Зина Колмогорова и Людмила Дубинина с фотоаппаратами «неочевидной принадлежности».

Очевидно, что само по себе наличие в руках или висящего на шее фотоаппарата отнюдь не означает владение им. Известно, что у Золотарёва имелся собственный фотоаппарат, вот только на фотоснимках из похода его нигде не видно. Содержание плёнки № 5 также не очень-то помогает пролить свет на её принадлежность. Довольно простым анализом «попадающих в кадр» и «выпадающих из кадра» лиц можно удостовериться в том, что фотоаппаратом, в который была заряжена плёнка № 5, пользовались несколько человек. Т. е. строгий анализ не позволяет сделать какое-либо однозначное (или по крайней мере, весьма вероятное) заключение.

Если же подойти к решению вопроса о принадлежности таинственного фотоаппарата интуитивно и иррационально, то напрашивается достоверный, но всё-таки спорный вывод: «фотик» был именно Зины Колмогоровой. На «плёнке № 5» она чаще других попадает в кадр — то на снимках в посёлке 41-го квартала, то во время привала на лыжне. Для девушек и женщин характерна любовь к фотографированию, поэтому с точки зрения девушки логично и оправданно передать свой фотоаппарат товарищу, дабы тот сделал либо её персональные фотоснимки, либо групповые, но с её участием. У мужчин подобное поведение проявляется, всё-таки, не настолько выпукло. Да, участники похода передавали друг другу фотоаппараты, делали «автоснимки» и даже фотографировали самих себя при помощи автоспуска (как это трижды проделал Тибо-Бриньоль на фотоплёнке № 3), но их фотоаппараты всё же не гуляли по рукам так, как в случае с фотоаппаратом, в котором находилась плёнка № 5. Кроме того, интересующая нас фотоплёнка содержит всего 1 пейзажный кадр, остальные 23 — это фотоснимки людей. Женщины менее склонны к абстрактному любованию неодушевлёнными объектами, нежели мужчины (это не означает, что у них нет чувства прекрасного, просто они иначе его переживают. Их переживания более конкретны, дискретны, сиюминутны. Мужчины более подвержены впечатлениям от глобальных, абстрактных, удивительных объектов или явлений. С одной стороны, данная особенность не имеет математически чёткого выражения, но с другой, пейзажи, нарисованные мужчинами и женщинами довольно уверенно можно разделить по половой принадлежности художника, поскольку интуитивно человек способен понять что именно понравится мужчине, а что — женщине).

Автор не настаивает на безусловной правоте своего предположения и считает, что вопрос принадлежности «шестого фотоаппарата» ещё требует дальнейшего прояснения. Но полагает, что на данном этапе неизвестный фотоаппарат, которым была отснята фотоплёнка № 5, можно условно считать принадлежащим Зине Колмогоровой.

Эта фотоплёнка особенно интересна и тем, что содержит несколько индивидуальных фотоснимков (фотопортретов) участников похода. На них можно видеть Николая Тибо-Бриньоля, Юрия Дорошенко и Семёна Золотарёва.

Фотопортреты с плёнки № 5 (слева направо): Николай Тибо-Бриньоль, Юрий Дорошенко, Семён Золотарёв (на привале и на лыжне). Фотографии не обработаны в «photoshop» е для улучшения вида и полностью аутентичны тому, как они были опубликованы Алексеем Владимировичем Коськиным. Изображения кликабельны, их можно рассмотреть в увеличенном виде.

Поскольку нет уверенности в том, что фотоплёнка № 5 или её значительная часть отснята одним человеком (а есть уверенность как раз в обратном), то анализ содержащихся в ней кадров не имеет особого смысла. Если «портретные» фотографии Тибо-Бриньоля, Дорошенко и Золотарёва сделаны хозяйкой фотоаппарата, то это может свидетельствовать о её симпатиях к этим людям. Но уверенности в том, что именно Зина Колмогорова сделала эти снимки, нет — напротив, как кажется, на заднем плане фотографии № 10 (там заснят Семён Золотарёв, счищающий снег с лыжи) видна Зина. Если это действительно так, то получается, что Золотарёва сфотографировал кто-то другой.

