Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Стивен, 11 лет

 

Через три дня после того, как я узнал его имя, я пришел к очень важному выводу. Довольно часто в книгах о путешествиях писатель, который был вначале наивен, несведущ или попросту труслив, совершает в конце какой-то храбрый поступок. А потому глупо судить о нем, зная так мало. И я пошел в библиотеку и попросил там все остальные его книги. Сибилла говорила правду, он очень популярен — в библиотеке числились абсолютно все его книги, но они были на руках, кроме двух.

И прямо рядом с ними стояла на полке моя любимая — «Путешествие в опасность»! Я читал ее, наверное, раз двадцать! Что ж, тем хуже.

Я взял «Пожирателей лотосов». На обратной стороне обложки красовался портрет моего отца. Большой, во всю обложку! Он задумчиво смотрел куда-то вдаль. Он оказался не так хорош собой, как я ожидал, но, возможно, то был просто неудачный снимок.

В книге «Древняя земля» на обратной стороне обложки был напечатан другой портрет, из серии «Очередное прослушивание в школе актерского мастерства Тайрона Пауэра».

Если бы эти книги оказались романами, библиотекарша, возможно, не выдала бы их одиннадцатилетнему мальчику. Но это были книги о путешествиях и приключениях, и она не возражала. Она уже привыкла к тому, что я роюсь на полках с книгами для взрослых, знала, что я предпочитаю литературу о путешествиях. И не догадывалась о моих истинных намерениях. Да и откуда ей знать, она же не рентген.

Я прочел эти две книги, потом взял еще три в «Барбикэн». Самую последнюю пришлось читать в зале библиотеки на Мэрилибон, потому что там у меня не было абонемента. К концу недели я прочел все книги моего отца.

Должен сознаться, я надеялся отыскать в них проблески гениальности или героизма, которые остались незамеченными Сибиллой. Мне так хотелось воскликнуть на первой же странице: «Но это просто блестяще!..» Однако ничего подобного не случилось, хоть я и добросовестно дочитал все книги до конца. Сам не пойму, что я надеялся там найти.

 

◘

 

Не найдя в этих книгах ничего, я стал думать, что, возможно, как человек он совсем другой.

Во время знакомства с мамой он жил с первой женой, затем брак их распался, он женился снова и переехал в другой дом. Так что даже если бы я отыскал тот дом в Медли, то нашел бы там его бывшую жену.

Потом я подумал, что он часто выступает в разных местах и что можно затем пойти за ним и выследить, где он теперь живет. Но по зрелом размышлении понял, что подобного рода выступления всегда заканчиваются выпивкой и проследить за ним будет трудновато. Можно, конечно, вырядиться в костюм карлика-горбуна, в котором я ходил смотреть «Плач калеки», но все равно в бар меня вряд ли пустят, даже в образе карлика, столь болезненно воспринимающего свой рост.

А потом вдруг меня осенило. Отец много писал в разные журналы и очень многие вещи понимал неправильно. Наука обладала для него фатальной привлекательностью. Он так и не уловил разницы между частной и общей теориями относительности, но по некой непонятной мне причине упоминал о них в статьях при каждом удобном и неудобном случае. Иногда он выбирал слово, имеющее как техническое, так и обычное значение (хаос, цепочка, относительность, позитивный/негативный, полураспад, — ну, надеюсь, вы поняли, о чем я), и делал умозаключения, применимые к этому слову в его техническом смысле с целью дальнейших обобщений относительно того же слова в его обычном смысле. Иногда техническое значение слова можно было выразить лишь математически, что уже указывало на несоответствие значений, но это его никогда не останавливало. И мне оставалось лишь дождаться, когда выйдет очередная его статья, а затем написать ему письмо с анализом всех допущенных им ошибок, — письмо в эдаком невинном и задорном мальчишеском стиле, и подписаться: Стивен, 11 лет. На подобное послание он наверняка должен ответить, — и если повезет, укажет на конверте обратный адрес.

Настал понедельник. Я пошел в библиотеку и просмотрел все воскресные газеты, но ни одной статьи отца там напечатано не было. Тогда я пролистал все субботние газеты, но и там ничего не было. Тогда я стал просматривать газеты за понедельник, 30 марта, — тоже ничего. А ведь я уже десять дней знаю, кто он.

Каждый день я приходил в библиотеку и просматривал газеты. Но ни одной статьи, подписанной моим отцом, так и не нашел. Я стоял у стола, с шуршанием переворачивал страницы, и иногда попадалось что-нибудь занимательное, и я увлекался и начинал ее читать, а потом вдруг меня так и пронзала радость. Я вспоминал, что теперь точно знал, кто он.

