Закон больших чисел 2 страница

Итак, Макар Иванович Сидоров родился мальчиком (с вероятностью ) в городе Новый Хрюпин. Их фамильный дом стоял на улице Великой Беды. Улица Великой беды, в меру пыльная, неровная и заросшая лопухами, пересекала центр Нового Хрюпина, тянулась довольно долго вдоль оврага, делала крюк, и выходила на реку. На фотографиях из космоса (а жители Нового Хрюпина непоколебимы в убеждении, что ни одно явление жизни Любезного Отечества не остаётся тайным, но фотографируется и записывается со спутника) улица Большой Беды имеет вид греческой буквы , что, разумеется, было сделано строителями города не просто так, а с Великим Смыслом. При закладке была она названа Трёхсвятской, потом некоторое время носила имя революционного поэта Бахадыра Низамитова, и, наконец, была переименована в улицу Великой Победы, о чём сообщал красный фанерный указатель. Но строители так скверно закрепили буквы, что жизнерадостные подростки (дети Строителей Светлого Будущего), отметив День пионерии, без труда сумели оторвать и «П» и «О», а затем спустить их на воду с научными целями. Образованные пионеры проверяли закон Архимеда для жидкости, насыщенной стоками скотоводческого хозяйства и крашеной под золото фанеры. Стоя на берегу, они довольно долго наблюдали круги, на воде, порождаемые движением позолоченных объектов . Местные жители поначалу на переименование внимания не обратили, а потом запаниковали, поскольку переименование всегда влекло за собой массовую замену документов, путаницу с письмами и посылками, одним словом, хаос и финансовую катастрофу. Но бумажные бедствия медлили: документы не вызывали сомнений ни у чиновников, ни у милиционеров, почтовые отправления исправно доходили до адресатов, и потому хрюпинцы сочли новое название улицы в чём-то даже символичным и оставили как есть, продолжая жить одновременно в двух состояниях: на улице Великой Победы и улице Великой беды, как квантовые частицы.

Когда Макару исполнилось пять лет (но он, как и в первые дни жизни, основным делом своей жизни полагал отравлять жизнь окружающим – ходил хвостом, путался под ногами, видел и слышал то, что не надо и, главное - не молчал о том, что видел и слышал, болел и хандрил), старший брат приставил его к компьютеру и вложил в руку мышь. С того дня маленького Сидорова было не видно и не слышно – он погрузился в виртуальную нереальность и только изредка вылезал наружу поесть и пожаловаться на жизнь. А ещё с того самого дня Сидоров видел жизнь только с одной стороны, своей, и полагал себя хозяином ВСЕХ жизненных обстоятельств.

Время, ежедневно проводимое Макаром Ивановичем Сидоровым за компьютером – это случайная величина с математическим ожиданием 6 час. Оценить вероятность того, что 1 апреля он проведёт за компьютером не более 10 часов.

Макар Иванович с детства проявил себя как исследователь, философ и предприниматель. Как-то раз Иван Васильевич Сидоров выпилил для Макара куб и выкрасил его синей краской (в журнале «Дом и приусадебное хозяйство» методика изготовления этого мегакуба помещалась в разделе «разбуди в себе Пикассо»). Отличный был куб – хоть сиди на нём, хоть натюрморты расставляй, но юный Сидоров распилил его на частей, среди которых оказались кубики, окрашенные с одной, двух, трёх сторон и неокрашенные совсем. Все кубики предприимчивый Сидоров поместил в специально сшитый мешок и предлагал своим товарищам извлечь кубик (не даром, а за копейки), а затем выдавал им столько копеек, сколько было окрашенных сторон на извлечённом кубике. С тех пор Макар преуспевал и денег у родителей не просил.

С какой вероятностью можно наудачу извлечь из мешка кубик, у которого окрашена одна сторона, две стороны, три стороны, все стороны не окрашены? Составить закон распределения случайной величины - выигрышей в лотерее Макара Сидорова и вычислить её основные числовые характеристики.

Решение. Рассмотрим случайные события , , и . Этим событиям благоприятствуют соответственно , , и исходов, соответственно. Общее число исходов . Поскольку все исходы испытания равновозможны, применима формула классической вероятности. Получим , , и .

