Житие и деяния святого отца нашего Андрея, Юродивого Христа ради. 3 страница

15.

А теперь я хочу поведать вашей благосклонности и другое чудо, которое произошло с любезным Богу отроком Епифанием, да будет Господь наш Иисус Христос свидетелем его благодеяний. Так вот, этот любезный Богу юноша постился в соответствии со своими правилами, проводя по обычаю первую неделю Великого поста без пищи и питья, и, причастившись после этого таинств Христа, затем с помощью хлеба, воды и кое-каких бобов поддерживал телесные силы. И вот во время одного Великого поста, завершив в воздержа­нии вышеназванную неделю, он, в ожидании часа божественной литургии, собственноручно в своей комнате варил бобы, называе­мые "орофасулон", не позволяя никому из слуг прикасаться к ним. А поскольку в то время стояли холода, он подбросил в печь углей для тепла. Так он и сидел, наклонившись к теплу, пока варились бобы, как вдруг прозвучал сигнал к девятичасовой молитве, и он поднялся и отправился в церковь, никому не приказав позаботить­ся о своей похлёбке. И вот когда он пришёл в церковь и, стоя там, устремлял все свои помыслы к Богу, проклятый демон, постоянно одолевающий людской ум нечестивыми мыслями, обрушился на юношу с мыслями об отступничестве, чтобы под предлогом заботы о приготовлении похлёбки выгнать его из церкви до окончания службы. И начинает он вплетать ему в ум следующее: "Смотри, ты страдал целую неделю, не притрагиваясь к еде или питью, ты был во всём непреклонен, подвергал себя столь большому напряжению, что падал в обморок от жара, вызываемого жаждой. И вот когда тебе нужно было позаботиться о своей простой пище, ты ушёл, бросил её и никому не отдал распоряжений о ней. Поэтому пойди-ка посмотри, может, ты уже всё спалил, и кругом воняет гарью. Не сбежит же цер­ковь отсюда, пока ты исполняешь полагающееся тебе по обычаю". Хотя шарлатан и внушал ему это и иное что-то, ещё более дерзкое, любезный Богу юноша разгадал уловки лукавого и ответил так на его наущения: "Есть Бог, который позаботится о моём пропитании: ведь Он тот, кто даёт пищу всякой плоти, и защитник моей жиз­ни". Сказав так в уме и в мыслях гнусному завистнику и осенив себя крестом, он остался там до конца службы. И вот, вернувшись в свой дом, он обнаружил, что все были поражены сладчайшим аро­матом, который витал в этом месте, все находились в недоумении, не зная, откуда он происходит, и говорили о нём Епифанию как с чем-то невероятном и великом: "Иди сюда, господин, и вдохни не­сравненный аромат, хотя никому неведомо, откуда он исходит". И когда Епифаний подошёл ближе, он и сам уловил удивительное благоухание и поразился чуду. Тогда, войдя в свою комнату, где была жаровня, наполненная углями, и окинув её взглядом, он уви­дел прекрасного видом юношу дивного роста, с лицом, сиявшим ярче солнца, облачённого в одеяние, приличествующее божеству. Тут Епифаний, изумлённый увиденным, вгляделся в его лицо: и было оно то как снег, то как огонь сверкающий; правая же рука его была открыта, и стоял он, хлопоча у жаровни, со светлокудрой головой, с волосами, на вид будто золотыми. И пока Епифаний безмолвно сто­ял, дивясь его виду, милый тот повар, отведав супа, как если бы он снял пробу с кушанья, и вынув из-за пазухи маленький мешочек, взял тремя пальцами приправу и крестообразно высыпал в горшок, а затем неприкрытую свою руку накрыл плащом. Поглядев на Епифания и улыбнувшись, он внезапно обрёл крылья, поднялся от зем­ли и улетел в небо. А Епифаний, близкий к обмороку и потрясён­ный увиденным, был изумлён в душе. Он обратился на восток, про­стёр свои руки и, обливаясь слезами, стал говорить: "О Господь мой! Кто я, ничтожнейший, что послал Ты мне на помощь ангела свое­го? Благодарю Тебя, Господи, за Твоё человеколюбие и за великое Твоё милосердие, ибо Ты воззвал ко мне, поддерживаешь меня Сво­ей божественной силой и считаешь меня одним из любящих Тебя. Благодарю Тебя, о добрый и жизнетворный мой покровитель, пеку­щийся о моём спасении!"

