Читайте также: |
|
Я улыбнулась. Да уж. Казалось, что, с тех пор как он затащил меня в полицейский участок, прошел, как минимум, год. А с того дня, как он пришел ко мне с картами, – месяц.
– У всего есть обратная сторона. – Я сказала это, имея в виду мясо Невидимых.
Инспектор понял. Именно за этим он сюда и пришел.
– Абсолютно у всего.
– Вы приобретаете сверхсилу, но Фейри невозможно убить, Джайн. Вы не сможете их остановить. Хватит и того, что вы их видите. Если вы попытаетесь убивать их, они узнают, что вы их видите, и убьют вас.
– Насколько сильным сделает меня это мясо? Таким же, как они?
Я обдумала этот вопрос. Я не знала точного ответа, о чем и сказала инспектору.
– Но это возможно?
Я пожала плечами.
– К сожалению, вы все равно не сможете их убить. Они не умирают. Они бессмертны.
– А для чего, по-вашему, существуют тюрьмы, мисс Лейн? У нас запрещено казнить серийных убийц.
– О. – Я моргнула. – Никогда не думала о том, чтобы посадить их в тюрьму. И не уверена, что тюрьма сможет их удержать. – Если не считать тюрьмы, сплетенной из Песни Творения. – Они умеют телепортироваться.
– Все?
Еще один хороший вопрос. Я никогда не видела, чтобы Носорог телепортировался. Подозреваю, что на это способны только могущественные Фейри: принцы и те, кто является единственным представителем вида, как Серый Человек.
– Но разве не стоит попытаться? Может, мы, слабые людишки, тоже сможем преподнести им пару сюрпризов? Пока вы занимаетесь своим делом, мы займемся своим. Кстати, на улицах явно готовится что-то нехорошее. Что происходит?
Я рассказала ему о Хэллоуине, о стенах и о том, что случится, если стены падут.
Инспектор осторожно опустил чашку и блюдце на стол.
– Вы хотите, чтобы я оказался совершенно без защиты?
– У мяса есть и другие побочные эффекты. Не уверена, что знаю их все, но в одном убедилась лично. Если вас ранят одним из оружий, способных убить Фейри, вы… – Я описала ему смерть Мэллиса: разлагающуюся плоть и отмирающие органы.
– И много такого оружия, мисс Лейн?
– Всего два. – Как же далеко он зашел – от отрицания исчезнувших с карт районов до обсуждения волшебного оружия и банкета из монстров.
– И у кого они?
– Одно у меня, второе у кого-то еще.
Джайн слабо улыбнулся.
– Я рискну.
– Мясо Невидимых вызывает зависимость.
– Я раньше курил. Если уж сумел бросить, то любая зависимость для меня – пустяк.
– Думаю, оно как-то меняет людей.
Я была уверена, что именно мясо Невидимых повлияло на меня и позволило приблизиться к «Синсар Дабх». Многое по поводу этого мяса все еще было неясно, но что-то в нем заставило книгу подпустить меня, словно я стала… не такой чистой, разбавленной.
– Леди, вы сами меня изменили и чуть не довели до инфаркта. Хватит тянуть кота за хвост. Иначе никаких подсказок, помните?
Впервые в жизни я не хотела никаких подсказок. Я не хотела знать, где книга. Единственное, чего я хотела, – никогда больше с ней не встречаться.
– Вы не оставили выбора, когда открывали мне глаза, – твердо произнес инспектор. – Вы в долгу передо мной.
Я изучала его лицо, положение плеч, руки. Я тоже проделала немалый путь. Раньше я видела в Джайне врага, потом полезного союзника, а теперь – просто хорошего человека, который вместе со мной сидит в магазине и пьет чай.
– Мне жаль, что я подсунула вам это мясо, – сказала я.
– А мне нет, – сухо ответил Джайн. – Я предпочитаю смотреть в лицо врагу, а не умирать слепым.
Я вздохнула.
– Вам придется возвращаться сюда через каждые несколько дней. Я не знаю, насколько хватит действия мяса.
