Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Белый лебедь» индийского океана 4 страница

Читайте также:
  1. A) жүректіктік ісінулерде 1 страница
  2. A) жүректіктік ісінулерде 2 страница
  3. A) жүректіктік ісінулерде 3 страница
  4. A) жүректіктік ісінулерде 4 страница
  5. A) жүректіктік ісінулерде 5 страница
  6. A) жүректіктік ісінулерде 6 страница
  7. A) жүректіктік ісінулерде 7 страница

«Эмден», «Маркоманния» и «Понтопорос» снова взяли курс в направлении Калькутты. 11 сентября около 14:00 сигнальщики «Эмдена» справа по носу снова обнаружили дым на горизонте. Крейсер пошел на сближение, и вскоре над горизонтом поднялись типичные белые надстройки пассажирского лайнера.

Лайнер мог оказаться еще одним войсковым транспортом. С «Эмдена» произвели предупредительный выстрел и подняли на мачте немецкий флаг. Мюллер с удовольствием отметил, что радиоантенны на пароходе нет. Лейтенант Лаутербах с призовой командой поднялся на борт парохода и выяснил, что новым призом оказался английский пароход «Лоувет» водоизмещением 6012 т, построенный в 1911 г. для англо‑индийской судоходной компании Ваврека.

Команде «Лоувета» дали время собрать личные вещи и отправили на «Маркоманнию». На лайнере открыли кингстоны и сделали несколько выстрелов по ватерлинии. Он тонул так же долго, как и «Индус». С наступлением темноты «Эмден» отошел. На палубе «Маркоманнии» капитаны «Индуса» и «Лоувета» обнялись. Оба были рады обнаружить товарища по несчастью.

Лейтенант Лаутербах вернулся на «Эмден» с кипой свежих газет. Газеты были бесценным источником информации, хотя эта информация и была односторонней — о непрерывных победах союзников и поражениях Германии. На «Эмдене» это уже никого не удивляло — английская пресса с самого начала войны кормила своих читателей невероятными выдумками, нисколько не стесняясь их абсурдности. Газеты писали об уничтожении нескольких немецких армий, о том, что сама Германия близка к полному крушению из‑за голода, революции и массового самоубийства генералов.

Огромные заголовки говорили о гибели кронпринца, о ранении императора, о выходе Баварии из состава Германской империи. Особенно позабавило моряков «официальное» сообщение агентства «Рейтер», где говорилось, что «по уточненным данным» немецкий крейсер «Эмден» погиб в бою с русским крейсером «Аскольд».

В одной из газет была опубликована карта послевоенного раздела Германии. Франции доставались обширные районы вплоть до границ Баварии. Дания расширяла свои владения до Висмара, включая Виттенберг, Магдебург, Ганновер и Бремен. Англии доставался Ольденбург. Территории восточнее Эльбы, включая Саксонию, отходили России. Самой Германии оставалась одна Тюрингия.

Лейтенант Мюке собрал матросов на баке, повесил там большую карту Европы и провел с ними беседу о положении на родине, пытаясь отфильтровать весь абсурд, содержавшийся в английских газетах. Ночью 12 сентября с мостика «Эмдена» увидели огни плавмаяка Калькутты. Мюллер рассчитывал захватить у Калькутты лоцманское судно и уничтожить радиостанцию плавучего маяка, что могло бы вообще приостановить все судоходство между главными портами Индии, поскольку ни одно судно не могло войти с моря в сложное устье реки Хугли без помощи лоцмана. На «Маркоманнии» захваченные капитаны ожидали прибытия новых товарищей по несчастью и партнеров по игре в бридж.

По меньшей мере, три парохода шли вниз по реке, направляясь к выходу в открытое море. «Эмден» ждал. В 22:00 были замечены огни первого из ожидаемых пароходов. «Эмден» приблизился и остановил судно. Чтобы не вспугнуть остальных звуком предупредительного выстрела, на крейсере включили сирены, передав сигнальным фонарем приказ остановиться и не пользоваться радиостанцией. Лейтенант Лаутербах с призовой партией был отправлен на это судно, которое оказалось британским сухогрузом «Кабинга», водоизмещением 4657 тонн, построенным в 1907 г. Принадлежал пароход английской судоходной компании Бакнелла. «Кабинга» направлялась из Калькутты в Нью‑Йорк через Бомбей, Порт‑Саид и Средиземное море, имея на борту ценный генеральный груз, принадлежавший по большей части американцам.

