V. Чёрные тучи над миннесотой

Пока шли бои за форт Риджли и Нью-Ульм, небольшие отряды санти дакотов носились по прерии в поисках лёгких побед. Индейцы жгли фермы, убивали их обитателей, не щадя даже своих давних знакомых. Случалось, правда, что белых предупреждали о нападении просто потому, что они считались «хорошими людьми». Но, конечно, то были лишь отдельные случаи. Пожар войны охватил значительные пространства Миннесоты. Один отряд санти дакотов углубился на пятьдесят миль на юг от Нижнего агентства, к селению Лейк Шитек, там из пятидесяти жителей были убиты пятнадцать, а женщин и детей взяли в плен. Другой отряд индейцев добрался до границы со штатом Айова и там, у реки Де Мойн, убил тринадцать норвежских поселенцев. Небольшая группа воинов предприняла атаку на находящийся к северу форт Эберкромби. В этом случае, однако, во время двух атак защитники форта потеряли только двоих солдат убитыми и имели четверых легкораненых, поскольку сумели применить против нападающих индейцев гаубицы. Невозможно было подсчитать точное количество нападений и их жертв на бескрайних просторах прерий Миннесоты. До того, как встретиться с белыми людьми, индейцы с равнин относились к небольшим военным походам, как к каким-то интересным соревнованиям, которые, по правде сказать, иногда кончались довольно большой кровью, но никогда убийство врагов не являлось для них главным. Удачные походы приносили славу, честь и добычу. Вот и теперь молодые санти дакоты самочинно отправлялись в походы, но сам характер этих походов изменился. Белые преследовали индейцев, и потому индейцам тоже приходилось убивать.

Тем не менее, над всё ещё победоносными санти дакотами на юго-востоке начали собираться тёмные тучи. Накануне нападения санти дакотов на форт Риджли командир форта, лейтенант Гир, успел послать в форт Снеллинг гонца с просьбой о помощи. Посланец этот, рядовой Уильям Стерджис, оседлал лучшую в форте верховую лошадь и мчался на ней без отдыха день и ночь. За восемнадцать часов он покрыл расстояние в сто двадцать пять миль, отделяющее форт Риджли от форта Снеллинг. По дороге он предупреждал об опасности жителей одиноко стоящих ферм и селений. Благодаря ему, встреченный им в Сент-Питере майор Гэлбрейт немедленно послал в форт Риджли пятьдесят рекрутов, взявших себе имя Ренвилл Рэнджерс.

Узнав о вспыхнувшем восстании санти дакотов, губернатор Миннесоты Александр Рамсей назначил главнокомандующим полковника Генри Сибли, исполнявшего перед Рамсеем обязанности губернатора только что возникшего штата Миннесота. В качестве торговца мехами он лично был знаком со многими вождями санти дакотов, считался знатоком обычаев индейцев, их образа мышления. Так оно и было, однако Сибли не имел никакого опыта войны с индейцами, что вскоре и сказалось.

Сибли энергично занялся подготовкой контрудара. Уже на следующий день после назначения он послал в форт Снеллинг пароход с четырьмя ротами солдат из шестого пехотного полка Миннесоты. Пароход доплыл до расположенного в двадцати милях городка Шакопи, а оттуда солдаты два дня маршировали до Сент-Питера.

Панические, часто преувеличенные вести, разносимые беженцами, не позволили Сибли как следует оценить масштаб восстания санти дакотов. Поэтому он пришёл к убеждению, что форт Риджли уже пал и с Великих равнин вот-вот явится могучий народ дакотов. Это бы означало, что дакоты смогли бы ввести в бой семь-восемь тысяч воинов. Находясь под впечатлением всех этих вестей, Сибли потребовал от губернатора прислать подкрепление и карабины «спрингфилд». Губернатор немедля прислал карабины и еще шесть рот шестого полка. Кроме того, Сибли начал набирать добровольцев в милицию.

Как раз в тот день, когда Нью-Ульм чуть-было не сломался под тяжестью штурма санти дакотов, Сибли вышел из Сент-Питера в направлении форта Риджли во главе тысячи пехотинцев и трёхсот собранных в спешке кавалеристов. В это же время добровольцы из Сент-Питера геройски сражались с превосходящим их противником в Нью-Ульме, однако Сибли не поспешил им на помощь.

