Некоторые из участников туристического похода, посвящённого открытию 21 съезда КПСС: Игорь Дятлов, Семён Золотарёв, Зина Колмогорова.

— Кривонищенко Георгий (Юрий) Алексеевич, 1935 г.р., выпускник УПИ, в 1959 г. — инженер комбината № 817 (ныне известного как ПО «Маяк») из г. Челябинск-40, режимного объекта в Челябинской обл., где осуществлялась наработка оружейного плутония. 29 сентября 1957 г. там произошла одна из крупнейших в мире техногенных катастроф, получившая широкую известность лишь в пост-перестроечное время. Следствием этой катастрофы (т. н. «Кыштымкой аварии») явилось образование т. н. Восточно-Уральского радиоактивного следа протяжённостью около 300 км. Георгий был свидетелем этой катастрофы и участником её ликвидации. Данное обстоятельство в контексте настоящего очерка следует принять во внимание. Кривонищенко был другом Дятлова, участвовал практически во всех походах, в которые ходил Игорь. Также Георгий был дружен с большинством остальных участников похода, которые часто бывали в свердловской квартире его родителей. Хотя в действительности Кривонищенко носил имя Георгий, друзья обычно называли его Юрием (т. е. тут примерно такая же ситуация с заменой имени, что и в случае с Золотарёвым);

— Слободин Рустем Владимирович, 1936 г.р., выпускник УПИ, как и Кривонищенко являлся инженером комбината № 817, куда пришёл работать годом позже Георгия. Существует легенда, будто бы отец Рустема в 1959 г. являлся председателем профкома УПИ, но действительности она не соответствует. Профком «Политеха» возглавлял однофамилец Рустема, а его отец являлся профессором другого свердловского ВУЗа. Слободин на протяжении ряда лет ходил в туристические походы различной категории сложности и являлся, безусловно, опытным туристом. По воспоминаниям друзей, Рустем был очень спортивным молодым человеком, подвижным, выносливым, увлекался бегом на длинные дистанции. Рустем отлично играл на мандолине, которую взял с собою и в этот поход. Кстати, его тюркское имя не должно вводить в заблуждение, это не более чем дань интернациональной моде, родители Рустема Слободина были русскими;

— Тибо-Бриньоль Николай Владимирович, 1934 г.р., прораб из Свердловска, выпускник строительного факультета УПИ 1958 г. Николай Тибо был сыном французского коммуниста, репрессированного в сталинские годы, и родился в лагере, где содержалась его мать. В Свердловск приехал из Кемерова, учился хорошо, институт закончил со средним баллом 4,15, причём успехи в учёбе шли у него по нарастающей и успеваемость к концу обучения оказалась много лучше, чем на первых курсах. Тибо-Бриньоль имел опыт туристических походов различных категорий сложности, был хорошо знаком со студентами УПИ — членами туристического клуба института. Все, знавшие Тибо, отмечали его энергию, предприимчивость, дружелюбие и юмор;

Походные фотографии, обнаруженные в фотоаппаратах членов группы. На левом фотоснимке (слева направо): Людмила Дубинина, Георгий Кривонищенко, Николай Тибо-Бриньоль и Рустем Слободин. Фотография справа сделана тогда же и практически на том же месте (слева направо): Николай Тибо, Людмила Дубинина, Семён Золотарёв и Зина Колмогорова. Тибо отдал свою фетровую шляпу Золотарёву, мужчины дурачатся и все явно пребывают в прекрасном расположении духа. Все ещё живы, бодры и здоровы…

— Юдин Юрий Ефимович, 1937 г.р., студент 4-го курса инженерно-экономического факультета УПИ, в институте увлёкся туризмом, совершил в общей сложности 6 длительных походов различных категорий сложности, в т. ч. и 3-й (наивысшей). Мотивом начавшегося похода являлся энтузиазм его участников. Никаких материальных выгод участие в этом лыжном переходе принести не могло. Профком «Политеха» выдал студентам по 100 руб. материальной помощи, но это вспоможение носило чисто символический характер, а потому все участники скинулись ещё по 350 руб. на пополнение походной кассы. Часть экипировки была получена в институте, часть являлась собственностью членов группы. Все участники лыжного похода были здоровы, поставленная задача вполне соответствовала уровню их подготовки и техническому оснащению.