Тем не менее, данная фотоплёнка исключительно важна для понимания событий, связанных с походом группы Игоря Дятлова, поскольку самим фактом своего существования заставляет предположить наличие шестого фотоаппарата у членов группы.

С н и м к и р о с с ы п ь ю — 8 фотографий непонятного происхождения. «Непонятного» в том смысле, что неясно из какой фотоплёнки они происходят и кем сняты, хотя по всем признакам эти фотоснимки были сделаны именно во время трагического похода. Фотографии эти довольно известны и почти все они уже воспроизведены в данном очерке (подборку полностью можно видеть на странице Алексея Владимировича Коськина в разделе
«отдельные кадры»). Вполне возможно, что все эти фотоснимки (или их часть) происходят из той самой плёнки Игоря Дятлова, которую мы так и не увидели в опубликованной подборке Алексея Владимировича.

Т е п е р ь п о д в е д ё м и т о г и несколько подзатянувшегося (и видимо, поднадоевшего читателям) разбора фотографий, представленных Алексеем Коськиным. По мнению автора, проведёный анализ позволяет выделить следующие моменты, существенные в контексте трагической гибели туристической группы:

— В группе чётко выделялось «ядро», состоявшее из Игоря Дятлова, Рустема Слободина, Георгия Кривонищенко и Николая Тибо-Бриньоля. Эти лица производили взаимную фотосъёмку и поэтому чаще других попадали в кадр. «Ядро» это образовано выпускниками УПИ (о Дятлове тоже можно говорить, как о выпускнике, т. к. он фактически закончил обучение и готовился к защите диплома). Несомненно, что члены «ядра» хорошо знали друг с друга на протяжении достаточно длительного времени и отношения между ними могут быт охарактеризованы как товарищеские, доверительные и полные искренней симпатии;

— В упомянутое «ядро» органично вписался Семён Золотарёв. По частоте его фотографирования участниками похода он, пожалуй, является лидером. Во всяком случае, если он и отстаёт от Тибо-Бриньоля по числу своих фотопортретов, то не намного. Не подлежит сомнению, что Семён если и был поначалу встречен участниками группы насторожённо, то очень быстро и ловко сумел растопить весь лёд в отношениях с ними. Анализ походных фотоснимков позволяет категорически утверждать, что Семён Золотарёв не являлся источником напряжения внутри группы, не противопоставлял себя Игорю Дятлову и все версии внутреннего конфликта, связанные с присутствием в группе «чужеродного» студенческой среде Золотарёва, можно смело отмести, как полностью несостоятельные;

— Соответственно существованию «ядра» должна существовать и «периферия» группы (что наблюдается всегда в достаточно многочисленных коллективах единомышленников независимо от целеполагания создания таковых коллективов). К таковой «периферии» можно отнести Александра Колеватова, Юрия Дорошенко, Зину Колмогорову и Людмилу Дубинину. Юрий Юдин также попадал в «периферийный состав» до тех пор, пока не отделился от группы;

— Последнее обстоятельство (т. е. отсутствие девушек в составе «ядра» группы) резко снижает вероятность конфликтов так или иначе связанных с «женским фактором». В принципе, присутствие девушек или женщин в коллективе с преобладанием мужчин, с точки зрения виктимологии может служить серьёзным дестабилизирующим фактором, причём в силу самых разных обстоятельств (если говорить об этом в самых общих словах, то причина конфликтов и связанных с ними преступных действий может быть связана как с борьбой мужчин за внимание женщин, так и с борьбой женщин между собою за влияние на мужчин. Обычно в такого рода группах могут работать сложные комбинации самых противоречивых мотивов, в которые нет смысла сейчас углубляться, важно лишь отметить, что для запуска «конфликтной цепочки» женщина или девушка должна попасть в «доминирующее ядро» и иметь возможность навязывать ему свои суждения). То, что обе девушки оказались вне «доминирующего ядра» группы, фактически свело к нулю угрозу внутреннего конфликта, обусловленного «женским фактором». Ни борьба за симпатии девушек, ни их игры в «фаворитизм» не смогли бы разрушить целостность группы просто потому, что «ядро» этого не допустило бы. Можно не сомневаться в том, что присутствие девушек в группе не являлось источником напряжения и не создавало внутренних конфликтов. Все версии, а точнее домыслы, обыгрывающие «женский фактор», как спровоцировавший конфликт между участниками похода группы Игоря Дятлова, можно с полным основанием отнести к умозрительным и совершенно беспочвенным;