По приказу Сибли кавалеристы без задержки двинулись вперед. За сутки они достигли форта Риджли, где были встречены защитниками форта как спасители. Сибли же черепашьим шагом передвигался со своей пехотой и оказался в форте лишь спустя полтора дня после кавалерии. Он немедленно отослал беженцев под соответствующей охраной в более безопасные места, после этого направил разведку на поиски индейцев, но через три дня она всё ещё не вернулась. Тогда он выслал на рекогносцировку отряд побольше. Майор Браун во главе ста шестидесяти солдат и нескольких гражданских лиц вышел в направлении Нижнего агентства. Гражданские присоединились к отряду Брауна в надежде, что им удастся отыскать пропавших родственников и знакомых.

Отряду Брауна пришлось неоднократно делать остановки. По дороге им встретилось немало трупов тех поселенцев, что, спасаясь из Нижнего агентства в форт Риджли, были схвачены и убиты воинами вождя Шакопи. Солдаты Брауна похоронили шестнадцать покойников. Добравшись до места переправы в Нижнем агентстве, они ещё предали земле двадцать солдат капитана Марша, что погибли в первый день восстания. В конце концов, отряд Брауна оказался в руинах Нижнего агентства.

Выбравшись из Нью-Ульма, мдевакантоны с вахпекутами побыстрее отправились в свои лагеря в резервации, неподалёку от Нижнего агентства. С начала восстания минула уже неделя, белые явно за это время справились с первоначальной паникой, поэтому санти дакоты совершенно разумно предполагали, что в ближайшее время американцы пошлют немалые силы для подавления восстания и бунтовщиков они будут искать, прежде всего, в резервации. Войнам хотелось оградить свои семьи от неизбежной мести белых людей.

Жёлтый Камень появился в лагере вместе с отрядом вождя Малого Ворона. Его жёны, две из племени мдевакантонов — Большой Разговор и Щедрая Рука, а также самая младшая — Скалистый Цветок из племени шайенов, встретили его взрывом радости и слёз. Жёлтый Камень сразу заметил, что у обеих старших жён были надрезаны кончики пальцев в знак траура по погибшему Чёрному Орлу, сыну Щедрой Руки. Жёлтый Камень сердечно приветствовал жён, а потом долго обнимал двоих сыновей: двенадцатилетнего Ва ку'та и десятилетнего Ва во ки'йе. В утешение Щедрой Руке он рассказал ей, как геройски погиб их сын Чёрный Орёл. Утолив голод, он сразу же приказал им:

— Собирайте добро, свёртывайте типи! Готовьтесь в дорогу!

Привыкшие к такой жизни индеанки сейчас же принялись паковать узлы, незачем было тратить время на ненужные объяснения. А Жёлтый Камень продолжал:

— Война приняла плохой оборот. Правда, бои еще не закончились, но у белых явное преимущество, их длинные ружья косят воинов десятками. Нет сомнения, что уже скоро белые придут сюда, чтобы мстить, так что вы вместе с другими отправитесь сейчас на север в лагерь вождя Вабаши, он сейчас расположился в окрестностях Верхнего агентства. Сиссетоны и вахпетоны не приняли участия в восстании, и пока вы будете у них в безопасности.

— А что будет с нами потом? — с тревогой спросила Щедрая Рука.

Жёлтый Камень насупился и не сразу ответил:

— Если мы выиграем войну, вся Миннесота будет наша. Но если мы поддадимся белым… Мой сын первым выстрелил в этой войне и первый убил белого. В Миннесоте нам будет тесно, придётся спасаться от мести белых дальше на запад, на Великих Равнинах.

Скалистый Цветок с гордостью смотрела на мужа, на свежие шрамы на его теле.

— На юго-западе, на равнинах, сейчас находятся мои братья шайены, — сказала она. — Брат моей матери, вождь Чёрный Котёл, с радостью примет такого храброго воина в своём лагере.

— Неужели нам придётся скрываться у шайенов? — забеспокоилась Большой Разговор. — Ведь Жёлтый Камень не раз нападал на них! Ты забыла, каким образом ты оказалась среди нас?

