Костюмы, Которые Мы Носим

СЕЙЧАС

«Эта ужасная вещь сделана для девочек,» Сказал Омар. «Думаю, что ты должна это надеть.»

«Хорошая попытка. Ты тот, кто вызвался это сделать.» Я дернула молнию, пытаясь застегнуть ее на широких плечах Омара, двигая ее на сантиметр. «Хммм. Кажется, ты застрял. Буквально. Застежка не двигается. Ни вверх, ни вниз.»

«Пообещай мне, что вынешь меня отсюда, как только выпускной закончится.» Омар поднял кулак к небу, как можно драматичнее. «Я не могу жить жизнью Белки Стенли.»

«Эм, конечно,» сказала я, сконцентрировавшись на том, чтобы запихнуть его в этот костюм. «На счет три ты в него впихиваешься.» собрав вместе искусственную шерсть одной рукой, другой я сжала застежку.

«Готов? Раз, два, три.» Рывок. Свист. Он внутри. Я одела его супер-супер-супер-большую одежду через его огромные пушистые руки, лапы на его ладони и огромную голову Стенли на голову Омара. «Отлично. Ты готов.»

«Ты не забыла ничего важного?» Омар звучал так, будто он был на самом дне скважины.

«Да, точно, шляпа. Вуаля.»

Я вывела Омара из кладовки, и мы встали в строй с остальными восьмую членами Юной Гвардии Отваги – умнейшие среди всех старшеклассников. Старшеклассники хохотали и пели песни, облако из алкоголя и табака кружилось над ними.

Выпускной скучен, как мойка кухонного полу зубной щеткой. Только если ты не выпускник. Я не выпускник. Я идиот посреди поля, держащий фиолетовый флаг Боевых Белок, вместо того, чтобы два часа поспать. Чтобы не упасть в обморок от изнеможения, я практически облокотилась на флагшток, думая, выгляжу ли я как полярный медведь в моем белом пушистом костюме.

Знаете, что мне надо? Что-нибудь драматичное. Кто-то, кто сбегает с церемонии, стая диких волков, бегущих по главному проходу, огромное землетрясение, поглощающее все поле. Но моим единственным развлечением на этом празднике скуки была преувеличенная драматичность мимы Омара, поздравляющего каждого выпускника.

Впереди всего-навсего сто и один диплом.

После церемонии выпускники обнимались и смеялись, руками обвивая шеи и талии, пока сияли вспышки и щелкали камеры. Тети и дяди, бабушки и дедушки, родители, крестные, братья, сестры, кузины, племянники, племянницы, соседи – все хотели поздравить их.

«Мы так гордимся тобой.»

«Так держать!»

«Ты сделал это!»

Все, что они говорили, было так предсказуемо.

Еще один год, и на их месте буду я. Думая об этом, я начинаю нервничать. Жизнь после конца обучения, жизнь взрослого, жизнь без правил родителей. На что это будет похоже? Конечно, одной мыли об окончании школы достаточно, чтобы мой желудок съел самого себя. Мама, наверно, придумает еще больше правил в этот день. Питер, скорей всего, напьется и будет наезжать на моих друзей. Потом Папа, рассказывающий о мертвых животных так же просто, как люди говорят о погоде. На секунду я подумала, что лучше мне не идти. Но потом я вспомнила о Люке. Люк разбавит Папины странные комментарии шуткой и убедит Маму убрать несколько правил, всего лишь на этот день. Люк будет там. Он будет. Это будет мой выпускной. Конечно, он будет там.

Скелет похлопал меня по плечу, напомнив мне, что он тоже будет там на этом праздничном событии.

Может быть, когда я окончу старшую школу, когда я уеду в колледж, может быть, Скелет отстанет от меня. Пока что я его игнорирую, идя к моей машине, подальше от сцены.

«Клэр, подожди!» Белка Омар бежал за мной, его крики глушились огромной плюшевой головой. «Ты пообещала мне помочь выбраться из этой штуки.»

Я подбежала, схватила застежку и одним рывком высвободила его из костюма, сказав, «Ладно, пока. Увидимся позже.»

«Это было быстро,» заметил Омар, снимая голову. «Подожди, ты что, серьезно едешь домой?»

