Сила печатного слова 2 страница

А сегодня, как образно выразился читатель «АиФ» Анато-лий Рас: «Как хочется отвести душу... от телевизора!»

Результат оглупления бездуховным телевидением прослежи-вается в следующем диалоге: - Нравится вам Бернард Шоу?

- А на каком канале идет это шоу?

Агрессивные рекламные вторжения Мы уже говорили о материальной заинтересованности телевизионщиков в росте объема рекламы. А еще ранее — о том насколько вредоносна агрессивная реклама.

Одним из способов агрессии является звуковая — за счет большей громкости. Дети, услышав более громкое ее звучание, кидаются к телевизору — рекламному зрелищу динамичному, красочному, т. е. они впитывают рекламу «с младых ногтей" По закону рекламные ролики не имеют права «перекрикивать»

основную передачу. Но мы-то слышим: реклама громче Почему — нам разъяснил Дмитрий Сахаров, звукорежиссер компании DTV-MA Production House, специализирующейся на производстве видео-, аудио- и фотоматериалов: «1 января 2008 года в силу вступила новая редакция закона «О рекламе» где в статье 14 говорится: «При трансляции рекламы уровень ее звука, а также уровень звука сообщения о последующей транс­ляции рекламы не должен превышать средний уровень звука прерываемой рекламой телепрограммы или телепередачи».

Почему же кажется, что одни ролики громче, а другие тише? Существуют такие понятия, как объективный и субъ­ективный уровень звука. Объективный уровень виден на мониторе звукоинженеров, и он ни в коем случае не вы­ходит за границы допустимого! Но субъективный уровень звука — это то, как он воспринимается слухом человека. В распоряжении звукоинженеров и звукорежиссеров есть са­мая разнообразная аппаратура, способная изменить звуча­ние ролика, не нарушая при этом технического регламента. Одна из распространенных и эффективных уловок — сжатие динамического диапазона звуковой дорожки. При этом зву­ковые колебания усредняются, сглаживаются. Такой ролик звучит субъективно громче, оставаясь в рамках техничес­кого регламента. Никакого нарушения законодательства в данном случае не происходит. Так что все дело в стремлении рекламодателей легально выделяться, звучать громче. Это борьба за внимание потребителя, а работники телевидения в этой борьбе — не на стороне телезрителей, а на стороне рекламодателей.

10-2

МАНИПУЛИРОВАНИЕ СОЗНАНИЕМ

ПОСРЕДСТВОМ КИНОФИЛЬМОВ

В битее между ушами и глазами всегда побеждают глаза.

М. Дивер.

Следующим после телевидения по силе воздействия и ши­не охвата аудитории является кино. К сожалению, и оно в нашем Отечестве в немалой степени манипулятивно.

Вред, наносимый демонстрируемыми у нас кинокартина­ми двоякий. Во-первых, засилье на экранах американских фильмов приводит к насаждению присущих западному мен­талитету индивидуалистических ценностей, противостоящих более коллективистским славянским (об этом мы писали в разделе 1.4). К тому же американские фильмы воспитывают патриотов Америки, но никак не патриотов России, Белару­си, Украины.

Известный кинорежиссер Станислав Говорухин рассказыва­ет, что у него на съемках 40 % молодых актеров, изображавших русских матросов, отдавая честь, делали это так же, как это делают в голливудских фильмах американские военные.

О силе влияния подобной «культурной среды» говорит опыт современной России, когда под влиянием американских бое­виков, заполонивших российские телеканалы, значительные группы молодежи ориентируются на культ силы и, соответс­твенно, нравственно деградируют.

Однако и некоторые наши фильмы, сериалы наносят боль­шой вред молодежи, проповедуя бездуховность.

После выхода на экраны фильма «Интердевочка», в котором главная героиня, валютная проститутка, была представлена поло-жительной во всех отношениях, да и к тому же талантливо сыгра-ла обаятельной Еленой Яковлевой, 55 % опрошенных старшеклас-сниц заявили, что хотели бы стать валютными проститутками.

