Житие и деяния святого отца нашего Андрея, Юродивого Христа ради. 1 страница

Хочу я изложить перед вами, о возлюбленные, жизнь богоугодную и деяния безупречные достойного мужа. Прошу вас, внемлите тому, что я буду говорить, ибо предмет сей источает мёд, благоухание и дивную радость. Посему приготовьтесь, о великодушные, вы­слушать этот мой рассказ, дабы и я сам с большим желанием при­ступил к своему труду и изложил пред вами духовные подвиги это­го мужа.

В царствование христолюбивого Льва Великого был в Констан­тинополе некий муж по имени Феогност, которого благочестивый царь почтил саном протоспафария, а затем и стратилатом в восточ­ных землях назначил. А муж сей, хотя ранее и приобрёл много ра­бов, позже купил себе ещё других, среди которых был и тот, имя которого ныне прославляется мною, недостойным. Родом он был скиф, а купил его господин, когда он был ещё ребёнком. Мальчик был весьма красив видом, так что даже его хозяин им восхищался и использовал для важных поручений, а для изучения Священного Писания отдал его в школу. Отрок же, будучи смышлён, в скором времени выучился Псалтири и счёту, так что даже учитель дивился его одарённости, да и никто не мог подумать, что он скиф, из-за его внешнего вида, а также из-за благоразумия души, скромного пове­дения и аккуратности записей. Посему хозяин назначил его при себе писцом. И был он очень любим господином своим и госпожою, рав­но и все домочадцы сильно привязались к нему. Хозяин же одари­вал его щедрыми дарами, отдавая ему многое из одежды, в которую до этого сам облачался, ибо видел, как тот по своей доброй воле про­являл старание в его дому, так что наблюдавшие это говорили, дес­кать "раб облачён в лучшие одежды, нежели господин". А читать он любил Священное Писание, но ещё больше мученичества святых и жития богоносных отцов, отчего воспылало сердце его верою в них и пробудилось для подражания прекрасным их деяниям. И вот, на­чав с самого себя, двинулся он по такому пути.

1. О НАПАДЕНИИ В ТЕАТРЕ.

Однажды ночью, встав со своего ложа, он принялся молиться наподобие рекшего: "В полночь вста­вал славословить Тебя за праведные суды Твои". Тогда, исполнен­ный зависти к нему, явился коварный дьявол и начал со страшным грохотом стучать в двери комнаты, в которой жил юноша. И вот, охваченный страхом, оставив молитву и бросившись на ложе, он спрятался под своей козьей накидкой. Увидев это, сатана возрадо­вался и говорит будто бы кому-то вроде него самого: "Посмотри-ка на этого селееда!(1) И он вооружается против нас!" Сказал это и исчез. Вслед за тем блаженный юноша, впав в глубокий сон, видит, будто находится он в театре[2], и с одной стороны перед ним множество оде­тых в белое и прочих благовидных людей, с другой же стороны - бесчисленная толпа чёрных эфиопов.[3] И между обеими сторонами происходит состязание в беге и борьбе. Ведь среди эфиопов был один темнокожий огромной величины, и они хотели, чтобы облачённые в белое бежали и боролись с ним, ибо он возглавлял легион сатаны. И в то время как блаженный стоял там и слушал, вдруг спустился сверху прекраснейший юноша, державший в руке своей три венца: и один был изукрашен чистым золотом и камнями драгоценными, другой - многими жемчугами, а третий сплетён из всевозможных роз, и лилий, и растений райских, так что был неувядаем. И такое благоухание от него исходило, какое ум человеческий выразить не может. И вот, увидев их, блаженный возрадовался и пожелал уз­нать, как же получить ему один из тех венцов. И, подойдя к пре­красному юноше, рёк ему: "Скажи, Христа ради, за сколько про­даёшь их? Даже если я не смогу купить их сразу, то побегу и сообщу господину моему, и ты получишь от него столько золота, сколько захочешь". Тогда юноша, улыбнувшись ему, сказал: "Поверь мне, о дорогой друг, что если бы ты принёс мне злато всего мира, я бы не отдал ни единого из этих цветов ни тебе, ни кому-либо другому, ни зовущемуся твоим господином, ибо не из этого суетного мира они, как ты подумал, но из сокровищ небесных, которыми увенчивают­ся одолевающие этих эфиопов. Итак, если ты хочешь получить один из этих венков, выйди вперёд и порази этого чёрного, как копоть, эфиопа, и если ты победишь его, не только эти, но и другие, какие пожелаешь, венцы получишь от меня". Услыхав такое, блаженный Андрей воодушевился и говорит ему: "Господин мой, поверь, что я исполню сказанное мне тобою, только поведай мне об их хитростях". Тот же ответил: "Эфиопы, хотя и дерзки, однако трусливы и бес­сильны. А посему не страшись огромного его вида, ибо подобно овощу он гнил и немощен". Этими словами умастив его и схватившись с ним, как будто в борьбе, он обучил его, как выстоять против эфио­па. И сказал ему: "Когда он поднимет тебя, не пугайся, но сцепись с ним крестообразно, и увидишь славу Божию". Тогда вышел Анд­рей и прокричал громогласно: "Сюда, чернокожий, давай-ка побо­ремся с тобою!" И эфиоп приблизился и, усмехаясь, схватил его, но Андрей, сцепившись с ним крестообразно, швырнул его оземь, так что тот остался лежать без звука. Тогда великая радость случилась среди облачённых в белое, и они подняли его на руки и принялись целовать, умащая его благовониями духовными. А когда толпа эфи­опов исчезла с великим стыдом, явился тот славный юноша, пода­рил блаженному Андрею драгоценные венки и, облобызав его, ска­зал: "Отныне ты наш друг и брат; а посему беги нагим в этом пре­красном ристании, стань юродивым ради Меня, и Я сделаю тебя причастным многих благ в царствии Моём". Проснувшись, блажен­ный удивился виденному им.

