Глава 7. Не спалось. Сено, которым был набит тюфяк, кололось даже сквозь одеяло

Не спалось. Сено, которым был набит тюфяк, кололось даже сквозь одеяло. В шатре было намного удобнее. Мерлин зажмурился. Надо было срочно выкинуть грязные мысли из головы. Ему весь день что-то не давало покоя. Что-то, связанное с девушкой. И он не мог понять, что.

– Артур. Ты не спишь?

– Сплю.

– Скилла… Как ты думаешь, она колдунья?

Артур промолчал, и Мерлин было подумал, что тот не ответит на его вопрос. Но тот через какое-то время проговорил:

– Думаю, нет. – И задумчиво добавил: – Но это ничего не значит. Я не могу выдавать свои ощущения за истину. К тому же я могу ошибаться. Эти люди уверены, что она колдовала. Если бы удалось опровергнуть хотя бы одно событие, например, определить, от чего умер скот или тот же кузнец… Или почему сгинул тот, самый первый мужчина, давным-давно… Мне бы этого хватило для оправдательного приговора, и люди бы увидели, что все может быть объяснено обычными причинами.

– А много было случаев? Ну, происшествий?

– Пять.

– Пять? Всего пять?

– Вот именно. Причем первый произошел чуть ли не восемь лет назад, когда она была маленькой. Думаю, этот мужчина просто погиб в лесу – сломал ногу или еще что. Скотина могла отравиться от чего угодно… Почему ты спрашиваешь?

– Да так. Просто, – Мерлин смутился, – хотелось понять кое-что для себя.

– И как? Понял?

– Не очень.

– И почему я не удивлен?

Они снова замолчали. Убежденность Артура в невиновности ведьмы убивала. В голове у Мерлина крутилось какое-то воспоминание, связанное с девушкой, но дыхание Артура мешало сосредоточиться, туманило сознание. Он попробовал не прислушиваться к настойчивой возне на соседней кровати, но потерпел поражение. И в этот момент его накрыло горячее тело.

Все мысли вылетели из головы, только ощущение, что сердце, заколотившись как сумасшедшее, почему-то переместилось ниже, туда, где ему быть совершенно не положено – и где жадно шарила рука Артура. Член налился горячей тяжестью, и Мерлин подался вперед, умоляя Артура поторопиться. А тот уже сосредоточенно стаскивал с Мерлина штаны и рубаху, чуть шершавые подушечки пальцев поглаживали живот, и Мерлин почувствовал, как от этой нехитрой ласки по всему телу забегали мурашки.

Он вскинул руки, отбрасывая одеяло в сторону, обхватил Артура за шею и притянул к себе, прижимаясь сильнее. Заведенный, возбужденный Артур действовал на Мерлина как вино – былые запреты были позабыты, стеснение отброшено за ненадобностью, и все, что могло ему помешать, сейчас казалось неважным. Осталось только желание прикасаться к Артуру. Мерлин нашарил его ладонь и положил ее себе между ног. Пальцы коснулись яичек и слегка сжали их, осторожно поглаживая, и Мерлин заерзал под Артуром, задевая членом его живот.

Крошечные искорки начали проскакивать между пальцами, и Мерлин с ужасом понял, что еще немного – и магия вырвется из него потоком, и тогда… Он застонал, не в силах остановить возбуждение, еще больше подстегивающее рвущееся наружу волшебство. Заскреб пальцами по тюфяку, выгибаясь, и приоткрыв глаза, увидел, что Артур, приподнявшись на локте, смотрит на него с жадным любопытством. Словно ребенок в предвкушении подарка.

Потрескивание невидимых разрядов слилось в ушах в непрерывный шорох, еще немного, и контроль рухнет, но в этот момент Мерлину было наплевать, что Артур узнает о его секрете. Он прижался губами к его голой груди, обвел языком гладкий ровный шрам, укусил сосок, потерся возбужденным членом о бедро – и застонал. Этого было мало, этого не хватало, чтобы погасить внутренний пожар. Кончики пальцев закололо, кожа словно потеряла чувствительность, пламя жгло изнутри, просясь на волю.

Мерлин почти не почувствовал, как мокрые от слюны пальцы Артура скользнули между ягодиц и замерли у него внутри, дразня и разогревая жар. Мерлин подался вперед, сам насаживаясь на пальцы, и зашептал:

– Пожалуйста. Пожалуйста, пожалуйста…

Треск в ушах казался ему громовым, перед глазами плясали искры, Артур навис над ним, до боли засасывая кожу на шее. Вдруг пальцы, заполняющие и растягивающие его изнутри, исчезли, и Мерлин зарычал от разочарования. Но Артур вдруг подхватил его ноги под колени, задирая их вверх, и вошел одним резким толчком. Мир покачнулся и встал на место, разом вернув звуки и ощущения. По позвоночнику пронеслась колкая волна, Артур начал двигаться сильными, частыми толчками, после каждого из которых боль разлеталась вдребезги, ее остатки смывались все новой и новой волной возбуждения. Магия текла сквозь их тела, и Мерлин отдался этому чувству, растворился в шуме участившегося дыхания, сквозь который доносились хриплые стоны Артура. Тот двигался все быстрее и быстрее, и Мерлин не выдержал – сжав в руке член, он начал быстро ласкать себя, стараясь попасть в ритм яростных толчков.

И рычание Артура ворвалось в сознание с последним толчком:

– Ты мой, Мерлин. Ты понял? Ты мой!

