывал…

— Выйдите, — сказал Юра, — поговорите там…

Он кивнул на дверь.

— Понимаешь, — сказала Аня, — когда они с Полем вышли из лаборатории, — если особи враждуют друг с другом, пусть это люди или животные, или даже клетки, если у них есть общий враг и им грозит гибель — они объединяются. Для того, чтобы врага этого одолеть. Если же они ограничены временем, местом, свободой, при появлении врага они дерутся между собой, считая соседа врагом. Это закон. И ты — враг.

— Ань, ты думаешь, что говоришь?

— Помнишь, в Париже, ты мне рассказывал о своих корнях?

Поль молчал.

— Ты потомок в каком-то колене самого Бурбона — ярого противника Наполеона.

Поль кашлянул и продолжал молчать.

— Твои гены, твой геном создает биополе, в котором геном Наполеона не может спокойно существовать. Значит, ты — враг, понимаешь?

— Мне умереть?

Аня рассмеялась.

— Я принесу цветы на его каменную могилу, — дружелюбно сказал Поль, — и буду заботиться, чтобы они не увядали.

Он помолчал и добавил:

— Не понимаю, зачем нам этот коротышка-корсиканец? Вокруг множество умных красивых людей.

— Вот именно, — сказала Аня, — именно! Твои мысли распознаны его клетками. Отсюда — их поведение, эта агрессия. Ты все можешь испортить. Знаешь, похоже, что наш Валерочка прав. Его чувство противоречия…

— В чем же?

— Этот умничающий вирус тупой всеугрюмости, всенедозволенности и всенелюбопытства, всем своим видом демонстрирующий неприятие наших идей, он таки споспешествует… да-да, нашему продвижению к цели. Если бы не такие, как он…

— При чем тут твой вирус, — спросил Поль. — Ответь: мне умереть?

— Да-да, ни при чем. Умереть? Да ладно, — улыбнулась Аня, — живи! Просто держись подальше от императорских клеток. Вот и все. Вот и все…

Так была обнаружена причина дискомфорта — вооруженного революционного восстания Бурбонов в культуре клеток Бонапарта.

— Ну, теперь-то понятно, — говорит Лена, — так бы и сказал.

— А я как сказал?!

— А ты про эндорфины с коллайдерами… Нагородил…

Дата добавления: 2015-08-03