Глава XIII. Государственные деятели третьего рейха

В своей служебной деятельности я нередко сталкивался с рядом деятелей,оказывавших большое влияние на ход истории германского народа. Поэтому ясчитаю своим долгом рассказать о тех впечатлениях, которые сложились у меняоб этих личностях при непосредственном общении с ними. При этом я отдаю себеполный отчет в том, что мои впечатления являются субъективными. Это -впечатления солдата, но отнюдь не впечатления политика; они не могут неотличаться во многих отношениях, в том числе и по своей направленности, отвпечатлений политических деятелей; отправными моментами моих воспоминанийявляются ставшие традиционными для нашей армии понятия воинской чести исолдатской доблести. Ясно, что мои солдатские впечатления нуждаются вдополнении наблюдениями и суждениями других людей, чтобы, сравниваямногочисленные источники, создать более или менее достоверный образ техлюдей, от разумных действий или ошибок которых зависел ход событий,оказавшихся для нас роковыми и приведших к катастрофе. Если до сих пор я стремился к тому, чтобы передать свои личные,непосредственные переживания и \595\ впечатления, не прибегая к другимисточникам, то в заключительной главе я хотел бы использовать материал,ставший известным мне после нашей катастрофы из бесед и различныхпроизведений. Гитлер В центре круга людей, влиявших на нашу судьбу, стоит личность АдольфаГитлера. Перед нами - человек из народа, выходец из мелкобуржуазной семьи,получивший небольшое школьное образование и недостаточное домашнеевоспитание, человек, который со своим грубым языком и грубыми нравамичувствует себя на месте лишь в узком кругу своих земляков. Вначале он безпредубеждения относился к высшим, культурным кругам общества, особенно вовремя бесед об искусстве, музыке и на другие подобные темы. Только позднеенекоторые лица, составлявшие ближайшее окружение Гитлера и сами неотличавшиеся высокой культурой, сознательно вызывали у фюрера чувствоглубокой антипатии к этим кругам. Эти люди стремились противопоставитьГитлера интеллигентным людям и людям высокого происхождения и исключитьвозможность их влияния на фюрера. Этому способствовало то обстоятельство,что в Гитлере жило злопамятство, он хотел мстить за свое низкое положение вдетские и юношеские годы. Считая себя крупным революционером, он думал, чтозащитники различных традиций не только мешают ему, но и стремятся заставитьего отказаться от своего пути. Здесь мы находим первый ключ к душе Гитлера.Она, будучи комплексом чувств, и породила его все увеличивающуюся неприязньк князьям и дворянам, ученым и юнкерам, чиновникам и офицерам. И есливначале, после взятия власти в свои руки, он иногда и стремился усвоитьнормы поведения в хорошем светском обществе и международный этикет, топотом, в годы войны, он окончательно от этого отказался. \596\ Гитлер - в высшей степени умный человек, он обладал исключительнойпамятью, особенно на исторические даты, разные технические данные, цифры исведения хозяйственных статистических отчетов. Он читал все, что емупопадалось на глаза, и восполнял таким образом пробелы своего образования.Он все больше и больше удивлял своей способностью абсолютно точновоспроизводить то, что он когда-то читал или когда-нибудь слышал во времядоклада. "Шесть недель тому назад вы говорили мне совсем другое!" - этислова будущего канцлера и верховного главнокомандующего наводили страх наего подчиненных. Если подчиненный осмеливался возражать, Гитлер немедленнопроверял его данные по стенограммам, которые велись на каждом совещании. Он обладал даром облекать свои мысли в легко доступные формы и убеждатьслушателей в их правильности беспрестанным повторением. Почти все свои речии выступления, независимо от того, выступал ли он перед многотысячнойаудиторией или перед небольшим кругом людей, он начинал словами: "Когда я в1919 г. решил стать политическим деятелем...", так же как свои политическиеречи и нравоучения он всегда заканчивал словами: "Я не пойду на уступки иникогда не капитулирую!" Гитлер обладал необыкновенным ораторским талантом; он умел убеждать нетолько народные массы, но и образованных людей. В своих речах онисключительно умело подделывался под образ мышления своих слушателей. Передпромышленниками он говорил иначе, чем перед солдатами, передпоследовательными национал-социалистами по-другому, чем перед скептиками,перед гаулейтерами иначе, чем перед мелкими чиновниками. Самым выдающимся его качеством была его огромная сила воли, котораяпритягивала к нему людей. Эта сила воли проявлялась столь внушительно, чтодействовала на некоторых людей почти гипнотически. Я \597\ сам лично частопереживал такие минуты. В главном штабе вооруженных сил ему почти никтоникогда не возражал; его сотрудники находились или в состоянии постоянногогипноза, как Кейтель, или в состоянии разочарования, как Иодль. Дажесамоуверенные, храбрые перед лицом врага люди попадали под влияние Гитлера иотказывались от своих возражений, когда последний произносил речь со своейпочти не опровергаемой логической последовательностью. Выступая переднебольшим кругом людей, он наблюдал за каждым слушателем, точно определяярезультаты воздействия своих слов. Если он видел, что тот или другойслушатель не поддается силе внушения, что он не стал еще его "медиумом", тоГитлер говорил до тех пор, пока не убеждался в укрощении этого строптивогодуха. Если ожидаемой реакции не наступало, то этот стойкий характерподвергался нападкам гипнотизера: "Этого человека я не убедил". От такихличностей Гитлер всегда стремился избавиться. Чем дальше он продвигался попути успеха, тем нетерпимее он становился. Из того факта, что Гитлеру удавалось сильно воздействовать на людей,сделали неправильный вывод о якобы особо впечатлительном характере немцев. Увсех народов всегда находились такие выдающиеся личности, перед силойвнушения которых не могли устоять люди, хотя действия этих личностей и невсегда соответствовали духу христианского учения. Из новейшей истории можнопривести французскую революцию с ее крупными деятелями, затем после нее вкачестве такого же примера можно взять личность Наполеона; французы шли засвоим великим корсиканцем до наступления полной катастрофы, хотя они давноуже должны были знать, что его путь ведет к поражению. Народ СоединенныхШтатов поддавался во время обеих мировых войн, несмотря на свое миролюбие,силе внушения своих президентов, стремившихся участвовать в этих войнах.