Мюллер мог утопить «Кабингу» как судно противника, но его смущало, что получателями груза являются американцы. Кто они и какая часть груза им принадлежит — можно было выяснить после тщательного изучения судовых документов, на что не было времени. А можно было не сомневаться, что американцы предъявят требования по реституции. Кроме того, необходимо уже было куда‑то девать пленных, находившихся на «Маркоманнии». На борту «Кабинги» находились жена и сын капитана, и Мюллер решил отпустить «Кабингу», пересадив на нее всех пленных. Но сделать это не ранее, чем в его сети попадутся другие пароходы, идущие в Калькутту и из нее.

Через три часа на подходе к порту были обнаружены новые огни. Вскоре был обнаружен однотрубный пароход, на который была высажена призовая команда во главе с лейтенантом фон Леветцовым. Пароход оказался английским угольщиком «Кайллин», построенным в 1908 г. и принадлежавший братьям Коннелл. «Кайллин» шел из Калькутты в Бомбей, имея в трюмах шесть тысяч тонн индийского угля. Таким образом, «Эмден» имел в своем распоряжении внушительную эскадру из четырех судов.

Весь отряд малым ходом двигался в сторону Калькутты, поскольку «Кайллин» мог идти только восьми‑узловым ходом. «Эмден» возглавлял строй. За его кормой с левого борта шли «Понтопорос» и «Кайллин», а с правого — «Кабинга» и «Маркоманния». Все пароходы были тщательно затемнены. Никто не знал, что может таить в себе темнота с таким количеством английских боевых кораблей, находящихся в этом регионе. Утром 13 сентября решили покончить с «Кайллином». Он был слишком тихоходным, чтобы превратить его в свой угольщик. Пересадив его команду на «Кабингу», на «Кайллине» открыли кингстоны, и «Эмден» пустил ему два снаряда в ватерлинию. Уже через несколько минут угольщик встал вертикально в воде и кормой вперед ушел на дно. Конечно, было жалко топить 6500 тонн угля, но делать было нечего. «Эмден» продолжал вести весь отряд в направлении Калькутты.

Вскоре справа по носу был обнаружен новый столб дыма. Все было, как раньше: сначала появлялся дым, потом мачты, трубы и надстройки вырастали над горизонтом, а затем — и весь пароход. «Эмден» подошел к нему под острым углом, чтобы его не смогли точно опознать. Лаутербах и его люди поднялись на борт новой жертвы и почти сразу же доложили, что это пароход «Дипломат» водоизмещением 7615 т, построенный совсем недавно, в 1912 г., и принадлежавший судоходной компании Чарента. Он шел из Калькутты в Англию с грузом 10 тысяч тонн чая, чему на «Эмдене» неслыханно обрадовались. Это была самая ценная добыча, которую крейсеру пока удалось захватить. Мюллер решил утопить пароход с помощью подрывных зарядов, и на «Дипломат» был послан минный офицер крейсера лейтенант Виттгефт с командой подрывников.

Между тем, на палубе обреченного парохода к лейтенанту Лаутербаху подошел один из руководящих чиновников компании, направлявшийся на борту «Дипломата» в Англию, где надеялся провести длительный отпуск. Не очень любезным тоном он потребовал, чтобы немецкие матросы достали из багажного трюма его баул с серебряными призовыми кубками за победы в конных скачках и в гольфе. Лаутербах вежливо ответил, что немецкие моряки — не грузчики. Их задача — уничтожить пароход.

