Читайте также:
|
- Эй, где тебя носит? – голос Георга с того конца трубки был взволнованным. – Что-нибудь случилось? Ты где?
- Я скоро буду, - ответил Том и отключил телефон. Сделав большой вдох, завел машину и поехал в офис.
Единственное, что он знал, это то, что он справится. Один или же вместе с Биллом. Главное то, что теперь он знал всю правду, вот только он не был уверен, что сможет нести эту ношу один.
На работу Том прибыл словно на похороны. В какой-то мере ему сейчас казалось, что он просто похоронил своё прошлое. В нем погибло что-то очень важное, когда он понял, насколько виноват в том, что случилось с Биллом. Теперь единственный вопрос оставался открытым – сможет ли сам Билл его простить, если узнает. Хотя скорее не «если», а «когда»… Ведь он не сможет это скрыть, несмотря на то, что будет всячески пытаться.
- Эй, ты чего такой? – спросил Георг.
Том махнул рукой:
- Ничего, просто… Не бери в голову.
Глава 8
С того дня прошло больше полутора месяцев, август из последних сил держал зной и жар лета, словно не желая покидать этот славный город. Для Тома наступило время отчуждения. Внешне он оставался таким же, но внутри вина за содеянное, выжигала черную дыру. С каждым днем становилось труднее - груз от знания правды становился тяжелее и тяжелее. Ему нужен был человек, которому бы он смог выговориться, просто разделить это с кем-то. Он столько раз хотел поговорить с Георгом, но боялся увидеть в его глазах укор, да и храбрости на такой разговор ещё не хватало.
- Том, давай прогуляемся перед сном? – Предложил Билл, массируя напряженные плечи Тома.
- Хорошо, - Трюмпер кивнул и снова уткнулся в бумаги. Работа – единственное, что сейчас отвлекало его от раздумий.
Белль давно уже спала в своей кроватке, с некоторых пор она больше не просыпалась по ночам в поисках отца. В её жизни теперь появился новый страх – собаки. Она могла смотреть на них по телевизору, на картинках, или же где-то вдалеке. Но если какая-то собака оказывалась рядом, она тут же пряталась за отца или Билла, или более того - залезала к кому-то из них на руки. Георг считал, что со временем это пройдет, главное не заострять на этой фобии особого внимания, ведь чем больше накручиваешь себя, тем больше боишься. Они подумывали взять котенка, но все ещё не были уверены в том, что Белль не нахватается новых страхов. Поэтому решили с этим повременить.
- Все, Том, идем, - Билл нагло вытянул листок из рук Трюмпера. – Займешься этим завтра.
Том вяло вздохнул и потер переносицу подушечками больших пальцев. Все же, наверное, и вправду надо было проветриться. Наспех схватив толстовку, он направился за Биллом, который уже открыл дверь.
Они не уходили далеко от дома, просто прошли по аллее и свернули к набережной. Время было всего лишь десять вечера, и улица была на редкость оживленной. Но никто не останавливался, чтобы посмотреть на тихие всполохи волн и на тусклую луну в небе. Билл все это время держал Тома за руку, будто боясь отпустить, и прижимался к его груди.
- Том, что с тобой происходит? – вдруг спросил он и тут же пояснил. – Я ведь не слепой, ты стал таким задумчивым в последнее время. Ты словно клон самого себя, это странно звучит, но ты был другим… Я просто хочу знать, что с тобой, хочу, чтобы ты доверял мне.
Том закрыл глаза, даже в темноте он не мог смотреть на любимого. А ведь Билл был для него самым любимым. И пускай он не говорил ему об этом каждый день, уж не в его характере было произносить эти слащавые слова постоянно, делая из них обыденную рутину. Но в том, что Билла он все же любил, не было сомнения.
- Я доверяю тебе, - наконец произнес он спокойным голосом.
- Я понимаю, что после того случая ты ещё больше боишься за неё, так же как и я, - им не нужно было произносить имени Белль, для них она была средоточием света, той опорой, вокруг которой крутились они – словно планеты вокруг солнца.
- Я знаю, просто проблемы с кинотеатром, - в этой лжи было немного правды, но все же дела это не меняло. Как бы там ни было, ложь оставалась ложью в любом случае.
- Что-то серьезное? – Билл обвил руками Тома за живот, будто притягивая его тепло.
- Надеюсь, что нет. Справимся.
Билл кивнул и потянулся за поцелуем, и было в этом слиянии что-то бесконечно грустное и обреченное.
