Наблюдение 1.

Пациент N, 51 года, обвинялся по ст. 105 УК РФ в убийстве собственной матери. Наследственность психическими заболеваниями не отягощена. В течение жизни травмы головы, операции отрицает. Эпидемиологический и аллергологический анамнезы не отягощены. Вредных привычек нет. Родился в Псковской области, единственным ребенком в семье, доношенным, без родовых травм.

Отец был спокойным, малообщительным человеком, умер в 1987 году от рака желудка. Мать по характеру была властная, конфликтная. Когда пациенту было 3 года, семья переехала в Омск. В детстве рос и развивался соответственно возрасту. Детских дошкольных учреждений не посещал. Со слов больного, из-за конфликтного характера матери, которая кричала на него в детстве, пытался убегать из дома, подолгу бродил по городу, не было желания возвращаться домой с прогулок. В школу пошел с 7 лет, до шестого класса учился хорошо, в подростковом возрасте успеваемость снизилась, что, со слов пациента, было связано с самочувствием, «с юности бывали состояния, когда вдруг голова переставала соображать, мозг будто законопачивало, становился деревянным». В такие периоды сдавал экзамены на удовлетворительные оценки. «Бывало наоборот – все давалось легко, мог мобилизоваться интеллектуально и ответить на «отлично». Девятый и десятый классы окончил посредственно, в одиннадцатом классе сдал экзамены на пятерки.

По окончании школы в 1965 году поступил в Новосибирский электротехнический институт, обучался по специальности «инженер-электрик». Учился с переменным успехом, «иногда за три часа мог выучить весь курс отдельных дисциплин, а иногда читал текст по несколько раз и ничего не понимал». Считал, что состояния когда «голова плохо соображала», были обусловлены визитами матери. Во время обучения в ВУЗе понял, что является «признанным авторитетом в России, уникальным специалистом по разработке акустических систем». Самостоятельно изучал литературу по данному вопросу. Со слов пациента, его способности проявлялись в полнолуние. Он представлял себя громкоговорителем, вживался в образ, чувствовал все его детали, понимал, как тот устроен изнутри, как сделать его лучше. Считал, что когда он творит - это и есть его настоящая жизнь. Был отчислен с третьего курса института за неуспеваемость, после этого в течение четырех лет в составе различных музыкальных групп ездил по России, поскольку боялся призыва в армию. По этой же причине не оформлял паспорт, «жил полулегально, боялся как самой армии, так и уклонения от нее, потом думал, что меня накажут, как живущего без паспорта, был страх, что за что-то придется отвечать, страх реальности». Пытался заниматься коммерческой деятельностью, в периоды хорошего самочувствия открывал фирмы, где изготавливали музыкальную аппаратуру, достаточно зарабатывал, снимал квартиру. «Затем уходил в творчество, в теории, шел творческий гон, ночевал в лабораториях, где подрабатывал, возникали материальные проблемы». Мать N никогда не навещал, поскольку не испытывал к ней привязанности. Мать пациента неоднократно приезжала в Новосибирск, после чего, со слов больного, у него начинались неприятности. «Из института выгнали из-за нее, устроился в ПТУ мастером – уволили из-за нее. Она устраивала скандалы, указывала, как жить. У меня опускались руки, она меня будто гипнотизировала». Неоднократно жил в гражданских браках, но быстро расставался с женщинами, якобы они не разделяли его идей и не могли оценить его таланта. В Новосибирске своего жилья не имел, в начале девяностых годов обанкротился, ухудшилось состояние здоровья, была диагностирована желчнокаменная болезнь, хронический холецистит, панкреатит. Лечился гомеопатическими средствами. Больной утверждал, что пока отец был жив, отцовская энергетика поддерживала его, а после смерти отца на него стала оказывать сильное негативное влияние материнская энергетика.