А с наступлением утра он приходит ко мне, недостойному, и пове­ряет мне своё видение. Я же, выслушав его, поразился, ибо благоуха­ние от него исходило невидимо, словно от мира драгоценнейшего. Поразмыслив же вдвоём, мы решили, что выставит он себя на посме­шище вроде одержимого демоном и безумного ради того, кто сказал: "Стань безумным ради Меня, и многих благ вкусишь в царствии Мо­ём". Иначе ведь не мог он уйти от земного своего господина.

2. О РАССТРОЙСТВЕ УМА.

Следующею ночью, поднявшись в полуночный час, он молился. По окончании молитвы он взял нож, отправился к колодезю воды и, сняв свой хитон, начал рубить его на мелкие кусочки, словно лунатик, произнося в смятении какие-то слова с бессвязными звуками, как делают умалишённые. Повар же, пробудившись и подумав, что время к утру, вышел, чтобы на­брать воды, но, увидав случившееся, выпустил кувшин и закричал находившимся в доме: "Андрей свихнулся: он сидит возле колодца, окончательно разорвав свой хитон". Услышав это, его хозяин силь­но опечалился. Он встал и вышел вместе со своею супругою и всеми домочадцами. Они увидели обезумевшего и стали громко рыдать и горько оплакивать его, принимая за правду всё, что им совершалось. Господин же его, в великой печали по случившемуся с Андре­ем, отправляет его в священный храм святой и славной мученицы Анастасии, который построил благочестивый Лев Макел, и при­казывает, чтобы заковали его, послав при этом ризничему очень много денег на лечение Андрея.