***
Сентябрь настал внезапно, прохладным ветром и долгими серыми днями. Природа словно обиделась на все, окуная людей в свою грусть и меланхолию, а депрессивное состояние сказывалось почти на всех…
Это был очередной вечер после трудового дня, когда Том сидел с Георгом и пил пиво, а Билл пытался по-хорошему уложить малышку спать. В последнее время её капризы стали более весомыми. Получая все, что ей захочется, она стала маленьким «террористом». Зная, что скоро у неё день рождения, она решила получить все по максимуму. Устроить большую вечеринку, получить побольше подарков и, конечно же, потрепать родителям нервы. Билл стал для неё таким же важным человеком, как и её отец. Изредка она ненамеренно называла Каулитца «папой», отчего у Билла сжималось сердце в тайной тоске.
- Белль, завтра нам рано вставать, ты ведь хочешь выспаться? Правда? – назидательный тон воспитателя все же имел свой вес.
Белль, нахмурив бровки и поджав губы, улеглась на кровать, наблюдая за тем, как Билл поправляет сползшее одеяло. Она молча протянула к нему руки, не меняя выражения лица, и получила свой ночной поцелуй в обе щечки.
- А сказка? – спросила она, когда Каулитц уже выключил ночник. Билл вздохнул и подсел к ней на кровать, начав рассказывать о принцессе, которая жила в тридесятом королевстве.
***
- Не знаю, - протянул Георг, делая глоток охлажденного пива, который уже терял вкус. – Может, идея с кинотеатром была не самой лучшей?
- Я так не думаю, - Том покачал головой. – Нам нужна хорошая реклама. Нужен специалист, который знает толк в том, чтобы пропихнуть любой товар с выгодной стороны.
- И ты знаешь такого?
- Нет, - Том повертел в руках зеленую бутылку, заворожено глядя на этикетку. – Но нам надо найти такого человека…
Листинг согласно кивнул и, оставив бутылку на столике, довольно потянулся.
- Скоро у Белль день рождения. Придумал что-нибудь?
- Нет. Я думал Билл этим займется. У него это хорошо получается, - Том снова покрутил бутылку в руках, словно нервничал. Листинг не мог этого не заметить.
- Эй, выкладывай. Что у тебя там?
- Ничего. Сам понимаешь… голова забита кинотеатром, - Трюмпер сразу начал искать отговорки.
- И это говоришь мне ты?! Том, я знаю тебя не первый год. Хорош отмалчиваться, выкладывай все как есть. Я же знаю, что тебе это нужно.
Георг поднялся с места и не поленился закрыть дверь, при этом, успев заглянуть в коридор и услышать спокойный голос Билла, доносящийся из детской.
- Все чисто. Рассказывай, - он уселся перед другом.
Том медленно поставил бутылку перед собой, боясь посмотреть Листингу в глаза.
- Ты помнишь, когда мы были на последнем курсе университета, мы с тобой сильно поссорились, я тогда связался с компанией Стива? – спросил Том.
- Конечно, помню. Ты тогда такие вещи вытворял, это было что-то, - усмехнулся Георг, воспоминая прошлое.
- Так вот. Мы однажды напились. Хм, в очередной раз, ну и начали играть на спор. Так уж получилось, что я под конец продул, а Стиву тогда пришла хреновая гениальная идея.
- Какая?
- Он знал, что я жениться не собираюсь вообще. Понимая, что по-любому мне будут нужны наследники, решил загадать желание – чтобы кто-нибудь стал суррогатной матерью для моих будущих детей. Мне даже пришлось идти в банк спермы, ты представляешь? – Том сжал кулаки. Было ужасно стыдно и неприятно вспоминать этот отрезок жизни. Да ещё и признаваться в этом лучшему другу.
- Вот это да. Ну, у Стива всегда мозги были по-другому устроены. Так что неудивительно.
- Это ещё ничего, - Том набрал в легкие воздуха и медленно выдохнул. – Я уже не мог оставить спор на полпути, и пришлось заплатить какому-то доктору, чтобы он сделал все как надо. Я тогда махнул на все рукой, считая, что свое дело сделал. Да и со Стивом мы потом разругались. А я потом про это вовсе забыл.
- И? – Георг не особо понимал, почему Том начал с этого далекого времени.
- Тот доктор нашел суррогатную мать, хм точнее… - Том осекся на полуслове, а потом выпалил. – Билла. Он нашел Билла! Понимаешь? Понимаешь о чем я?
Георг в ступоре уставился на бледного друга и негромко подвел итог:
- То есть Белль… ваша дочь? В смысле… Черт!