Подойдя к конторке, я начала рыться в сумочке. Кажется, инспектор слишком резво выхватил у меня банки с мясом. На его лице было написано нетерпение, отчего я почувствовала себя наркодилером. Или мамочкой, посылающей своего ребенка в полный опасностей первый класс. Мне показалось недостаточным просто собрать ему завтрак в школу, я решила дать полезный совет.
– Те, что похожи на носорогов, шпионят для Фейри. В последнее время они не только шпионят, но и по непонятной причине занимаются городскими работами. Те, что летают, по-моему, охотятся на детей, но я не уверена. По крайней мере, они следят за детьми. Есть еще тоненькие полупрозрачные красавчики, которые могут проникать в тело человека. Я называю их Захватчиками. Если увидите, что такая тварь направляется к вам, бегите со всех ног. Темные, похожие на тени, монстры сожрут вас в мгновение ока, если вы зайдете ночью в Темную Зону. Всю ночь вы должны находиться на свету… – Я почти повисла на двери, выкладывая все это ему вслед. – Повсюду носите фонарики. Если Тени доберутся до вас в темноте, вам конец.
– Я сам разберусь, мисс Лейн. – Инспектор сел в машину и укатил прочь.
В одиннадцать часов я была в Пунта Кана,[16] прогуливалась по пляжу в компании В'лейна. На мне было золотисто-лимонное бикини (вульгарное, ага, но это он его выбрал) и розовый саронг.
Я позвала В'лейна, освободив его имя, почти сразу после ухода инспектора. Мне нужны были ответы, и я была совсем не прочь погреться на солнышке. Всю ночь я думала о стенах, всю ночь и целое утро. Чем больше мы о них узнаем, тем больше у нас шансов их укрепить. А кто мог быть более надежным источником информации, чем принц Фейри, которому доверяет Королева и который давным-давно не пил из котла Забвения?
Для начала он потребовал информацию о «Синсар Дабх», и я ею поделилась, правда, чтобы не злить принца, не сказала, что со мной был Бэрронс. Я сказала, что сейчас нет смысла продолжать гонку за книгой, потому что я не могу к ней подобраться, а если так, то не могу и принести ее Королеве. И только после этих слов меня осенило, и я просто не могла не уточнить.
– Ты сказал, что Королева может коснуться книги. Почему же она сама за ней не придет?
– Она не осмеливается покидать страну Фейри. В последнее время на нее слишком часто нападали, и она ослабела. В мире смертных у Эобил очень много врагов. Она покинула двор и отправилась в древнее место, безопасное убежище нашей реальности. Это место сильнейшей магии. Там, по мнению Королевы, может возродиться Песнь Творения. К ней не может пройти никто, кроме немногих доверенных. Эобил должна оставаться в безопасности, МакКайла. Нам некем ее заменить. Все принцессы исчезли.
– Что с ними случилось? – Для общества, в котором царит матриархат, это действительно страшно.
– Королева отправила их за книгой, как и многих других. С тех пор о них нет никаких вестей.
И они думают, что мне удастся добыть книгу? Если принцессам Фейри не удалось справиться с опасностью, то что могу я?
– Я кое-чего не понимаю, В'лейн. Стены тюрьмы Невидимых были созданы сотни тысяч лет назад, верно?
– Да.
– Задолго до того, как королева Эобил создала границы между нашими мирами?
Он кивнул.
– Так почему, если раньше мы существовали независимо друг от друга, не можем так же существовать теперь? Почему, если тюрьма разрушится, Гроссмейстеру удастся обрушить и границы? Почему обязательно падут все стены?
– Стены и границы никогда не существовали независимо друг от друга. Границы между мирами никогда не были обособленными. Они были созданы на основе стен тюрьмы. Без Песни Королева не могла создать подобные барьеры. Разделение миров само по себе требовало безграничной силы. Королеве пришлось взять магию из стен тюрьмы и добавить к ней собственную силу, чтобы создать барьер между реальностями Фейри и людей. Комбинированная магия дала в итоге более сильную защиту. Ритуал был рискованным, но, несмотря на протесты Совета, Королева настояла на его необходимости.