Целый день праведник вёл себя и разговаривал как настоящий умалишённый, а ночью, оставшись один, он сокрушался, молясь и призывая мученицу Христову явиться ему, если угодно было ей дело, затеянное им. Наконец, прервав ненадолго стенания и молит­ву, он видит: вот, является зримо некий старец, исполненный вели­кой славы, с пятью жёнами, которые навещают больных одного за другим. Призрев остальных, приближаются они к Андрею. Тут старец шутя говорит блистательнейшей из жён: "Госпожа Анастасия, разве ты не уврачуешь его?" А она в ответ: "Его наставник уже посетил его, и более он не нуждается ни в каком лечении, ибо ска­завший ему: "Стань юродивым ради Меня, и Я причащу тебя мно­гих благ в царствии Моём", излечил его, и в ином врачевании у него нет необходимости, но станет он для Господина избранным оруди­ем, святым и возлюбленным в духе". Старец сказал: "Знаю и я, госпожа моя, знаю". Сказав это и поцеловав его в знак Божьей люб­ви, они вошли внутрь храма, чтобы помолиться. А святой, поражён­ный тем, что привиделось ему, восславил Бога и святую мученицу Анастасию, поспешившую ему на помощь.

3. О НАПАДЕНИИ ДЬЯВОЛА.

Просидев весь тот день в оковах, он ничего не ел. А с наступлением ночи, когда он возносил молитвы в сердце своём к Богу и к святой мученице, в полночь предстал пред ним воочию дьявол в облике эфиопа со множеством демонов, дер­жавших в своих руках топоры, и у одних были кинжалы, у других - деревянные дубинки, у третьих - длинные и широкие клинки, у четвёртых - верёвки. Тут эфиоп, громко заскрежетав зубами, бро­сился к праведнику, дабы нанести ему удар кинжалом, и таким же образом бывшие с ним все вместе двинулись на него. А блаженный Андрей простёр свои руки и со слезами воззвал к Богу: "Господи, не отдавай диким зверям душу, преданную Тебе". А после этого доба­вил: "О святой Иоанн, апостол и Богослов, помоги мне". И тотчас раздался звук, будто от толпы, и се - явился некий старец с высо­ким челом и большими очами, ликом подобен солнцу, и с ним лю­дей великое множество. Начертав в воздухе знак креста, говорит он бывшим с ним: "Заприте ворота, дабы никто из них не сбежал". Они же, быстро исполнив приказание, всех их заточили. Тут, оказавшись в заточении, стали они вопить друг другу: "Горе нам за тот час, ког­да нас ввели в заблуждение: Иоанн ведь суров и жестоко накажет нас". И как только приказал почтенный тот старец своим спутни­кам, сбросили они цепь с шеи блаженного Андрея, и, взяв её, он стал за воротами и говорит: "Выносите мне их одного за другим". Тогда принесли они первого и распластали на земле, а Андрей отмерил ему сотню ударов. Вслед за тем распластав другого, он и его высек по примеру первого и так же нещадно обошёлся со всеми остальны­ми. Когда же блаженный Андрей услыхал ропот демонов, смех ов­ладел им, ибо воистину он так их высек и задал им такую трёпку, какую естество не выдержит. А бичующие демонов так восклица­ли: "Ступайте и покажите отцу вашему сатане, коли то будет ему приятно".

После того как все эфиопы исчезли, пришёл почтенный тот ста­рец к рабу Божьему и, накинув ему цепь на шею, молвил: "Посмот­ри, как торопился я на помощь к тебе, потому что сильно беспокой­ство моё о тебе: мне ведь предписал печься о твоём спасении сам Гос­подь, заботящийся и дающий всем людям то, что им нужно. Посему крепись, чтобы стать испытанным во всём: скоро ведь и ты будешь свободен отправиться по собственной воле, куда только будет угодно твоим очам". Говорит ему блаженный: "Кто ты, о господин? Ответь мне, ибо я не знаю". Тот же говорит: "Я Иоанн, возлежащей на чистой и животворной груди Господа нашего Иисуса Христа". И, сказав это, словно молния, исчез с Андреевых глаз. А блаженный удивился этому и стал славить Бога, что таким вот образом он стал ему помощником в испытаниях и избавил его от восставших против него тёмных духов. И молвил: "Господи Иисусе Христе, Ве­лика и несравненна сила Твоя, что являешь милость мне, ничтожному; сохрани меня, Господи, в правде Твоей, и сподобь меня обрести благодать от Тебя, многомилостивый Господь".

