|
Читайте также: |
‑ Вот и все, ‑ наконец заявил Фламель. – Кес, последовательность сам расставь, это у тебя получится гораздо лучше.
‑ Нечего там расставлять. Задай принцип хронологичности и все.
‑ Хорошо. Я подумал, вдруг вам надо распределить их как‑то иначе.
‑ Не надо. Альба, ты уверен, что нужно было столько возиться?
‑ В любом случае, я никогда не видел, как это делается, ‑ ответил Дамблдор. – Это потрясающе. Ник, а можно посмотреть?
‑ Да ради бога. Смотри. И никогда, вы слышите, ‑ он обратился к Гриндельвальду, ‑ никогда не выводите внутренние ощущения из внешних. Каким бы мастером фальсификации вы ни были, работа получится топорной, лишенной красоты, эстетики и подлинности. Фальсификация всегда груба. Только подлинность достойна быть сохраненной и воспринятой.
Подлинность? Нет, вот по‑настоящему страшный человек. Он за полтора часа наварил целый котел абсолютной лжи и считает свое варево подлинным только за то, что сварено оно из правды?
И глядя на Гриндельвальда, молча усваивающего преподанный урок, я подумал, что он со мной согласен.
‑ Ник, ты превзошел все мыслимые ожидания, ‑ Дамблдор вынырнул из думоотвода и вид имел тоже слегка ошарашенный. – Кес, ты не хочешь посмотреть?
‑ Нет.
‑ Так все подобрано! Одно к одному. Это потрясающая работа!
Кес выглядел недовольным, но я не мог понять чем. Ведь он сам предложил позвать Фламеля.
Ладно. Неважно. Я и так всегда знал, что алхимия – сплошной обман. Надо быть человеком с очень своеобразным подходом ко всему в целом, чтобы, как Фламель, называть изначально ложное ‑ подлинным. Нет, я, конечно, тоже так умею. Но, в отличие от них с Дамблдором, хотя бы не обманываю сам себя.
И Гриндельвальд тоже сейчас так думает.
Я уверен.
Поэтому я дождался, пока все разошлись и мы с Кесом остались одни.
‑ Ну, как тебе? – устало спросил он, глядя на перелитую в думоотвод еще теплую голубую субстанцию.
‑ Он сварил ложь.
‑ Он сварил личность. Новую личность, которая нужна Альбе.
‑ Зачем?
‑ Обучение проходит легче, если есть примеры.
‑ Я не понимаю.
‑ Нам все равно, а как учебное пособие – вещь замечательная. Научись ценить настоящий талант, Люци.
‑ Я ценю, ‑ я нетерпеливо пожал плечами. – Но… разве что как учебное пособие.
‑ Уже лучше, ‑ улыбнулся Кес.
~*~*~*~
Когда я пришел за воспоминаниями, на Тревесе сидел Альбус и задумчиво гладил Хлюпа.
‑ Все готово, Северус, ‑ он кивнул на стоявший на столе думоотвод.
‑ Полагаю, достаточно, чтобы Поттер его увидел?
‑ Скорее всего, ‑ улыбнулся директор.
‑ Но я не представляю, как это сделать. Ему даже в Хогсмид не пробраться, не то что в Хогвартс.
‑ Думаю, Гарри найдет способ.
‑ Вы уверены, что он явится в школу?
‑ В самом ближайшем будущем, Северус.
‑ Кес тоже говорит, что совсем скоро все закончится.
‑ Боюсь, что так, ‑ грустно отозвался он.
~*~*~*~
Месяц назад я не в состоянии был понять, почему Белл пришла в такой ужас от мысли, что Поттер мог забраться в ее хранилище в Гринготтсе. На самом деле я и сейчас этого не понимал. Просто стоял и, застыв, смотрел на только что убитого гоблина.
И на смертельно перепуганного Шефа.
Однажды он уже говорил мне, что ему страшно.
Но тогда я не видел его лица.
Поттер ограбил сейф Лестрангов. По словам гоблина, ничего не взял, только небольшую золотую чашу.
Лорд полсекунды осознавал услышанное, а потом вокруг засверкали зеленые вспышки. Очнувшись, я схватил ошарашенно взирающую на эту бойню Белл и рванул с ней из комнаты, с грохотом захлопнув за нами дверь.
‑ Ч‑что же он делает?.. – дрожащими губами пробормотала она.
Хорошо хоть не выразила снова недовольства, что я посмел к ней прикоснуться.
