Из показаний инженера В.А. Соколова, допрошенного помощником прокурора г. Перми, об обстоятельствах пуска Камского целлюлозно-бумажного комбината

29 ноября 1937 г.

г. Пермь

[…]^** Будучи опрошенпрокуратурой г. Перми по вопросу [о том], что мне известно о причинах плохой работы КЦБК, даю нижеследующие показания:

Я приехал на работу в Краснокамскв январе 1934 года после того, как был освобожден из лагерей ОГПУ. Я был зачислен на должность ст. инженера по проектированию бумажной ф[абри]ки к[омбина]та. Фактически принципиального характера это проектирование уже не имело, т.к. все основные корпуса были уже не только распланированы, но и начаты, а частично и закончены постройкой (кислотный, варочный, очистной).

Ознакомившись более детально с проектом, я был в недоумении относительно генплана.

Генплан. Генеральное расположение площадок всех 3^х строек (КЦБК, ТЭЦ и Гознак) неверное. КЦБК и Гознак расположены у реки, а жилпоселок отодвинут вглубь. Вместе с тем все сточные воды ф-ки и цел[люлозного] завода стекают в Камув районе селитебной зоны. Сооружение искусственной канализации при существующем рельефе местности и спуск сточных вод ниже пристани граничит с невозможностью. Мне тогда же пришлось слышать от ряда инженеров критику этого положения, которую разделял и сам. Тем более, что ТЭЦ была на отлете – в стороне.

Тогда же напрашивался вопрос, почему КЦБК и Гознак были расположены вдоль Камы, а не перпендикулярно к ней? Почему не использовать тогда речку Пальтав качестве естественного канализационного коллектора, а жилпоселок не расположить выше ее – там, где сейчас ф-ка Гознак? Это приблизило бы ТЭЦ. […]

Готовность к-та к пуску. Этот вопрос общеизвестен, и я не стану доказывать, что, если смонтированы машины, а нет отопления, освещения, уборных, жилья для рабочих, то работать будто бы можно. Конечно, нормально работать нельзя.

Здесь даже появилось такое ходячее выражение: «Пустить можно, работать нельзя». Несмотря на его цинизм, это было верно.

И вот, несмотря на все это, к-т все же пускали; и, надо сказать, что при существовавшем тогда положении пускали удачно (сравнительно, конечно). Пускали так потому, что рабочие и ИТР действительно жертвенно, героически работали и хотели пустить к-т. […]

Почему все мы так хотели, так стремились пустить к-т? Потому, что нам и на собраниях, и в частной беседе говорили, что этого требует партия и правительство. Нас уверяли, что как только мы пустим к-т, нам сейчас же дадут деньги, материалы, запчасти, чтобы достроить и доделать к-т. Нас обманули.

Я впоследствии часто вспоминал это время (зиму 1935/36 гг.) и образно сравнивал нас с бойцами, которых бросили на штурм. Вот они заняли окопы и ждут подкрепления, которое им обещали в случае победы, но этого подкрепления нам не дали.

Комбинат был пущен явно вредительски. Очевидно, партия и правительство были введены насчет его готовности в заблуждение. […]

Были ли здесь протесты и предостережения? Надо сказать, что почти не было. […]

Правда, я припоминаю, что, кажется, Егоров (теперь в пл[ановом] отделе) написал в «Камский бумажник» статью о трудности пуска к-та. Эта статья выражала общее мнение ИТР. Она была помещена. Результаты были очень неприятные для Егорова. […]*

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 10233. Т. 14. Л. 37–38, 43–44. Подлинник. Рукопись.

Из определения Судебной Коллегии по уголовным делам Верховного суда СССР о прекращении дела в отношении группы инженерно-технических работников Камского целлюлозно-бумажного комбината

26 октября 1955 г.

г. Москва

Секретно

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ

ВЕРХОВНОГО СУДА СССР

В составе: Председательствующего – Сакач В.М.

и членов: Назаровой А.Н., Иванова И.М.

