Вместо послесловия 20 страница

– В той стороне есть несколько аварийных аккумуляторных залов, – с сомнением сказал Фел. – Но вы же не собираетесь использовать один и тот же трюк дважды?

– Разумеется, нет, – заверил его Драск. – Пора навязать врагу свои правила игры. Штурмовики уже должны быть на позиции… Посмотрим, получится ли загнать вагаари под прицел их орудий.

– А, – сказал Фел. – Тогда нам лучше идти не в аккумуляторные залы, а в служебный коридор для обслуживания системы гидравлики. Там есть две дверцы, которые могут оказаться крайне полезными: одна ведет в смежный коридор по нашу сторону от фойе турболифтов правого борта, вторая – в само фойе.

– Но вагаари вполне могли выставить на входе охрану.

– Маловероятно, – возразил Фел. – Коридор узкий и не слишком заметный.

– Но путь к отступлению там есть?

– Там есть двери, ведущие в главный моторный отсек и во вспомогательную зону управления, – сообщил Фел. – На любой из этих позиций мы сможем держать оборону против целой армии.

– Превосходно, – изрек Драск. – Идем туда.

С опаской озираясь по сторонам, Фел провел своих спутников через ряд небольших подсобных помещений к нужному служебному коридору. Однако вход в него был наглухо закрыт.

– Чего я не могу понять, так это откуда они все время берутся. – Фел без конца тер свою раненую правую руку, беспокойно наблюдая за тем, как Крюк и Смерч пытаются взломать дверь. – Ведь их корабль не мог последовать за нами в Редут, верно?

– Он и не последовал, – ответил Драск. – Но теперь, когда мы знаем об их технологии временной приостановки жизненных функций, ответ на ваш вопрос очевиден.

– Но если они не прилетели с… О, даже так? – Фел растерянно оборвал реплику. Ответ и впрямь был очевиден. – Те самые три наглухо закрытые каюты на борту их челнока, которые, по утверждению самих вагаари, были разгерметизированы.

– Именно, – подтвердил Драск. – И, вне всяких сомнений, отдельные их части были действительно разгерметизированы.

– Точно – в районе дверного сенсора и порта доступа, – кивнул Фел. – В противном случае повторная проверка, которую производили ваши техники, могла выявить подлог.

– И у них имелся какой-то секретный способ восстановить в каютах герметичность, – добавил Драск. – Именно поэтому они разыграли нападение на Эстоша, чтобы дать ему предлог остаться на корабле.

– Только они не просто разыграли нападение – они действительно его подстрелили, – напомнил Фел. – В своем стремлении отомстить эти парни серьезны, как никто другой.

– Возможно, – пробормотал Драск. – Или у них есть другие мотивы – гораздо более приземленные.

Со стороны двери раздался хлопок.

– Готово, – объявил Смерч.

– Отлично, – кивнул Драск. – Двинулись.

Смерч возглавил отряд, за ним шли Крюк, Драск и Фел. Коридор был У же, чем он выглядел на чертежах: места едва хватало, чтобы штурмовики не цеплялись плечами за трубы, идущие вдоль стен. Фел посчитал это дурным знаком. Коридор был слишком узким, и разойтись в нем было попросту невозможно.

Если придется срочно отступать, то Фел с его раненой рукой окажется уже не в тылу, а в авангарде отряда.

Но пока что вагаари совершенно не обращали внимания на этот лаз. Они не выставили у входа охрану и не наводнили солдатами сам коридор. По всем признакам, здесь уже много лет не ступала нога человека – да и других существ тоже – и несколько раз Фелу даже пришлось сдерживаться, чтобы не чихнуть: настолько обильно пол покрывала пыль, которую вздымали бронированные ступни штурмовиков. Но потратить столько усилий, чтобы проникнуть сюда, и затем выдать свое присутствие громким чиханием – это был бы настоящий позор.