Итальянцы преданно шли за Муссолини. О России, где народ-гигант вопрекисвоему первоначальному \598\ убеждению стал большевистским благодаря силеидей Ленина, нечего и говорить. Тот факт, что немцы послушно следовали за Гитлером, имел тоже своипричины; эти причины были созданы в первую очередь ошибочной политикой,которую проводили державы-победительницы после первой мировой войны. Этаполитика и создавала предпосылки, питательную среду, на которой смогловзойти семя национал-социализма, приведшее к безработице, тяжелым налогам,унизительным передачам части территорий страны другим государствам, потересвободы, отсутствию равенства и военной беспомощности. Пренебрежениечетырнадцатью пунктами президента Вильсона во время заключения Версальскогодоговора со стороны стран-победительниц в первой мировой войне подорвало унемцев доверие к великим державам. Стало быть, человек, который обещалнароду освободить его от цепей Версаля, играл в сравнительно легкую игру,тем более, что формально существовавшая Веймарская демократия, несмотря начестные стремления, не могла добиться каких-либо крупных внешнеполитическихуспехов и не в состоянии была преодолеть внутренние трудности в стране. Втаких условиях Гитлер смог, обещая благоприятные внутриполитические ивнешнеполитические перспективы, собрать большое количество голосов, создатьдемократическим путем самую сильную в стране партию и по демократическимзаконам прийти к власти. Питательная среда была налицо, поэтому нельзяупрекать немцев в том, что они якобы более чувствительны к убеждению, чемдругие народы. Обещания Гитлера по внешнеполитическим вопросам состояли в том, чтобыосвободить немцев от гнета несправедливого Версальского договора, повнутриполитическим вопросам - уничтожить безработицу и политические склокипартий. Эти цели были сокровенными желаниями каждого честного немца. И ктотолько об этом не мечтал? Выдвигая эти ясные цели, за \599\ которые готовбыл пламенно бороться каждый порядочный немец, он объединил вокруг себя ужев начальный период своей деятельности миллионы людей, начавших сомневаться вспособностях своих государственных деятелей и в доброжелательстве бывшихпротивников Германии. Чем больше конференций оканчивалось безрезультатно,чем больше увеличивался гнет репарационных платежей и чем большеувеличивалось неравенство, тем больше немцев собирала вокруг себя свастика.Попробуйте перенестись мысленно в 1932-1933 гг. и представить себе тоотчаянное положение, в котором находилась тогда Германия. Более 6 миллионовбезработных, т. е. вместе с семьями около 25 миллионов голодающих людей,рост беспризорности среди детей рабочих, которые скитались без дела поулицам Берлина и других крупных городов, рост преступности - все этопозволило коммунистам собрать 6 миллионов голосов. Вне всякого сомнения, вдальнейшем они собрали бы еще больше голосов, если бы национал-социалистскаяпартия Гитлера не увлекла за собой и эти миллионы, убедив их в полезностинового идеала и новой веры. Каждый помнит, как незадолго до этого Франция и Великобританиязапретили экономическое сотрудничество Германии и Австрии, которое, правда,весьма незначительно, но все же облегчило бы положение обеих стран, при этомсовершенно не подвергая какой-либо опасности политическую мощь западныхдержав. Экономика Австрии также находилась в то время на краю пропастивследствие Сен-Жерменского договора - документа Версальской системы; Австрияне может существовать без экономического союза с крупной промышленнойстраной. Надо надеяться, что эта проблема будет также решена Европейскимэкономическим союзом. В то время запрещение австро-германскогоэкономического союза в высшей степени ожесточило в Германии даже весьмаумеренных людей так называемой "западной ориентации", так как это былознаком \600\ полнейшего безрассудства и произвола, проводимогодержавами-победительницами 12 лет после окончания войны и 6 лет послепринятия Германии в Лигу наций. Оценивая сложившуюся в то время обстановку,умеренные критики заявили, что такая политика стран-победительницчрезвычайно способствовала успеху Гитлера на выборах в 1931-1932 гг. Во всяком случае, Гитлеру удалось собрать под свое знамя такую сильнуюпартию, мимо которой уже нельзя было безразлично пройти. Президент,престарелый фельдмаршал фон Гинденбург, назначил Гитлера послепродолжительной душевной борьбы рейхсканцлером. Несомненно, что он с большимтрудом решился на это, а вместе с ним и многие немцы отрицательно относилиськ личности Гитлера и к его методам прихода к власти. Придя к власти, Гитлер устранил оппозицию. Бесцеремонность, с которойон расправился со своими противниками, раскрыла еще одну важную чертухарактера будущего диктатора. Он мог открыто проявлять это свое качество,ибо оппозиция была слабой и разрозненной и развалилась почти без борьбы, кактолько он начал против нее энергично действовать. Благодаря этому Гитлерсмог провести законы, опираясь на которые он свел по существу Веймарскуюконституцию к диктатуре одной партии. Бесцеремонность, проявляемая Гитлером при подавлении внутреннегосопротивления, перешла в жестокость при расправе с Ремом. Правда, рядубийств лиц, которые не имели никакого отношения к Рему, но былинежелательны по другим причинам, был совершен без ведома Гитлера; впрочем,никаких раскаянии в связи с такими злодеяниями не последовало. Президентфельдмаршал Гинденбург, находясь уже на пороге смерти, не мог большевмешиваться в дела Гитлера. В то время Гитлер все же вынужден был извинитьсяперед офицерским корпусом за убийство генерала фон Шлейхера, обещая недопускать повторения подобных случаев. \601\ Тот факт, что за упомянутыми злодеяниями, совершенными 30 июня 1934 г.,не последовало никакого раскаяния, означал, что над германским государствомнависла серьезная угроза. Кроме того, это в высшей степени укрепляло Гитлерав сознании своего могущества. Урегулирование вопроса преемственности послесмерти Гинденбурга путем умело проведенного закона, а также умелообоснованного плебисцита привело, наконец, к тому, что Гитлер, пусть дажесначала формально, встал во главе рейха. Перед Гитлером был поставлен вопрос, не хочет ли он укрепить иузаконить свои позиции путем восстановления монархии. Позднее в одном изсвоих выступлений перед офицерами в Берлине он заявил, что он весьматщательно обдумывал этот вопрос. Он нашел якобы во всей истории только одинпример, когда умный монарх терпел рядом с собой выдающегося канцлера,признавал его заслуги и считал его своим крупным партнером в политическойигре до самой своей смерти; это были кайзер Вильгельм I и Бисмарк. Но вседругие известные ему исторические примеры не дают монархов с таким величиемдуши и с таким умом. Он, Гитлер, беседовав, со своим другом Муссолини поэтому вопросу, который рассказал ему о тех трудностях, которые приходитсяпреодолевать в Италии из-за короля; вот почему он, Гитлер, не хочетвосстанавливать монархию. Гитлер избрал диктатуру! В результате этого он достиг значительных успехов: устранилбезработицу, поднял дух рабочих, оздоровил национальное сознание,ликвидировал партийный хаос. Было бы неверно не признавать эти его заслуги. Укрепив свою власть внутри страны, Гитлер перешел к выполнению своейвнешнеполитической программы. Возвращение Саарской области, восстановлениевоенного суверенитета, военная оккупация Рейнской области, аншлюсе Австрии -все эти действия совершались с одобрения германского народа. Их терпела и\602\ даже признавала заграница, проявляя тем самым понимание справедливыхпретензий германского народа. Это в первую очередь относится к западнымнародам, осознавшим, руководствуясь настоящим чувством справедливости,трагические ошибки Версальского договора. Значительно труднее было действовать Гитлеру при освобождении судетскихнемцев, воспитывавшихся более двадцати лет в духе чешского национализма.Кроме того, чешское государство было связано договорными обязательствами сФранцузской республикой. Установленные в 1918 г. в нарушение правасамоопределения народов границы этого государства отрицались Германией, чтовело к расторжению союза с Францией, а возможно даже и. к войне. Гитлероценивал государственных деятелей западных держав, руководствуясь своимивпечатлениями. Сильно развитый политический инстинкт позволил емуопределить, что большинство французского народа и все более или менееумеренно настроенные государственные деятели Франции не будут считатьурегулирование этой когда-то несправедливо разрешенной проблемы поводом длявойны. Так же внимательно следил Гитлер и за настроениями английскогонарода, с которым он хотел жить в мире. И он не ошибся. Вместе с другомГитлера Муссолини в Мюнхен прибыли английский премьер-министр Чемберлен ифранцузский премьер-министр Даладье, которые заключили с Гитлеромсоглашение, легализирующее политику Германии в отношении Чехословакии.