С трепещущим сердцем высказав всё это Богу, он отправился посмотреть, какое ему кушанье приготовил тот, кто явился к нему. И нашёл он, что имеет оно аромат, который кто-нибудь, пожалуй, счёл бы невозможным на земле. Тогда, весьма удивившись этом делу и благодаря Господа, он произнёс: "Слава тебе, высокочтимый Господь, в Троице воспеваемый и почитаемый, что ценишь по спра­ведливости несчастные труды моей скромной юности и ободряешь несравненными своими благодеяниями мою ничтожность, посчитав меня достойным вкусить от мёда Твоей доброты. Благодарю Тебя. Вседержителя, и славлю Тебя, сострадающего, и не отступлюсь от Тебя вплоть до моего последнего вздоха!" Помолившись так и взяв немного бобов, он поел и, охваченный безграничным блаженством, ощутил внезапный переход всех чувств своих в боговдохновенное состояние, так что был изумлён неожиданным превращением и изменением своей души. Но благодаря этому чуду он ещё более воспламенился любовью к Господу и святым и всё время проявлял ещё большую преданность.

16.

И вот однажды он встал и отправился в церковь, дабы совер­шить молитву; а когда шествие завершилось, он вернулся к себе и сел перед воротами родительского дома, причём и отец его был там. И когда по дороге, ведущей вдоль улицы, проходил блаженный Ан­дрей, проделывая то, что было у него в обычае, Епифаний увидал его и, движимый дружеским сочувствием, захотел ввести его в свой дом. Однако он не знал, как представить этого своего знакомого отцу, находившемуся в доме, и, сделав вид, будто он не знает Андрея, го­ворит отцу своему: "Господин отец мой! Видишь ли ты того челове­ка, как он ходит туда и сюда с голым телом? Мне кажется, что хоть он и сошёл с ума из-за козней врага рода человеческого, однако, гос­подин отец мой, - да не узришь ты смерти своего милого сына Епифания! - давай введём его в наш дом и с помощью Господа, почтив­шего и сделавшего тебя богатым, дадим ему пищи от тех благ, которые даровал нам Бог, и напоим вином во искупление наших душ - ведь это и должны мы найти в Царстве Божием". Отец же его, воо­душевившись и обрадовавшись, поцеловал его и сказал: "О миро моей души и свет очей моих, нужно ли тебе спрашивать меня о та­ком деле? Ступай и делай, как ты предлагаешь, ибо всё моё - твоё". Епифаний ответил: "Да, отец, знаю и я, но написано: "Сын, поучающий отца, да погибнет, и там, где за дело возьмётся отец, вся­кое сыновнее предприятие разрушится"". Слушая это, отец радо­вался благоразумию, проявляемому даже в ответах сына. А Епи­фаний быстро побежал за святым, догнал его далеко от дома и по­вёл, держа за руку, к себе. И вот когда они приблизились к воротам, но отца там не оказалось, блаженный Андрей отказался войти в них, а сел снаружи. Тогда соседи Епифания и прохожие, завидя обна­жённого и безумного человека, стали собираться к нему, и одни при­читали со стонами, проклиная дьявола, что такого человека он по­губил, лишив рассудка, другие давали ему мелкие монеты, третьи - вино; он же, по своему обычаю, всех прогонял прочь.

17.