Несложно составить закон распределения случайной величины - размера выигрыша в лотерее Макара Сидорова (таблица 1). Величина выигрыша определяется как - сумма стоимости лотерейного билета и величины выигрыша по билету .

Таблица 1.

Величина выигрыша,	-2	-1
Квадрат величины выигрыша,
Вероятность выигрыша,	0,512	0,384	0,096	0,008

Многоугольник распределения случайной величины - величины выигрыша, представлен на рис.5.

	Наиболее вероятный выигрыш составит: . Дисперсия случайной величины равна: . Среднеквадратическое отклонение:
Рисунок 5. Многоугольник распределения случайной величины - выигрыш в лотерею.

Краеведение

На гербе города Хрюпина гордо красовался кролик. Но не плэйбоевский кролик, отнюдь. Во-первых, хрюпинский кролик был значительно старше (американцы позаимствовали идею, в этом не сомневался ни один хрюпинец: «чистый плагиат», - сказал бы любой из них), во-вторых, плэйбоевский кролик, подняв ухо, смотрит налево, а наш, хрюпинский – направо, и несёт пух, шкуру и мясо в районную экономику.

Хрюпинская порода кроликов составляет законную гордость города. Из кроличьего пуха издавна вяжут платки, шали, носки и шапки. Есть и современные тенденции – умельцы вывязывают из пуха купальники и панамы. Во времена кризиса, чтобы свести концы с концами из 30 тысяч хрюпинцев 10 тысяч были связаны с кроличьим бизнесом. Кроликов разводили, чесали (а шерсть и пух пряли и красили), консервировали крольчатину и шили кроличьи ушанки по оригинальному хрюпинскому фасону.

Сидоров виртуозно изготовлял фирменные пуховые платки на вязальной машине, и мог в хороший сезон навязать 1 000 штук. Брак встречался в 2 платках из тысячи. Какова вероятность того, что брак встретится не более, чем на трёх платках из 500, которые Сидоров отнёс в магазин народных промыслов?

Одна из достопримечательностей Хрюпинска, которую с гордостью показывают заблудившимся туристам – хрюпинский овраг. Краеведы, со слов старожилов, утверждают, что в этом овраге в царские времена потерялась ватага хрюпинских мужиков, отправившихся на заработки в губернский центр. Блуждали они в овраге так долго, что по возвращении домой, жёны их не узнали, но домой впустили. Выжили мужики потому, что встретили в овраге, проживающего там старца Хрюпа, промышлявшего разведением кроликов. Поэтому из оврага работнички вышли розовощёкие, упитанные, в вязаных пуховых одеяниях. Впрочем, были и противники этой версии. Некоторые местные историки, полагали, что в овраге заблудился, отбившийся от основной орды отряд половцев. Но та часть повествования, где рассказывалось про Хрюпа, была точно такой же, что и раньше. Поэтому Хрюп был признан историческим лицом и включён в учебники по краеведению (даже с портретом, писанным с патриарха города – Андрея Ивановича Непомнящего). Ежегодно городской бюджет выделял деньги на восстановление оврага и поддержание его в рабочем состоянии.

По прошествии недолгого времени на центральной площади Хрюпина установили памятник старцу Хрюпу. Хрюп был маленький и доброжелательный. Он протягивал руку прохожим, и, поскольку он стоял прямо на земле, прохожие пожимали эту протянутую руку. Памятник из бронзы быстро потемнел, но правая рука издалека блестела как начищенный самовар. Со временем жители Хрюпина составили список верных примет. Чтобы повезло на экзамене по алгебре, школьники держались за правое ухо старца, а чтобы не было финансовых катастроф – за левое, студенты тёрли уши зайца, прикорнувшего у ног Хрюпа, чтобы спастись от преподавательского произвола. Ну а тем, кто хотел выйти замуж до конца текущего года, следовало выполнить следующий ритуал: пожать руку Хрюпу, потереть ему макушку, обойти три раза вокруг статуи против солнца и погладить зайцу хвост. Талисман исправно помогал всем. Каждый год, на 1 мая, благодарные хрюпинцы наряжали своего покровителя в заячьи ушки и клеили пушистый хвостик. И как не следила милиция, как ни старались дворники – традиция неукоснительно исполнялась.

