Педагогика Западной цивилизации. В 6 страница

съездах по пед. психологии (1906 и 1909) и эксперим. педагогике (1910, 1913, 1916).

После Окт. революции изучение детства приобрело широкий размах. Стремление обеспечить наилучшие условия для дет. развития поставили П. в 20-х гг. в наиб, благоприятные условия. Развилась сеть педологич. учреждений, была издана обширная лит-ра, проведены конференция (1927) и съезд педологов (1928), выходил журн. «Педология» (1928—32).

Характеристику особенностей детей разл. возрастных периодов дали Е. А. Аркин, И. А. Арямов, П. П. Блонский, Л. С. Выготский, M. M. Рубинштейн, Н. А. Рыбников, А. А. Смирнов и др. Важные данные были получены при исследовании высшей нервной деятельности детей (Н. И. Красногорский), при изучении познават. процессов у ребёнка, при выявлении интересов и потребностей детей, в т. ч. в дет. коллективах и др. (П. Л. Загоровский, А. С. Залужный, H. M. Щелованов и др.). Методы педологич. исследований разрабатывали М. Я. Басов, А. П. Болтунов и др. Предпринимались попытки теоретич. осмысления полученных данных в целях разработки общей теории дет. развития (Басов, Блонский, Выготский, А. Б. Залкинд).

Однако исследование проблем дет. развития в 20-х гг. не избежало влияния механистич. тенденций в философии, методологии, свойственных науке этого периода. В П. они проявились особенно ярко в решении вопроса о факторах и движущих силах дет. развития. Ни в изучении природных предпосылок, ни в исследовании социальных факторов развития ещё не было накоплено достаточно науч. данных для обоснованного решения этой проблемы. Педологи считали возможным ставить развитие ребёнка в прямую зависимость от того или иного фактора, причём в полемике заострялись крайние точки зрения (биологизаторская и социологизаторская).

Предмет П. с самого начала не был определён с достаточной чёткостью. Перед ней ставилась задача собирать и систематизировать всё, что относится к жизни и развитию детей. На деле вместо целостного представления о ребёнке составлялась компиляция мало связанных между собой сведений из разных наук, изучающих ребёнка. Принципа, объединяющего эти сведения, найдено не было.

Широчайшее распространение в качестве рабочего инструмента П. приобрёл метод тестов. Некритически заимствовались образцы зап. тестов без учёта специфики рос. действительности. Результаты тестирования считались достаточным основанием для психол. диагноза и прогноза. Такой подход впоследствии привёл к дискредитации метода тестов на долгие годы.

На состоянии П. отразилось давление идеологич. пресса, резко усилившееся в нач. 30-х гг. Это породило, в частности,

нездоровую атмосферу в науч. среде. Характеризуя положение с всесторонним изучением ребёнка, Блонский в 1934 отмечал, что «педолог предлагает заменить своей наукой педагогику и психологию, педагог топит педологию, а психолог претендует заменить своей педагогической психологией и педологию и педагогику» (Пед. образование, 1934, № 6, с. 42). Такое состояние науки препятствовало нормальной исследоват. деятельности. П. не была готова к широкому прак-тич. использованию своих результатов. Однако парт, и сов. органы требовали от науки непосредственной практич. помощи в социалистам, строительстве. П. внедрялась в практич. работу разл. дет. учреждений, прежде всего в шк. практику. Широкое распространение приобрёл отбор детей во вспомогат. школы на основы тестовых методик. Практич. применение П. требовало большого числа специалистов, но их не было; к работе зачастую привлекались малоподготовленные люди. Полученный ими материал был обычно недоброкачественным, разобраться в нём они не умели, поэтому выводы получались ошибочными, но претендующими на «научность». В результате- этого многочисл. педологич. исследования (точнее, обследования) детей мало приносили пользы, а порой наносили большой вред.

4 июля 1936 ЦК ВКП(б) принял пост. «О педологических извращениях в системе наркомпросов», после к-рого само понятие П. получило одиозный смысл. Ликвидация порочной практики была необходима, но серьёзная теоретич. и н.-и, работа в области изучения ребёнка была нужна. Вместо этого все исследования, носившие назв. педологических, были прекращены, труды педологов были изъяты из употребления. Не только резко сузился круг изучения ребёнка, но и изменился характер исследований. Угасла идея целостности. Исследователи стали, как правило, руководствоваться конкретной, ограниченной задачей изучения той или иной стороны жизни ребёнка. Возрастная психология, возрастная физиология, пед. психология стали в значит, мере обособленными друг от друга отраслями знания.