– А почему протестовал Совет?
– Когда мы впервые пришли в ваш мир, люди ничем не отличались от иных форм жизни на планете – вы были дикарями, животными. Но однажды вы обрели дар речи. Вдруг собака не завиляла хвостом, а залаяла. Заговорила. Королева решила, что это вывело вас на новый уровень развития. Она дала вам права и приказала нам мирно сосуществовать с вами. Это не сработало, но вместо того, чтобы уничтожить вас – на чем настаивали две трети Совета, – Королева разделила наши миры, чтобы гарантировать вам ваши права.
Было ясно как день, что сам В'лейн плевать хотел на людей и их права.
– Ну прости, что мы нарушили превосходство твоей расы, – холодно сказала я. – Но мы были первыми в этом мире, помнишь?
На мои плечи посыпался снег.
– Вы часто это повторяете. Скажи мне, человек, скажи честно: ты и вправду думаешь, что очередность имеет значение? Что факт зарождения на этой планете дает вам право на нее? При нас планета цвела, ее леса зеленели. Ваша раса отравила Землю дымом, изнасиловала ее поверхность, уничтожила леса и расплодилась, как муравьи. Земля плачет. Вы не знаете ограничений. Мы – знаем. Ваша раса не обладает терпением. Мы – самые терпеливые создания, с которыми вы имели дело. Мы можем себе это позволить.
Я вздрогнула от его слов. У Фейри будут тысячи лет, чтобы справиться с Темными собратьями, если те вырвутся наружу, а вот человеческая раса вполне может не дожить до этого времени. Вот еще одна причина, по которой стены нужно сохранить во что бы то ни стало.
– Что делает Гроссмейстер, чтобы ослабить стены?
– Я не знаю.
– Что мы можем сделать, чтобы усилить их?
– Не знаю. Существует уговор между Королевой и людьми, которые несут ответственность за сохранность стен. Они должны выполнить свою часть Договора.
– Они ее выполняют, но это не срабатывает.
В'лейн пожал плечами.
– Почему ты боишься? Если стены падут, я смогу защитить тебя.
– Я волнуюсь не только за себя.
– Я защищу и тех, кто дорог тебе в этом… Ашфорде, верно? Твоих родителей. Кто еще важен для тебя?
От этих слов вдоль моей спины словно скользнуло холодное лезвие. В'лейн знал о моих родителях. Знал, откуда я. Я не хотела, чтобы кому-либо из Фейри, все равно, хорошему или плохому, стало известно о тех, кого я люблю. И понимала, что чувствовала Алина, пытаясь сохранить наше существование в тайне от нового темного мира, с которым ей пришлось столкнуться в Дублине. Она хранила все это в секрете от нас, скрывая даже своего парня, которому доверяла. Наверное, Алина пережила тот же внутренний разлад, когда голова говорит одно, а сердце – другое. Она могла почувствовать, что в глубине души Гроссмейстер злой, но он зачаровал ее словами и действиями… наверное, так.
Или нет, он просто зачаровал ее. Использовал против нее Глас, несмотря на все свои задумки. Потому что никак иначе я не могу объяснить того, что произошло.
– Мне этого мало, В'лейн. Я хочу защитить все человечество.
– А разве человечеству не пойдет на пользу уменьшение его численности? Ты не читаешь газет, МакКайла? Вы осуждаете Фейри, обвиняете нас в варварстве и при этом не оглядываетесь на свои собственные поступки.
– Я не собираюсь спорить с тобой об устройстве мира. Я не хочу рассуждать о мире. Я хочу его защищать.
В'лейн злился. Я тоже. Мы совсем друг друга не понимали. Его прикосновение было осторожным, но глаза остались холодными, когда он притянул меня к себе. Пришло время восстановить его имя на моем языке. Стыдно признаться, но я сама потянулась к нему, я растворилась в поцелуе принца, и меня накрыло мультиоргазмом.