До двери они добрались без инцидентов. Драск жестом приказал штурмовикам встать бок о бок напротив двери, с бластерами наизготовку. Затем, протянув руку мимо них, ударил по механизму запора.

К счастью, на этот раз дверь открылась, не проявив излишнего упорства. В ту же секунду штурмовики, не раздумывая, выпустили наружу град бластерного огня.

– Что-нибудь видно? – прокричал Фел, перекрывая голосом стрекот "БласТехов".

– Вагаари, – последовал лаконичный ответ Драска. Противник открыл ответный огонь; Фел вздрагивал всякий раз, когда очередной разряд попадал в штурмовиков, оставляя черные отметины на их безукоризненно белой броне. Количество целей было несметным – Фел видел, как винтовки Крюка и Смерча ритмично перемещаются из стороны в сторону, отыскивая новую мишень, – и в то же время встречный огонь не только не стихал, но даже усилился. Сколько всего солдат взял на борт Берш, до сих пор оставалось загадкой, но, судя по тому, что сейчас происходило, б О льшая их часть собралась как раз здесь.

И даже у вошедших в легенды бойцовских качеств 501-го Легиона имелись свои пределы.

Драску понадобилось всего несколько секунд, чтобы прийти к тому же выводу. Вновь просунув руку мимо штурмовиков, он двинул по механизму запора, и дверь захлопнулась. Металл с противоположной стороны зазвенел от запоздалых попаданий бластерных разрядов.

– Мы сделали все от нас зависящее, чтобы вынудить противника отступить, – сказал чисс, подталкивая Фела в направлении, откуда они пришли. – Пора и самим заняться тем же самым.

– Верно. – Фел повернулся…

И замер. Им навстречу, крадучись, двигалась колонна воинов вагаари.

Очевидно, враг оказался не настолько близоруким, как им хотелось бы думать.

ГЛАВА 21

Люк прыжком вырвался из-за двери, за которой прятался, и помчался по коридору к следующей каюте. Сбоку ударил шквал бластерных разрядов, которые он успешно отбил лезвием меча. Люк благополучно добежал до двери и нырнул в каюту.

Это была еще одна спальня, только переоборудованная в игровую комнату. В дальнем углу съежились четыре молодых пары, излучавшие страх не хуже, чем аварийные огни – свет.

– Все в порядке, – успокоил их Люк. – Не надо волноваться, теперь вы в безопасности.

Никто не отозвался. Вздохнув, Люк осторожно высунулся в коридор и осмотрелся. Он надеялся, что эта странная неприязнь к джедаям присуща только тем, кто входил в исконный экипаж "Сверхдальнего". Но, какова бы ни была причина их ненависти, члены экспедиции явно постарались передать это чувство последующим поколениям.

К сожалению, если Джинзлер сказал правду, Эвлин и здесь опасно находиться одной. Видать, придется тащить ее с собой до самых турболифтов.

Сзади Мара просигналила, что они готовы. Подняв меч, Люк вышел обратно в коридор.

И снова вагаари открыли огонь, только теперь выстрелы вылетали из дверей каюты, расположенной дальше по коридору. "Так мы их не слишком много перебьем, – подумал Люк, делая шаг в направлении вагаари, – но, по крайней мере, сумеем оттеснить".

Сзади послышался топот бегущих ног: Мара и Эвлин нырнули в каюту, из которой Люк только что вышел.

– Мы на месте! – крикнула Мара.

Люк шагнул назад и приблизился к ним.

– Все нормально? – спросил он.

– Да, – ответила Мара. Эвлин слегка запыхалась, но была невредима. – Кстати, ты заметил, что вагаари запустили собственную систему глушения?

– Нет, не заметил. – Люк нахмурился. – Когда?

– Пару минут назад, я думаю, – сказала Мара. – Я тут пыталась достучаться до Фела, пока ты зачищал последнюю секцию, но из-за помех не смогла.

– Кошмар, – пробормотал Люк.