В 1995 году мать пациента предложила ему переехать в Омск, «тогда у меня была черная полоса, а она впервые в жизни поговорила со мной по-человечески, меня к ней потянуло». Сразу после переезда в Омск понял, что от матери идет чертовщина. Рядом с ней чувствовал, как мурашки шли по коже, в голове и теле переливалась какая-то жидкость, стягивало голову. «Становился полностью тупой, ни вздохнуть, ни подумать». Пациент считал, что мать посещает сатанистскую секту, и, когда она возвращалась оттуда, чувствовал свист в голове, шум, потрескивание, терял чувство реальности. Во время ссор с матерью чувствовал, как та высасывала энергию, «занималась вампиризмом». Чтобы защититься от матери, во время ссор держал руки на груди крест-накрест. После таких конфликтов в течение нескольких дней чувствовал себя опустошенным, обессиленным, «не мог ни руку, ни ногу поднять». Старался избегать присутствия матери, питался отдельно, ложился спать, только когда та уснет. Чтобы отгородиться от нее, стал сдавать одну из комнат квартирантам. Поняв, что лишен собственной энергетики, а в нем борются отцовское и материнское начала, стал молиться, посещать православную церковь. Заставлял мать ходить в церковь и по возвращении ее с православной службы ощущал идущую от нее положительную энергию. В Омске пациент пытался создать собственную фирму по реализации акустической аппаратуры и внедрению своих разработок в производство, но безуспешно. Нигде не работал. Жил на иждивении матери.

В 1997 году больной познакомился и стал общаться с женщиной, со слов которой, он производил впечатление умного, тихого, честного человека. В ее присутствии часто хватался за голову и говорил, что ему в мозг поступает желчь, поэтому он не может работать. Рассказывал, что мать забирает его энергию, воет по ночам. Заявлял, что ненавидит свою мать. В Омске больной жил уединенно, ни с кем не общался, инициатором знакомства с этой женщиной была его мать. Весной и осенью состояние пациента ухудшалось: становился раздражительным, конфликтным с матерью, в то же время жаловался, что у него все болит, что его выворачивает изнутри, постоянно лежал в постели. Обострялись явления холецистита, панкреатита, причиной чего полагал негативное воздействие матери. Со слов родственников больного, его мать очень мягко относилась к сыну, в то же время боялась находиться с ним наедине, дома не спала ночами, т.к. боялась, что сын убьет ее, часто приходила к родственникам, просила пожить у них, иногда ночевала у соседей. Старалась находиться дома только в присутствии квартиранта.

Осенью 1998 года больной постоянно находился дома, высчитывал, сколько воды нужно принести с колонки, чтобы вырастить дома помидоры, делал чертежи. Посчитал, что выращивать помидоры нецелесообразно.

С весны 1999 года перестал следить за собой, ходил в мятой одежде, небритый. Строил планы по переезду в Новосибирск. «Видимо, мать почувствовала, что я могу сорваться с ее крючка и уехать, что она не сможет больше вампирить, участились конфликты».

Пятого сентября 1999 года произошел очередной конфликт пациента с матерью, когда та вернулась с выборного участка. Больной заявил матери, что она была в секте, поскольку после ее возвращения у него «голову стянуло будто проволокой», та отрицала. Тогда пациент начал наносить ей удары по различным частям тела сначала зонтом, потом руками, ногами. «Она начала страшно выть, как выла ночами. Я был как во сне, будто наблюдал за собой со стороны. Мне было очень страшно, и я стал давить ногами на источник воя». «Я увидел, что у матери посинели губы, идет пена изо рта и она лежит неподвижно и побежал к соседям вызывать скорую помощь. Думал, это у нее сердечный приступ». Через несколько минут, дожидаясь приезда бригады скорой помощи, больной рассказал соседям о произошедшей ссоре. Соседи обратили внимание на странности в его поведении: больной пытался изображать приливы горя, вскидывал руки, закрывал ими лицо, а, когда убирал руки, лицо было абсолютно равнодушным, непроницаемым. Пациент был арестован и помещен в СИЗО-1, там был осмотрен психиатром.

При осмотре заявлял, что, хотя музыкального образования у него нет, может сочинять великолепную музыку, «я ее слышу и записываю по-своему». Говорил, что изобрел новую коробку передач и проект нового двигателя. Подробно рассказывал, что мог не спать месяцами, чертить двигатель. Объяснял врачу важность своего проекта, разубеждениям не поддавался. Считал, что окружающие могут знать его мысли, из-за этого он «страдает и злится». Пояснил, что убил мать, т.к. она что-то излучала, забирала энергию, отчего у него ползли мурашки по телу и сдавливало голову. Психиатр предположил наличие тяжелого эндогенного расстройства (шизофрении), в связи с чем рекомендовал проведение судебно-психиатрической экспертизы, которая была назначена следователем.