И вот пока он сидел на земле у ворот, пришёл какой-то юноша-евнух, бывший слугою одного знатного господина. Лицом он был подобен розе, с телом, белым как снег, статный, светловолосый, обладающий необычайной мягкостью, издалека благоухающий мус­кусом. Поскольку Епифаний вырос вместе с ним и был его другом, была у них друг к другу большая привязанность. И вот тот евнух принёс с собою финики - около тридцати штук. Увидев же святого с обнажённым телом, он заволновался и стал спрашивать у Епифания, говоря при этом: "Дражайший и возлюбленный мой Епифаний! в самом деле, этот человек, и ради чего он ходит голый, когда зима и холод невыносимый, а он выглядит так, как потерпевшие море кораблекрушение?" Епифаний же ответил ему: "Милый брат, не знаю, что и сказать тебе о его наружности, ибо разум его находится в плену у лукавого, и он бродит кругом, словно одержимый безумный. Однако все люди такого рода разрывают свои хитоны, бегают, ничего не чувствуя". А сказал он это, не желая открывать подвиг святого. Услыхав такое, евнух замолчал и все финики, которые у него были, отдал блаженному, жалея его, как бедного челове­ка, и сказал: "Прими пока вот это, поскольку здесь у меня ничего другого нет". Святой же, очами разума своего угадав деяния его души, грозным взором поглядел на него и промолвил: "Юродивые не едят даров колофонии". А евнух, не понявший сказанного, го­ворит ему: "О воистину лишённый рассудка! Неужели, посмотрев на финики, ты решил, что они колофонские?" Молвил ему бла­женный: "Уходи, обманщик, в спальню своего господина и преда­вайся вместе с ним содомскому недугу, и он даст тебе и других фи­ников. О несчастный, не видящий лучей Царствия Небесного, не осознающий суровости и жестокости геенны! Неужели не стыдишь­ся ты даже ангела, сопровождающего тебя, как христианина? Что же должно произойти с тобой, нечистый, прячущийся по углам и делающий то, что не должно делать, чего не делают ни собаки, ни свиньи, ни твари ползучие, ни змеи? Почему ты, о достойный про­клятия, творишь это? Горе твоей юности, которую изувечил сатана и которую сбросил с яростью и безграничной дерзостью на ужасное дно ада! Смотри, не иди же дальше, чтобы когда-нибудь божество не обошлось с тобой по справедливости, испепелив тебя здесь уда­ром молнии, а там - геенной огненной". Услышав это, евнух за­дрожал, лицо его стало, будто огонь, и устыдился он великим сты­дом. Говорит ему Епифаний: "Что с тобою случилось, господин мой? Чего ты устыдился? Ведь говорил я тебе, что он безумен, и, если что ему взбредёт в голову, он то и болтает. И всё же, возлюбленный мой во Христе, если ты знаешь за собой что-нибудь из того, что он ска­зал тебе, то иди и исправляй себя, и не сердись на его слова: ведь ты молод, а сатана злобен и понуждает нас совершить грех не иначе как затем, чтобы сделать нас своим утешением в огне геенны".

Выслушав это, евнух удалился, а достойный Епифаний, позвав святого, пошёл с ним в свою комнату, и, найдя там стол, они сели возрадовались дарам Божьим. А после того как они насытились"! Епифаний сказал блаженному: "Почему, досточтимый господин, так строго изобличил ты моего друга?" Ответил ему блаженный "Из-за того, что он друг твой и дорог тебе! Именно поэтому я и вступил с ним в разговор: ведь если бы он не был твоим другом, он вообще не услышал бы от меня ни единого слова: не в том моя цель, что бы порицать грешников, но в том, чтобы бежать прямым путём, ве­дущим к лучшей жизни". Епифаний опять говорит: "Я знаю об этом, о слуга Божий, но этот юноша - раб, и, вынуждаемый своим господином, что он может сделать?" Святой отвечает: "Я знаю, и очень хорошо знаю это; однако для телесных надобностей должен раб повиноваться купившему его, а не ради дьявольских занятий, в особенности этой проклятой и отвратительной мерзости, которой даже животные не умеют заниматься". Епифаний сказал: "Если гос­подин отдаст приказание рабу ради телесной надобности, или ду­ховной, или греховной, и раб не станет повиноваться, ты знаешь, конечно, господин мой, сколько он вытерпит, оскорбляемый, изби­ваемый, осыпаемый угрозами и все прочие мучения принимающий". А святой ответил: "Это, дитя, мученичество Иисуса Христа, о кото­ром он намёком сказал: "Блаженны преследуемые за правду, ибо их есть Царство Небесное". Поэтому, если рабы не покоряются гос­подам своим в отвратительной содомской похоти, они блаженны и трижды блаженны, ибо через испытания, о которых ты говоришь, они будут причислены к мученикам".