К сожалению, немало российских киношников отдает предпочтение созданию боевиков. При этом не останавлива-естя перед смакованием бандитской «романтики». И чем оба-ятельнее актеры, исполняющие роли бандитов, тем больше на-ходится зрителей, желающих подражать их героям.

По нашему мнению, таково негативное влияние на молодежную аудиторию таких фильмов, как «Бригада». И хотя создатели фильма ссылаются на трагический финал, но красивое действо завораживает, а гибель «честных» бандитов у многих вызывает сострадание. Может быть, авторы и хотели «как лучше»,

но получилось то, что получилось.

После каждой демонстрации сериала «Бригада» в разных городах и весях возникают подобные бандитские «бригады» из молодых людей, причем клички они берут такие, какие были у героев этого сериала. Подобную участь, к сожалению, разделил и сын режиссера «Бригады» Алексея Сидорова Леонид (об этом — в конце данного раздела).

В результате многие фактически исповедуют бандитские ценности и хотят внешне походить на них: стригутся «под ноль», пользуются блатным жаргоном («в натуре», «типа» «чисто конкретно»; «стрелка», вместо «встреча», «базар» вместо «разговор», «колись» вместо «признавайся»). А не­которая часть молодежи и вовсе подалась в преступные со­общества, примкнула к фашиствующим или расистским организациям с их установкой на силовое решение всех про­блем.

Если в основе сценария заложена вредоносная идея, то чем талантливее сработан фильм и обаятельнее исполнители глав­ных ролей, тем больший ущерб нравственному здоровью на­ции он наносит.

В подтверждение этой мысли приведем высказывание из­вестного актера Василия Ланового: «Одобряю режиссера Влади­мира Меньшова за поступок на церемонии МТУ, когда он отказал­ся вручать главную премию так называемому фильму «Сволочи»-Он очень правильно поступил, сказав, что этому дерьму он ничего вручать не будет. А я бы еще сильнее высказался: это отврательное, ужасающее и антирусское кино! Из современных фильмое лично я не отказался бы вручить премию, может быть, только «Острову». Да и вообще, я редко смотрю современные фильмы сериалы. Когда их вижу, мне становится горько, что я занимаюсь этой профессией.

Пушкин и Есенин в исполнении Сергея Безрукова - дерьмо. нет, это не Сережу винить надо, он талантлив, а тех людей, которые пишут такие ужасные сценарии! У меня вообще складывается впечатление,

, что у нас идет какая-то подпольная рабо-та, направленная на разрушение культуры». Работа по разрушению культуры дает свои плоды. По мне-нию специалистов, публика в кинотеатрах сильно поглупела, и почем, падение культурного уровня нации можно видеть не только в кинотеатрах.

Разрушительная сила зрелищ (телевизионных, кино, кон-цертов), несущих негативный заряд, объясняется действием эффекта фасцинацш, о котором мы говорили в главе 2. Яркое визуальное и мощное звуковое оформление сюжета, его дина-кика, интрига блокируют защитные фильтры сознания, и вре­доносная идея достигает ядра личности, без критического ее осмысления запечетлевается.

Воздействие жестокостью с киноэкрана

Линц, Доннерстайн и Пенрод [385; 386; 388] исследова­ли эффекты подобных фильмов. Участников экспериментов, студентов колледжей, сперва опрашивали и исключали тех, у кого раньше проявлялись враждебные наклонности или пси­хологические проблемы. Остальным юношам в эксперимен­тальной группе каждый день в течение недели показывали выпущенный в Голливуде стандартный фильм категории R. Все эти фильмы отличались необычайной жестокостью, в них было множество эпизодов с убийством женщин, причем они умирали медленной, мучительной смертью в ситуациях с эро­тическим контекстом. Каждый день участники эксперимента заполняли анкеты, оценивая фильм и предоставляя данные о своем состоянии.