Нельзя не сказать несколько слов о командном духе этого небольшого коллектива. Все его члены имели высшее или неполное высшее образование, причём следует помнить, что в те времена статус высшего образования был много выше нынешнего. Это были по-настоящему разносторонне одарённые и эрудированные люди, причём получившие уже определённый жизненный опыт, прошедшие своеобразную проверку «на прочность». Известно, что почти всем участникам перехода доводилось прежде сталкиваться в тайге с диким зверьём, а случаи с укусом змеёй Зины Колмогоровой и ранением Люды Дубининой весьма красноречиво говорят сами за себя. Эти девушки были явно не «гламурными кисами» из передач Ксюши Собчак, а надёжными, преданными и проверенными далеко нерядовыми испытаниями товарищами. Безусловно, члены группы обладали психологической устойчивостью к стрессовым нагрузкам, имели развитые чувства солидарной ответственности и взаимовыручки. Практически все они хорошо знали друг друга на протяжении нескольких лет, и это обстоятельство придавало им взаимную уверенность. Единственным участником команды, являвшимся для остальных действительно незнакомым человеком, был Семён Золотарёв.

Снимок слева: «Ты чуешь, третьего не хватает?» — подтекст фотографии не оставляет сомнений в прекрасном расположении духа запечатлённых на ней Николая Тибо-Бриньоля и Семёна Золотарёва. Справа: всё тот же узнаваемый Тибо и вышедшая из строя Люда Дубинина.

Однако внутри группы существовала как минимум одна связь, основанная на особых межличностных симпатиях. Речь идёт о паре «Игорь Дятлов — Зина Колмогорова». Не будет преувеличением сказать, что этих молодых людей объединяла платоническая привязанность. Само по себе это высокое и красивое чувство в обычной обстановке можно только приветствовать, однако в ситуации неординарной, стрессовой, связанной с риском для жизни оно способно сыграть весьма опасную роль, послужить своеобразным детонатором разрушения единоначалия и подчинённости. В экстремальной ситуации любовная привязанность может неожиданно и притом негативно повлиять на принятие важного решения, толкнуть человека на отказ от выполнения команды, либо побудить участника группы к неоптимальным (с точки зрения большинства) действиям. Об этом надлежит помнить, тем более что в этом походе такие экстремальные ситуации без сомнения возникали…

Итак, 23 января 1959 г. группа выехала из Свердловска и в ночь с 24 на 25 января прибыла в пос. Ивдель (примерно в 340 км к северу от места отправления). В дороге имели место два инцидента, заслуживающими того, чтобы быть отмеченными здесь. Речь идёт о конфликтных ситуациях с участием работников милиции. В одном случае туристов не пустили на ночёвку в здание вокзала в г. Серове и Юрий Кривонищенко, издеваясь, принялся просить подле закрытых вокзальных дверей «милостыню на конфеты» (эта выходка закончилась для него прогулкой в отделение милиции на вокзале). В другой раз к туристам в поезде Серов — Ивдель пристал какой-то алкаш, заявивший, что они украли у него бутылку водки и потребовавший её вернуть. С придурком, разумеется, никто ругаться не стал, но это лишь распалило пьяницу. В конечном итоге проводнику пришлось сдавать его милицейскому наряду на станции. Для членов группы оба инцидента негативных последствий не имели, поскольку командировочное предписание, уведомлявшее о том, что туристический поход приурочен к «красной дате» (то бишь открытию съезда КПСС), устраняло все препоны и лишние вопросы со стороны официальных лиц.

Во второй половине дня 26 января группа благополучно выехала на попутке из Ивделя в пос. 41-го квартала, где жили лесозаготовители. Фактически это был уже самый край населённого мира — далее начинались совсем уж необжитые уральские леса, мрачные и неприветливые. Примерно в 19:00–20:00 группа без происшествий прибыла в посёлок 41-го квартала, устроилась на ночёвку в общежитии лесозаготовителей. Начальник 1-го лесучастка по фамилии Ряжнев, местный Бог и Царь, великодушно выделил туристам подводу с лошадью и возницей, на которую вся группа сложила рюкзаки и, став на лыжи, 27 января совершила следующий переход — в посёлок 2-го Северного рудника. Этот населённый пункт, некогда входивший в разветвлённую систему ИвдельЛАГа, к 1959 г. уже был совсем заброшен. Там не осталось ни одного жителя и из 24 домов лишь один имел надёжную крышу и хоть как-то годился для постоя. В нём группа и заночевала. В этом месте можно отметить, что возницей, управлявший лошадью, являлся некий Великявичус, литовец, осуждённый в 1949 г. на 10 лет лагерей и вышедший на поселение в 1956 г. Сам по себе этот персонаж не играет в повествовании особой роли, но его присутствие весомо свидетельствует об одном, весьма важном обстоятельстве: весь север Свердловской области и Коми АССР был в те годы напичкан учреждениями бывшего сталинского ГУЛАГа. Очень большой процент населения Урала был тогда так или иначе связан с некогда мощной репрессивной машиной — тут проживали и бывшие лагерные сидельцы, и расконвойные, и лагерная обслуга. К 1959 г. прежняя ГУЛАГовская система уже в значительной степени захирела и заметно сократилась, пугающая аббревиатура исчезла ещё аж в 1956 г. (тогда вместо ГУЛАГа появилось непроизносимое ГУИТК — Главное Управление исправительно-трудовых колоний), но люди-то… люди остались! В контексте всего, произошедшего в дальнейшем об этом следует помнить…