Рассмотрела в заседании от 26 октября 1955 г. протест Генерального прокурора СССР на постановление Особого Совещания при Народном Комиссаре Внутренних Дел СССР от 27 августа 1940 года, которым по ст. 58-7, 58-11 УК РСФСР осуждены на восемь лет заключения в исправтрудлагере каждый –

1. ГОРЯЧЕВ Яков Иванович, 1899 года рождения, уроженец поселка Новинка Окуловского района Ленинградской области, состоял членом КПСС с 1920 по 1937 годы, до ареста работал нач. строительства и директором Камского бумажного комбината.

2. БУТЫЛКИН Лука Андреевич, 1898 года рождения, уроженец дер. Киселевка Каменского района Калининской области, состоял членом КПСС с 1919 по 1937 гг., исключен из партии за связь с врагами народа, ранее не судимый, до ареста работал директором Краснокамского бумкомбината.

3. МЕЛЬЦЕР Павел Павлович, 1890 года рождения, уроженец гор. Радом, беспартийный, ранее не судимый, до ареста работал главным инженером Краснокамского бумкомбината.

4. БОЛОТИН Михаил Павлович, 1896 года рождения, уроженец ст. Говардово Дзержинского района Московской области, состоял членом КПСС с 1918 по 1937 гг., до ареста работал начальником стройконторы «Союзбумстроймонтаж» при Камском бумкомбинате.

5. СОКОЛОВ Владимир Алексеевич, 1898 года рождения, беспартийный, уроженец г. Киева, до ареста работал заведующим отделом фабрики.

6. ТАЛАЛАЕВ Иван Тимофеевич, 1880 года рождения, уроженец гор. Ленинграда, беспартийный, до ареста работал начальником монтажных работ Камского бумкомбината.

На три года заключения в исправтрудлагере –

7. ГРИНГОФ Фадей Генрихович, 1878 года рождения, уроженец гор. Паневежис (Литва), беспартийный, до ареста работал главным инженером конторы «Союзбумстроймонтаж» при Камском бумкомбинате.

Протест внесен на предмет отмены постановления Особого Совещания и прекращения дела производством.

Заслушав доклад члена Верховного Суда СССР Сакач В.М., заключение пом. Генерального прокурора СССР Федорова А.П., поддержавшего протест, Судебная коллегия по уголовным делам

УСТАНОВИЛА:

Горячев, Бутылкин, Болотин, Мельцер, Соколов, Талалаев и Грингоф осуждены за то, что являлись участниками право-троцкистской организации и занимались вредительством на Камском бумажном комбинате. Здания строились на заболоченных местах, объекты сдавались в эксплуатацию с недоделками, нарушалась финансовая дисциплина, нарушались технические правила, составлялись фиктивные акты на невыполненные работы, закупали ненужные материалы, допускали демонтаж смонтированного оборудования.

Горячев, Мельцер, Болотин и др. виновными себя не признали.

Из дела видно, что после 3-летнего следствия при выполнении ст. 206 УПК все обвиняемые заявили ходатайства о допросе дополнительных свидетелей, об истребовании документов в опровержение обвинения.

Однако эти ходатайства необоснованно были отклонены, а дело было передано на рассмотрение в областной суд.

Прокуратурой области действия Болотина, Талалаева, Соколова переквалифицированы на ст. 109 УК РСФСР. Областной суд с этим согласился.

При рассмотрении дела Молотовским областным судом в 1940 году обвиняемые отрицали вину. Эксперты не могли дать ответов на вопросы суда. […]*

Дополнительной проверкой подтверждено, что Горячев, Мельцер, Болотин, Бутылкин, Соколов, Талалаев и Грингоф в право-троцкистской организации не состояли, вредительством не занимались и были осуждены по сфальсифицированным материалам, как это признали бывшие работники Пермского горотдела НКВД.

Исходя из изложенного, Коллегия, соглашаясь с протестом,

ОПРЕДЕЛИЛА:

Постановление Особого Совещания при Народном Комиссаре Внутренних Дел СССР от 27 августа 1940 года в отношении Горячева Якова Ивановича, Бутылкина Луки Андреевича, Мельцера Павла Павловича, Болотина Михаила Павловича, Соколова Владимира Алексеевича, Талалаева Ивана Тимофеевича, Грингофа Фадея Генриховича отменить и дело производством прекратить за недоказанностью преступления.

Председательствующий Сакач

Члены суда Иванов и Назарова

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 10233. Т. 15. Л. 133–136. Подлинник. Рукопись.

Дата добавления: 2015-07-08