Гитлер руководствовался при этом теми заключениями, которые были сделаныдальновидным политическим экспертом, английским наблюдателем лордомРансиманом. Это соглашение сохранило мир, но одновременно усилило у Гитлерачувство собственного достоинства и сознание своего могущества передзападными державами. Может быть, эти государственные деятели Запада былидостойными представителями своих стран, но в глазах Гитлера их полнаяготовность идти на компромисс была обесценена тем, что она проявилась \603\сразу под давлением его личности. Предостережения немцев, о которых зналиангличане, не встречали никакой реакции; более того, они укрепляли позицииГитлера. К началу 1938 г. все государственные органы всецело находились в рукахГитлера, кроме армии, - единственной организации, со стороны которой он всееще боялся встретить серьезное сопротивление своему режиму. Поэтомунезадолго до аншлюсса Австрии армия была насколько ловко, настолько женеобдуманно лишена своего командования (кризис Бломберга-Фрича) и втиснута ворбиту успехов. Все тогдашние военные руководители, правда, хорошопонимавшие события, но лишенные власти, молчали. Об истинном положении вещейне знало подавляющее большинство генералов, а тем более войска. Всенамерения тех немногих лиц, которые были более или менее посвящены в делагосударства, оказать сопротивление Гитлеру держались если не в голове, тоуж, во всяком случае, где-нибудь в письменном столе авторов, если намерениябыли изложены на бумаге. Внешне такие люди создавали видимость лояльности.Слова предостережения громко не произносились, мысли об оказаниисопротивления фюреру не высказывались; таких случаев не было и в вермахте.Оппозиция в армии слабела с каждым годом, ибо теперь каждый новый призывнойвозраст приходил из организации "гитлерюгенд"; ее члены, отбывая трудовуюповинность и уже состоя в партии, обязывались служить Гитлеру. Также иофицерский корпус с каждым годом все больше и больше пополнялся молодыминационал-социалистами. С ростом собственной самонадеянности, с укреплением власти внутристраны и с увеличением авторитета Германии за границей в результатеодержанных успехов Гитлером все больше и больше обуревало чувство наглоговысокомерия: он ни с кем и ни с чем не хотел считаться. Это высокомериеувеличилось до болезненных размеров благодаря посредственности инезначительности лиц, \604\ поставленных Гитлером на руководящие постытретьего рейха. Если вначале Гитлер прислушивался к деловым предложениям, покрайней мере, обсуждал их, то впоследствии он все больше и больше переходилк автократии. Это нашло свое выражение прежде всего в том, что с 1938 г.кабинет министров не созывался на заседания. Министры работали,руководствуясь отдельными распоряжениями Гитлера; совместных обсужденийкрупных политических проблем больше не проводилось. С этого времени многиеминистры или совсем не могли попасть на доклад к Гитлеру, или попадалитолько в очень редких случаях, даже тогда, когда они этого усиленнодобивались. В то время как министры пытались соблюдать порядок служебныхинстанций, рядом с государственной бюрократией возникла партийнаябюрократия. Гитлеровский принцип: "не государство командует партией, апартия командует государством!" создал совершенно новое положение. Такимобразом, государственная власть перешла в руки партии, т. е. в рукигаулейтеров. Последние назначались на высокие государственные посты непотому, что имели способности государственных руководителей, а потому, чтоуспешно справлялись с партийной работой в партийных органах; при этом надругие способности, как правило, не обращали особого внимания. Так как многие партийные работники усвоили беспринципность Гитлера вдостижении своих целей, политические нравы стали совершенно дикими.Государственные органы утратили свою власть. То же самое происходило и с юстицией. Фатальный закон о предоставлениичрезвычайных полномочий дал диктатору право издавать постановления, имеющиесилу закона, без обсуждения их в парламенте. Даже если бы парламент иучаствовал в обсуждении этих постановлений, он после 1934 г. не сумел быповлиять на ход событий, так как этот парламент лишь формально избирался наоснове всеобщих и равных выборов при тайном голосовании. Весной 1939 г. наглое высокомерие Гитлера дошло \605\ до того, что онрешил присоединить Чехословакию в качестве протектората к рейху. Правда,этот его шаг не привел к войне, но над предостережениями, исходившими изЛондона, нужно было задуматься. После оккупации Чехословакии к рейху былаприсоединена Мемельская (Клайпедская) область. Государственная власть встране казалась такой сильной, что можно было спокойно разрешить все прочиенациональные задачи. Но Гитлер был далек от такого мнения. Спрашивается -почему? Оказалось, он руководствовался странным предчувствием, - а их быломного у Гитлера, - предчувствием ранней смерти: "Я знаю, что я долго непроживу. Я не должен терять времени. Мои преемники не будут обладать такойэнергией, какой обладаю я. Им трудно будет в силу своей слабости принятьсерьезные решения. Такие решения должны быть приняты сегодня. Все это ядолжен сделать сам, пока жив!" Так он гнал вперед невероятным темпом себя,свой государственный и партийный аппарат и весь народ по избранному им пути. "Если фортуна, богиня счастья, летит мимо на своем золотом шаре, нужнорешительно прыгать и хвататься за край ее одеяния. Если этого не сделать,она исчезнет навсегда!" И Гитлер прыгал! Осенью 1939 г. он поставил себе цель ликвидировать Польский коридор.Предложения, которые он сделал Польше, могут, окидывая взглядом прошлое,считаться умеренными. Но поляки, особенно министр иностранных дел ПольшиБек, не хотели думать о принятии согласованного решения. Они положились нагарантию своей независимости, которую получили в то время от Англии, началиколебаться при выборе пути и избрали войну[49]. Выбрав такой же путь,Англия, а под ее влиянием и Франция объявили войну рейху. Разразилась втораямировая война. Стремления Гитлера \606\ ограничить этот конфликт рамкамиПольши провалились. Подписывая договор с Советской Россией, Гитлер действовал вразрез своейсобственной антибольшевистской идеологии. В одном из своих высказываний,сделанном в моем присутствии во время завтрака в сентябре 1939 г., Гитлервыразил неуверенность, что народ правильно воспримет этот его шаг. Однаконарод и особенно армия были довольны тем, что удалось обеспечить тыл империис востока после того, как война вследствие нападения Западных державрасширилась в противоположном направлении. Германскому народу и его армии ненужна была война с Советским Союзом. Наш народ и наша армия были бысчастливы, если бы им удалось после окончания западной кампании 1940 г.получить справедливый мир. После окончания западной кампании Гитлер находился в зените своейславы, но червь уже начал подтачивать государственное здание Германии послеэвакуации англичанами своего экспедиционного корпуса из-под Дюнкерка.