Гендерная самоидентификация в контексте отношения личности к себе

Отношение личности к себе как конкретное, эмпирическое, индивидуальное, жизненное отношение необходимо предполагает отношение к себе как к существу определенного пола. Проживание человеком собственной индивидуальности неизбежно сталкивает его с реальностью того, что люди делятся на мужчин и женщин[1], и он принадлежит к одной из этих групп.

Тема пола в психологии представлена, в основном, в гендерных исследованиях. Часть из них осуществляется в логике установления различий в психическом функционировании мужчин и женщин. В контексте нашего исследования более интересными представляются работы, направленные на изучение процессов преломления фактичности собственного пола в индивидуальном «Я», индивидуальной жизни личности. Одним из ключевых понятий, предложенным психологией для концептуализации этой темы, выступает категория «гендерная идентификация».

Понятие «гендер» закрепляет представления о том, что пол конкретного индивида, кроме биологической данности, обусловливается и конструируется обществом и культурой, к которым он принадлежит. Эта категория была предложена Р. Столлером в 1958 году, чтобы «подчеркнуть тот факт, что биологические характеристики сексуальности не даны человеку непосредственным образом, а всегда преломляются через призму индивидуального сознания и социальных представлений, т.е. существуют в виде субъективного и зафиксированного в культуре знания о них» (Воронцов, 2002, с. 97). В дальнейшем она активно применялась феминистски ориентированными исследовательницами, изобличавшими традицию объяснения социального неравенства между мужчинами и женщинами «природными», физиологическими причинами. В настоящее время в психологии можно выделить три подхода к определению данного понятия: классический, модернистский и постмодернистский. Эти подходы различаются взглядами на природу пола и гендера, а также решением вопроса об их соотношении. В нашем исследовании мы опираемся на трактовку феномена, близкую модернистской точке зрения.

Так, пол человека рассматривается нами как явление, вмещающее биологические, социокультурные и психологические аспекты. Гендер охватывает социокультурный и психологический пласты и строится на основе объективно существующих физиологических признаков. Биологическое измерение при этом не противопоставляется социальному. Опираясь на отечественную традицию в психологии (С.Л. Рубинштейн, Л.С. Выготский), мы понимаем телесную сферу как преобразованную и «пронизанную» культурой и индивидуальностью человека. Биологический пол, на наш взгляд, выступает понятием, которое формируется и конструируется практикой общественных отношений. В этом смысле мы близки постмодернистской парадигме, но лишь отчасти. Мы не можем согласиться с тем, что «биологический пол не существует как объективный феномен: он тоже есть социальный конструкт, поскольку биологические особенности, на основании которых мы делим людей на мужчин и женщин, являются произвольно установленными критериями типизации внутривидового разнообразия на основании только лишь различий репродуктивных систем» (Там же. С. 101). На наш взгляд, понятие пола человека возникает не произвольно, а фиксирует существенные признаки, схватывает значимую для индивидуальной и общественной жизни объективную (в том числе и физиологическую) реальность. Преимущество отечественной психологии, с этой точки зрения, заключается в том, что она позволяет увидеть биологическое, социокультурное и психическое в их переплетении и взаимопроникновении.

Личность активно и избирательно присваивает предложенные культурой каноны «пола». Опосредованный сознанием процесс конструирования гендера определяется как гендерная идентификация. Она заключается в принятии индивидом своей половой принадлежности, переживании им собственной маскулинности или феминности, а также в готовности выполнять определенную половую роль. Результирующим эффектом «вбирания» гендера выступает гендерная идентичность. Ее содержание включает в себя принадлежность к биологическому полу; усвоенные предписания социальных функций и статуса, репродуктивного поведения и родительских ролей; образцы сексуальных желаний, чувств и практик; гендерные убеждения; паттерны приемлемых эмоций, способов поведения и предъявления личностью себя (Воронцов, 2002;Ершова, 2007;Черкашина, 2004).

Трудно переоценить роль категоризации по полу и гендерной идентификации в индивидуальной жизни личности. Как отмечает Е.Б. Старовойтенко, в психологии это нашло отражение в оформлении теорий личности как субъекта гендерного развития (Старовойтенко, 2009). Далее мы обратимся к анализу гендерной и сексуальной идентичности женщины в контексте социальной идентичности, а затем подробно обсудим специфику ее гендерной идентификации.