- Вот видишь! – с отчаяньем протянул Трюмпер. – Я в глаза Биллу нормально смотреть не могу. Я испортил ему жизнь. Я виноват в том, что с ним случилось! Я!
- Эй, эй. Успокойся! – Листинг привстал и помахал рукой, чтобы друг поубавил громкость. – Ты думаешь, Билл узнает об этом и заберет Белль? Или ты боишься, что он уйдет от тебя?
Том обхватил голову руками, покачиваясь на месте.
- Я боюсь всего… Ты и представить себе не можешь, как трудно держать это в себе. И каждый раз видеть смесь грусти и тоски в глазах Билла, который обнимает малышку. Я не могу спокойно реагировать, когда Белль начинает спрашивать, откуда она появилась. Она становится взрослой и сказки про то, что её «привез аист», уже не проходят.
За дверью послышался грохот. Том подскочил на месте от внезапного звука. На ватных ногах он открыл дверь и никого не увидел. В коридоре было пусто.
Том привалился к стене, тяжко вздыхая. С этим грохотом ему казалось, что его сердце так же упало в груди.
- Что ты будешь делать? – подал голос Георг.
- Я не знаю. Я ничего не знаю, - почти прошептал Том.
***
- Она ведь моя, правда? – тихо спросил Билл, когда Том вошел в их спальню.
Трюмпер застыл на месте, привыкая к темноте. Каулитц стоял у окна и курил. Ему казалось, что он давно уже бросил, но сейчас это было ему необходимо.
- Ты о чем? – выдавил Том, ступая по мягкому ворсу ковра. С каждым шагом, приближаясь к Биллу, ему казалось, он приближается к обрыву, с которого тот его может столкнуть в любой момент.
- Я все слышал, - просто ответил Каулитц. Скрывать не было смысла. – Она моя?
- Она наша, - охрипшим голосом ответил Том, остановившись за спиной человека который стал для него всем. Ему было до безумия страшно. Напряжение, таившееся в комнате, грозило взорвать плотину, сдерживающую эмоции, и Трюмпер боялся, что вот-вот и он просто не сможет остановить этот поток.
Билл выкинул недокуренную сигарету в окно, и спросил:
- Когда ты собирался мне сказать об этом? – он повернулся к Тому лицом, желая видеть сейчас его лживые глаза. – Когда ты собирался? Или ты хотел молчать? Ведь так?! Ты хотел молчать! – Билл уже кричал, не владея своими эмоциями. Истерика, в которой он находился, была не сравнима с тем желанием впиться ногтями в лицо тому, кто испортил его жизнь, кто заставил его страдать, испытывая все это время жалость и вину.
- Билл, я… Прости, - Том ощущал себя пятилетним мальчишкой который разбил дорогую вазу и стоял в ожидании своей нелегкой участи.
Звонкий хлопок словно разрезал тишину – щека горела. Это было малой долей того, что мог себе позволить Билл и того чего мог позволить ему Том, который все же не собирался сдаваться.
- И ты ещё смеешь просить прощения? – прошипел Каулитц, снова замахиваясь рукой.
- Билл, прошу, выслушай меня, - миролюбиво попросил Том, уже готовый к новому весомому удару. Которого к его удивлению не последовало.
Рука Билла безвольно опустилась вниз, и он словно растеряв все жизненные силы, осел на пол. Он чувствовал себя безвольной куклой, которой поиграли и выкинули за ненадобностью. Ниточки перерезали и теперь, наконец, он увидел своего кукловода.
- Билл… - прошептал Том сев перед ним, боясь прикоснуться.
- Оставь меня, - так же тихо ответил Каулитц.
- Не могу. Ты же знаешь.
- Оставь меня! – снова вскрикнул Билл, с гримасой неимоверной злости при лунном свете, пробивавшемся сквозь открытое окно. – Оставь меня! Уйди! Уйди!
Билл кричал и бился в истерике, отталкивая Тома, который осторожно схватил его за плечи, прижимая вздрагивающее тело ближе к себе.
- Я не могу. Не могу так больше, - уставшим голосом произнес Билл, безвольно навалившись на Тома, который обнял его крепче, не желая отпускать. Как заведенный он шептал ему свое «прости». В то время как в другой комнате всхлипывала маленькая девочка, сильнее укрываясь одеялом, чтобы больше не слышать, как ругаются те, кого она так сильно любит.