Совершенно прав был Уинстон Черчилль, когда это событие, несмотря назначительные потери англичан, он рассматривал и праздновал как победу ипрежде всего как победу английских военно-воздушных сил над германскими[50]. Над Дюнкерком и немного позже над Англией германские военно-воздушные силыиз-за неправильного их применения несли такие тяжелые потери, что навсегдаутратили свое первоначальное и без того незначительное превосходство наданглийскими военно-воздушными силами. В том, что наши военно-воздушные силы неправильно применялись, виновныв одинаковой мере как Гитлер, так и Геринг. Ни храбрость летчиков, ни ихмастерство, ни тактико-технические данные наших самолетов не могливозместить тех потерь, какие понесли наши военно-воздушные силы из-затщеславия своего \607\ главнокомандующего и мягкого отношения Гитлера ксвоему первому сподвижнику. Только позже Гитлер определил истинную ценность,точнее, малоценность Геринга, но характерно, что он не решился "повнутриполитическим причинам" произвести какие-либо изменения в командованиивоенно-воздушными силами, имеющие решающее значение для исхода войны. Неоднократно утверждали, что Гитлер питал сильное доверие к своим"старым борцам". Если говорить о рейхсмаршале, то это предположение, ксожалению, верно. Правда, Гитлер нередко порицал его, но никогда не делал изошибок Геринга ясных выводов. Западная кампания 1940 г. выявила еще одну черту характера Гитлера.Гитлер был очень смел в разработке своих планов. Такими планами являлись:план захвата Норвегии и план танкового прорыва под Седаном. В обоих случаяхон соглашался с самыми смелыми предложениями. Но когда при практическомосуществлении этих планов он сталкивался с первыми трудностями, он сдавал, впротивоположность своей непоколебимой настойчивости при разрешениитрудностей политического характера, пасовал перед военными проблемами,инстинктивно чувствуя недостаточность своей подготовки в этой области. Так произошло в Норвегии, когда стало серьезным положение под Нарвикоми нужно было просто напрячь нервы, чтобы не уступать противнику. Толькоблагодаря смелым действиям подполковника фон Лосберга и генерала Иодля вНорвегии удалось спасти положение. Так произошло под Седаном, когда нужно было быстро и энергичноиспользовать первоначальный успех, который был неожиданно одержан нами, вовсяком случае, неожиданно для Гитлера и его советников. Но по приказамГитлера (первый поступил 15 мая, второй 17 мая 1940 г.) я должен былприостановить наступление. То, что я не остановил наступления, не являетсязаслугой Гитлера. Самым же пагубным было \608\ прекращение продвижения на р.Аа перед Дюнкерком, что позволило англичанам отойти и укрыться в крепости, апотом и эвакуироваться из нее. Если бы танковые соединения получили правосвободно действовать, мы бы могли быстрее англичан достигнуть Дюнкерка иотрезать их тем самым от моря. Это был бы такой удар, который намногоулучшил бы перспективы высадки нашего десанта на территории Англии, апоследнее, возможно, заставило бы противника, вопреки противоположнымстремлениям Черчилля, пойти на переговоры. Была допущена и еще одна ошибка. Куцее перемирие с Францией, окончаниезападной кампании по достижении побережья Средиземного моря, отказ отнемедленной высадки войск в Африке и от наступления в направлении Суэцкогоканала и Гибралтара сразу же после окончания кампании во Франции - все этодоказывает правильность утверждения: Гитлер был смелым, даже дерзновеннымпри составлении планов, но он был трусливым при выполнении своих военныхзамыслов. Куда лучше было бы для Германии, если бы Гитлер тщательно иосторожно планировал, быстро и целеустремленно выполнял свои планы, т. е.если бы он действовал по пословице: "Семь раз отмерь, один раз отрежь!". Касаясь вопросов африканской кампании, следует добавить, что Гитлервозлагал большие надежды на Муссолини, находясь в плену чистоконтинентальных представлений о ведении военных действий. Он имел слабоепредставление о море в целом и не имел понятия о вопросах, связанных сгосподством на море. Я не знаю, читал ли он книгу американского адмиралаМэхена "Влияние морской мощи на историю", во всяком случае, в своихдействиях он не придерживался принципов, изложенных в этой книге. В результате этих недостатков летом 1940 г. он в нерешительностиостановился перед неразрешенной проблемой - дать своему народу мир. Он незнал, как можно подступиться к англичанам. Его вермахт \607\ находился вбоевой готовности. Полностью отмобилизованные вооруженные силы не моглипребывать долгое время в бездействии. Он чувствовал, что назреваланеобходимость действовать. Но что могло произойти? Старый идеологическийпротивник, против которого он всегда боролся и борьба с которым привлекалана его сторону массу его избирателей, спокойно стоял на нашей восточнойгранице. Его одолевал соблазн учинить Советам расплату, используя время,предоставляемое Германии временным затишьем на основном, Западном фронте. Онясно осознавал ту опасность, которая нависла над Европой и всем Западом состороны коммунизма, который нашел свое воплощение в Советском Союзе икоторый стремится к мировому господству. Он знал, что такого мненияпридерживается большинство нашего народа, даже очень многие порядочныеевропейцы во всех странах. Совсем другим вопросом являлась выполнимость этихего идей в военном отношении. Он все больше и серьезнее начинал думать о планах войны с Россией. Ноего необыкновенно богатая фантазия приводила к тому, что он недооценивалвсем известную мощь Советской державы. Гитлер утверждал, что моторизацияназемных и воздушных сил открывает новые перспективы на успех, которыенельзя сравнить с перспективами, имевшимися когда-то у шведского короляКарла XII и Наполеона. Он утверждал, что мы можем рассчитывать на то, чтопри успешном нанесении первых ударов по противнику его советскаягосударственная система рухнет. Он надеялся далее, что русский народвоспримет тогда идеи национал-социализма. Но когда началась война, случилосьмного такого, что помешало этому повороту. Плохое обращение с населениемоккупированных областей со стороны высших партийных инстанций, стремлениеГитлера распустить русскую империю и присоединить к Германии большую частьтерритории России - все это сплотило всех русских под знаменем Сталина. Они\610\ сражались против иностранных захватчиков за "матушку Русь". Одной из причин этого являлось неуважение других рас и народов. Ведьеще до войны оно проявлялось в Германии в роковой близорукости ибезответственной жестокости при обращении с евреями. Теперь эта ошибкапринимала худшие формы. Если уж говорить о том, что погубило делонационал-социализма и вообще Германию, то это - расовое сумасбродство. Гитлер хотел объединить Европу; это намерение фюрера с самого началабыло обречено на провал, так как он со своим пренебрежением кразнообразности национальных характеров народов пытался действоватьнейтралистскими методами. Война в России сразу выявила истинные силы и потенциальные возможностиГермании. Но Гитлер не сделал из этого соответствующего вывода, он и недумал о приостановлении или, на плохой конец, об ограничении военныхдействий; он продолжал свою безрассудную авантюру. Гитлер хотел добитьсянизвержения России беспощадной жестокостью. В непонятном ослеплении онвступил также в войну с Соединенными Штатами Америки. Разумеется, военныйдекрет президента Рузвельта создал в стране такое положение, котороеговорило, что война не за горами. Однако до объявления войны Германией моглобы пройти довольно много времени, если бы не наглое высокомерие Гитлера. С этим чудовищным шагом - объявление войны Германией Соединенным Штатам- совпало крупное поражение наших войск на полях сражений под Москвой.Гитлеровская стратегия в результате отсутствия в ней последовательности ичастых колебаний при принятии того или иного решения оказалась битой. Теперьбесцеремонная жестокость по отношению к собственным войскам должна былавозместить то, чего недоставало в голове у этого решительного человека.