18.

Пока они говорили об этом, один из слуг Епифания, которо­му отец его поручил покупать еду, наблюдая за святым, понял смысл его служения и, сев в ногах у него, стал со слезами умолять святого, чтобы тот заступился за него пред Богом, дабы и ему вести такую жизнь. А праведник понял в душе, что именно стремится получить этот мальчик, и, желая наедине поговорить с ним, силою Святого Духа изменил речь его на сирийскую, затем сел и стал говорить с ним по-сирийски, как и хотел. И мальчик так заговорил с ним: "Если бы я не был способен на это, я бы и не просил тебя помочь мне стать таким, как ты сам". Святой же ему ответил: "Ты не можешь вынести испытаний и тяжких трудов этого подвига, ибо тесен этот путь; а посему оставайся лучше таким, каков ты есть, в благочестии и скромности, учась у своего господина тому, что лучше и что ве­дёт к спасению, избегая похоти, прелюбодеяния, злопамятности и всех остальных страстей, дабы не случились с тобой такие беды". А мальчик сказал ему: "Итак, если ты не хочешь внять мне, ничтож­ному, скажи мне, что не можешь сделать это, и я, конечно, оставлю тебя".

Епифаний же, заметив внезапное превращение мальчика, ибо тот заговорил на языке, которому не учился, сказал: "Что за чудо! Ди­вен Бог в святых своих!" А блаженный Андрей спросил Господа об этом мальчике, что в самом деле должно произойти по его просьбе, и явился ему голос, говорящий: "Нет в том пользы, откажись от это­го предприятия; но покажи ему, каково это дело, чтобы он не осуж­дал тебя как бессильного". И блаженный немедля повелел ангелу, стоящему рядом с ними: "Наполни чашу радости духовной, из которой изливается благодать отпущенного мне дара". Ангел же Господа сделал так, и говорит ему блаженный: "Напои сидящего у моих ног". Он же напоил его тотчас невидимо, и мальчик начал делать знаки, подобные тем, что делал богоносный отец, который, глядя на него, улыбался радостно. А Епифаний, увидев происшедшее, забеспоко­ился, испугавшись, как бы не обрушился на него весь гнев его отца, и говорит блаженному: "Я прошу тебя, слуга Божий, не делать это­го с рабом отца моего, дабы и к тебе самому не относились с прене­брежением, и Бог за добро не подвергался поношению, и не вы­ставляй меня достойным ненависти и проклятия пред отцом моим. Посему я прошу и умоляю тебя, чтобы ты не отверг мою просьбу как напрасную, но помнил свидетельство любви моей, раба твоего, которое я однажды тебе дал". А блаженный, не желая оставлять бес­плодной просьбу Епифания, повелел ангелу отнять у мальчика дан­ный ему дар, и тотчас забрал у него ангел Господень эту благодать, и мальчик вернулся в прежнее состояние, в котором находился ра­нее. В великой печали, однако, стал он просить святого снова дать ему этот дар. Тот же ему ответил: "Ты сказал мне, будто я не в силах явить подобное в тебе; смотри же теперь и знай, что именем Господа нашего Иисуса Христа я и большее, если захочу, могу явить в тебе; однако господин твой Епифаний стал на твою защиту, а божествен­ные законы" не позволяют поступать вопреки мнению господина твоего". И тут один из рабов - товарищей этого мальчика - по при­казанию хозяина призвал его к его обычной службе.

С наступлением вечера уговорил Епифаний святого остаться у не­го. Около первой ночной стражи все рабы, выполнив свои обязан­ности, собрались вокруг Епифания, охваченные горячей любовью, и, так как они стояли, сжав руки, он велел им сесть.

19. О СЛУГАХ ЕПИФАНИЯ.