Задача создания целостного представления о ребёнке не была выполнена П. (и не могла быть выполнена на том уровне развития науки и теми средствами). Но задача комплексного, целостного изучения ребёнка остаётся актуальной для науки.

Источи.: Оболенский Л. Е., Новая наука педология, «Воспитание и обучение», 1900, № 1—2; его же, Новости педологии, там же, 1900, № 8,9; Румянцевы. Е., Педология (Наука о детях), СПБ, 1910; Болдуин Дж., Духовное развитие дет. индивида и человеческого рода, пер. с англ., т. 1—2, М., 1911; Чемберлен А., Дитя. Очерки по эволюции человека, пер. с англ., ч. 1—2, М., 1911; Холл С., Собр. статей по педологии и педагогике, пер. с англ., М., 1912; В ы г. о т -ский Л. С., Педология шк. возраста, М., 1926; его же, Педология подростка, собр.

соч., т. 4, М., 1984; Каптер ев П. Ф., История рус. педагогии, П., 19152; Залкинд А. Б., Осн. вопросы педологии, М., 1927; его же, Педология в СССР, М., 1928; А р я -м о в И. А., Основы педологии, M., 19304; БасовМ. Я., Общие основы педологии, М., 19312; Гезелл А., Педология раннего возраста, М. — Л., 1932; Блонский П. П., Возрастная педология, М. — Л., 1930; его ж е, Педология, M., 19342.

А. А. Никольская.

ПЕРВОБЫТНОЕ ОБЩЕСТВО, архаичная форма обществ, догосударственного устройства, характеризуемая общей собственностью, коллективным трудом и потреблением. П. о. как целое является предметом реконструкции, основанной прежде всего на изучении его архаичных явлений, сохранивших традиц. социальную систему. Социализация детей была направлена на их включение в систему половозрастного разделения труда.

На ранних стадиях развития П. о. (ран-непервобытная община, элементы к-рой сохранялись у бушменов, ведда Цейлона, аэта Филиппин и нек-рых др.) дети считались принадлежавшими всему роду (общине). При низком уровне произ-ва и необеспеченности продовольствием детям раннепервобытной общины грозила гибель от руки родителей (напр., у бушменов); практика умерщвления новорождённых сохранялась в П. о. у народов, живших в неблагоприятных природных условиях. В период кормления грудью (до 3—4 лет, что соответствовало интервалу рождения детей у женщины) ребёнок был на попечении матери, его учили ходить и говорить. С момента, когда ребёнок начинал сидеть, его приучали к жёсткой пище (различий в детской и взрослой пище почти не делалось, хотя лучшее доставалось детям). За детьми специально никто не присматривал, при небольшом их числе в общине рядом обязательно находился кто-нибудь из взрослых. Дети пользовались большой свободой, их почти не наказывали, предоставляя на собств. опыте убедиться в правоте взрослых, учили выносливости и спокойствию, приверженности общине. Цель воспитания состояла в привлечении детей к доступным формам труда. В процессе общения со взрослыми, когда каждый член коллектива участвовал в воспитании ребёнка, дети знакомились со всеми сторонами производств. и обществ, деятельности. У бушменов любимая забава детей — ловля насекомых и мелких животных, к-рых они преследовали, вооружившись маленькими луками. Осн. обязанность детей — находить воду. По достижении брачного возраста (13-14 лет у мальчиков, 9-12 — у девочек) подростки переходили в категорию взрослых.

В П. о. важной задачей воспитания, не отделённой от передачи социальных навыков, была, с одной стороны, магич. защита детей от действия вредоносных сил (амулетами и предохранит, обрядами окружались уже невеста и роженица, затем — ребёнок), с другой — система табу (запретов). Наиб. распространёнными и строгими были табу, касавшиеся тайных для женщин и детей ритуалов взрослых мужчин В некрых обществах мальчикам запрещалось общаться с женщинами из группы их потенциальных «тещ», имитировать в играх жен. труд. Табу вводили ребенка в систему социальных обычаев общины, системы родства.