Некоторое время это имело успех. Но невозможно было \611\ продолжительноевремя жить воспоминаниями о гренадерах Фридриха Великого и о жертвах,которые они несли по повелению всесильного короля и полководца. Невозможнобыло ставить свою собственную личность в один ряд с германским народом инедооценивать при этом его элементарные жизненные потребности. Перехожу к личным качествам Гитлера, каковыми я их себе представляю.Каков был его образ жизни? Гитлер был вегетарианец, алкогольных напитков неупотреблял, не курил. Сами по себе это были качества, достойные уважения,качества, гармонирующие с его убеждением и соответствующие его аскетическомуобразу жизни. Но была у него и роковая черта в характере - замкнутость,самоуединение. У него не было ни одного настоящего друга. Даже его старыепартийные коллеги были всего лишь его сподвижниками, но отнюдь не друзьями.Насколько мне известно, Гитлер ни с кем не поддерживал дружественныхотношений. Никому он не рассказывал о своих сокровенных мыслях, ни с однимчеловеком не беседовал откровенно. Как не мог он найти себе друзей, так немог он иметь способностей страстно и серьезно любить женщину. Он так иостался холостяком. Детей у него никогда не было. Все, что делает земнуюжизнь священной - дружба с благородными людьми, чистая любовь к женщине,любовь к своим детям, - все это было Гитлеру совершенно чуждо. Одиноко шелон по миру, помешанный на своих гигантских планах. Мне могут возразить,указывая на дружеские отношения Гитлера и Евы Браун; я лично никогда ничегоне знал об этих отношениях, никогда не видел Евы Браун, хотя, бываломесяцами, почти каждый день встречался с Гитлером или с его приближенными. Итолько уже находясь в плену, я узнал о его чувствах к этой женщине. Но, ксожалению, Ева Браун, очевидно, не оказывала на Гитлера никакого влияния.Именно она смогла бы, может быть, смягчить его чувства. Таков был диктатор Германии, лишенный \612\ мудрости и чувства мерысвоих кумиров - Фридриха Великого и Бисмарка, одиноко и беспомощно рвавшийсяот успеха к успеху, а затем также скатывавшийся от неудачи к неудаче,одержимый всегда гигантскими планами, всегда прибегавший к самым последнимсредствам для достижения успеха, считавший свою личность олицетворениемнации. Он превращал ночь в день. Было уже далеко за полночь, а в его кабинетеодин докладчик сменялся другим. До катастрофы под Сталинградом он иногда устраивал часы отдыха, проводяих в кругу работников верховного командования вооруженных сил. Потом он сталпринимать пищу один, редко приглашая одного или двух гостей. Торопливосъедал он свои овощные или мучные блюда, запивая их холодной водой илисолодовым пивом. Заслушав последний вечерний доклад, он часами просиживал сосвоими адъютантами и секретаршами, обсуждая до рассвета свои планы. Затем онложился спать. Отдыхал очень мало; когда уборщицы в 9 час. убирали егоспальню, он был уже на ногах Принимал невероятно горячую ванну, чтобыпрогнать сонливость. Пока все шло хорошо, не было очевидных последствийтакой ненормальной жизни. Когда же последовало одно поражение за другим,когда нервы начали не выдерживать, Гитлер стал все чаще и чаще приниматьлекарства; ему делали впрыскивание для укрепления сна, для приданияорганизму бодрости, для успокоения сердца. Его личный врач Морель давал емувсе, что тот требовал, но пациент нередко не соблюдал предписанной емудозировки, особенно много он принимал возбуждающих средств, содержащихстрихнин, - все это подтачивало постепенно его тело и душу. Когда я увидел Гитлера после катастрофы под Сталинградом (я невстречался с ним 14 месяцев), я заметил, что он сильно изменился. Левая рукатряслась, сам он сгорбился, глаза навыкате смотрели застывшим, \613\потухшим взглядом; щеки были покрыты красными пятнами. Он стал еще болеераздражительным, терял в гневе равновесие, не отдавал себе никакого отчета втом, что он говорил и какие решения принимал. Окружавшие его люди привыкли квыходкам Гитлера, со стороны же признаки его все большего заболеваниястановились все более очевидными. После покушения, совершенного на него 20июля 1944 г., у Гитлера подергивалась не только левая рука, но и вся леваяполовина туловища. Когда он сидел, то левую руку придерживал правой, правуюногу клал на левую, чтобы сделать менее заметным их нервное подергивание.Его походка стала вялой, сутулой, движения - очень медленными. Когда онсадился, требовал, чтобы ему подставляли стул. По характеру же по-прежнемубыл вспыльчивым; но эта вспыльчивость имела что-то зловещее, потому что онаисходила из неверия в людей, из стремления скрыть свое физическое, душевное,политическое и военное поражение. Он постоянно стремился к тому, чтобыввести себя и окружающих в заблуждение относительно истинного положениявещей, пытаясь сохранить хотя бы видимость крепости своего государственногоздания. С упорством фанатика он хватался, как утопающий, за соломинку, чтобыспасти от катастрофы себя и свое дело. Всю свою невероятную силу воли оннаправлял на мысль, с которой он постоянно носился: "Никогда не уступать,никогда не капитулировать!". Как часто он об этом говорил! Теперь он также должен былруководствоваться этим принципом в своих действиях. В этом человеке, которого германский народ сделал своим вождем внадежде, что он создаст новый социальный порядок, поможет стране оправитьсяот катастрофы в результате первой мировой войны, обеспечит спокойную, мирнуюжизнь, демон побеждал гения. Все добрые духи покинули его тело, он кончилсвою жизнь вместе с полной катастрофой своего дела, \614\ и вместе с ним впропасть был повержен добрый, великодушный, трудолюбивый и верный германскийнарод. Находясь в плену, я беседовал с врачами, знавшими Гитлера и егоболезни; они называли его болезнь "paralisis agitans" или "Паркинсоноваболезнь". Дилетант в области медицины мог, конечно, определить тольковнешние симптомы этого недуга, но отнюдь не поставить правильный диагноз.Врач, который первый правильно определил, как мне помнится, это было вначале 1945 г., болезнь Гитлера, берлинский профессор де Кринис, вскорепокончил с собой, и его диагноз остался неизвестным. Личные врачи Гитлерамолчали. Имперский кабинет министров не имел, вероятно, ясной картины осостоянии здоровья Гитлера; но даже если бы он знал об этом, то вряд ли быон сделал из этого соответствующие выводы. Можно предполагать, что причинойтакого ужасного заболевания является не какая-нибудь ранее имевшая местовенерическая болезнь, а сильная простуда, например грипп. Но пусть врачизанимаются этим делом. Германскому народу следует только знать, что человек,стоявший во главе его, человек, которому народ так доверял, как ни одиннарод не доверял никогда ни одному вождю, был больным человеком. Эта болезньстала его несчастьем, его судьбой, а также несчастьем и судьбой его народа. Партия Если не говорить о заместителе Гитлера Рудольфе Гессе, то ГерманГеринг, который должен был стать преемником Гитлера, был самой выдающейсяличностью национал-социалистской партии Германии. Геринг - кадровый офицерпервой мировой войны, преемник Рихтгофена, летчик-истребитель, кавалерордена "Пур-ле-Мерит" ("За заслуги"), в послевоенное время - один изоснователей штурмовых отрядов. \615\ Грубый человек, с совершенно бесформенным телосложением, он проявил напервых порах своей деятельности большую энергию и заложил основы современныхвоенно-воздушных сил Германии. Без этой энергии, направленной настроительство третьего вида вооруженных сил, вряд ли удалось