«Я серьезно наказана, и буду таковой до конца моей жизни, если опоздаю. Повеселись сегодня за меня.» Я развернулась и побежала к машине, слыша как Омар кричит «Увидимся позже» мне в след.

* * *

Я приехала домой на пять минут раньше. В доме было тихо.

«Я дома,» объявила я, заглянув в гостиную, чтобы увидеть Папу, сидящего на диване и смотрящего телевизор, и Маму с ее круглыми стеклянными украшениями в одной руке и с чистящим средством в другой. В моей груди что-то защемило. Опять? Она ведь чистила их прошлым вечером. Что вывело ее из себя в этот раз? Может Питер испачкал их утром, чтоб поругаться с ней. Надеюсь.

«Как прошел выпускной?» Спросила Мама даже спокойным тоном. Она промывала один шар в ладони, одетой в перчатку. Поднеся его к свету, она медленно повернула его, держа его за металлический крючок пальцами, поднеся другую ладонь ниже в одном дюйме от шара. Ради безопасности. Она прищурилась и поднесла его ближе, оценивая. Осмотрела одно место. Поднесла еще раз к свету. Еще один раз. Удовлетворенная, она повесила его обратно на металлическое Рождественское дерево к остальным четырем шарам. Боже, надеюсь, мои друзья никогда не зайдут в то момент, когда она это делает.

«Ладно,» ответила я, пройдя быстро к моей комнате. Не хочу иметь дело с ней или с Папой. Я просто хочу пойти спать.

Я услышала ее голос, как только деверь моей комнаты закрылась. «Не забудь оставить ключи от машины на моем столе сегодня. Не забывай, что ты наказана.» Будто бы я могла это забыть.

Жаль, что Мама запрещает замки на дверях в этом доме. Я бы хотела запереться, чтобы моя тупая семья оставила меня в покое сегодня.

Я сбросила мой рюкзак и взяла еду для рыб. Взяв самый большой кусок еды из контейнера, я сжала его между пальцев. Как только кончики моих пальцев приблизились к поверхности воды, Брутус рванул наверх. Он проглотил кусок еды раньше, чем остальные поняли, что пришло время кормежки. Я высыпала еще больше еды. Пока я смотрела, как ангелы едят, мой мозг вернулся к мыслям о выпускном. И о колледже. Я больше всего волновалась о финансовой стороне этого вопроса. Консультанты в моей старшей школе говорили, что у меня очень высокий балл на экзаменах, хорошие оценки, активное участие в дополнительных занятиях, четверки по двум годовым контрольным. Любой колледж будет мне рад. Я хотела бы, чтобы мои родители осознали: ЛЮБОЙ колледж будет мне рад.

Чувствуя себя удрученной, я закрыла крышкой еду для рыб и легла в кровать. Что-то зашуршало.

Почта. Наверняка брошюра из колледжа. Я перевернулась и достала ее. Письмо? Только один человек, которого я знаю, пишет письма. Люк!

Дорогой Птенчик,

Как поживает моя любимая сестренка? Твое последнее письмо было очень смешным! Я здесь не очень много смеюсь, так что я прочитал его около 50 раз. Спасибо за это.

Я видел картинку, которую ты мне отправила, с твоими новыми рыбами. Не зная их личностей, назвать их было сложно, но они выглядят, как Реймонд и Суши. Именно так. Суши. Не возмущайся – сама попросила!

Поздравляю с результатами экзаменов. Воу, Клэр. Я, правда, очень горжусь тобой.

Я взял несколько уроков сварки здесь, так что, когда выйду, я смогу получить хорошую работу. Держи за меня кулачки, ладно?

Не могу дождаться нашей встречи. Мое слушание уже скоро, так что я смогу вернуться домой уже меньше, чем через месяц. Я позвоню и сообщу тебе.

Скучаю и очень люблю тебя,

Люк

Слушание, наверно, было вчера – это должно было быть причиной, по которой он звонил. Видимо, оно прошло хорошо, поскольку его выпустили раньше. Мне просто хотелось, чтобы он сразу вернулся домой.

