Лао Цзы сказал: « Управлять огромной империей - всё равно что готовить мелкую рыбу».

И я с ним согласен. Правитель должен быть очень предусмотрительным, ибо то, что кажется пустяком, может со временем приобрести огромную важность, если взглянуть на этот пустяк с точки зрения подданных. Если они умирают с проклятиями на устах, правителю конец. Редко кто, как Акбар, может переносить роскошь придворной жизни, не попадая в её ловушки. Но даже он иногда оступался - в конце концов, он человек, а совершенных людей не бывает. По некоторым своим кармам он, может быть, расплачивается до сих пор.

Его придворным музыкантом был Тансен, которого на самом деле звали Тансен Пандей. Отца его звали Макаранда Пандей. «Пандей» происходит от «панда» (священник), значит, это была семья брахмана. Макаранда Пандей мечтал сделаться отцом, но все попытки были безуспешны, пока наконец он не начал совершать службы для одного факира (нищенствующего мусульманина) по имени Мохаммед Гоус, жившего неподалёку. Однажды, будучи в особом расположении духа, факир вызвал к себе брахмана, сплюнул на ладонь и плевок вложил в паан. Макаранде он сказал: «Съешь это и твоё дело будет сделано». Тот съел, и в результате появился Тансен.

- Другие брахманы, фанатики индуизма, что для них скорее не редкость, а правило, заявили Макаранде: « Ты проглотил плевок магометанина, и теперь ты сам стал магометанином ». Макаранда ответил: « Ну и прекрасно, теперь я магометанин ». И поэтому Тансен был воспитан мусульманином, хотя и вырос в брахманской семье. Что ты на это скажешь?

Ничего, - ответил я, чувствуя комок в горле. - От брахманов мне пользы никакой, равно как и от остальных индусских фундаменталистов. У меня уже были столкновения с брахманами, не желавшими меня пускать в свои храмы, и с теми, кто считал, что нельзя открывать мне секреты аюрведы из-за моего белого цвета кожи. Бывают белые расисты, но, по-моему, здесь, в Индии, анти-белой дискриминации хоть отбавляй!

Тебе повезло ещё, что ты явился сюда в семидесятые, - примирительно сказал Вималананда. - Лет двадцать или тридцать назад тебе бы вообще не позволили делать то, что ты делаешь сейчас. 1так, поступив на службу к Акбару, Тансен сразу же был признан одним из девяти украшений двора. Он быстро прославился на всю империю, и Акбар бы им очень доволен. Однажды в приливе чувств Акбар обратился к Тансену: «Вах-вах, какой же ты превосходный музыкант!» Однако скромный ответ Тансена заметно охладил его пыл: «По сравнению с моим гуруджи, я совершенное ничто, о Спаситель мира. Да, я неплохо играю, но мой учитель Харидас Свами играет намного лучше меня. Я пою ради денег, славы и вашего удовольствия, а он поёт только ради Бога». Это возбудило любопытство Акбара. Он ценил мастерство, поэтому он сказал: «Ты должен попросить своего гуруджи прийти ко мне во дворец, чтобы я могу услышать его пение». Тансен ответил: «Ваше величество, он никогда сюда не войдёт. Ему не нужна мирская слава. Но если вы переоденетесь и последуете за мной, вам, может быть, повезёт, и вы услышите его пение». Тогда, переодетый до неузнаваемости и представленный гостем Тансена, Акбар пришёл послушать, как Харидас Свами пением славит Бога. Послушав Харидаса, Акбар был так захвачен его пением, что, не помня себя, воскликнул: «Субануллах!», что по-арабски означало: «Потрясающе! Чудо Аллаха!». Харидас тут же догадался, что его слушает мусульманин, и попросил Тансена назвать гостя. Тансен сказал: «Это - император, и ему очень по душе твоё пение». Харидас ответил: «Может, он и император, но я пою не для императоров». Тогда, чтобы выразить своё благоговение, Акбар преподнёс Харидасу бутыль бесценных персидских духов. Харидас взял её и вылил духи на землю прямо перед Акбаром. Акбар задохнулся от возмущения и забыл свой благоговейный тон: «Если духи нужны тебе, надо было предложить их Кришне». Харидас ответил: «Пойди и посмотри». Акбар пошёл в соседний храм Кришны и увидел, что божий лик покрыт теми же самыми духами, которые только что были вылиты на землю. Тогда Акбар понял - отчасти - с кем имеет дело. Акбару повезло, ибо он всегда вёл себя как слуга Бога, и ставя Бога превыше всего, он с уважением относился к Его слугам. Это ещё один эффект преобладания доброй кармы. Добрая карма сводит тебя со святыми, которые оскорблением помогают тебе разобраться в ценностях. Такое с Акбаром случалось не однажды. А Тансен остался при дворе Акбара. Он был поистине великим музыкантом, хотя в других отношениях характер его оставлял желать много лучшего.

- В каких, например?

Дата добавления: 2015-10-31