С ростом дифференциации труда, усложнением обществ структуры, изменением демографич ситуации (повышение рождаемости) произошли изменения в процессе воспитания В обществах высших охотников и собирателей, ранних земледельцев (позднепервобытная община у наиб развитых племен австралийцев, папуасов, нек-рых индейцев Амазонки и др) выделяется неск этапов в процессе воспитания В младенчестве, совпадающем с периодом грудного кормления, как и в материнско-родовых, так и в отцовско-родовых обществах, обучение вела в основном мать Она носила младенца с собой и вместе с др членами общины обучала его нормам поведения и этикета, однако нянчить и кормить ребенка грудью могли и др женщины (сестры матери, др жены отца у австралийцев) Важным обрядом было наречение человека, проводимое в разном возрасте (как правило, от рождения до 3—4 лет) Обычно ребенок получал имя деда Считалось, что таким образом предок возрождается в потомстве, а ребенок становится настоящим членом рода.

В период детства, с 3—4 до 6—7 лет, воспитанием ребенка начинали заниматься и др родственники, причем в материнско-родовых обществах особую роль играл брат матери (т. н. авункулат — воспитание у дяди с материнской стороны — обычай, сохранявшийся вплоть до эпохи формирования классового общества) Детям предоставлялась большая свобода, но существовали наказания как физические, так и нравственные (высмеивание, публичное презрение, запугивание духами предков и т п) Детей учили разряжать плохое настроение на вещах, а не на людях За хорошее поведение вознаграждали редко В детях стремились развить честолюбие, задиристость и др качества, к-рые должны были помочь в борьбе за лидерство в первобытном коллективе Там, где часто велись войны, особое внимание уделялось воспитанию агрессивности; детей привлекали к участию в набегах (обычай охоты за головами, бытовавший у папуасов и др), к убийству пленных

Период отрочества начинался с противопоставления мальчиков и девочек, их обособления в играх, хоз. занятиях, в обучении половому поведению.

Девочки с 6 лет помогали матерям в домашних и хоз. работах, присматривали за младшими детьми В скотоводч обществах (у нек-рых народов Тропич Африки, папуасов и др) мальчики привлекались к труду с 5—7 лет, в целом они были свободны от труда дольше, чем девочки, лишь по желанию участвуя в общих ра ботах

Особое значение в воспитании имели игры, имитирующие охоту, войну, труд, семейные отношения (игры в жениха и невесту), обряды, известны «абстрагирующие игры» — сложение композиций из листьев у папуасов и т и Помимо игрушек — имитаций орудий — имелись спец детские — волчок, глиняные куклы, погремушки (из раковин у индейцев Амазонки) и др Игры подчинялись половозрастному делению; игровая группа для мальчиков была гл институтом обучения нормам социального поведения, навыкам коллективизма, став взрослыми, они поддерживали тесные контакты. Девочки, как правило, не создавали таких групп.

Наставления, рекомендации и положит знания передавались младшему поколению при посредстве фольклора — преданий, сказок, пословиц, песен, дидактич рассказов и мифов Уже у нек-рых австрал племен существовал спец дет фольклор — песни о животных, иногда танцы и т п

Окончание детства совпадало с наступлением физич зрелости К 12—14 годам девочки были подготовлены к семейной жизни Переход в категорию взрослых сопровождался обрядами посвящения — инициациями, особой сложности достигавшими у мальчиков (австралийцы, папуасы и др) Инициируемые изолировались в спец лагерях (у нек-рых народов — в «домах юношей» или муж домах), где наставники из взрослых родственников, действовавшие от лица духов предков, знакомили их с нормами морали, правами и обязанностями в семье и общине, с сакральными ритуалами и мифами, тайны к-рых они обязаны были хранить от женщин и детей Обучение сопровождалось ритуализов-ми испытаниями, служившими знаком причастности к классу взрослых (обрезание, татуировка и т п) и символизировавшими смерть (выход из дет состояния) и возрождение во взрослом. Инициации завершались общим праздником — возвращением посвященных в коллектив Обряды инициации длились в разных обществах от неск дней до мн месяцев, объединяя подростков разного возраста

