И.А. Крылов – баснописец и его место в истории басни. Поэтика крыловской басни. Статья Жуковского «О басне и баснях г. Крылова».

I

Литературное развитие начала XIX века: традиции и новые тенденции. «Вольное общество любителей словесности, наук и художеств». Полемика вокруг книги А.С. Шишкова «Рассуждение о старом и новом слоге российского языка»: «архаисты» и «новаторы».

Настойчивые усилия прогрессивных писателей предшествовавшего века по формированию национального литературного языка и закладыванию национально-самобытных основ новой русской литературы принесли свои плоды. Стремительно навёрстывая отставание от других наиболее значительных европейских литератур, постепенно вырабатывая, наряду с интенсивным овладением зарубежным литературным опытом, самостоятельных худ. формы, средства, приёмы, писатели XVIII-XIX века подготовили условия для возможности появления в новой русской литературе её первого подлинно национального, во всём значении этого слова, худ. гения, родоначальника русской классики Пушкина. С творчеством Пушкина связан расцвет в русской литературе 20-х годов стихотворного жанра.

Процессы, происходящие в русской литературе, непосредственным образом связаны с общим процессом русского национально-исторического развития. Первая половина 19 века — эпоха двух императоров: Александра 1 и Николая 1. В 1801 году, на заре нового века, на престол вступил Александр Павлович — Первый, который позднее, после войны 12 года, получит имя Благословленного за эту победу. Причем это звание ему было присвоено искренним порывов всех сословий. Эта эпоха, как и сам Александр, была противоречивой. Начало ознаменовалось надеждой на перемены в России после достаточно тяжело воспринимавшегося всеми сословиями царствования Павла 1 (убит 11 марта 1801 — не без участия самого Александра Павловича), грех отцеубийства обсуждался в обществе и литературе. «Царь Эдип» (трагедия Озерова) — намек на эти события. Официально это не было подано как убийство, объявлена была смерть от болезни. Пушкин описал это в оде «Вольность». Во второй половине своего царствования Александр не реагировал на оппозиционные движения и общество, названное позднее декабристами. Он мало кого арестовывал, по видимости, потому что сам был не без греха. Вступил на престол он при всеобщем ликовании. С ним связывали надежды, тем более, что он обещал, что при нем все будет как при бабке Екатерине II, при которой империя торжествовала и территория расширялась (хоть тогда и было пугачевское восстание). Но Екатерина воспринималась как символ величия России и золотого века дворянства. Так что Александра 1 поддерживало дворянства. По воле бабки Александр воспитан Лагарпом, швейцарским республиканцем, и либеральные идеи ему были не чужды. Он хотел решить две глобальные проблемы России: первая – крепостное право, проблема, которая не только с гуманистической позиции неприемлема, но еще и экономически невыгодная и неэффективная, крепостное право мешало экономическому развитию — в Европе такого не было, Россия могла потерять свой экономический статус. Вторая проблема — абсолютизм, многие, например Пушкин, воспринимали ее как вообще самую главную. Абсолютизм — недопущение никаких сословий к обсуждению политических решений в стране. Отсутствие какой-либо представительской системы во многом мешало воспринимать Россию как процветающее государство и тормозило развитие. Либеральные идеи — идея закона, который превыше всего, нормальный суд и все такое. Александра приходит к идее правового государства — поставить закон превыше всего. С одной стороны, объявлял, что как у бабки все будет, а с другой стороны — сразу же конституцию объявил. Идея конституционной монархии овладевает умом Александра и его ближайших сподвижников — негласного Комитета. До 12 года все его правления проходит под эгидой ввести Конституцию, закон. Естественно, в России были противники такой идеи, и оппозиция была довольно сильна. Довольно широко использовалась литература для пропаганды.

В 1801 г. в Петербурге возникло «Дружеское общество любителей изящного», которое в ноябре 1803 было официально утверждено под названием «Вольного общества любителей словесности, наук и художеств». Организаторами его были радикально и демократически настроенные поэты и публицисты Иван Мартынович Борн и Василий Васильевич Попугаев. В состав общества вошли: выдающийся лингвист и поэт Востоков, поэт и публицист Пнин, художник Иванов, переводчик Языков и др. большинство членов общества были разночинского происхождения.

Наряду с усовершенствованием словесности, наук и художеств, общество ставило своей целью «споспешествование, сообразно силам своим, общему благу». В центре внимания членов общества стояли философские, социально-политические и исторические проблемы. Общество было связано с деятельностью Радищева. В 1807 году начинает выходить в свет «Собрание оставшихся сочинений покойного А. Н. Радищева», а за год до этого в «Северном вестнике» появляется одна из глав «Путешествия из Петербурга в Москву». Общество видело в просвещении путь к преодолению социального неравенства. Большое внимание уделяло искусству – в 1807 году вышло несколько номеров «Журнала изящных искусств», в которых доказывались общественно-воспитательные задачи искусства.