бы создатьдействительно современные, способные решать оперативные задачи германскиевоенно-воздушные силы. Представители двух старых видов вооруженных силнедооценивали необходимость развития авиации. Первый начальник генеральногоштаба военно-воздушных сил генерал Вевер, несмотря на свои блестящиеспособности, не мог бороться с ними. Но создав германские военно-воздушные силы, Геринг поддался соблазнамвновь приобретенной власти; он выработал привычки феодального властелина,начал коллекционировать ордена, драгоценные камни, разные антикварные вещи,построил знаменитый дворец "Карингаль" и обратился к кулинарнымнаслаждениям, причем достиг в этой области заметных успехов. Однажды,углубившись в созерцание старинных картин в одном замке в Восточной Пруссии,он воскликнул: "Великолепно! Я теперь человек эпохи Возрождения. Я люблюроскошь!" Он одевался всегда вычурно. В Карингале и на охоте он подражал водежде древним германцам, на службу он появлялся в форме, не предусмотреннойникакими уставами: в красных юфтевых ботфортах с позолоченными шпорами -обуви, совершенно немыслимой для летчика. На доклад к Гитлеру он приходил вбрюках навыпуск и в черных лакированных башмаках. От него всегда пахлопарфюмерией. Лицо его было накрашено, пальцы рук украшены массивнымикольцами с крупными драгоценными камнями, которые он любил всем показывать.Эти ненормальные явления с медицинской точки зрения объясняются нарушениемдеятельности желез внутренней секреции. Будучи уполномоченным по проведению четырехлетнего \616\ плана, Герингоказывал большое влияние на экономику Германии. В политике он был дальновиднее своих коллег по партии. В самыйпоследний момент он пытался предотвратить войну, используя для этого своегошведского знакомого Биргера Далеруса, но его действия, к сожалению, не имелиуспеха. Во время войны действия Геринга были исключительно пагубными. Онпереоценивал авиацию и был повинен в остановке наступления перед Дюнкерком ив упущении момента для нападения на Англию. Он не выполнил обещания снабжатьвоздушным путем окруженную в Сталинграде 6-ю армию; это обещание побудилоГитлера отдать приказ об удержании города. Он виновен во многих пораженияхнашей армии. Геринг, каким я знал его после 1943 г., был очень плохо осведомлен илидаже совсем не осведомлен о действиях военно-воздушных сил. Вмешиваясь вдействия сухопутных сил, он действовал безрассудно, проявляя чувствонеприязни к армии. Его роль как вероятного преемника Гитлера побуждала еговести себя крайне самонадеянно. Только в августе 1944 г. Гитлер заметил недостатки своегоглавнокомандующего военно-воздушными силами. В присутствии Иодля и моем онобрушился на Геринга с руганью: "Геринг! Военно-воздушные силы никуда негодятся. Они недостойны того, чтобы их называли самостоятельным видомвооруженных сил. В этом виноваты вы. Вы лентяй!" Слушая эти слова, тучныйрейхсмаршал пустил слезу. Он ничего не мог возразить. Это была такаянеприятная сцена, что я предложил Иодлю выйти и оставить их вдвоем. Послеэтого разговора я порекомендовал Гитлеру сделать соответствующие выводы изаменить рейхсмаршала каким-нибудь способным генералом авиации. Я сказалему, что явная неспособность Геринга грозит успешному окончанию войны. НоГитлер ответил: "Этого я не смогу сделать по государственно-политическимсоображениям. Партия не поймет \617\ меня". Мое возражение, что именногосударственно-политические соображения требуют замены главнокомандующеговоенно-воздушными силами, если только вообще желательно сохранитьгосударство, не имело успеха. Рейхсмаршал сохранил до конца войны свое местои свои почести; в последние месяцы он демонстративно снял с себя в знакпротеста против критики Гитлером военно-воздушных сил все свои ордена имаршальскую "ламетту", храня их подобно Галланду[51]. Правда, по приказуГитлера ему по-прежнему приходилось присутствовать на обсужденияхобстановки, но он являлся в скромном костюме, без знаков различия и орденов,в солдатском головном уборе. Геринг редко отваживался говорить Гитлеру правду. Только своим поведением в тюрьме и своей смертью он исправил некоторыесвои ошибки. Он стойко защищал свои действия и покончил жизнь самоубийством,избежав тем самым наказания земных судей. Самой темной личностью из свиты Гитлера был рейхсфюрер СС ГенрихГиммлер. Этот невзрачный человек со всеми признаками расовой неполноценностивнешне казался заурядным существом. Он всегда стремился быть вежливым и впротивоположность Герингу вел почти спартанский образ жизни. Но фантазия Гиммлера не знала границ. Он не жил на земной планете.Исповедуемая им расовая теория была ошибочной и привела его к тяжкимпреступлениям. Его попытка воспитать германский народ в духенационал-социализма погибла в концентрационных лагерях. Еще в 1943 г.,спустя довольно продолжительное время после катастрофы под Сталинградом, онтвердо верил, что ему удастся заселить Россию вплоть до Урала немцами. Когдаоднажды в разговоре я заявил ему, что теперь, пожалуй, уже невозможноколонизировать восточные земли и заселить их добровольными \618\переселенцами, он ответил, что принудительные переселенцы и военнообязанныекрестьяне могут сделать немецкой всю территорию вплоть до Урала. Я ничего не могу сказать конкретно о пороках расовой теории Гиммлера.Гитлер и Гиммлер держали эту часть своих планов в совершенном секрете. Всем достаточно известны "методы воспитания" Гиммлера при помощиконцлагерей. В период его деятельности наша общественность мало знала обэтих методах. Нечеловеческие злодеяния, которые совершались в концлагерях,получили гласность только после войны. Тогда узнал о них и я. Систему,обеспечивающую сохранение в тайне методов, применявшихся в концлагерях,можно назвать просто гениальной. После 20 июля Гиммлер заразился военным честолюбием; оно заставило егозанять пост командующего армией резерва и даже командующего группой армий.Но на военном поприще Гиммлер потерпел первую и полную неудачу. Его оценкунаших противников можно назвать просто детской. Страх руководил действиями,когда он командовал группой армий "Висла" в 1945 г. Однако почти до самыхпоследних дней он оставался ушами Гитлера. Но и этот паладин также всегдатрепетал перед диктатором. Я неоднократно был свидетелем того, как Гиммлерпроявлял в присутствии Гитлера отсутствие чувства собственного достоинства игражданского мужества. Наглядным примером, этого может служить его поведение13 февраля 1945 г.[52] Гиммлер был создателем охранных отрядов СС. После катастрофы всеэсэсовцы поголовно были привлечены к судебной ответственности. Это нельзяпризнать справедливым. СС возникли из личной охраны Гитлера. Стремление \619\ контролироватьне только рядовых фольксгеноссе, но и партийные организации привело кувеличению СС. После учреждения концлагерей Гиммлер поручил СС охрану местзаключения. Затем из СС выделились чисто военные формирования, получившиеназвание "войск СС" в отличие от "общих СС". Обучение командного состававойск СС было поручено бывшему пехотному генералу Гаусеру, моему старомуначальнику по службе в Штеттине. Гаусер был очень способным генералом, умными храбрым солдатом, прямым и честным человеком. Войска СС должны бытьбесконечно благодарны этому выдающемуся офицеру, по крайней мере, хотя бы зато, что он спас их от диффамации, которой подвергались войска СС в Нюрнбергепосле разгрома Германии. Во время войны Гиммлер все больше и больше увеличивал войска СС.