Во 2-м Северном членов группы привлёк склад геологических образцов. По крайней мере один геологоразведочный керн с пиритом они взяли с собою. Во время пребывания в посёлке (т. е. 27–28 января) один из туристов, Юрий Юдин, заболел. Ему пришлось отказаться от дальнейшего участия в походе и утром 28 января 1959 г. группа с ним тепло попрощалась. Юдин возвратился в посёлок 41-го квартала вместе с Великявичусом, а группа в количестве теперь уже 9 чел. двинулась дальше.

Эти фотоснимки сделаны в первой половине дня 28 января 1959 г.: девушки прощаются с Юрием Юдиным во «Втором-Северном». Без труда угадываются персонажи на задних планах: на левом фотоснимке это Семён Золотарёв, на правом — Игорь Дятлов.

Собственно, на этом заканчивается та часть туристического похода группы Дятлова, которая м.б. подтверждена объективными свидетельствами посторонних лиц. О дальнейшем мы можем судить лишь по дневниковым записям участников похода, да материалам прокурорского расследования.

Игорь Дятлов и ведомая им группа туристов рассчитывали совершить переход по Северному Уралу с таким расчётом, чтобы в первых числах февраля выйти на гору Отортен (или Отыртен, высота 1234 м), а затем к 12 февраля оказаться в посёлке Вижай, откуда надлежало дать телеграмму в УПИ о благополучном прибытии. Однако уже 28 января Игорь Дятлов засомневался в возможности уложиться в срок и при прощании с Юрием Юдиным попросил последнего передать в спортклуб сообщение о возможном переносе окончания похода. Речь шла о задержке в один-два дня, т. е. контрольный срок сдвигался руководителем похода на 14 февраля.

Эта передвижка выглядела логичной. К середине февраля в УПИ возвратились участники другого лыжного перехода по Северному Уралу (группа под руководством Юрия Блинова). Все они говорили о сильных снегопадах в том районе, так что решение Игоря Дятлова о переносе срока возвращения выглядело вполне взвешенным и разумным.

Однако, ни 14, ни 15, ни 16 февраля группа в посёлке Вижай не появилась и телеграмму в спортклуб «Политеха» не отправила. К этому времени в УПИ после каникул стали съезжаться студенты. Появился и Юрий Юдин, отделившийся от группы Игоря Дятлова на полдороге. К нему, разумеется, были обращены вопросы о судьбе группы и обстоятельствах похода, но Юрий ясности никакой внести не мог; с его слов лишь стало ясно, что вплоть до полудня 28 января никаких конфликтов между членами группы, а также ЧП, либо подозрительных ситуаций не возникало. 17 февраля 1959 г. родственники некоторых членов группы (прежде всего Люды Дубининой и Александра Колеватова) стали звонить руководителю спортклуба УПИ с требованием прояснить судьбу отсутствующих туристов. Аналогичные звонки последовали и в партком института.

Возглавлявший спортклуб УПИ Лев Семёнович Гордо попытался было погасить начинавшийся скандал. 18 февраля он заявил секретарю парткома УПИ Заостровскому, будто от Дятлова получена телеграмма, уведомлявшая о задержке в пути. Видимо Гордо всерьёз рассчитывал, что через день-другой пропавшие туристы объявятся и проблема рассосётся сама собой.

Но проблема не рассосалась. Родственники студентов обратились в Свердловский горком партии и теперь уже руководители партийного руководства начали задавать институтскому руководству неприятные вопросы. Стал вопрос об организации спасательной экспедиции, однако тут же выяснилось, что никто из спортивного руководства на уровне УПИ и города не имеет точной информации о маршруте группы Дятлова. Это было грубейшим нарушением порядка организации туристических походов. Необходимую информацию стали лихорадочно восстанавливать по рассказам людей, слышавшим о планах от членов пропавшей группы. Ситуацию спас совершенно посторонний спортклубу «Политеха» человек — Игнатий Фокич Рягин, друг семьи Колеватовых, обстоятельно поговоривший с Александром о предстоявшем походе в середине января. Рягин по памяти восстановил маршрут группы и 19 февраля Римма Колеватова, сестра Александра, передала карту полковнику Георгию Семёновичу Ортюкову, преподавателю тактики с военной кафедры УПИ, возглавившему в те февральские дни розыск группы и в дальнейшем приложившему много сил для выяснения истории группы Дятлова.

Дата добавления: 2015-07-20