Дура.
Мы едва успели отскочить, как Шеф вылетел из комнаты и черным вихрем пронесся мимо нас.
Я осторожно пошел взглянуть на результаты его бешенства.
Ни одного живого.
Только трупы.
Сзади мне в плечо ткнулась тихо плачущая Белл.
Я захлопнул дверь.
~*~*~*~
Я уже отвык от его истерик.
Даже после нападения Лорда на Ашфорд как‑то обошлось.
Правда, я тогда так накачивал его зельями, что удивлялся, как он вообще функционирует. Но с тех пор прошло почти десять месяцев, и я сильно сократил дозы.
Зря, наверное.
На Фэйта произвело какое‑то нереально сильное впечатление, что Шеф чуть не убил Белл.
Он был абсолютно спокоен, когда начал рассказывать мне об этом. Пришел, сел очень прямо, как уже давно со мной не держался, и безучастно перечислил факты. Потом, скривив губы, описал, как испугалась Белл… И засмеялся.
А остановиться уже не смог.
Портреты глупо пялились на все это, и я, не раздумывая, потащил Фэйта к камину.
На Тревесе никого не было, только Хлюп пытался прыгать через диван, но все время задевал за спинку и с тихим шипением шлепался на подушки. Я шуганул его, он отскочил, но не ушел, а принялся нарезать круги по Тревесу.
По‑моему, он после общения с Гриндельвальдом слегка тронулся. Хотя чем ему, собственно, тронуться? У него не то что ума, головы‑то нет.
Устроив рыдающего Фэйта на диване, я подозвал Хлюпа и знаком предложил ему попробовать изобразить нам кошку.
~*~*~*~
Не успел Айс показать Хлюпу на мои колени, как тот, не раздумывая, запрыгнул на них. Я прижал к себе теплый комок и застыл, мгновенно забыв о всех своих несчастьях и страхах. В ушах зашумело, перед глазами с огромной скоростью одновременно замелькали разноцветные образы, сливающиеся в бесконечную вереницу узких пестрых лент. Закружилась голова, и я сильнее вцепился в Хлюпа, потому что больше все равно хвататься было не за что. Мелькание и гул только усилились, и последнее, что я успел сделать осознанно, это спихнуть Хлюпа с колен.
~*~*~*~
Решение было не лучшее. Недаром я всегда не любил эту тварь. Обняв ее, Фэйт замер, глядя широко раскрытыми глазами прямо перед собой, через секунду прижал ее сильнее, потом сбросил на пол и, потеряв сознание, обмяк на диване. Он был смертельно бледен, а из носа полила кровь.
Если в этом виновен Хлюп ‑ ему конец.
С меня довольно.
~*~*~*~
Очнулся я от того, что Айс кричал на Кеса. Или не от этого, но шум стоял страшный.
Так на моей памяти на Кеса орал только Крис.
Но тогда были причины.
Не открывая глаз, я пытался понять, что они не поделили.
Айс считал, что мне стало плохо от того, что я взял на руки Хлюпа, а Кес просто молчал. Если бы Айс ошибался, Кес сказал бы ему об этом.
Но мне в принципе всегда хотелось дать Айсу в зубы, когда он орал.
Я открыл глаза и застонал. Это сработало. Айс замолчал, приподнял меня и потребовал объяснений.
‑ Темный Лорд, ‑ пробормотал я и тут же наткнулся на холодный взгляд Кеса.
~*~*~*~
Кажется, Хлюп был ни при чем.
И от этого я разозлился еще больше.
Кес молча подхватил глупую присоску на руки и отправился к лестнице.
Но в этот момент из Западного камина появился сияющий, как начищенный котел, Альбус и одним своим присутствием сразу разрядил обстановку.
Кес отдал ему Хлюпа и сказал так спокойно, как будто говорил о погоде:
‑ Твой Гончар ограбил Гринготтс. И улетел оттуда на драконе.
Что?..
Мне надо вернуться в школу.
Прямо сейчас.
Сию же минуту.
Поэтому у Дамблдора такой сияющий вид?
Чему он рад?
Чему?
‑ Альбус, Темный Лорд известил меня час назад, что Поттер, возможно, захочет пробраться в Хогвартс. Вы понимаете, что мальчишку немедленно схватят? Вы же отлично знаете, как охраняется школа! Все проходы перекрыты…
‑ Не все, ‑ задумчиво перебил меня Дамблдор. – И не совсем перекрыты. Значит, все‑таки в школе? – он посмотрел на Кеса.