— Да что ты, много зим прошло с тех пор, как дакоты и шайены закопали военный топор, — успокоила её Скалистый Цветок. — В лагерях шайенов ничто нам не угрожает!

— На Великих равнинах живут и наши могучие братья тетон дакоты, живут, как свободные люди, — прибавил Жёлтый Камень. — Мы вместе сможем кочевать вслед за стадами бизонов, нам не будет страшен голод. Что нам здесь терять? Какую жизнь уготовили нам белые люди на земле наших предков? Краешек земли в резервации, голод да нищие выплаты, белые бросают это нам из милости, как кусок собаке. Какое счастье, что мой славный отец не дожил до этих унижений!

— Значит, мы будем постоянно кочевать по прерии? — обеспокоенно спросила Большой Разговор.

Жёлтый Камень только улыбнулся и задумался. Его манила сама мысль о дальних странствиях по прерии, там, где нет белых людей. Он давно уже мечтал об охоте на бизонов, о небольших военных походах, что приносили славу и достаток. После долгих размышлений он снова заговорил:

— Наши сыновья могли бы стать свободными, славными воинами. Побыстрее собирайте вещи, которые достались нам из добычи, захваченной на этой войне! Навьючьте лошадей и поезжайте вместе со всеми в лагерь вождя Вабаши. Там я вас потом разыщу, а если потребуется, мы вместе отправимся на запад. А сейчас мне пора, вождь Малый Ворон поручил мне отправиться на разведку. Белые не должны застать нас врасплох.

Скалистый Цветок выбежала из типи, чтобы оседлать для мужа свежего мустанга. Жёлтый Камень крепко обнял мальчишек, подбодрил жён словами утешения и, прихватив оружие, вышел из типи. Ведя лошадь на аркане, он направился к дому вождя Малого Ворона.

В лагере царил большой беспорядок. Перед палатками валялись груды всякого добра, женщины заталкивали его в дорожные сундуки и мешки. Кое-где уже сворачивали палатки. Мальчики подводили лошадей и собак, помогали их навьючить. Недовольные возгласы женщин мешались с ржанием лошадей воинов, которые готовились к выходу в военный поход. Рядовые «Сломанных Стрел» пытались навести какой-то порядок среди всеобщей неразберихи. Если бы не боевая раскраска мужских лиц, можно было бы подумать, что вахпекуты отправляются на бизонью охоту.

У деревянного домика вождя Малого Ворона оживлённо беседовала группа рядовых членов «Сломанных Стрел». Тут же были привязаны уже готовые в дорогу верховые лошади. Жёлтый Камень вошёл в дом, где Малый Ворон держал совет с вождями Манкато, Большим Орлом, Шакопи и Сломанным Носом.

— Ты уже здесь, это хорошо, — приветствовал его Малый Ворон. — Отправил своих?

— Жёны укладываются, скоро отправятся к вождю Вабаши, — ответил Жёлтый Камень.

— Ладно, ладно, наши семьи будут там в безопасности, пока мы будем здесь расправляться с белыми, — сказал Малый Ворон. — У меня для тебя есть очень важное поручение. Мы с Шакопи и Сломанным Носом отправляемся на северо-восток, в Большие леса. Война туда ещё не дошла и мы должны будем вспугнуть тамошних белых, сжечь их фермы. А вожди Манкато и Большой Орёл вернутся по южному берегу Миннесоты к Нью-Ульму. Мы порастеряли по дороге слишком много ценной добычи, надо бы её собрать. А, может, им представится удобный случай снова напасть на Нью-Ульм. Если белые уже выслали против нас войско, оно скорее всего пойдёт по северному берегу Миннесоты в сторону резервации. В таком случае вожди Манкато и Большой Орёл ударили бы по белым с юга, а я атаковал бы их с севера. Зажатые сразу с двух сторон, они не справятся.

— По-моему, неплохой план, — одобрительно отозвался Жёлтый Камень. — А какое поручение есть у Малого Ворона для меня?

— Ты пойдёшь с вождями Манкато и Большим Орлом как связной, — ответил вождь. — Скорее всего, они первыми встретятся с белыми, которые придут с юга. Когда ты заметишь солдат, уведомишь меня, чтобы я в нужное время мог ударить по ним с другой стороны.