Вскоре по утверждении ВОЛСНХ среди его членов началась борьба за руководства. Выразителями наиболее радикальных воззрений, старавшиеся придать его деятельности общественно-политический характер, выступали Борн и Попугаев. К середине 1807 года борьба эта завершилась победой умеренно-либеральной группы Языкова, что привело к довольно быстрому распаду ВОЛСНХ.

В 1803 г. после выхода в свет «Рассуждения о старом и новом слоге российского языка» Александра Степановича Шишкова открылась борьба между старым и новым в литературном языке. В этом трактате Шишков обрушился на язык и стиль карамзинистов, вложив в свою критику реакционный смысл. Если Карамзин призывал «писать, как говорят», то Шишков настаивал на размежевании книжного языка и разговорного, на классической иерархии стилей, на чётком определении признаков жанра, требовал обогащения русского языка зачёт церковнославянизмов и даже впадал в галлофобию. С Шишковым полемизировали карамзинисты, удачно изобличавшие политическое ретроградство противника и его невежество в вопросах филологии. Борьба между ревнителями «старого слога» и последователями «нового» не ограничивалась формой критических статей и «рассуждений». Полемика, продолжавшаяся более 10 лет, велась также посредством многочисленных сатир, эпиграмм, пародий, проникла и на театральные подмостки – 1804 г. комедия «Коварный» Шаховского (союзника Шишкова).

Беседа любителей русского слова» и «Арзамас» в литературной борьбе 1810-х годов. Влияние «программных» установок «карамзинистов» и «шишковистов» на дальнейшее социокультурное развитие России.

Откровенным оплотом реакции, противостоявшим прогрессивным общественным традициям эпохи, являлось литературно-политическое общество «Беседа любителей русского слова». Его основателем был видный государственный деятель А. С. Шишков. Официальное открытие «Беседы» состоялось 14 марта 1811 г. Местом заседания был избран дом Державина. Основное ядро общества составляли последователи высокого классицизма – Ширинский-Шихматов, Бобров, Голенищев-Кутузов, Хвостов, Крылов, Грибоедов и Катенин. Их характеризовало отрицательное отношение к литературе сентиментализма и пассивного романтизма, стремление к национальной самобытности.

Пародийный по отношению к «Беседе» характер принял возникший в октябре 1815 года в Петербурге литературный кружок «Арзамасское общество безвестных людей». Основное его ядро образовали сторонники карамзинской реформы русского литературного языка и приверженцы начинавшего складываться романтизма, группировавшегося вокруг Жуковского и Батюшкова. К ним принадлежал В. Л. Пушкин, Давыдов, Вяземский, Воейков, Дашков. Несмотря на шуточный ритуал заседаний «Арзамаса», кружок был литературным объединением, противостоящим тому, что поднималось на щит «Беседой». Пародируя старый слог, за который ратовали шишковисты, арзамасцы в то же время пародировали и его основную лексическую опору – церковно-славянские тексты. Своеобразным символом литературной независимости арзамасцев служил красный колпак – «украшения якобинцев». Среди арзамасцев было принято обращение «гражданин».

Споры архаистов и новаторов явились предпосылкой для развития центральных явлений литературы этой поры – становления романтизма и начала формирования реализма. В значительной степени именно в полемике с шишковистами и эпигонами сентиментализма стало формироваться своеобразное дарования Вяземского, который писал в духе Жуковского и Батюшкова, но выработал свою манеру письма в качестве острого полемиста. Школой литературной борьбы стала для Пушкина полемика между «Арзамасом» и «Беседой». Шишков рассматривал Карамзинскую реформу как результат «неисцелимой и лишающей всякого рассудка страсти к французскому языку», но он справедливо и остро высмеивал манеру изысканности, которая составляла характерную сторону художественной формы сентименталистов.

Война 1812 года и литература 1-ой четверти XIX века. Отражение темы войны 1812 года в творчестве И.А. Крылова, В.А. Жуковского, К.Н. Батюшкова, Д.В. Давыдова, А.С.Пушкина.

КРЫЛОВ. Все басни Крылова периода Отечественной войны, в которых баснописец поддерживает и защищает стратегию Кутузова, по существу направлены против царя, не скрывавшего своего несочувствия великому полководцу. Сила художественного обобщения, которого достигает Крылов, подводит читателя к определённому выводу, что всё зло таится прежде всего в самом общественном строе, при котором Овцы всегда оказываются жертвами Львов, Волков и Медведей.