‑ Севочка, Томми не уточнил куда именно? – спросил Кес. – Хогвартс ‑ очень большой замок с неустойчивыми полями и…
О Мерлин!..
‑ Сообщил. Амикусу. Тот сказал мне, что Темный Лорд больше всего волнуется за гостиную Равенкло.
‑ Все так, ‑ Альбус перестал радоваться и тяжело опустился на стул, ссаживая Хлюпа на пол. – Значит, сегодня, ‑ и он снова посмотрел на Кеса. Но тот только пожал плечами.
~*~*~*~
Я слушал все это и не верил своим ушам. Вот он, обещанный конец.
Действительно быстро.
Меньше года.
Интересно, Дамблдора не волнует, что я сижу тут, на диване, и слушаю их?
Судя по всему, нет. Не слепой же он.
Прелесть какая…
~*~*~*~
Все было предельно ясно. Фэйт останется здесь. Ничего с ним уже не случится. Да и пентаграмма вон мигает.
Я, не прощаясь, направился к Западному камину и через минуту уже бежал по школе в гостиную Равенкло.
Теперь нет ничего важнее стоящих в моем кабинете воспоминаний. Поймать мальчишку, отвести его туда и оставить одного.
Посмотрит и отправится на подвиги.
Проще только обмануть Кэрроу.
~*~*~*~
Я сидел на диване и тихо радовался, что меня до сих пор отсюда не попросили. Они вообще, казалось, забыли, что не одни, и это, разумеется, было замечательно. Я все равно не собирался уходить, пока не выясню, что со мной произошло.
‑ Мне немного досадно, что Севочка хранит верность в разных местах не на всякий случай и не из других разумных побуждений, а потому, что не смог определиться. И вообще, насколько я могу судить, не понял, как так получилось.
‑ Ну что ты, ‑ удивился Дамблдор. – Он давным‑давно определился.
‑ Только сам‑то он этого не знает.
Они посмотрели друг на друга и рассмеялись.
‑ Разберется.
‑ Хорошо бы, ‑ вздохнул Кес. ‑ Я и так провел в этой стране уже лишние полгода.
‑ Всегда хотел спросить, почему ты выбрал Ирландию.
‑ Так она, говорят, за неделю до Страшного суда уйдет на дно, и судить нас будет лично святой Патрик.
‑ Ну и что?
‑ Мы с ним в свое время большими приятелями были, Альба.
‑ Вечно у тебя шуточки! – засмеялся Дамблдор. – Хоть бы раз правду сказал.
Да он всегда говорит правду. Вы с Айсом просто ее не слышите. Вы если и слышите кого‑то кроме себя, так только в той части, что совпадает с вашими собственными представлениями.
‑ Во‑первых, здесь было очень подходящее место.
‑ А во‑вторых?
‑ А во‑вторых, здесь тогда все было подходящее.
‑ Когда?
‑ Когда мы поставили замок именно сюда. Но сейчас обстоятельства изменились, и мне, в общем, больше нечего здесь делать.
‑ Тебе достаточно такого сомнительного результата?
‑ Давай будем реалистами, ‑ пожал плечами Кес, ‑ на этом этапе прорыв максимален. В рамках данной цивилизации, боюсь, ничего уже не изменить. Даже если подогнать им какой‑нибудь глобальный кризис. Только хуже станет. Все закончилось еще в начале декабря, и если бы не ты, я бы и со своими делами поспешил. У нас с Ником полдюжины проектов, лет на пятьсот. А я уже полгода караулю тебя и твое «творение», как Шляпник выражается.
‑ Почему ты считаешь Тома моей личной неудачей?
‑ Ты только наблюдал. Да, дурные наклонности, отвратительный характер, способности, стремления, – все врожденное, генетика – страшная вещь. Но ведь к любому яду можно найти противоядие, Альба. Ты не нашел. В этом тебя винить нельзя, но ты и не искал. Будучи единственным, кто знал о его характере, наклонностях и мировоззрении, ты даже не попытался его остановить. Ты загубил потрясающего человека, Альба. Человека с бездонной душой, огромным талантом и невероятной энергией.
‑ Я рад, что тебе удалось сохранить и талант, и энергию, и бездонную душу. Если бы у тебя не было при этом личного мотива, а у меня ‑ полусотни таких гениев ежегодно, я бы принес тебе публичную благодарность.