– Не такой уж кошмар, как они думают, – сказала Мара. Она сняла с пояса один из комлинков времен Старой Республики и вручила его мужу. – Мы все же можем держать связь с Прессором и миротворцами.

– Уже что-то, – согласился Люк, засовывая комлинк за ремень рядом с собственным. – Как думаешь, что они замышляют?

– Без понятия, – ответила Мара. – Может, Берш просто решил, что скоординированные атаки ему надоели, только и всего.

– Может быть, но не факт, – мрачно заметил Люк. – А между тем Фел и 501-й дерутся там одни.

Он уловил вспышку беспокойства. Похоже, жена уже успела привязаться к имперцам.

– Давай-ка поторопимся, – сказала Мара.

– Давай, – ответил Люк и вышел в коридор. – А ну-ка...

* * *

Вагаари в первом ряду дернулся назад – бластерный выстрел нашел щель в его броне; он повалился на спину, беспорядочно паля из ружья. Один из разрядов просвистел возле головы Фела, который сидел на корточках на другом конце коридора и вставлял в бластер свежий контейнер с газом тибанна. Коммандер невольно отшатнулся. Одним вагаари меньше; но целая шеренга чужаков готова занять его место.

– Доложить обстановку! – крикнул Фел и сделал еще шаг назад, стараясь не подставлять голову под огонь своих же солдат.

– Мы... держимся, сэр, – отозвался Крюк. Но бодрый уверенный ответ не мог скрыть того факта, что штурмовику больно, причем сильно. Слишком много врагов, слишком плотный огонь – даже прочный композитный материал, из которого была сделана штурм-броня, начинал разрушаться под градом выстрелов. Смерч совершенно перестал отвечать на вопросы и приказы, хотя все еще стоял на ногах, все еще стрелял, все еще отступал, не разрушая строй. Крюк, как подозревал Фел, находился в ненамного лучшей форме.

Фел и Драск в целом оставались невредимы – они отступали, низко пригнувшись, чтобы не загораживать штурмовикам зону обстрела. Но это тоже долго не продлится: брони на них нет, и пара удачных выстрелов прикончит обоих.

Если бы только можно было пустить в ход подствольники! У штурмовиков имелось по полному комплекту гранат, были и газовые гранатометы, встроенные в бластерные ружья "БласТех". Проблема заключалась в том, что взрыв посреди труб, наполненных охладителем и другими рабочими жидкостями, скорее всего, убьет атакующих, обороняющихся и половину оставшегося населения "Сверхдальнего". Стрелять из бластеров и то рискованно.

И, как будто всего этого было мало, вагаари, наконец, начали глушить связь по комлинкам. Единственная загадка – почему они не сделали этого раньше.

Итак, они заперты в узком коридоре, со всех сторон их окружают враги, и никакой возможности вызвать подмогу.

Когда Фел открыл огонь по следующему вагаари, ему подумалось, что он, пожалуй, здесь и умрет.

Это было странное ощущение. Конечно, вероятность гибели всегда присутствует в бою. Не раз, сидя в кабине своего "когтекрыла" и глядя на поднимающиеся навстречу вражеские истребители, Фел задумывался, не пришел ли его черед. Но в космическом бою всегда есть шанс выжить, даже если корабль буквально разлетится на куски.

Здесь такого шанса не будет. Если кто-то из вагаари попадет в него, он умрет.

Умрет.

– Где второй выход? – прокричал Драск ему в ухо.

Коммандер пришел в себя и оглянулся.

– В двух или трех метрах отсюда, – сказал он. – По ту же сторону коридора, что и первый.

– Понял.

Фел снова принялся стрелять, поражаясь самообладанию чисса. Выход в моторный отсек, о котором он так уверенно сказал Драску, находился практически на другом конце коридора – слишком далеко, чтобы можно было всерьез рассчитывать добраться туда, прежде чем скажется численное преимущество вагаари.

