Из протокола заседания бюро Пермского горкома ВКП(б) по обсуждению закрытого письма Центрального комитета партии в связи с убийством С.М. Кирова

3 августа 1936 г.

г. Пермь

Тов. ПОБЕРЕЖСКИЙ [191]. Я хочу сообщить, какую я веду работу как директор. Сейчас нужно идти по линии наиболее глубокой. Мы сейчас идем в таком направлении – решили выделить в особую группу людей, которые приехали на завод из других областей. У нас на заводе 75 % народа из нашего района и области, но приехавших из других областей мы должны знать. Например, на днях к нам пришел гражданин, в течение 3-х лет работавший на другом предприятии, получивший паспорт. Оказалось, он работал в качестве президента* [в] японской Маньчжурии, работал на них и на нас. Он нашими органами изъят. Он владеет английским и японским языком. Целый ряд других материалов доказывает, кто к нам хочет попасть на завод.

Сейчас стоит вопрос о детях. Дети бывших людей – кулаков, расстрелянных за активную деятельность, пытаются к нам попасть на завод, но мы воздерживаемся от их приема. Мы эту работу ведем, но это не значит, что она нас гарантирует от проникновения врагов. Сейчас враг, глубоко притаившись, числится стахановцем, может быть, носит партийный билет. Поэтому выявить этих людей – очень серьезный вопрос. Может, некоторые попали из Харбина, комсомольцы или с партийным билетом. Но при помощи НКВД мы эту работу выявляем**. […]***

Тов. ЛОСОС. О том, что троцкисты и зиновьевцы являются контрреволюционерами, об этом еще ЦК и товарищ Сталин говорили в [19]30 году. Настоящее письмо ставит иную цель. Если внимательно прочитаете вводную часть письма, обращают на себя внимание два момента. Первое: что контрреволюционеры-троцкисты встали на путь самой острой борьбы – террор. В письме приводятся конкретные лица. Причем, Каменев и Зиновьев не только знали об этом, но сами организовывали террористические акты против Сталина и других членов правительства. Второй момент: кто возглавляет и ведет активную борьбу фашистскими методами против коммунистов – у нас Троцкий через Седова вошел в связь с врагами партии и посылает своих комиссаров, которые пойманы в СССР. Следовательно, и у нас здесь, в СССР, контрреволюционная группа была обнаружена в таких организациях, как в Горьковском крае в госбанке.

Вывод, который делает ЦК, – мобилизовать внимание и бдительность всех членов партии.

Такова пермская обстановка.

Пермьнаходится на Урале– [это] место ссылки целого ряда видных деятелей контрреволюционеров-троцкистов. Из официальных данных установлено, что когда-то ссыльные троцкисты с [19]28–30 года находились в Тобольске. Через Пермь проводилась вся нелегальная связь с Москвой. Отсюда бесспорный вывод, что в Перми троцкистская база очень сильная и эта база до сих пор не разгромлена, нам не удалось до сего времени разгромить эту базу. Поэтому письмо Центрального Комитета ставит перед Пермской парторганизацией задачу особой бдительности, как нигде.

Я приведу несколько фактов. […]

Взяли группу в Краснокамске, и эти люди приехали из Горьковского края, работали там долгое время на заводе. Чем они занимались: они ходили на рыбалку, приглашали целую группу рабочих и тут вели обработку, что жить стало плохо, очереди, потому что у руководства стоит Сталин, и что сейчас ничего не сделаешь, кроме как перейти на террор. Это было на Бумкомбинате, собирались они в течение 5-ти месяцев. Это говорит о том, что бдительность не на высоте.

Очень большое число исключенных обижены, но их до конца не вскрыли, а они ведут свою подрывную работу.

Я должен сказать, что я на гражданской работе недавно, все время работал в армии, и там я все время имел телефонные звонки о том, где не ладно. А здесь я это имею очень редко, когда члены партии звонят о безобразиях. Это говорит о том, что у нас нет необходимой настороженности. А мы любим работать тогда хорошо, когда члены партии в первую очередь нам будут говорить о безобразиях. […]

Тов. ГОЛЫШЕВ [192]. […] Необходимо специально остановиться на заводе имени Сталина[193]. Я согласен с теми товарищами, которые указывали, что сегодняшнее выступление Побережского никого удовлетворить не может, ибо оно было неправильным, не большевистским. […]

