Евгений. В лабораторию Лёня меня с собой не взял, чему, если быть честным

В лабораторию Лёня меня с собой не взял, чему, если быть честным, я был несказанно рад. Правда, конечно, повозмущался для вида. Вот теперь продавливаю пятой точкой кровать и думаю. А подумать было о чём. Лео свернувшись клубочком, лежал у меня на животе и тихонечко мурлыкал.

— И вот что мне делать? — обратился я к котёнку и почесал того за ушком. — Не признавать того, что меня до жути тянет к Лёньке, я не могу. Можно врать окружающим, чем я иногда и занимаюсь. Но вот врать самому себе — занятие довольно бесперспективное.

От внутреннего самокопания меня спас звонок в дверь, я аккуратно переложил Лео на кровать и потопал открывать. На пороге стоял Захар Петрович и мило скалил зубки:

— Будущей «невестке» моё почтение, — мужчина ухмыльнулся и прошёл на кухню, а я покорно поплёлся за ним.

— А с чего это вы, Захар Петрович, решили, что я окажусь в партере? — Я недовольно посмотрел на олигарха и стал варить кофе, даже не спросив, будет ли он его. — Может быть, я стану вашим зятем?

Захар Петрович нервно закашлялся, а я хищно улыбнулся и поставил перед ним кружку с кофе.

— Солнышко, а ты, однако наглый тип, — мужчина осуждающе покачал головой. — Не боишься?

— Вас что ли? — я начал оценивающе его разглядывать. — Не, не боюсь. Хомячков вообще бояться глупо.

Захар Петрович на минуту остолбенел от такой наглости, а потом начал хохотать. Смеялся он заразительно, так что я в ответ тоже начал улыбаться.

— Женька, — он вытер слёзы, выступившие на его глазах, — Леон просчитался, назвав тебя солнышком. Ты ж одним ультрафиолетом плюёшься, от твоих лучей одни ожоги. Бедный мой сын. Чувствую, намучается он с тобой. Но ему это даже полезно. А кстати, где моё дитятко?

— На работу уехал, — рассказывать, зачем, я по понятным причинам не стал, а Лёнькин отец не спрашивал, что было мне на руку.

— Можно я спрошу? — я поставил кружки в мойку и повернулся к Захару Петровичу.

— Если я скажу нельзя, ты же ведь всё равно спросишь?

— Конечно, спрошу. Меня трудности не останавливают, — мы перешли в зал. Мужчина опустился в кресло, а я, подобрав под себя ноги, уселся на диван. Захар Петрович выжидательно смотрел на меня, а я пытался сформулировать вопрос.

— Почему вы так легко относитесь к тому, что ваш сын гей? Ведь по всем законам вы должны были рвать и метать и выкинуть Лёньку из своей жизни.

— Я привык оценивать людей по конкретным делам, а не по сексуальным пристрастиям. Он мой сын. Каким бы он не был, он был, есть и будет моим сыном. Тем более, он хороший человек, со временем из него выйдет очень хороший врач, а то, с кем он спит, никого волновать не должно.

Я хотел спросить ещё что-то, но в дверь снова позвонили. День приёмов у меня какой-то. На пороге стоял парень лет тридцати. Высокий и в меру симпатичный.

— Простите, а Леон дома? — задал он мне вопрос.

— Тимка, — приветствовал гостя вышедший в коридор Захар Петрович. — Ты когда из Красноярска вернулся?

— Привет, пап, — незнакомец улыбнулся, было видно, что он рад видеть отца. — Сегодня утром прилетел. Вечером с Машей и детьми ждите в гости.

— Вот и хорошо. Жень, я надеюсь, вы с Леоном тоже придёте? — Лёнькин отец с улыбкой посмотрел на меня.

— Так ты новый мальчик Леона? — Тимур осмотрел меня с ног до головы, и я почувствовал себя музейным экспонатом.

— Нет, блин, я его комнатная собачка, хочешь, пируэт сделаю? — зло прошипел я.

— Ты, Тим, поосторожнее. Женечка, хоть и болонка, но кусаться умеет пребольно. Сунешь палец, всю руку оттяпает.

— Ну что вы, папа! Я своих не кусаю, могу только описать, пометить, так сказать, территорию.

Тимур захохотал, смеялся он так же заразительно, как и его отец.

— Слава Богу, у братца наконец-то появился нормальный парень. Не злись, и обязательно приходите вечером к отцу. Я тебя с женой и детьми познакомлю, — Тимур помахал мне на прощание рукой, и они с отцом ушли.

Лёня вернулся где-то через час и огорошил меня известием о яде. Блин, меня целенаправленно лишают близких родственников. Олег пока не звонил, и мы уселись около телевизора ждать информацию, попутно Леон поведал мне о том, что видел около своей больницы Генку в обществе Тимура.

— И во сколько это было? — я скептически смотрел на парня.

— Где-то часа два назад.

— Поздравляю, — я похлопал Лёньку по плечу. — Твой брат великий иллюзионист. Он умудрился быть в двух местах одновременно.

— В смысле?

— В это время, о котором ты говоришь, он разговаривал со мной и твоим отцом. Мы, кстати, на ужин приглашены.

— Интересно, — Лёнька задумался, — хотя, водителя я не видел. Нужно будет поинтересоваться, кто мог воспользоваться Тимкиной машиной.

Он хотел сказать ещё что-то, но его прервал звонок от ванильки.

— Я тут кое-что проверил. Пришлось взломать пару сайтов, но зато какой результат! — в голосе Олега, явственно проскальзывали самодовольные нотки. — Этот яд в России есть только в одном месте. В институте биомедицинской химии РАМН.

Леон нажал на отбой и уставился на меня потрясёнными глазами.

— Да говори, не томи, — я схватил его за руку.

— В этом институте работает Маша — Тимкина жена...

Дата добавления: 2015-07-08