Глава 5. Деревня встретила их шумом – не привычным гомоном села

Деревня встретила их шумом – не привычным гомоном села, с кудахтаньем птицы и ревом быков, а нехорошим, тяжелым криком беды. Сквозь хриплые голоса крестьян, причитания женщин и гавканье собак раздавалось подвывание – словно мучили скотину. Мерлин почувствовал, как холодная лапа страха сжала сердце – и тут же послышался лязг обнажаемых мечей. Рыцари пришпорили коней и бросились вглубь деревни, туда, откуда раздавались крики. Мерлин ударил лошадь пятками в бока и направил ее вслед за поднявшим пыль отрядом.

Артур и рыцари, не останавливаясь, влетели в деревенскую толпу. Раздался испуганный визг, поднялась суматоха. На земле лежала женщина, обхватив голову, и тоненько, прерывисто скулила. Платье было заляпано грязью и болотной тиной, длинные пряди волос слиплись и разметались по дорожной пыли.

– Я принц Артур. Что здесь происходит?

Мерлин поежился от тихого голоса. Толпа зашевелилась, заохала – и люди начали падать на колени. Один из мужиков отбросил в сторону большую суковатую дубину, которой, похоже, вразумлял валяющуюся женщину, и смиренно проговорил:

– Ведьма. Ведьма, душегубка! Только сегодня поймали.

И подполз ближе.

Мерлин смотрел, как Артур сжимает губы, пытаясь сдержать отвращение, глубоко вдыхает и выдыхает.

– Эту женщину ждет справедливый королевский суд. Если она действительно ведьма, – Артур повысил голос, заглушая роптанье толпы, – ее ждет кара.

Повинуясь знаку Артура, один из рыцарей спешился, подошел к лежащей, которая уже не выла, а лишь тоненько всхлипывала, и легко, словно пушинку, поставил ее на ноги. Грязные пряди скрывали лицо, и Мерлин даже не мог понять, стара ли она или молода. Но вот женщина, опираясь на руку, выпрямилась, отбросила с лица волосы, и Мерлин увидел, что ее лицо также заляпано грязью, а щеку пересекает длинный рваный вспухший порез. Женщина сделала два шага к Артуру и рухнула на колени, цепляясь за его ногу в стремени:

– Помогите, – она говорила невнятно, глотая звуки, – я ничего не делала, не делала ничего, – из ее горла вырвались сухие рыдания, а худые плечи тряслись.

Артур шевельнул поводьями, и лошадь сделала шаг в сторону.

Рыцари расположились в нескольких домах. Артуру староста уступил свой, а сам перебрался в пустующую хижину бежавшей от ведьмы семьи. Ведьму хорошенько связали и посадили в сарай, до суда. Хотя по боязливой болтовне деревенских Артур понял – люди считали, что участь ведьмы решена. Это же подтвердил староста. Угрюмо глядя на принца из-под кустистых бровей, теребя подол домотканой рубахи и все время кланяясь, мужчина был непреклонен:

– Ведьма, эта, значит, скот поморила. А нам без него житья нету, голодать будем. Вот. Вы бы эта… по суду, оно, конечно, правильно, но только чтобы обязательно казнить. Пока не случилось еще чего худого.

Мерлин стоял, прислонившись к забору, и видел, как темнеет лицо Артура. Только Утер Пендрагон мог указывать своему сыну, что тому делать. Мерлин громко откашлялся и сосредоточился на огромной кадке. Бочка покатилась по двору, отвлекая внимание от старосты, Артур вскочил со своего места, а Мерлин виновато опустил глаза, чувствуя на себе бешеный взгляд принца.

– Простите, извините… Сейчас я ее поставлю на место. – Он подскочил, пытаясь поднять здоровенную бадью, но пальцы скользили по гладкому дереву. Чья-то рука отодвинула его в сторону. Староста легко поставил кадку и отволок на место.

Артур сердито отвернулся, взмахнул рукой, указывая старосте на калитку, и тот не стал задерживаться. Мерлин же подхватил ведро и пошел за водой. Крестьянки провожали его настороженными взглядами, зато стайка ребятишек увязалась следом.

Он присел у берега и поманил одного из них, самого смелого. Мальчишка подошел, щербато улыбаясь, и плюхнулся рядом с Мерлином.

– Где зуб потерял?

– А нигде. Сам выпал. – Пацан залез в нагрудный карман рубахи, долго там что-то нашаривал и наконец продемонстрировал молочный клык: – Вот. Надо спрятать. А то ведьма найдет, нашлет порчу.

– Думаешь, нашлет?

– Ага. На Вульфа наслала. У него все зубы выпали. И на кузнеца наслала!

– У него тоже зубы выпали?

– Нееее, – протянул пацан, – целиком умер, весь.

– А как умер?

Мальчишка пожал плечами, его товарищи подтянулись поближе, с интересом слушая разговор.

– Мамка сказала, что она змея подколодная, мужиков уводит! – звонко крикнула девчонка.

– Ээээ, да?

– Угу. Как посмотрит, свиньи дохнут. Змея!

Мерлин еще немного поговорил с ребятишками, но ничего интересного они больше не рассказали. Похоже было, что на ведьму зуб имели женщины, да и мужское население ее не жаловало. И все бы ничего, только вот оказалось, что очень она увлекается плетением. Рукодельница, значит. Даже в соседнее село возила свои поделки – на ярмарку. И хорошо продала – не иначе как колдовством.