Сталинский завод выводов из проверки партдокументов еще не сделал. Трудно гарантировать, что троцкистов нет. Изъяли врагов, но, несомненно, остатки их еще на заводе. Нельзя так либерально относиться к врагам партии (Побережский: «Нужно разобраться, какой это либерализм?»). И это тебе тем более нужно, ты прекрасный директор, об этом не раз отмечал тов. Орджоникидзе; но в обстановке, когда обсуждается письмо по такому острому вопросу, ты не можешь забывать, что сам был в прошлом активным троцкистом. (Побережский: «Активным троцкистом? Зачем это так ставить вопрос?»). Это обязывало тебя в своем выступлении сегодня по вопросу борьбы с троцкистами на заводе имени Сталина, имеющем исключительно оборонное значение, выступить острее, полным большевистским голосом. (Побережский: «Партия знает, как я боролся за генеральную линию партии»). Вместо этого вы проявляете либеральное отношение. (Побережский: «Партия знала, как я боролся за генеральную линию партии. Я считаю, что партия проверит эти факты. А кого ты называешь троцкистом, для меня это не закон»). Сапожников троцкист? (Побережский: «Троцкист»). А кого ты не считаешь троцкистом? (Побережский: «Палия я не считаю троцкистом, с Палием вы подвели меня на всю страну»). А кто возбуждал этот вопрос? (Побережский: «Мне невыгодно было, чтобы он попал на завод; он был мальчишкой 15 лет, комсомольцем, выступил неправильно, а его сделали вожаком»). Его вожаком никто не сделал, но вскрыли его контрреволюционное лицо, и по прямому указанию секретаря обкома тов. Кабакова он с завода был изъят как враг партии и народа. (Побережский: «Я не обязан по поводу и без повода, везде и всюду говорить о том, что я ошибался в течение нескольких месяцев, а на протяжении ряда лет веду борьбу против троцкистов»). С каких пор активное участие в контрреволюционной троцкистской оппозиции является ошибкой? Ты ставишь вопрос не по-большевистски. Когда обсуждается такой острый вопрос, как попытки применять белогвардейские методы террора против вождя нашей партии, против руководителей партии и правительства, ты обязан был сказать полным голосом. (Побережский: «Я ставил вопрос, когда это было нужно»). Но обязан подвести итоги, сказать бюро, почему не были изгнаны троцкисты. Это называется партийным отношением. (Побережский: «Сапожников был разоблачен и к нему приставлен человек; как [только этот человек] научился делать сложные детали, мы его выгнали»). Давайте соберемте троцкистов, и пусть они работают на заводе. Этот либерализм нужно выкорчевывать до конца. […]*

ГОПАПО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 1458. Л. 1, 2, 9–10, 16. Копия. Машинопись.

№ 156
Из протокола заседания бюро Молотовского горкома ВКП(б)
– об исключении из партии Б.А. Бергера[194]

21 августа 1936 г.

г. Пермь

СЛУШАЛИ: О Бергере Б.А. (тов. Высочиненко[195]).

БЕРГЕР Борис Аронович, 1903 г. рождения, еврей, до вступления в партию – рабочий, в настоящее время служащий, образование высшее, член ВКП(б) с 1924 года, партбилет образца 1936 года № 0402777. Имеет партвзыскания: 26/II –35 года бюро Молотовского ГК ВКП(б) Бергеру Б.А. объявлен выговор за политические ошибки в пропагандистской работе. Бергер работает начальником опытно-конструкторского отдела завода имени Молотова. При разборе дела присутствует.

УСТАНОВЛЕНО: Что Бергер является двурушником-троцкистом.

Бергер с 1922 года по 1928 г. жил с женой Михайловой, которая в 1934 г. исключалась из партии парторганизацией завода «Электросталь» (Ногинский район Московской области) за скрытие от партии троцкистской деятельности.

Бергер на занятиях школы истории партии в 1935 г. занимался протаскиванием контрреволюционного троцкизма, трактуя теорию перманентной революции Троцкого, рекомендовал слушателям школы в качестве пособия литературу «1905 год» Троцкого. […]*

Бергер, являясь членом пленума Молотовского ГК ВКП(б), на заседании пленума от 20/VIII – 36 года, посвященном обсуждению материалов о террористической деятельности контрреволюционного троцкистско-зиновьевского блока, не выступал и не показал своего отношения к фактам террористической деятельности контрреволюционеров-троцкистов-зиновьевцев. Будучи вызван на выступление секретарем ГК, Бергер не показал своего отношения к событиям, все свое выступление свел к отрицанию знакомства с делом Михайловой, к оправданию своего поведения на пленуме ГК тем, что он достаточно выступал с критикой троцкистов-зиновьевцев на общих собраниях сотрудников в заводоуправлении, и к заслугам его, Бергера, на производственной работе начальника конструкторского отдела. […]

На митинге сотрудников конструкторского отдела беспартийный сотрудник Плоскирев воздержался от голосования за резолюцию, требующую расстрела врагов народа. Бергер пытался объяснить поведение Плоскирева его «непониманием» и «неграмотностью».

ПОСТАНОВИЛИ: Исключить Бергера Б.А. из членов ВКП(б) как контрреволюционера-троцкиста, протаскивающего в своей работе контрреволюционную троцкистскую пропаганду.

Отметить, что бюро ГК ВКП(б) и его секретарь тов. Кузнецов проявили политическое ротозейство, проглядев явного троцкиста во время разбора его «ошибок» в протаскивании троцкистской пропаганды на занятиях партшколы в феврале 1935 г. […]

Секретарь Молотовского ГК ВКП(б) С.Д. Высочиненко

ГОПАПО. Ф. 620. Оп. 17. Д. 24. Л. 215–216. Подлинник. Машинопись.

Дата добавления: 2015-07-08