Роль связного между двумя отрядами индейцев пришлась Жёлтому Камню весьма по вкусу. И Манкато, и Большой Орёл ненавидели белых людей, так что избегать схватки с ними они не будут. Поэтому Жёлтый Камень ответил так:

— Я понял, чего хочет от меня Малый Ворон, и постараюсь выполнить порученное мне задание.

— Мы знаем, что можем положиться на Жёлтого Камня, — сказал Малый Ворон. — Возьми с собой Длинное Копьё, Зон'та и Мо'то. Будешь посылать их к нам с вестями, когда будет необходимость.

— Когда выходим? — коротко спросил Жёлтый Камень.

— Как только женщины, дети и старики отправятся на север, — ответил Манкато.

Рядовые члены «Сломанных Стрел» быстро навели в лагере порядок. Одна из другой отдельные семьи выходили в путь. Мальчишки подгоняли запряжённых в волокуши собак, молодые женщины вели вьючных лошадей, на которых восседали женщины с грудными детьми. По краям колонны шли вооружённые воины, общий надзор осуществляли члены «Сломанных Стрел».

Манкато и Большой Орёл тоже вскоре дали знак к отъезду. Воины в боевой раскраске уселись на мустангов и гуськом направились на юго-восток. Вскоре они выехали на берег Миннесоты и двинулись на юг вниз по течению реки.

В течение двух дней воины собирали оставленную на дороге добычу и только на третий день вереница навьюченных лошадей двинулась назад на север. Тогда-то Большой Орёл и Манкато призвали к себе Жёлтого Камня.

— Неподалёку отсюда на северном берегу лежит форт Риджли, — начал Большой Орёл. - Пусть Жёлтый Камень выяснит, что делается в форте и как можно быстрее даст нам знать. Мы будем ждать здесь в прибрежных зарослях.

Жёлтый Камень, Длинное Копьё, Мо'то и Зон'та сейчас же сели на коней и двинулись вниз по реке. Так же, как во время разведки перед нападением на форт Риджли, Жёлтый Камень ехал южным берегом Миннесоты, пока не миновал расположенный на противоположном берегу форт. Переправились они только вечером. Оказавшись на северном берегу, Зон'та и Мо'то спрятались с лошадьми в чаще, а Жёлтый Камень с Длинным Копьём потихоньку направились к форту. И на этот раз Жёлтый Камень не обнаружил на прибрежных возвышенностях патрулей из форта, поэтому они с Длинным Копьём безо всяких препятствий пробирались по долине, с территории которой неделю назад санти дакоты напали на форт. Вскоре они уже затаились среди скалистых крутых обрывов.

Звёзды уже сияли на небе и форт был виден, как на ладони. Вокруг него под открытым небом расположились на ночлег солдаты. Табун коней был окружён стражей. Форт не сильно пострадал во время атаки индейцев, сгорела только конюшня для почтовых лошадей и некоторые здания, располагавшиеся вне форта.

Разведчики в молчании наблюдали за фортом, за расположившимися биваком солдатами. Наконец, Длинное Копьё прошептал:

— Хо! Войска-то сколько!

— Пехоты больше, чем кавалерии, — заметил Жёлтый Камень. — Надо бы выяснить, какие у них планы. Пусть мой брат останется здесь, а я попробую подползти поближе, может быть, удастся что-нибудь подслушать.

— Давай, ты понимаешь речь белых, может, счастье тебе улыбнётся.

Жёлтый Камень отложил колчан с луком, ружьё и палицу, оставив себе только нож. Он стал осторожно спускаться вниз по склону и вскоре уже пропал в высокой степной траве.

Жёлтый Камень медленно полз, постепенно приближаясь к табуну. Сторожащие лошадей солдаты отдыхали у костра, однако здесь и там виднелись одинокие часовые. Жёлтый Камень подползал всё ближе, ему уже были слышны голоса солдат, сидящих у костра. Вдруг одна из лошадей громко фыркнула, но солдаты не обратили на звук ни малейшего внимания. Жёлтый Камень сильнее прижался к земле, немного отполз назад. Его позабавила мысль, что лошади оказались более чуткими, чем люди, ему подумалось, что солдаты, очевидно, принадлежали к добровольческой милиции.