– По поцелую за каждый из королевских домов, – сказал В'лейн с издевательской улыбкой. И исчез.
Ощущения были настолько сильными, что я не сразу пришла в себя и только через несколько минут заметила, что что-то не так.
– Эй, В'лейн, – обратилась я к небу. – А ты ничего не забыл? – Меня, например. – Эй? Я все еще в Пунта Кана.
Интересно, он специально заставил меня освободить его имя, чтобы снова заменить его?
«Мои извинения, ши-видящая, – ответил В'лейн. – Я занят столь многим, что забыл о мелочах».
Вот черт. Если его разум настолько превосходит человеческий, как некоторые любят хвастаться, у него не должно быть провалов в памяти.
Мое копье вернулось. На меня таращились люди. Думаю, девушка в бикини, которая размахивает копьем и разговаривает с небом, была не совсем привычным зрелищем. Я оглянулась вокруг, потом посмотрела на себя и поняла, что дело в моей одежде, а не в копье. Я так увлеклась беседой с В'лейном, что не заметила, куда он меня привел.
Нудистский пляж.
Мимо прошли двое мужчин. Я покраснела и отвернулась. Я ничего не могла с собой поделать: они были ровесниками моего отца, и у них были пенисы.
– В'лейн, черт тебя дери, – прошипела я. – Вытащи меня отсюда!
Он заставил меня помучиться еще несколько минут, а потом вернул в книжный магазин. В золотистом бикини, естественно.
Моя жизнь снова изменилась. Даже рутина меня не радовала.
У меня не было ни малейшего желания вести дела в магазине, или сидеть у компьютера, или рыться в книгах, пытаясь разыскать нужную информацию. Я чувствовала себя лежачим больным. Все попытки найти «Синсар Дабх» не просто провалились. Книга доказала, что все мои действия совершенно бесполезны и добраться до нее я сейчас не могу.
Мне оставалось только ждать и надеяться, что другие лучше справятся со своей работой и выиграют время, – чтобы я смогла хоть чем-то им помочь. Если это вообще в моих силах… Что знала Алина и чего еще не выяснила я? Где ее дневник? Как она собиралась заполучить Темную Книгу?
Семь дней. Шесть. Пять. Четыре.
Меня не отпускало ощущение, что прямо перед моим носом что-то происходит, что я пропустила нечто очень важное, и я никак не могла понять, что же именно. Я уже давно выбралась из рамок своего провинциального мирка, но этого было мало. Теперь мне предстояло выбраться за новые рамки, чтобы взглянуть на ситуацию в целом – и при этом со стороны.
С этой целью я вооружалась до зубов и отправлялась на улицы города. Подняв воротник, чтобы спрятаться от холода, я шагала по Дублину, проталкиваясь через толпы туристов, которых не пугали ни отвратительная погода, ни криминальные новости.
Я шагала мимо Невидимых, заходила в бары и, сидя за пуншем, бессовестно подслушивала разговоры людей и Фейри. Я останавливалась у лотков, покупала закуски, болтала с продавцами. Пообщалась с одним из немногих уличных торговцев, которых еще не заменили Фейри: забавно, им оказался тот самый престарелый джентльмен, у которого я узнавала дорогу к Гарде в день приезда, – он с тем же жутким акцентом уверял, что заголовки скандальных газет говорили правду. Древние вернулись. Я бродила по музеям. Посетила великолепную библиотеку Тринити. Я пробовала пиво на пивоварне «Гиннесс», смотрела с высокой площадки на море городских крыш.
И начинала понимать, что люблю этот город.
Пусть он заполнен преступниками, кишит монстрами и отравлен жестокостью «Синсар Дабх», но я люблю Дублин. Алина тоже любила его? Боялась того, что с ней может случиться, и все равно чувствовала себя живой, как никогда прежде?
И жутко одинокой.