***
Том и Билл так и не ложились спать. Они просидели на полу до самого утра, до тех пор, пока не проснулся будильник. Том продолжал обнимать Каулитца, который больше не сказал ни слова. Он впадал в какое-то подобие дремоты, но вскоре снова возвращался в реальность. Прежние такие любимые объятия не дарили тепла. И решение пришло задолго до того, как Билл снова впал в зыбкое состояние сознания.
Каулитц отстранился от Тома, тихо выдохнув, и потер лицо ладонями. Он чувствовал, будто маска отчаяния застыла на нем и прилипла с такой силой, что отодрать её было невозможно. Он, покачиваясь на нетвердых ногах, прошел в ванную. Все-таки рабочий день для него никто не отменял.
Разбудить малышку оказалось непросто, хотя она и поднялась без капризов, ее уставший и замученный вид говорил о том, что она слышала их ночью. И опухшие глаза подтверждали мысль Билла, который пытался улыбаться и казаться таким же, как и раньше.
- Папа, ты отвезешь нас, да? – спросила Белль Тома за завтраком.
- Конечно, - Том улыбнулся, и, поднявшись с места, чмокнул её в лобик. – Подготовлю пока машину.
До детского сада они добрались в полной тишине. Даже Белль, которую иногда было невозможно заткнуть, смирно сидела на своем месте и смотрела в окно, за которым плакала природа.
Создавать видимость того, что «ничего не произошло» было трудно. Как только машина остановилась, Билл быстро распахнул дверцу и вылез, чтобы так же быстро открыть дверцу для Белль. Они даже не попрощались с Томом, дождь будто стал сильнее, словно подгоняя людей в укрытие.
Том с тоской смотрел на своих любимых людей, за которых был готов отдать жизнь. Теперь все было по-другому, и он знал, что вернуть все как было раньше, не сможет никто. Единственное, что он желал, это чтобы Билл остался рядом. Пускай уже не с ним, но с Белль, которая как он знал, значит для него теперь очень многое. С тяжелым сердцем он проводил их взглядом, пока Билл и малышка не скрылись в здании детского сада.
***
Весь день Билл провел, словно на автомате. Занятия с детьми, которые, увлекшись новой темой, не обращали на воспитателя особого внимания, заполнение нужных бумаг и годовой отчетности, которая свалилась словно снег на голову.
Белль пару раз подходила к нему, чтобы получить свою порцию внимания к её персоне. Она крепко обнимала его за шею и спрашивала, любит ли он её. На что Билл всегда отвечал «люблю».
- Чтобы не случилось, - сказал он. – Знай, я очень сильно люблю тебя, так же как и твой папа.
И малышка не могла подумать о том, что слышит эти слова в последний раз.
Каулитц завершил все свои дела, немного поговорил с Густавом, проводил детей в танцевальный класс, и сказал Белль, что вечером её заберет Георг, с которым он заранее успел созвониться. После этого он собрал свою сумку и поспешил домой. Каждый раз он смотрел на часы, время поджимало, если Том догадается о том, что хочет сделать Билл, он приедет раньше положенного. И просто не отпустит его.
Каулитц в спешке собирал свои вещи, кидая их в дорожную сумку. Его нетронутый мобильник остался на столе, вместе с ежедневником, на первой странице которого было написано: «Люби её так же сильно, как любил меня. И даже если она никогда не узнает правды, скажи ей, что для меня она была сокровищем».
Билл в последний раз окинул взглядом их спальню, схватил сумку и покинул дом. На улице его ждала машина, которая увезет его туда, где он будет искать успокоения, которого, как он знал наверняка, не найдет.
***
Том ворвался в дом, словно на пожар. Как только Георг сообщил ему о странном звонке Билла, Том сразу понял - Билл что-то надумал. И ему надо было успеть, чтобы Каулитц не смог сделать намеченного, чем бы это ни было.
Дома было тихо, Трюмпер не хотел верить, что не успел. Он заглянул во все комнаты, уже зная наперед, что кроме него здесь больше никого нет. Последней была их спальня, в которую он не хотел заходить. Казалось бы, все было так же, но он слишком остро ощущал пустоту, зная, что Билла здесь больше не будет. Взгляд упал на столик, где лежал мобильный Билла, на котором высвечивались не принятые звонки Тома и его кожаный ежедневник. Том провел рукой по шершавому переплету, открывая первую страницу. Ровные строчки Билла казалось, теперь навсегда отпечатались в его памяти. Со смесью волнения и страха он пролистнул дальше. И с каждым, словом ощущал, насколько далеким становится Билл для него. Обратного пути не будет, а впереди, словно вечность его ждет крах и одиночество. И только маленькая Белль будет освещать ему дорогу в этом темном пути к забвению…
Это сезон дождей из моих слез
Уйду сейчас, останусь я один.
