Глава шестнадцатая. Дурное преступление и попытка наказания.

Даже самый незначительный наш поступок может возыметь судьбоносные последствия. А мы, забывая про это, чудим направо и налево.

Апельсиновый сок печально подходил к концу, а бутерброд прощально окидывал сырным взглядом уютную комнату. Кён, невзирая на нравственные муки еды, прикончил её одним махом. Сыто улыбнулся, почесал в затылке и вдруг торопливо выговорил:

- Спасибо Вам большое за то, что Вы не только меня одели, но и накормили!

Женщина, стоящая перед парнем, улыбнулась:

- Не беспокойся, Кён-кун (от такой приставки к своему имени парень поёжился)! У меня у самой есть сын, так что я понимаю, как может быть тяжело ученику средней школы! Если тебе сейчас негде жить, ты можешь остаться у нас.

Кён задумался. Возвращаться в дом к свирепому дисциплинарнику ему не хотелось, однако пользоваться доверием такой наивной женщины… Со свойственным ему юмором, Кён предположил, что милая хозяйка вполне может оказаться тайной людоедкой, заманивающей в свои сети таких вот бедных парней… К слову, парень всерьёз сомневался, что его можно принять за ученика. За студента – ещё куда ни шло… Самооценка юноши обиженно поползла куда-то вниз.

Ещё одним аргументом в пользу того, чтобы покинуть гостеприимный дом, был загадочный сын, о котором хозяйка дома так часто упоминала. Если этот субъект был того же типа, что и Хибари Кёя… в общем, Кён не хотел, чтобы получилось так. Однако в обратном случае парень подвергал опасности весь дом: мало ли на что решится съехавший с катушек Хибари?..

В общем и в целом, ситуация выходила неутешительная. Только парень качнул головой, намереваясь отказаться от такого шикарного и заманчивого предложения, как скрипнула входная дверь. Скрипнула – и в следующий же миг впечаталась в стенку. Кён мысленно воззвал к своей регенерации, поскольку на физическую подготовку рассчитывать не приходилось: даже при неплохих спортивных данных, рыжик уж точно не мог тягаться по боевому опыту с машиной смерти Намимори.

В непричёсанной голове промелькнула мысль о том, что лучше бы выйти в прихожую раньше, чем женщина. Однако та уже приближалась к запретной комнате. Парень вскочил с места, кинулся наперерез хозяйке, и замер в дверном проёме: на полу, растерянно потирая затылок, распластался подросток, смутно знакомый Кёну. Школьник пробормотал что-то себе под нос, с немалым трудом поднялся, закрыл дверь и только потом обратил внимание на застывшего (и зависшего) парня. Изо рта школьника вырвалось «ой», а из рук выпала сумка. Учебники, по закону подлости, рассыпались по полу.

-Хибари-сан? - совершенно неуверенно спросил мальчик, отчаянно стараясь усмирить нервный тик. Кён заметил, что парнишка старается держаться поближе к двери, видимо, серьёзно опасаясь рыжего гостя.

Положение спасла мама подростка: выдвинувшись на передний план, она что-то беспечно затараторила, объясняя своему непутёвому чаду, что и как получилось. Кён, тем временем, бестолково извиняясь и прощаясь (пока на него у женщины не находилось времени), выскользнул за дверь. Притворил её, глубоко вздохнул – и, улыбаясь невесть чему, помчался по направлению к дому Хибари Кёи. Скрываться парню уже поднадоело.

***

Совесть честно старалась слушать своё сердце, свой желудок и свои мозги, однако весь этот хор сливался в её разуме во что-то совершенно несусветное. Побродив таким образом по окрестностям Намимори, девушка внезапно почувствовала острое желание вернуться домой. Заявить о подобном желании Кассандра не решилась: мало ли, ещё решит брюнет, что его за нос водят. Однако, для того, чтобы Хибари Кёя так не решил, девушке пришлось именно этим и заниматься, окольными путями всё равно приближаясь к дому. По мере того, как расстояние между компанией и бывшей цитаделью дисциплины сокращалось, скептицизма во взгляде брюнета всё прибавлялось.

Коварный план девушки, однако, действовал. Несмотря на то, что Кён мог восстанавливаться со скоростью, почти неприличной для возвышенного существа, Кассандре бестолкового парня было жалко. А за всю эту прогулку Хибари Кёя значительно успокоился.

- Мне кажется, он дома… - неуверенно протянула Кассандра, стоя в дверях. Хибари Кёя хмыкнул, но дверь толкнул. Она, разумеется, не поддалась: захлопнуть её, уходя в школу, Кён всё-таки не забыл. Игнорируя насмешливый взгляд брюнета, девушка вновь кивнула на вход.

Вздохнув так, словно всё происходящее происходило исключительно для увеселения Совести, брюнет достал из кармана брюк ключи, отомкнул замок, открыл дверь… и стремительно помчался наверх, заслышав в своей комнате странные шорохи.

Совесть, Фантазия и Мораль, толкаясь на узкой лестнице, поспешили за ним.

***

Взгляду Хибари Кёи предстал Память, сосредоточенно, впихивающий в его шкаф его же одежду. Состояние этой одежды назвать удовлетворительным ну уж точно было нельзя. Судя по всему, способ складывания вещей у Кёна был одинаков для всех предметов одежды, и изначально предназначался не для чего иного, как для носков.

Заметив брюнета, Память виновато помахал рукой:

- Здрасьте, чего уж тут говорить…

Сдерживая ярость, которой, кстати говоря, теперь было гораздо меньше, нежели в начале, Хибари терпеливо кивнул. Рыжеволосый закончил истязать одежду брюнета и спокойно встал напротив него.