И вот как только все уселись во­круг него, блаженный Андрей посмотрел духовным оком своего ра­зума на поступки каждого из них, и какой грех кто из них совер­шил, и, желая вразумить их, принялся говорить аллегориями, из­лагая некую притчу. И одни, внимая словам святого, раскаивались, покрываясь краской стыда, другие чувствовали головокружение и трепет, а третьи со стыдом убегали. Ведь простая речь праведника решительно изобличала прегрешения их всех, раскрывая, почему, каким образом и где они были совершены. Но ведь ещё удивитель­нее то, что каждый из них воспринимал сказанное на своём собствен­ном языке; и каждый заключал: "Обо мне говорит этот человек". И, впадая в страх и трепет из-за того, что в притчах он порицал их грехи, они приходили к раскаянию. А гнусный демон, глядя на то, как рабы Епифания исправляются, привёл с собою множество не­чистых духов, и, усевшись во дворе перед домом, они принялись хохотать. Блаженный же догадался и усмехнулся, услышав это. Тогда Епифаний и те, которые были с ним, заметили усмешку пра­ведника и, посчитав её странной, захотели узнать, почему он так ведёт себя: они ведь не слышали голосов злых демонов, ибо не име­ли такой проницательности. Понимая это, праведник, бросив взор направо, сказал с какой-то властностью: "Подними завесу с сердец тех, кто находится здесь!" С этими его словами отверзлись духовные уши их, и услыхали они, о чём говорили демоны. И стали они спрашивать Епифания: "Господин, кто эти распутные женщины, которые, стоя за воротами, соревнуются в бесстыдстве?" А он им отвечает: "Это демоны радостно скачут, оттого что мы грешны". И, услышав это, они стали ругать самих себя. Вдруг, неожиданно встав и поклонившись в ноги достойному Епифанию, они отправи­лись каждый к своему ложу. Но, уходя, один говорил другому: "За­метил ли ты одну странную вещь: как этот бедный человек расска­зал мне о моих грехах?" А другой говорил: "Поверьте, братья, он и мне все тайны сердца моего раскрыл!" И одни говорили, что он свя­той, другие же - что он предсказатель и по расположению знаков Зодиака возвещает то, что может случиться, третьи возражали: "Он открыл нам всё с помощью демонической силы".

Наконец, когда все уснули, Епифаний, покинув, по своему обы­чаю, ложе, лёг на полу; святой же, сделав вид, будто уснул на ложе Епифания, сам оставил его, вышел во двор и лёг в навозную кучу на весь остаток ночи.

С наступлением же утра он вышел в сопровождении Епифания на свою духовную борьбу. Тогда Епифаний, призвав к себе того маль­чика, с которым святой говорил на сирийском языке, стал выведы­вать у него, как это таинство было сотворено в нём. Мальчик же, относившийся к нему с большим доверием, изложил без утайки всё, что с ним случилось. "Господин мой, - говорил он, - когда я во­шёл в твою комнату, то внезапно потерял дар речи, ибо увидел, как лицо того святого сияло ярче солнца. Поражённый, услышал я го­лос (откуда - не знаю), говоривший мне: "Взгляни, и ты поймёшь, сколь великим сделала его глупость ради Господа". Тогда я стал смотреть: и вот, от луча, бывшего на праведнике, отделилась какая-то часть и приблизилась к моему лицу, и тотчас я начал произво­дить его движения - сколь долго, ты видел. Затем у меня отняли это, и я стал, каким был раньше, то есть приверженным к обычным мирским вещам. Так вот, господин, отныне будь сам попечителем моего спасения, ведя меня по тропе велений Божьих". Услышав это, Епифаний изумился в душе и почувствовал головокружение. Со слезами обняв мальчика, он поцеловал его глаза, ставшие свиде­телями таких таинств, и промолвил: "Вседержитель Господь, пока­завший тебе дивные таинства свои, может спасти и душу твою, воз­любленный мой брат, и я с этого дня буду распоряжаться твоими делами, считая тебя своим близким другом и духовным братом". Вот почему с тех пор полюбил Епифаний мальчика, став для него по­мощником во всём, что угодно Создателю.