И он кончил, заливая спермой их скользкие от пота, разгоряченные тела. В доме что-то падало, слышался треск кувшинов и грохот двигающейся мебели. Артур рухнул сверху и замер. Мерлин поднял тяжелые горячие руки и обнял принца. Истома, разлившаяся по всему телу, сделала его неповоротливым и ленивым. В пальцах все еще ощущалось покалывание, но магия успокоилась. Мерлин повернул голову и вздрогнул – кровать Артура, стоявшая совсем близко, оказалась у противоположной стены, да еще и встала поперек комнаты.

Мерлин сосредоточился. Кровать тихонько начала двигаться, возвращаясь на свое место. Артур глубоко вздохнул и покрепче сжал руки, Мерлин успокаивающе погладил его по спине. У него не было сил даже на то, чтобы обнять Артура – он просто уронил руки и немедленно заснул.

Артур проснулся оттого, что затекла правая рука. Он какое-то время лежал, прислушиваясь к размеренному дыханию Мерлина. Вставать не хотелось, но надо было объехать деревню, пока не рассвело. Снова накатило возбуждение. Артур потерся о прижимавшееся к нему бедро. Мерлин сонно вздохнул и перевернулся на живот. Артур погладил теплую спину, наклонился, целуя выступающие позвонки.

Дикое ржанье разорвало тишину и заставило подскочить на месте. Схватив одежду, Артур выбежал на улицу. Его лошадь вставала на дыбы, рвалась с привязи и била копытом. Артур подскочил, схватил ее за уздцы и потянул на себя. Животное замерло, нервно прядая ушами и дрожа всем телом. Быстро одеваясь, Артур осматривал окрестности, внимательно вслушиваясь в ночную тишину. Где-то далеко лаяли собаки, потревоженные шумом. Послышался топот копыт, и к ограде подъехали патрульные рыцари.

– Что случилось?

Артур покачал головой, осматривая лошадь.

– Взбрыкнула.

– Овод укусил, – предположил Кей.

– Может быть, – Артур с сомнением посмотрел на успокоившуюся лошадь и похлопал ее по крупу. – Идите, я вас сменю.

Медленная поездка по тихой, будто вымершей деревне успокоила. В траве стрекотали сверчки, изредка взлаивали собаки на проходившего мимо частоколов всадника. Небо на горизонте уже начало сереть. Можно было сколько угодно откладывать мысли о Мерлине, но после сегодняшней ночи так делать было просто глупо. Артур слышал о боевых братствах, основанных на связи между мужчинами, но никогда не думал, что сам окажется в такой ситуации. Сделать вид, что ничего не случилось? А зачем? Хотя именно это было первой мыслью. Она казалась правильной – до тех пор, пока Мерлин снова не очутился рядом. Его присутствие всегда действовало на Артура успокаивающе, он иногда с умилением вспоминал день, когда они встретились. Тогда он точно не думал, что ходячее ушастое недоразумение станет такой важной частью его жизни.

Деревня медленно просыпалась, наполняя воздух привычным гомоном. Артур оставил мысли о Мерлине и обратился к более важным делам. Как ни крути, а надо было разобраться с событиями, в которых обвиняют ведьму. Он успел поговорить с девушкой до того, как ее под свое крылышко взял Мерлин. Артур усмехнулся, вспомнив свою злость на слугу. Ночь расставила все по своим местам. Девчонка тогда ни в чем не призналась, а от ее рыданий и мольбы у Артура разболелась голова.

Он въехал во двор дома успокоившись, с уже готовым планом. Даже если ничего не выйдет, то, по крайней мере, будет уверенность, что сделано все, что можно. Семья, у которой погиб скот, уже ждала принца. Мальчишка жался в сторонке, явно робея от присутствия рыцарей.

Артур спешился, отдал поводья выскочившему из дома Мерлину и подошел к крестьянам.

– Вы говорили, что скот погубила ведьма.

– Ну да.

Кряжистый мужчина с широкой бородой степенно кивнул, а его жена торопливо добавила:

– Она, живодерка. Козы-то были дойные. На них жили – и масло, и молоко, и сыр. Все в них было, все!

Артур поморщился:

– Кругом болота с грязной водой, в лесу полно ядовитых растений. Почему вы уверены, что козы не съели ничего лишнего?

На лице мужчины читалась непоколебимая уверенность.

– Мы здесь испокон веков живем, знаем каждую пядь земли. И знаем, где можно пасти скот, а где нельзя. И Брюн наш, – мужчина подозвал мальчонку, – уже три года помогает коз пасти, лучше меня знает, что можно, а что нельзя.

Мальчик опустил голову и вспыхнул до ушей.

Артур прошелся по двору и вдруг резко остановился перед мальчиком:

– Значит, ты готов поклясться жизнью своей матери, что козы ничего вредного не ели?

Мальчишка сглотнул.

Мерлин слушал, как Артур ведет допрос, и все пытался поймать ту самую мысль, от которой его ночью так удачно отвлек принц. Или неудачно – смотря с какой стороны посмотреть. Но ходить было совершенно точно больно. Осталось надеяться, что на коня ему садиться еще нескоро.

Мерлин тихо выскользнул за ограду, направляясь к дому колдуньи. Его, конечно, обыскивали, но… Может быть, Мерлину удастся заметить то, чего не смогли увидеть рыцари, несведущие в магии. Потому что ему показалось, что он нащупал ту мысль, что не давала ему покоя все это время.

Дата добавления: 2015-07-16