— Анализ походных фотографий, представленных Алексеем Владимировичем Коськиным, заставляет предположить, что число фотоаппаратов, имевшихся в распоряжении участников похода, превышало число, зафиксированное следствием. Фотоаппаратов было более тех четырёх штук, которые следователи обнаружили в палатке группы и вернули родственникам погибших туристов. Раскладка фотоаппаратов по принадлежности даёт следующий, в высшей степени неожиданный результат: два фотоаппарата находились в распоряжении Семёна Золотарёва (один из них остался в палатке, второй был унесён в овраг), по одному имелось у Рустема Слободина, Игоря Дятлова, Георгия Кривонищенко и Николая Тибо-Бриньоля (предположительно). Ещё один фотоаппарат на данном этапе может считаться «неустановленной принадлежности, возможно, принадлежащий Зине Колмогоровой»;

— Можно ли допустить, что фотоаппарат Тибо-Бриньоля был унесён последним в овраг и впоследствии именно этот фотоаппарат оказался найден на трупе Золотарёва? Другими словами, не считает ли автор «один фтоаппарат за два»? Подобное предположение, откровенно говоря, представляется нелогичным и внутренне противоречивым. Прежде всего потому, что Тибо и Золотарёв были одеты одинаково хорошо и у Тибо просто не было никаких оснований передавать свой фотоаппарат Семёну: тот имел шансов пережить ночь ничуть не больше самого Николая. Если бы Тибо-Бриньоль действительно умудрился унести свой фотоаппарат из палатки, то скорее всего, последний был бы найден на его трупе. Можно, правда, предположить, будто Золотарёв снял фотоаппарат уже с трупа Николая Тибо-Бриньоля и носил его на шее вплоть до собственной смерти, но это предположение также выглядит слабо мотивированным. Зачем Семёну забирать именно фотоаппарат, если для его выживания в то время куда большее значение имели вязаные перчатки Тибо-Бриньоля и его куртка на овчине? Разумного ответа нет и быть не может, особенно если мы примем во внимание, что тело Тибо-Бриньоля не подвергалось раздеванию его товарищами и погибал он, судя по всему, одним из последних. Все эти рассуждения подкрепляют уверенность в том, что приведённая выше раскладка фотоаппаратов по принадлежности верна и фотоаппарат Тибо-Бриньоля не имеет отношения к тому фотоаппарату, что оказался найден на трупе Золотарёва;

— Предположение о наличии у членов группы более 4 фотоаппаратов, обнаруженных следователями в палатке, заставляет задуматься над тем, какова же была судьба исчезнувшей фототехники? В случайную утрату сразу двух фотоаппаратов и последующую случайную гибель всей группы не верится напрочь — просто в силу того, что здравый смысл отрицает вероятность одновременной реализации столь малореализуемых случайностей. Напрашивается предположение о взаимосвязи или даже взаимной обусловленности этих событий. В разделе
«18. Последовательность событий на склоне Холат-Сяхыл в первом приближении.»уже указывалось на то, что целый ряд серьёзных, хотя и косвенных улик свидетельствует о проведённом в палатке туристов обыске (разбитый светофильтр фотоаппарата Кривонищенко, не до конца подрезанная лыжная палка из бамбука, короткие разрезы ската палатки, обращённого вниз по склону, рассыпанные сухари и т. п.). Именно во время обыска и могли исчезнуть 5-й и 6-й фотоаппараты туристов, которые мы условно закрепили за Тибо-Бриньолем и Колмогоровой. Почему же исчезли один или два фотоаппарата, но остались четыре других? Каков же мог быть критерий отбора фотоаппаратов таинственными похитителями? Оставшиеся фотоаппараты «Зоркий» были сравнительно новыми: Золотарёв и Дятлов владели фотоаппаратами 1955 г. выпуска, а Кривонищенко и Слободин — 1954 г. В принципе, все они выглядели одинаково, поскольку являлись однотипными. Видимо, те фотоаппараты, которые были похищены, чем-то заметно от них отличались.