Возможно, у Хрюпинска в другие времена мог бы появиться и более значительный символ, чем Кролик. Илья – богатырь, или Кощей Бессмертный. Но эти бренды раньше сонного Хрюпинска успели запатентовать другие города. Дед Мороз прописался в Великом Устюге, Кощей в Старице (даже снеговик, и тот был признан рождённым в Архангельске). Хрюпинская мэрия поспешила застолбить хотя бы Зайца и выделила деньги на создание «благоприятного имиджа» (именно поэтому в гостевой избе благодарного зайца висели портреты губернатора и мэра города, а также главы областного собрания депутатов).

Местная школа биологов (путём сравнения останков) пришла к выводу, что хрюпинский кролик – это одомашненный заяц из окрестных хрюпинских лесов. А хрюпинские зайцы – прародители всех зайцев российских. На въезде в город укрепили стелу с лозунгом: «Добро пожаловать в Хрюпинск на родину русского зайца!». Срубили в лесопарке здоровую избу – «заюшкину избушку». В избушке круглый год сидел студент, переодетый зайцем, пел частушки проходящим туристам, загадывал загадки и торговал чаем и блинами. Умельцы наловчились резать деревянные игрушки – зайки и лепить глиняные свистульки, опять же в виде зайцев.

Сидоров с друзьями, Семёном Макаровым и Игнатом Петровым консервируют кроличье мясо, причём Сидоров изготовляет 50 банок «крольчатинки с морковью», Макаров – 20, а Петров – 30. Изготовленные консервы Сидоров, Макаров и Петров сдают на оптовую базу, откуда они потом поступают в розничную продажу. Известно, что 5 банок, изготовленные Сидоровым – не вполне соответствуют стандарту (в них больше моркови, чем, собственно, кролика; правильнее бы было назвать продукт в таких банках – морковь с ароматом кролика), у Макарова такой брак составляет 2 банки, у Петрова – одна. Одну из банок «крольчатинки с морковью» купил Антон Антонович Простота. Какова вероятность, что купленная им банка с консервами нестандартная? Если купленная Антоном Простотой банка кроличьих консервов оказалась нестандартной, какова вероятность, что её изготовил Сидоров?

Сидоров, как и все хозяйственные хрюпинцы, выращивает кроликов. Большие клетки стоят во дворе. Известно, что средний вес кролика хрюпинской породы составляет 3 кг (стандартное отклонение 500 г.). Наталья Александровна решила приготовить рагу из крольчатины на ужин и отправила Макара Сидорова во двор за кроликом. Макар извлёк кролика из клетки наудачу. Какова вероятность, что вес кролика не меньше 2 кг?

Неутомимые хрюпинские краеведы ни на один день не останавливали работу. Даже в самые тяжёлые времена (известные как безденежные «лихие девяностые») находились средства, чтобы выпускать четыре номера археологического вестника «Хрюпинская старина» в год. Среди прочих находок самым заметным открытием было обнаружение на картофельном поле развалин Трои. Внимательное прочтение поэмы Гомера, сравнение гомеровых описаний холмов, равнин и ручьёв в окрестностях Трои и, собственно, хрюпинских окрестностей ясно показало, что описанные события могли происходить только здесь. А на берегу реки юные археологи-школьники (из кадетского класса классической гимназии) откопали следы цивилизации атлантов, о чём и был составлен обширный доклад, представленный на научной конференции молодых учёных в МутехмепеГУ.

В студенческие годы, чтобы подзаработать, Макар Сидоров подрабатывал Иваном Сусаниным. В окрестностях города был проложен туристический маршрут «Тропами предков» - большой круг по болотам с двумя привалами в специально построенных избах-чайных. Макар, обрядившись в бесформенный, огромный кафтан и лапти, прицепив огромную бороду (взятую напрокат в театре), постукивая о землю посохом, заикаясь и картавя, приветствовал гостей (преимущественно из Польши - их тянуло в эти места как лососей на нерест). Потом он выстраивал их в цепочку и вёл по тропе, проложенной среди болот, по пути рассказывая страшные истории о туристах, отбившихся от группы и растерзанных кабанами и медведями, или проплутавших всю ночь и наутро затоптанных лосями. Туристы жались друг к другу и робко фотографировали окрестности. К обеду продрогшая и притихшая группа добиралась до чайной, где румяная плечистая хозяйка в фуфайке и кокошнике с лентами уже раздувала угли в самоваре. Туристы оживлялись, пели хором и норовили остаться в гостеприимном доме, но неумолимый Сидоров давал команду двигаться дальше. Он снова строил путешественников цепью и вёл дальше, повествуя на ходу о Сусанине и поляках.