Время шло быстро. Жёлтый Камень подполз совсем близко к зданиям, однако ничего ему не удалось подслушать. Слишком много солдат крутилось поблизости. Безо всякого труда он отгадал, в каком доме располагалось командование, туда то и дело вызывали офицеров. Перед самым рассветом один из них вышел из штаб-квартиры и направился к лошадям, двигаясь как раз в направлении того места, где в траве притаился Жёлтый Камень.

Жёлтый Камень совсем уж слился с землей. Офицер прошёл всего в нескольких шагах от него. Как только он немного отдалился, Жёлтый Камень пополз за ним. Офицер приблизился к солдатам, что сидели у костра, и уже издалека прокричал:

— Эй, вы там, сони, подъём!

— Сони? Да кто тут может заснуть? — громко возразил какой-то солдат. — Здесь так смердит горелым, что и задремать-то нет никакой возможности!

— Ну, что там новенького? — спросил кто-то другой.

Вокруг костра раздался смех.

Жёлтый Камень презрительно усмехнулся, теперь он окончательно уверился, что кавалеристы принадлежали к добровольческой милиции, там совсем не придерживались воинской дисциплины. Он поднял голову, насторожился.

— Собирайтесь в дорогу, на рассвете идём на рекогносцировку вместе с майором Брауном, — сообщил офицер.

— Значит, наши разведчики, наконец, возвратились, — произнёс кто-то у костра.

Теперь рассмеялся офицер:

— Совсем наоборот, они до сих пор не возвратились и поэтому мы идём на рекогносцировку в сторону Нижнего агентства. Будем выслеживать краснокожих!

Жёлтому Камню больше было незачем подслушивать разговоры солдат, и он начал отползать к скальным осыпям. Это заняло у него немало времени, небо уже серело на востоке. К счастью, высокая трава достаточно надежно закрывала его от взоров мирно беседующих солдат. Наконец, Жёлтый Камень очутился среди холмов.

— Хо! Долго же мы тебя ждали, уже светает! — приветствовал его Длинное Копьё. - Как, удалось тебе?

— Белые солдаты прямо слепые и глухие, — ответил Жёлтый Камень. — Майор Браун отправляется на разведку с солдатами в сторону нашего агентства. А я возвращаюсь к Зон'та и Мо'то, надо известить наших вождей. Ты останься здесь и посчитай, сколько солдат покинет форт. А потом беги к нам!

Жёлтый Камень легко пробрался в убежище к двоим своим товарищам и отдал им следующие распоряжения:

— Мо'то, ты снова переправишься через реку и что есть духу беги к вождям Манкато и Большому Орлу. Скажи им, что в форте полно пехоты и кавалерии. Думаю, их больше десяти сотен. Майор Браун выходит из форта с отрядом добровольческой милиции. Скоро я дам знать, сколько солдат в отряде. Пусть Манкато и Большой Орёл будут очень осторожны, белые раньше уже выслали разведчиков, те до сих пор не вернулись. Поэтому майор Браун и выходит вслед за ними. А теперь поспеши, время не ждёт!

Мо'то немедля вскочил на мустанга и погнал его к реке. Жёлтый Камень остался с Зон'та при лошадях.

Уже настал день, когда из зарослей появился Длинное Копьё.

— Из форта выехало сто шестьдесят солдат, командует ими майор Браун, — сообщил он товарищам.

— А мой брат сам видел майора? — поинтересовался Жёлтый Камень.

— Видел-видел, это наш старый знакомый, — ответил Длинное Копьё. — Он когда-то служил индейским агентом в нашей резервации.

— Хо! Его жена полукровка из дакотов, — заметил Зон'та.

— Да, это тот самый Браун, — подтвердил Длинное Копьё. — Я его хорошо запомнил.

Жёлтый Камень презрительно усмехнулся. Он тоже знал Брауна и знал, чего можно от него ждать.

— Майор Браун довольно долго жил среди дакотов, но у него ещё не было случая сражаться с индейцами. Вожди Манкато и Большой Орёл справятся с ним и без помощи Малого Ворона.