Эти оценки показывают, что по мере просмотра все новых Фильмов реакция мужчин становилась менее депрессивной, менее раздраженной и менее тревожной. Фильмы сами по себе с течением времени оценивались как более приятные, юмо­ристичные, имеющие больше социальной значимости, менее жестокие и оскорбительные, менее унизительные для женщин. За неделю жестокие эпизоды в целом и эпизоды с насилием в частности оценивались как встречающиеся реже, чем это было в действительности. В похожем исследовании, которое про-водил Крафка [380], он тестировал женщин и не обнаружил подобных эффектов. Хотя эти данные служат доказательством

определенного привыкания к жестокости мужчин, остается открытым вопрос, переносятся ли создавшиеся таким образом оценки на другие ситуации.

Чтобы ответить на этот вопрос, Линц, Доннерстайн и Пенрод [385] предложили тем же испытуемым принять участи еще одном эксперименте: они не должны были осознавать никакой связи происходящего с кинофильмами. В этом эксперименте испытуемые наблюдали за судом над насильником, проводимым в юридической школе, и оценивали его несколькими способами. В сравнении с контрольной группой мужчины которые видели боевики, считали, что жертва насилия меньше пострадала и физически и морально.

Эти результаты соответствуют и результатам экспери­мента Зиллмана и Брайанта [441], которые обнаружили, что постоянный просмотр присяжными откровенно сексуальных материалов приводил к вынесению более мягкого приговора насильнику. Такие данные показывают, что мир, который мы себе представляем после просмотра боевиков и откровенно жестоких фильмов, искажает реальность, и эти представления могут иметь губительное влияние, если человек верит в то, что демонстрируемое фильмами и есть реальность.

Неудивительно, что данное исследование и другие рабо­ты в этом направлении (см. обзор [345]) вызвали в обществе серьезную озабоченность и тревогу. Встревожили они и психо­логов. В более поздних экспериментах некоторые из основных эффектов не были повторены [387], и эти выводы подверглись критике как с точки зрения методологии, так и по существу [430; 412].

Подверглись критике и разграничения, которые проводили Доннерстайн и Линц между эффектами порнографии с наси­лием и без него [430; 442].

Есть еще один аспект демонстрируемой на экранах жесто­кости — драки.

На экране киногерои страшно избивают друг друга, падают, вскакивают и продолжают драться. Специалисты же утверждают, что после каждого такого удара подняться невозможно Тем самым кино притупляет чувство опасности, которую несут подобные драки. В некоторых странах уже обратили внимание на эту проблему: «Огромной проблемой для здравоохранения"

назвал Джон Блэк, консультант по экстремальной медицине из Оксфордского госпиталя имени Джона Рэдклиффа, смерть от одного удара в пьяной ссоре. Действительно, в Великобрита-нии количество смертельных случаев из-за одного-единствен-ного удара стремительно растет. Думается, для нашей страны проблема никак не меньшая.

Социальный заказ создателям фильмов

В годы Великой депрессии (1929—1933) в США Голливуд получил социальный заказ государства поднимать настроение согражданам, дать им отдохновение от чувства страха, песси­мизма, безысходности.

И американские кинематографисты блестяще справились с этим заказом, создав множество жизнеутверждающих лент с обязательным «хэппи эндом». Именно с тех пор Голливуд на­зывают «фабрикой грез», а счастливый конец является непре­менным атрибутом всякого фильма. Как правило, добро по­беждает зло: трудолюбие, настойчивость, умение преодолевать трудности приводят к успеху.

К сожалению, российская власть не делает подобного соци­ального заказа. И создатели фильмов заполонили наши экра­ны нагоняющей пессимизм «чернухой».

