Судебная практика в сфере защиты свобод мысли и слова в Российской Федерации

Нарушенное равноправие людей нужно защищать и восстанавливать всеми средствами, предоставляемыми Конституцией и законом. В частности, каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом, - от обращения за помощью к судам, правоохранительным органам и т.д. до законной самозащиты и законного обращения в международные организации, судебные органы, добиваясь не только восстановления нарушенных прав, но и возмещения вызванного этим нарушением материального и морального ущерба (ч. 1 ст. 30, ч. 4 ст. 37, ст. 45, 46, 52, 53 и д.р.). Конституционная свобода мысли и слова означает не только возможность беспрепятственно выражать свои мысли и убеждения, свое мнение, но и недопустимость принуждения к их выражению или отказу от них. Этот запрет, предусмотренный в ч. 3 статьи 29 Конституции РФ, обязаны соблюдать все - государственные органы, органы местного самоуправления, политические партии и другие общественные объединения, их должностные лица, все члены общества. Тем самым охраняется внутренний мир человека, гарантируется свободное развитие личности, в том числе право менять свои убеждения, но не по принуждению, а по собственному выбору в процессе познания реальности, свободных дискуссий, обсуждения различных идей.

Наиболее характерными делами, в которых затрагивается право на свободу слова и выражения мнения являются иски о защите чести, достоинства и деловой репутации против прессы. Вызывает интерес иск Евгения Яковлевича Джугашвили к «Новой газете» и ее авторам о признании не соответствующими действительности и унижающими честь и достоинство Сталина следующих высказываний, содержащихся в статье Анатолия Юрьевича Яблокова «Виновным назначен Берия»: «Сталин и чекисты повязаны большой кровью…»;… «… Сталин и члены Политбюро ВКП(б), вынесшие обязательное для исполнителей решение о расстреле поляков, избежали моральной ответственности за тягчайшие преступления…»;… «… кровожадный людоед…»; а также высказывания, содержащегося в опубликованной после вступления в силу решения суда по первому делу статье Олега Хлебникова «Исторический процесс»: «на уровне московского районного суда признано право считать И.В. Сталина (Джугашвили) преступником» [46].

Решение Басманного районного суда города Москвы по первому делу, принятое 13 октября 2009 года и оставленное без изменения апелляционным определением Мосгорсуда от 10 декабря 2009 года, было обосновано, в частности, ссылками на статью 10 Конвенции: «В соответствии со статьей 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и статьей 29 Конституции Российской Федерации, гарантирующими каждому право на свободу мысли и слова, а также на свободу массовой информации, следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке статьи 152 ГК РФ, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности.

Таким образом, по смыслу действующего гражданского законодательства критерием отличия имеющих место утверждений о фактах и событиях от оценочных суждений (мнений, убеждений) является возможность проверки таких сведений на предмет соответствия их действительности.

Оценивая содержание первого и третьего оспариваемых фрагментов статьи («Сталин и чекисты повязаны большой кровью …»; «… кровожадный людоед …»), суд, на основании оценки всех собранных по делу доказательств в их совокупности, представленных лицами, участвующими в деле, в обоснование требований и возражений, приходит к выводу, что данные фразы утверждениями о фактах не являются, так как представляют собой выражение мнения автора публикации Яблокова А.Ю. относительно сложных, по-разному понимаемых сторонами и неоднозначных событий, имевших место в советской истории. Изложенное мнение автора статьи представляет собой субъективную оценку Джугашвили (Сталина) И.В. как исторической фигуры и его роли в политике в 30-х - начале 50-х годах ХХ века, а также личную оценку содержания материалов уголовного дела по факту трагических событий в Катыни в апреле-мае 1940 года в отношении польских военнопленных, иных граждан и материалов иных дел в отношении репрессированных лиц, ставших доступными автору статьи Яблокову А.Ю. как лицу, принимавшему участие в качестве следователя в расследовании Главной военной прокуратурой названного уголовного дела и работнику отдела по реабилитации жертв политических репрессий Главной военной прокуратуры.

По сути исковых требований и объяснений участников процесса, данных в судебном заседании, заявленный спор представляет собой непримиримую и острую, но субъективную дискуссию лиц, имеющих различные взгляды по названной проблеме и роли Сталина И.В. в истории. Так, истец полагает, что деятельность Сталина И.В. являлась положительной для общества, в то время как ответчиками дана отрицательная, негативная оценка деяниям Сталина И.В.

Признавать субъективную точку зрения стороны истца или стороны ответчика более значимой и более аргументированной по сравнению с мнением другой стороны суд полагает для себя изначально неприемлемым. Поэтому суд в Страсбурге на этот раз согласился с решением российских коллег. Они, говорится по мнению ЕСПЧ, тщательно взвесили противоречащие интересы. С одной стороны свободу журналистов выражать своё мнение и с другой - права заявители на защиту частной жизни в отношении себя и своего деда. Кроме того Страсбургский суд счёл, что в статьях Новой обсуждались события исключительного общественного интереса и важности.

С точки зрения медиаправа особый интерес представляет дело «Новый газеты в Воронеже» № 27570/03. Оно оценено медиаюристами разных стран как важный для укрепления позиции защиты свободы выражения мнения и свободы прессы в рамках статьи 10 Конвенции прецедент. Оно представляет весомые аргументы для защиты права журналистов на критические публикации по коррупционным делам, о спорных, с точки зрения права, поступках и решениях чиновников и иных публичных лиц, о ситуациях, которым еще не дана оценка в приговорах и решениях судов, но вполне достаточных для критики со стороны общества и прессы.

