Библейские свидетельства о нормах эксплуатации

«Если купишь раба Еврея, пусть он работает шесть лет; а в седьмой пусть выйдет на волю даром».[111]

Об этом же говорит и Второзаконие: «Если продастся тебе брат твой, Еврей или Евреянка, то шесть лет должен он быть рабом тебе, а в седьмый год отпусти его от себя на свободу».^[112]

Таким образом, долговое рабство имеет довольно жесткие ограничения. Оно сдерживается:

— общинным правом,

— общинной моралью,

— наконец, защитой своей семьи. И дело не только в родственных отношениях: лишь ее глава имеет всю полноту прав по отношению к своему домочадцу. Включая самое фундаментальное — право на его жизнь. Меж тем неограниченная эксплуатация — это посягательство именно на жизнь чужого домочадца, а следовательно, на личный суверенитет главы чужого рода.

Патриархальное, долговое и экзогенное рабство имеют между собой глубокие качественные расхождения. Только эксплуатация иноплеменников, на которых не распространяются ни правовые, ни нравственные ограничения, может рассматриваться как рабство в строгом смысле этого страшного понятия. Патриархальная же долговая кабала, сколь несправедливым по отношению к обездоленным это бы ни показалось, являет собой ничто иное, как первые неразвитые формы найма. Ведь очень часто человек вполне добровольно отдает себя в кабалу, расплачиваясь за долги.

Долговое рабство не может стать основой экономики, движителем экономического роста. Такой основой становится только «классическое» рабовладение.

Вместе с тем именно эти формы трудовых отношений подготавливают почву для самого жестокого и бесчеловечного института, порождаемого цивилизацией, а именно: использования труда военнопленных. Оно порождается античными городами Древней Греции и Римом – новых форм государственности, возникающих на самой периферии древних империй Востока.

Патриархальное и экзогенное рабство имеют глубокое отличие и в интересующем нас отношении: только второе может служить формой собственной суверенизации, формой полного отчуждения от другого и присвоения себе чужих достоинств.

Социальная защита:

– нормы общинной морали,

– нормы общинного права,

– сохраняющиеся родственные отношения (защита рода)

не дают возможности неограниченного отчуждения чужой жизни, т.е. неограниченной эксплуатации чужого труда. А следовательно, полного присвоения чужих достоинств здесь нет и не может быть.

Наконец, полное присвоение невозможно еще и потому, что личные достоинства долгового раба вообще «принадлежат» не ему, но главе другого (пусть и не столь могущественного) рода, и временное обладание рабом не способно изменить ничего в статусах обоих глав.

Дата добавления: 2015-07-20