Один из таких походов был особенно памятным для Макара Ивановича. После запланированных блужданий по хрюпинским окрестностям, он с туристами поляками наткнулся на ролевиков (играющих в «Ведьмака» на большой поляне). Поляна (плотно уставленная палатками и кострами) была огорожена желтыми лентами, а по периметру бродили парни в кольчугах и шлемах, с деревянными мечами в руках. Возле входа в одну из палаток сидела, судя по затейливому костюму, знатная дама и вязала носок в ожидании великих событий. Около другой палатки расположился нечёсаный бард, и задумчиво водил руками по струнам гуслей. А на дальнем краю поляны один из стражей вяло переругивался с бабкой, заблудившейся в лесу. Бабка Эсмеральда Арепьевна пыталась то прорваться к грибам, которые высмотрела поблизости, за жёлтой лентой, то уговаривала проводить её до дороги «она ведь не нарочно пришла к ним, она заблудилась». Страж был неумолим, поэтому бабка принялась браниться: «бродят тут черти всяки, - шумела она, - бездельники, хулиганы, наркоманы, вот вы кто!». Парень постучал мечём по ближней берёзе - Эсмеральда присела за куст. «Убивают», - тихонечко пискнула она, а потом подпрыгнула и припустила бегом в глубь леса подальше от греха. Дама оторвалась от носка. «Что, опять прогнал?» - поинтересовалась она. «Прогнал», - пробасил парень и задремал, опираясь на своё деревянное оружие. Поляки и Сидоров, в отличие от агрессивной бабки, вели себя вежливо, знали о Сапковском и располагали валютой. Чтобы не случилось международного конфликта, их не прогнали. Поляки были счастливы. Они обнимались с ролевиками, фотографировались с ними под ёлками, а вечером устроили пир, на котором истребили все имеющиеся в лесу запасы спиртного. Поздно вечером Сидоров вызвал автобус (дорога, по счастью, была тут же за кустами), плохо соображавших туристов погрузили и доставили в гостиницу, где они и проспали до окончания Сусанин-тура.

Скульптура и архитектура

Друг Макара Ивановича Сидорова Иван Иванович Синицын был самодеятельным скульптором и архитектором. Вместе со своим отцом Иваном Ивановичем Синицыным (стоит заметить, что и дед, и прадед друга Сидорова также звались Иванами Ивановичами, и будущий сын Синицына, тоже будет зваться Иван, поскольку это семейная традиция) много потрудились, разнообразя облик родного Хрюпина. Поначалу они ваяли из дерева, и статуи размещали во дворе (так что двор стал похож на капище каких-то древних богов). Но вскоре они поняли, что широкие массы также нуждаются в духовной пище и занялись украшением города. На многих улицах Хрюпина издалека видно мощные железные и гранитные конструкции – это запретные (в смысле запрещённые отцами и матерями города) плоды творческих порывов семьи Синицыных. Администрация города могла бы смириться с маленьким бронзовым воробушком, приваренным к спинке лавочки, или монументальным изображением старца Хрюпа - основателя города на площади у вокзала. Но нет, не так банальны были творения Синицыных – они ваяли без руля и без ветрил по творческому наитию в стиле мистический реализм. В своих трудах они следовали принципу «меньше думай – больше работай» , ведь если не задавать вопрос «Зачем?» производительность труда возрастает во много раз. Вот, например, если курице отрезать голову, то она забывает, что не умеет летать и летит далеко и высоко, как орёл (курица, конечно, и так не много думает своей головой, однако, если головы нет – то птичка думать перестаёт совсем). Фантазия умельцев была необузданна. У ворот мэрии они установили скульптурную композицию «встреча мэра Хрюпина с духом демократии». Мэр изображался во фраке, кепке, и с фонарём в руке, а дух был представлен как окрылённая фигура, со сменной головой. В настоящее время фигуру венчала голова действующего президента США. Такой заказ был сделан Ивану Синицыну известным хрипинским политическим деятелем Антоном Антоновичем Простотой, который не одобрял политику Штатов в Ираке и не любил капиталистов, как класс. Иван Иванович позицию Антона Простоты одобрял и конструкцией памятника был очень доволен. «А что, ведь здорово придумано – сменная голова у памятника! Это ведь нашего президента можно ваять на века, а у них – так и мельтешат, что ни выборы, то новый человек». Идея со сменными головами оказалась на диво продуктивной, и помогла решить деликатную хрюпинскую проблему. В городе имелась своя собственная аллея героев, где замечательные сыны Хрюпина (и дочери, разумеется, хотя дочери были менее склонны к героизму) были увековечены в виде некрупных гипсовых статуй. Аллея получилась довольно длинная, но не бесконечная, и поэтому наступил момент, когда поставить памятник следующему герою и почётному горожанину стало некуда. Тогда на заседании городского совета было принято решение выбрать по жребию одну из старых статуй, снять с неё голову и заменить новой, более знакомой современникам. Самые робкие члены горсовета предлагали старые головы не снимать, а закреплять на плечах дополнительные. Но немедленно смоделированное на компьютере изображение подобных многоголовых мутантов так напугало самих авторов идеи, что они забрали своё предложение обратно, и попросили только снимать головы не по жребию, а с тех статуй, родственники и потомки которых покинули город.