4. Пока он так молился, наступила ночь. И, забывшись нена­долго, видит он во сне, будто находится в царском дворце и его, пребывающего там, зовёт царь и говорит ему: "Хочешь ли служить мне всей душою, и я сделаю тебя одним из славнейших людей моего царства?" И ответствовал ему блаженный: "Кто же отказывается от добра? И я очень хочу этого". Царь сказал: "Что же, если ты хочешь, попробуй вкус моего царства". И с этими словами дал ему некое подобие снега, и Андрей принял его и съел. И было это сладко и приятно, что ум человеческий представить не может. Отведав же, попросил он, чтобы дали ему ещё, и сказал: "В том, что я ем, мне кажется, заключено божественное миро". И он снова даёт ему что-то, на вид как будто из айвы, и говорит: "Возьми и съешь". И вот Андрей взял и съел. А было оно острым и горьким более, нежели полынь, и, словно отчаявшись, Андрей позабыл даже вкус первого. Тогда царь увидел, что он удручён, и говорит: "Смотри, как невыносима для тебя горечь вкуса, а ведь я дал тебе познание совер­шенного служения мне, ибо таков тесный и мучительный путь, ведущий к жизни". Блаженный ответил: "Горек этот вкус, о господин, и никто не может, вкушая это, служить тебе". Царь спросил его: "Ты познал горькое и забыл сладкое? Разве я не дал тебе сначала сладкое и потом горькое?" Тот же ответил: "Да, господин, но лишь в одном горьком, ты сказал, - образ тесного пути". Царь говорит: "Нет, вовсе нет, но посреди горького и сладкого пролегает сей путь: в горьком приоткрывается вкус борений и трудов ради меня, в более сладком же и приятном - отрада, и отдохновение и утешение от доброты моей испытуемым ради меня. Ведь ни кое не является единообразным, ни сладкое однородным, но, то другое, они взаимно приемлют друг от друга. Итак, если ешь, сообщи мне, чтобы я знал". А блаженный Андрей сказал: корми меня снова тем же самым, и я отвечу тебе". И тот опять дал ему горькое и затем сладкое. И тогда Андрей горестно сказал: "Я не могу служить тебе, вкушая сие". Царь же, улыбнувшись, достаёт из-за пазухи что-то на вид огненное, но весьма благоуханное и цветоносное. И говорит мне: "Прими и вкуси, чтобы забыть всё, что ты видел и слышал". Тот же взял и съел. И на многие часы погрузился он в восторженное состояние из-за наслаждения того и удовольствия. Но придя в себя, бросился в ноги великому этому царю и стал про­сить его такими словами: "Помилуй меня, добрый господин, и не лишай права служить тебе отныне, ибо я узнал, что это и есть воис­тину наисладчайшее". Говорит ему царь: "Поверь, что среди при­надлежащих мне благ это - самое скромное. Но если ты будешь слу­жить мне, всё Моё станет твоим и я сделаю тебя сонаследником в царстве моём". Проснувшись, блаженный был изумлён и пытал­ся сохранить в сердце своём всё виденное.

5. ОБ ОСВОБОЖДЕНИИ СВЯТОГО.

И вот после того как Андрей провёл в храме святой мученицы Анастасии около четырёх меся­цев духовенство церкви, увидев, что он не излечивается, но ещё хуже страдает, извещает о случившемся с ним его господина. А гос­подин, услыхав об этом, отказался от него как от помешанного и приказал вызволить его из цепей и отпустить на свободу. И с тех пор он творил глум, бегая по городской площади, по примеру из­давна известного и достойного удивления Симеона.

С наступлением вечера он пришёл ко мне, недостойному, когда я находясь один, спал в своей комнате, и, едва улыбнувшись, на­чал орошать слезами своё драгоценное лицо. Надолго обнявшись и поцеловав друг друга, мы сели. Тогда я расспросил его, как он ока­зался в оковах и был затем освобождён. И Андрей смиренно пове­дал мне всё: ведь мне одному, о преданнейшие братья, он всё рас­сказывал прямо и без уловок, остальным же являл признаки душев­ного расстройства.