Использование DOLBY вызывает паническую тревогу

Один из новейших способов атаки звуком — сверхнизкие частоты, порождаемые пятой акустической колонкой по тех­нологии DOLBY SYSTEMS. Именно подобным ноу-хау обору­дованы современные кинотеатры во всем мире. Сверхнизкие звуковые частоты (16—100 Гц) вызывают у человека состояние панической тревоги. Именно такая инфразвуковая волна рож­дается в океане при цунами и на земле при землетрясениях, таким образом, наш организм очень чутко реагирует на звуко-⁸°й диапазон, несущий информацию о гибели (этот природ­ный катаклизм однозначно опасен для человека). В частности, сверхнизкие басы тяжелого рока (хард-, метал-рок) угнетают и ломают психику слушателя именно благодаря данному эффек-ту. В природе звуки очень низкой частоты (инфрадиапазона) крайне редки, и потому наша психика не запрограммирована принимать их как безопасные.

Система DOLBY специально усиливает и фильтрует звуки очень низкого диапазона, для того чтобы мы непроизвольно сжимались в кресло от произведенного эффекта. Скажем, на экране на зрителя мчит автомобиль, а затем он резко тормозит — уффф! В итоге после такого киносеанса оболочка психической защиты серьезно истощена, ведь атака сверхнизким звуком в закрытом помещении даром для нашей психики не проходит. Комбинация психовоздействия выполнена весьма технично: вначале зрителя парализуют страхом «до основания мозгов», а затем предлагают ему некий позитив. Иными словами, вначале пробивают брешь, затем вводят в нее некую программу.

Как этому противодействовать? Пореже попадать «под об стрел» гигантских динамиков в замкнутом пространстве. Не стоит преждевременно ломать свою психику страхом [2501

Сын режиссера «Бригады» создал свою «бригаду»

Сегодня режиссер «Бригады» Алексей Сидоров пожинает плоды своего творчества: его сын Леонид находится за решет­кой за изнасилование и убийство.

Свое двадцатилетие Леня отметил в тюрьме. Из близких лю­дей у него осталась старая, больная бабушка и отец, который не желает принимать сына таким, какой он есть.

...История эта началась в Северодвинске. Когда Алексей Сидоров женился на Ларисе, ему было 20 лет, ей — 18. Что­бы купить ей очередной наряд, однажды даже куртку продал. Через два месяца после свадьбы у них родился сын. Родители сняли молодым комнату. Алексей работал на заводе и учился заочно. Жена якобы сидела с ребенком: могла спокойно оста­вить малыша дома одного, не приходила ночевать.

Вскоре молодая семья переехала в Петрозаводск, где будущий режиссер учился в педагогическом институте. «Приезжаю к ним, а в холодильнике пусто, — вспоминает мать Ларисы. — На полу — батарея бутылок. Ребенок худенький, все время плачет — голо­дный. Приходит Алексей, приносит блок сигарет. Говорит, купил на стипендию. Чтобы взять ребенку молока — и в мыслях нет»-

Вскоре мать и отца Лени лишили родительских прав, малыша определили в дом ребенка. ^

Не выдержала сестра Алексея Лена. У нее уже было двое своих детей. Взяли еще и Леню. К тому времени его родители

развелись. Семь лет мальчик жил в семье опекунов. Его определили в

престижный лицей, где преподавала Лена. Но учился он плохо, украл у кого-то велосипед, затем в семье стали про-падать золотые украшения.

Родственники отдали его на перевоспитание в христианс-

кую школу. Он так вспоминает этот период: «Там все время все молятся. Мне постоянно снилось это: «Господи, подай, про-сти!» Из христианской школы его выгнали. Так Леня оказался

в интернате.

И все же до выхода «Бригады» Леня был адекватным пар-нем. Отец и мать Алексея навещали его и говорили директору интерната Жанне Александровне: «Здесь самое место для него. Ленька должен пройти через трудности».