А Синицыны продолжали активно ваять и «дарить городу» новые шедевры. Напротив городской бани они разместили «портрет Архимеда» в два человеческих роста. Жилистый Архимед изображался сидящим в чугунной ванне с циркулем в руке. Но наиболее удачным произведением Синицыны считали композицию «Маркс атакует». Могучего Маркса, мощно устремившегося вперёд, окружала группа мелких зелёных человечков с лицами работников городской администрации. Известных политиков Синицын ваял, приглядываясь к ним в телевизоре. Показывали их часто, поэтому необходимости в том, чтобы приглашать их позировать, не было. Синицыну не раз напоминали, что статья 138 ГК РФ запрещает «использование третьими лицами средства индивидуализации, которые являются объектом исключительных прав, без согласия правообладателя», но Иваны Ивановичи напоминания игнорировали и продолжали творить. Городские власти пытались запретить самоуправство скульпторов-самоучек, отправляли письма с требованием снести «чудовищные сооружения», посылали бульдозеры, долбили, пытались взрывать – тщетно. Скульптурные шедевры были крепкими на диво и стояли непоколебимо. «Сила искусства, однако», - дивились горожане.

По ночам двое энтузиастов выбирались в заранее выбранное место (они старались двигаться медленно и плавно, обременённые сварочным аппаратом и грудой грохочущего железа) и монтировали заранее приготовленные фрагменты. А наутро – пожалуйста – издалека заметный, новый шедевр. Милиционерам было дано задание патрулировать улицы города с собаками, чтобы не допустить появления новых художественных объектов. Но улиц было много, а ёще больше переулков и тупиков, и малых милицейских сил Хрюпина явно не хватало, чтобы устеречь все закоулки. Синицыны были энергичней активистов ЛДПР и неуловимей конных партизан. По истечении двух-трёх лет маленький провинциальный Хрюпин вполне мог превратиться в экстравагантный город-музей и, возможно, войти в список ЮНЕСКО. Но отца и сына посетила новая идея: построить самый высокий деревянный дом в мире и войти в книгу рекордов. Поначалу они просто хотели сделать ремонт, но это показалось им банально. Поэтому было решено построить на фамильном земельном участке трёхэтажный дом. Мужики засели за расчёты и чертежи. Домой из городской библиотеки были перенесены все альбомы по архитектуре, какие нашлись. И из каждого понравившегося изображения Синицыны перерисовывали что-то на свои эскизы. Чтобы вместить все идеи высота дома была увеличена на 13 этажей, и строительство затянулось на 7 лет. На нижних двух обжитых этажах уже кипела жизнь, а два героя-строителя с топорами пристраивали на высоте 28 метров карнизы, эркеры, башенки и лесенки. Башня заметно качалась под порывами ветра, жалобно скрипела и соседи (гордые конечно близостью мирового рекорда) изрядно побаивались обрушения или пожара (молнии, знали они, метят при грозе в высокие объекты, а вот пожарнику на высокий объект взобраться проблематично). Рядом с домом архитекторы-любители построили пятиэтажную баню и двухэтажную будку для своей собаки. А по окончании отделки жилого дома планировалось воздвижение курятника – небоскрёба.

