Переведено для группы: https://vk.com/bellaurora_pepperwinters 21 страница

— Я в порядке. Честно. Мне просто надо лечь в кровать и немного отдохнуть. Сегодня у меня и правда был долгий денек. — Самый долгий в жизни.

Брэкс обернул вокруг меня руку, и вместе мы вошли в темную спальню. Наша королевского размера кровать ожидала нас, а одеяло, которое я сшила из остатков разных материалов с изображением Эйфелевой башни, буквально насмехалось.

Я резко остановилась. Почему, почему, почему?

Романтический символ Франции ранил меня вновь и вновь. Я не могла выдержать этого. Я рванула вперед, схватила за край и бросила его в угол комнаты. Я не могла спать под символом страны, в которой жил мой экс-господин. Я молилась Богу, чтобы он страдал так же, как и я. Проклятье, я хотела, чтобы его ледяное сердце разрывалось как мое. Лучше бы тебе гореть в муках, ублюдок.

Меня трясло от гнева, и я отпрыгнула, казалось, на милю, когда Брэкс прикоснулся к моему плечу.

— Тесси... все хорошо. Я не знаю, что случилось, но мы найдем способ, как тебе помочь. Хорошо? — он притянул меня к кровати и помог раздеться.

Я плавала в мыслях, воспоминаниях, жалея, что не могла перезагрузить мозг и забыть. Все забыть.

Одетая лишь в шелковую комбинацию, я легла на постель. Запах порошка и кондиционера для белья успокоили мое неистовое сердце, напомнив, что раньше мне было уютно здесь. Я могу вновь найти тот уют, если попытаюсь.

Брэкс тут же положил мою голову себе на грудь. Для нас это была привычная позиция, и я слушала его сердцебиение. Сильное и равномерное, оно увело меня в счастливое онемение.

Сон похитил мой мир.

— Эсклава, и что ты думаешь, ты делаешь?

Я замерла, уставившись на своего Господина. Кью гордо стоял около моей постели. Он поглаживал свой твердый член, его губы слегка приоткрылись от похоти, а глаза искрились желанием.

— Ласкаю себя, думая о том, как вы трахаете меня, Господин.

Он начала ласкать себя быстрее. Бусинка семени заблестела на кончике. Я не смогла сдержать себя. Резко села и всосала его. Кью застонал, схватив мои волос в кулак, пока я ласкала, облизывала и сосала.

— Бл*дь, эсклава. Твой рот — мой мир. Я хочу трахать тебя весь день, каждый день. Я не могу думать ясно, не трахнув тебя. Я хочу связать тебя и не отпускать. — Его голос бесконечно звучал в ушах, пока он толкался в мой рот, с силой задевая заднюю стенку горла.

Я застонала, скользнув пальцами между ног, поглаживая свою восхитительную влажность.

— Перестань трогать себя, Тесс. Это мое. Всё мое, — он оттолкнул меня назад. Одним быстрым движением повернул меня, поставив на колени, и шлепнул так сильно, что моя кожа ощутила всю эту волну удовольствия-боль.

Я отодвинула попу назад, умоляя.

— Ты примешь все, что я тебе дам. После того, как я жестко отымею тебя, ты не сможешь даже ходить. Тебе нравится этот звук? — его тяжелая ладонь шлепнула меня еще раз; я простонала.

— Да, Господин. Мне нравится этот звук.

Кью расположился сзади и...

— Черт, Тесси, ты течешь.

Пальцы поглаживали, скользя влажностью моего желания по припухшим складочкам и проникнув в киску. Рука Брэкса лежала между моих бедер, и сон рассыпался на осколки, превращаясь в реальность

Это было не по-настоящему.

Мое сердце грохотало, пытаясь осознать и принять реальность. Кью был фантазией. Сном. Я провела руками по волосам, чтобы прогнать навязчивые мысли о Кью, но мои пальцы все еще блестели влагой желания. Я ласкала себя во сне.