Когда вышел нашумевший фильм отца, Ленька сколотил в ин­тернате свою «бригаду». Себя он назначил Космосом. Когда его наказывали за хулиганство, так и писал в объяснительных запис-кax: «Я больше так не буду. Космос». Как и киношная «бригада», они вели счет своим «подвигам». Громили все, что попадалось под руку.

Все годы учебы Лени родители режиссера каждый месяц пе­реводили на сберкнижку мальчика по сто рублей. Сам режиссер алименты не платил. И в интернат к сыну не ездил. Леня писал письма отцу, но ни разу не получил ответа. Хотя однажды отец дал о себе знать: после выхода «Бригады» позвонил директору интерната и попросил не беспокоить его. «Я еще буду думать, как быть с этим мальчиком», — сказал он.

А через полгода случилось страшное. Вот строки из матери­алов следствия: «Сидоров и его приятель Семенов, будучи пья­ными, вломились в комнату соседей по коммунальной кварти­ре, где в тот момент находились двое мужчин и женщина. Они Долго избивали их. Женщину не только избили, но и изнаси­ловали. После «уронили» на нее холодильник, потоптались на нем и ушли спать в соседнюю комнату. На следующий день вернулись на место преступления. Угрожая, заставили одного из мужчин пойти с ними в банк, чтобы тот снял со счета все деньги 10 тыс. рублей».

Сидорова и Семенова задержали в тот же день. Избитая и изнасилованная ими женщина от полученных травм скончалась.

Леня пишет бабушке письма. Она читает вслух и плачет: «Дорогая моя бабулечка, со мной никто так не мучился, ты. Моя родная, ты была мне вместо мамы и папы. Такой участи, такого детства я не пожелал бы никому. Я желаю маме папе собирать крошки из-под стола, как собирал я маленыкий!" Я — людской отброс! Я бы попросил, чтобы меня расстреляли надоели эти мучения!»

Преступление — очевидно, в живых остались двое пот певших, которые указали, что в квартире были Сидоров и Семенов. Преступление отличается необъяснимой жестокостью и бессмысленностью.

Сам же режиссер «Бригады» Алексей Сидоров о судьбе сына ничего говорить не желает [201,27].

Эта драматичная история лишний раз показывает полную безответственность создателей «Бригады», крайнюю степень безразличия к судьбам молодых людей (включая и собственных детей), лживость «благих намерений» авторов и силу средств воздействия кино.

10.3. «ЖЕЛТЫЕ» ИЗДАНИЯ

В наш век газеты пытаются заставить публику судить о скульпторе не по его скульптурам, а по тому, как он относится к жене; о художнике — по размеру его доходов, о поэте — по цвету его галстука.

О. Уайльд.

Газетное дело — профессия почти столь же древняя, как... словом, это вторая древнейшая профессия.

Р. Сильвестр.

Желтой прессой в мире называют издания бульварного тол­ка, низкопробного содержания, издания для обывателей, удовлетворяющие самым примитивным вкусам. За последние годы «пожелтели» многие отечественные прежде вполне достойные издания (пример — «Комсомольская правда»). «Гвоздем» каждого номера желтого издания являются слухи, сплетни, личная жизнь звезд столичной тусовки: кто с кем сошелся-развелся,

новая любовница или бойфренд, кто у кого увел жену (не-вету, любовницу), кто в положении, кто, что и кому подарил

(цена подарка обязательна!) и т. д. Смакуя, по-существу, аморальное поведение «светских львиц" и «львов», желтая пресса развращает читательскую мас-су и особенно самую восприимчивую ее часть — молодежь, Ведь те, кого в этих публикациях называют «светскими львицами», это продажные женщины, находящиеся на содер-ании мужчины (содержанки, как их раньше называли), полу-чаюшие «подарки» в виде квартир, машин, бриллиантов, чем они и кичатся. Это порочность, выставляемая напоказ.

Чего стоят, к примеру, публикации о «завидных» женихах и невестах. Завидных в смысле их богатства. Зачем любовь? Ловите богатого (богатую)! И живите в праздности и богатс­тве.