Но дверь в сам вестибюль турболифта находилась всего в нескольких метрах по коридору. Туда Драск и приказал отступать.

В вестибюле, конечно, будет полно вагаари. Но, куда бы они ни сунулись, их будет ждать та же проблема. По крайней мере, в вестибюле чуть больше пространства для маневра.

И, может быть, джедаи успеют вовремя. Может быть.

* * *

Медик выпрямилась и покачала головой.

– Мне очень жаль, господин посол, но это все, что я могу сделать.

Джинзлер молча кивнул, глядя на операционный стол. Формби лежал неподвижно, с закрытыми глазами, и дышал с трудом. Медсестра остановила кровотечение, насколько была в силах, но капли крови все равно местами проступали сквозь бинты. К сожалению, чисс уже потерял довольно много крови, и заменить ее было нечем.

По крайней мере, в настоящий момент. Пока они не вернутся на "Посланник Чаф" или не найдут другого чисса, способного стать донором для переливания.

Если только соотечественники аристократа на борту "Посланника" все еще живы.

– Как насчет бакты? – спросил Джинзлер, снова посмотрев на медсестру. – Здесь есть бакта?

Медсестра пораженно уставилась на него.

– Вы, должно быть, шутите, – сказала она. – Почти вся бакта была потеряна или испортилась во время битвы и после нее. Все, что осталось, мы израсходовали лет двадцать назад.

– Господин посол не шутит, – произнес мрачный голос из угла. – Он говорит на полном серьезе.

Джинзлер обернулся. В углу сидел советник Кили с марлевой повязкой на локте, ободранном во время схватки в зале совещаний.

– Посол Джинзлер – всеобщий друг, – продолжал Кили, глядя в пол. – Ты разве не знала? Он дружит с Синими, с джедаями, даже с этими мясниками вагаари. Да, посол Джинзлер любит всех.

Он устремил на Джинзлера злобный взгляд.

– Этот Синий и есть та причина, из-за которой ваши друзья-джедаи так спешат добраться до турболифтов, не правда ли? – спросил он, кивком показав на стол. – Чтобы переправить его на корабль, где его залатают. После чего вы все улетите, оставив нас подыхать.

– Это не так, – возразил Джинзлер, стараясь говорить спокойно. У него были сомнения относительно психической стабильности Кили еще до того, как вагаари спустили на советника и его коллег своих волкилов. Теперь же он был еще меньше уверен в адекватности этого человека. – На чисском корабле есть специалисты, которые помогут избавиться от токоедов. Чем скорее мы приведем их сюда, тем раньше на вашем корабле восстановится энергоснабжение.

Кили фыркнул.

– Ах да, конечно. Это же так правдоподобно. – Он рывком поднялся. – Впрочем, вся ваша профессия базируется на умении врать людям, не так ли?

– Сядь, Кили.

Джинзлер посмотрел в сторону приемной, где Улиар и Таркоса о чем-то беседовали приглушенными голосами. Прервав разговор, оба смотрели на Кили с неясным выражением на лице.

– Сядь, Кили, – повторил Улиар. – А еще лучше иди в свою каюту.

– Но он же лгун по профессии, Чес, – заявил Кили. – А значит, лжет и нам.

– Весьма вероятно, – холодно согласился Улиар. – Но ты все равно сядь.

Несколько секунд двое мужчин мерили друг друга взглядами. Наконец, громко фыркнув, Кили осел в кресле.

– Лгун, – пробормотал он и снова уставился в пол.

Медсестра посмотрела на Джинзлера, и тому показалось, что он уловил в ее глазах тень напряжения.

– Я возьму у него образец крови, – сказала медсестра. – Может быть, мы сумеем синтезировать хоть немного плазмы. Это будет не настоящая кровь, но, по крайней мере, лучше, чем ничего.

– Конечно, это поможет, – согласился Джинзлер. – Спасибо.

Медсестра улыбнулась и отошла. Фиса заняла ее место и с тревогой посмотрела на Формби.