И вот в субботу я в очередной раз зашел в библиотеку, и на этот раз в журнале «Индепэндент» была напечатана статья о Галапагосских островах. Речь там шла об исчезающих видах и селекции. Я обнаружил в ней массу чисто логических ошибок, а также несколько фактических, особенно в той части, где говорилось о динозаврах. Похоже, он просто недопонимал генетическую теорию. Что ж, теперь у меня появился шанс!

Я решил, что не стоит указывать ему на логические ошибки, это может сразу оттолкнуть. Решил также не напирать на тот факт, что он путает ДНК с РНК, поскольку, даже если бы я и объяснил, в чем состоит разница, он все равно не понял бы. Зато подумал, что вполне спокойно могу указать ему на какую-нибудь незначительную фактическую ошибку и подписаться: «Стивен, 11 лет». И я решил остановиться на генетической теории, правда, и здесь были свои трудности. Ведь раз он недопонимает ее изначально, объяснение не должно быть слишком сложным. Но затем я счел, что оно будем звучать просто неприемлемо, если я ограничусь односложными словами.

Я переписывал письмо раз десять, стараясь, чтобы оно выглядело умным и вполне приемлемым на его вкус. Мог бы, конечно, напечатать его на компьютере, но потом подумал, что мой ужасающий почерк покажется более трогательным, и переписал окончательный вариант от руки.

Сочинение письма заняло два дня. Я мог бы написать его за 15 минут, если бы не старался, чтобы содержание казалось приемлемым. И потом, как не раз говорила Сибилла, незачем без нужды обижать людей.

 

◘

 

Прошла неделя, и я уже начал думать, что в «Индепэндент», должно быть, отправили письмо не по тому адресу. Прошла еще неделя.

Прошла еще одна неделя, и я подумал, что уж теперь он наверняка его получил.

Прошло еще три дня, и кончился апрель. И я решил было, что он, должно быть, оправился в очередное путешествие. Прошел еще один день, и я подумал, что у него наверняка есть секретарь, который занимается разборкой корреспонденции. Прошло четыре дня. Секретарь, должно быть, получил указания не отвечать на письма от частных лиц.

А на следующий день пришло его письмо.

И я отнес его к себе в комнату, чтобы прочесть там.

Адрес был написан от руки, и мне это показалось многообещающим. Конверт самозаклеивающийся; писал он черной шариковой ручкой. Я медленно вскрыл конверт, внутри лежал белый лист бумаги, сложенный пополам. Я развернул его. И прочел:

 

«6 мая 1998 г.

Дорогой Стивен!

Спасибо тебе за письмо. Возможно, тебе известно, что на свете существует немало теории, объясняющих вымирание динозавров как вида. Признаю, я в своих аргументах использовал самую, с моей точки зрения, доступную из всех для понимания читателя. Что касается генетической теории, было бы, конечно, честнее опираться в рассуждениях именно на нее, но нельзя забывать и о том факте, что у теории Даукина много противников.

Надеюсь, ты не будешь разочарован, если я останусь на своих позициях. Замечательно, что ты осознаешь всю важность этой теории, очень рад, что тебе так нравится мое творчество.

Твой

Вэл Питерс».

 

Я заранее готовил себя к разочарованию. И все равно был страшно разочарован письмом. Несмотря на статью, несмотря на все его книжки, я надеялся, что оно будет необыкновенным и блистательным. Я смотрел на листок бумаги, зажатый в руке, на небрежный росчерк подписи внизу, и больше всего на свете в этот момент мне хотелось верить, что письмо это написано кем-то другим, а не моим отцом.

Если бы его написал кто-нибудь другой, я бы сочинил ответ, где подчеркнул бы, что вся статья говорит об отборе именно на генетическом уровне, что в ней прослеживается одинаковый подход к эволюции индивидуумов и видов, что категорически неверно и приводит к еще большей путанице. И пусть он сколько угодно твердит о Даукине, но ни на один из моих аргументов он так толком и не ответил. Но мне вовсе не хотелось обижать или раздражать его, а потому я решил, что лучше сдержаться. Главное то, что он написал свой адрес, в верхнем углу страницы. Я нашел эту улицу в справочнике, оказалось, что она совсем недалеко от кольцевой линии.

 


Дата добавления: 2015-07-10; просмотров: 119 | Нарушение авторских прав


Читайте в этой же книге: Метаморфозы». Книга первая | Мы никогда не выходим на Слоун-сквер, чтобы отведать жареных цыплят из Небраски | Мы никогда не сходим на «Эмбэнкмент», чтобы зайти в «Макдоналдо | Мы никуда никогда не ездим | Мы никогда ничего не делаем | Поезд дальше не пойдет | МОЯ ПЕРВАЯ НЕДЕЛЯ В ШКОЛЕ | МОЯ ЧЕТВЕРТАЯ НЕДЕЛЯ В ШКОЛЕ | В попытке пожалеть лорда Лейтона | Я знаю все слова |
<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Похоронные игры| Дэвиду с наилучшими пожеланиями

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.007 сек.)