Кто в морге живёт?

Начальный капитал для своей карьеры Макар Сидоров собрал, сдавая в макулатуру прошлогодние номера районной газеты «Справедливый Хрюпин» и черновики мемуаров Старшего Сидорова о великой комсомольской стройке в Хрюпине (тогда ещё посёлке Светлореченске) 1965 года. Строился в Светлореченске объект почти вселенского значения. Строился неторопливо и основательно – 13 лет. И до сего дня под первым номером на улице Великой беды стоит преогромный, лучший в Отечестве морг. Двухэтажный дом с панорамными окнами, с огромными холодильниками, лабораториями и просторной секционной для вскрытий, был построен в те времена, когда министерством народного здравоохранения решено было интенсивно развивать патологоанатомическое направление в медицине Светлореченска. Регионы, как известно, в то время специализировались в разных направлениях: где-то особенно хорошо заботились о вынашивании младенцев (и много чего знали интересного об особенностях их раннего развития), где-то интенсивно изучали влияние радиации на организмы - медики Светлореченска могли быть уверены, что если кого они не сумеют вылечить и удержать на этом свете, то доподлинно и в подробностях остепенённые служащие морга дознаются, как и вследствие чего произошло прискорбное событие. Оборудование в морге было самое новое, какое и в Москве надо было специально поискать, батареи грели, холодильники морозили, а лекарств и химикатов было вдоволь. Хотя, если задуматься, то к чему клиентам морга, даже Морга из Моргов, лекарства? Разве, что положить под голову после уточнения диагноза, чтобы уже наверняка излечиться на Том свете. Сантехника описываемого заведения работала как швейцарские часы. Никто бы не смог объяснить, зачем в морге было построено две комнаты для отдыха с мягкой мебелью, кухня с газовой плитой и душ. Туда никто не заходил, даже в самые безнадёжные летние месяцы, когда во всём городе на профилактику отключали любую воду. В силу необъяснимой природной аномалии, вода в Морге (и горячая, и холодная) была всегда.

Странности характера Макара Сидорова уже обратили на себя внимание читателей. Но один ли он был странным в Хрюпине? Отнюдь! Чудаками были все поголовно. Причиной тому были обстоятельства рождения хрюпинской молодёжи (а именно место рождения) и свойства местности.