‑ Мне тоже ничего из этого не удалось, я не обольщаюсь, так что твоя ирония неуместна. Но я хотя бы пытался.
‑ Я тоже пытался. И у меня нет желания повторять то, о чем мы с тобой говорили множество раз.
‑ Да в нем любви больше, чем во всех нас вместе взятых.
‑ Кес, ну что за несмешные шутки?
‑ Да какие уж тут шутки. Недаром он не может вынести именно этой боли. Его никто никогда не любил просто так, за то, что он есть. Тогда он заставил окружающих любить себя за силу. Отсюда и заявления, что нет добра или зла, только сила. Это его многократный жизненный опыт. Он не получил другого.
‑ Он не хотел получить другого.
‑ Он не верил, что это возможно. С веры начали, верой закончили. Ты совершил столько ошибок, что самое время подвести под них какую‑нибудь теорию.
‑ Ты тоже, ‑ улыбнулся Дамблдор.
‑ Без этого нельзя, ‑ усмехнулся Кес. ‑ Но я, в отличие от тебя, давно все теории под свои глупости подвел, ошибки обосновал, а бездумные слова и действия наделил огромным смыслом. У меня с этим делом вообще полный порядок.
‑ А у меня ‑ пока нет. Вот никак не решу... Мне бы очень хотелось поговорить с Гарри. Просто поговорить, объяснить... Когда все это закончится. Но я не могу сказать ему, что жив.
‑ Портрет?
‑ Нет, я не хочу как портрет.
‑ Так ты и не будешь портретом.
‑ Он‑то будет думать, что беседует с портретом. Это не то, совсем не то.
‑ Так пойди и поговори. У тебя отлично получится. Иногда мне кажется, что за всю свою жизнь я встретил только двух настоящих волшебников. И один из них ‑ ты.
‑ А второй? – улыбнулся Дамблдор. – Неужели Том?
‑ Я знаком с человеком, который однажды побывал на том свете.
‑ И действительно вернулся?
‑ Представь себе, да. Он не только довольно быстро оттуда вернулся ‑ это еще хоть на что‑то было бы похоже, ‑ он никак на это не отреагировал.
‑ Такого не может быть.
‑ Вот и я так думал, ‑ засмеялся Кес.
‑ Может быть, он все‑таки там не был? Его пытались убить?
‑ Был. У него там оказалось небольшое дело.
‑ Как у Геракла?
‑ Ничего похожего. Как думаешь, почему у него это получилось?
‑ Почему?
‑ Он не знал, что это невозможно. Так что он второй настоящий волшебник.
‑ Это давно было?
‑ Несколько лет назад.
‑ То есть я знаком с ним?
‑ О да.
‑ Что ты смеешься? Это не Северус, надеюсь?
‑ Разве человек, обладающий таким всепоглощающим рационализмом, как Севочка, может быть настоящим волшебником?
‑ Это несправедливо.
‑ Ты слишком любишь рационалистов.
‑ Да я не понимаю, что это такое. Они же все равно отличные маги. Северус…
‑ Именно. Вот те, кто не понимает, где проходит граница между наличием рационализма и его отсутствием, и есть настоящие волшебники. Потому что граница эта почти материальна. Кто‑то из вас колдует, следуя указаниям разума, а кто‑то ‑ полагаясь только на интуицию. Кто‑то умудряется совмещать и то, и другое. Но всегда есть граница, через которую перейти просто так сознание не может. Мысли с одной стороны и чувства с другой на кратчайшую долю секунды обязательно останавливаются перед тем, как поменяться местами, стать друг другом.
‑ Я не знаю, где такая граница, ‑ сказал Дамблдор.
И я не знаю.
‑ Потому ты и не знаешь, Альба, что как раз у тебя‑то ее нет. В этом великая сила истинного волшебника.
‑ А у тебя?
‑ Я и близко‑то к ней подходить боюсь, ‑ засмеялся Кес. ‑ Это Севочка все бродит вдоль и заглядывает на ту сторону с тихим сожалением. Ему слишком активно оттуда машут. В этом он чем‑то похож на твоего несчастного Шляпника.
‑ Перестань его так называть.
‑ Но Севочка, по‑моему, умнее. Гриндельвальд никогда не мог противиться этим призывам, оттого и все его крахи. Каждый раз ‑ как переступит, так сразу полностью твой.
