Деформация шкалы ценностей

Развитие нервной системы и мозга — это тоже динамический процесс, подчиняющийся тем же законам, действию тех же механизмов самоор­ганизации (то есть развития без целеполагания), что и вся остальная Природа. Я бы сказал даже так: в результате самоорганизации, то есть эволюции без целеполагания, в Природе возникают мышление и Ра­зум — потенциальная возможность целеполагания.

Однажды я написал книгу*, которую назвал «Восхождение к Разу­му». Я думаю, что возникновение мышления, а вместе с ним и пред­ставление о желаемом будущем — важнейший шаг на этом пути. Может быть, впоследствии этот шаг перерастет в некоторое «планетарное целеполагание», что качественно изменит весь процесс эволюционно­го развития Универсума!

Мышлению, как и другим динамическим системам, свойственны различного рода этапы развития. Не только медленного развития, но и неожиданных быстрых переходов к новому уровню развития интеллек­та. Таким скачком был, наверное, переход от запоминания получаемой информации к утверждению простейших законов логики, используе­мой (сначала на уровне интуиции) для анализа информации.

Уровень мышления, разумеется, связан с принципами целесообраз­ности, если их понимать в качестве элементов отбора и сохранения ста­бильности вида. Но детали эволюционного процесса не поддаются про­стой интерпретации, и вряд ли развитие мозга и интеллекта можно пред­ставить как простое следствие «целесообразности» и накопления информации, ибо действительно очень нередки случаи, когда лучше не знать, чем знать!

В процессе развития нервной системы и мышления рождается не только новый, но и совершенно неожиданный феномен: у человека возникает духовный мир. Он несводим к прямым потребностям чело­века и, по-видимому, тесно связан с особенностями общественной жиз­ни тех представителей гоминидов, которые сформировали уже первые ступени восхождения вида homo sapiens по «ступеням Разума». Во вся­ком случае, духовный мир возник на весьма ранних этапах антропоге­неза, но уже как общественное явление. Об этом свидетельствует, на­пример, наскальная живопись. Объяснить появление зачатков изобра­зительного искусства соображениями целесообразности очень непросто. Может быть, он перерастает из чувства беспокойства за свое неопреде­ленное будущее? Может быть, это некоторые знаки, объясняющие представления их авторов об окружающем? И служат, тем самым, для пере­дачи какой-то нужной информации — играют роль своеобразного язы­ка, кодирующего информацию? Важно и то, что у человека возникает потребность самовыражения. Может быть, так? Кто знает! Не берусь судить, но роль духовного мира в жизни любого человека, а тем более народа, переоценить невозможно!

Примечание. Феномен духовною мира — это действительно фено­мен общественной природы, он не может возникнуть вне общества. Это подтверждают наблюдения за поведением детей, оказавшихся по тем или иным причинам в стаях животных и не общавшихся с родителями. Эти «маугли» были лишены не только всех человечес­ких стремлений, но практически и возможностей восстановить стандартное информационное взаимодействие с человеком. Изучение культуры племен, как бы «законсервировавшихся» в ус­ловиях палеолита, до которых современная цивилизация добралась сравнительно недавно (например, такие исследования вел в конце XIX века наш

_________________________________________________

Моисеев //.//. Восхождение к Разуму — М.: Издат, 1993.

соотечественник Н.Н. Миклухо-Маклай на Новой Гвинее), показывает, сколь большую роль в их жизни играли различные мифы, эзотерического типа знания, представления о загробном мире и т. д. По­зднее на этой базе станет возникать религиозные мифологические сис­темы, а еще позднее — и системы логически связанных знаний, то, что мы сегодня называем наукой, И все это— уже плоды того духовного мира, который приема только человеку. Подчеркну: не Paзума челове­ка, а ею духовного мира. Хотя разделить Разум человека и проявления его духовного мира, по-видимому, невозможно.