- Травоядное… Я забью тебя до смерти за то, что ты поставил под угрозу моё нахождение в школе Намимори! – с этими словами Хибари Кёя размахнулся тонфа и двинулся на Память, но в этот же момент произошло ещё несколько вещей:

1. Совесть ухватилась за плечи брюнета, прижимаясь к нему, и тем самым удерживая на месте.

2. Кён отшатнулся назад (это, впрочем, было не столь значительно).

3. Тело Памяти как-то резко посветлело, и он, видимо, ощутив в себе какие-то перемены, ойкнул, чертыхнулся – и исчез.

Хибари Кёя растерянно моргнул, не понимая произошедшего совершенно. За его спиной озабоченно перешёптывались Фантазия и Мораль.

Совесть стояла, неожиданно печально упёршись взглядом в пол.

Глава семнадцатая, предвещающая заключение.

Время – поразительная штуковина! Только оно умудряется так мастерски противоречить самому себе, что это кажется абсолютной нормой.

День, немыслимо растянувшийся, полз к завершению печальным удавом. За окном накрапывал дождь – стандартное явление для японской зимы.

Хибари Кёя, Кассандра, Фантазия и Мораль сидели за столом на кухне. Молчали – разговор никак не клеился, хотя многим из них было что сказать. Чай, налитый в кружки, окутывал паром комнату и сидящих в ней людей. Свет никто не включал, темнота и прохлада накрывали, будто снежным покрывалом.

- И что всё это значило? – наконец, выронил брюнет.

Мораль, отхлебнув чаю, ответила:

- Ну, его призвали обратно. Мы же здесь нелегально…

- Да и набедокурили, я думаю, порядочно, - с лёгким оттенком самодовольства добавил Фантазия. Спрашивать, когда старик успел что-то натворить, никто не стал.

- А почему тогда вы двое остались? – вновь спросил брюнет, выделяя голосом числительное. Мораль развела руками.

- Кого раньше нашли, того и призвали. Нас, вероятнее всего, в течение вашего часа заберут, у них там с этим быстро! Это же целый ряд нарушений, считай…

Хибари Кёя ничего считать не собирался. Его беспокоило только одно: неужели «отзывают» таким образом всех посланников небес? Расставаться с Совестью ему отчаянно не хотелось. Несмотря на всю внешнюю холодность, парень к ней сильно привязался, а воспоминания о тех редких моментах близости, грели ему душу.

Исчезновение же этой странной троицы… Надо было сказать, что его это на самом деле довольно печалило. Но, если учесть все разрушения, которые они учиняли, с этим можно было смириться.

- И мы с Фантазией поэтому подумали и решили, - вывел из раздумий парня голос Морали, - мы прямо сейчас сами пойдём. Мало ли, вдруг, пощадят и не понизят! Спасибо Вам, Хибари-сан, просим прощения за причинённые неудобства. Прощайте!

Фантазия кивнул, достал из-за пазухи какую-то книжонку, положил её на стол.

- Это, так сказать, подарок Вам. Удачи!

Не дожидаясь какой бы то ни было реакции брюнета, парочка встала со стульев, допила чай, синхронно поставив на стол кружки. И – исчезли: сначала Мораль, потом старик.

Только кружки с книгой и остались.

***

Совесть ощущала беспокойство, как саму себя: будто бы она вся состояла только из этого чувства. Он грызло её, выворачивало наизнанку. Почему-то теперь, после ухода своих нежданных соратников, она понимала: её время здесь тоже подходит к концу. То, для чего её посылали сюда изначально, выполнено. Хибари Кёя изменился.

И именно поэтому отозвали непутёвых посланцев: не ради того, чтобы наказать за своеволие, а для того, чтобы не испортить полученный результат. Только сейчас Совесть вновь окинула душу своего подопечного профессиональным взглядом и поняла: да. Он стал другим.

И именно профессиональное чутьё ей подсказывало: дальше ему нужно будет идти самому, безо всякой помощи со стороны.

- Ты тоже уйдёшь, верно?

Голос юноши был спокоен, как и всегда, однако Совесть каким-то внутренним чувством понимала, насколько ему тяжело. С трудом сдерживая собственные слёзы, так и норовящие выскользнуть из глаз, она кивнула.

- Скоро?

Ещё один кивок.

Парень дёрнул головой, чёрные волосы, колыхнулись, закрывая глаза.

- Я не хочу тебя отпускать.

- Я не хочу уходить.

Хибари Кёя, гроза Намимори, непобедимый воин Вонголы и просто машина смерти подошёл к своей Совести, обнял её и прижал к себе. Она обвила руками его шею, спрятала лицо в мягком свитере. Вдохнула воздух, чувствуя запах человека, ставшего для неё чем-то большим, чем просто подопечным, слегка отстранилась, сглотнула комок, вставший в горле, и заговорила, быстро, боясь не успеть:

- Так не может быть. Прошло всего немного времени, но у меня чувство, будто я знаю тебя не одну свою жизнь. Мы обязательно встретимся снова, просто не может быть иначе. Я найду тебя, если смогу! Нет, обязательно найду!

Парень нагнулся, коснувшись своими губами её. Провёл рукой по русым волосам, заглянул в зелёные глаза.

- У вас ведь там время течёт совершенно по-другому, да? Я всё равно буду ждать.

- Найду тебя.

Брюнет вновь коснулся губ девушки, на этот раз, продолжая поцелуй. Его рука медленно опустилась с шеи Кассандры на её грудь. Вторая – оперлась на стену, столь любезно оказавшуюся за спиной девушки. Совесть, прикрыв глаза, растворялась в этом поцелуе, стараясь не чувствовать слёз, стекающих по щекам.

Где-то щебетала канарейка.

Дата добавления: 2015-07-26