‑ Ты просто его не любишь, ‑ махнул рукой Дамблдор. ‑ Так кто второй? Неужели все‑таки Том?
‑ Да нет, конечно. Что Томми? С ним уже давно все ясно. Его агония продлится до конца его бесконечной жизни. Тут нельзя ничего изменить.
‑ Но ведь ты еще попробуешь, ‑ засмеялся Дамблдор и поднялся из‑за стола. – Надо навестить Аберфорта.
Он аппарировал, а Кес подошел ко мне.
‑ Ну что? – насмешливо спросил он. ‑ Все в порядке? Или Томми опять замучил?
‑ Нет, ‑ я уже сто раз забыл и про Шефа, и про Белл. – По‑моему, на меня Хлюп напал.
‑ Да ну? А по‑моему, это ты на него напал.
‑ Я?..
‑ Конечно.
‑ Кес, что это было? Он сам мне на колени прыгнул.
‑ А ты?
‑ Я был расстроен, хотел его погладить… Нет, я прижал его, ну, как кошку. Он теплый. И тут…
‑ Могу себе представить, ‑ засмеялся Кес. – Сформулируй точно, что ты от него хотел.
‑ Чтобы он меня успокоил, ‑ выпалил я, отлично понимая, каким выгляжу идиотом.
‑ Так он тебя успокоил. В чем претензия?
‑ Он меня чуть не убил.
‑ Ты сам себя чуть не убил. Он отдает только то, что требуют.
Отдает?..
‑ Что он отдал мне?
‑ Все, что есть у него в наличии и могло бы тебя утешить. Ты вообще представляешь, сколько в нем информации?
‑ Значит, он все‑таки может ее отдать?!
‑ Конечно.
‑ Почему же ты не сказал об этом Севу?
‑ Зачем?
‑ То есть как ‑ «зачем»?..
‑ Он никогда не спрашивал.
‑ Он ненавидит Хлюпа за бесполезность. Сев не любит бессмысленных вещей.
‑ Это не вещь.
‑ Надо сказать. И… почему он раньше никогда так не делал? Ведь я часто его гладил, даже на руки иногда брал.
‑ Зачем?
‑ Ну… я жалел его.
‑ Вот именно.
‑ То есть, он передает… или воспроизводит информацию, только если…
‑ Если ее запрашивать, ‑ закончил он за меня. – Еще вопросы есть?
‑ Мне пора уходить, да?
‑ Тебе лучше пойти домой. Возьми себя в руки. И поспи, если успеешь. Боюсь, завтра будет очень длинный день.
Утешил.
~*~*~*~
Я установил думоотвод на середину директорского стола так, чтобы его было видно из любой точки кабинета, и, аккуратно прикрыв дверь, не спеша, направился в гостиную Равенкло.
На лестничной площадке второго этажа стояла Минерва, очевидно, внезапно поднявшаяся с постели, и смотрела на меня испуганно.
‑ Северус, у нас все в порядке?
‑ Нет, ‑ излишне злорадно ответил я.
‑ Что происходит? – строго спросила она, справившись с собой.
Так‑то лучше.
‑ Кэрроу получили от Темного Лорда сведения, будто с минуты на минуту Поттер попытается проникнуть в гостиную Равенкло.
Тут я почувствовал жжение в левой руке и понял, что опоздал. Мальчишку не только уже поймали, но и Шефа вызвали.
Значит, в мой кабинет он теперь не попадет и думоотвода не увидит.
‑ Что вы такое говорите, Северус?!
‑ Боюсь, что сведения мои устарели, Минерва. Поттера уже поймали.
‑ Не может быть! – выкрикнула она и рванулась куда‑то бежать.
‑ Стойте! – я схватил ее за рукав клетчатого ночного халата и потянул с лестницы в коридор. – Идите сюда.
‑ Его надо спасти! Вы уверены, что…
‑ Уверен, ‑ отрезал я. – Слушайте. Темного Лорда нельзя пускать в школу. Поттер должен сделать то, зачем он сюда пришел. Обязательно.
‑ Мы будем сражаться! – у нее зло сверкнули глаза. – Он не войдет!
Отлично. Она все сделает правильно. Даже если чего‑то не поймет, все равно сделает правильно. Лучше гриффиндорцев с таким делом все равно никому не справиться.
Даже мне.
Думоотвод отменяется. Поттер все равно сначала должен найти спрятанный тут хоркракс.