— Ты стонала и разбудила меня, — пробормотал Брэкс, все еще толкаясь в меня пальцем. — В твоих стонах было столько боли, Тесси. Затем ты начала ласкать себя и стонать, — его голос наполнился болью, но он тепло улыбнулся. — Я пытался тебя остановить, но ты крепко взяла меня за руку и протолкнула мой палец в киску, и ты... потом ты проснулась.

Краска стыда разлилась по моим щекам. Я отвела глаза, не в силах выдержать его взгляд.

— Прости, Брэкс.

Я глубоко вдохнула, борясь с желанием расплакаться. Качая головой, я попыталась выбросить из сознания стойкий запах сандала и цитруса. Я чувствовала себя такой одинокой, я была лишена всего, что давал мне Кью. Я не принадлежала себе, чтобы постараться справится и научиться чувствовать по-новому. Я ненавидела реальность, потому что не могла притворяться. Мое тело больше не принадлежало мне, оно предало меня, и Брэкс тоже был потерянным, сломленным

Я должна была решить эту проблему. Помочь ему. Сделать что-нибудь.

Брэкс вздрогнул всем телом. Его жесткая длина прижалась к моему бедру. Понимание вспыхнуло яркой вспышкой. Я приблизилась к нему и поцеловала.

Он замер, когда я приоткрыла губы и прижалась к нему в поцелуе. Я могла вернуть ему его девушку. Показать ему, что я правда вернулась.

С грубым стоном он расположился надо мной, глубоко толкаясь пальцами в киску. Но его действия не ощущались как ласки Кью. Ужасно, но я почувствовала, что стала полностью сухой, я не была возбуждена и готова для него

—Тесс. Боже, как же я соскучился по тебе. — Мягкие губы прижимались к моим. Я хотела прикрыть глаза и раствориться в фантазиях, но мне нельзя было этого делать, так как я нуждалась в осознании того, с кем я занимаюсь сексом, и это не Кью Мерсер. Это мужчина с растрепанными каштановыми волосами и голубыми, словно небо, глазами. Это Брэкс. Я когда-то любила его. Полюблю снова.

Я простонала, когда он скользнул в меня еще одним пальцем, выгнула бедра, стремясь к его прикосновениям.

Брэкс прекратил целовать меня, посмотрел вниз.

— Это слишком рано? Я могу остановиться. Мне просто необходимо знать, что ты здесь. Мне нужно взять тебя, Тесси, тогда я пойму, что я не мечтаю и не сплю. — Он провел носом по моему горлу, выдыхая. — Я так часто мечтал, что ты окажешься дома. И теперь просто не доверяю себе.

Я нежно положила ладонь ему на щеку, проводя большим пальцем по губам. Брэкс — все, что должно волновать меня. Я должна прекратить носиться со своим прошлым и подумать о будущем.

— Я тоже нуждаюсь в тебе.

Мне нужно, чтобы Брэкс стер клеймо Кью с моего тела, которое откликалось лишь на моего Господина. Может, тогда я смогу быть свободной.

Не говоря ни слова, Брэкс прижался бедрами и толкнулся в меня. Я захныкала, потому что чувствовала саднящую боль и сухость, но Брэкс, будто ничего не ощутил, удерживая голову у моего плеча, он начал двигаться. Я заставила свое тело ответить на его движения.

Вместе мы раскачивались и соединялись. Он наполнял мое тело, а я пыталась изо всех сил остаться в настоящем. Я пыталась почувствовать, как то, что происходит между нами, перерастет в пылающую страсть, но тут не разгорелось даже искорки. Все было не так как с Кью, не было ощущения, что взрываются фейерверки, не было магии. Перестань думать об этом ублюдке!

Брэкс простонал, целуя мое ушко.

— Черт, это восхитительно. Я так скучал по тебе. Очень, очень, очень, ты даже не представляешь насколько...