После того, как лейтенант Виттгефт, закончив размещение подрывных зарядов, появился на верхней палубе, «Эмдена» нигде не было видно. Лаутербах показал рукой в сторону горизонта: «Он поймал там кого‑то еще». Вскоре крейсер появился, ведя за собой новую жертву. После того, как подрывники подготовили «Дипломат» к взрыву, его команда и пассажиры, включая оскорбленного чиновника, сжимающего в руках клюшки для гольфа, были перевезены на «Кабингу». Между тем, «Эмден» снова приблизился к «Дипломату» со своей новой жертвой. Это был «нейтрал» — итальянский пароход «Лоредано», куда высадили призовую команду во главе с лейтенантом Леветцовым и принцем Гогенцоллерном. Капитану «Лоредано» было предложено взять всех пассажиров и команды с захваченных судов и доставить их в Калькутту, куда он все равно направляется. Расходы по их кормежке в пути ему компенсируют. Капитан колебался, ссылаясь на законы нейтралитета. Мюллер разозлился: если капитан не согласится, «Кабинга» будет утоплена.

Пока шла эта дискуссия, «Дипломат» был взорван. У парохода была оторвана носовая часть, и он, поднимая в воздух корму, стал уходить в воду. Из трюма в море высыпались сотни ящиков с чаем. Это зрелище так повлияло на капитана «Лоредано», что он согласился принять на борт пленных. Но было уже поздно. Быстро темнело, и перевозить в таких условиях более 200 пленных было рискованно. С итальянского капитана взяли слово не распространяться об «Эмдене» и отпустили. Но прежде чем снова двинуться в сторону Калькутты, итальянец долго стоял на месте, вылавливая из воды ящики с чаем. Чтобы создать у «Лоредано» ложное представление об их курсе, «Эмден» повел остальные суда на юго‑запад. Уйдя за пределы видимости с итальянского парохода, отряд повернул на юг, а затем — на северо‑запад, выходя на судоходную линию между Калькуттой и Мадрасом.

Около 22:00 сигнальщик в «вороньем гнезде» доложил об огнях с правого борта. «Эмден» резко повернул вправо и пошел на сближение с огнями, просигналив прожектором: «Остановиться. Не использовать радио. Обозначить себя». Оказалось, что это еще один итальянец пароход «Дандоло».

«Благодарю вас. Счастливого плавания!» просигналил «Эмден», отворачивая в сторону и снова растворяясь в темноте.

На рассвете 14 сентября Мюллер решил отпустить «Кабингу», куда переправили пленных с «Маркоманнии». Радиостанция «Кабинги» была выведена из строя. Перевозка людей на катерах и шлюпках заняла много времени. В этот момент на юге был снова замечен дым, и «Эмден», оставив своих подопечных, понесся полным ходом навстречу новой добыче. Новой жертвой оказался английский сухогруз «Треббоч», идущий в Калькутту из Негабатана в балласте. Вскоре его экипаж был переправлен на «Кабингу», а пароход подорван. Это уже стало правилом: днем топить захваченные суда артиллерией, а ночью — подрывными зарядами, чтобы яркими вспышками орудий не выдать своего места. Однако сейчас, при взрыве «Треббоча», получилось совсем не то, что хотелось — ярко вспыхнувшая от взрыва угольная пыль осветила все на мили вокруг. Затем «Кабинга» была отпущена и пошла обратно в Калькутту. (Эта акция хотя и раскрыла местопребывание «Эмдена», сделала крейсер сразу знаменитым на весь мир.

Мировая пресса в очень благожелательных тонах стала писать о крейсере и его командире, который пошел на значительный риск, таким способом освобождая пленных. Прибывшие в Калькутту команды и пассажиры с захваченных судов наперебой рассказывали, как вежливо с ними обращались, как давали возможность спасти личные вещи, насколько благороден был немецкий командир, решивший отпустить «Кабингу», чтобы не подвергать риску перевозки в шлюпке по волнам жены капитана и его грудного ребенка. Индийские газеты немедленно напечатали все эти рассказы, сделавшие «Эмден» и его командира, несмотря на урон, нанесенный британскому судоходству, знаменитыми и популярными за одну ночь). Не успела «Кабинга» исчезнуть из вида, как сигнальщики «Эмдена» снова обнаружили вдали какие‑то огни. «Эмден» пошел на эти огни, но на этот раз неизвестный пароход пытался уйти. Ни вой сирен, ни предупредительные выстрелы не смогли его остановить. Только после того, как снаряд угодил ему в нос, пароход остановился и начал стравливать пар.