Крылов отказывается от дидактики и идет дальше. Мораль, конечно, существует в его баснях, он играет с его расположением — мораль может быть в середине или начале. В некоторых баснях вообще морали нет, например, в басне «Волк на псарне», которая отражает ситуацию после Бородинского сражения, когда Наполеон запросил мирных переговоров, на которые Кутузов естественно ответил отказом. Эта ситуация вполне историческая, и Крылов на нее реагирует вполне оперативно. Эта басня за несколько дней доходит до Кутузова, тот читал ее перед своими сподвижниками (получил ее в письме), в самый драматический момент, и в финале он по легенде снял картуз и обнажил седовласую грудь.

В период нашествия Наполеона Крылов создаёт две басни – «Волк на псарне» и «Ворона и курица», посвящённые наиболее трагическим эпизодам войны. Баснописец понимал особенности исторической ситуации и выступил как «летописец» грозных событий. Исследователи признают басню «Волк на псарне» одним из выдающихся достижений баснописца. Поводом для написания послужили события, связанные с попытками Наполеона, находившегося в поверженной Москве, вступить в мирные переговоры. Эти попытки делались как самим Наполеоном, так и через его посредника Лористона, но они были отклонены Кутузовым. Вскоре после этого Кутузов нанёс войскам неприятеля поражение при Тарутине (6 октября). Басня опубликована в 1812 г. в «Сыне Отечества». Обычно Крылов не публиковал свои басни сразу, а в течение нескольких лет работал над усовершенствованием текста. В данном случае разрешение цензурного комитета было получено уже 7 октября. «Ворона и курица» также была создана в период патриотического подъёма. В ней Кутузов назван «Смоленским князем», из чего следует, что она написана после сражения под Красным, когда им был получен этот титул (6 ноября). Поводом для написания, видимо, послужила заметка в журнале «»Сын Отечества», в которой рассказывалось о том, что французы ежедневно ходили на охоту стрелять ворон и не могли нахвалиться своим супом. Цикл басен об Отечественной войне 1812 г. – величайшая заслуга Крылова перед всей нацией. Новаторство баснописца заключается в том, что он придал повествованию несвойственную басенному жанру масштабность и, кроме того, ввёл в число басенных персонажей реальную историческую фигуру – русского полководца Кутузова, выполнившего историческую миссию спасения государства от захватчиков и выступившего выразителем патриотического духа и нравственной силы русской армии и народа.

Жуковский:

Во время Отечественной войны 1812г. Жуковский вступает офицером в Московское ополчение и присутствует в составе резерва на Бородинском поле во время сражения. Плодом патриотического вдохновения поэта явилась его ода-элегия «Певец во стане русских воинов», сочиненная в обстановке военного бивака, в Тарутине, в штабе Кутузова, где находился Жуковский после оставления Москвы. Гимн Жуковского получил широкое распространение и признание в армии еще до напечатания (был напечатан в 1812г. и 1813г. в «Вестнике Европы») и стал одним из лучших произведений, рожденных войной 1812г. Лажечников говорил, что «Певец во стане русских воинов» «сделал эпоху в русской словесности и в сердцах воинов».

Сюжет: вечером на поле брани певец в кругу воинов, поднимая кубок, хочет воздать славу героям Отечественной войны. Уносясь мыслями в прошлое, он называет исторических героев, послуживших обороне родины своей борьбой: Святослава, Дмитрия Донского, Петра I, Суворова. Жуковский вспоминает предков в назидание потомкам («Да в чадах к родине любовь зажгут отцов могилы»). Следующий кубок – Отчизне. Всякие теплые слова и задушевные интонации, выражающие его любовь к родине. Центральную часть занимает речь в честь «ратных и вождей», объединенных общей целью победить врага. Далее следуют портреты полководцев: Кутузова, Ермолова, Раевского, Милорадовича, Витгенштейна, Платова и др. Отдав долг погибшим, певец призывает живых отомстить врагу, посягнувшему на независимость народа. Жуковский отмечает оборонительный и освободительный характер войны, которую ведут русские воины.

Произведение Жуковского связано с традициями одической поэзии. Это нашло выражение не только в высоком патриотическом пафосе его гимна, но и в особенностях формы: славянизированная лексика (днесь и т.п.), отзвуки классицизма в батальной живописи (стрелы, щиты, перуны и т.д.), местами одической витийство, местами дидактические сентенции. Но вместе с тем стихотворение Жуковского принадлежит к романтической поэзии. Элементы оды сочетаются с чертами элегии. Певец запевает свою песнь на бранном поле, в ночной тиши, при свете луны. В высоте «воздушными полками» мчатся тени героев прошлого. Героическое и элегическое глубоко объединяются лирической интонацией, свойственной всему стихотворению.