Я ненавидела себя.

Я презирала Кью.

Я ненавидела свои больные фантазии.

Я ненавидела мысли, что не могу стать женщиной, которой Брэкс думал я была. Я ненавидела, что Брэкс жаловался на свои проблемы чаще, чем на то, что случилось со мной.

Я оттолкнула темные мысли, вздыхая с облечением, когда Брэкс вздрогнул всем телом и кончил, изливаясь в меня и жестко толкаясь в последний раз.

Мое тело никогда больше не будет гореть, словно опаленное огнем, обожженное, оргазм с Брэксом невозможен.

Брэкс отодвинулся от меня и присел на кровати, глядя вниз. Мой шелковый пеньюар приподнялся, собираясь складками по телу, обнажая мою кожу.

— Святое дерьмо! — его рот открылся от удивления, он резко отшатнулся назад, почти падая с кровати. — Мать твою, Тесси, что произошло? — слезы набежали на глаза, когда он смотрел на мою израненную кожу

Сердце застучало как сумасшедшее. Я громко прыснула от истерического смеха. Брэкс посмотрел на меня так, будто был готов отправить в психушку.

Флоггер оставил отметины, поцелуи и кровоподтеки на моей идеальной коже.

Я покачала головой. Неужели Кью отстегал и пометил меня, зная, что отошлет утром, зная, что прежний любовник увидит? Он что, сделал это намеренно?

Кью — расчетливый сукин сын. Но в этот момент мне было все равно. Отметины от флоггера соединяли меня с ним, как бы то ни было, они остались на моей плоти, и я все еще оставалась эсклавой. Хотел того Кью или нет.

Брэкс поднялся на ноги, полностью обнаженный.

— Расскажи, что с тобой случилось. И какого черта ты смеешься?

Моя улыбка испарилась. Я потупила взгляд. Из-за того, что мои эмоции сыграли злую шутку, я начала плакать. Предательские слезы покатились из глаз.

Брэкс нерешительно вновь забрался на кровать.

Вина взвилась до небес, и я подтянула к себе простынь, вытирая слезы со щек.

— Ничего, Брэкс. Ничего такого не произошло. Я сейчас здесь. Хорошо? Все в прошлом и больше не имеет значения.

Брэкс покачал головой с выражением паники в глазах.

— Может, тебе нужно обследование? Мы можем поехать прямо сейчас. Я чувствую себя бесполезным.

Мысль о том, что придется с кем-то говорить, привела меня в неописуемый ужас.

— Нет, все хорошо, честно.

Брэкс выдохнул, и его плечи поникли. Его голос задрожал, когда слова печали срывались с его губ.

— Тесс, мне так жаль, что я не смог остановить их. Я прокручиваю тот день в памяти снова и снова. Я хочу убить себя за то, что не смог остановить их, я заслуживаю отправиться в ад за то, что не послушал тебя. Я заставил тебя зайти в то кафе. Это моя вина

Паника вспыхнула во мне. Я не могла видеть, насколько Брэкс раздавлен. У меня не было сил успокоить его, как и у него их не было для меня.

Я села рядом, крепко прижимая к себе простынь, убеждаясь, что мое тело прикрыто. Приблизилась к нему на коленках, взяла лицо в свои руки.

— Ты не виноват. Никто не смог бы их остановить. — Мое тело напряглось, вспоминая Кожаного Жилета. — Никто, понимаешь? Мы должны простить друг друга.

Брэкс опустил голову.

— Ты не ненавидишь меня? За то, что не послушал? Я провел два последних месяца, думая, что ты мертва. А потом ты вернулась ко мне израненная и психически сломленная…

Я вздрогнула. Со мной произошло многое, но психически я была в порядке. Кью не победить.

Он посмотрел на меня, в глазах было страдание.