Подойдя поближе, с «Эмдена» спросили в мегафон: «Что за судно?» — «Клан Мэфисон», — был ответ. «Английское?» — уточнили с «Эмдена». «Нет. Британское!» — с каким‑то вызовом ответили с парохода.

За подобную дерзость судно решено было немедленно утопить. Высаженная на пароход команда Лаутербаха выяснила, что «Клан Мэфисон» водоизмещением 4775 тонн шел из Англии в Калькутту. Принадлежал он шотландской компании «Клан» и имел капитана‑шотландца.

В своих обширных трюмах пароход вез автомобили, локомотивы, паровые двигатели, велосипеды, пишущие машинки и много других ценных грузов. Единственным пассажиром на судне была скаковая лошадь, которую везли в качестве фаворита на ипподром Калькутты. Лошадь пришлось пристрелить, чтобы спасти ее от продолжительных мучений в океанских волнах. Экипаж парохода пересадили на «Маркоманнию», а само судно утопили, открыв кингстоны и взорвав в трюмах подрывные заряды.

«Эмден» повернул на восток. Первоначально Мюллер намеревался прийти на пустынную якорную стоянку в Бабасоре, чтобы там погрузить уголь, но усилившийся юго‑восточный ветер не дал возможности осуществить этот план. При таких условиях крейсер не мог пришвартоваться лагом к угольщику. Но и оставаться в районе Калькутты было уже нельзя. Ночью радисты перехватили радио из Калькутты, где говорилось: "По показаниям капитана итальянского парохода «Лоредано», немецкий крейсер «Эмден» потопил пароходы «Дипломат», «Кабинга» и «Понтопорос» в точке 86°24' вост. долг, и 18° сев. шир.

Хорош гусь оказался этот итальянский капитан, столь горячо распространявшийся о симпатиях к немцам и о своем нейтралитете и сдавший «Эмден» при первой же возможности. (Позднее моряки «Эмдена» узнали из газет, что итальянское правительство наградило капитана золотыми часами «за мужественное выполнение долга по отстаиванию своего нейтралитета».)

В ту же ночь «Кабинга», исправив свою радиостанцию, передала в эфир: «Немецкий крейсер „Эмден“ с угольщиком „Маркоманния“ утопил пароходы: „Индус“, „Лоувет“, „Дипломат“, „Трэббоч“ и „Кайллин“ на подходе к Калькутте. „Кабинга“ со всеми экипажами потопленных судов отпущена и находится в безопасности».

Теперь о присутствии «Эмдена» в Бенгальском заливе знали все. Планируемое нападение на плавучий маяк Калькутты было отменено. Настало время сменить оперативный район охоты.

 

IV

 

16 сентября «Эмден» направился к Андаманским островам. На море стоял полный штиль. Такую превосходную возможность для погрузки угля нельзя было упускать. «Эмден» встал к борту «Понтопороса», и очередной тур каторжной работы начался. К 23:00 приняли 450 тонн, почти полностью заполнив бункера. В погрузке участвовали 60 кочегаров‑индусов с «Клан Мэфисон», которым пообещали бесплатное питание и оплату в мексиканских долларах. Участие индусов в погрузке позволило освободить временно от этой работы кочегаров «Эмдена», которые в полном смысле этого слова находились в настоящем аду, неся шестичасовые вахты у топок при температуре 60‑70 градусов по Цельсию. Каждое неверное движение в кочегарках приводило к тяжелым ожогам, а любая ошибка могла привести к взрыву котлов и катастрофе. Котлы требовали постоянной чистки и смены трубок. Обычно крейсер шел под шестью котлами, что давало ему скорость 18 узлов, чтобы дать возможность проводить ремонт на остальных. Котлы чистили каждые пять дней. Кочегары при температуре 80‑90 градусов по Цельсию залезали внутрь котлов, чтобы кувалдами отбить окалину и вычистить золу, которой более всего накапливалось при использовании индийского угля. Но для бесперебойной работы котлов нужен был не только уголь, но и пресная вода. Ежесуточно на крейсере расходовали более 25 тонн пресной воды для котлов и 4 тонны — для нужд экипажа. Если бы «Эмден» потерял «Маркоманнию», в чьих цистернах хранился запас пресной воды, то ему пришлось бы очень плохо. Правда, на крейсере имелась опреснительная установка, но необходимо было истратить 10 тонн угля, чтобы дистиллировать суточный запас пресной воды.