Европейский Суд указал на недопустимость привлечения журналистов к ответственности по искам о защите чести и достоинства за публикации сведений о тех или иных злоупотреблениях со стороны чиновников лишь на том основании, что против этих чиновников не было возбуждено уголовного дела, и они не были привлечены к уголовной ответственности за действия, которые журналист оценивает как нарушающие интересы общества. В решении Европейского Суда, в частности, говорится, что «… районный суд применил необычайно высокий стандарт доказывания соответствия сведений действительности и определил, что, поскольку уголовное дело в связи с финансовыми нарушениями не возбуждалось, то распространенным в публикации сведениям не хватает достаточной фактической базы. Европейский Суд напоминает в этой связи, что степень доказанности для установления обоснованности уголовного обвинения компетентным судом вряд ли может быть сравнима с тем уровнем достоверности сведений, которую должен соблюдать журналист при выражении своего мнения по вопросу, представляющему общественный интерес, в особенности при высказывании своей позиции в форме оценочного суждения»[47].

В данном деле Европейский Суд также расширил круг субъектов, относящихся к публичным фигурам, к которым помимо мэра города были отнесены также наемные муниципальные служащие, занимавшие ответственные посты в местной администрации, и даже, впервые в практике суда Евросуда статус публичного лица был распространен на подрядчика, выполнявшего муниципальный заказ на бюджетные средства. Суд посчитал, что все они должны терпимее относиться к критике в свой адрес в контексте обсуждения законности расходования бюджетных средств.

Также важным является и дело Андрушко против России № 4260/04, которое касается распространения предвыборных агитационных листовок, как канала распространения общественно значимой информации в период выборов. Заявитель, являясь кандидатом в депутаты Законодательного собрания Омской области, организовала и оплатила печать и распространение листовок в отношении своего конкурента, местного предпринимателя г-на К, который впоследствии подал иск о защите чести и достоинства как к авторам текста листовки, содержавшей резкую критику в его адрес, так и к своему конкуренту на выборах кандидату в депутаты Андрушко. Европейский Суд, признав нарушение статьи 10 Конвенции, указал на важность политической дискуссии и особую роль издателей в осуществлении свободы выражения мнения, как субъектов, обеспечивающих авторам среду для распространения их взглядов[48].

В обоих случаях имело место нарушения права на свободу выражения мнения (статья 10 Конвенции о защите прав человека). Суд Страсбурга объявил жалобы заявителей приемлемыми.

Заключение

Длительная эволюция идей о праве на свободу мысли и слова, свободу выражения мнений привела к признанию большинством демократических государств мира социальной и политической значимости свободомыслия и закреплению этого права в конституциях данных государств.

Право на свободу мысли и слова относится к категории личных прав, но есть и такие государства, в которых свобода мысли и слова, свобода выражения мнений предоставляется исключительно гражданам данного государства (Болгария, Бельгия). В некоторых странах, несмотря на демократический характер конституций, ущемляются права и свободы человека и гражданина, в частности, право на свободу мысли и слова.

Закрепление права каждого на свободу мысли и слова в Конституции РФ 1993 года подтверждает приверженность правовому демократическому пути развития. Данное право в России давно было признано конституционно-правовой доктриной, но в разные исторические эпохи не получало прямого закрепления в нормах национального права. Однако, в настоящее время право человека и гражданина на свободу мысли и слова приобрело в Российской Федерации повсеместное государственно-правовое признание и гарантированность.

Сущностью права на свободу мысли и слова является свобода человека, которая также является принципом реализации данного права. Благодаря праву на свободу выражения мнений у человека появляется возможность беспрепятственно выражать свои мысли, свободно передавать их другим людям, участвовать в политической жизни страны, в управлении делами государства, реализовывать свои творческие способности.

В Российской Федерации право на свободу мысли и слова может быть отнесено как к личным, так и к политическим правам человека и гражданина.

Право на свободу мысли и слова - это неотъемлемое право каждого, принадлежащее человеку от рождения, обеспечиваемое повышенной правовой охраной, позволяющее человеку самореализоваться, отражающее прогрессивные тенденции развития правового государства и являющееся принципом построения взаимоотношений человека с государством.

Благодаря беспрепятственной реализации права на свободу слова возможна эффективная защита всех других прав человека и гражданина.

Право на свободу мысли и слова имеет свою структуру, согласно статье 29 Конституции Российской Федерации, элементами которой являются:

- свобода мысли;

- свобода слова, распространения и выражения мнений;

- свобода от вмешательства в сферу распространения мнений;

- право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом;

- свобода массовой информации.

Тесная взаимосвязь прослеживается между правом на свободу слова и свободой литературного, художественного, научного, технического и других видов творчества, свободой преподавания.

Право на свободу мысли и слова в Российской Федерации закрепляется и осуществляется с учетом требований основополагающих международных договоров, обязательность которых признана российским государством (Всеобщая декларация прав человека 1948 г., Международный Пакт о гражданских и политических правах 1966, Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод 1950 г. и др.).

В Российской Федерации появляется необходимость правового регулирования в сфере осуществления свободы слова в Интернете. Возникает необходимость разработки и принятия федерального закона, который бы регулировал деятельность электронных средств массовой информации, упорядочивал бы отношения в сфере размещения информации в российском сегменте сети Интернет и оставлял бы возможности для саморегулирования данной системы. Необходимость принятия данного закона вызвана временем, так как постепенно Интернет становится ведущим средством массовой информации.

Для эффективной реализации права на свободу мысли и слова необходимо создание в Российской Федерации таких условий, которые способствуют воплощению в жизнь данного права. В этом заключается принцип гарантированности прав и свобод. Субъектом гарантий прав и свобод человека и гражданина, в первую очередь, выступает государство.

Дата добавления: 2015-07-16