— Я очнулся в мужском туалете, один. Тебя не было. Не знаю, как я добрался обратно в отель, но как-то я это сделал. Полиция организовала отряд для твоего поиска, но они не надеялись, что найдут тебя. Они прекратили поиски через неделю, затем подключилось Австралийское посольство. Они помогли мне добраться домой.

Он грубо рассмеялся.

— Они доставили меня домой одного. Одного! Без тебя. Как они могли подумать, что я могу начать новую жизнь? Я хотел остаться и продолжать поиски, но полиция заверила меня, что те, кто был в кафе, пересекли границу.

Брэкс схватил меня за руку и стиснул до боли.

— Куда они тебя забрали?

Я была готова слушать историю Брэкса. Было заметно, что произошедшая ситуация подкосила его, но моя история... Я не могла. Я не могла рассказать ему те ужасы, которые произошли со мной в Мексике. Я не могла рассказать ему об изнасиловании, когда я убежала. Я не могла быть честной и рассказать, сколько для меня значил Кью. Как сильно я желала его — даже сейчас. Я унесу это с собой в могилу.

Брэкс схватил мое запястье, рассматривая его. Проводя по нему пальцем, поглаживал линии штрихкода, затем пробормотал.

— Это они сделали? Ублюдки. — Он опустил руку и развернул запястье, как будто оттого, что он не хотел смотреть, татуировка исчезнет. — Зачем они сделали тебе татуировку?

Я подняла руку и потрогала место за ухом, ужас пронзил меня. У меня под кожей все еще находилось отслеживающее устройство. Кью мог снять трекер, но что, если мексиканцы вновь могли найти меня. Или, может, оно дезактивируется спустя некоторое время? Мне нужно было выяснить, как вытащить это из-под кожи.

Заставляя себя сохранять спокойствие, я сказала:

— Не волнуйся обо мне, расскажи, что случилось с тобой. Так ты добрался домой, а дальше? Я так переживала, что ты был один. Прости, что оставила тебя.

Слезы наполнили глаза с осознанием того, что Брэкс страдал и полностью раздавлен произошедшим. Скорее всего, его кошмары стали еще хуже.

— Когда я добрался домой, предпринимал попытки все расследовать самому, куда дальше забирают похищенных женщин из Мексики. Но согласно газетам украденных девушек никогда не находили. Некоторые находились в Испании, некоторые в Саудовской Аравии, но их никогда не оставляли в живых. Мое сердце словно вырвали из груди. Я думал, что никогда не увижу тебя. — Его голос дрожал, почти срывался, он смотрел на меня с таким страданием. — Затем ты позвонила. Я хотел убить себя за то, что не смог ответить. Но мой босс умолял меня выйти на работу, и я безропотно согласился. Когда вернувшись с работы, я услышал твой голос, то хотел разбить телефон на мелкие кусочки. Я ужасно мучился. — Его грудь поднималась и опадала, руки были сжаты в кулаки. — Но ты дала мне его имя. Мерзкого ублюдка звали Кью Мерсер. Ты дала мне подсказку. Я понятия не имел, какого хрена ты находишься во Франции, но сразу же позвонил федералам, и они начали все расследовать с новой силой. Они нашли этого богача, он жил в окрестностях города Блуа во Франции и владел огромной корпорацией. Я пытался его погуглить, но, к сожалению, не смог. Ни одной его фотографии или намека на то, что он мог сделать с тобой.

Он тяжело вздохнул, прежде чем продолжить, будто освобождая себя от ночного кошмара.

— Полиция сдержала слово, они сказали, что будут расследовать до последнего, пока не найдут тебя, не освободят и не упрячут его за решетку. Я надеюсь, они его схватили, и он будет гнить в тюрьме.