А вот дальше…
Если мальчишка победит, то потом разберемся, а если победит Темный Лорд, то защиты Хогвартса он мне не простит. Я обязан сохранить если не нейтралитет, то хотя бы его видимость. Кес тоже играет на обе стороны. Иначе не прятал бы от Дамблдора желтый камень.
Оставшись здесь, я смогу только сражаться. А сражаться я не имею права. Уйдя же за границы Хогвартса, я смогу быть полезен иначе.
И проку от этого будет больше.
Однозначно.
‑ Вот что, Минерва, я не смогу вам помочь. Больше того, это вы должны помочь мне выбраться отсюда.
‑ Кто вам мешает? – холодно спросила она.
‑ Да мне все мешает, ‑ не к месту усмехнулся я. – Идите сейчас в гостиную Равенкло, Поттера надо освободить, Кэрроу обезвредить. Мальчишке не мешайте, пусть делает что хочет. Соберите деканов, пока не поздно ‑ эвакуируйте студентов и организуйте оборону Хогвартса.
Она прикрыла рот рукой и смотрела на меня в немом отчаянии.
‑ Есть вопросы?
‑ А вы?
‑ Мое место совсем не здесь, вы же знаете.
‑ Мы можем обезвредить вас, так же, как и Кэрроу, если хотите. Волдеморт не сможет вас потом ни в чем обвинить.
Это была отличная идея.
Только недодуманная.
Почти такая же недодуманная, как обычные гениальные идеи Фэйта.
‑ Когда я попадусь на вашем пути, Минерва, нападайте. Только не переусердствуйте, дайте мне возможность от вас ускользнуть.
‑ Вы уверены, Северус?
‑ Вполне.
‑ Что ж, прощайте.
‑ Прощайте, ‑ я немного помедлил. ‑ И постарайтесь выжить. Это будет непросто.
‑ До встречи, ‑ улыбнулась она.
Как по‑гриффиндорски глупо. Одна встреча у нас еще будет неизбежно.
Она побежала вниз, чтобы скорее добраться до башни Равенкло, а я отправился обратно в свой кабинет. Поттера там ждать теперь бессмысленно. Воспоминания придется забрать с собой.
А там видно будет.
~*~*~*~
Аппарировав домой, я обнаружил там какой‑то сверхъестественный бардак, суть которого заключалась в том, что Алекто Кэрроу вызвала Темного Лорда в Хогвартс, якобы поймав Гарри Поттера, а он не смог туда попасть.
‑ Мерзкие грязнокровки! – верещала Белл, носясь по Имению. – Как они посмели! Школа принадлежит Повелителю! Как и все здесь! Как и везде!
‑ Шеф приказал готовиться к захвату Хогвартса, ‑ хохотнул, пробегая мимо меня, Уол. – И Руди велел взять. Хорошая драка сразу поставит его на ноги.
К захвату Хогвартса?..
Я посмотрел вниз на как будто застывшую у пылающего камина смертельно бледную Нарциссу и поспешил спуститься к ней.
‑ С Драко все будет в порядке. – У нее были ледяные руки, и я тщетно пытался согреть их, обхватив ладонями. – Сев позаботится о нем.
‑ Паркинсон сказала, ‑ сбивчиво зашептала Нарси, ‑ что они могут взять наших детей в заложники.
‑ Кто? Да никогда! Дамблдор этого не позволит.
‑ Но Дамблдор давно умер, ‑ она смотрела на меня испуганно.
Надо быть аккуратнее. Что‑то я плохо стал соображать от таких стрессов.
‑ Нарси, это все ерунда. Школа полна детей. Если их не удастся эвакуировать, сражаться будет безумием и замок просто сдадут. Драко или уйдет со всеми, или никакой осады не будет. Прошу тебя, успокойся.
Она ткнулась лицом в мою мантию и тихо заплакала.
~*~*~*~
Я вернулся в директорский кабинет и подошел к думоотводу.
Тащить его с собой ‑ бессмысленно. Тем более что мне предстоит убегать от Минервы.
Слить воспоминания в какую‑нибудь склянку?
В принципе, тоже опасно.
Унести в собственной голове?
Наверное, это сейчас самый безопасный способ.
И самый долгий.
Но иного выхода нет.
Я достал волшебную палочку и занялся делом.
Из увиденного больше всего мне не понравилось, что Кеса, оказывается, раздражало, когда я в детстве таскал его кружевные рубашки, и что Альбус выведен человеком в лучшем случае жестким.