— Хо! Надо сейчас же предупредить вождей о том, сколько людей у Брауна, — заметил Длинное Копьё.

Жёлтый Камень согласно кивнул головой и отдал распоряжения:

— Слушай, Зон'та, поезжай сейчас же к вождям и скажи им, что майор Браун ведёт сто шестьдесят всадников.

— Солдаты прихватили с собой несколько фургонов, — прибавил Длинное Копьё.

— Повтори это всё вождям и скажи, что мы с Длинным Копьём будем и дальше следить за белыми. Если они изменят планы, мы сообщим, — закончил Жёлтый Камень.

Зон'та отъехал с сообщением для вождей, а Жёлтый Камень и Длинное Копьё последовали по северному берегу Миннесоты за отрядом Брауна. Нынешнее их задание было совсем нетрудным. Отряд белых двигался по дороге, соединяющей форт Риджли с Нижним агентством. Сто шестьдесят всадников с фургонами впридачу не могли раствориться бесследно. Вскоре после выхода из форта отряду Брауна стали попадаться трупы беженцев, которых в первый день восстания схватили и убили воины вождя Шакопи. Шестнадцать раз пришлось солдатам остановиться, чтобы похоронить мертвецов, поэтому в тот день они не добрались до агентства и расположились на ночлег на берегу реки. Лишь на следующий день отряд Брауна подошёл к паромной переправе. Именно там капитан Марш попал в засаду, устроенную дакотами. Тела двадцати погибших солдат так и лежали непогребёнными, пришлось снова остановиться и копать могилы.

В конце концов, майор Браун переправился на южный берег Миннесоты. И снова солдаты начали хоронить тела убитых. Опустили в могилу и изуродованного Старого Моули и многих других, в том числе и торговца Майрика, из его рта всё ещё торчал пучок травы.

Похоронив мёртвых, майор Браун снова переправил отряд на северный берег. Здесь в первый раз с того времени, как они покинули форт, солдаты встретили живое существо. То была Джустина Крейгер, тяжело раненная воинами вождя Шакопи ещё в первый день восстания, когда она пробовала добраться до форта Риджли. Индейцы посчитали её мёртвой и не тронули, однако несчастная женщина осталась в живых. Двенадцать дней она питалась одними лишь дикими ягодами. Солдаты Брауна и наткнулись на неё, истощённую, всю в грязи.

Майор Браун, успокоенный отсутствием каких-либо следов индейцев, приказал на ночь разбить лагерь в Берёзовом ущелье недалеко от реки. Ущелье то растянулось по прерии на несколько миль, достигая прибрежных холмов. С южной стороны лагеря, в каких-нибудь двустах-трёхстах шагах, располагались прибрежные густые заросли. С севера же лагерь окружала холмистая прерия, не дающая заметить издалека приближающегося противника. Майор Браун уж никак не подозревал, что ему может грозить какая-то опасность, ведь он не только не наткнулся на индейцев, но и не обнаружил никаких их следов.

Жёлтый Камень и Длинное Копьё были весьма обрадованы, увидев, в каком удобном для нападения месте расположили белые свой лагерь. Они немедленно прекратили наблюдения и поспешили к вождям Манкато и Большому Орлу, а те тем временем, после прибытия обоих гонцов, посланных Жёлтым Камнем, самочинно подвинулись ближе к разрушенному Нижнему агентству. Задолго до рассвета санти дакоты бесшумно окружили лагерь белых.

Едва небо начало светлеть на восходе, как санти дакоты приступили к занятию позиций. В их намерения входило подкрасться сначала к часовым и без шума их обезвредить, а потом ударить по спящему лагерю. Но всё пошло иначе. Один из часовых услышал какой-то подозрительный шелест в сухой траве и, не задумываясь, выстрелил из карабина.

Ещё не затихло эхо выстрела, как в ночной тиши загремел жуткий боевой клич дакотов:

— Хокка-хей!

Это Жёлтый Камень, видя, что обезвредить часовых не удалось, дал сигнал к атаке.

— Хокка-хей! Хокка-хей! Хадре хадре сукоме сукоме! — раздавались вокруг лагеря страшные крики.