Ши-видящие не отвечали на мои звонки. Даже Дэни. Они сделали свой выбор. Ровена победила. Я знала, что они боятся. Знала, что они видели только ее и аббатство и что она умело манипулировала их страхами. Я хотела ворваться в «ПСИ» и устроить дуэль. Вызвать старушку на поединок, отстаивая свое право быть с ши-видящими. Но я этого не сделала. Некоторые вещи нельзя требовать или выпрашивать. Я доказала, что верю им. И ждала ответного шага.
Я бродила по улицам. Смотрела. И записывала увиденное в дневник.
Даже Бэрронс меня бросил, отправился искать информацию о древнем ритуале, который мог бы помочь ему на Самайн.
Звонил Кристиан. Он приглашал меня посетить земли МакКелтаров, затерянные среди холмов Шотландии, но я не могла заставить себя уехать из города. Я чувствовала себя капитаном тонущего корабля, который остается на борту до последнего. Дядюшки, мрачно сообщил мне Кристиан, с трудом мирились с Бэрронсом, несмотря на то что сами предложили работать вместе. По голосу Кристиана было ясно, что, как только ритуал будет завершен, может начаться война между друидами. Ну и ладно. Мне было все равно: пусть дерутся сколько влезет, лишь бы стены устояли.
За три дня до Хэллоуина я нашла под дверью авиабилет до Ашфорда. В один конец. На послеобеденный рейс. Я долго стояла, сжимая билет в руке, закрыв глаза и прислонившись к стене, – я представляла себе маму, и папу, и свою комнату в Ашфорде…
Октябрь в Джорджии очень мягкий. Он украшает деревья рубинами и янтарем, раскрашивает их в цвета хэллоуинской тыквы, в воздухе пахнет листьями, землей и уютным домашним обедом. Ночи становятся звенящими и прозрачными – такими они бывают только в американской глубинке, вдалеке от слепящего света и дыма городов.
На Хэллоуин в Бруксе пройдет традиционная охота на призраков и гулей. В «Кирпичном» устроят костюмированную вечеринку, превращая жителей города в то, чем они хотели бы быть. Это всегда было весело. Люди выбирают самые неожиданные наряды. Обычно, если я не работала и день выдавался достаточно теплым, мы с Алиной устраивали вечеринку в бассейне. Мама с папой нашего увлечения не разделяли, поэтому отправлялись на сутки в один из мотелей, не скрывая, что делают это для нас, – чтобы не портить романтический вечер.
Сжимая билет, я представляла себе путь домой.
А потом позвонила в авиакомпанию и попыталась вернуть Бэрронсу истраченные деньги. Но максимум, что можно было сделать, – это за небольшую доплату отложить мой полет на неопределенное время.
– Ты действительно думал, что я сбегу? – спросила я у него чуть позже.
Бэрронс все еще был там, куда уехал. Я решила позвонить ему на мобильный.
– Я не стал бы вас в этом винить. Вы бы уехали, если бы я предложил билет в оба конца?
– Нет. Я боюсь, что за мной могут проследить. И давно уже решила не возвращаться домой, Бэрронс. Я вернусь туда только тогда, когда это станет безопасно.
– А если это никогда не станет безопасно?
– Надеюсь, что станет.
Мы помолчали. В магазине было очень тихо. Я была совершенно одна.
– Когда ты вернешься домой? – спросила я.
– Домой, мисс Лейн?
– Мне же надо как-то называть это место.
У нас уже был разговор на эту тему. Я сказала тогда, что дом там, где сердце, а мое сердце в шести футах под землей. Теперь это не так. Мое сердце снова со мной, со всеми его надеждами, страхами и болью.
– Я почти закончил дела. Приеду завтра. – И он нажал «отбой».
Три часа утра.
Я подскочила на постели.
Сердце колотилось в горле, нервы вопили.
И звонил мой телефон.
– Какого черта?! – заорала Дэни, когда я ответила. – Ты там дрыхнешь, как хренов мертвяк! Я тебе звоню уже пять проклятых минут!
