Но только на страже самого себя. И прежде всего научился

Я стоять, и ходить, и бегать, и прыгать, и лазить, и танцевать.

Ибо в том мое учение: кто хочет научиться летать, должен

Сперва научиться стоять, и ходить, и бегать, и лазить, и

танцевать, -- нельзя сразу научиться летать!

По веревочной лестнице научился я влезать во многие окна,

проворно влезал я на высокие мачты: сидеть на высоких мачтах

Познания казалось мне немалым блаженством, --

-- гореть малым огнем на высоких мачтах: хотя малым огнем,

Но большим утешением для севших на мель корабельщиков и для

потерпевших кораблекрушение! --

Многими путями и способами дошел я до моей истины: не по

Одной лестнице поднимался я на высоту, откуда взор мой

Устремлялся в мою даль.

И всегда неохотно спрашивал я о дорогах -- это всегда было

противно моему вкусу! Я лучше сам вопрошал и испытывал дороги.

Испытывать и вопрошать было всем моим хождением -- и

поистине, даже отвечать надо научиться на этот вопрос!

Но таков -- мой вкус:

-- ни хороший, ни дурной, но мой вкус, которого я

Не стыжусь и не прячу.

"Это -- теперь мой путь, -- а где же ваш?" -- так

отвечал я тем, кто спрашивал меня о "пути". Ибо пути

вообще не существует!

Так говорил Заратустра.

О старых и новых скрижалях

-- Здесь сижу я и жду; все старые, разбитые скрижали

Вокруг меня, а также новые, наполовину исписанные. Когда же

настанет мой час?

-- час моего нисхождения, захождения: ибо еще один раз

Хочу я пойти к людям.

Его жду я теперь: ибо сперва должны мне предшествовать

Знамения, что мой час настал, -- именно, смеющийся лев

Со стаей голубей.

А пока говорю я сам с собою, как тот, у кого есть время.

Никто не рассказывает мне ничего нового, -- поэтому я

Рассказываю себе о самом себе. --

-- Когда я пришел к людям, я нашел их застывшими в старом

самомнении: всем им мнилось, что они давно уже знают, что для

Человека добро и что для него зло.

Старой утомительной вещью мнилась им всякая речь о

Добродетели, и, кто хотел спокойно спать, тот перед отходом ко

сну говорил еще о "добре" и "зле".

Эту сонливость встряхнул я, когда стал учить: никто не

Знает еще, что добро и что зло, -- если сам он не есть

созидающий!

-- Но созидающий -- это тот, кто создает цель для человека

и дает земле ее смысл и ее будущее: он впервые создает

Добро и зло для всех вещей.

И я велел им опрокинуть старые кафедры и все, на чем

Только восседало это старое самомнение; я велел им смеяться над

Их великими учителями добродетели, над их святыми и поэтами,

Над их избавителями мира.

Над их мрачными мудрецами велел я смеяться им и над теми,

Кто когда-либо, как черное пугало, предостерегая, сидел на

Дата добавления: 2015-07-24