После успешного сражения под Красным Жуковский пишет послание «Вождю победителей», обращенное к Кутузову и в торжественных ямбах рисующее общий ход войны с Наполеоном. Через два года, в связи с победоносным окончанием заграничного похода, Жуковский выступает с обширным посланием Александру I, написанным с позиций просвещенного абсолютизма. Отвергая «самовластительство» Наполеона, врага свободы, Жуковский считает гибельным и неповиновение трону. Но он хочет, чтобы уважение подданных было данью «не власти, не венцы, но человеку». Поэт призывает царя «поверить народы», все величие которого явилось в подвиге войны.

Батюшков:

Под влиянием общественного оживления Батюшков в 1807г. вступил в ополчение, чтобы участвовать в войне против Наполеона. В одном из сражений он был ранен. В 1810г. он оставил военную службу. В 1812г., незадолго до сдачи Москвы, Батюшков находился в Москве и наблюдал потом московских беженцев, покидающих город. В марте 1813г. он снова был забрит в армию и вместе с ней совершил заграничный поход. Он участвовал в сражении под Лейпцигом, в котором погиб его друг Петин, вступал с победной армией в Париж.

Общественно-исторические события, свидетелем и участником которых стал Батюшков, нашли отражение в ряде произведений поэта. В 1812г. под впечатлением московской трагедии он печатает послание «К Дашкову»: «Мой друг! Я видела море зла…» Поэт взволнованно описывает сцены бегства жителей Москвы, картины разоренной столицы и отказывается от привычной ему легкой, эпикурейской поэзии.

В 1813г. он пишет стихотворение «Переход русских войск через Неман 1 января 1813г. Отрывок из большого стихотворения». По стилю отрывок приближается к батальной поэзии классицизма (традиционные образы и выражения: «сгущенных копий лес», «гремят щиты, мечи и брони»).

В 1814г. он пишет стихотворение в форме элегии «Пленный», в которой русский воин, томящийся в плену на берегах Роны, горестно вспоминает «отчизны вьюги, непогоду», родной кров и жену. В 1817г. появляется историческая элегия «Переход через Рейн», где рисуется один из эпизодов похода 1814г. Находясь на берегу Рейна, Батюшков вспоминает исторические эпохи и события, свидетелем которых был эта река. Автор сознает себя участников и орудием больших исторических событий.

Можно сказать пару слов о Денисе Давыдове, который был участником войны 1812г., организатором партизанского движения. Сохранились его теоретически труды по вопросам партизанской войны и военные мемуары. В стихотворении «Ответ» он определял себя так: «Я не поэт, я – партизан, казак». Основная тема его произведений – военная. Однако он раскрывает эту традиционную тему с новой стороны. Он патетически раскрыл быт и психологию воина. В его поэзии возникает образ «гусара», лихого наездника и удалого рубаки, скрывающего, однако, благородные свойства воина-патриота: сознание воинского долга и воинской чести. Мужество и бесстрашие, отрицание светских условностей и своеобразное вольнолюбие. Вместо героической эпопеи и хвалебной оды, этих основных жанров батальной поэзии классицизма, поэт создает жанр гусарской песни, свободной от официальной героики, декламационно-патетического стиля (см. «Гусарский пир», «Моя песня», «Песня», «Песня старого гусара»). Однако все это не относится конкретно к войне 1812г. (лишь косвенно, т.к. это единственная война в которой участвовал Давыдов). Поэтому о нем можно только упомянуть в двух словах.

У Рылеева есть отрывок под названием «Партизаны», в котором он обращается к теме Отечественной войны 1812г. Но это тоже только чтобы выпендриться, т.к. в программу он не входит.

Пушкин: Первый триумф Пушкина был связан со стихотворением «Воспоминания в Царском Селе», в значительной части посвященном Отечественной войне 1812г. «Воспоминания» были проникнуты горячим патриотическим чувством, отражавшим общее настроение передовых людей того времени.

В 1821г., получив известие о смерти Наполеона, Пушкин пишет одноименно стихотворение, в котором раскрывает глубоко эгоистическую природу наполеоновского героизма. Образ «могучего баловня побед» еще окружен здесь романтическим ореолом, но в то же время герою-индивидуалисту, Наполеону, действиями которого управляла одна безмерная «жажда власти», Пушкин противопоставляет высокий патриотический подвиг русского народа, «сердца» которого не постигнул и не разгадал надменный завоеватель, народа, самоотверженно отстоявшего свою независимость и свою родную страну.

Есть еще стихотворение “Море”, где “Одна скала, гробница славы… там угасал Наполеон”. Наполеон как властитель дум (правда, это уже 24-25-е годы).

И.А. Крылов – баснописец и его место в истории басни. Поэтика крыловской басни. Статья Жуковского «О басне и баснях г. Крылова».