Пока шла погрузка, «Понтопорос» получил новые инструкции. Хотя уголь в его трюмах был довольно низкого качества, а сам пароход слишком тихоходным, Мюллер не хотел его отпускать. Ему был необходим хоть какой‑то резерв, если бы что‑нибудь случилось с «Маркоманнией», а ничего лучшего под рукой не было.

Греческому угольщику было назначено место рандеву, а на его борту были оставлены главстаршина Майер и 14 матросов с «Эмдена». Греку‑капитану была обещана щедрая компенсация за хлопоты и дано обещание, что его судно будет отпущено, как только на нем кончится уголь.

17 сентября 1914 года около 14:00 «Эмден» подошел ко входу в пролив Северный Препарис, где пересекались судоходные пути между Калькуттой, Сингапуром, Мадрасом и Рангуном. Там «Эмден» крейсировал до наступления темноты, но никого не обнаружил. В середине ночи Мюллер направил крейсер к Рангуну, надеясь обнаружить там новую добычу.

С рассвета 18 сентября «Эмден» занял такую позицию у Рангуна, что ни одно судно не могло бы проскочить мимо него незамеченным. Но море оставалось уныло пустынным. Только около 16:00 справа по носу появился дымок на далеком горизонте. Какой‑то пароход шел, судя по всему, из Малаккского пролива. Пароход шел прямо на «Эмден», который, экономя уголь, двигался навстречу малым ходом в 5 узлов. Прошло еще три часа, прежде чем судно подошло достаточно близко к крейсеру, чтобы можно было различить его желтую трубу и белые надстройки. Лейтенант Лаутербах предположил, что судно голландское, но, когда пароход остановился, выяснилось, что он норвежский, несущий название «Дувр».

Лаутербах поднялся на борт. Капитан «Дувра», бывший офицер Военно‑морских сил Норвегии, был настроен дружелюбно. Он свободно говорил по‑немецки и предложил без всякой оплаты взять на борт команду «Клан Мэфисона» и доставить их в Рангун. Но капитана убедили принять 100 долларов. Когда стали перевозить на норвежский пароход пленных, капитан, чье судно шло из Пенанга, рассказал тем временем Лаутербаху массу интересных новостей. Во‑первых, в Малаккском проливе он встретил вспомогательный крейсер. Во‑вторых, в самом Пенанге стоят оба хорошо знакомых экипажу «Эмдена» французских броненосных крейсера — «Дуплекс» и «Монткальм». Это известие пришлось очень не по вкусу Мюллеру, обдумывавшему внезапное нападение на Пенанг. Капитан надежно пообещал не заходить в Рангун до наступления дня и дать возможность «Эмдену» наверстать потерянное время.

В течение ночи, не умолкая, работали береговые радиостанции. Одна из них, находящаяся в Диамонд Пойнт, сообщила, что артиллерийская стрельба была слышна вблизи Акьяба, где, видимо, находится немецкий крейсер. Ей отвечали другие станции, в том числе и «старый друг» «Эмдена», неизвестный корабль с позывным «QМD». Какая‑то береговая станция спросила: «Кто такой „QMD“?» и получила ответ открытым текстом: «"QMD" это „Хэмпшир“». Так на «Эмдене» и подозревали.