Я прочитала письмо еще раз, пытаясь представить, как он его пишет. Но это тяжело – он дал мне не очень много деталей. Я не знаю, какая у него камера или с кем он ее делит, или сколько времени он там проводит каждый день. Хорошо знать, что он берет уроки – не во всех тюрьмах, в которых он сидел, были доступны такие программы.

Это письмо наполнено в основном хорошими вещами, как и большинство из его писем. Концентрируясь на позитивных вещах, которые с ним случаются, спрашивая больше обо мне и о том, что происходит дома, чем рассказывая о том, что происходит там. Я знаю, что это, должно быть, сложно, и даже если он не говорит это напрямую, я чувствую, как ему одиноко, когда читаю слова «Я здесь не очень много смеюсь».

Я взяла коробку с моего стола. Провела руками по краям, шершаво-гладким и потемневшим, по идеально ровным швам.

Это был последний подарок, подаренный мне на мой восьмой день рождения. Я открыла его после того, как все гости ушли, и все шары были сдуты. Люк сказал, что коробка будет для моих сокровищ. Его отпечатки пальцев, отпечатанные на покрашенном дереве, были видны вдоль закругленных краев и изогнутых углов.

Я крепко сжала замок. Он мог защитить все мои сокровища. Даже от Питера? Да, даже от Питера.

Запах опилок и краски веял от футболки Люка. Я до сих пор слабо чую его, когда сейчас прижимаю нос к внутренней стороне крышки.

Тринадцать лет взаимоотношений с моим братом в этой коробке, большинство из них в тюрьме – чему свидетельствуют предварительно штампованные конверты. Буквы были неаккуратными, следы от карандаша блекли и исчезали на бумаге, мои пальцы смазывали часть букв, как и слова Люка.

Я, наверно, писала ему сотни раз, начиная с первого класса, когда мои руки писали кратко, неграмотно подбирая слова, без пунктуации и заглавных букв. Люк отправил мне ровно тридцать восемь писем, включая это, и Рождественские открытки и поздравления с Днем Рождения. В самых ранних письмах он хвалил меня за мои оценки, говоря, как он гордится тем, что учитель сказал, что я очень внимательна.

Я достала одно письмо времен первого класса. Воу, маленький Птенчик, ты так быстро растешь! Хотел бы я оказаться дома, чтобы увидеть тебя в школьном спектакле. Я показал всем твою фотографию в образе снежинки. Мои друзья согласились, что у меня самая милая младшая сестренка. Смотри не вырасти, пока я тебя не увижу. Это письмо особо помято. Я была милой. Люк и его друзья так сказали.

Перебирая стопку, мне необязательно открывать конверты, чтобы узнать, что он написал в большей части них, но желание прочитать их превзошло мое желание отдохнуть.

Еще одно. Я прочитаю еще одно и пойду спать. Я наугад достала письмо и открыла его. Спорю, что яблочное пюре было еще вкуснее, поскольку ты помогала с его приготовлением! Съешь яблоко за меня, Птенчик. И береги наше дерево, чтобы в следующем году я смог получить много таких. Я глотнула, вспомнив, как Мама объясняла мне, что мы не можем просто отправить яблоко Люку. Так, чтобы успокоить меня, она сделала фотографии нас, собирающих яблоки, чтобы отправить их Люку взамен. Но в том году он вернулся домой, когда яблоки уже созрели.

Я положила мое новое письмо в коробку, аккуратно закрыла крышкой и на замок.

Когда я легла спать, перед моими закрытыми глазами представился Люк, заходящий через входную дверь. Я так по нему скучаю, что сердце болит.

Но есть и другая сторона его возвращения, шепот – тюрьма, тюрьма, тюрьма, стыд, стыд, стыд – пылающие взгляды. Не удивительно, что Люк не собирался возвращаться домой сразу. Меня осенило: Будет лучше, если он отправится туда, где он начнет все с чистого листа. Где люди смогут узнать его так, как знаю его я. Место, где настоящее важнее, чем прошлое. И где существует настоящий второй шанс.

Я выкинула все это измоей головы прочь. Слишком устала, чтобы думать об этом сегодня.

Глава 8:

Дата добавления: 2015-07-08