Мысль о мертвом Кью заставила мое сердце превратиться в камень, я задержала дыхание. Ненависть в голосе Брэкса была подобна ледяной воде, которую выплеснули на меня со всего размаха. И меня просто прорвало:

— Кью Мерсер был не тем, кем я предполагала. Я убежала, но только навлекла на себя еще большие проблемы. Кью спас меня, — я говорила и говорила, не в силах остановить себя. По телу прошла нервная дрожь, когда я вспомнила Тварь. Убирая все воспоминания в дальний ящик, я добавила с нажимом: — Кью спас меня, помог мне преодолеть все, что произошло, а затем отпустил.

Эти два пункта наиболее важны из всего, что я сказала. Это была моя история, которую я приукрасила и смягчила для него, нацепив на нее красивый розовый бантик.

Брэкс нахмурился и скривился.

— Он что, просто отпустил тебя? Полиция не приходила?

Я улыбнулась.

— Полиция приходила, спасибо тебе, что помог им найти меня. Но Кью отпустил бы меня по собственной инициативе. — Мое сердце скрутило от боли; как бы я хотела, чтобы этого не произошло. Я не хотела покидать его. — Видишь ли, он помогал женщинам, которые были проданы и надломлены в психологическом плане. Он покупал их, но когда они приходили в себя, то отпускал домой.

Я не могла усмирить гордость, которая нарастала в груди. Кью не был монстром. Может он и думал, что был, но нет. Монстр бы насиловал, избивал, пытал и убивал. А не предлагал свободу.

Брэкс расслабился.

— Так он не трогал тебя? Ты была в безопасности все это время?

Я опустила глаза и подтянула простынь немного выше к горлу.

Я выпрямилась, надеясь все-таки суметь утаить от него всю правду.

— Я получила это все, когда убежала. Я жила в достатке и богатстве, у меня даже появилась подруга Сюзетт. — Я попыталась улыбнуться, но слезы грозили пролиться в любую минуту. — Я... Я в порядке. Честно. Вместе мы сможем выкарабкаться и попытаться наладить жизнь.

Он склонил голову на бок, и на минуту мне показалось, что он не купился на мою ложь. Затем потянулся ко мне и заключил в объятия.

Брэкс поцеловал меня в макушку, еле слышно повторяя:

— Все наладится. Ты дома. Я больше не спущу с тебя глаз.

Я прижалась к нему сильнее, но не произнесла ни слова в ответ.

*Дятел*

Человек может приспособиться ко всему. А вот человеческое сердце — нет.

Прошел месяц, и старая жизнь потихоньку начинала возвращаться на круги своя, как будто я никогда и не покидала Австралию. Спустя две недели после моего возвращения, я позвонила своим родителям

Брэкс рассказал им, что произошло в Мексике, в ответ на его рассказ они кремировали моего старого игрушечного единорога и развеяли его прах, выдавая за мой, на заднем дворе, полностью уверовав в то, что я умерла. В их старческих, затуманенных маразмом рассудках мое возвращение было тяжелым испытанием, поэтому, как вы понимаете, ни о каком втором счастливом шансе и говорить не приходилось.

Больше я им не звонила.

Я стала слушать песни, которые берут за душу, обнажают то, что у нас внутри, так же, как и Кью. Слова этих песен помогали разделить всю мою боль, залечивая душевные раны.

Воспоминания о тебе не покидают разум...

Преследуют меня, охотятся на меня, сводя медленно с ума.

Я бы хотела умереть,

Каждый раз, когда я закрываю глаза, ты там,

Готовый увлечь меня в водоворот темных желаний

Реальность там, где больше нет меня, мои сны мое спасение.

Я уничтожу тебя, разрежу на кусочки, сломаю каждую кость в своем теле.

Если только это будет значить спасение от твоей темной мелодии.

Я никогда не включала песни, если Брэкс был дома, но когда я была наедине со своим одиночеством, то слушала их непрерывно, и тексты вырывали из моей души печаль и горе.

Но во снах Кью по-прежнему приходил ко мне, и я просыпалась от потрясающих оргазмов. День за днем я училась играть и лгать, быть Тесси. Правда и воспоминания о Кью покрывали мое сердце глубокими ранами. Но со временем я стала успешной в сокрытии правды и реальных чувств.