Другие новости на «Эмдене» узнали из газет, полученных от норвежского капитана. Там сообщалось, в частности, что угольщики «Эльсбет» и «Фрезия», которые должны были обеспечивать углем эскадру адмирала Шпее, потоплены у острова Яп. Много статей было посвящено действиям «Эмдена» в Бенгальском заливе. Хотя правительственные сообщения говорили о том, что безопасность морских путей будет гарантирована, а судьба «Эмдена» уже предрешена, страховые взносы судоходных компаний угрожающе поползли вверх.

19 сентября «Эмден» повернул на западный курс. Море снова было зеркальным, предоставляя отличную возможность для очередного «угольного фестиваля». Погрузку угля начали в 7 часов утра и закончили в 15:00. Отойдя от угольщика, «Эмден» снова лег на западный курс, направляясь в пролив Южный Препарис между Андаманских островов. Входа в пролив достигли к 22:00.

На крейсере сохранялась полная боеготовность, поскольку ночью радиосигналы с «Хэмгапира» звучали необычайно громко, давая понять, что броненосный крейсер противника находится где‑то в непосредственной близости — не более чем в 10 милях. Однако ночь прошла без каких‑либо происшествий. В 1 час ночи «Эмден» уже прошел пролив и взял курс на Мадрас, продолжая идти на запад через кромешную темноту ночи.

Мюллер на этот раз задумал нечто особенное. Впервые за время крейсерства он решил обстрелять город, чтобы вызвать хаос и панику среди его жителей и понизить тем самым престиж английского флота у местного населения. Целью был Мадрас. Мюллер рассчитывал, что подобная акция, демонстрирующая полное бессилие англичан, всколыхнет радикальные элементы в Индии если не на восстание, то хотя бы на какие‑то акции гражданского неповиновения.

Утро 22 сентября ознаменовало день, когда «Эмден» должен был получить крещение огнем. Мадрас был укрепленным городом, и никто на крейсере не сомневался, что береговые батареи ответят на бомбардировку «Эмдена». Совсем не исключалась возможность и того, что под берегом несут сторожевую службу боевые корабли противника. Мюллер планировал начать обстрел с наступлением темноты, надеясь, что «Эмдену» удастся подкрасться к берегу незамеченным. В 17:00 «Маркоманнии» был дан приказ уходить на юг, а затем следовать в условленное место рандеву. На «Эмдене» водрузили четвертую фальшивую трубу и малым ходом двинулись через тропическую тьму к берегу. Через некоторое время на горизонте возникло зарево огней большого города, и совершенно неожиданно открылся мигающий входной маяк мадрасского порта. Создавалось впечатление, что местные власти вообще ничего не знают о том, что началась война. Яркие городские огни облегчали подход к берегу.

«Эмден» подкрадывался все ближе и ближе, с удивлением убеждаясь, что ни один из навигационных и створных огней, помогающих кораблям входить в порт, не погашены. Здесь давно забыли, что такое война. Последняя стычка у побережья Индии произошла у англичан с французами еще в XVIII веке. Хорошо видимые береговые ориентиры позволили точно наметить цели бомбардировки. Ими должны были стать топливные цистерны Бирманской Нефтяной Компании и 150‑мм орудия береговой батареи, расположенной за маяком. Последним должен быть уничтожен маяк на входе в порт.

Шансы на успех были превосходными. Панорама Мадраса росла, и в 21:45 крейсер уже находился прямо против города, примерно в 2800‑3000 метрах от берега. На «Эмдене» были готовы ко всем непредвиденным сюрпризам, опасаясь более всего присутствия на рейде военных кораблей и внезапного огня береговой батареи. Наконец, Мюллер дал команду остановить машины, развернув крейсер носом на юг. Затем последовал долгожданный, приказ: «Включить прожекторы! Открыть огонь!»