С наступлением утра, поцеловав меня, он вышел ради своей ду­ховной службы. Когда он, обвязавшись короткой накидкой, появил­ся у Артополиев, его, таким вот образом изображавшего помешательство заметели какие-то мошенники и, схватив Андрея, вошли в таверну. Там они уселись, купили вина и стали пить, Андрея же при этом били по шее. Они не желали отпускать его, поскольку его бессвязные слова их забавляли, однако не давали ему ничего из тех закусок, которые ели сами. Праведник же, видя, как безобразно они поступают, обдумал в душе, что с ними сотворить. Когда же один из них поставил чашу, наполненную вином, Андрей выпил его, раз­бил чашу о его голову и выбежал наружу. Они побежали, чтобы схва­тить его, и, избивая, поволокли в таверну, а там снова уселись и принялись пить, не давая праведнику ничего, кроме затрещин.

После того как эти глупцы натешились побоями и насмешками, захотелось им с наступлением вечера уйти из харчевни, и блажен­ный удалился с ними, но, уходя, сказал им: "Глупцы и недоумки, что мне делать? Ведь стража должна встретить и высечь меня". Он сказал это про них, но они не поняли, а отпустили его и удалились. Праведник же предугадал, что должно было случиться с ними. Как раз тогда они решили пойти в притоны продажных женщин, и там уничтожали красоту душ своих вплоть до второго часа ночи. А блаженный Андрей удалился и лёг на землю в одном из углов портика. Они же, выйдя из скверных притонов и направляясь к своим домам, набрели на ночных караульных, которые схватили и связали их и, проходя мимо того места, где лежал блаженный, изрядно их высек­ли. Праведник же, видя это, опечалился и начал со слезами молить Бога, чтобы их не заключили под стражу. Благодаря прошению дру­зей и молитве святого они были освобождены и вернулись в свои дома. А один из них, завязав разговор, произнёс: "Проклятье сата­не, братья, как мог юродивый предсказать нам это?" А другой: "Раз­ве ты не знаешь, глупец, что демон передаёт своему пособнику то, что хочет сотворить? Ведь демон, обуявший того, над кем мы насме­хались, тотчас с нами сотворил такое же". А первый отвечает: "Нет, говорю я вам, мне кажется, это за то, что мы избили его нещадно, Бог отплатил нам". Снова говорит другой: "Выходит, дурень, Богу есть дело до юродивого? Да Бог наслал на него демона, а мы в шутку побили его, и нечему удивляться. Ведь если бы он был святым, ты смог бы убедить меня, что Бог отплатил нам; но раз он сумасшед­ший, Бога это не волнует". Так они шли, разговаривая об этом и о чём-то другом, что свойственно молодым.

А блаженный, встав поутру, совершал свой путь, крутясь в гуще толпы и за весь день нигде не останавливаясь, потому что целый день постился. А с наступлением вечера он прогуливался среди городских портиков. Он высматривал место, где лежали собаки, а придя туда и прогнав их, ложился, как на подстилку, голый, не имея ниче­го, даже циновки, но только шерстяную накидку, упомянутую ра­нее. А наутро опять вставал и говорил самому себе: "Вот, ничтожный Андрей, ты выспался, как пёс среди псов, пойдём поработаем сно­ва, ибо смерть приближается. Ведь никто не введёт тебя в заблуж­дение, будто в этот час поможет тебе хоть кто-нибудь, ибо каждый человек будет есть плоды трудов от урожая его в час исхода из тела своего; итак, беги с мукою, презираемый в этом мире, чтобы при­нести хвалу и славу от Небесного Царя нашего Иисуса Христа, Сына Божьего". Говоря это, он торопился, дабы, по слову блаженного Павла, устремиться вперёд. А видевшие его жители города гово­рили: "Смотри-ка, новый юродивый!" Другие возражали: "Юроди­вые так себя не ведут". И одни сочувствовали ему, другие били по шее и плевали, показывая своё отвращение. Так он и жил, в голоде и жажде, страдая от холода и жары. Но столь много наказал он себе втайне молиться, что шёпот губ его доносился издалека, словно ко­тёл рокотал на огне. А пар поднимался от уст его, будто дым от печи, так что смотревшие на него, ничего не смысля, восклицали: "Гляди, как его сердце, возмущённое злым духом, испускает этот пар". Но не было так, как они говорили: то была непрерывная и бо­гоугодная молитва, проявляющаяся таким вот образом.