Мои секреты оставались запертыми за стенами крепости. Мое тело со временем исцелилось от ударов плети, но они не ушли бесследно. Они горели ярко-алым в моей истерзанной душе.

Иногда ночью я скручивала соски настолько сильно, как могла, пытаясь воссоздать ощущение того, как Кью ласкал меня, без намека на нежность, но это не работало.

Яркость чувств и жизнь, к которой он дал мне прикоснуться, была за пределами досягаемости, она стала темным райским наслаждением. Реальность взяла верх. Я сдала выпускные экзамены в университете. Администрация университета допустила меня к финальным тестам, которые я сдала с отличием. Брэкс отвел меня на праздничный ужин в честь отличного завершения учебы, но весь вечер мы неловко общались, и у меня появилось ощущение, что я отрезала еще один якорь, который крепко удерживал меня здесь. Теперь у меня было законченное образование. Единственная вещь, которая удерживала меня здесь — Брэкс. И день за днем я доказывала сама себе, что этого было недостаточно, чтобы удержать меня на месте.

Я пыталась воссоздать в своих набросках особняк Кью, но больше не могла, что-то ускользало от меня. Сколько бы я ни пыталась, всегда чего-то не хватало.

Я созвонилась со Стейси и остальными друзьями из университета, начала искать работу в сфере недвижимости. Я шла по жизни в полуотстраненном состоянии. Да, я улыбалась, смеялась, но все было не в полную силу, словно заснято на пленку, через которую никогда не передать ярких эмоций, богатых запахов и чувственного наслаждения.

Тридцать шесть дней спустя, после того как Кью меня оставил, случилось две вещи, которые потрясли меня и изменили мой спокойный мир.

Брэкс полностью изменился. Я заметила, что он стал проводить много времени, выбрасывая мусор. Мне было совершенно плевать на эти изменения, но однажды ночью любопытство заставило проследить за ним.

Тайком от него я пробралась на улицу и увидела, что он общается с нашей соседкой по коридору. Она трепала по шерсти Близарда и смотрела в глаза Брэкса с обожанием.

Я крепко сжала пальцы, сердце застучало быстрее, первая эмоция за прошедший месяц.

Я никогда не прекращала размышлять о том, как Брэкс жил без меня все то время, пока я играла роль рабыни Кью. Он заботился о ней — я заметила, как бережно и ласково он относился к ней, когда я только познакомилась с этой девушкой — я видела это в его глазах.

О боже, может, он почувствовал разочарование, когда я вернулась, в то время как он уже свыкся с мыслью, что я мертва?

Я была настолько эгоистична, что совершенно не подозревала об этом. После того как мы проснулись в первое утро вместе, мы вели себя как ни в чем не бывало. Никогда не обсуждали произошедшее в ту ночь, но я и не жаловалась, что у нас не было секса. Я не хотела признавать этого, но живя с Брэксом, принимая его поцелуи и объятия, я чувствовала, будто обманываю и предаю Кью, что, конечно же, было ужасно глупо. Но мое тело ненавидело меня за то, что я предаю своего Господина. Оно словно жило своей собственной жизнью. Суть была в том, что мои желания подпитывали мои сны о Кью, на протяжении ночи я становилась для него готовой, тело дрожало от потребности получить освобождение.

Я притаилась, как вуайеристка, наблюдая за Брэксом, пока он помогал девушке подняться, удерживая ее руку на минуту дольше обычного. Волнение в ее взгляде заставило меня почувствовать тоску. Тоску по другому человеку.

Я ждала, что меня одолеет черная ревность. Я думала, взорвусь от ярости. Я ожидала хоть каких-то эмоций... ну хоть что-нибудь, что показало бы мою заинтересованность.

Ничего.

Брэкс рассмеялся над ее шуткой, потрепав Близарда по шерсти. И мягкая улыбка расцвела на моем лице.