– Ты в порядке? – вздрогнув, спросила я.
Мне снова снилось ледяное место. Тяжелый сон забылся, но дрожь напомнила о нем.
– Выгляни в окно, Мак.
Я вскочила с постели, схватила копье и подошла к окну.
Окна моей спальни, как и окна всех прочих жилых помещений, выходили на ночную аллею, так что мне открылся прекрасный вид на скользящие Тени.
Дэни стояла в узкой полосе света, отмечавшей дорожку от магазина к гаражу. Мобильный был зажат между ее костлявым плечом и ухом, на губах сияла улыбка. Тени с голодным нетерпением наблюдали за девочкой из своих гнезд.
Дэни была одета в темный кожаный плащ, который прекрасно подошел бы вампиру из дешевого фильма ужасов. Плащ явно был не по размеру и болтался на тоненькой фигурке, как на вешалке. Я смотрела, как Дэни распахивает его, демонстрируя что-то длинное, мерцающее белым светом.
Я забыла, как дышать. Это мог быть только меч Света.
– Пошли надерем пару фейрийских задниц! – рассмеялась Дэни. Сейчас она выглядела лет на тринадцать.
– Где Ровена?
Я выскользнула из пижамных штанов и торопливо натянула джинсы. Зубы стучали – ненавижу свои холодные сны.
– Ро свалила. Села на самолет и рванула куда-то. Она не могла взять с собой меч, и я его стащила. Ты хочешь болтать или лупить Невидимых, Мак?
Она что, шутит? Да любая ши-видящая описалась бы от счастья. Вместо того чтобы сидеть, думать, говорить и выяснять, я могу пойти и сделать что-то настоящее!
Вырубив телефон, я надела две футболки под свитер и куртку, зашнуровала ботинки, схватила МакОреол и надела его на голову, жалея, что у меня нет второго для Дэни. Не важно. Даже если нам и придется ходить в темноте, я не отойду от нее ни на шаг.
В ту ночь мы убили восемьдесят семь Невидимых. Потом я сбилась со счета.
Большую часть дня накануне Хэллоуина я провела, избавляясь от последствий «вечеринки». В Джорджии после ночного веселья я собирала пластиковые стаканчики, выбрасывала остатки пиццы и пивные бутылки с грустными трупиками окурков. В Дублине мне пришлось убирать трупы Невидимых и части их тел.
Суть проблемы: когда убиваешь Фейри, он перестает излучать магию и, в отличие от экранных страшилок и комиксов, не рассыпается в пыль и не исчезает. Тело остается здесь, в нашем мире, и его всем прекрасно видно. Вчера я так наслаждалась возможностью их убивать, что совсем забыла о трупах. Дэни тоже. Я просто не подумала о том, что они станут видимыми, – я-то сама постоянно их вижу.
В утренних новостях я услышала, что в Дублине «нашли манекены из фильмов ужасов», резиновых монстров из разряда «декораций», поэтому не стоит беспокоиться, но нужно сообщить в Гарду, чтобы прислали людей убрать тела… то есть вывезти мусор.
Телефон завопил, когда новости еще не закончились. Звонила Ровена.
– Прибери за собой, имбецилка ты чертова!
Я как раз завтракала.
– Они только что сказали, что уборкой занимается Гарда, – пробормотала я с полным ртом, в основном чтобы позлить ее.
Я думала о том же: нужно прибраться, и быстро. Но мне было стыдно за то, что я вовремя об этом не подумала.
– Ты оставила хвост из трупов, по которому тебя могут вычислить?
Я моргнула. Возможно.
– Я не знала, что тебя это заботит, Ро, – холодно сказала я.
– Дэни была с тобой? – спросила она.
– Нет.
– Ты сама все это натворила?
– Ага.
– Сколько?
– Я сбилась со счета. Больше ста.
– Зачем?
– Мне осточертело сидеть без дела.
Она немного помолчала, а затем выдала фразу, от которой я поперхнулась хрустящей корочкой кекса.