В более развитых обществах эпохи разложения П. о. (первобытная соседская община у народов Океании, Юго-Вост Азии, Тропич Африки) воспитание детей становилось все более дифференцированным Большую роль стали играть муж дома или дома холостяков, в к-рых с 6—8-летнего возраста и до вступления в брак мальчики под присмотром наставников обучались трудовым навыкам и обрядам Инициации предшествовали вступлению в тайные муж союзы (культовые opг-ции, имевшие иерархич структуру, по ступеням к-рой должен был продвигаться посвящаемый, распространены в Меланезии и Зап Африке) или переходу из одного возрастного класса в другой Система возрастных классов, особенно развитая у народов Вост Африки, также представляла собой иерархию из неск ступеней, продвигаясь по к-рым взрослеющий подросток расширял свои права на участие в обществ жизни — от заботы о мелком рогатом скоте и помощи матерям, пастьбы крупного рогатого скота до участия в плем собраниях и воен походах взрослых У ньякьюса (Танзания) существовали целые деревни подростков (с 11 лет), жившие относительно самостоят жизнью. С ростом социальной дифференциации возрастные классы стали соотноситься с социальной иерархией; подростки, входившие в группу, где воспитывался сын вождя, впоследствии формировали основу его дружины С др стороны, наряду с общеплем традициями, в воспитании все большую роль играет патриархальная семья, где судьбой распоряжается отец

С дальнейшим разделением труда и выделением ремесел и др занятий особую роль приобретает спец обучение Так, специалисты по ритуалу — шаманы, жрецы и т и — готовили себе смену, взимая плату за обучение Иногда из групп, монополизировавших то или иное занятие, возникало кастовое деление: таковы касты земледельцев и скотоводов в Тропич Африке, касты брахманов (жрецов), воинов и общинников в Юж Азии Специализиров обучение «священному писанию» и воен иск-ву представителей возникающей духовной и светской аристократии предшествовало возникновению школ и педагогики в древнем мире

Лит КалиновскаяК П, Возрастные группы народов Воет Африки, M, 1976, БерндтР М, БерндтК X, Мир первых австралийцев пер с англ, M, 1981, Этнография детства Традиц формы воспитания детей и подростков у народов Воет и Юго-Вост Азии M 1983, Этнография детства Традиц формы воспитания детей и подростков у народов Передней и Юж Азии, M, 1983, Кон И С, Ребенок и общество, M, 1988, M и д M, Культура и мир Избр произв, M 1988, Этнография детства Традиц методы воспитания детей у народов Австралии Океании и Индонезии M 1992, M e a d M Corning of age in Samoa, № Y, 1961, e e ж e, Growing up in New Guinea A comparative study of primitive education, № Y, [1975], Schwartzman H B, Transformations The anthropology of child-ren s play, № V — L, 1978, H a n s e n J F, Sociocultural perspectives on human learnmg An mtroduction to educational anthropology, Engle-wood Chffs 1979 Г А Комарова.

ПЕРЕВОСПИТАНИЕ, система целенаправленных воздействий на сознание, чувства, волю и поведение воспитанника с нравств и правовыми отклонениями с целью устранения их антисоциальной направленности и возвращения к принятым в обществе социальным нормам II организуется как процесс взаимодействия воспитателя и воспитуемого Конечная цель II — исправление личности

Воспитат процесс по отношению к лицам, допустившим правонарушения, включает II и исправление и может осуществляться в семье, уч заведении, обществ орг-циях, специальных учебновоспитательных учреждениях, воспитательно-трудовых колониях. Понятие «П.» и «исправление» близки по смыслу, часто используются как синонимы, но с пед. позиций они имеют нек-рые особенности. Исправление следует понимать как устранение человеком нравственно-правовых отклонений и возвращение к социальной норме под влиянием целенаправленной системы внеш. воздействий и как результат П. Определение исправления только как устранения отд. дефектов в сознании человека и частичного изменения отд. качеств личности, а П. как перестройки личности не раскрывают сущности процесса П. Существует также точка зрения, что П. включает деятельность как субъекта (воспитателя), так и объекта (воспитанника), а исправление — деятельность самого воспитанника под влиянием внеш. воздействия. Эффективность П. достигается только тогда, когда оно переходит в самовоспитание личности. Процессы П. и исправления могут совпадать или не совпадать во времени. П. иногда начинается с момента появления отклоняющегося поведения личности, совершения ею правонарушений, ареста, в ходе следствия, в суде и т. д. Одновременно может наступить исправление, если правонарушитель чистосердечно осуждает свой поступок и раскаивается в содеянном. Если же он этого не осознаёт, то возникает разрыв между П. и исправлением. Такой подход к П. и исправлению соответствует законодательству и определению уровней исправленное™ личности («встал на путь исправления», «доказал своё исправление» и т. д.), принятых в исправительно-трудовой педагогике и в практике отеч. пенитенциарных учреждений. Эти уровни рассматриваются как результат организованного воспитат. воздействия и работы личности над собой.