6. Однажды, когда он гулял неподалёку от притонов блудниц и будто бы забавлялся, одна из бесчестных женщин, увидав, как он там слоняется, словно в самом деле сумасшедший, схватила и зата­щила его в свою комнату. А подлинно непреклонный и истинный насмешник дьявола, уступив, последовал за ней. Когда же он вместе с ней вошёл, остальные блудницы обступили его и стали спрашивать в насмешку: "Как ты стерпел такое?" Праведник же улыбался и ничего не отвечал им. Тогда они, колотя его по шее, стали принуж­дать к отвратительному делу блуда и, размягчая плоть, пытались склонить целомудренного мужа к бесстыдству, говоря: "Соблуди, юродивый, и насыть желание своей души". Но должно восхититься этим непорочным мужем, ибо среди стольких соблазнов, которые учиняли ему, они никоим образом не смогли побудить или напра­вить его к омерзительной похоти. Поэтому они отступили и молви­ли следующее: "Он или мёртвый, или бревно, или камень". А одна из них сказала: "Я поражаюсь вашей глупости, что вы такое гово­рите? Разве сам юродивый, и демоном одержимый, и страдающий от голода, жажды и холода, и не имеющий, куда голову прекло­нить, пожелает такого? Отпустите его, чтобы шёл своею дорогою". А праведник заметил среди распутниц демона блуда. И был он ви­дом как эфиоп, на голове не волосы, а испражнения, с пеплом сме­шанные, глаза у него будто лисьи, а с плеч свисают жалкие лохмо­тья. Испарение и зловоние от него исходило тройное: как от гнили, грязи и нечистот, - так что блаженному от этого горького злово­ния стало противно, и он непрерывно сплёвывал на демона. Увидев же его отвращение, бес распутства издал такой крик: "Меня люди как сладкий мёд лелеют в сердцах своих, а этот, насмехающийся над миром, содрогаясь от ужаса, оплевал меня. Конечно, не благого дела ради прикинулся ты юродивым, а желая на самом деле совер­шенно избавиться от телесного рабства". Но в то время как блажен­ный чувственно узрел его, блудницы ничего не видели. Посмеяв­шись над его уродливостью и шикнув, он погнал демона, так что грешницы сказали: "Смотри-ка, как он веселится вместе со своим демоном". И ещё прибавили: "У него красивый наряд: а ну-ка забе­рём его и продадим, тогда хоть быстро найдём, что нам выпить се­годня". Тотчас же вскочив и стащив с него хитон, они оставили его обнажённым, и, продав хитон за один милиаресий, распределили каждой по две монеты. Тогда старшая говорит остальным: "Не ста­нем же мы выгонять его голым, давайте хоть старенькую рогожку отдадим ему". И вот они принесли её и, разорвав посередине, обмо­тали вокруг его шеи, и в таком виде он был выброшен из блудилища. После этого он стал выходить в ней на улицу, бегать и забав­ляться. Люди же смотрели на него и говорили: "Юрод, твой осёл носит отличную торбу!" А он им в ответ: "Конечно, дурачки, я ношу отличную тогу: меня ведь царь сегодня сделал патрикием!"

Некоторые христолюбивые люди по доброй воле подавали ему мелкие монеты, ибо сам он ни у кого не просил и никогда ничего не вымаливал, но благорасположенно брал, сколько ему подавали, молясь за дающих. За целый день он получал двадцать или даже тридцать оболов. Он высматривал потайное место, где собирались бедняки, и, подойдя к ним поближе, усаживался среди них, будто на самом деле забавляясь, и, чтобы не было раскрыто его притвор­ство, играл с оболами. Когда же кто-нибудь отбирал у него монету, Андрей бил его. А остальные колотили Андрея палками, будто в са­мом деле заступаясь за собрата. А он, будто бы убегая от них, разбрасывал все деньги, и в конце концов всякий, кто что-нибудь хва­тал, считал это своей собственной добычей.