Стоит ли удивляться, что сейчас значительная часть деву­шек в поиске мужа ориентируется только на богатство (или по меньшей мере на финансовую состоятельность) потенциального жениха.

Манипуляция «гламур»

Вызывающая демонстрация красивой жизни получила сей­час название — «гламур». Дорогие дома, машины, бриллианты, одежда от модных кутюрье, походы по бутикам, времяпрепро­вождение на элитных вечеринках, присутствие на страницах глянцевых журналов — вот составляющие гламура.

Казалось бы, ну и пусть себе живут, как хотят и как могут. Но это явление не вещь в себе, его демонстрация агрессивна и небезопасна.

За кадром остается то, что это проедание чьих-то денег, за­работанных непосильным трудом? Да нет! Заработанные тяже­лым трудом средства никто не будет спускать так легко. Всякий понимает, что деньги эти украдены (чаще всего в результате грабительской приватизации, рейдерских захватов собствен­ности или других незаконных мошеннических или попросту бандитских действий).

Вот как воспринимает публика схему «гламура»: укради или злезь в карман того, кто украл (с помощью замужества или

стели), — и живи красиво.

Приманкой к красивой жизни являются глянцевые журналы. Публикации сногсшибательных красоток в дорогих нарядах и украшениях и соответствующих им красавцев служат эталоном для молодежи. Эталоном недостижимым и потому формирующим комплексы собственной неполноценное молодых людей. Ведь юные созерцатели этих раскрашенных картинок не задумываются, что красивые фото — это результат ретуширования и компьютерной обработки оригиналов, профессионально наложенного грима, макияжа и т. д. (Не всё ведь встречали этих людей или их натуральные, бытовые фото­графии без соответствующей обработки, на которых видны все недостатки, а часто и заурядность «оригинала»).

Итак, «гламур» — это, безусловно, манипуляция. Исполни­тели ее купаются в лучах известности (а то и славы), издатели «глянца» кормятся продажей своей продукции. А потребители этого зрелища получают пример безнравственного поведения и комплексы неполноценности.

Мишенью воздействия в этой манипуляции является естес­твенная потребность человека в красивой, обеспеченной жиз­ни, приманкой — демонстрация красивой жизни, фоновым фактором — внутреннее состояние, определяемое как «почему им можно, а мне нельзя?».

Результатом этой манипуляции стало желание многих до­биваться своих целей любыми средствами. Ответом на этот запрос, в частности, стало появление полноводного потока книжонок «стервозной» серии «Как стать стервой»: как стерве добиваться своего в тех или иных ситуациях.

Тем самым воспитываются женщины, не отягощенные мо­ральными принципами — честности, порядочности. Это урод­ливое явление — результат манипуляций, описанных в этом и предыдущих разделах.

«Журналюги», растлевающие души Стервятники в образе журналистов («журналюги», как их окрестил Александр Градский), не обремененные моральными принципами, готовы испачкать все, что традиционно дорого людям, только бы привлечь внимание к своим «опусам».

К сороковому дню кончины всенародно любимого артиста Александра Абдулова «Комсомолка» приурочила кошунственную

публикацию «Кому достанется наследство Абдулова», в которой дотошно перечисляет оставшееся после актера иму-щество, его стоимость, а также родственников, которые могут на него претендовать. Репортер пишет: «Вдова Александра Аб-дулова Юлия до сих пор не может прийти в себя от горя. И о на-следстве своего горячо любимого мужа не задумывается: слишком велика боль, среди которой нет места «практичным» размышле-

ниям.

— Я пока об этом не думаю, — в растерянности говорит Юлия. — мне сейчас совсем не до этого. Я даже не знала, что надо открывать наследственное дело».

Зато «практичные» размышления — на первом плане у пи­шущих стервятников. Не дай бог, дело о разделе наследства дойдет до суда — вот уж порезвится подлое перо!