Брэксу нравилась другая. Он больше не нуждался в моей поддержке, а я больше не нуждалась в ощущении, что он мой. Понимание сверкнуло в голове, раздавшись громом тысячи барабанов и вспышками молний.

Счастье. Свобода.

Брэкс больше не нуждался во мне.

Я свободна.

Миллионы эмоций поднялись огромной волной, вспениваясь и смешиваясь. Ниточка, которая соединяла меня с Брэксом, которая когда-то была соткана из благодарности и дружбы, была разрезана, оставляя меня не принадлежащей никому.

В первый раз в своей жизни, я владела собой. Совершенно одинокая. Ни у кого не было на меня прав. Я не была ничьей собственностью и никому не принадлежала. Сверкнувшая радость полностью рассеяла темную печаль, которая царила в моей душе, лишала меня обязательства заботиться о ком-то.

Я сама заботилась о себе. Je n’appartiens qu’à moi (прим. пер. фр. Я принадлежу только себе). Французское выражение было идеально для этой ситуации

Я прошептала его еще раз и от бесконечности возможностей, которые открывались передо мной, покалывало кожу.

— Je n’appartiens qu’à moi

Следующей ночью я сказала «прощай» Брэксу.

Пока он пошел выносить мусор и наслаждаться общением с соседкой, я вытащила старый чемодан из-под кровати. Делая радио погромче, устанавливая его на волне, которая вещала поп-музыку, я приветствовала новое начало своей жизни.

Вещи, которые мне не нравились, аксессуары, которые мне больше не нужны, я складывала в самый низ. Впервые в жизни я буду путешествовать в одиночку. Никакого запасного плана, не было человека, на которого можно положиться. Я надеялась только на себя.

У меня не было определенного плана, куда я поеду. Но я точно знала, что хотела выполнить свою клятву. Обещание, которое дала женщине, делавшей мне татуировку в Мексике. Я сказала ей тогда, что карма настигнет ее и схватит за задницу. Я хотела быть той кармой. Я хотела охотиться и настичь каждого подонка, который был вовлечен в эту грязь, я хотела отомстить за всех женщин, у которых не было «счастливого конца», как у меня.

Я перестала быть слабой и пассивной. Я больше не Тесси.

Смотря на свежезаклеенное пластырем запястье, я мягко улыбнулась. В течение последнего месяца, я удалила лазером среднюю часть татуировки штрихкода. Я приняла боль; в конце концов после всего, через что я прошла, Кью учил меня, боль — это удовольствие.

Его голос звучал в моей голове.

«Думай только обо мне и о том, что я делаю. В боли есть своя близость, эсклава. Позволь мне сделать твою боль моим удовольствием».

Я потрясла головой, прогоняя прочь воспоминания, игнорируя болезненную пульсацию между ног. Боже, как же я скучала по нему. По его эгоистичной холодности, его жестокой агрессивности.

Но я так же была очень благодарна ему. Без его жестокости я бы никогда не смогла обнаружить в себе сильный стальной стержень.

Улыбаясь, я провела пальцем по взмывающей ввысь птице, которая находилась между двух линий штрих кода. Под воробушком было число — пятьдесят восемь.

Это было ненормально. Неправильно по многим причинам, заклеймить себя как пятьдесят восьмую рабыню, но Кью был самым важным моментом моей жизни. Самым главным кусочком воспоминания, которое больше никогда не повторится.

Когда я буду старой, скучающей, замужней дамой, я хочу иметь что-то, что будет напоминать мне о нем. Татуировка с птицей и номером навсегда сохранит эти воспоминания. Маленькая шкатулочка, которая будет хранить садистские воспоминания удовольствия, но одновременно с этим будет спрятана глубоко в моем сознании, доступной лишь для меня, когда моему сердцу понадобится немного огня для поддержания жизненных сил.

