Вокруг Хельденплац

Двигаясь дальше вверх по Аугустинерштрассе (Augustinerstraße), обрамленной сувенирными лавками, вы пройдете мимо знаменитого графического собрания Альбертина (Albertina): музей закрыт по крайней мере до 2003 года на реконструкцию, которая обещает сделать его самым современным в Вене. Альбертина несколько неожиданно становится пьедесталом для конной статуи эрцгерцога Альбрехта, победителя битвы при Кустоцце (это была чуть ли не единственная победа Габсбургов в катастрофической Австро-прусской войне 1866 года). Империя любила ставить памятники победителям отдельных битв вне зависимости от общего результата войн: история внушаема, тем более что генералам, проигравшим сражения, Франц Иосиф обычно запрещал писать мемуары.

Фанаты "Третьего человека" могут приземлиться в кафе Mozart на Альбертинаплац (Albertinaplatz), где Холли Мартин впервые встретился с демоническим австрийцем - сладко улыбающимся бароном Курцем в галстуке-бабочке, и убедиться, во-первых, в том, что в фильме снято совсем другое кафе (это в 1947-м еще лежало в руинах), а во-вторых, что в "Моцарте" работает несколько весьма демонических официантов-вампиров, вполне в духе фильма.

Если же ни демонизм, ни калории вас не привлекают, то с этой площади вам лучше всего отправиться прямиком в сад Бурггартен (Burggarten). Вход в него находится на углу недавно отреставрированной великолепной Пальмовой оранжереи, построенной в 1901-1906 годах в стиле модерн. Теперь там (прямо посреди пальм) располагается очень приятный ресторан Palmenhaus, предлагающий все самые модные в наши дни продукты (тыкву, раков, козий сыр, филе индюшки, бузину и т.п.) в весьма элегантном исполнении.

Что же касается самого Бурггартена, то вплоть до 1918 года он был приватным садиком императорской семьи, разбитым в английском духе, а сейчас это милое место, где летом можно полежать на травке и где памятник Францу Иосифу в длинной шинели скромно и грустно взирает на детскую песочницу. Как ни странно, это единственный памятник Францу Иосифу во всей Вене. В последнее десятилетие жизни императора, то есть в 1906-1916 годах, как писал Музиль, "число его вывешенных и выставленных всюду портретов было почти столь же велико, как число жителей его владений". Именно поэтому "у людей молодых, не отстававших от современного уровня наук и искусств, иногда возникало сомнение в том, что он вообще существует на свете". Империя умерла через два года после своего императора. А новая Австрийская республика и парадный монумент императору оказались вещами несовместными. Монумент в Бурггартене был поставлен только в 1957 году, и то на частные средства. В саду есть еще и многословный памятник Моцарту, но уж этот-то без монументов не обходится.

Выйдя из Бурггартена на Ринг как раз рядом с памятником Моцарту, вы оказываетесь в зоне мегапроекта Земпера: именно здесь через Ринг, от здания Нового замка к зданию Художественно-исторического музея, должна была быть перекинута гигантская триумфальная арка; аналогичную конструкцию предполагалось возвести напротив. Единственное, что удалось осуществить, - это просторная площадь Марии Терезии (Maria Theresien Platz) на другой стороне Ринга, с двумя абсолютно одинаковыми зданиями, Художественно-исторического музея и Музея естественной истории, застыло уставившимися друг на друга. Музеи сидят на своих местах низко, крепко и вечно, как Мария Терезия в своем тяжелом кресле (вид сзади на памятник весьма выразителен), а сам факт того, что они совершенно одинаковы, придает композиции несколько абсурдный характер, особенно ощутимый зимой, когда вокруг так бело, неуютно и абстрактно. Именно к этому бюрократическому абсурду повторения была столь чуткой вся австро-венгерская интеллигенция, включая Музиля и Кафку.

Земпер замышлял замкнуть всю композицию из дворцов и музеев третьей важнейшей составляющей цивилизации Габсбургов - конюшнями. Сегодня на их месте, в торце площади Марии Терезии, устроен новейший Музейный квартал. Вместо имперской триады дворец-музей-конюшня на горизонте современного городского жителя возникает бесконечная череда одних только музеев.

Что касается Художественно-исторического музея (Kunsthistorisches Museum), то его картинная галерея - собрание фантастическое, входящее в мировую пятерку, если не тройку. Ее структура отражает историю владений Габсбургского дома: в основном XVI-XVII века из Нидерландов и Фландрии (огромное собрание Брейгеля, Рембрандт и Рубенс), Германии (Дюрер), Венеции (Джорджоне, Тициан) и Испании (Веласкес), а также вещи, исполненные при дворе императора Рудольфа II в Праге (вошедший ныне в моду странный художник Арчимбольдо). Собрание нашего Эрмитажа, имперская коллекция примерно того же времени, было аналогичным (хотя и не равноценным), пока самые редкие вещи не были проданы в США, а другие - добавлены (Матисс и Пикассо из национализированных собраний). В Вене ничего такого не случалось, и музей остается почти таким же, как в день открытия - 17 октября 1891 года. Это застывший памятник Габсбургам, которые только и могли покупать такие шедевры.