Слепящий сверхъестественный свет прорезал темноту, освещая цель указующим пальцем. И в то же мгновение прогремел первый залп. Из орудийных стволов вырвались длинные языки пламени. Словно тропическая гроза прогремела в ночи, пробуждая огромный город. Еще не успело замолкнуть эхо орудийного раската, как новая волна грома подавила его, обрушиваясь на Мадрас. «Эмден» вел огонь орудиями правого борта. С лязгом падали на палубу медные гильзы пороховых зарядов. Ритмично работали подъемники, подавая к орудиям новые снаряды. Стрельба велась по нефтебакам, находившимся почти у самого уреза воды. Еще залп, и огромная стена пламени поднялась над нефтехранилищами, горящая нефть начала разливаться по территории порта. На «Эмдене» закрыли прожектора. Огненный ад, бушующий на берегу, прекрасно освещал всю картину.

Только после пятого залпа «Эмдена» береговая батарея открыла ответный огонь. Видимо, английские артиллеристы не смогли правильно определить расстояние до «Эмдена», потому что из девяти выстрелов, произведенных по крейсеру, на «Эмдене» наблюдали падение только трех снарядов. Несмотря на столь малую дистанцию, один снаряд противника упал недолетом в ста метрах от корабля, а два других — с таким же перелетом. Ведя беглый огонь, орудия «Эмдена» выпустили 130 снарядов, когда Мюллер приказал дать орудиям отбой. Командир не хотел больше тратить боеприпасы, поскольку никто не мог знать, где и когда они понадобятся снова. Его план уничтожения нефти и паники среди жителей Мадраса был выполнен.

Как позднее выяснилось, в Мадрасе было уничтожено 5000 тонн драгоценного топлива, и только дующий в сторону моря ветер спас город от крупного пожара. Но психологический эффект от бомбардировки получился огромным. Толпы людей бросились к железнодорожному вокзалу, стремясь покинуть город. Разъяренная толпа, подстрекаемая экстремистами, ринулась к губернаторскому дворцу. Путь им преградили солдаты и полицейские. Началась свалка. Полицейские стреляли в толпу. Официальным объяснениям никто не верил, равно как никто уже не верил в способность английского флота защитить побережье Индии.

По приморским городам поползли зловещие слухи, ежедневно будоража жителей перспективой ночных бомбардировок с моря. Пароходные компании отказывались посылать свои суда в индийские порты иначе, как под эскортом боевых кораблей. Резко возросли цены на фрахт и страховку. Еще никогда со времен восстания сипаев так не лихорадило огромный субконтинент. На всех многочисленных языках и наречиях Индии повторялось в разных контекстах неведомое название иностранного корабля «Эмден».

(Все легкие крейсера Кайзеровского флота были названы в честь немецких городов. Эмден — небольшой приморский городок на северо‑западе Германии.)

Это слово, значение которого было непонятно никому, вошло в местные диалекты и сохранилось до сегодняшнего дня, означая силу, доблесть, решительность и смекалку при достижении поставленной цели.

Еще не подозревая, что его корабль становится легендарным, капитан 2 ранга Мюллер уводил «Эмден» от Мадраса. Крейсер уходил с включенными навигационными огнями, чтобы все наблюдатели на берегу могли убедиться в северном курсе. Уйдя из видимости Мадраса, «Эмден» погасил огни и, растворившись подобно призраку в ночи, изменил курс на юг, спеша на рандеву с «Маркоманнией»,

Из ночного радиоперехвата на «Эмдене» поняли, что им крупно повезло. Они не только благополучно вышли из‑под огня береговой батареи, но и избежали гораздо большей опасности. «Старый друг» «Эмдена» британский броненосный крейсер «Хэмпшир» находился совсем близко от Мадраса.

«Старый друг» — это совсем не ирония. Во время Китайской Революции 1913 года «Эмден» и «Хэмпшир» стояли борт о борт в Нанкине и между их экипажами завязались дружеские отношения. Теперь «Хэмпшир» был флагманским кораблем союзного отряда, ведущего поиск «Эмдена».