Однако они не заменяли друг друга. В первой главе этой книги я обратил внимание на то, что религиозные представления лежат виной, чем научные знания, плоскости. Они занимают определенную лакуну в мировоззрении и мироощущениях человека. Они создают определен­ную комфортность его жизни, если угодно, опору во многих случаях, когда эмпирические обобщения отсутствуют и когда человек сталкивается с неопределенностью, неизвестностью, собственной неспособно­стью предсказать будущее. Можно представить себе значение этих пер­вичных представлений в жизни людей в ту эпоху, когда никаких зна­ний, логикой и экспериментом подтвержденных, у человека еще не было! И все эти особенности восприятия окружающего суть порожде­ние духовного мира человека, его «духовной конституции».

Поэтому возникают естественные вопросы: что же является источ­ником духовною мира человека, почему человеку свойственно постро­ение собственного виртуального мира, как им деформируется поведе­ние человека?

Я не стану даже пытаться дать ответы на эти вопросы, поскольку они требуют глубокого анализа и знаний не только истории антропоге­неза, но и процесса становления психики человека и истории религий — знаний, которыми я не владею в достаточной мере поэтому мне важно лишь обратить внимание читателя на то, что такие вопросы существу ют. Вот почему здесь я ограничусь лишь несколькими замечаниями, носящими, как мне кажется, чисто прагматический характер.

Материализм нас учит: материя первична, а дух вторичен. Может быть, это и так, но связь материального и духовного нестоль однознач­на. Может, первичность следует понимать лишь в том смысле, что эво­люция живого вещества началась с развития его материальной осно­вы? Что духовного мира «самого по себе» просто не существует? Что он может быть только у человека, причем наделенного интеллектом опре­деленного уровня и живущего в человеческом обществе?

Развитие интеллекта позволяло нашим предкам браться за все бо­лее и более трудные задачи. Случайные находки стали постепенно за­меняться целенаправленным поиском. А этот процесс неизбежно при­водил к тому что позднее мы назовем постижением «Картины мира». Начала возникать потребность в творчестве. Сначала эта деятельность носила чисто утилитарный характер, но постепенно она стала приоб­ретать самостоятельную ценность. Вот здесь и зародилась та положи­тельная обратная связь, которая делает столь сложным и непредсказуе­мым взаимодействие духовного и материального мира человека, когда сказать, что первично, а что вторично — уже просто нельзя.

Творчество, поиск нового, стремление познать непонятное при­обретают, как и весь духовный мир, самоценность. Это показывает уже появление наскальной живописи, а затем и развитие других искусств. Стремление к творчеству становится во все большей степени стиму­лом активности, такой же потребностью, как и остальные жизненные потребности человека. Наука начинает создаваться ради нее самой, как потребность объяснять непонятное, искусство — ради искусства, чтобы выразить полноту собственных чувств и рассказать людям не­что очень важное, показать прекрасное. Многие научные открытия делаются «впрок», без непосредственных запросов практики. Любое творчество — и в науках, и в искусстве — как бы задел человечества на будущее. Это — мощнейший инструмент эволюции. Но в этом могу­ществе человеческой фантазии, его творчества заложены и «корни зла». Об этом я уже кое-что сказал, приведя пример с каменным топором. Такой пример действительно показателен, поскольку он демон­стрирует, что силы знаний и творчества должны направляться в опре­деленное русло. Он показывает, как необходим синтез разума и мора­ли. Эти русла — тоже элемент нравственности и, может быть, его более тонкой формы — морали?

