По ком звонит телефон

Мировой экономический кризис больнее всего ударил по связи

В этом году с небывалым доселе напряжением и тревогой биржи и аналитики ждали публикации годовых результатов телекоммуникационных гигантов. Вдруг появится хоть какой-то положительный сдвиг в скатывающейся в пучину банкротств индустрии? Но чуда не произошло. Практически все крупнейшие мировые компании продемонстрировали огромные долги или убытки (а чаще всего и то и другое вместе).

В минусе оказалось большинство производителей оборудования: у шведской Ericsson по результатам 2001 года чистые убытки составили около 1,98 млрд долларов, у французской Alcatel – 4,96 млрд. евро, у Motorola – 3,94 млрд долларов, у Nortel Networks – 27,3 млрд долларов, продажи компании в 2001 году сократились на 37%. Финансовый год японского концерна NEC заканчивается в марте, но уже прогнозируются чистые убытки в размере 150 млрд иен. Исключение составили лишь финская Nokia да немецкий концерн Siemens, которому удалось пробыть в минусе лишь два квартала, за октябрь-декабрь 2001 года он уже получил прибыль 538 млн евро. Однако случай Siemens – особый, оборудование связи занимает менее трети оборота компании. «Когда новая экономика терпит кризис, нас выручают традиционные отрасли – электроэнергетика, телеметрия, светотехника, медоборудование», – говорили топ-менеджеры компании корреспонденту «Эксперта» в июне прошлого года.

У операторов связи жизнь складывается не намного лучше, чем у производителей. Крупнейший оператор местной связи США Verizon Communications в четвертом квартале продемонстрировал убытки в размере около 2 млрд долларов, долги France Telecom достигли 65 млрд. евро, крупного европейского оператора мобильной связи Mobilcom – 11 млрд. евро. Не всем операторам суждено было дожить до публикации годовых отчетов. Банкротами оказались такие известные компании, как McLeodUSA Inc., NorthPoint Communications Inc., Exodus, Globix, Williams, One.Tel, не говоря уже о десятках более мелких фирм. А банкротство крупного американского магистрального оператора волоконно-оптической сети связи Global Crossing Ltd., объявленное 28 января 2002 года, могло бы стать первополосной темой для большинства изданий американской прессы, если бы в этот момент не разгорелся скандал с Enron. По некоторым оценкам, за последние шесть месяцев разорение телекоммуникационных компаний принесло акционерам суммарный убыток в размере 600 млрд. долларов.

Непрекращающиеся волны сокращений, падающие от любого неосторожного заявления акции, распродажа части активов, смена президентов и генеральных директоров, убытки в сотни миллионов долларов за квартал, а подчас и банкротства – теперь это будни мировых телекоммуникационных гигантов, еще недавно готовых выложить за небольшую компанию пару миллиардов долларов.

Еще два года назад ничто вроде бы не предвещало такого развития событий. Сказать, что отрасль активно развивалась, – ничего не сказать. Число абонентов мобильной связи в развитых странах росло быстрыми темпами, увеличивался и график передачи данных. Прогнозы были еще более радужными: рост новой экономики, перенос большой части бизнес-транзакций в Интернет – все это, по мнению большинства аналитиков, должно было вызвать взрывообразный рост графика. Этому могли поспособствовать и новые технологии связи наподобие ADSL, позволяющие простому гражданину по обычной медной телефонной линии из дома осуществлять доступ в Интернет со скоростью нескольких сотен килобит в секунду. В 1999 году они начали массово внедряться в наиболее богатых странах. А производители оборудования уже пропагандировали идею «волоконно-оптический кабель – в каждый дом». Рост трафика должны были обеспечить и новые системы мобильной связи третьего поколения (3G). Скорость с терминала могла достигать 2 Мбит/с (так, по крайней мере, тогда заявляли производители) вместо 9,6 Кбит/с с обычного GSM-телефона. Причем производители обещали наладить их массовый выпуск буквально в 2000 году. Помнится, на международной конференции в мае 2000-го автор этих строк слышал дискуссию о фотонных пробках, которые вот-вот начнут возникать в европейских волоконно-оптических сетях. «Учитывая прогнозы развития Интернет-экономики, иметь магистральную сеть связи сейчас хотят буквально все», – отмечал в те дни авторитетный международный еженедельник Communications Week. И маститые операторы, и новички кинулись закапывать сотни миллионов долларов в землю в буквальном смысле этого слова. Емкости росли в геометрической прогрессии.

Правда, уже тогда начали раздаваться тревожные голоса, что лавинообразного роста графика пока нет, а вот цены из-за внезапно возникшей жесткой конкуренции упали значительно. Так, с апреля по ноябрь 2000 года цены на трансатлантический трафик упали в среднем на 70%, на аренду магистральных каналов внутри Европы – примерно на 80%.