Воины-индейцы ворвались в лагерь. Внезапно вырванные из сна, солдаты поначалу почти совсем не оказывали сопротивления. Многие из них погибли от первого удара, даже не осознав, что происходит. Офицеры пробовали собрать вокруг себя солдат, в лагере началась полная неразбериха. Боевые кличи индейцев, грохот выстрелов из карабинов и свист стрел перемешивались с испуганным конским ржанием. В воздухе мелькали палицы, сверкали клинки ножей. Стоны умирающих и раненых заглушали распоряжения белых офицеров. Бой шёл повсюду.

Жёлтый Камень ворвался в лагерь одним из первых. Он собственноручно убил двоих солдат, троих тяжело ранил, а у одного отобрал карабин «спрингфилд» с патронами, сам не понеся ни малейшего ущерба и даже не раня солдата.

Майору Брауну и нескольким офицерам удалось, наконец, собрать вокруг себя часть солдат, те перевернули фургоны и устроили из них баррикаду. Многие солдаты укрывались за трупами лошадей, другие голыми руками вырывали из земли куски дёрна, укрывались за ними и стреляли в индейцев. Положение солдат становилось всё более тяжким, потому что разгорячённые боем и успехом индейцы засыпали их градом пуль и стрел. И всё-таки майору Брауну и офицерам удалось, собрав горстку солдат, сначала остановить атаку, а потом постепенно вытеснить индейцев из лагеря.

Однако вытеснением санти дакотов из лагеря бой не закончился. Индейцы отступили в степь и, скрываясь там в высокой траве, начали обстреливать защитников лагеря. После каждого выстрела воины меняли позицию, чтобы солдатам было труднее целиться. Жёлтый Камень с энтузиазмом опробовал захваченный карабин. Вскоре нагревшийся ствол стал жечь ему руки и он отполз отдохнуть в прибрежные заросли. Многие индейцы сделали то же самое, однако обстрел лагеря не прекратился ни на минуту. Когда одна группа отправлялась на отдых, в бой вступала другая.

Положение солдат ухудшалось с каждым часом. Солнце, подымаясь, пригревало всё сильней. Защитников лагеря начала мучить жажда, они ведь находились в открытой прерии, их примитивные оборонительные укрепления совсем не давали тени.

Жёлтый Камень присел рядом с Большим Орлом и Манкато, они руководили боем, находясь в укрытии среди деревьев.

Оба вождя отдавали себе отчёт, что многочасовая канонада в Берёзовом ущелье должна быть, наконец, услышана в форте Риджли, расположенном в каких-то пятнадцати милях от места боя, и предполагали, что из форта пошлют подкрепление. Как раз когда Жёлтый Камень расположился рядом с вождями, прибыл посланный в сторону форта разведчик.

— Пусть мой брат сообщит, какие вести он принёс, — обратился Большой Орёл к разведчику.

— Из форта вышел ещё один отряд, — ответил Сон ги'ла, то есть, Лис. — Их два раза по сто и четыре раза по десять. Они везут с собой несколько длинных ружей, двигаются медленно.

— Наконец-то надумали послать помощь! Мы ждали этого, они не застигнут нас врасплох, — высказался Большой Орёл. — Нам надо постараться, чтобы они не появились здесь слишком рано. Их длинные ружья принесут им победу.

— Кому-то из нас придётся заняться этим и задержать продвижение солдат, — вставил Манкато.

— Мы не имеем возможности вырвать слишком много воинов из боя, — озабоченно заметил Большой Орёл.

— Для того, чтобы задержать подкрепление, много воинов и не потребуется, — вступил в разговор Жёлтый Камень. — Достаточно, если они будут всё время крутиться под боком у солдат.

— И то верно! — поддержал его Манкато. — Воины обожают Жёлтого Камня и верят в его военную удачу.

— А Жёлтый Камень согласился бы задержать подкрепление? — спросил Большой Орёл.

Глаза Жёлтого Камня заблестели, в погоне за воинской славой он всегда был готов рискнуть жизнью.

— Я задержу прибытие подкрепления, — гордо заявил он. — Пусть мои братья дадут мне четыре раза по десять воинов.

Вскоре Жёлтый Камень во главе сорока воинов уже мчался в направлении форта Риджли.

Дата добавления: 2015-07-26