7. О СКУПОМ.

Как-то раз святой забавлялся в Антифоре, близ таверны, где горожане обыкновенно пили приправленное миррой вино. С этой же целью туда вошёл один человек, заметив которого святой стал внимательно глядеть в его сторону. А тот, как увидел, что Андрей на него напряжённо смотрит, метнул грозный взгляд и говорит: "Что ты уставился на меня, юрод, иди отсюда!" Молвил святой: "Скупой демон, как маленькая обезьяна, сидит на твоём правом плече и держит тебя, словно медведя, в наморднике; дай мне обол, несчастный!" А тот ему: "Нет у меня". Святой говорит: "Есть, чокнутый! Семь монет унёс ты из дома, на одну купил овощей, на другую - бобов, а пять монет держишь у себя за пазухой, и тебе не терпится пропить их". Сказал это и выбежал из таверны. А тот человек, поражённый и приведённый в замешательство его речью, всё рассказал тем, кто сидел и пил рядом с ним. Услышав это, хозяин таверны обратился к ним: "Насколько я вижу, вы ещё глупее юро­дивого: ведь это не он говорит, а демон, повсюду таскающийся за ним, ибо разве не знает демон, кто блудит, или кто ворует, или кто скаредный, или кто сколько оболов взял с собой, выходя из дома? А поскольку он сопровождает его, тот всё и знает. Конечно, если он его друг и делает, что ему приятно, демон и о чужих пороках ему сообщает". Разглагольствуя таким вот образом, хозяин убедил их, что так оно и есть.

8. О ПРЕДВИДЕНИИ ЕПИФАНИЯ.

И вот он снова, как и рань­ше, явился к Артополиям и встретил трёх белокурых юношей, прекрасных душою и телом, ибо отроки были благодетельны, и самый видный из них направлял их ко всему, что Богу угодно. А как встре­тили они святого, то разгадал тот, кто был главным среди них, в сво­ей душе тайну блаженного и говорит своим спутникам: "Поверьте мне, о возлюбленные друзья, я догадался, что этот юродивый - Бо­жий слуга". Молвил другой: "Прошу тебя, сядем где-нибудь вместе с ним!" Отвечает первый: "Если хотите, я немедленно устрою это". И, отойдя от двух других, он приблизился к святому и говорит: " Сде­лай милость, брат, сядь рядом со мной, потому что я и мои друзья очень хотим побыть с тобою". Взглянув на него, блаженный улыбнулся и молвил: "Ты - Епифаний, друг мой и сын мой с этих пор". И с этими словами поцеловал его, предугадав своим провидящим оком всё, что сбудется с ним, и предрёк, будто станет Епифаний епис­копом Царицы городов. Они взялись за руки и пошли к двум дру­гим юношам, и Епифаний поведал им, как Андрей назвал его по имени. Они же, выслушав это, исполнились ещё большей веры и любви к нему. Тогда все отправились в таверну, сели в укромном месте и, купив хлеба и рыбы, положили перед ним. Увидав их доб­рые намерения, святой возрадовался великой радостью и шепотом, исходившим из его уст, вознёс перед Богом хвалу их приношению; затем он и сам попробовал их угощения, и юношам преподнёс свои­ми руками.

Истинно и достоверно то, о дражайшие, что в течение целого дня он съедал одну половину сухого печения. Именно так он поступил и в тот раз, оставив большую часть пищи на столе. Когда же кто-то подносил ему испить вина, он не отказывался, хотя никогда не пил по собственному почину. Часто он по целой неделе или по два-три дня ни к чему не прикасался, ибо сатана делал чёрствыми многих людей, чтобы они не давали ему ничего, сам же Андрей никого не понуждал, дабы не быть в тягость. А ведь часто, сжигаемый жаж­дою, не зная, как поступить, но не желая просить, он останавли­вался на широкой улице и, если находил лужу с водой, образовав­шуюся после дождя, преклонив колено, дул на неё трижды крестообразно и пил, так что смотревшие на него приходили в ярость, и одни били, а другие говорили: "Правильно, юрод, тебе и подобает нечистотами питаться". Он же ни слова никому не говорил в ответ, но тотчас удалялся. Таково, о возлюбленные братья, было тайное житие блаженного Андрея.