Но особо углубляться во все это мне было некогда. Это их дело. И чем быстрее оно закончится, тем лучше.
Опустошив думоотвод, я поставил его на место, в последний раз окинул взглядом кабинет Дамблдора, поклонился внимательно следившим за мной портретам, вышел в коридор и отправился в башню Равенкло. Минерва могла ведь с Кэрроу и не справиться.
Но она справилась, потому что до факультетской гостиной я так и не добрался. Двумя этажами ниже я услышал шум в коридоре и спрятался за доспехами древнего рыцаря.
– Кто здесь? – громко спросила Минерва.
Тянуть было нечего. Я надел перстень и вышел ей навстречу.
– Это я.
Двое детей в мантии‑невидимке. Поттер и еще кто‑то. Альбус был прав. Мальчишка смертельно меня ненавидит. Даже странно.
Если у Поттера сейчас хватит выдержки не напасть, то все пойдет по плану. Темный Лорд при случае обязательно залезет в его голову и увидит, как Минерва меня выгонит.
– Где Кэрроу? – задал я наводящий вопрос, чтобы придать ей решимости.
– Полагаю, там, куда вы их послали, Северус, – отозвалась МакГонагалл.
Я подошел поближе.
– У меня сложилось впечатление, что Алекто заметила вторжение.
– В самом деле? – удивилась Минерва. – С чего вы взяли?
Она сможет отлично отыграть свою роль. Я даже не ожидал.
– Я не знал, что сегодня ваша очередь патрулировать коридоры.
– У вас есть возражения, Северус?
– Вы видели Гарри Поттера? Потому что в этом случае я настаиваю…
Мальчишка дернулся и почти шарахнул в меня заклинанием, но Минерва подала знак, подняв палочку, и я, успев создать Щитовые чары, шлепнулся на пол.
Ну какой же дурак! О чем только Альбус думает!
МакГонагалл махнула палочкой на настенный факел, тот сорвался со своего места, и его пламя, превратившись в огненный шар, полетело прямо на меня, трансформируясь по дороге в огромную черную змею. Я оценил этот жест и укрылся за стоявшими у меня за спиной стальными доспехами.
Змея тут же обернулась сотней летящих кинжалов, которые со звоном вонзились в нагрудную пластину рыцаря. Эхо зазвенело по всему коридору, и я подумал, что Минерва права. Свидетели нам не помешают.
– Минерва! – тут же послышался голос Флитвика.
Я выглянул из‑за доспехов и угрожающе помахал ему палочкой.
– Нет, – взвизгнул он, пока прибежавшие с ним Спраут и Слагхорн пытались отдышаться. – Ты больше никого не убьешь в Хогвартсе!
Его заклинание ударило в доспехи, они ожили и тут же принялись меня душить. Я с трудом разжал руки призрачного рыцаря и отшвырнул его на Флитвика. Идиот!
Доспехи врезались в стену и рассыпались на части, а я бросился бежать по коридору. От одного Поттера Минерва еще прикроет, но тут уже пятеро мечтающих меня прикончить уродов, которые, не раздумывая, помчались следом.
Я пронесся через дверь класса и, не останавливаясь, врезался в оконное стекло.
‑ Трус! Трус! – гневно кричала Минерва, размахивая руками и мешая моим преследователям прицелиться.
Падать было высоковато, и я в первый и последний раз применил знания, полученный в результате долгих занятий с Шефом. Полет был самым настоящим, но никакой радости не доставлял. Как будто не ветер меня держит и несет, а земля отталкивает.
На метле и то приятнее.
Добравшись до ворот, я неуклюже перевалился через них и неудачно аппарировал домой, попав почему‑то не на Тревес, а на лестницу в Западное крыло. А поскольку я вовсе такого не ожидал, то потерял равновесие и кубарем скатился с нее на Тревес.
Какой‑то хронически неудачный день.
‑ Севочка, у тебя мантия порвана, ‑ раздался надо мной глумливый голос Кеса. – Что же ты так шумно теперь появляешься? Не хуже Томми.
Он протянул руку и, когда я, опершись на нее, поднялся на ноги, привел в порядок мою одежду.
‑ Темный Лорд приходил? – испуганно спросил я, сразу подумав о Фэйте. – Где Люци?
‑ С ним, полагаю.
Дата добавления: 2015-12-08; просмотров: 82 | Нарушение авторских прав