Сам для себя палач и господин.
Терпеть я ворох мыслей не могу
Письму доверю всю печаль свою…
Остывший черный кофе и печенье.
Уже почти уверен. Я решил
И на бумаге след перерожденья
Скользит тончайшей линией чернил.
Пишу все то, что вслух сказать не смею.
Все то, что не доверю тишине.
Бумага сохранит секрет вернее,
И, может, тайну передаст тебе.
Те ночи, будто красочные сны,
Те спутники помятых простыней
В мерцающих огнях ночной луны
Сжимают сердце, делая больней.
Я не один, хоть и боюсь признать.
Пришлось нам вместе пережить тот ужас.
Ты смог во всем признаться, рассказать…
Но мне сейчас срок на раздумья нужен.
На чердаке отчаянных рыданий
Запру ту ночь, смогу тебя простить,
Но лишь путем душевных истязаний…
Ты сам реши: держать, иль отпустить.
Я не хочу сейчас искать ответы,
Меня как будто в невесомость бросили.
И я застрял в тепле нашего лета,
Отгородившись от не_нашей осени.
Я вспоминаю долгие прогулки,
Объятья, поцелуи, тихий смех
Дневную оживленность улиц гулких
Мечты, в которых мы счастливей всех.
Стоя на набережной, взгляды вперив в даль,
Хотели бы всю жизнь пройти бок о бок.
Но жизнь нажала тормоза педаль.
Прости, что век у нас с тобой недолог.
Так трудно уходить сейчас, поверь
И отпусти, забудь меня, молю.
Ты будешь в списке дорогих потерь
Номер один с пометкой «я люблю».
Ведь я хотел прожить с тобой сто лет
И даже подарил тебе малышку.
Ты скажешь ей, что мамы просто нет.
А я возьму лишь плюшевого мишку.
Ведь для меня вы - все, моя семья.
Внутри сейчас все сжалось, как пружина.
Когда-то позже ты простишь меня,
А я забуду, что кошмаром было.
Я навсегда запомню нашу ночь.
Сплетенье тел и вздохи, крики, стоны...
Тебе я рассказал тогда про дочь,
Страшась перед угрозой жуткой ссоры.
В ту ночь я весь открылся пред тобой,
Пытаясь не бояться и не плакать.
Ведь ужас отобрал любой покой.
В душе и за окном царила слякоть
Ты помнишь, небо плакало тогда.
Быть может, это слезы облегченья
Ведь не было в моей груди стыда,
Я верил, ты - не просто увлеченье.
Так четко помню первый поцелуй...
Рука в руке и крылья за спиною.
А ты забудь. Не злись и не психуй.
Я все прощу, коль суждено судьбою.
В голове сохраню наши ночи
В теплый месяц под номером восемь.
Мои дни снова станут короче.
Ты прости, умоляю, за осень.
Жизнь ткала наше счастье искусно
В те счастливые летние дни.
Жаль, закончилось все очень грустно.
Или нет? Губы шепчут: "Верни!"
Разгадай мои тайные шифры,
Возьми трубку и мне позвони.
Или я наберу тихо цифры,
Наплевав на все то, что внутри.
И вернусь в свою комнату к Энди.
Он ведь друг, он поддержит, поможет.
Одиночество, холод и бренди -
Перспектива немного тревожит.
Как смогу спать в холодной постели,
Без объятий, без наших ночей...
Да, прошу, позаботься о Белле,
Чтобы после гордиться мог ей.
Я боюсь, меня рвет на куски.
Постараюсь забыть к декабрю,
Чтоб зима не узнала тоски.
Только губы все шепчут: «Люблю…»
(с) Crimson_Sunset
Дочитав строчки Том схватил ежедневник в руки и со всей силы бросил в зеркало, разбив его на несколько больших кусочков. Ему было противно видеть свое отражение в нем. Отражение настоящего чудовища.
Извечный вопрос «что делать?» стал для него слишком актуальным, и его второе я с иронией ответило: «жить дальше».
- Но как? Как без тебя? – горестно прошептал Том тишине.
Глава 9
I'll find a reason, a new meaning to hold on to
But till I know I want to spend my time with you...