Басня, благодаря своей обобщённо-лаконичной сатиричности и дидактико-моралистической тенденции была одним из наиболее распространённых жанров в литературе русского классицизма. Со времени Кантемира и до Крылова не было ни одного поэта, который бы не обращался к басне, видя в ней удобную форму для того, чтобы «волоткрыта» высказать правду. Примерно за три четверти века, в течение которых происходит эволюция русского басенного жанра до Крылова, определились следующие разновидности басни: басня-сатира, басня-аллегория и басня-рассказ, новелла. Сатирическим содержанием насыщены басни Сумарокова и его продолжателя Майкова, а также басни поэтов-разночинцев Чулкова, Попова, Аблесимова. К концу 18 века басня становится одним из «лёгких» жанров салонной поэзии, проникается элегическими и идиллическими мотивами. К тому времени, когда Крылов окончательно перешёл от сатирической публицистики и драматургии к басне, в русской литературе преобладала последняя, антиреалистическая по своей сути разновидность басенного жанра. Отечественная басенная традиция и многовековой художественный опыт античных и западноевропейских баснописцев были творчески восприняты Крыловым. Но в тех случаях, когда он заимствовал сюжеты и образы для своих произведений, он неуклонно вносил в них специфическое русское содержание. Это было созданием в полном смысле слова нового творческого варианта, органически связанного с отечественной действительностью. Общечеловеческие пороки воспринимаются в баснях Крылова прежде всего как пороки русского крепостнического общества.

Между баснями Крылова, которые по своему содержанию являются политической сатирой, и аналогичными произведениями его русских предшественников и современников, наблюдаются значительные художественные отличия. Например, в баснях Фонвизина и Давыдова представления о монархе-тиране складывается лишь посредством той характеристики, которую ему дают его подданные или сам автор. У Крылова же царь Лев выступает действующим лицом басне во всей конкретности своих отрицательных черт и индивидуальности своего образа.

В творчестве Крылова жанр басни, сохраняя свой дидактизм, освобождается от обычной для его предшественников нарочитой рассудочности. Отвлечённые, казалось бы, темы излагаются баснописцем в форме живой, выхваченной из жизни сценки.

На всём творчестве Крылова лежит отпечаток русского склада ума, которому присущи «весёлое лукавство», «насмешливость и живописный способ выражаться» (Пушкин). Слово у Крылова всегда точно и конкретно, тогда как в поэтике классицизма словоупотребление полностью зависело от условной иерархии стилей, в поэтике же сентиментализма было ограничено определённым отбором слов по их эмоциональному признаку. Поскольку творчество Крылова-баснописца развивалось в условиях борьбы между приверженцами «старого» и ревнителями «нового» слога, его басенный стиль, восходящий к животворным истокам народной речи, как бы противостоял изысканно-литературному, насыщенному перифразами и галлицизмами стилю Карамзина и карамзинистов. Только Крылов добился слияния русского литературного языка с общенародным разговорным. Язык Крылова – это подлинно народная русская речь без её ограничения какими-либо местными сословными или профессиональными рамками.

Высоким художественным достижением Крылова является стихотворная форма его басен. Разностопный басенный стих, к которому в поисках разговорной живости обращались поэты 18 века, получил своё окончательное завершение у Крылова, подготовившего последующие достижения Грибоедова.

Жуковский. «О басне и баснях Крылова». Писал, что Лафонтен крут, и Хемницер с Дмитриевым молодцы, что его так хорошо его перевели. Но то, что звучит хорошо по-французски, по-русски читать уже не очень интересно. Да и потом, это же просто перевод, а не авторство. Вот Крылов – это совсем другое дело. «Можно забыть, что читаешь стихи: так этот рассказ лёгок, прост и свободен. Между тем какая поэзия». Крылов использует свой стиль, свой язык, понятный, русский по духу.

Статья Жуковского полемична, и говорит о том, что Дмитриев превзошел Крылова во многом, из-за своей про-карамзинистской позиции. Но он не мог отдать должное творчеству Крылова: развитому изобразительному ряду. Все персонажи ярки, выпукли, их называют сценками — это мини-драматургия, Крылова можно считать предшественником развития русской драматургии.

Тематика и идейная направленность басен И.А. Крылова. Специфика выражения авторской позиции в них. Басни Крылова как выражение реалистических тенденций в литературном развитии первой четверти 19 в.

Баснописец обнажает непримиримые противоречия между «волками» и «овцами» («Волки и Овцы»), между пользующимися всеми житейскими благами меньшинством общества, его тунеядствующей верхушкой, и лишённым всех прав большинством, трудовыми массами народа. А в сознании Крылова именно народ составляет питающие «корни» общественного дерева («Листы и Корни»). Естественно, что органическим элементом в басенное творчество Крылова входит политическая сатира. В ряде басен острие этой сатиры напревлено против «главы» государства – самого царя Александра I («Воспитание льва»). В ней осмеивается оторванная от национальных корней система воспитания Александра Лагарпом. Басня заканчивается нравоучением, указывающим, в чём заключается «важнейшая наука для царей» – «значит свойства своего народа и выгоды земли своей».