А блаженный Андрей, после того как удалился из дома Епифания, вёл борьбу в скрытых местах и закоулках города, где никто его не знал, пронизываемый невыносимым холодом и скованный сту­жей, ненавидимый всеми, так что даже городские дети избивали, волокли, жестоко колотили его и, накинув на шею верёвку, тащили его прилюдно, а затем, сделав из угля чернила, мазали его лицо. Терзаемый таким образом, перебрался он к Артополиям, чтобы восстановить силы: ведь от чрезмерного поста истощилось тело его. Некоторые из христолюбивых людей, заметивших, как он измучен, да­вали ему мелкие монеты, и, так как долгое время они не видели его, говорили: "Где ты был до сих пор, недоумок, и где провёл столько дней?" А он им отвечал: "Или вы не знаете, болваны, что, находясь с дураками, я боролся как дурак? Да вы ведь и сами дуралеи!"; Они же поднимали его на смех, не понимая сказанного, ибо дурака­ми он называл пагубных демонов, с которыми он всякий раз вёл борьбу, сражаясь за Царство Небесное. И одни давали ему мелкие монеты, другие - бобов, третьи - хлеба, четвёртые - сыра или фруктов, каждый из того, что купил. А он, зайдя в таверну, делил всё это с такими же, как и он, бедняками. И часто кое-кто из сострадательных людей, жалея его и сочувствуя ему, отдавал плащ; но дру­гие бедняки, живущие как бессовестные разбойники, нападали на него ночью и, раздев, грабили и убегали, оставляя его нагим: это те, которых горожане обычно называют мальчиками архиепископа.

И вот однажды, когда он опять справлял нужду позади таверны на глазах у прохожих, какой-то юнец, увидав, как он сидит не краснея, сообщил хозяину таверны, а тот, выбежав и увидав святого, достал палку и избил его, как только мог. А другой проходивший мимо наглец, отличавшийся диким нравом, как увидел, что святого бьют, схватил палку и, подстрекаемый дьяволом, стукнул его этой палкой изо всех сил, так что удар далеко был слышен. А свя­той, посмотрев на того, кто ударил его, горько застонал, но, поднявшись и подойдя к нему поближе, стал целовать его ноги, молясь за него. Некоторые, глядя на это, говорили: "Посмотрите, как этот сумасшедший, подобно псу, тупо целует ноги того, кто его побил"; А блаженный Андрей, приняв невыносимые удары, удалился отту­да и, зайдя в один из углов портика, уснул, охваченный коротким сном. А проходившие мимо люди, глядя на него, говорили: "Это он страдает из-за женской ворожбы", а другие - "из-за эпилепсии". А Бог, Который ведает тайное и провидит издалека высокое, знал и о службе раба Своего, и по какой причине он творил такое.

20. О ПОВОЗКЕ, ЗАПРЯЖЁННОЙ ВОЛАМИ.

И вот, поскольку святой, бывало, лежал, как говорилось, то в переулке, то в городских портиках, случилось, что проезжала там повозка, запряжённая во­лами. Возница, - если правду сказать, мертвецки пьяный, - ехал, распевая песни, и, конечно, не осознавал, что творилось с праведником. А вышло так, что быки, поравнявшись с Андреем, прошлись по нему, а когда и колёса проехали по его животу, прохожие закри­чали вознице, а некоторые стали бить его, приговаривая: "Даже если ты его не заметил, надо ведь было смотреть, где проезжает твоя по­возка!" Он же, пьяный до отупения, с трудом отвечал: "А кто заставлял его ложиться посреди улицы?" Они же в ответ: "Пусть бы Бог дал тебе его разум и дух, что ведёт к такой бесчувственности!" А праведник милостью Божией остался невредим. И некоторые удивлён­но говорили: "Мы в недоумении, что сказать или вымолвить об этом тронутом: Бог ли его охраняет или злые духи, якшаясь с которыми он катится к гибели?" А другие: "Мы думаем, что овладевший им демон, стремясь остаться при нём, резко уменьшил вес повозки и сохранил его невредимым". Третьи говорили: "Нет, всё не так: это Бог, который милосерден, сжалился над его несчастием и недугом и защитил его". Он же сотворил всё это по своей воле, ибо презирал мир и то, что в мире, ради Царства Небесного.