Thinking about you in the morning
I am thinking about you in the night
I am thinking of the tears and the laughter
And all the time we used to fool around
I am missing all the crazy days with you and I
Our favourite songs and tv-shows remind me
Baby talk, internal jokes, sweet memories
We had a dream
In which our love would last forever
We had a dream
But God has changed our destiny…
/Bosson "Thinking About You"/
Для Андреаса увидеть на пороге своего дома лучшего друга было большим удивлением. А расстроенный вид Билла мог говорить только об одном – все слишком серьезно. Он ни о чем не спрашивал, просто пропустил его внутрь и забрал сумку. Каулитц смотрел в пол, не зная, что сказать, а потом сделал шаг к другу и со всхлипом боли и отчаяния обнял его, ища поддержки.
- Эй, эй, все будет… хорошо, - то ли утвердительно, то ли вопросительно произнес Энди, не зная как ему сейчас реагировать. Он лишь знал одно, слезы Билла могут вызвать лишь те, кого он любит, а если это из-за Тома Трюмпера, то он ещё пожалеет.
После нескольких часов раскаяния и слез, Энди все же уложил Билла спать. А сам беззастенчиво начал искать мобильник друга, чтобы добраться, наконец, до этого Трюмпера и высказать ему все, что он о нем думает. Но ни в сумке, ни в куртке телефона не оказалось.
- Ладно, главное теперь приложить все силы к тому, чтобы Билл не замкнулся в себе, - решил для себя Энди.
***
Все случилось в октябре. Билл уже почти месяц жил у Андреаса, в тщетных попытках найти нормальную работу, перебиваясь с одной на другую. Недомогание и слабость сказывались на его организме, на что он не хотел обращать внимания, до тех пор, пока однажды не свалился в обморок. И если бы не Энди успевший каким-то чудом его поймать, Билл наверняка бы получил сильный ушиб головы.
- Билл, мне откровенно не нравится твое состояние. Ты должен провериться, пускай хотя бы ради меня. Ведь я волнуюсь, - блондин налил воды в стакан и подал другу.
- Я нормально себя чувствую, - дежурным голосом ответил Каулитц, отпив несколько глотков.
- Ну уж нет, я же вижу, как ты занимаешься самоистязанием. Ты должен…
- Я никому ничего не должен! – вдруг сорвался Билл и понял, что нет в том вины, что его друг хочет ему помочь. – Просто я устал… Устал. Вот и все.
- Билл, не закрывайся от меня, - попросил Энди. – Чтобы там ни было - я твой друг и не оставлю тебя, в какой бы ситуации ты не был.
- Спасибо, - прошептал Билл. – Я, правда, ценю это. Но со мной все будет в порядке. Просто дай мне время.
Каулитц оставил стакан на столе и вышел из кухни. Наверное, Энди был прав, ему стоит провериться у врача.
***
«У вас будет ребенок! Мои поздравления!» - звонкий и довольный голос доктора Гейне эхом отдавался в голове Билла.
- Это просто не может быть, - шептал себе Каулитц, уже не слушая, что говорит ему доктор. – Просто не может быть. Не со мной.
- …вы слышите меня, вам необходимо себя беречь… - Гейне пригладил свою бородку и улыбнулся Каулитцу.
- Да, спасибо. Я пойду, - Билл медленно поднялся с места и вышел из кабинета. Он бездумно обнимал себя за живот, представляя, что там теперь живет ребенок. Ребенок Тома.
Каулитц обессиленный этой новостью сел на ближайшую скамью, тяжело дыша. Перед глазами все побелело, а на лбу выступила испарина.
Напротив висел большой плакат о вреде прерванной беременности. Аборт. Сознание Билла ухватилось за одно это слово.
- Не хочу. Не хочу больше. Не хочу…
Он закрыл глаза и снова бессознательно погладил себя по плоскому животу. Может быть, стоит закончить все здесь и сейчас? И частичка Тома, что растет в нем, больше никогда не будет его тенью? Тенью человека, которого Билл все ещё любил…
Было темно и холодно. Слишком темно и слишком холодно. Единственным звуком был знакомый плач.
- Как я тут оказался? – Каулитц был обездвижен, словно находился вне своего тела. Плач становился громче и громче, пока перед ним не появилась маленькая, заплаканная Белль с небольшим свертком в руках.
- Папааа, почему ты убил? Почему ты убил моего братика? – на её голубом платье появилась яркая алая кровь, которая нитями капала вниз, сливаясь с пустотой.
- Белль, я не… я…
- Почему? Ты нас не любишь? Не любишь? – рыдания малышки не прекращались, становясь все громче и громче, доводя Билла до сумасшествия. До тех пор пока не стало совсем невыносимо это терпеть.