Едва заслышав о неблагополучии в семейной жизни звезд, желтая пресса тут же начинает «копаться в белье» этих людей, делить наследство и т. п.

Обидно, что благородная память об умершем приносится в жертву меркантильным интересам. Производится девальвация моральных ценностей. Какие образцы морали предлагают га­зеты миллионам своих читателей?

На 70-летие Владимира Высоцкого та же «Комсомолка» опубликовала материал «Внебрачная дочь Высоцкого Настя до сих пор не простила отца?» («КП», 24—30.01.2008), в котором сладострастно копалась в его личной жизни. Газета привела "донжуанский список» актера, нисколько не озаботившись ни достоверностью информации («кто-то когда-то что-то сказал»), ни тем, что вторгаются в личную жизнь женщин (в том числе и замужних). О том, какую роль сыграл этот поэт и его песни в жизни нескольких поколений мыслящих людей, — ни слова.

Нынешняя реальность: чем ниже моральный уровень пуб­ликации, тем выше тираж. Эксплуатацию тем «ниже пояса» Желтые издания тоже поставили на поток. Вот, к примеру, Публикация «Какие машины самые сексуальные?» («КП», 7— 13.02.2008).

В ней рассказывается, как журналисты «тестировали» раз-^Личные модели автомобилей на предмет удобства секса в их са­лонах, непосредственно совокупляясь в них. Приведем некоторые выдержки из этого «шедевра» журналистской похотливости:

об одной машине— «заниматься сексом можно только спереди»;

о другой — «движения сковывает только крыша»; о третьей — «сексом лучше всего заниматься на заднем сидении»;четвертой - — «знакомые девушки почему-то голосовали за эту марку", пятой — «в ней удобнее практиковать позу наездницы».

Мы привели эти выдержки лишь с целью показать, как это материал создает впечатление обыденности, будто бы у девушек сегодня одна проблема — где бы отдаться.

Согласно словарям русского языка, интимные (отношения) означают глубоко личные, сокровенные. Журналисты, подоб. ные авторам этой публикации, ведомые редактором, опошляют все самое сокровенное, до чего дотянется их гнусное перо.

Чтобы автора ничтоже сумняшеся не посчитали ханжой могу сообщить, что отношу интим с любимой женщиной к вер­шинам блаженства, какое только дано нам природой. Однако не в подворотне и не со случайной знакомой.

Есть ли достойный способ привлечения читателя?

К счастью, многие достойные издания успешно противосто­ят напору «желтизны». Одним из достойнейших примеров явля­ется еженедельник «Аргументы и факты». Его трехмиллионно­му (не считая приложений) тиражу могут позавидовать многие издания. Но при этом он не теряет высокого нравственного уровня, заданного его основателями. (В последнее время появ­ляются иногда публикации с налетом желтизны, но они носят эпизодический характер, да и подаются более корректно.)

Опыт «АиФ» убедительно доказывает, что высокое журналист­ское мастерство и порядочность авторов вполне способны завое­вывать огромную читательскую аудиторию, апеллируя к интеллек­ту и нравственности читателей, а не к обывательским интересам.

Массовая литература: сегодня Чеховы и Достоевские не нужны Литература имеет огромный потенциал воспитания. Луч-шие ее образцы всегда несли идеи гуманизма, поднимали чи­тателя на более высокий нравственный уровень.

Однако сегодня в издаваемых книгах качество ушло на за дний план: главное — хорошо продать. А это зависит npежде всего от рекламы.

О том, как это происходит, рассказывает журналист Георги й Зотов в своем репортаже из Лондона:

«Сломают двери, — сказал один полицейский и тревожно пос-мотрел на огромную толпу у стеклянной витрины. — Как пить дать, сломают. В каком-то году уже было такое. Ворвались сра-зу с двух сторон, смяли все — и охрану, и продавцов, и стеллажи в зале.