– Он выкарабкается, – заверил ее Джинзлер, сам понимая, что и это, вполне вероятно, ложь. Возможно, Кили все-таки охарактеризовал его верно. – Он сильный, и кровь удалось остановить. Он выживет.

– Я знаю, – сказала Фиса, и по ее голосу Джинзлер понял, что девушка тоже догадывается о его лжи. – Просто...

– Он ваш родственник, верно? – спросил Джинзлер, лишь бы перевести разговор на менее болезненную тему. – Вы знаете, по-моему, я даже не в курсе, как устроены чисские семьи. Тем более, Правящие семьи.

Фиса безучастно посмотрела на него.

– Девять Правящих семей ничем не отличаются от остальных, – сказала она. – Братья и сестры, кузены и так называемые "родственники во власти" становятся членами семьи благодаря кровному родству и личным достоинствам. Некоторые отделяются, другие приходят, третьи рождаются с правом войти в семью. Все то же самое, что и в любой другой семье.

Она снова опустила взгляд на Формби.

– Этого не должно было случиться. Ничего этого не должно было случиться.

Формби приоткрыл глаза.

– Фиса, – прошептал аристократ. – Ни слова больше.

– Что вы хотите сказать? – нахмурился Джинзлер. – Ни слова о чем?

Фиса отвернулась.

– Ни о чем, – сказала она неестественно сдавленным голосом.

У Джинзлера по затылку пробежали мурашки.

– Фиса? – повторил он. – Фиса, что происходит?

– Спокойно, господин посол, – прошептал Формби. – Я расскажу вам... все... позже. Но... не сейчас.

Он слегка повернул голову на бок.

Туда, где сидел Кили, глядя в пол и что-то бормоча под нос.

У Джинзлера пересохло в горле; ему вдруг вспомнился недавний разговор в осажденном волкилами укреплении. " Вы вправду не знали, кто они? " – спросил Улиар. – " Разумеется, нет! – ответил Джинзлер – злой, испуганный и возмущенный. – Неужели вы думаете, что мы пустили бы их на борт "Сверхдальнего"? " – " Кое-кто из вас мог бы, – возразил Улиар. – Например, наследники тех, кто когда-то пытался уничтожить "Сверхдальний перелет".

В этот момент вмешалась Фиса и перевела разговор на другую тему.

"Вы вправду не знали, кто они? Вы вправду не знали, кто они?"

– Хорошо, аристократ, – спокойно сказал Джинзлер, внутренне похолодев. – Можно и позже.

* * *

– Вот она! – крикнул Драск на ухо Фелу. – Вот!

Фел с удивлением посмотрел вправо. Отстреливаясь, он не заметил, как они добрались до двери. Пальнув еще два раза в коридор, коммандер рискнул снова глянуть вбок, туда, где должна быть кнопка. Вот она – в полуметре над головой.

– Крюк! – крикнул он. – Оглушающую гранату!

– Шак, – сдавленным голосом буркнул штурмовик.

По-эйкарски "готов", с тревогой вспомнил Фел. Видимо, Крюк дошел до такого состояния, что был не в силах переводить на общегал. Оставалось надеяться, что он не забудет выдернуть чеку.

– Готов? – Фел резко подтянулся и ударил по кнопке. – Бросай!

Дверь заскрипела и поползла в сторону. Через щель коммандер заметил одетых в доспехи вагаари, которые поворачивали стволы в направлении источника шума; в следующее мгновение Крюк метнул туда гранату. Фел снова нажал на кнопку, и дверь поехала обратно. Послышались испуганные крики, затем дверная панель встала на место...

От взрыва вся стена коридора будто вспучилась.

– Вперед! – крикнул Фел и нажал на кнопку в третий раз. Переключив бластер на стрельбу очередями, он выпорожнил обойму в вагаари, стрелявших из другого конца коридора. Дверь отъехала в сторону, на этот раз до конца, и коммандер боком нырнул в проем.