Общественно-политические выводы, которые подсказываются читателю жизненной и художественной правдой крыловских образов, в отдельных случаях значительно шире вложенного в них автором прямого смысла. Реалистическая сила этих образов настолько действенная, что она далеко выходит за пределы политических взглядов Крылова, отличавшихся в те годы не только умеренностью, но даже консерватизмом. Достаточно вспомнить басни «Водолазы», «Безбожники», «Конь и Всадник», «Сочинитель и Разбойник». Нельзя не отметить, что все эти басни лишены той художественной выразительности, которой обычно отличаются басни Крылова. Прежде всего, они абстрактны и ни в своих образах, ни в своих реалиях не связаны с русской действительностью. Это, в частности, сказалось и на их языке, лишённом столь пленительного у Крылова народного склада.

Из всех русских баснописцев только у Крылова бытовая детализация всецело подчинена социально значительному замыслу басни. Один Крылов с подлинным реализмом показал типические стороны современного ему русского быта. Замечательны своей жизненной правдой персонажи крыловских басен. Независимо от того, выводит ли Крылов традиционные обраы животных или же рисует самих людей, его персонажи отличаются строгой конкретностью, тонким психологизмом и социальной обусловленностью характеров. Персонажи обычно сами выступают живыми действующими лицами, но присутствие рассказчика, внешне простодушного, а на самом деле умеющего подметить уродливые сторону окружающей жизни, его отношение к тому, что он рассказывает, всегда очевидны для читателя.

Что касается его идейной ориентации, здесь надо иметь в виду, что Крылов очень непростой человек, занимающий либерально-консервативную позицию. С одной стороны, он может сатирически высмеивать и осуждать русскую бюрократию, даже высшие чиновнические слои, даже царь. Басня «Рыбья пляска» (два варианта — первый не прошел цензуру, из-за резкой критики царя). Очень крыловская позиция. Крылов достаточно лоялен и не желает вступать в конфликты после серьезных преследований со стороны Екатерины. Хотя при всем том он может позволить себе критику властей. Вместе с тем даже в поправленном варианте эта басня имела смысл — чиновники там высмеивались.

Крылов ставит под сомнение целесообразность всякой борьбы за изменение «порядка». Сознание, что основная причина общественных зол заключается в социальном строе, а не в одних отрицательных свойствах людей, было чуждо Крылову.

Краткий пересказ:

«Волк и Ягненок». Ягненок пьет воду. Волк говорит, что из-за него вода мутная. Я. возражает, что пьет ниже по течению, так что не фига. В. говорит, что ему все равно – он голодный, хватает Я. – и в лес. «У сильного всегда бессильный виноват»

«Листы и Корни». Листы говорят, что они шелестят на ветру, дают тень, прохладу, радуют глаз – на фига все остальное в дереве? Голос снизу (корни) – молчите, а то жрать не получите!

«Воспитание льва». У льва подрастает сын. Нужно воспитывать. Лиса-обманщица, крот – слепой, барс – коварный. Отдал Орлу. Через год счастливый сын с пятерками в аттестате рассказывает отцу, как нужно вить гнезда. Лев в шоке. (проблема инобразования)

«Волк на псарне». Волк лез к овцам, попал на псарню. «Товарищи, давайте договоримся!» – «Тамбовский волк тебе товарищ!». Собаки с него шкуру спустили. (так же Наполеон сунулся к нам…)

«Ворона и курица» Москва горит, жители бегут. Курица кричит Вороне – валить отсюда надо. Ворона – мне по фиг, куриц едят, а ворон нет. Голодные солдаты не нашли в городе ничего съедобного, в суп угодила ворона

«Квартет» Мартышка, Осел, Козел, Мишка взяли муз. инструменты и начали играть. Ничего не получилось. Поделились на пары – опять ничего хорошего. Сели в ряд… Мимо пролетал Соловей, его спросили, как им сесть. Он сказал, что надо сначала научится играть.

«Конь и всадник» Человек выдрессировал одного коня лучше всех, тот понимал его с полуслова. Тогда хозяин снял узду, конь почувствовал свободу и рванул, уронил всадника, свалился в овраг и «кони двинул». Всадник говорит: зря я ему полную свободу дал.

«Сочинитель и разбойник» Ад. Судят разбойника-убийцу и плохого писателя. Обоих сажают в котлы. Под разбойником сразу разгорается огромное пламя, под сочинителем еле тлеет. Проходят века. Разбойник давно сгорел, а под сочинителем пламя всё сильнее. Мегера объясняет: те, кому навредил разбойник, давно уже умерли, плоды же горе-писателя до сих пор развращают умы.