Проблема П. начала разрабатываться ещё в 20—30-х гг. (Ю. Ю. Бехтерев, M. H. Гернет, А. С. Макаренко, С. В. Познышев, Б. С. Утевский, Е. Г. Ширвиндт и др.). Совр. концепции П. строятся на методологии общей педагогики, психологии, социологии, теории управления и др. П. можно считать специфич. процессом воспитания, обусловленным степенью запущенности педагогической личности и особенностями окружающей среды.

Цели, задачи, средства и методы П. определяются системой воспитания личности в обществе. Объектом теории П. являются исследования социальных и психол. отношений, к-рые возникают под влиянием внешних, специально организуемых воспитат. условий на внутр. процессы изменения и развития нравств.-психол. качеств личности.

Конкретная программа П. строится в зависимости от баланса положительных и негативных свойств личности, определения степени её пед. и социальной запущенности. Специалисты выделяют 4 функции П.: восстановительную, компенсирующую, стимулирующую и исправительную. Восстановит. функция направлена на создание условий, в к-рых личность могла бы проявить себя с положит, стороны; компенсирующая — позволяет личности противопоставить своим недостаткам в отд. видах деятельности достижениями в других; стимулирующая — активизирует действия воспитанника в той области, где лучше заметны его позитивные качества и тормозятся отрицательные; исправительная — помогает раскрыться личностным потенциалам личности и включить воспитанника в работу по самовоспитанию. Гл. направление в П. — прогрессирующее формирование положит, свойств. Злоупотребление исправит, функцией превращает П. только в преодоление недостатков, не формируя активно положит, качеств личности.

Важное значение имеет вопрос о возможностях изменения нравств.-психол. облика личности правонарушителя. Существует 2 направления в его рассмотрении. Ряд специалистов, опираясь на идеи порочной природы людей, отрицают возможность исправления личности правонарушителя, ибо, по их мнению, преступные начала и низменные инстинкты в человеке заложены от рождения. На этом положении строились мн. теории П. начиная с 18 в. В период становления гражд. общества считалось, что цели наказания заключаются лишь в предупреждении новых преступлений. И. Кант и Ф. Гегель полагали, что наказание не может быть признано средством исправления преступника, а является возмездием за совершённое преступление, А. Фейербах и др. исходили из того, что с помощью наказания и причинённого страдания можно удержать человека от новых преступлений. Ч. Ломброзо и др. отстаивали существование «прирождённых преступников», к-рыхЧ^льзя исправить, а можно только карать (смертная казнь, пожизненное заключение и т. п.).

В кон. 19 в. возникли криминология и социологии, теории, к-рые к многочисл. факторам преступности относили социально-экономические (безработица, нищета и др.), физические (время года, климат и т. п.), индивидуальные (пол, возраст, особенности организма и др.). Они обосновывали «опасные состояния личности», к-рые могли привести к совершению преступлений. В целях их предотвращения предлагалось заранее создать систему мер безопасности. Т. о. оправдывался правовой произвол: наказание человека за его взгляды, убеждения, расовую принадлежность и т. п. Наказание дифференцировалось: к «случайному преступнику» для его исправления было достаточно применить лишь устрашающие меры, тогда как «хроническому» необходимо доп. наказание. Теории неисправности личности не могли удовлетворить практику П. Поэтому возникли новые направления: теория ресо-циализации деликвента (правонарушителя), теория коррекции, модификации поведения и др. Под ресоциализацией

понималось «юрид. исправление» в результате пенитенциарных воздействий и усвоения социальных норм поведения. Теория коррекции разрабатывала систему мер, направленных на исправление отд. недостатков в поведении правонарушителя. Теория и практика модификации поведения строилась на управлении настроением, изменении психич. состояний с помощью средств медикаментозного воздействия (электрошок, психохирургия, инженерия, электрофизиология и др.). Все эти средства направлены на подавление и устрашение личности и не могут быть использованы в гуманной системе П.

Большинство зап. учёных приходят к мысли, что пенитенциарные учреждения являются чрезвычайно неэффективными исправит, заведениями. Не решает проблемы П. и создание новых типов учреждений, где предпринимаются попытки смягчения тюремного режима содержания правонарушителей (исправит, школы, колонии для несовершеннолетних преступников, тюрьмы открытого пром. типа для взрослых и др.). Интенсивно ведутся поиски замены этих учреждений др. институтами: передачей преступников на поруки, созданием спец. школ-пансионатов, групповых общежитии, службы надзора за малолетними правонарушителями, привлечение разл. благотворит, орг-ций. Предупреждение, П. и исправление отклоняющегося поведения возможно только в условиях гуманного и демокр. общества с системой воспитания, ориентированной на развитие личности.