Он приземлился в фойе турболифта между двумя оглушенными вагаари, которые слабо подергивались на полу – там, где их настигла взрывная волна.

Фел поднялся на ноги, не обращая внимания на боль в растянутых мышцах, и помог Драску протиснуться в проем.

– Что это было? – спросил чисс, нетвердым шагом подойдя к ближайшему вагаари.

– Оглушающая граната, – ответил Фел, оглядываясь по сторонам и заправляя в бластер последний контейнер с газом тибанна. – Вырубает на пару минут всех, кто поблизости.

– А потом они приходят в себя? – уточнил Драск. В проем с трудом пролез Крюк. Фел схватил штурмовика за руку, не давая тому упасть, и скривился при виде множества вмятин и подпалин на штурм-броне. – Какой же воин станет пользоваться таким оружием?

– Воин, который не знает, есть ли у противника заложники, – бросил в ответ Фел. У Смерча, похоже, возникли проблемы: командир высунулся наружу, протянул ему руку и втащил штурмовика через проем. – Идемте, надо выбираться отсюда.

Но было поздно. Развернув Смерча лицом к турболифтам и противоположному коридору, Фел увидел, что вагаари с той стороны начинают подниматься на ноги, неуверенно наводя оружие на пришельцев. Учитывая скорость, с которой способны передвигаться Крюк и Смерч, противник полностью придет в себя задолго до того, как они сумеют пробраться к выходу. То же самое относилось к коридору, что вел на корму, и сквозному коридору, ведущему к левому борту.

Оставался единственный вариант: занять оборону и отстреливать вагаари, пока их самих не убьют.

– Слушайте! – встревожено пробормотал Драск. – Лифт едет.

Фел скривился: он тоже услышал характерный звук. В кабине, конечно, полно вагаари, но ничего лучшего он предложить не мог. Если они сумеют зачистить кабину, прежде чем внутри поймут, что происходит – по крайней мере, ее можно будет использовать как укрытие.

Более того – если вагаари в вестибюле будут очухиваться достаточно долго, можно будет даже попробовать улизнуть в той же кабине.

– Пошли, – сказал Фел Драску и потянул Смерча за руку.

Они стали пробираться мимо оглушенных вагаари. Штурмовики шатались, как пьяные, Фел по мере сил помогал им идти. Драск, на котором не висели раненые товарищи, двигался гораздо быстрее, и, когда дверь открылась, был готов действовать. Чисс выскочил из укрытия, и его чаррик плюнул в кабину очередью голубого огня.

Однако эта очередь сразу же оборвалась.

– Пусто, – сказал Драск и, развернувшись обратно, перевел огонь на вагаари, которые все еще поднимались на ноги. Мимо его головы просвистел бластерный луч; чисс прицелился и выстрелом заставил врага умолкнуть.

– Скорее!

Драск уложил еще троих вагаари; к тому времени, когда Фел и штурмовики влезли в кабину, по всему вестибюлю уже носились бластерные разряды.

– Все в лифт! – крикнул Фел, подталкивая подопечных к задней стене кабины. Вражеский огонь все еще был хаотичным и неприцельным, но вагаари могли вот-вот очухаться и перестать мазать. – Нажмите на кнопку, вон ту.

– В ядро снабжения? – переспросил Драск. Продолжая стрелять, он тоже нырнул в кабину.

– Да, – сказал Фел. Если у Берша были резервы, то не иначе как на "Д-4", и коммандер не испытывал никакого желания встречаться с ними сейчас. – Ну же, скорее.

Драск нажал на кнопку.

Ничего не случилось.

Драск нажал еще раз, и еще, и еще, затем попробовал кнопку "Д-4". Снова безрезультатно.

– Что такое? – подскочив к чиссу, нетерпеливо спросил Фел.

– Не работает, – прорычал Драск. – Вагаари заблокировали лифт.