И вот когда он, как было сказано ранее, вкушал, сидя в таверне с теми славными отроками, случилось, что я, ничтожный, проходил мимо и услыхал его голос. Тогда я отошёл в сторону и, выбрав удоб­ное место, стал украдкою наблюдать. Когда юноши поцеловали его и ушли своею дорогою, случилось так, что хозяин вышел за какой-то нуждой из таверны, и Андрей остался в ней один. Тогда он огля­делся вокруг и, никого не увидев, простёр руки свои ввысь и сотво­рил молитву за тех трёх юношей. Бог, Который губит всех говоря­щих неправду, да будет мне свидетелем, что во время молитвы он поднялся над землёй и повис в воздухе. Когда я увидел это, трепет и волнение охватили меня. По исполнении же молитвы Андрей, вновь разыграв сумасшедшего, вышел наружу, в гущу толпы, дабы нести обычную службу. В этом я ради вашей любви исповедался, не хвастаясь и не похваляясь, но узрев всё своими глазами.

9. О СУРОВОЙ ЗИМЕ.

Когда, наконец, наступила лютая зима и пронизывающий холод сковал воздух, всякая телесная природа страдала от стихии. Все здания были полны снега из-за сильнейших ветров, срывавших кровли с высоких домов и тех, что находи­лись на возвышенностях. Все бедняки, возопив "Горе нам!", с ры­даниями и стонами угасали из-за голода и нужды и приближались к смерти. Сосуды растрескивались, деревья отрывались от корней, а птицы небесные гибли от недостатка пищи. Меня же удручала ве­ликая скорбь по рабу Божьему, потому что был он наг телом: не было у него ни хитона, ни шерстяной одежды, ни власяницы, ни рого­жи, ни хижины, но, всего лишённый, он не имел даже куда голову преклонить, потому что ведь и я не знал, где он находится, но лишь одно говорил: "Теперь он умер". Жестокая зима свирепствовала много дней. Наконец, по прошествии двух недель, когда ветер утих, глубоким вечером приходит ко мне этот славный муж. Я же, узрев его, воспрял духом и, поднявшись, обнял его и облобызал святым лобзанием. А после того как мы надолго застыли в объятии, он обратился ко мне, сдержав слёзы: "Сядем, возлюбленный брат мой, ибо у меня есть, что поведать тебе". Когда мы сели, молвит он мне радостно: "Приготовь стол, дабы предались мы веселию". Я же, услыхав такую речь, отдал распоряжение всё приготовить.

В то время как мальчик был занят исполнением моих распо­ряжений, праведник обратился ко мне: "Господин и брат мой, по­чему, в самом деле, ты так тревожился обо мне, полагая, что из-за стужи я испустил дух, как все мои братья и сотоварищи в бедности? Разве ты не знаешь, что Господь хранит сокрушённых сердцем и спасает смиренных духом? Разве ты не знаешь, что сказавший мне, ничтожнейшему: "Если послужишь Мне всей душой, изведаешь Мои дары и великое утешение, назначенное тебе от Меня", - пребывает со мною? Поэтому, друг мой, отныне вовсе не думай ничего такого обо мне, ибо велика радость для тех, кто верует в Бога всей душой, и в нынешнем веке, и в грядущем". Когда он говорил о столь важном, уразумел я мыслию своею, что в той великой нужде случилось с ним какое-то чудо. Тогда я обратился к нему с умоляющими словами и стал говорить: "Господин мой, где ты был во дни такого несчастья? Ради святого Бога, не таись от меня". Блаженный же молвил мне: "Друг мой во Христе, где же и быть безумцу и дураку, как не в без­умии и дурачестве своём, как и всегда?"

Дата добавления: 2015-11-26