Командир «Хэмпшира» капитан 1 ранга Грант, хорошо зная менталитет немецких моряков, точно предугадал следующий шаг Мюллера. Он был точно уверен, что после действий у Калькутты, следующей жертвой «Эмдена» станет большой и открытый порт Мадрас. Грант вышел к Мадрасу, чтобы прикрыть город и поймать «Эмден», одновременно приказав находящемуся в его распоряжении японскому крейсеру занять такую позицию, чтобы отрезать «Эмдену» отход. Казалось, что судьба «Эмдена» предрешена. Однако, в ночь с 18 на 19 сентября на «Хэмпшире» приняли сообщение береговой станции Диамонд Пойнт об артиллерийской стрельбе у Акьяба на побережье Бирмы. После получения этого известия, которое было не более чем передачей очередного слуха, командир «Хэмпшира» уже не имел выбора, — он должен был немедленно изменить курс и идти к Акьябу. Когда же ошибка выяснилась, было уже поздно. «Эмден» бомбардировал Мадрас и ушел, растворившись на бескрайних просторах ночного океана.

Что касается японского крейсера «Тикума», то он вообще не выполнил полученного приказа, позднее сославшись на нехватку угля. Таким образом, «Эмдену» удалось проскочить между Сциллой и Харибдой, снова превратившись из дичи в охотника.

Эхо о лихих делах «Эмдена» докатилось и до Берлина, где впали в искушение поручить одинокому легкому крейсеру глобальную задачу по отторжению Индии от Британской империи. План заключался в следующем: на Андаманских островах находился английский концлагерь, где содержались в заключении индусы‑революционеры, боровшиеся за национальную независимость против английского колониального господства. Предполагалось, что «Эмден» ночью бомбардирует остров, где располагался лагерь с заключенными, а затем, высадив на остров десантную партию, освободит их, возьмет на борт и доставит в Индию, где те разожгут если не революцию, то крупный антианглийский мятеж.

30 сентября 1914 года Министерство иностранных дел Германии направило в Главный морской штаб директивное письмо, где говорилось: «Эксперты рекомендуют направить легкий крейсер „Эмден“ к Андаманским островам, чтобы освободить там индийских революционеров... и, по возможности, доставить их в Индию».

2 октября 1914 года Главный морской штаб направил в адрес всех военно‑морских атташе циркуляр связаться с «Эмденом» и передать ему приказ следовать к Андаманским островам для освобождения заключенных революционеров.

Германское командование в течение всей Первой мировой войны разрабатывало планы сокрушения своих противников путем восстаний и революций.

Немецкой агентуре удалось разжечь ряд подобных восстаний в английских и французских колониях в Африке, в Северной Ирландии и добиться блестящего успеха, сокрушив Россию Октябрьской революцией 1917 года. Но в данном случае в Адмиралтействе почему‑то решили не рисковать.

Через пять дней, 7 октября 1914 года был передан следующий приказ: «Приказ № 87, касающийся Андаманских островов, отменяется. Легкому крейсеру „Эмден“ предписывается действовать по собственному усмотрению».

 

V

 

23 сентября «Эмден» встретился в условленном месте рандеву с «Маркоманнией», и оба корабля повернули на юго‑восток. Мюллер решил уйти из Бенгальского залива, где о его присутствии было широко известно, и перенести операции в район Цейлона. На судоходном пути между Красным морем и Коломбо было чем поживиться.

24 сентября крейсер подошел к Цейлону, держась в 60‑70 милях от острова, чтобы не быть обнаруженным. Эфир буквально клокотал. «Эмден» был у всех на устах.

Утром 25 сентября крейсер подошел поближе к побережью Цейлона и к 11:00 южный берег острова появился на горизонте. «Эмден» повернул на запад, держась примерно в 30 милях от берега.

Покрашенный в шаровый цвет корабль, идущий на бездымном угле, едва ли мог быть опознан с берега. Вряд ли здесь были особенно встревожены, поскольку получили из Мадраса оповещение, что «Эмден» ушел в северном направлении. Действительно, около 13:00 на горизонте появился дымок, а за ним — пароход. «Эмдену» не пришлось мчаться к нему. Пароход сам шел навстречу крейсеру, видимо, считая его английским кораблем. А какой еще корабль мог находиться так близко от Цейлона?


Дата добавления: 2015-12-07; просмотров: 97 | Нарушение авторских прав



mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.017 сек.)