На кабину обрушился ураган вражеских выстрелов, рикошетивших от края двери.

– Сюда, – сказал Фел и, схватив Драска за руку, затащил его в глубину кабины. Значит, конец. Враг предвидел их последний маневр, и теперь они полностью и окончательно в ловушке. Он, Фел подвел своих солдат, подвел адмирала Парка, подвел аристократа Формби и остальных чиссов.

Но если вагаари рассчитывают, что он умрет без боя, – их ждет неприятный сюрприз. Полубесчувственные Смерч и Крюк опустились на пол, бессильно выронив "БласТехи". Фел схватил оружие Смерча, проверил уровень заряда и навел бластер на дверь.

Сквозь щель он увидел, что вагаари вполне пришли в себя и передвигаются по вестибюлю целенаправленно – скорее всего, занимая позиции для штурма кабины. Наставив "БласТех" в проем, Фел приготовился...

В следующую секунду раздался визг рвущегося металла и пластика, и крыша кабины обрушилась вниз.

Фел инстинктивно опустил голову и закрыл глаза, защищая их от обломков. Когда грохот взрыва утих, он снова повернулся к двери и рискнул поднять веки.

Перед кабиной, едва различимые в клубах пыли, стояли два имперских штурмовика.

Страж и Призрак прибыли на подмогу.

По прикидкам Фела, в вестибюле турболифта находилось около тридцати вагаари. Но у них не было ни единого шанса. Двое штурмовиков, свежие и невредимые, стояли в дверях плечом к плечу и, не обращая внимания на вражеский огонь, методично обрабатывали вестибюль из бластерных винтовок.

Фел опустился на пол рядом со Смерчем и Крюком, выпустив "БласТех" из рук. Он сидел и вслушивался в звуки перестрелки; горячка боя постепенно уходила.

Вместе с тем он начал чувствовать боль, буравившую его тело не менее чем в десяти местах – на руках, ногах и туловище. Очевидно, отделаться удалось не так дешево, как думалось.

К тому времени, когда бой закончился, он не мог даже стоять без помощи Драска.

* * *

Двое вагаари выстрелили снова: разряды отрикошетили от лезвия меча Люка. Позволив Силе вести руку, он решительно двинулся вперед, сокращая расстояние до врагов. Звуки перестрелки, которые слышались неподалеку всего минуту назад, зловеще затихли. Сосредоточенный на своих противниках, Люк не мог определить исход сражения, но начинало казаться, что они с Марой опоздали.

Огонь вагаари усилился. Стиснув зубы, Люк увеличил темп, едва успевая отражать выстрелы...

И вдруг в завывания бластеров вагаари влились звуки другого тона и ритма – выстрелы из современного оружия. Несколько секунд те и другие исполняли жуткий дуэт, потом наступила тишина.

– Люк? Мара?

Люк медленно опустил меч в исходную позицию; тяжело дыша, он стряхнул с себя концентрацию и начал открывать сознание навстречу окружающему миру. Голос и отпечаток в Силе казались странно знакомыми...

– Мы здесь, Фел, – отозвалась Мара. Они с Эвлин догнали Люка. – Скорее, Люк, они ранены.

Люк сморгнул капли пота, выключил меч и побежал следом за спутницами. Теперь он тоже чувствовал боль – волны боли, катившие навстречу.

Оба отряда встретились за следующим поворотом коридора, возле тел троих вагаари, которых перед тем медленно теснил Люк.

– Это были последние? – спросил один из штурмовиков, указав на трупы своим "БласТехом".