Естественно, моментально пошли вниз и доходы, и прибыли. А тут как раз наступило время платить по долгам (ведь большинство сетей строилось в кредит). Видя эту ситуацию, не на шутку испугались и клиенты. Насколько надежны их партнеры, будет ли связь между офисами? Они стали заключать договоры на меньший срок, выбирать только самые надежные компании. Разразившийся кризис новой экономики, а затем и общая рецессия только усилили негативные процессы в отрасли. Операторы магистральной связи стали один за другим все глубже погрязать в долгах и убытках. Некоторые даже побросали недостроенные сети.

«Сейчас в Западной Европе контракты на аренду магистральных каналов заключаются уже не на несколько лет и даже не на год, а на месяц. Так быстро изменяются цены, так высока в этой области конкуренция», – прокомментировал «Эксперту» текущую ситуацию руководитель подразделения проводной связи финского оператора SoneraЯаако Неванлинна. В Америке ситуация не лучше: по данным компании Telechoice, в среднем только на 20% оптического кабеля, проложенного в США, стоит каналообразуюшее оборудование (то есть он, на связистском жаргоне, засвечен). По оценкам CS First Boston, имеющаяся магистральная емкость в мире загружена графиком менее чем на один (!) процент.

Казалось, у сотовых связистов таких проблем возникнуть не могло. Если прокладывать волоконно-оптический кабель параллельно друг другу могли сразу хоть десяток фирм, то количество операторов мобильной связи, естественно, ограничивалось частотным ресурсом (например, в одной стране нормально уместиться в диапазоне 900 МГц могут только три сети GSM). Но и на сотовиков нашлась своя напасть. В качестве примера мы рассмотрим финского оператора Sonera. Ее мы выбрали не случайно: Скандинавия – самый развитый регион в области мобильной связи, и аналитики всегда очень внимательно присматриваются к происходящим там процессам. Раньше там искали позитивные тенденции, присматривались к новым услугам. В нынешнем же состоянии Sonera сконцентрировались все негативные факторы рынка, она оказалась не просто зеркалом, а увеличительным стеклом, под которым можно проследить всю историю мобильного кризиса.

Итак, весной 2000 года Sonera была преуспевающей компанией с рыночной капитализацией около 50 млрд. долларов. Финляндия, где мобильными телефонами пользовалось почти 70% населения, вызывала восхищение у связистов всего мира. Сама Sonera занимала на этом рынке более 60%. Хорошие позиции имела компания и в области передачи данных, и на рынке местной связи, закончила строительство оптической магистрали от Москвы до Нью-Йорка. Однако основной рост доходов происходил именно за счет сотовой связи, а этот сектор на родине приближался к стадии насыщения. Местный рынок был явно тесен для финской компании. Имела Sonera и компании за пределами отечества: СП мобильной и фиксированной связи в Прибалтике, венгерский сотовый оператор Pannon GSM, турецкий Turkcell, ливанский Libancell и, наконец, петербургский «Северо-Западный GSM», который теперь стал компанией общероссийского масштаба (торговая марка «Мегафон»). Но на самые лакомые рынки других стран Западной Европы вход для Sonera, как и для прочих иностранных компаний, был закрыт. Там все давно поделено местными операторами.

И вот в 2000 году шанс обслуживать абонентов Германии, Франции, Испании, Великобритании и других европейских стран появился практически у всех. Телекоммуникационные ведомства этих государств начали проводить конкурс на право предоставлять услуги связи третьего поколения, продавать диапазон (около 2 ГЩ) для новых сетей с перспективной технологией. В каждой стране могло появиться до пяти новых операторов. Sonera, как, впрочем, и большинство европейских операторов, загорелась идеей долгожданной экспансии. Аукционное безумство, в которое ввязались практически все крупнейшие компании связи, было уже много раз описано прессой, в том числе и нашим журналом. Напомним, что в Великобритании эти аукционы принесли правительству 35 млрд долларов, в Германии – 45,4 млрд. Конкурсантов не смущало, что ни сами системы, ни терминалы еще никто массово не производит. А опытные образцы не работают так, как надо. Никто не знал (и не знает до сих пор) и того, какие именно услуги кроме обыкновенной передачи голоса будут востребованы абонентами. Теоретически новые сети предоставляли огромные возможности вплоть до передачи видео в мобильном режиме. Но за что клиенты согласятся выкладывать денежки? Видимо, не эти мысли одолевали менеджеров Sonera, как и других конкурсантов, когда летом 2000 года они боролись за европейские ЗС-лицензии. Главным для них было застолбить место. Консорциумы с участием Sonera получили лицензии в Германии (цена лицензии – 8,4 млрд. евро), Италии (3,2 млрд евро), Испании (130 млн. евро) и Норвегии (25 млн. евро).

