Проблема личного выбора

Возможно, быть живым шакалом лучше, чем мертвым львом. Но еще лучше быть живым львом. И легче.

Р. Хайнлайн

У каждого — своя Европа и Азия, и выбор совершает каждый сам и делает его в своей душе. Я могу представить это образно. Представьте, что вы стоите на проселочной дороге, только что выйдя из леса. Утро, не вполне рассеялся туман, в лесу поют птицы. Большая развилка дороги. Огромный камень с надписью: «Налево пойдешь… Направо пойдешь…».

Кстати, нигде в мире нет больше этого мифологического образа — развилки и камня с надписью. Есть что‑то глубоко русское, российское в этом образе разных дорог, необходимости принять решение. Случайно ли именно у нас сформировался этот образ, если веками, поколениями страна жила в положении выбора?

Стойте. Думайте. Решайте. По‑моему, слева, на западе, играет скрипка, летит по нотам легендарный полонез. Справа тоже звуки: какие‑то дикие вопли. Не обязательно думать, что непременно кого‑то режут. Может, это запорожцы пишут письмо римскому папе или канцлеру ФРГ, упиваются любимой фекально‑генитальной тематикой. Может, вцепились друг другу в бороды Аввакум и Никон.

От этих звуков мужчины шарят за голенищем, взводят в кармане курки, а мамы берут на руки детей. Не стоит: это, слава Богу, только призраки. И нет смысла творить крестное знамение — жуткие твари справа не исчезнут: ведь ад точно такое же творение Бога, как и совсем другое место. И вам не обязательно направо; вы здесь как раз для того, чтобы выбрать.

Вы можете отправиться в чистый, уютный город, где по булыжной мостовой скребет, будит по утрам метла дворника, где стража у ворот поставлена не от вас, а прохожие при виде вас вежливо приподнимают шляпу. Здесь труд глубоко уважается, и никто не пострадает из‑за того, что заработал больше других. Здесь не любят только жуликов, и если у вас срезали кошелек, тут же зовите полицейского! Видите, вон прохаживается вдоль площади?

В этом городе много призраков, но не страшных, а интересных. Здесь в окнах старинного красивого дома мелькает тень Адама Чарторыйского. Здесь Николай Радзивилл что‑то рассказывает Петру Могиле, а Иннокентий Гизель стучит пастырским посохом об пол, не в силах снести языческой тупости другого собеседника, Гедиминаса. Здесь Яков Федосов поет разухабистые песни с ватагой ушкуйников, и шум их пира смешивается с перепалкой Франциска Скорины и Петра Мстиславца. Никак не решат, какой способ печати лучше.

Да, совсем забыл! Ведь это виртуальный город. Он внутри.

И вам никак не удастся поселиться в нем, пользуясь уютом и порядком, а вести себя… по‑московитски. Если вы поселитесь в этом городе, вам тоже придется быть вежливым со всеми, много работать и вести себя прилично. Вы ведь оказались в этом городе только по собственной воле, потому что вам самому этого захотелось. Никто, кроме вас, изгнать вас отсюда не может, но зато сами вы очень легко можете этот город потерять.

Потому что как только у вас возникнет желание спереть что‑нибудь, навалить кучу посреди торговой площади, придумать единственно правильную идеологию или проголосовать на ближайших выборах за Жириновского, Баркашова, как тут же окажетесь где‑то в совершенно другом месте. Пусть это тоже будет город, курные избы которого то ли шарахаются от приказной избы, то ли сбегаются к каменной громаде храма.

И не успеете вы облизать онемевшие губы, ощутить вкус местного соленого тумана, как из курных изб, из‑за перелома кривых уличек вылезут ваши новые друзья и сподвижники — опричники, «козаки», татары Симеона Бекбулатовича, а на плечо ляжет трупная, синюшная рука Ивана Грозного: «Привет новоприбывшим!»

Почти каждый русский человек побывал в этом городе и в этой компании, что тут поделаешь, но задерживаться здесь попросту опасно. Ведь пока мы вглядывались в бездну, бездна вглядывалась в нас, и лучше удалиться побыстрее.

Должен сказать с полной определенностью: если вам когда‑нибудь вздумается строить русскую Азию, неважно каким способом, вы непременно попадете именно в эту компанию и в компанию их современных друзей и наследников.

Вот понравится ли вам, я не уверен.

…Вот развилка. Вот дороги. Выбирайте. В Европу или в Азию. Европейский или азиатский путь развития. В каменный город Дубно или полуземлянку‑курень к атаманам Картошке и Шишке. В граждане или в холопы. В общество Петра Могилы, Василия Острожского, клана Борецких или протопопа Аввакума, Малюты Скуратова и «царя Васьки».

А я пока прощаюсь с вами, читатель. Выбор этот каждый русский может сделать только сам, тут советчиков не может быть. Я сделал выбор давно, честнее будет сказать что выбор сделан за четыре поколения до меня и что я сам — продукт выбора.

Очень может быть, я еще вернусь к сюжетам этой книги, и не раз. Может быть, дождусь, что скажет мне читатель, и напишу: «издание второе, дополненное и исправленное». Еще не знаю. Но пока что я прекращаю свои высказывания и удаляюсь.

…А вы что топчетесь на развилке?! Выбирайте, выбирайте, господа!

Дата добавления: 2015-08-03