Начиная с 1942 г., многочисленные эсэсовские части и соединения началипополняться не только добровольцами, но и призывниками, так же как и обычныедивизии сухопутных сил. Это лишило их особого характера добровольческойпартийной гвардии. Правда, Гиммлер использовал все свое влияние, дабыобеспечить войскам СС предпочтение при пополнении личным составом ивооружением. Это обстоятельство, способное вызывать зависть, отступало назадний план на полях сражений, где соединения СС и сухопутных сил объединялдух боевого товарищества. Я сам видел, как сражались солдаты дивизии СС"Рейх". Будучи генерал-инспектором бронетанковых войск, я частоинспектировал многочисленные дивизии СС и могу сказать, что с моей точкизрения эти соединения всегда отличались дисциплинированностью, сильным духомтоварищества и стойкостью в бою. Дивизии СС сражались плечом к плечу станковыми дивизиями сухопутных сил (это были наши дивизии, и в ходе войныони все больше и больше сливались с армией). \620\ Вне всяких сомнений, Гиммлер" умножая войска СС, преследовал другиецели. Гиммлер и Гитлер не доверяли армии; пути этих фюреров были темны, онибоялись натолкнуться на сопротивление в том случае, если их намерения будутразгаданы. Поэтому они и довели, несмотря ни на какие трудности, войска ССпочти до 35 дивизий. Все больше и больше создавалось иностранныхформирований, некоторые из них были вполне надежными соединениями, на другиенельзя было полагаться. В конце концов Гитлер потерял доверие даже поотношению к тем, кто считался его наиболее верным оплотом. Лишение эсэсовцевнарукавных знаков в марте 1945 г. показывало, как далеко зашло расхождениемежду Гитлером и войсками СС. Совершенно иначе следует оценить "общие СС". В них также былиидеалисты, верившие вначале, что они вступают в какой-то рыцарский орден,который налагает на них особые обязательства и даст им взамен особыепривилегии. Среди них было много морально здоровых людей из различных слоевнаселения и принадлежащих к различным профессиям, которых Гиммлер зачислял вСС, как правило, не спрашивая их желания. На этих людей возложилиполицейские обязанности сомнительного характера, и в результате картинаизменилась. Части "общих СС" также имели оружие. Непрерывно увеличивалоськоличество иностранных формирований, но по своим боевым качествам они стоялигораздо ниже соединений войск СС. Вспомните действия бригад Каминского иДирлевангера при подавлении в 1944 г. восстания в Варшаве. Со службой безопасности (СД) и ее оперативными группами я никогда несталкивался в своей служебной деятельности, поэтому не могу о них сообщитьничего нового. Гиммлер покончил жизнь самоубийством, хотя раньше он всегда осуждалэтот шаг, презирал самоубийц и запретил своим эсэсовцам кончать жизньсамоубийством. Таким путем он избежал земного суда, свалив свою тяжелую винуна плечи других, менее виновных. \621\ Одним из самых умных людей из непосредственного окружения Гитлера былдоктор Иозеф Геббельс, гаулейтер Берлина и имперский министр просвещения ипропаганды. Он был искусным оратором и смело боролся с коммунизмом, собравна выборах большое количество голосов берлинцев. Но он был в то же времяопасным демагогом; беззастенчиво вел агитацию против церкви и евреев, противродителей и воспитателей. Он является одним из организаторов пресловутой"кристальной ночи" в ноябре 1938 г. Хотя Геббельс и видел ошибки и слабости национал-социалистской системы,но у него не хватало мужества сообщить о них Гитлеру и отстаивать до концасвои взгляды. Перед Гитлером он был так же, как Геринг и Гиммлер, небольшимчеловеком. Он боялся и обожал его. Мало кто в такой степени поддавалсяприсущей Гитлеру силе внушения, как Геббельс Он пытался угадывать мыслиГитлера и в своей почти гениально организованной пропаганде выполнял всежелания диктатора. Я сильно разочаровался в Геббельсе, когда он в 1943 г. не нашел в себемужества взяться за "слишком горячее железо", как он назвал вопрос ореорганизации верховного командования и государственных органов. Этойнерешительностью он готовил себе и своей семье ужасный конец, который он ужев то время предчувствовал. Второй (после Гиммлера) темной личностью гитлеровского окружения былрейхслейтер Мартин Борман - неотесанный, грубый, мрачный, замкнутый человекс плохими манерами. Он ненавидел армию, считая ее заклятым врагом, стоящимна пути национал-социалистской партии к неограниченному господству. Онпытался вредить армии, где только мог, сеял недоверие к ней, принимал всемеры к тому, чтобы удалять порядочных людей из окружения Гитлера, смещать ихс видных государственных и военных постов и заменять своими ставленниками. Борман препятствовал тому, чтобы Гитлер имел ясное представление овнутриполитическом положении \622\ в стране. Он даже запретил гаулейтерамобращаться непосредственно к Гитлеру. Поэтому я и столкнулся с такимсмехотворным фактом, когда гаулейтеры, прежде всего Форстер из ЗападнойПруссии и Гейзер из округа Варта, обратились ко мне, солдату, к которомуотносились с недоверием, с просьбой помочь им попасть на доклад к Гитлеру.По партийной линии они не могли пройти к фюреру, так как их не пропускалБорман. Чем хуже становилось здоровье Гитлера, чем больше ухудшалась обстановкана фронтах, тем меньшее количество людей получало доступ к диктатору. Всепроходило через руки Бормана - этой темной личности, методы которогоувенчались успехом! С Борманом я неоднократно имел бурные столкновения из-за того, что онсвоей недальновидной, узко партийной политикой срывал проведение важнейшихмероприятий и пытался, в ущерб общему делу, вмешиваться в чисто военныевопросы. Борман был серым преосвященством третьего рейха. Рейхслейтеры и гаулейтеры Национал-социалистской партией Германии руководили рейхслейтеры игаулейтеры. Все отрасли жизни немецкого народа были охвачены партийнымиорганизациями и включены в организационную схему партии, которая начиналасьс организаций "гитлеровская молодежь" и "союз немецких девушек". Выйдя изрядов гитлеровской молодежи, юноши переходили в "имперскую службу трудовойповинности" рейхсфюрера по рабочей силе Гирля. Эта организация возникла издобровольной "службы трудовой повинности". Благодаря честности ееруководителя и его помощников "имперская служба трудовой повинности" сыгралаположительную роль, хотя сегодня и могут поставить в упрек ее строго военнуюорганизацию и методы воспитания. Затем немецкие рабочие переходили в ведениерейхслейтера по делам \623\ организации доктора Лея. Организация "сила черезрадость" заботилась об отдыхе рабочих, организации "зимняя помощь" и"национал-социалистское обеспечение" помогали семьям бедняков; частная ицерковная благотворительность считались нежелательными и ограничиваясь. В Германии был рейхсфюрер здравоохранения, рейхсфюрер крестьянства итак далее. Разработкой вопросов права в национал-социалистском духе занималсярейхслейтер Франк. Но как раз в этой области национал-социализму инедоставало творческих сил. Во внешней политике наряду с министром иностранных дел орудовал АльфредРозенберг; он руководствовался в своих действиях экзальтированным идеализмоми часто шел в разрез с официальной политикой, что наносило большой вредгосударству. Даже спорт был регламентирован. Рейхсфюрер спорта фон Чаммер унд Остенс достоинством выполнял свои обязанности и поддерживал авторитет третьейимперии на олимпийских играх. Этот ряд завершала женщина - рейхсфюрерин немецких женщин. Вышеприведенный список не является исчерпывающим; я привел его толькодля того, чтобы разъяснить самый принцип организации. Мы видим, что вдействии находились весьма противоречивые силы. Все они функционировалинаряду с правительством и поэтому неизбежно во многих случаях действовали ипротив правительства. Этот организационный хаос станет еще очевиднее, если мы посмотрим наследующую категорию национал-социалистских сановников - на гаулейтеров. Национал-социалисты хотели придать германской империи новую форму и сэтой целью они решили заменить территориально-административное земельноеделение делением на округа. Для содействия проведению этой новой организациии были назначены гаулейтеры. После аншлюсов Австрии, создания \624\Богемско-Моравского протектората, а также после захвата Познани и ЗападнойПруссии возникли имперские округа, которые находились за пределами границстарых немецких земель. Но эта реорганизация была проведена тольконаполовину, как и другие планы, за которые руководители Германии сначалаэнергично принимались, но потом не доводили до конца. Гаулейтеры были по существу наместниками Гитлера; в имперских округахони так и именовались рейхсштатгальтерами, т. е. имперскими наместниками.