– Насколько я знаю, да, – ответил Люк, глядя на него и остальных солдат с беспокойством и определенным восхищением. Все четверо побывали в переделке, это сразу бросалось в глаза; некогда гладкая и блестящая броня была покрыта бластерными ожогами. У двоих штурмовиков нагрудные пластины совершенно почернели, у обоих на доспехах виднелось минимум по десятку точек, где выстрелы прожгли броню. Было непонятно, как они вообще живы, не говоря уже о том, что просто стоят на ногах. Фел тоже был явно не в лучшей форме: хотя он передвигался самостоятельно, Люк заметил, что Драск держится рядом, чтобы в случае чего подстраховать. – Я вижу, вы тут славно потрудились. – Сказано было довольно учтиво, но такой тон оказался на удивление уместным в разговоре с этими шестью, в которых ощущались отвага и сдержанное достоинство. – Сожалею, что мы не смогли пробиться к вам раньше.

– Ничего, мы справились, – с напряжением в голосе ответил Фел: он явно старался скрыть боль. – Боюсь, мы тут насвинячили в вестибюле, кому-то придется убирать.

– Не волнуйся, – успокоил его Люк. – Как насчет Берша? Вы его видели?

– Лично я не видел, – сказал Фел, обводя взглядом остальных. Послышалось утвердительное бормотание. – Должно быть, он успел добраться до "Д-4", пока мы разбирались с арьергардом.

– С арьергардом? – переспросила Мара. – Вы что, хотите сказать, что их там еще больше?

– Определенно, – ответил один из штурмовиков. – Когда мы вызывали кабину, то слышали шум в одном из пилонов. Они там над чем-то трудились.

– Я так понимаю, сосчитать вы их не успели, – уточнил Люк.

Штурмовик покачал головой:

– Мы были слишком заняты – возились с кабиной и раскладывали взрывчатку, некогда было их разглядывать.

– Но я сделал грубый расчет, – вставил Драск. – Исходя из размеров трех недоступных помещений на корабле вагаари, могу предположить, что Берш взял с собой не меньше трехсот солдат.

Люк присвистнул.

– Трехсот? Должно быть, они там были упакованы, как инфочипы в коробке.

– С их технологией гибернации это вполне возможно, – согласился Драск.

– А что они делали в пилоне? – спросила Эвлин.

Все посмотрели на нее.

– Что? – переспросил Фел.

– Вы сказали, что они чем-то занимались в пилоне турболифта, – напомнила девочка. – Вы сказали, что не успели их сосчитать, но вы не посмотрели, что они делают?

Двое "чуть менее израненных" штурмовиков переглянулись.

– Нет, – признался один из них. – Мы видели вспышки и обратили внимание, что они работают в самой шахте, а не на какой-то из кабин. Но это все, что было видно.

– У нас в тот момент были дела поважнее, чем размышлять об этом, – прибавил второй штурмовик.

– Ну так давайте поразмыслим об этом сейчас, – сказал Люк. – Что мог задумать Берш...?

– Возможно, есть более простой способ это выяснить, – сказала Мара. Она подошла к одному из трупов вагаари и стащила с него шлем. – Давайте спросим у него самого.

Заглянув внутрь, она включила встроенный комлинк.

– Алло, Берш, – проговорила Мара в микрофон. – Это Мара Джейд-Скайуокер. Как там дела наверху?

Повисла долгая пауза.

– Берш! – повторила Мара. – Давай, вагаари, не тормози.

– Мне очень жаль, но генерал Берш сейчас не может ответить, – донесся из шлема далекий голос, показавшийся неестественно глухим. – Так вы еще живы, джедаи?

Люк поморщился. Генерал Берш – ни больше, ни меньше.

– Да, Эстош, – сказала Мара. – Мы живы, а ты снова радуешь нас своим бодрым голоском. Какой замечательный день для всех.

– Не для всех, джедай, – ответил Эстош со злорадными нотками в голосе. – Но для вагаари это действительно день сатисфакции. Где именно вы находитесь?

– Мы находимся на дредноуте, очищенном от вагаари, – сообщила ему Мара. – Или сказать поточнее?

– Не надо, – отозвался Эстош. – Я тебя вижу, ты в коридоре возле камеры охлаждения турболазера номер два.

Дата добавления: 2015-10-29