— Ага, — согласился второй. — Но когда магазину полностью витрину вынесли, а осколки рассыпались по всей улице, то они решили поставить бронированное стекло. Не подавили бы кого: говорят, в Манчестере на «Принце-полукровке» шесть переломов случилось.

...Людей собралось около десяти тысяч: они перегородили улицу — не могли проехать автобусы, и полиция, крича: «Дайте дорогу!» — оттаскивала фанатов с прое:жей части. Подростки гроздьями висли на светофорах, скандируя имя кумира, задние напирали на передних, передние багровели и хватали ртом воз­дух. Одетый в балахоны и остроконечные колпаки народ жег бенгальские огни и танцевал. После боя круглых часов раздал­ся восторженный рев тысяч глоток. Витрина уцелела, но одну девочку так прижали на входе, что у нее пошла кровь носом. Под истеричный визг пирамида книг была расхватана в секунду (вспомнился штурм прилавков с сахаром при Горбачеве). Дети, сцапав вожделенную книжку, сразу раскрывали ее на послед­ней странице и садились читать прямо на пол, не обращая ни на кого внимания. Так в полночь с пятницы на субботу в лон­донском книжном магазине Waterstone's стартовали продажи нового бестселлера.

...Рекламная кампания седьмой (заключительной) части «поттерианы» откровенно напоминала коллективное безумие. Во всем Лондоне я не нашел ни одного места, откуда бы на меня не смотрел Гарри Поттер.

Мальчик в очках улыбался с автобусов, грозил палочкой в вагонах метро и подмигивал со стен зданий. И в парламенте, и в магазинах, и даже, похоже, в монастырях обсуждали главное событие месяца: удастся ли юному волшебнику выжить в фи­нальной книге сериала? Ведь если он умрет, это означает, что писательница Роулинг больше никогда к нему не вернется и сказка закончится. Между тем издательство «Блумсбери», уме­

ло срежиссировавшее рекламу, наслаждалось успехом. Удалось создать бешеную истерию, доведя ее до психоза, а что еще биз несмену надо?

«Гарри Поттер» — отличная иллюстрация того, что раскрутить можно любой продукт, — считает независимый литературный консультант Фил Лемиц. — Сначала, когда мать-одиночка Джоан Роулинг написала эту книгу, она была выпущена тиражом в тысячу экземпляров. Но после того как Поттером заинтересова­лись американцы, они вложили огромные суммы в масштабную рек­ламу книги. И все пошло как по маслу — реклама промывает мозги. Я считаю первую книгу Роулинг талантливой, но вот о последующих мне говорить не хочется. Ибо она уже писала их с инструкциями издательства, которое знает, как выжимать из читателя деньги. Современная литература превратилась в качалку долларов, никого уже не интересует качество книги, интересуют лишь две вещи: как ее правильно разрекламировать и хорошо продать».

...В одном из крупнейших лондонских издательств мне чес­тно заявили, что новые Толстые, Чеховы и Достоевские им не подходят. «Издателю нужна золотая жила, чтобы продолжать ее эксплуатировать, штампуя продолжения, — сообщила пресс-секретарь издательства. — А Толстой не напишет продолжения «Анны Карениной» и не скажет, что героиню лишь ранило поез­дом. Читатель привыкает к персонажам, все это обожают. Агата Кристи с Пуаро и Конан-Дойл с Шерлоком Холмсом — пре­красные образцы того, как правильно делать деньги. И это уже считается классикой. Будьте уверены, Поттер тоже перерастет в классику. «Прикончить» мальчикам очках Джоан Роулинг не позволят издатели: кто же захочет лишиться сотен миллионов? Конан-Дойл «убил» Шерлока Холмса, ибо ненавидел этот пер­сонаж. И что! Через десять лет пришлось его воскресить, пос­кольку приключенческие романы сэра Артура не продавались. Со временем автор становится заложником своего персонажа. Он его видеть не может, но надо писать».

Дата добавления: 2015-07-11