Мерлин набрал воды, тяжелое ведро оттягивало руку. Во дворе он увидел, как красный, взъерошенный Артур выскочил из сарая, где держали пленницу, бросил несколько слов стоявшему на страже сэру Кею и, широко шагая, скрылся в хижине. На солнце набежала тень, подул прохладный ветерок. Мерлин заторопился в дом.

Там царила тишина. Артур лежал на лавке, положив под голову руки.

– Ты так и будешь стоять? – пробормотал он, не открывая глаз.

Поставив ведро, Мерлин подошел и сел рядом.

– Я говорил с детьми.

– Хммм…

– Они считают, что она ведьма.

– Это серьезно.

– Нет, правда! Дети часто замечают то, что пропускают взрослые…

– Мерлин. – Артур привстал на локте и взглянул раздраженно. – Когда мне понадобится мнение детей… – он сделал паузу, – или какого-нибудь идиота – будь спокоен, я обращусь к тебе.

Он снова улегся на лавку, скрестил ноги и продолжил:

– Колдовством здесь и не пахнет. А пара совпадений ничего не значит.

– Гаюс однажды сказал, что одно или два совпадения – случайность, три совпадения – закономерность.

– Лучше бы ты работал больше, а не слушал Гаюса, развесив уши. – Принц сел на лавке. – Займись уже делом, наконец, обработай ее раны, покорми, в конце концов. Ну, чего стоишь? Живо! Мне еще с людьми говорить.

Мерлин вздохнул, положил в миску каши, набрал воды и, прихватив сумку с лекарствами, что впихнул ему в дорогу Гаюс, поплелся к ведьме. Кивнув сидящему у двери рыцарю, он осторожно приоткрыл дверь и, нагнувшись, вошел внутрь. Сквозь узкие окошки под потолком лились лучи заходящего солнца, пахло старым сеном и страхом. Женщина, забившаяся в угол, испуганно вскинула голову, но расслабилась, увидев Мерлина.

– Привет. Я Мерлин. – Он смутился и торопливо поставил миску с кашей на пол. – Я еду принес. А еще мне надо осмотреть твои раны.

Он вдруг понял, что женщина молода, вряд ли намного старше него самого. Чистая кожа казалась нежной и гладкой, а на избитом, исцарапанном лице совсем не было морщин. На губах запеклась кровь.

– Не надо мне этого вашего, все равно ж казните, – голос задрожал, а в уголках глаз появились слезинки. Лицо некрасиво скривилось.

– Принц Артур справедлив. Он разберется. Если ты не колдунья и ничего не сделала, то бояться нечего. Как тебя зовут?

– Скилла.

– Давай я… осмотрю тебя.

– Нет! – Девушка сжалась и отпрянула: – Не надо! У меня ничего не болит!

– Я не сделаю тебе ничего плохого…

– Нет! – в ее голосе зазвучал ужас, и Мерлин отступил.

– Давай я хотя бы смажу порез на лице. – Мерлин, глядя в круглые от страха глаза, добавил: – Это будет не больно. Обещаю.

Скилла кивнула. Мерлин смочил в воде тряпку и осторожно протер опухший рубец, почувствовал, как девушка вздрогнула, и успокаивающе погладил ее по плечу:

– Тише. Тише. Я осторожно. Вот так.

Он устроил Скиллу поудобнее, провел несколько раз по ране, очищая ее и шепча какие-то глупости. Потом насухо вытер девушке лицо, достал склянку с мазью, зачерпнул немного и начал аккуратно накладывать на порез. В душе шевельнулась жалость – все равно на красивом лице девушки останется безобразный шрам. И не гладкий, благородный, каких полно у Артура, а некрасивый, рваный – будто что-то пропороло кожу. Вспомнилась суковатая дубинка старосты.

– Развяжи меня, а? – попросила пленница.

Мерлин отпрянул.

–Я не могу!

Она облизнулась, глядя на тарелку с кашей.

– Но если хочешь, я тебя покормлю, – торопливо добавил Мерлин, схватил тарелку и зачерпнул полную ложку.

Ведьма ела жадно, почти не жуя, торопливо проглатывая комковатую кашу. А Мерлин рассматривал висящий у нее на шее длинный оберег с затейливым узором. Плетеный шнур обвивал шею и спускался ниже, к груди.

– Красивый шнурок, – он кивнул на оберег. – Сама плела?

Скилла опустила взгляд на свою грудь:

– Ага.

Узор был очень похож на тот, что Мерлин видел на ребенке в Камелоте. Но все же отличался. Как будто кто-то неумело копировал ее узор. Или как будто за это время Скилла научилась плести намного лучше. Кто их, женщин, знает.

Дверь скрипнула и распахнулась, заливая его светом и впуская в сарай поток свежего воздуха.

– Когда соизволишь закончить здесь, – процедил Артур, – займись делом.

Скилла испуганно сжалась в комок и задрожала, дверь за Артуром захлопнулась. Мерлин извиняюще посмотрел на девушку, торопливо выскреб из тарелки остатки каши и, собрав вещи, побежал за Артуром.

Дата добавления: 2015-07-16