Лит.: Ковалев А. Г., Психол. основы исправления правонарушителя, М., 1968; Кочетов А. И., Перевоспитание подростка, М., 1972; его же, Мастерство перевоспитания, Мн., 1981; Высотина Л. А., Пед. основы исправления и перевоспитания осужденных в ИТУ, М., 1977; Воспитат. работа в учреждениях интернатного типа, ред.-сост. Ю. В. Гербеев, В. Г. Цыпурский, М., 1977; Але-маскин М. А., Воспитат. работа с подростками, М., 1979; ЗюбинЛ. М., Уч.-воспитат. работа с трудными учащимися, М., 1982; Башкатов И. П., Фицула M. H., Основы исправления и перевоспитания несовершеннолетних осужденных, М., 1984; Организация исправления и перевоспитания осужденных, под ред. А. И. Зубкова, М. П. Стуровой, М., 1985; Исправительно-трудовая психология, под ред. К. К. Платонова, Рязань, 1985; Кочетов А. И., Верцинская H. H., Работа с трудными детьми, М., 1986.

И. П. Башкатов.

ПЕРЕЛЬМАН Яков Исидорович (22.11.1882, г. Белосток, ныне в Польше, — 16.3.1942, Ленинград), популяризатор физ.-мат. наук, основатель жанра науч.-популярной лит-ры, педагог. Окончил Петерб. лесной ин-т (1909). В 1904—17 ответств. секретарь журн. «Природа и люди». В 1918—19 по приглашению Н. К. Крупской работал в Наркомпросе РСФСР, участвовал в разработке шк. программ. В 1918—22 преподавал физику и математику в ср. и высш. уч. заведениях Петрограда и Пскова, в 1922—27 участвовал в составлении учебников и уч. пособий для школы («Физ. хрестоматия»,

ч. 1—4, 1922—25; «Практич. занятия по геометрии», 1923; «Геометрия и начатки тригонометрии», 1926, и др.) — Для пед. деятельности П. характерны глубокое матем. истолкование физ. законов, умение привлекать живые, парадоксальные примеры из истории науки, серьёзное отношение к пед. эксперименту.

Известность П. принесла популяризаторская деятельность в области астрономии, математики и физики. В 1919 П. организовал и редактировал первый отеч. науч.-популярный журн. «В мастерской природы» (в помощь школе), был чл. редколлегии журн. «Пед. мысль» (1923—25). Талантливый пропагандист космич. знаний, П. первым познакомил читателей с трудами и идеями К. Э. Циолковского («Межпланетные путешествия», 1915); состоял в переписке с С. П. Королёвым. П. — один из создателей Дома занимат. науки в Ленинграде (1934), в к-ром работал до 1941; автор 47 науч.-популярных и 40 науч.-занимат. книг, оказавших огромное влияние на поколение юных читателей, на выбор ими своего пути в науке.

Занимался разносторонней науч. деятельностью. В 1931—33 был чл. Президиума ЛенГИРДа (Группы изучения ракетного движения), участвовал в разработке конструкции первой в СССР проти-воградовой ракеты. В 1941 читал лекции для воинов Сов. Армии об ориентировании на местности без приборов, о физ. законах полёта пуль, снарядов, гранат.

Именем П. назван один из кратеров на обратной (невидимой) стороне Луны.

Соч.: Полет на Луну. Совр. проекты межпланетных перелетов, Л., 1925; К звездам на ракете, Хар., 19342; Ракетой на луну, M., 19354; Наука на досуге, Л., 1935; Занимат. геометрия, M., 195911; Занимат. арифметика, M., 19599; Занимат. астрономия, M., 196611; Живая математика, М., 1978; Занимат. алгебра, М., 1978"; Занимат. физика, кн. 1—2, M., 199123.

Лит.: Депмани. Я., История арифметики, М., 1959; МишкевичГ., Дом занимат науки, «Наука и жизнь», 1968, № 3; его ж е, Пропагандист космич. проблем, там же, 1983, № 5; его же, Доктор занимат. наук, М., 1986; P а з г. о и Л., Живой голос науки, М., 1970; ГлушкоВ. П., Путь в ракетной технике, Избр. тр., 1924—1946, М., 1977; Панина И. Я., Педагогическое наследие Я. И. Перельмана, ФШ, 1982, № 6.