Включенность личности в мир как в «совокупность вещей и явлений, соотнесенных с другими людьми» (Рубинштейн, 2003, с. 289) порождает в ней потребность в принадлежности к общности, в установлении сходства с представителями различных социальных групп и в упорядочивании своего взаимодействия с другими. Эти стремления зафиксированы в психологии, в частности, в понятии социальной идентичности. Так как пол и сексуальность в психологическом аспекте представляют собой культурно заданную и социально оформленную систему смыслов и значений, которыми человек наделяет свои половые признаки во взаимодействии с другими людьми, то эта сфера бытия личности также может выступать базой для формирования социальной идентичности. В русле данной логики гендерная и сексуальная идентичности выступают инструментами, позволяющими женщине разместить себя в континууме других женщин, организовать свое взаимодействие с мужчинами - установить свое место в человеческом мире и определить свою жизнь в субъективно значимой области. В этом смысле они являются важными структурами, придающими личности качественную определенность и устойчивость.

Таким образом, гендерная идентичность – это разновидность социальной идентичности, представленная в самосознании и в самоотношении наряду с профессиональной, семейной, этнической и т.д. Она является одной из наиболее стабильных идентификаций человека. Гендерная идентичность, хотя и не выбирается самим субъектом в большинстве случаев, активно развивается им на протяжении жизни. Процессы идентификации вплетены в контекст отношения личности к своему полу как природной - социальной – культурной – индивидуальной реальности и присвоения себе статуса этой реальности и происходят в непрерывном диалоге с другими людьми. Предпосылкой для первичной идентификации выступает приписывание ребенку того или иного пола окружающими людьми на основе интерпретации его анатомо-физиологических особенностей. В пубертате происходит становление сексуальной идентичности, в соответствии с которой личность, благодаря процессам самоидентификации, формирует вторичную гендерную идентичность. Она реализуется на различных социальных и культурных уровнях и представляет собой сложное образование, в структуре которого можно выделить когнитивный, аффективный и конативный аспекты.

Обратимся к анализу специфики гендерной идентичности [2] женщины. Интересную модель предлагают Н.М. Ершова и Л.А. Мясникова. Они рассматривают женскую идентификацию в качестве динамической системы, включающей набор компонентов и способов их объединения. Системными элементами самоидентификации современной женщины, по мнению авторов, являются: телесность, сексуальность, партнерство, материнство и профессиональная деятельность. Они представляют собой ключевые сферы активности, возникающие в ходе взаимодействия между полом-функцией как «телесно-эмоциональным бытием женщины» (Ершова с соавт., 2007, с. 18).

Особо остановимся на понятии телесности. Итак, телесность «как системный элемент женской самоидентификации формируется через взаимодействие между генетически определенной конституцией и гендерно детерминированными представлениями о женском теле» (Там же. С. 25). Это подводит нас к важному выводу о включенности телесной сферы в пространство гендерной идентичности. Можно сказать, что отношение женщины к этой области своего существования опосредовано и формируется процессами гендерной идентификации.

Итак, в данной концепции женская идентификация рассматривается как динамическая система, организованная сложным взаимодействием между полом-функцией как физиологической реальностью и гендером как социальной конструкцией. Критерием зрелости выступает достижение личностью баланса этих двух составляющих, открывающего возможность для раскрытия ее пола-сущности. Опираясь на представления К. П. Эстес об архетипе Первозданной Женщины, авторы определяют пол-сущность как «общее основание для всех женщин, которое одновременно их объединяет и индивидуализирует» (Ершова с соавт, 2007, с. 19), и «выражается в ощущаемой женщиной удовлетворенности течением своей жизни, ее результатами и открывающимися перспективами» (Там же. С. 118). По сути, речь идет о достижении женщиной зрелого отношения к себе (Е.Б. Старовойтенко), о созвучном собственной природе и полу проживании персонального измерения (А. Лэнгле). К достоинствам данной концепции можно также отнести использование авторами принципов историзма и диалогизма. Так, женская идентификация понимается как продукт культурно-исторического развития, как чувствительная к существенным формам общественных отношений система. Выбор индивидуального способа идентификации зависит от восприятия женщиной отношений со значимыми людьми, становление женщины как субъекта гендерного развития происходит в непрекращающемся диалоге с многочисленными “другими”.