«Рыбья пляска» Мужик жарит на берегу речки рыбу. Идет мимо лев, царь зверей, возмущается, что мужик обижает его подданных. А мужик говорит, что никого он не обижает, все у них хорошо. А рыбы просто радуются, что Льва увидели. (и ничего, что на раскаленной сковородке)

Элегический и гражданский романтизм в русской литературе 1-ой четверти XIX века (общая характеристика «родовых» и «видовых», отличительных черт названных течений, их представителей и произведений, наиболее ярко и четко выразивших эти черты).

В творчестве Жуковского и Батюшкова возникло новое литературное направление, принесшее окончательную гибель классицизму, – романтизм. Вокруг Жуковского и Батюшкова образовалась группа литераторов, которые подхватили, углубили и расширили полемику карамзинистов и сентименталистов вообще против «классиков». Они боролись не только во имя «нового слога», но и во имя новой литературы в целом. Выйдя за рамки сентиментализма, они стали романтиками.

Автор учебника приводит долгий спор о том, какими всё-таки терминами характеризовать две если не полностью противоположные, то по крайней мере различные тенденции в русском романтизме, существование которых признается всеми. Вместо терминов, какими пользуемся мы – элегический и гражданский, предлагалось огромное множество других наименований – регрессивный и прогрессивный, пассивный и активный, реакционный и революционный, индивидуалистический и социальный соответственно и т.д. Понятно, что некоторые термины (реакционный и революционный, например) применялись только в советское время с точки зрения маразматических и абсолютно бредовых теорий Маркса и Ленина. Другие термины недостаточно точны и объективны. Поэтому элегический (мечтательный, мистический) и гражданский (бунтарский, боевой, героический) самое то.

Главным представителем элегического романтизма является, конечно, Василий Андреевич Жуковский. Начал свое литературное творчество с элегий в сентиментальном духе и приобрел известность вольным переводом элегии Грея «Сельское кладбище» (1802), но, развив романтические тенденции, зародившиеся еще в эпоху сентиментализма, Жуковский скоро стал романтиком и вышел за пределы сентиментальной «чувствительности».

В творчестве Жуковского черты романтизма отчетливо обнаруживаются во второй половине первого десятилетия. В 1808 году в «Вестнике Европы» печатается баллада Жуковского «Людмила», представляющая собой вольный перевод баллады «Ленора» Бюргера, поэта немецкого предромантизма. Основанное на народных преданиях с их фантастикой и суровым колоритом, произведение Жуковского прозвучало новым словом в русской литературе.

Наряду с Жуковским в русской литературе выдвинулся и другой богато одаренный поэт нового направления – Константин Николаевич Батюшков. В 1805-1806 гг. в «Северном вестнике» и других журналах печатается ряд его стихотворений, в которых можно почувствовать критическое отношение автора к прежним литературным течениям («Послание к стихам моим»), расслышать мотивы новой романтической поэзии «Элегия», «Мечта», «Послание Н.И. Гнедичу») и подметить ту идейно-художественную тенденцию, которая найдет дальнейшее развитие в творчестве молодого поэта («Совет друзьям»).

Будучи ранним этапом в развитии русского романтизма, поэзия Жуковского, Батюшкова и их последователей отразила ранний этап социально-исторического перелома, наметившегося в России. В этом течение нет ещё решительного разрыва со старым, уходящим, а новое кажется непонятным, тревожным, опасным.

Элегический романтизм нес идею свободы, идею личности, свободной от оков. Но понятие свободы здесь далеко не равнозначно понятию политической свободы, воодушевлявшей романтиков гражданского романтизма. Для элегического романтизма характерно понимание свободы как категории психологической, моральной, а не социальной, политической. Личность рассматривалась абстрактно-психологически, вне зависимости от национальных, исторических и социальных условий.

Разлад с окружающим внешним миром заставляет лишь погружаться в свой внутренний мир, в переживания личности. Этим определялась свойственная романтизму субъективность как яркое проявление личности, ее дум и чувств в восприятии и изображении действительности. Но, в отличие от сентименталиста, остававшегося в пределах своей субъективности, романтик стремится противопоставить неприемлемой действительности иной, «лучший мир», созданный его мечтой.

Романтизм как новое литературное направление, глубоко затронувшее все области словесного искусства, создает не только новый идейно-образный мир, но и новый художественный метод, новые принципы и средства художественного отражения действительности. Противопоставляя свой «мечтательный мир» реальной действительности, поэт-романтик стремится воплотить этот мир в образах. Поэтому романтический образ, отражая те или иные элементы действительности, а это свойственно природе художественного образа, становится в то же время воплощением элементов, «явлений» романтического мира, созданного воображением поэта, воплощением его мечты, его идеалов. С таким соотношением реального и идеального, внешнего и внутреннего связана субъективность, свойственная художественному методу романтизма. Не объект, а субъект, не действительность, а личность художника становятся в романтизме основным принципом построения образа. Этим определяется роль лирического начала в творчестве романтиков, глубоко проникающего у них в эпические (баллада, поэма) и драматические жанры.