Г. И. Мишкевич.

ПЕРЕПЁЛКИН Дмитрий Иванович [11(24).6.1900, Москва, — 11.11.1954, там же], математик-методист, ч.-к. АПН РСФСР (1950), дер физ.-мат. наук (1944), проф. (1935). Окончил матем. отделение физ.-мат. ф-та МГУ (1923). Науч.-пед. деятельность начал в 1921 — преподавал в Ин-те нар. х-ва им. Г. В. Плеханова (1921—30), МЭИ (1930—37), МГПИ (1935—54; проф., зав. кафедрой, декан физ.-мат. ф-та). Разрабатывал проблемы дифференциальной геометрии многомерного пространства, элементарной геометрии и методики её преподавания, участвовал в разработке уч. планов и программ по разделам геометрии для пед. ин-тов и ср. школ. Работы П. «Геом. построения в ср. школе» (1947), «Курс

элементарной геометрии» (ч. 1—2, 1948—49), а также перевод и редакция «Элементарной геометрии» Ж. Адамара (ч. 1—2, 1948—52), к-рую П. дополнил разделом «Решения упражнений и задач», имеют важное значение для матем. и метод, подготовки студентов пед. вузов и являются необходимыми пособиями учителей-математиков.

Соч.: Уч. атлас по номографии..., М., 1933 (соавт.); Основания геометрии. Программа, метод, указания и конспект курса для заочников, М., 1945. С. Г. Степанов.

ПЕРИОДИКА детскаяв России, периодич. издания, адресованные детям и юношеству.

Журналы для детей и юношества возникли в Германии во 2-й пол. 18 в. и затем распространились в Великобритании, Франции, Голландии, США. В России они появились в 80-х гг. 18 в. Первый дет. журн. «Детское чтение для сердца и разума» (приложение к «Московским ведомостям») основал Н. И. Новиков в 1785. До 178Эрышло 20 книжек, неоднократно переиздававшихся в последующие годы. Журнал являлся для своего времени образцом организации и построения дет. издания. Его авторами и редакторами были А. А. Петров и H. M. Карамзин. Каждая книжка содержала цельное лит.-худож. произведение, науч.-популярные, занимательные и общепознават. статьи, переводные материалы. В публикациях на темы морали и нравственности Новикову удалось в основном избежать излишних назидательности и морализирования, свойственных многим его продолжателям. Материалы журнала были использованы при составлении рус. букварей и хрестоматий для учащихся. «Детское чтение» высоко оценивали В. Г. Белинский, С. Т. Аксаков, Н. И. Пирогов, Н. С. Лесков.

С 1789 по 1801 в России регулярные издания для детей не выходили. В нач. 19 в. в Москве возникло неск. изданий, повторявших в своей тематике и названиях варианты заруб, журналов (преим. немецких). Нек-рую известность получили журн. «Весёлый и забавный друг детей» (1804) С. Смирнова, «Журнал для детей» (1813—14), «Детский вестник» (1815). Наиб, успехом пользовались журн. «Друг юности» (1807—15, с 1813 — «Друг юношества и всяких лет») М. И. Невзорова и «Друг детей» (1809) Н. И. Ильина. В 1813 вышел первый петербургский и первый рос. иллюстриров. «Журнал для детей»; затем создан «Детский музеум» (СПБ, 1815—19 и 1821-

1829) — иллюстриров. издание типа атласа и др.

Содержание дет. журналов нач. 19 в. отражало представления о назидат. характере воспитания. Большинство публикаций иллюстрировали то или иное и без того бесспорное житейское правило, морально-этич. предписание, превозносили добродетели и осуждали пороки. Мн. журналы выходили кратковременно и небольшим тиражом.

С 20-х гг. 19 в. начался творческий поиск нового типа дет. издания. Писатель и журналист, издатель «Русского вестника» С. Н. Глинка выпустил «Новое детское чтение» (М., 1821—24), ред.-издатели А. Н. Очкин, В. Львов и А. П. Башуцкий — «Детскую библиотеку» (СПБ, 1835—38; с участием писателей Н. В. Кукольника, В. Ф. Одоевского, В. И. Даля и др.), в к-рых попытались приобщать детей к рус. культуре.

Дата добавления: 2015-07-11