А где, по-вашему, находятся недостающие компоненты? – спросил Раймок у ученого. – В России у Радзинского?

Вот этого я вам сказать не могу. – пожал плечами Одрик.

Ну что ж, направляем Марию в Москву. – подытожил Раймок.

Одрик Блэксонт подошел к дочери, которую любил больше жизни, и обнял ее за плечи. Он внимательно посмотрел ей в глаза. Посмотрел, чтобы запомнить. Запомнить всю ее перед долгой разлукой… Отцовское сердце Одрика чувствовало, как тяжело им будем друг без друга! Ведь она была тем единственным, что связывало его с жизнью.

От задания, которое поручил Марии Раймок, отказаться невозможно! Чтобы спасти мир, надо идти на жертвы...

Прости, девочка! Никогда не думал, что мне придется стоять перед таким выбором! Уже пять лет, как мы потеряли маму... Ты же знаешь, как я ее любил... – слезинки заволокли подслеповатые глаза Одрика. – Девочка, так похожая на свою мать, видела бы она сейчас тебя...

Отец подошел к полке и накапал себе успокоительного.

Мария, я бы очень хотел быть с тобой, но это, увы, невозможно. Мир находится в большой опасности! И должен найтись тот, кто спасет его! – Француз перекрестился. – Господь выбрал тебя! Ты должна найти компонент и уничтожить, слышишь?

Он еще теснее прижал к себе девочку и прошептал ей:

Не говори об этом никому, даже Раймоку! Уничтожь компонент, пообещай мне... – Одрик не мог сдержаться, и уже крупные слезы покатились по впалым щекам, закапав на лицо дочери. – Пообещай!

Стоя перед холодным стеклом, кутаясь в пуховую оренбургскую шаль, Мария вспоминала слова отца. В руках она держала старенький конверт – последнее письмо от него. И слезинки солонили губы.

Через несколько часов наступит Новый Год...

“Garde mon amour de toi et connais que je serai toujours à côté de toi, comme ta mère. L'essentiel que nous nous trouvons dans toi dans ton coeur. Que nous t'aimerons même alors, quand nous ne serons pas déjà à vivant. Je connais que tu veux que nous soyons avec toi, mais est rigide et injuste ainsi notre monde que parfois même tels désirs clairs ne peuvent pas se réaliser. Adieu, la fille.”

(“Храни мою любовь к тебе и знай, что я всегда буду рядом с тобой, как и твоя мать. Главное, что мы находимся в тебе, в твоем сердце! Верь, что мы будем любить тебя даже тогда, когда нас не будет в живых! Я знаю, что ты хочешь, чтобы мы были с тобой вместе, но наш мир так жесток и несправедлив, что даже такие светлые мечты не могут сбыться. Прощай, дочь”)

После встречи на базе Джон не находил себе места. Время неумолимо приближалось к двенадцати, а праздничного настроения как ни бывало. Наконец он спустился в грот и присел у своего компьютера…

– Мастер Джон, может быть, зеленого чая? – Дворецкий был тут как тут. – Зачем вы замкнулись на Безумном Джеке? Может, хохотун решил сегодня взять таймаут?

– Надо совсем не знать Хэлвана, Фред, чтобы предположить подобное! – Джон подцепил ложечкой дольку лимона. – Уже через пару часов народ вывалит на улицу, начнутся праздничные гуляния. Соберутся огромные толпы... – Джон слегка отхлебнул из фарфоровой чашечки и ненадолго задумался. – Хочешь, я расскажу тебе мой сегодняшний сон?

– Буду признателен!

– Ты знаешь, Фред, мне снился я сам. Я, у которого было столько случаев расправиться с психопатом... – Темнок глядел внутрь чашки, будто что-то видел там. – Во всех преступленных, совершенных Безумным Джеком, виноват я, и только я! – Затем он поднялся из мягкого кресла и стал прохаживаться вдоль сервера. – Фред, в Джеке я увидел себя, свое зеркальное отражение...

– Полно, мастер Джон, не корите себя. На все воля Господа! Придет час, и вы расправитесь с ним!

Джон Вэйн взглянул на дворецкого и удивился. Перед ним стоял не добрый верный Фредерик Беннер, его наставник и наперсник, а – Джон протер глаза, – какой-то библейский пророк – великий и мудрый!

– Что ты сказал, Фред?

– Только то, мастер Джон, что миссия, возложенная на вас, будет выполнена! И в ближайшее время! – Дворецкий убрал со стола поднос с недопитым чаем, словно подчеркивая близость предсказанного момента.

– Моя жалость никогда никого не спасала, скорее, губила... – Мститель решительно шагнул в экипировочную камеру. – Но только до сегодняшней ночи!

– Как знать, сэр, как знать! Все-таки гуманность – это то, что всегда отличало вас от них!

Меж тем в офисе Теда Рэйми шли последние приготовления.

– Джек, во сколько идем к мэрии? – уже изрядно принявший на грудь толстяк пытался всячески подчеркнуть свою значимость. – Что это в большой кукольной коробке?

– А ты не догадываешься, пентюх? – Проходя мимо, Хэлван отвесил Тедди увесистый тумак (на всякий случай). – Это – подарочек нашему мэру! – Рэйми обиженно потер шею. – А вручим мы его аккурат, когда он будет двигать свою рождественскую речугу! Тебе повторить?

Испуганный хозяин офиса с опаской прикрыл голову.