И другое чудо сотворил праведник с соизволения Божьего: в лет­ние дни, когда невыносимо палило солнце, он притворился пьяным и, придя в знойное место, остался там на палящей жаре, лёжа по­среди улицы без пищи и питья. Тогда прохожие, спотыкавшиеся об него, по наущению дьявола, и приходившие в ярость, то били его палками, то пинали, проходя мимо, иные на бегу поносили его и топтали ногами, а другие, схватив за ногу, тащили его вниз. Когда же наступила ночь, он встал и пошёл оттуда к преддверию церкви и всю ночь находился там, вознося Богу молитвы и просьбы.

21.

На одном из этапов его духовной службы произошло со слугою Господним следующее: пустившись в путь, по своему обыкновению в неурочный час, дабы его молитва в преддверии храмов никому не стала известна, он оказался в часовне Пресвятой Богородицы, расположенной в левом портике Константинопольского форума[5]. А по этой улице случайно проходил какой-то мальчик, выполняв­ший поручение своего господина. И вот когда святой приблизился к часовне, чтобы помолиться, мальчик догнал его, ступая на цы­почках. Святой же не заметил того, кто шёл вслед за ним, - так Бог устроил. А поскольку Богу было угодно, как я уже говорил, чтобы обнаружилось, каков на самом деле Андрей, то, когда он оказался у дверей и, вытянув свою правую руку, сотворил над ними знак крес­та, двери тотчас отворились сами собой. Войдя внутрь, он стал горячо молиться, не зная, что кто-то за ним наблюдает со стороны. Ведь мальчик сопровождал его, чтобы проследить за ним, потому что знал, что это один из сумасшедших, а когда увидел, как двери отво­рились, затрепетал, почувствовал головокружение и, охваченный дрожью, обратился к самому себе: "Вот какого слугу Божьего назы­вают безумным воистину безумные! А мы, несчастные, даже не зна­ем, кто сейчас показал безжалостно избивающим и оскорбляющим его, каков на самом деле святой! О, сколько тайных слуг имеет Гос­подь, и никто не понимает и не знает, что происходит с ними".

Так он размышлял, стоя у входа, а подойдя поближе, стал вы­сматривать, что творится внутри, и видит, как святой парит в воз­духе перед амвоном и молится. Вспышки пламени расходились вокруг него, и несравненное благоухание достигало дверей хра­ма. Изумлённый предивным зрелищем, мальчик удалился оттуда для исполнения приказа своего господина, а святой, завершив мо­литву, вышел, и, когда он выходил, затворились снова двери крест­ным знамением. Заметил он также мальчика, наблюдавшего за ним, и был удручён этим, ибо знал в душе своей, что тот был свидетелем совершённого им. Святой наблюдал за его возвращением, чтобы тот не открыл кому-нибудь его тайны. Когда же мальчик вернулся до­мой, праведник, подойдя к нему, молвил: "Остерегайся, дитя, опо­вещать кого-нибудь о виденном тобою в этом месте, и с тобой пребу­дет милость Господня. Если же ты попытаешься вымолвить хоть слово об увиденном тобой, я отдам распоряжение нечистому духу, и ты сделаешься посмешищем в городе. Впрочем, - воля Иисуса! - охраняющий тебя ангел не даст тебе говорить: ведь я прикажу ему, и мне не нужно будет беспокоиться об этом". Мальчик же, не видя, кто был говорящий с ним, охваченный страхом, произнёс: "Не ска­жу, господин". И, поражённый, он обратился к самому себе со сло­вами: "Что за чудо! Вот он где, святой, а мы и не знаем, воистину безумные! Вот так диво! Сколько тайных слуг имеет Господь, пре­красных в своих деяниях и мыслях, и то, что мы слышали из житий святых, теперь увидали своими собственными глазами".