– Я хочу, чтобы ты приехала в аббатство к завтрашнему ритуалу.
Этого я от нее не ожидала. Я готовилась к длинной нотации за мои бесконечные промахи и собиралась повесить трубку, прежде чем она разойдется, но теперь была рада, что этого не сделала.
– Почему?
Снова молчание. Затем:
– Наша сила в единении. А ты сильная ши-видящая.
Нравится мне это или нет. Ровена не сказала этого вслух, но слова буквально повисли в воздухе.
Как и МакКелтары, Ровена хотела собрать всю возможную силу.
Я в любом случае намеревалась попасть в аббатство. И даже готовилась драться с ши-видящими, потому что они меня не принимали, а я хотела оказаться там во что бы то ни стало. К МакКелтарам меня так не тянуло. Думаю, сказывался голос крови. И вот теперь я получила приглашение.
– Когда?
– Церемония начнется приблизительно через час после заката.
Мне не нужно было сверяться с календарем, висевшим в спальне над кроватью. Я и так знала, что солнце взойдет в 7-23, а сядет в 16:54. В последнее время я как никогда зависела от капризов природы. И не могла дождаться долгих солнечных летних дней, но не только потому, что люблю солнце. Коротенькие осенние и зимние дни теперь пугали меня. 22 декабря, день зимнего солнцестояния, будет самым коротким днем в году, всего семь часов, двадцать восемь минут и сорок девять секунд дневного света. Солнце взойдет в 8:39 и сядет в 16:08. Это даст Теням пятнадцать часов, тридцать две минуты и одиннадцать секунд на их темные игры. В два раза больше, чем людям.
– А когда станет точно известно, что ритуал сработал?
– Вскоре после того, как мы откроем Сферу, – ответила Ровена, но в ее голосе я услышала нотки неуверенности, отчего мне стало очень неуютно.
– Я подумаю. – Это была ложь. Я твердо решила туда отправиться. – Что мне за это будет?
– То, что ты задаешь подобные вопросы, лишь укрепляет мое мнение о тебе. – Она повесила трубку.
Я доела кекс и допила кофе, убрала крошки со стола и отправилась разгребать завалы монстров.
Я запихивала их туши в мусорные баки, прятала в заброшенных домах и даже смогла незаметно утопить двоих в бассейне со свежим цементом, когда строители ушли на перерыв.
Невидимых, валявшихся неподалеку от магазина, я оттащила в Темную Зону. Несмотря на солнечный свет, мне с трудом удалось заставить себя туда зайти. Я чувствовала, что повсюду прятались Тени, я ощущала их, как тонкий звон злобной и голодной силы. Где они прятались? Притаились в трещинах кирпича и наблюдали за мной? Могут ли они просочиться сквозь землю? Или просто сидят в темных углах заброшенных домов? Насколько они умеют уменьшаться? Может ли Тень сидеть в пустой банке из-под содовой, выгнувшись под нужным углом, чтобы не коснуться света? Я никогда не пинала лежащие на земле банки и не собиралась рисковать сейчас.
Улицы были до странности пустыми. В новостях сообщили, что многие люди заболели за два дня до Хэллоуина. Отцы брали отпуск за свой счет, матери забирали детей из школ – и все это без видимой причины. Думаю, не нужно быть ши-видящей, чтобы ощутить гнетущую алчную атмосферу, услышать отдаленный зловещий грохот в порывах ветра, стук копыт Дикой Охоты, летящей все ближе и ближе.
И ближе.
Я нарезала, очистила и разложила по баночкам новую порцию закуски из Невидимых. Джайна не было уже два дня, но, возможно, мясо действовало на него дольше, чем на других людей.
По дороге домой я зашла в продуктовый магазин, купила кое-что и забрала в кулинарном отделе свой вчерашний заказ.
Потом долго стояла под обжигающим душем, раздетая до ножен на бедре – с копьем я не расставалась, а мыть голову одной рукой неудобно, – и смывала с себя запах убитых Фейри.