- Нееет! – Билл вздрогнул и проснулся. Он повертел головой, пытаясь понять, что это было. В коридоре было пусто, и он не знал, как долго находился во сне. В этом кошмарном до жути сне.
Перед глазами снова всплыло заплаканное лицо девочки со свертком в руках.
- Я не убийца, не убийца, - Билл зажмурился, отгоняя ужасную картину. Взгляд снова упал на плакат об аборте. – Нет. Я не буду. Не буду!
Он поднялся с места и побежал к выходу. Билл убегал от своих кошмаров, убегал от своего прошлого, которое незаметно бежало за ним.
Просто спрятаться, и положиться на поддержку друга – вот пока единственное, чего хотел Билл.
***
- Билл, я просто не верю? Ты! Ты думал о том, чтобы сделать это? – у ошарашенного Андреаса язык не поднимался произнести слово «аборт». Он как заведенный ходил по комнате, словно это у него должен был появиться ребенок.
- Да, я думал об этом. Но я все понял и… я не смог бы. Просто не смог, - тихо сказал Билл, удрученно опустив глаза в пол. Ему хотелось провалиться сквозь землю от стыда.
- И правильно! Черт, впервые я рад, что ты не смог сделать что-то до конца, - с вздохом сказал Энди и остановился. Потом он улыбнулся и добавил. – Этому малышу явно повезло с дядей!
Эти слова словно разрядили гнетущую обстановку. Билл тоже улыбнулся и посмотрел на друга:
- Нам обоим повезло, что ты у нас есть, Энди.
Сам же Андреас расплылся в широкой улыбке:
- Доктор, наверное, сказал, что тебе нужен уход и меньше стресса.
- М-м-м, он говорил что-то об этом, но я все равно не собираюсь сидеть дома, - Билл махнул рукой.
- Угу, без дела ты сидеть не будешь, но и с работой придется повременить. Дядя Андреас возьмется за вас! И начну я прямо сейчас – сделаю нам вкусный ужин.
Билл не успел сказать ему что-то в противовес, как Энди быстро покинул комнату и поспешил заняться готовкой.
Билл грустно улыбнулся и погладил живот:
- Энди хороший, он тебе понравится. И мы будем тебя любить. Жаль только… - Билл не смог договорить. Ему было жаль, что Белль так и не узнает, что у нее появится братик, а может быть и сестренка. Как не узнает и Том. Билл думал о том что, несмотря на то, что они расстались, и он все ещё любит Трюмпера, его маленькая частичка всегда будет с ним.
***
- Том, милый, может быть, у вас найдутся какие-нибудь общие знакомые, которые смогут сказать, где находится Билл, - произнесла Симона. Смотреть на сына в таком ужасном состоянии было невыносимо. Симона и представить не могла, насколько Каулитц был любим Томом.
- Единственным был только Густав, но тот ничего не знает, - ответил Том. За этот месяц без Билла его глаза словно потускнели, он, словно потерял интерес к жизни. Он и подумать не мог, насколько ярко освещал его жизнь этот улыбчивый и милый Билл.
Некогда болтливая малышка стала тихой и задумчивой. Она постоянно спрашивала отца о том, почему Билл ушел? Том впервые не знал, что ответить. Он в отчаянии сжимал кулаки, злясь на Билла, который трусливо оставил её. Но больше он злился на себя, за то, что все испортил. Том обещал Белль, что Каулитц вернется, и даже нанял детектива. Но или детектив был не столь хорош в своем деле, или Билл вообще уехал в какую-то другую страну. Потому что никто не смог отследить его путь. Но Трюмпер все ещё лелеял надежду на то, что найдет Билла и вернет его.
Трель мобильника отвлекла Тома от разговора с матерью.
- Эй, у меня хорошие новости! – тут же начал Листинг. – Я знаю, где Билл!
- Что!? Где он? Где? – Том оживился в мгновение ока, чуть ли не выронив трубку от этой волнующей новости.
- Густав все же рассказал мне, где по его словам может прятаться твой Каулитц.
- Черт! Говори же!
- Ладно. Он наверняка у своего друга Андреаса. Записывай адрес.
Том тут же начиркал заветный адрес и убрал мобильник, посмотрев на Симону, которая улыбалась ему:
- Верни его, - только и сказал она.