Анализируя основные компоненты женской идентификации, выделенные авторами, отметим представленность телесности в каждом из них. Как было показано выше, помимо одноименного элемента, телесность проступает в области сексуальности, партнерских отношений, материнства, профессиональной деятельности. Это позволяет нам сделать два важных для нашего исследования вывода. Во-первых, речь идет об исключительной роли телесного опыта в структуре женской самоидентификации; во-вторых, – о том, что отношение женщины к себе в аспекте телесности опосредовано, формируется и осуществляется процессами гендерной идентификации.

Высокая значимость телесной сферы для самоидентификации женщины подчеркивается и другими авторами (Д.В. Воронцов, И.С. Кон, Е.Т. Соколова, Е.Б. Старовойтенко, В.В. Столин и т.д.). Дополним изложенные выше представления о женской идентичности идеями некоторых других исследователей. При этом особым фокусом нашего внимания будут выступать вопросы о месте и содержательном наполнении «телесности» в процессе гендерной идентификации и гендерного самоотношения.

Подробно и разносторонне рассматривает проблему современной женщины в отношении к себе Н. Вулф (N. Wolf). Она обращает внимание на существование мифа о красоте (the beauty myth), отравляющего жизнь многих женщин и подрывающего их уверенность в себе (Wolf,1991). Кратко его суть можно передать следующим образом. В культуре содержится ряд влиятельных убеждений. Так, считается, что одним из ключевых свойств женщины является ее красота, которая определяется через идею о совершенном теле и признается объективной и универсальной характеристикой. Женщина должна в обязательном порядке стремиться к достижению внешней привлекательности, так как именно это сделает ее сексуально желанной и репродуктивно успешной. В своей монографии автор исследует политические, экономические, социальные, психологические и медицинские предпосылки и последствия этого явления. Она приходит к выводу, что данный миф выполняет, в первую очередь, функцию социального контроля над женщиной, так как в действительности предписывает ей определенные способы поведения, а не параметры внешнего вида. Не отражая всего богатства содержания этой работы, сосредоточимся на аспекте гендерной идентификации.

Современная успешная женщина оказывается в особом положении. Ее ситуация характеризуется изоляцией от других женщин, дефицитом признания ее достижений и чрезвычайно высоким уровнем ожиданий. Фактически, происходит удвоение гендерных ролей: теперь она должна не только выглядеть как «настоящая женщина», но и действовать как «настоящий мужчина». Одновременно с этим изменяется форма проявления дискурса социокультурной власти: в настоящее время он реализуется посредством идеи самонормирования тела женщины.

Осмысливая этот феномен, автор отмечает, что исторически женская идентичность включала в себя «боль» и «контроль извне». Резкие перемены в общественной жизни, связанные с эмансипацией, оставили в ней пустоты. Миф о красоте, таким образом, заполняет их, удовлетворяя женскую потребность в боли и во внешнем руководстве. Принципиальной для нашего исследования оказывается мысль о том, что телесная сфера играет ключевую роль в конструировании и самоконструировании современной феминности.

Анализируя данную работу, можно выделить способы мыслить свое тело и адресованные ему практики, которые составляют гендерную идентичность женщины. К ним относятся: высокая значимость физической красоты, сочетающаяся с обесцениванием естественного состояния тела и убежденностью в необходимости его совершенствования; стремление к достижению и поддержанию определенного внешнего вида; озабоченность формой и весом тела, регуляцией жира в организме; использование диет; псевдосексуальный сценарий поведения; дистанцирование и боязнь своего тела. Это подводит нас к двум важным выводам. Во-первых, при психологическом осмыслении названных телесных феноменов необходимо обращаться к гендерному измерению; во-вторых, данные социокультурные образцы феминности ослабляют и порабощают женщину, что остро ставит перед ней задачу занятия личностной позиции по отношению к ним и к возможностям их принятия.