К полуночи Бэрронс не появился, и я начала злиться. Он сказал, что приедет. У меня были планы.
В час ночи я начала волноваться. В два – решила, что он уже не появится. В три пятнадцать я позвонила ему. Он ответил сразу же.
– Где тебя носит? – прорычала я одновременно с его недовольным «С вами все в порядке?» – Я жду уже несколько часов.
– Чего ждете?
– Ты сказал, что вернешься.
– Я задерживаюсь.
– Так, может, стоило мне позвонить? – ехидно поинтересовалась я. – Знаешь, взять телефон и сказать: «Эй, Мак, я тут подзадержусь».
На другом конце трубки повисло молчание. Потом Бэрронс очень мягко произнес:
– Вы меня с кем-то путаете, мисс Лейн. Не стоит меня ждать. И не стоит привязываться ко мне в любом из смыслов этого слова. Я не тот, с кем подобное может пройти.
Его слова отозвались болью. Возможно, потому что именно это я и сделала: выстроила планы на эту ночь, привязав их к появлению Бэрронса, и не раз прокручивала в голове сценарий всего, что произойдет.
– Пошел ты, Бэрронс.
– С этим тоже не ко мне.
– О, размечтался. Позволь сказать это вслух, чтобы ты не очень задирал нос: я не люблю впустую тратить время, особенно на тебя. Ключи, Бэрронс. Их я, собственно, и ждала. «Вайпер» мы потеряли.
И я скучала по автомобилю, так же как и по своим длинным светлым волосам. «Вайпер» сильно пострадал после столкновения, и если я знала Бэрронса достаточно хорошо, то теперь он избавится от машины. Я чувствовала то же самое. Если тратишь на вещь такую огромную сумму, то ждешь от нее полного совершенства.
– Зачем?
– Я решила отправиться в аббатство для проведения ритуала.
– Не уверен, что это мудрое решение.
– Это не твое дело.
– Возможно, что и мое.
– Я ничем не смогу помочь МакКелтарам, Бэрронс.
– Я и не говорил, что от вас потребуется помощь. В магазине я не смогу гарантировать вашу безопасность. Думаю, вам следует перебраться в более защищенное место.
– Ты хочешь, чтобы я пряталась?
Я повысила голос, потрясенная его словами. Несколько месяцев назад я бы с удовольствием спряталась. Смотрела бы ночные программы по ТВ, полировала ногти на руках, сделала бы маникюр и педикюр, тщательно подобрав оттенки розового лака. Но теперь? Да ни за что!
– Иногда осторожность бывает наилучшим выбором.
– Вот что, Бэрронс: ты обо мне заботишься, я это принимаю. Но не потому, что мне нравится твоя компания, – добавила я, прежде чем он смог вставить язвительный комментарий. – А только потому, что вокруг творится черт знает что. Но я не собираюсь сидеть на месте, как беспомощная гусыня.
– Вы беспомощны, мисс Лейн. Вам необходим… пастух.
Угу, договорились.
– Я понимаю, что это было двусмысленное выражение, – ядовито сказала я. – Для этого моих гусиных мозгов хватит. У слова «пасти» есть несколько значений. Но разве не глупо умничать в присутствии того, кого считаешь слишком тупым?
– Я не глуп, мисс Лейн, – так же ядовито отозвался Бэрронс, и я поняла, что мы на пороге очередной ребяческой перепалки. – И двусмысленности со мной не пройдут. Я смотрю куда глубже.
– Со всеми этими двусмысленностями можешь засунуть свой именинный торт куда подальше. Понятия не имею, зачем я решила заказать его на твой день рождения!
Тишина была такой долгой, словно Бэрронс повесил трубку.
Дата добавления: 2015-07-10; просмотров: 523 | Нарушение авторских прав
<== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
ЧАСТЬ ВТОРАЯ САМЫЙ ТЕМНЫЙ ЧАС 15 страница | | | ЧАСТЬ ВТОРАЯ САМЫЙ ТЕМНЫЙ ЧАС 17 страница |