Придя к своему господину, он дал ему подобающий отчёт о своём поручении. Охваченный же демоном забвения, он было думал рас­сказать господину и о том, что увидел, дабы и тот причастился чуда; но когда намеревался открыть рот, явился ему юноша, стоявший перед его глазами и имевший вид молнии, и, напугав его, сказал: "Остановись, ничтожный, дабы не быть одержимым злым духом и не стать игрушкой демонов!" Тогда, увидев того, кто явился ему, мальчик онемел, и ужас и дрожь овладели им. Затем, когда он хотел, вопреки страху, заговорить снова, огненный юноша своей правой ру­кой вновь загородил его уста, молвив: "Остановись, дитя!" - и с эти­ми словами стал тотчас невидим. Тогда мальчик затрепетал, не в си­лах понять то, что узрел, он был ошеломлён и потрясён этим чудом.

Однажды во время сбора урожая, когда продавцы плодов, по сво­ему обычаю, выкладывают и продают самое лучшее в стеклянных сосудах, в одной из лавок был выставлен такой сосуд, наполненный отборными фигами. Там же находился праведник и кое-кто из горо­жан. И когда они заметили, что продавец уснул, склонив голову к коленям, то, подведя святого ближе к плодам, стали указывать на разложенные фиги и, указывая пальцами, говорили: "Ешь, дурачок, и насыть свою душу, быть может, больше не будет подходяще­го случая". Он же послушал их и, подойдя поближе, принялся есть и ел, сколько мог. А подстрекатели смотрели, как он ест, и кивали ему, чтобы насыщался без страха. Когда, наконец, сосуд был почти опустошён, продавец проснулся, а наблюдавшие за ним насмешни­ки исчезли. А поскольку блаженный продолжал есть, заметивший это продавец вскочил, выхватил у кого-то палку и принялся бить Андрея столь яростно, сколь у самого хватало сил. А затем точка­ми, ударами и пинками погнал его дальше.

И тут встречает праведника мальчик, который видел его вися­щим в воздухе и взирал на его чудеса. Обняв святого, он поцеловал ему руки и лицо; заметив же, что оно почернело, он стал расспра­шивать, кто мог сотворить с ним такое? Говорит ему блаженный: "Так угостил меня, дитя, вот этот ненасытный подстрекатель, прельщённый, бедолага, сладостью фиг. Если, по правде говоря, мне отвесили столько ударов за простые фиги, что же назначит Бог со­блазнившимся самыми постыдными делами и не выказавшим рас­каяния?" Затем он сказал мальчику: "Так ты выполнил мои указа­ния? Конечно, если бы пламенная рука огненосного юноши не ско­вала тебе уста, ты стал бы одним из тех, кем овладели демоны". А тот, услыхав такое, затрепетал, вспомнив о пророчестве правед­ника и о его ошеломляющем чуде. Тогда, прикоснувшись к его руке, он отправился дальше.

22. ОБ УГРОЗЕ ДЬЯВОЛА.

А проклятый демон, заметив дружбу праведника и мальчика, а также потому, что тот явил ему чудеса, предсказанные ранее, охваченный ненавистью, взял с собой также отпетого грешника сатану; вместе они встретили праведника, ког­да он шёл с мальчиком вдоль тёмного портика, и, воспылав злобой, воскликнули: "Обманщик, насмехающийся над миром! Ты, верно, рехнулся, отобрав у меня тех, кто, благодаря грехам своим, подвла­стен мне: тебе не довольно челяди Епифания и всех остальных, ко­торые были моими и которых ты похитил, сделал чистыми и при­вёл к своему Богу, но и этого ты хочешь отобрать у меня и очистить через покаяние?" И тотчас начал перечислять грехи мальчика. А святой говорит ему сурово: "Да пребудет всё это с Богом и вне мо­его попечения! Тебе-то что за дело до него, негодник? За грехи этого мальчика я приму наказание, я душу свою за него положу, а тебе не достанется и частица души его". Сказав это, святой впал в неистов­ство, а дьявол и сатана-негодник, ужасные возмутители и враги жителей этого величайшего города и Царицы городов, сидящие в засаде и нападающие на сынов человеческих, чтобы творили они дела постыдные, возжелали похитить мальчика из рук святого. Он же, охваченный великим гневом, поднял с земли камень и метнул его в тех мошенников; и можно было видеть поразительное чудо: завизжав наподобие свиней, они исчезли в воздухе.

Дата добавления: 2015-11-26