Напротив памятника Марии Терезии, через Ринг, находятся низкие ворота, через которые вы выходите на гигантскую Хельденплац - площадь Героев (Heldenplatz). Ворота были построены в стиле, напоминающем русский ампир, еще в 1820-е годы. Если издали в их строгой архитектуре вам видится нечто близкое вкусу 1930-х годов, то интуиция не совсем вас обманывает: пришедшие к власти австрофашисты (ответственные за идеологию, но не за преступления фашизма) именно в 1930-е годы превратили ворота в монумент солдатам, павшим в Первой мировой войне.

На площади доминирует тяжелое здание Нового замка (Neue Burg, 1869-1873, закончено в 1913 году), где сейчас находятся только музеи: в правом крыле Этнографический (Museum für Völkerkunde), с собранием искусства разных экзотических стран, а в центральном - Эфесский (Efesos Museum) с памятниками античной культуры с западного побережья Турции, Собрание старинных музыкальных инструментов (Sammlung alter Muskinistrumente) и Оружейная палата (Hofjagt- und Ruestkammer) с доспехами XV-XVII веков - впечатляющее зрелище с легким и приятным оттенком безумия (среди доспехов есть прелестные парадные, с плиссированными юбочками из металла).

Но не стоит забывать, что вы находитесь на площади Героев, а не на площади Музеев. Пора обратить внимание на собственно героев, изваянных из бронзы, - принца Евгения Савойского (победителя турецкого паши Кары Мустафы в 1683 году) и эрцгерцога Карла, который в 1809 году одержал победу над Наполеоном в битве при Асперне, а в 1810 году был шафером на его свадьбе. Сегодня эти два конных памятника начала XIX века мучительно рвутся друг к другу сквозь редуты припаркованных вокруг автомобилей. Австрийские военные достижения всегда были крайне скромными (Евгений Савойский, пожалуй, единственный безусловный герой, но и он был француз), так что в памятниках с самого начала была некоторая доля фикции, тем более что масштаб такой гигантской площади эти фигуры удержать не в состоянии.

На нечеловечески огромных просторах площади Героев, где, как в приемной Франца Иосифа, негде даже присесть, всегда гуляет либо зимняя вьюга, либо летняя толпа, привлеченная какими-нибудь крикливыми рекламными кампаниями. И то и другое равно неприятно, но все же лучше, чем то, чем площадь Героев навсегда осталась в памяти венцев. 15 марта 1938 года тысячи людей пришли сюда приветствовать Адольфа Гитлера после аншлюса - присоединения Австрии к Германии. Гитлер стоял на балконе Нового замка, а толпа (по свидетельству тех, кто вскорости бежал из страны) бесновалась от счастья и восторга. Такого приема Гитлеру не оказывали нигде.

Напротив Нового замка, на другой стороне площади Героев, еще в 1820 году на регулярный французский манер был разбит Народный сад, или Фольксгартен (Volksgarten), который сразу же стал любимым садом аристократии (она ведь и была "народом" императора в тогдашнем понимании). Здесь проходили концерты Иоганна Штрауса, и в известном смысле традиция продолжается, поскольку сейчас здесь находится ночной клуб Volksgarten - один из немногих танцполов в Вене. Здание 1954 года с остатками полуразрушенной колоннады 1823 года, с тропическими растениями, зеркалами и старой мебелью ныне вошло в моду.

Несмотря на свою регулярность, Фольксгартен весьма романтичен, и не только благодаря цветущим здесь розам или дорическому храму (точной копии храма Тезея в Афинах). Храм сделали в 1820-х годах, памятуя о заказе Наполеона, хотя заказчику, как легко догадаться, было уже совсем не до храмов. Все фонтаны сада, например, специально запущены: в них плавают кувшинки и растут камыши. В том же виде пребывает мемориал императрицы Сисси, который находится в дальнем правом углу сада (1904). Архитектор проследил за тем, чтобы мраморная Сисси осталась, как и при жизни, абсолютно одинокой - подойти к ней невозможно. В общем в Бурггартене обстановка жизнерадостная, а в Фольксгартене - интимная и ностальгическая, выбирайте по ситуации.

Прощание с бедной Сисси, которая ненавидела все имперские резиденции и считала их тюрьмами, есть одновременно и прощание с Хофбургом: здесь на вашем пути все, имевшее к нему отношение, дворцы и сады, наконец заканчивается и начинается мир совершенно другой - мир буржуазных ценностей свободы и демократии, выставкой достижений которого явился выстроенный в 1870-1880-х годах Ринг (Ringstrasse).

Дата добавления: 2015-07-17