– Да не бойся ты, коровенка жирная. Тебя еще ждет Голливуд! – Хэлван вытащил откуда-то новенькую видеокамеру и вручил ее Теду. – Это – мой тебе презент на Рождество, пентюх! Иди, поразбирайся с ней, и чтобы больше ни грамма! – Он яростно зыркнул глазами в зеркало. – А у меня еще одно дельце не доделано.

Мария сразу же почувствовала его присутствие, когда вошла в квартиру. Присутствие зверя!

"Бежать уже некуда, да и незачем! Все равно он когда-нибудь меня достанет" – в глубине души она осознавала, что это – конец…

Хэлван возник неизвестно откуда, врубив ночник. Заросший клочковатой щетиной, лохматый, в солнцезащитных очках, он был одет в какой-то странный балахон. Мария застыла.

"Наконец-то этот ужас закончится! – с каким-то непонятным облегчением подумала девушка. – Бежать уже некуда, да и незачем..."

Все долгие годы работы в банде Белова, все ее лучшие девичьи годы она жила тем, что пыталась оградить мир от таких, как Джек. И сейчас все закончится...

Джек внимательно разглядывал Марию. За время общения с ней маньяк играл разные партии, но сегодня перед ним стояла жертва.

– В психиатрической клинике жили два мальчика – я и Никита! Мы делили с ним все беды и горести! Все! Вдвоем боролись со смердящим духом психушки! Шли против всех! – Маньяк выступил из тени. Мария обратила внимание на его голову, обмотанную грязными бинтами, из которых торчали немытые лохмы. – Он был для меня единственным родным человеком на Земле! Он был моим другом! А ты, ты убила его! Дай посмотрю тебе в глаза!

Убийца уже не улыбался. Холодный, жесткий взгляд буравил девушку.

– Ты не просто маньяк, ты изверг! – Мария бесстрашно выдержала гипнотический холод безумца. – И ты, именно ты заслужил смерть больше, чем кто-либо другой на этой земле! И ты скоро отправишься за ним, за своим другом! Хотя, какой он тебе друг...

– Ну, это вряд ли... – Джек моментально изменился в лице. – Ты бы о себе подумала!

– И все же он был лучше тебя! – Мария будто бы не замечала физиогномических ухищрений подонка. – Ты манипулировал им! Манипулировал так же, как и всеми! А на самом деле тебе было плевать на него!

– Да, да, да, да, да! – неожиданно закричал Хэлван. – Мне на всех плевать! Я всеми управляю! И тобой, и твоим резиновым другом! И бедным Никиткой... тоже управлял! – Взрыв ярости резко сменился бесстрастным отчуждением, почти апатией. – А в Никитке я увидел просто слабого мальчишку, недолюбленного, недодружившего, брошенного всеми! И как таким не воспользоваться?

Мария смотрела в глаза этого человека и понимала, что смотрит в пустоту.

– Но одно я тебе скажу, девонька, чтобы управлять миром, надо оставаться самим собой!

– Вы убили двух полицейских, убили много хороших людей! Они же тебе ничего не сделали...

– Вот именно, – согласился Джек. – Они мне ничего не сделали, а я их убил. Представь только, что станется с тем, кто сделает...

Это были последние слова, которые услышала в своей жизни Мария Блэксонт.

Не находил себе места и Эсмонд Фернок. Он звонил Джону, пытался уточнить какие-то планы, порывался поехать к нему, но затем в бессилии валился в свое кресло…

"Хэлван не блефовал, у него обязательно что-то заготовлено! И это "что-то" должно произойдет в Рождество... в гости не ходи!"

Лейтенант интуитивно чувствовал, что преступник воспользуется каким-то многолюдным рождественским мероприятием! А что, если выступлением мэра? В памяти еще оставалась недавняя атака террористов…

"Это обязательно будет хаос! Хаос в самом диком и идиотском виде, ведь Безумный Джек – гениальный идиот!" – такие безрадостные мысли лезли в голову Фернока. И, самое главное, он никак не мог отвлечься от них на что-нибудь конкретное.

Эсмонд в очередной раз набрал Джона:

– Не пора ли нам подтягиваться к площади у мэрии? Что-то сердечко вещует...

– Я уже готов!

Спаун вновь окинул взглядом холодное чрево подземного командного пункта. Не затухающий ни на секунду огромный дисплей, доведенный до совершенства стараниями Ричарда Стайлонда пульт управления, отдельные, прикрытые дверьми из какого-то чудо-металла гроты-камеры, где хранилось бесчисленное оборудование, костюмы и оружие демона-защитника. Не забыл он отметить и сверхлегкое удобное кресло, в котором было проведено столько бессонных ночей… И вот очередная ночь!

Спаун успел сделать все звонки, поздравил Фреда, несколько раз пробивался к Марии Блэксонт, но безуспешно. Это его обеспокоило...

"Где ты, милая Мария? Почему не отвечаешь? – Демон раз за разом набирал то домашний, то сотовый, и оба номера упорно не желали соединять с девушкой. – Если завтра останусь жив, обязательно примчусь к ней!" – Мысли о предстоящей тьме волей-неволей вытесняли даже самый теплый образ...

Миссией Спауна было искоренение преступности. А что, если у него это получилось? Он обманул всех, отдав правду на растерзание толпе, перехитрил принципы, согласился с ложью.

Вину смерти продажного комиссара Фроста “повесили” на него, и он смирился с участью изгоя... Но лишь для того, чтобы дать людям шанс научиться жить без его помощи. И все же спустя десять лет, узнав о новой угрозе, он вернулся!

Неожиданно в памяти Спауна возникла та страшная картинка десятилетней давности, которую он бы хотел забыть. Забыть навсегда

Дата добавления: 2015-07-12