Во время экспертизы больной был многословен, манерен, вежлив. Признавал свою вину в содеянном. О матери отзывался холодно, злобно. Заявлял, что та занималась энергетическим вампиризмом. «Когда отец умер и я лишился его энергетической поддержки, она принялась за меня». Говорил, что в присутствии матери чувствовал, как по телу шли мурашки, голову стягивало проволокой, появлялось ощущение переливания жидкости в голове и теле, не мог вдохнуть, возникал страх, который локализовался в брюшной полости, «становился полностью тупой, ее энергией меня как будто прибивало к стенке». Со слов пациента, ночами мать выла, поскольку происходила борьба их энергетических полей. Больной рассказал, что во время плохого самочувствия мысленно разговаривал с портретом отца, тот отвечал ему. При этом звука голоса отца не слышал, «все происходило внутри головы». Заявил также, что с юношеских лет обладает особыми способностями, что он теоретически разработал новые модели электронных акустических систем, генераторов, двигателей, используя метод «вживания» в тот предмет, о котором думает. Рассказал, что уже много лет чувствует, как окружающие воздействуют на его мысли, а три года назад открыл в себе способность ощущать идущую от людей положительную либо отрицательную энергию. Во время осмотра фон настроения был несколько снижен. Эмоционально был оскуднен, неадекватен. Критически свое состояние не оценивал. Была диагностирована параноидная шизофрения. Решением суда от 15 декабря 1999 года пациент был признан невменяемым на момент совершения правонарушения и направлен в психиатрическую больницу специализированного типа.

В психиатрической больнице продолжал рассуждать о своих выдающихся способностях в разработке акустической аппаратуры, приводил доказательства своих идей. Жаловался врачам, что некоторые пациенты читают его мысли. О смерти матери говорил без сожаления. Был эмоционально уплощен, время проводил в одиночестве, временами чертил модели своих изобретений. Получал лечение галоперидолом до 20 мг/сут, циклодолом 6 мг/сут, амитриптилином до 150 мг/сут, переносил хорошо. На фоне терапии выражено редуцировалась галлюцинаторно-бредовая симптоматика.

4 июня 2001 года решением суда больной был переведен для продолжения принудительного лечения в психиатрическую больницу общего типа, где продолжал получать назначенную ранее терапию. В отделении в течение первых месяцев пребывания дважды отмечались эпизоды обострения галлюцинаторно-бредовой симптоматики, когда «чувствовал», что его мысли известны окружающим, «мысленно общался» с отцом. Данные состояния купировались увеличением дозы таблетированного галоперидола до 25 мг/сут. В последующем был спокоен, держался обособленно. В трудовые процессы не включался, считая себя тяжело больным, требовал консультаций терапевта, невролога. Летом 2002 года пациенту был отменен таблетированный галоперидол и назначен галоперидол деканоат 50 мг 1 раз в 2 недели, на фоне чего психическое состояние оставалось стабильным. Во время пребывания в стационаре больной был освидетельствован медико-социальной экспертной комиссией, ему была определена II группа инвалидности по психическому заболеванию. 13 ноября 2002 года пациенту принудительная мера медицинского характера была изменена на амбулаторное принудительное наблюдение и лечение у психиатра.

При поступлении на амбулаторное принудительное наблюдение и лечение: соматическое состояние удовлетворительное. Выше среднего роста, нормостенического телосложения, достаточного питания. Кожные покровы и видимые слизистые чистые, обычной окраски и влажности. Зев спокоен. Дыхание везикулярное над всей поверхностью легких, хрипов нет. Тоны сердца ясные, ритмичные. Пульс 72 в минуту. АД 120/80 мм рт. ст. Живот мягкий, безболезненный. Периферических отеков нет.

Неврологическое состояние: менингеальных знаков нет. Язык по центру. Зрачки равновеликие, фотореакция сохранена, нистагма нет. Сухожильные рефлексы равномерные, живые. Статика и координация не нарушены.

Психическое состояние: сознание сохранено. Правильно ориентирован в собственной личности, месте пребывания, календарном времени. Моторно упорядочен. Во время беседы держится подчеркнуто вежливо. На момент осмотра наличие обманов восприятия отрицает, поведением не обнаруживает. Рассказывает, что ранее мог «мысленно общаться с отцом», чувствовал «какая энергия идет от людей», избегал общения, поскольку «окружающие читали мысли». Об убийстве матери говорит без сожаления и без интереса, «она мне всю жизнь испортила, здоровья лишила, за то и поплатилась». Мышление паралогичное, с элементами резонерства. Настроение ровное. Эмоционально оскуднен. Грубых нарушений памяти, интеллекта не выявлено. Критика к болезни снижена.

Дата добавления: 2015-07-15