При подборе и назначении гаулейтеров учитывалась только их деятельность впартии, их административные способности, а личные качества не принимались вовнимание. Поэтому среди гаулейтеров можно найти наряду с весьма достойнымиличностями и нежелательные элементы, которые обесчестили немецкое имя инационал-социализм. Только в некоторых районах Германии управление гаулейтера былообъединено с высшей правительственной инстанцией; так было, например, вокруге Майнфранкен, где гаулейтер был одновременно правительственнымпрезидентом. Как правило, гаулейтеры работали отдельно от правительственныхпрезидентов, оберпрезидентов провинций и премьер-министров земель. Стало быть, государство фюрера, к которому стремились и котороепропагандировалось Гитлером и его партийной программой, фактически несуществовало. Более того, как раз в области государственного управлениягосподствовала становившаяся все более опасной анархия, которая все больше ибольше увеличивалась назначением многочисленных рейхскомиссаров, генеральныхуполномоченных, особых уполномоченных и т. д. Грандиозные планы строительства имперских автострад, здания дляпроведения партийных съездов, реконструкции Берлина, Мюнхена и другихгородов остались незавершенными, точно так же и имперская реформа былатолько начата. Ничего не вышло ни из школьной реформы бесталанного министраобразования Руста, ни из реорганизации евангелической церкви, предпринятой\625\ имперским епископом Мюллером. Видны лишь наброски гигантских планов,но незаконченная работа, ибо руководителям Германии недоставало мудрости ичувства меры и всюду царило чванливое высокомерие. Война окончательнонарушила все эти планы. Окружение Гитлера Картина, изображающая руководящих политических личностей партии,содержит больше тени, чем света. Знание Гитлером людей не оправдало себя приподборе руководящих партийных работников. Это кажется нам тем болеестранным, что в окружение Гитлера входил ряд тщательно отобранных молодыхлюдей, которые сохранили чистоту, несмотря на все соблазны. Военная ипартийная адъютантура была укомплектована хорошо, почти все работники этихорганов отличались вежливостью, благовоспитанностью и скромностью. В последнее время отрицательное влияние на Гитлера оказывали, кромеБормана, постоянный заместитель Гиммлера бригаденфюрер СС Фегелейн, который,женившись на сестре Евы Браун, стал свояком Гитлера и начал бестактноиспользовать свою близость к фюреру. Личный врач Гитлера Морель,занимавшийся сомнительными гешефтами, и, к сожалению, генерал Бургдорф,ставший после смерти Шмундта начальником управления личного составасухопутных войск, также не отличались благородством своих поступков. Этилюди образовали клику интриганов и окружили Гитлера кольцом, которое мешалофюреру узнать всю правду о событиях. Они предавались безудержному пьянству;их поведение, особенно в последний дни перед катастрофой, дает нам печальныйпример! Правительство Наряду со своеобразным партийным аппаратом существовало и имперскоеправительство. Созданный \626\ Гинденбургом имперский кабинет состоял восновном из министров - представителей буржуазных партий. В него входиловсего лишь несколько национал-социалистов: Гитлер, министр внутренних делФрик и министр авиации Геринг. Но впоследствии в кабинет министров быливведены другие национал-социалисты: имперский министр просвещения ипропаганды доктор Геббельс, имперский министр воспитания Руст, имперскийминистр продовольствия Дарре, имперский министр связи Онезорге, министры безпортфеля Гесс и Рем. Продолжали оставаться на своих постах вице-канцлер фон Папен, имперскийминистр иностранных дел барон фон Нейрат, имперский министр финансов графШверин фон Крозигк, имперский военный министр фон Бломберг, имперскийминистр экономики Гугенберг (после него Шмитт, затем Шахт), имперскийминистр юстиции Гюртнер, имперский министр транспорта барон Элтц фонРюбенах, а позднее Дорпмюллер. Все они были хорошими, а некоторые дажевыдающимися министрами - специалистами в своих областях; но на Гитлера ониоказывали незначительное влияние. С упрочением нацистской партии государственная власть все больше ибольше концентрировалась в руках Гитлера. Роль министров настолькоуменьшилась, что после 1938 г. они перестали собираться на заседаниякабинета и только руководили своими учреждениями. На политику они неоказывали ни малейшего влияния. В области внешней политики изменениесостояло в замене барона фон Нейрата на посту имперского министраиностранных дел фон Риббентропом. В этот же день Гитлер стал имперскимвоенным министром и верховным главнокомандующим. Папен был устранен ужепосле 30 июля 1934 г. Немного позже Шахт был заменен Функом. В 1941 г. Гессулетел в Англию. Ближе всего я был знаком с имперским министром финансов графом Швериномфон Крозигк, с имперским министром труда Зельдте, с обоими назначенными вовремя войны министрами Тодтом и Шпеером \627\ (министерство вооружения ибоеприпасов) и с министром продовольствия Дарре. Граф Шверин фон Крозиг представлял собой совершенный типвысокопоставленного германского чиновника. Он получил образование в Англии,был воспитанным и сдержанным человеком. Зельдте, некогда бывший руководитель "Стального шлема", - порядочный,но не пользовавшийся влиянием человек. Тодт - благоразумный, умеренный человек, старавшийся смягчатьпротиворечия. Шпеер - чувствительный, душевный человек, деятель последних лет третьейимперии, хороший товарищ, обладавший открытым и отзывчивым характером.Когда-то он был свободным художником, архитектором; затем, послепреждевременной смерти Тодта, стал министром. Шпеер не любил бюрократов ивсегда трезво и вдумчиво брался за любое дело. В работе мы великолепнопонимали друг друга и, само собой разумеется, там, где это было возможно,помогали друг другу. Мало о ком я могу это сказать. Шпеер был всегдачеловеком дела. Я никогда не видел, чтобы он излишне раздражался. Он умерялнекоторых своих чересчур темпераментных сотрудников и примирял ведомства,если не был в состоянии добиться чего-нибудь большего. Шпеер находил в себе мужество открыто высказывать Гитлеру свое мнение.Он своевременно сказал ему, приводя обоснованные доводы, что войну невыиграть и что ее следует прекратить, чем навлек на себя гнев Гитлера. Дарре имел столкновения с Гитлером еще до войны. Однако он вскорепотерял влияние в партии, о чем, вероятно, постарались его конкуренты. В общем и целом следует сказать, что имперский кабинет министров небыл, к сожалению, в состоянии оказывать влияние на события, происходившие втретьей империи. \628\

Дата добавления: 2015-07-17