Одна из самых странных историй Нового Хрюпина (а, именно, история о появлении в городе родморгдома) начинается с того момента, когда туда по распределению, приехал подающий большие надежды патологоанатом Фёдор Михайлович Бобин. Подаваемые им надежды были так велики, что профессора 2-го московского мединститута Феликс Феликсович Иванов и Конрад Иванович Вальтердонт настойчиво рекомендовали Фёдору остаться в Столице при Кафедре, защититься, вести занятия и сказать своё Слово в медицине. Но молодой идеалист, посетивший в студенческие годы Новый Хрюпин решил, что нигде больше в Любезном Отечестве он не найдёт такого обширного и прекрасно оснащённого полигона для исследований. Нет, разумеется, тогда он не стремился с экскурсией в лучшее медицинское заведение города, чтобы ознакомиться со всем его содержимым. Фёдор осматривал с товарищами карстовые пещеры, и заведение увидел мельком, но и тогда был поражён его масштабами (как пирамида Хеопса над песками, возвышался Морг над одноэтажными домиками, огородами и кустами войлочной вишни). Итак, выпускник Фёдор Бобин простился со своими наставниками Феликсом Феликсовичем Ивановым и Конрадом Ивановичем Вальтердонтом, обещал вернуться в скором времени, и поразить их научными результатами и уехал рейсовым автобусом. В отделе народного здравоохранения молодого энтузиаста приветствовали горячо, хвалили и желали успехов, даже выражали готовность морально поддержать его научные труды. Однако, уже и в первую ночь пребывания в Новом Хрюпине Фёдор Михайлович должен был где-то спать. Поэтому он весьма решительно перевёл разговор на жилищный вопрос. Удивительно, но свершились самые смелые грёзы распределенца: ему немедленно вручили ордер на комнату и ключи от неё, а также указали, в каком направлении следует двигаться, чтобы попасть домой засветло. И Фёдор Михайлович преуспел, то есть попал вовремя. Он понял, что попал с первого взгляда на своё пристанище. Покосившийся двухэтажный дом жалобно скрипел, хлопал оконными рамами и трещал ступенями лестницы на крыльце. Когда Фёдор Михайлович открыл свою комнату, ужас изобразился на его лице, хотя студенческие годы воспитали в нём бесстрашие и неприхотливость к жилищным условиям (живал он и в палатке, и в частном секторе): обои и провода свисали со стен, стёкла в окнах отсутствовали наполовину, а оброненный ключ, немедленно провалился в одну из щелей в полу. Из даров цивилизации в наличии имелись печь (хотя, какой в ней толк при отсутствии запаса дров), дыра прямого падения за фанерной перегородкой в конце длинного коридора и колодец за углом. Фёдор понял, что ему предстоит сказать новое Слово не в медицине, а в теории эволюции, эмпирически проверив возможности приспособляемости своего организма и способность к выживанию. Первую неделю законопослушный молодой специалист обустраивал своё гнездо: обзавёлся керосиновой лампой, вычистил плиту, подключил радио и застеклил окна. Он даже оформил подписку на два медицинских журнала и не забывал ходить на работу (но, по счастью, работы для него в это время было мало - все жители Хрюпина перекапывали грядки на своих дачах, заботились об удобрениях и посадочном материале, и вовсе забыли о поддержании среднего уровня смертности в городе). Однако, по прошествии первой недели (когда прописка на улице Великой беды была оформлена, и Фёдор Михайлович стал полноценным хрюпинцем), сомнения одолели его. Он всё дольше, даже и в отсутствии клиентов, задерживался на работе. Потом перенёс в морг свои книги, магнитофон с любимыми кассетами, повесил на стену календарь с длинноногой девицей в полосатых мехах, пристроил на казённом диване подушку и клетчатый плед. Морг потихоньку превращался в уютное гнездо холостяка. Фёдор Михайлович наловчился готовить себе кофе и омлет неподалёку от рабочего места, а вечерами стирал свои вещички и потихоньку сушил их на верёвочках, натянутых в зале для траурных церемоний. Соседи (по прописке) не слишком обеспокоились его отсутствием – мало ли где и с кем, мог поселиться «понаехавший москвич», и вовсю пользовались его отсутствием: пускали постояльцев, хранили вещи, устраивали вечеринки. Тревогу забила ЖКК, когда он перестал платить за свою комнату. Как ни странно, плата за эту комнату была больше, чем платил за свою трёхкомнатную квартиру главврач районной хрюпинской больницы. Заметим, что платить Бобин перестал не по вредности характера, а просто по забывчивости, но ЖКК не заметила разницы и провела своё частное расследование силами секретаря и сантехника. Когда место проживания Фёдора Михайловича было обнаружено, ему в морг немедленно прислали счёт за газ, воду, электричество, телефон и обогрев помещения 154 квадратных метра (написали ориентировочно). Фёдор послушно пошёл, было, оплачивать счета на почту, но, сравнил сумму коммунального долга и собственную зарплату (а ему, как молодому специалисту с красным дипломом полагалась зарплата на рублей превышающая обычную) и опешил. Он остановился, задумался, изменил направление движения и вскоре оказался в кабинете паспортистки. На некоторое время Фёдор утратил дар речи. За письменным столом возвышалась крупная ненатуральная блондинка с шиньоном в турецком розовом пиджаке украшенном лентами, бисером, стразами, кружевами, шнурами и вышивкой. Размер пиджака, туго обтягивавшего формы паспортистки, был приблизительно 62-й - на меньшей поверхности всю эту красоту разместить вряд ли бы удалось. Величественная дама, похоже, ждала его, потому что немедленно установила его личность и сообщила о том, что Бобин Ф.М. прописан по адресу «Улица Великой Победы, дом 1» и предъявила квартирную карточку. Фёдор, в свою очередь, показывал ей паспорт, в котором стояла печать с другим адресом (и изъявлял готовность и желание погасить все долги по квартплате в предоставленной городом комнате). Но дама была непреклонна, и демонстрировала документы, свидетельствующие, что в комнате, на которую он претендует («паспорт-то, наверняка куплен в переходе, или сделан на ксероксе»), уже давно прописано 55 узбеков, приехавших на заработки в районный центр – поэтому и счёт за неблагоустроенную комнату выглядел пугающе.

Дата добавления: 2015-08-05