Вздыхая, я схватила последнюю вещь из своего гардероба.

Серое платье, в котором я покинула дом Кью. Внезапно по радио зазвучала песня:

Твои прикосновения поглощают меня,

Пугают меня, лгут мне,

Ты хочешь пленить меня,

Я хочу быть твоей жертвой,

Ты хочешь разрушить меня.

Я же хочу быть сломленной тобой,

Ты показал мне свою тьму,

Я же отдала тебе свой свет.

Слова песни захватили меня, пробрались в мой разум, я остановилась в нерешительности, глядя на платье целую вечность. Мое сердце сжалось, оно было в замешательстве, что же ему делать дальше: биться или остановиться навсегда. И в этот момент отчаяния я подняла платье и втянула запах, исходивший от него. Мягкий шелк отдавал ароматом цитруса и сандала, этот запах скрутил мой живот узлами ненависти и любви. Два совершенно противоположных чувства, такие разные, но на данный момент не такие противоречивые, сплелись в один клубок — страсть.

Комкая платье, я почувствовала, как что-то смялось и зашуршало внутри него.

Хмурясь, я вытащила конверт, который Франко вручил мне в аэропорту. Но тогда я была слишком напугана, чтобы открыть и прочесть его. Вместо этого я спрятала его в платье, надеясь забыть о нем.

Но я никогда не забывала.

Теперь же у меня была сила. Я управляла своей судьбой. Сев на кровать, я просунула палец под приклеенный край, чтобы открыть.

Мое сердце бешено колотилось, когда я опрокинула конверт вверх тормашками. Оттуда выпал серебряный браслет Брэкса.

Он приземлился мне на коленки, и я могла только таращиться на него. Кью вернул мне браслет.

— Merde! (прим. пер. фр. — Черт) — выругался он. Встал, взял браслет с ковра и поднял его повыше. — Это мое. Ты моя. Уясни это в своей головке, если когда-то хочешь получить этот браслет обратно.

Это было ложью. Все это. Он так легко вернул браслет, будто я никогда и не была его. Если бы он по-настоящему взял на себя обязательства быть моим Господином, я бы не провела весь прошлый месяц в аду.

Я отбросила браслет, и он упал на подушку Брэкса. Я больше не хотела носить этот браслет. Он принадлежал двум личностям, которым я больше не подчинялась.

Я буду двигаться дальше, да поможет мне Бог. Я буду искать и спасать женщин, которые подверглись насилию и вынесли много страданий. Я стану худшим кошмаром торговцев людьми.

Даже при том, что ты отрицаешь его, ты становишься им.

Мои глаза расширились.

Кью спасал женщин, и я тоже хотела заняться этим.

Возможно, он и спасал их, но никогда не воздавал ублюдкам по их заслугам. Я же хотела следовать за чудовищами не просто так.

Я заглянула в конверт и вытащила клочок бумаги. Воздух просто отказался поступать в легкие.

Эсклава,

Тесс,

Это для твоей свободы.

Летай высоко и будь счастлива.

Je suis à toi.

Кью.

Я закрыла рукой рот, сдержав крик. За запиской находился чек.

Подписанный высокомерным почерком с инициалами Квинси Мерсера, чек даровал мне двести тысяч евро.

Мне стало плохо. Двести тысяч! Гнев закипел внутри меня. Двести! Вот сколько я стоила? Дешевле, чем «Бугатти» или другие вещи, которые он мог купить?

Черт, да я не продавалась!

Деньги послали двести тысяч спазмов раскаленного расстройства от его наглости. Он был гребаным идиотом. Мне не нужны были его деньги. Я не хотела от него ничего, кроме спокойствия. Я хотела, чтобы он убрался из моих мыслей. Я хотела, чтобы мои чувства вновь принадлежали мне. Я хотела, чтобы мое сердце прекратило оплакивать его. Так много всего я хотела... и никогда не смогу получить.

Дата добавления: 2015-10-29