Пугачевский клад

Давным-давно это было. Царица Екатерина тогда правила. Среди Уральских гор непроходимых, темных лесов впервые поселились поселенцы на нашем озере Тургояк. Пригнали поселенцев с разных мест: кто говорил, из-под Тулы, а кто уверял, что из степных краеев были люди. Обжили эти места поселенцы. Полюбили Урал. Не зря старики говорили: «Где трудился – там и второй раз родился».

Но тягостно жилось им, поселенцам этим. Едучей мошкарой висели над ними наушники, приказчики и надзиратели. Под плетью доводилось работать: лес рубить, выжигать уголь, гнать смолу и везти ее в 3латоуст – на завод. И работать приходилось с темна до темна. А куда податься? Где правду найдешь?

Но вот как-то прискакал в Тургояк дружинник. Добрые вести с собой он привез: за Уралом, дескать, народ восстал, а в голове восставших Пугачев – атаман.

Шло время. Говорить об этом уж стали смелее, открыто, вслух, не опасаясь хожалых и наушников. А молва о Пугачеве волной разливалась по Уралу, не боясь никого. Вскорости и войска пугачевские появились.

Шли и ехали русские, башкиры, киргизы, калмыки, чуваши. Были у них казенные екатерининские ружья, пики, дреколья, луки, топоры да просто дубины. Двигались эти люди по лесу, впервые прокладывая дорогу к горе, ныне Пугачевой. На широкой елани у горы остановились. Атаманом у дружинников был Грязнов. Вскоре на стану закипела работа. Запылали костры, появились шатры, шалаши и просто землянки. До самых холодов пробыли здесь пугачевцы. Силы копили. А силы росли. Все новые люди прибывали: шли из соседних деревень, с лесорубок, аулов башкирских. Чем могли – помогали.

В отряде дружинников среди башкир были два друга: один Бокай, а другого Ишышем звали. Оба ловкие, смелые парни, знали русскую речь. Ценил атаман Грязнов их обоих. Доверял, самые трудные дела поручал.

Под осень подули студеные ветры. Озеро сильно заволновалось. В стан дружинников прискакал гонец от Пугачева. Приказал Пугачев Грязнову спешно сняться со стана, вести войска в Златоуст, а добро схоронить в надежном месте, дабы не могло оно попасть в руки злодеев. Оно мол, добро-то, работных людей, и для них Пугачев отбирал у злодеев. А добро было немалое: дубовый бочонок на пять ведер – полнехонький золотом.

Задумался атаман. Как быть? Куда золото схоронить? И надумал Грязнов держать совет с Инышем, помощником верным. Велел позвать «его. Пришел Иныш в шатер атамана. Положил тот ему руку на плечо, в глаза посмотрел и сказал: «Помоги мне советом и делом. Скажи, куда можно клад схоронить? Где найти надежное место, штоб не попал он злодеям?» Задумался Иныш, потом к атаману приник: «Знаем мы, атаман, такой мест. Вон тот сторона, видишь, есть темный урман. Урман эта на горе, а в урмане золото лежит. Туды бочка тащить нада. Нет в озере дна. Да и озера не найти. Нету дорога там. Своя дорога проложим».

Наутро, когда весь стан еще спал, загромыхали колеса телеги. Лошади тащили клад в гору. Впереди шел Иныш и показывал путь, за ним шли дружинники, расчищали дорогу от валежника. Рядом верхом на коне ехали Грязнов и Бокай. Путь до озера был невелик, но шибко труден. Довелось расчищать урман, объезжать болота, и, только когда солнце стало садиться за ближней горой, довезли клад до места. Враз из сухостоя плот сгоношили. Вкатили на него бочонок. На плот взошли атаман Грязнов, Иныш и Бокай. В руки они шесты взяли и отпихнулись ими от берега. Доплыли до середки и бочонок скатили в воду. Сильная волна ударилась о берег, вернулась назад, еще раз ударилась и все улеглось. От тяжелого шума озерной воды эхо в лесах и горах долго держалось.

На другой день отряд атамана Грязнова покинул стан.

Прошло сколько-то времени. Согнала отовсюду войска свои царица, осилила повстанцев. Самого Пугачева казнила, а люди его по лесам разбрелись. А слухи о кладе разошлись по всему свету.

Жил в этих местах один богатый бай по имени Садык. Имел Садык большие богатства, но все было мало ему. Долго думал он, как взять клад. И надумал. Озеро на горе. Можно прорыть ров, и вода самотеком уйдет. Осушить дно и до клада добраться.

Радостный вернулся Садык домой. Враз собрал много людей и приказал им рыть ров. Стали рыть канаву. Поначалу работа шла хорошо. Чем глубже, тем труднее становилось работать. Немало каелок сломалось, немало людей изошло, но все осталось по-прежнему – не шли лопаты в землю, будто камень там лежал. Отказались люди работать: «Не можем больше. Сам робь. Аль не видишь, ослеп. Нет дна озеру этому. Сам гранит грызи, а мы уходим. Шабаш!»

Так и не довелось Садыку клад пугачевский достать. Будто два гранита этот клад охраняли. Один гранит в земле лежал, а другой – стеной живых людей перед Садыком стоял...

С той поры озеро называется Инышкой, а место, где Бокай жил между двух куреней, – Малый и Большой Бокай. А гору же и по сей день называют Пугачевой.

В.Курбатова, со слов уральской сказительницы К.С. Копысовой

Дата добавления: 2015-07-11