Том собирался в спешке, мысленно ругая себя за то, что не начал искать адрес друга Билла. Сам Каулитц упоминал о нем всего лишь пару раз, да так, что Том не удосужился запомнить это. А все оказалось перед носом, и он просто не замечал очевидного.
Перед отъездом Том зашел в детскую, Белль сидела за столом и рисовала.
- Малыш, у меня есть новость, - начал он сев перед ней на колени. Девочка отложила карандаш и посмотрела на отца. – Я поеду к Биллу. И постараюсь вернуть его.
- Билл? Ты едешь к Биллу? – Белль почему-то не верила.
- Да, да, малыш. Он вернется, обещаю. Ты ведь веришь мне?
Белль схватила несколько отцовских дрединок, и повертела в руках. Она надула губки и улыбнулась:
- Скажи ему, что он должен мне новые сказки!
Том радостно рассмеялся, а потом схватил дочку на руки и начал кружиться с ней. Почему-то его не оставляло ощущение, что все будет хорошо.
***
Приехав в небольшой городок, Том почти сразу нашел нужный дом, но, к сожалению там никого не оказалось. Ему ужасно не хотелось думать о том, что адрес был ошибочным или же Билл и его друг просто уехали куда-то далеко и могут не вернуться.
Погода для начала ноября стояла отличная. Солнце хоть и не грело, но создавало сияющую атмосферу уходящей осени. Трюмпер решил прогуляться до какой-нибудь закусочной, все же весь день в дороге без нормальной пищи давали о себе знать.
Он проехал по пустынной улочке, выехав на более оживленную. Разные домики перемежались с красочными магазинчиками и кафетериями. Оставив машину у обочины, Том прошел по улице. Он разглядывал названия небольших строений, как вдруг среди толпы людей он увидел знакомую фигуру.
- Билл! Не может быть! – он уже хотел, было рвануть к нему навстречу, успеть перехватить. Как тут же заметил рядом с Биллом высокого блондина, который остановился у лотка с хот-догом. Том сделал несколько шагов, заворожено наблюдая за ними. Билл похлопал друга по плечу и засмеялся, в то время как Энди, засмеялся в ответ и погладил того по животу.
Вот тут-то Тома словно прошибло током. Из-за куртки Билла не было видно его еле заметного округлившегося живота.
- Не может быть… Билл…
Он, идиот, приехал сюда, чтобы вернуть Билла, эгоистично считая, что тот поверит всем его словам и вернется. И все будет по-старому. Но Трюмпер не подумал о том, что Билл возможно счастлив в своей новой жизни без него. Возможно наконец-то он не чувствует той боли, что преподнес ему Том.
«У них будет ребенок» - осознание этого больно кольнуло в сердце. И Том решил побыстрее покинуть улицу, пока его не заметили.
Он решил поехать в замеченный им недавно отель. Просто чтобы переночевать, и наутро уехать.
Зайдя в номер, он скинул с себя толстовку и снял кепку. Взгляд с кровати переместился на бар, где он заприметил виски. Это было как раз то, что ему нужно. Он выключил свой мобильник, зная, что скоро начнут названивать Георг и Симона. Схватив бутылку, он сделал несколько обжигающих глотков. Перед глазами всплыли довольные лица Билла и Андреаса. Том охватила злость, вперемешку с обидой и неутолимой завистью. А ведь счастье с Биллом было у него в руках.
- Профукал ты все, Трюмпер! – весело сказал себе Том, сев на край кровати и попутно отпив янтарную жидкость.
От алкогольного тумана в голове его разбудил стук в дверь. Похоже, тот, кто там был, не собирался просто так уходить.
- Эй, уборку завтра сделаете! – хрипло крикнул Трюмпер.
- Открывай, Трюмпер! Или я выбью эту чертову дверь! – голос был незнакомым. Том нахмурился и, покачиваясь, встал с кровати при этом, споткнувшись о бутылку. Перед глазами все плыло, а голова гудела, с каждым стуком в дверь казалось, она просто взорвется.
Он открыл дверь и уставился на знакомого уже блондина. Андреас с недовольством хмыкнул и пихнул Тома, чтобы пройти внутрь.
- Черт, Трюмпер, ты точно идиот или прикидываешься? И чего такого в тебе нашел Билл?
Сознание Тома тут же ухватилось за знакомое имя.
- Чего надо? – буркнул он, в ожидании ответа.
Дата добавления: 2015-10-23; просмотров: 82 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| И Билл с отчаяньем понял, что этот сладостный яд проник в кровь и назад дороги нет. | | | Принцип Паули. Многоэлектронные атомы. |