В заключение я хочу еще раз обратить внимание читателя на то, что однажды в спектре потребностей человека появилась потребность в твор­честве. Она, разумеется, как-то связана с обеспечением гомеостаза вида homo sapiens, но связь эта отнюдь не непосредственная и далеко не пря­молинейная. Тем не менее, потребность в творчестве столь же естествен­на, как и стремление к потребительству например. И она возрастает по мере развития человека и общества. Последнее мне хочется подчеркнуть особо, ибо в этом факте, может быть, и спрятан ключ к двери в то общество, которое сможет восстановить утерянный режим коэволюции и пре­дотвратить возможность деградации человека как биологического вида. Вопрос о том, как мог в процессе эволюции (то есть самоорганизации) возникнуть феномен духовною мира, относится к числу самых сложных и загадочных. Я думаю, что процесс формирования духовного мира неотделим от процесса развития разума и становления общества. Это — тоже системное свойство нервной системы и мозга. Но не толь­ко их. Напомним еще раз: у некоторых пород осьминогов мозг не менее сложен, чем у человека, однако вряд ли можно говорить о разуме этого вида головоногих; они не создали и не могли создать основ цивилизации, поскольку будучи каннибалами, не могли накапливать информацию и передавать ее другим поколениям; они были лишены возможности эффективного информационного взаимодействия. Поэтому мне представляется, что становление разума, возникновение духовного мира у человека это — результат удивительного сочетания не только системных свойств нервной системы, но и организации всего организма в це­лом, и того сообщества, вне которого у человека вряд ли могли бы возникнуть оба этих феномена. Во всяком случае, в той форме, в какой они существуют сегодня.

Дополнение к разделу. «Эволюция духовного мира: когда к человеку пришел Бог?» — этот вопрос я встретил в заглавии одной философской работы, посвященной проблеме эволюционизма. Идеи универсальности этого процесса постепенно проникают во все более и более широкие сферы и, в частности, в понимание эволюции познания. И поставленный в названии философской работы вопрос

не лишен смысла, если его понимать как определение этапа развития сознания.

Я уже обратил внимание, что рождение духовного мира тесно связано с эзотерическим познанием, в рамках которого и возникает феномен религиозности как следование определенной системе мифов. Но Бог в сознании людей — это высшая форма мифа, и он появился далеко не сразу. Его появление требовало уже достаточно развитого духовного мира и достаточно высокого уровня развития интеллекта, способного создавать сложные абстракции.

Развитие духовного мира — это тоже динамически и процесс со своими бифуркационными состояниями, и одно из них связано с вопросом «когда к человеку пришел бог?» Я думаю, что ответ на него дал Ясперс, введя понятие осевою времени как эпохи достижения средиземноморской цивилизацией определенного уровня зрелости. Это время Гомера, время становления иудаизма, время перестройки сознания человека и появления новых стимулов познания.

В этот период утвердилась идея единобожия и возникли все основные религиозные мифы. Обратим внимание на их удивительное постоянство и живучесть. Конечно, ни мифы усложнялись и, следуя закону дивергенции, постепенно расходились в деталях, и тем не менее, за два с половиной тысячелетия они сохранили свои изначальные постулаты.

Но этот период «дарвиновского развития» духовного мира чело­века тоже, кажется, вступает в предкритическую фазу своего развития. Мне представляется, что структура мифов, во всяком случае, хрис­тианских и иудаистских, в нынешнее время уже не отвечает потреб­ностям людей. Об этом говорит, например, паление уровня религи­озности в странах Европы и Америки. Конечно, этому факту мож­но найти и другие объяснения, но богослужения, произносимые на непонятном языке, напоминающие больше языческие обряды, и совместные молитвы постепенно уступают свое место проповедям. Это вовсе не означает, что Бог ушел из духовного мира людей, однако его восприятие стало другим и более многообразным. Этот факт имеет глубокое цивилизационное значение. Я думаю, например, что и у Альберта Эйнштейна был свой Бог, мало похожий на Иегову, хотя и графе «Вероисповедание» великий физики писал «иудаизм». Я думаю, что Он был разным у Ю.А. Шрейдера, главы католичес­кой общины в Москве, и у Папы Иоанна Павла II, с которым Шрей­дер встречался в начале 1990-х годов. С другой стороны, общность веры, общность церковных мифов является мощнейшим фактором, объединяющим народы. Но все подобные вопросы уже касаются не прошлого, а настоящего и даже будущего. А нам предстоит еще обсудить самые истоки современной цивилизационной палитры.

Дата добавления: 2015-11-26