В элегическом романтизме складывается новый стиль, новая схема художественного языка. Романтики предпочитали эмоциональные эпитеты предметным, охотно пользовались экспрессивными интонационно-синтаксическими средствами (например, система повторений вопросительно-восклицательных предложений у Жуковского) и т.д.

Выход одного за другим двух изданий сборника стихотворений Жуковского (1815 и 1818) был значительным литературным событием. Вместе с вышедшими в 1817 «опытами в стихах и прозе» Батюшкова это явилось своего рода вехой в истории русской поэзии, но вехой, обозначавшей конец определенного периода. Элегический романтизм сыграл свою роль, и новая историческая обстановка потребовала расширения границ поэзии.

Окончательно оформились новые тенденции, существенно отличные от романтизма Жуковского и Батюшкова. Зародилось новое течение, которое МЫ называем гражданским романтизмом. Полного развития оно достигло в творчестве Пушкина и литераторов-декабристов.

Связь между двумя течениями очевидна, и в то же время между ними пролегает глубокий водораздел, который постепенно становится все заметнее. Новое романтическое течение складывалось на новой идейной основе и выражало иные, чем ранний романтизм, общественные интересы. Революционный романтизм явился выражением дворянской революционности как мощного и широкого идейного и общественно-политического движения. (Это, наверно, цитата из собрания сочинений Ленина )

Одним из первых, кто отразил новые общественные настроения и литературные интересы был Федор Николаевич Глинка, член ранних декабристских организаций, позднее вышедший из тайного общества (Союз Благоденствия) и ставший во главе негласно связанного с декабристами Вольного общества любителей российской словесности. В «Рассуждении о необходимости иметь историю Отечественной войны 1812 года» Глинка, восхищаясь самоотверженностью и мужеством простого народа, спасшего отечество, призывает писателей прославить подвиги народных героев. Этой задаче будет отвечать слог, исполненный «важности, силы и ясности». Но он должен быть понятен «не для одних ученых, не для одних военных, но для людей всякого состояния, ибо все состояния участвовали в славе войны и в свободе Отечества.»

Новыми литературными интересами была вызвана организация многочисленных литературных обществ. В соответствии с уставом Союза Благоденствия, рекомендовавшим членам организации создавать вольные общества для распространения легальными средствами освободительных идей, было организовано литературное общество «Зеленая лампа» (Трубецкой, Глинка, Гнедич, Дельвиг, Энгельгардт и др.; частым гостем там был и Пушкин). Можно сказать, что, организуя литературные общества, декабристы распространяли передовые идеи в широких общественных кругах и оказывали свое влияние на литературную борьбу.

Гражданская эстетика романтизма формировалась в борьбе с «регрессивными» и «реакционными» течениями. Основной удар был направлен против эпигонского классицизма. Но, выступая в качестве представителей реакционных архаистов, дворянские революционеры отмежевывались и от тех романтиков, которые стали выразителями консервативных тенденций. Они вели последовательную борьбу против элегического, пассивного романтизма. Ведь в понимании декабристов литература должна стать действенным средством пропаганды передовых общественных идей, высоких гражданских идеалов. А этого, как мы помним, элегическим романтикам явно не доставало.

Важное место занимала идея народности литературы.

Что же касается художественного метода революционного романтизма, то социальный идеал, утверждаемый декабристами, оказывался в разрыве с окружающей действительностью, переход от неприемлемого сегодня к желанному завтра мыслился довольно неопределенно. (Понятное дело, что неопределенно! Это только Ленин с ВЧК и Дзержинским весьма определенно его представлял. Но – на то он и гений!) На этой идейной основе в творчестве декабристов возникало характерное для романтизма противопоставление, расхождение идеала и действительности. Мечты и реальности. Отрицание существующего общественного порядка вызвало появление обличительно-критических тенденций в творчестве декабристов, особенно в лирике.

Историческое значение декабризма как широкого общественного движения помогает понять историческую роль и порожденного им гражданского романтизма. Это был важный этап в развитии русской эстетической мысли и литературы. Романтики выдвинули идею народности литературы как условия ее национальной самостоятельности и оригинальности; раскрыли общественно-воспитательное значение литературы, обязывающее поэтов и писателей служить своим искусством высоким гражданским принципам; обосновали необходимость новых жанровых и стилистических форм, отвечающих развитию жизни и новым историческим задачам.

Дата добавления: 2015-07-11