Хотя с точки зрения механики, оптики и кинематики работы фотоаппараты «Зоркий» являлись точной копией фотоаппаратов ФЭД и даже имели одинаковые с ними габариты, их невозможно было перепутать. «Зоркие» (снимок слева) с самого начала своего выпуска в 1948 г. комплектовались объективами «Индустар-22» с просветлённой оптикой (которую изготавливали на станках, вывезенных из разгромленной Германии в счёт послевоенных репараций). Между тем, фотоаппараты ФЭД вплоть до 1955 г. (а ФЭД-2 — до 1956 г.) получали объективы «Индустар-10» с непросветлённой оптикой. Просветлённые и непросветлённые линзы легко различались визуально поскольку имели разные показатели светоотражения, в силу чего просветлённая оптика казалось явно более тёмной. Кроме того, объективы «Индустар-22» и «Индустар-10» имели различную маркировку торцевых поверхностей (на крайнем правом рисунке она помечена поз.22). Представленные фотографии интересны для нас ещё и тем, что на снимке «Зоркого» можно видеть жёлтый светофильтр, подобный тому, которым владел Георгий Кривонищенко. Этот светофильтр был найден в палатке туристов с треснутым стеклом.

Мы легко сможем понять, что это могли быть за отличия, если вспомним, что штатные объективы фотоаппаратов «Зоркий» были первой продукцией такого рода в СССР, имевшей просветлённую оптику. Объективы «Индустар-22» (и все последующие модели) имели просветлённые линзы благодаря немецким станкам, вывезенным из Германии в счёт послевоенных репараций. С момента начала выпуска «Зорких» на заводе в подмосковном Красногорске эти фотоаппараты комплектовались объективами «Индустар-22». Между тем, фотоаппараты ФЭД вплоть до 1955 г. (а ФЭД-2 вплоть до 1956 г.) продолжали получать непросветлённые объективы «Индустар-10», поскольку немецких станков банально нехватило на все заводы Советского Союза по производству оптики. Визуально «Индустар-10» и «Индустар-22» легко различимы — просветлённая линза кажется более тёмной и в косых лучах света даёт цветной блик (обычно синего цвета), непросветлённая же намного ярче блестит. Кроме того, торцевые поверхности обоих объективов имели разную маркировку, что явно бросалось в глаза с расстояния даже в несколько метров. По своей стоимости «Зоркий» с «Индустаром-22» чуть ли не в полтора раза превосходил ФЭД с «Индустаром-10», что, в общем-то, выглядит оправданным в силу возросших потребительских свойств первого (370 руб. и 250 руб. соответственно). Поэтому нет ничего странного в том, что малообеспеченные Тибо-Бриньоль и Колмогорова владели фотоаппаратами низшей ценовой категории. Тот, кто обыскивал палатку туристов не заинтересовался фотоаппаратами «Зоркий», потому что целенаправленно искал другой, отличный от «Зоркого», фотоаппарат. Отыскав же два таких фотоаппарата этот человек, не стал ломать голову над тем, какой именно ему нужен и забрал оба;

— Отсутствие плёнки из фотоаппарата Игоря Дятлова и одновременное наличие походных фотографий непонятного происхождения («снимки россыпью»), заставляет предполагать, что в настоящий момент Алексеем Владимировичем Коськиным собраны и систематизированы ещё не все фотоплёнки, связанные трагическим походом. Возможно, дальнейший розыск в этом направлении, приведёт к новым открытиям разной степени непредсказуемости.

Дата добавления: 2015-07-20