Важным для нас представляется также вопрос о специфике феминного способа личностного отношения к себе [3]. Как отмечает Е.Б. Старовойтенко, психологической идентичности фемининного типа личности присуща особая подвижность самоотношения. Она проявляется в ориентации на текущие переживания, выражающейся в ситуативном эмоциональном самовосприятии и самоощущении, в рефлексии актуальной жизни и отношений; в зависимости самооценки от оценок окружающих и в сосредоточенности на отношениях со значимыми людьми; в изменчивости рациональных знаний о «я», сочетающейся с глубинной интуицией, придающей «я» устойчивость; в гибкости при решении проблем и задач деятельности за счет тонкой саморегуляции, самокоррекции и самопомощи; в чувстве внутренних потенциалов и источников развития (Старовойтенко, 2007). Наличие особой связи между самоотношением и сферой межличностных отношений подчеркивают и другие авторы (Д.В. Воронцов, Н.М. Ершова, Л.А. Мясникова, К. Хорни). Многие феминистски ориентированные исследовательницы отмечают также склонность женщин обесценивать себя, усматривая в ней проявления актуальности властных отношений между полами. По их мысли, мужское доминирование воспроизводится в завуалированной форме символического насилия, его «агентами» при этом становятся сами женщины. «… Подчинение женщины господствующим мыслительным схемам проявляется не только в словах и действиях, но и во внутренних конфликтах, выражаемых через чувства беспокойства, вины, угрызения совести» (Ершова с соавт., 2007, c. 47).

Подводя итог, обозначим наиболее важные для данного исследования положения:

Гендерные исследования, выполненные в контексте психологии и психологии личности, акцентируют существование личности в ипостасях «мужчины» и «женщины». «Мужское» и «женское» обретается индивидом в естественных процессах биологического развития, в спонтанных идентификациях с социокультурными образцами и канонами поведения, а также в осознанной, направленной, оценочной, действенной идентификации с полом как природным и социокультурным феноменом. Последняя форма идентификации – активная самоидентификация личности - предполагает отношение к полу и отношение к себе как к носителю пола, в том числе телесного. Итак, одним из ключевых измерений отношения личности к себе выступает гендерный аспект, и, изучая самоотношение, необходимо учитывать его субъекту-мужчине или субъекту-женщине. Решая психологическую задачу «овнутрения» фактичности своего пола, современная женщина оказывается в непростом положении, так как ее ситуация характеризуется одновременно личностной автономией, изоляцией от других женщин, размытостью границ идентичности и богатством альтернатив, свободой выбора возможного пути развития.

Особую роль в процессе гендерной идентификации как момента отношений к миру и к себе играет обращение к телесности. Ее значимость формируется и закрепляется на разных уровнях, в том числе и через телесные практики и способы мыслить свое тело, конструирующие гендер. Часть из этих социокультурных образцов оказывается потенциально конфликтной для индивидуального сознания, так как ведет к отчуждению от собственного тела (фактически отношение к телу перестает быть «отношением к себе»), исчезновению отношения к нему и затрудняет для женщины проживание полноты ее индивидуальности. К ним можно отнести озабоченность физической красотой, сочетающуюся с обесцениванием естественного состояния тела и убежденностью в необходимости его совершенствования; усилия по достижению и поддержанию желаемого внешнего вида; внимание к массе и форме тела, использование диет с целью их коррекции; псевдосексуальный сценарий поведения.

Телесный опыт занимает исключительное место в структуре современной феминности, проступая для личности в виде относительно обособленной области собственных отношениий (внешность, физиологическое функционирование организма по женскому типу) и присутствуя в других сферах идентификации и самоидентификации (сексуальности, материнстве, партнерских отношениях, профессиональной деятельности).

Соматическая сфера получает означение – извне и изнутри, от самой личности – в контексте гендерной идентичности. Таким образом, отношение индивида к своей телесной сфере «живет» в пространстве гендера, опосредовано и образовано процессами гендерной идентификации. Гендерная идентичность выступает одной из основных областей проблематизации самоотношения в аспекте «тела», сферой, в которой рождаются и разрешаются множественные противоречия. При научном осмыслении отношения личности к себе в аспекте телесности необходимо учитывать половую специфику его субъекта.

Дата добавления: 2015-07-17