Но радость от победы была недолгой. К строительству сетей компании приступить не могли, поскольку еще не было оборудования (наладить его выпуск производители не могут до сих пор). Зато финансовые проблемы начали нарастать, ведь на оплату лицензий операторы кинули все свои оборотные средства, да еще взяли огромные кредиты у банков. В итоге к концу четвертого квартала 2000 года долги Sonera достигли 5,6 млрд евро (весьма внушительная сумма для компании с годовым доходом около 2 млрд евро).

Минувший год для Sonera, как и для других европейских компаний, стал годом отрезвления. Для погашения долгов Sonera начала судорожно распродавать активы, в частности 23% PannonGSM и приобретенные в лучшие времена акции Deutsche Telekom. Но долги удалось уменьшить лишь до 4,5 млрд. евро. А тем временем рыночная капитализация Sonera с былых 50 млрд. скатилась к сентябрю 2001 года до 1,5 млрд. Конечно, на нее повлияли не только отраслевые проблемы, но и общая рецессия, однако падение капитализации на 97% – один из самых печальных рекордов в телекоммуникациях.

Sonera начинает разбираться со столь дорого доставшимися 30-лицензиями. Норвежское СП, где у Sonera было 50%, ликвидируется. По соглашению с другими акционерами Sonera приостанавливает инвестиции в Group 3G, у которой есть лицензия на Германию и в которую финны уже вложили 3,6 млрд евро. Аналогичные переговоры идут с партнерами по итальянскому и испанскому консорциумам. В ноябре 2001 года Sonera проводит дополнительную эмиссию акций на 1 млрд долларов. Все полученные средства пошли на оплату долгов. Кстати, здесь компанию поддержало и государство, которому принадлежит 52,8% акций Sonera. Чтобы не уменьшать свою долю, оно выкупило 52,8% допэмиссии.

Нынешнее состояние Sonera не вызывает оптимизма. Завершив «хождение в 3G», Sonera, уже обремененной нешуточными долгами, пришлось снова сосредоточиться в основном на местном рынке. Кстати, по сведениям на конец декабря 2001 года, в Финляндии на сто жителей приходится уже 75 мобильных телефонов (самый высокий показатель в мире), причем в возрасте от 18 до 35 лет проникновение достигло 104%! (Иными словами, взрослый финн с двумя мобильниками это уже не уникум.) И сейчас Sonera для поддержания своего бизнеса всерьез рассматривает возрастную нишу до 7 лет – там проникновение пока лишь 5%!

В прогнозах на ближайшее будущее мировой отрасли связи царит полная неразбериха. Многие западные эксперты утверждают, что кризис уже достиг дна. С другой стороны, если рассматривать отрасль по секторам, то пессимистические прогнозы не редкость. «В этом году продажи систем мобильной связи в мире останутся на прежнем уровне или уменьшатся до десяти процентов», – предполагают в Ericsson. «В обозримом будущем большая часть емкости оптических кабелей так и останется незагруженной», – утверждают аналитики Probe Research. «Общая экономическая ситуация продолжит негативно влиять на отрасль», – заявила на днях исполнительный директор крупнейшего скандинавского оператора TeliaМарианне Ниверт.

В столь сложной ситуации предсказывать будущее – неблагодарное занятие, тем более непросто называть конкретные сроки финансового возрождения отрасли. Мы можем исходить только из общих предпосылок. Сейчас более половины населения Земли не имеет элементарной телефонной связи. Так называемая проблема цифрового неравенства, огромной диспропорции, когда все IT-техноло-гии сосредоточены в странах «золотого миллиарда», интенсивно обсуждается в самых авторитетных мировых организациях, и, вероятно, какие-то конкретные средства на ее решение все-таки будут выделены. А значит, появятся новые источники графика. Не все идеально и в развитых странах. Помнится, в прошлом году в Гамбурге автор этих строк из четырехзвездочной гостиницы не мог отправить элементарную электронную почту. Пришлось ехать полчаса в ближайшее интернет-кафе. Что уж говорить о не столь богатых странах. В России 6 млн. человек стоят в очереди на установку телефона. В Китае, где уже 150 млн. абонентов мобильной связи, ожидают телекоммуникационного взрыва после демонополизации отрасли. Юго-Восточная Азия тоже пока слабо затронута телекоммуникационными бурями. С другой стороны, несмотря на убытки, производители продолжают упорно корпеть над новыми технологиями, делая их быстрее, дешевле, надежнее. Их достижения все равно будут востребованы, только не прямо сейчас и где-нибудь в Лос-Анджелесе, а через три-пять лет в каком-нибудь Хуаляне или даже в Урюпинске.

Дата добавления: 2015-07-20