Воспитание как социальный отбор.

Мы вплотную подошли к тому, чтобы окончательно сформули­ровать на основании всего учтенного материала психологическую природу воспитательного процесса. Однако было бы крайне за­труднительно сделать это в одной фразе, так как всякое опреде­ление, согласно французской поговорке, есть ограничение, т. е. частичное, одностороннее освещение предмета. Поэтому постара­емся взглянуть на воспитание с нескольких важнейших сторон.

Первым приближающим определением воспитания будет ука­зание на то, что воспитательный процесс сводится к установле­нию и накоплению условных реакций на основе прирожденных и к выработке полезных для приспособления к социальной среде форм поведения. Иначе говоря, воспитание определяется как приспособление наследственного опыта к данной социальной среде

Но не трудно заметить, что такое определение чрезмерно ши­роко, потому что под понятие воспитания подошла бы всякая но­вая условная реакция, и мы потеряли бы критерий для различе­ния воспитания от установления новой условной реакции, кото­рую мы замыкаем ежедневно, когда решаемся здороваться с но­вым знакомым человеком, понимать новое иностранное слово, реа­гировать на новое событие. С этой точки зрения необходимо от­личать воспитание от повседневной жизни. Нет никакого сомнения в том, что всякое установление в жизни подобной новой реакции есть по существу психологическое воздействие на самого себя, самовоспитательный процесс. Особен­но резко это бросается в глаза там, где мы встречаемся не с еди­ничными и случайными установлениями реакций, но с планомер­ным, целесообразным и длительным процессом выработки новых систем поведения у взрослых людей. Так, когда мы имеем дело с обучением солдат, с обучением новой игре, с какими-нибудь кур­сами стенографии или машинописи, мы, несомненно, сталкиваемся с психологическими процессами воспитательной природы, ибо во всех этих случаях идет речь о выработке и установлении новых систем реакций, левых форм поведения.

Однако здесь правильнее было бы говорить для ясности и точ­ности дела скорее о перевоспитании в широком смысле этого слова, чем о воспитании. Различие одного и другого слова несколько отличается от того значения, которое придается им в популярном словоупотреблении. В обычном языке под перевоспитанием, как правило, разумеется коренная переработка, перестройка уже су­ществующих систем реакций. Так принято говорить о перевоспи­тании преступника, душевнобольного и т. д. Никто не стал бы в обыденной речи говорить о перевоспитании на курсах машинопи­си или стенографии. С популярной точки зрения мы здесь ничего не перевоспитываем, но сообщаем и вырабатываем как бы новые навыки. Между тем с научной точки зрения во всех этих случаях правильно было бы говорить именно о перевоспитании, так как психологически мы везде имеем установление некоторых новых связей в уже сложившейся системе поведения. Существенным признаком воспитания следует считать момент неустановленности, текучести, роста, самостоятельного изменения организма. Таким образом, в чистом виде понятие о воспитании применимо только к ребенку, т. е. к растущему и самоизменяю­щемуся организму. Это совершенно аналогично всем прочим фи­зическим процессам организма. Изменения в организме происхо­дят безостановочно в продолжение всей жизни. Однако те изме­нения, которые принято называть ростом, имеют совершенно иной биологический смысл. Предназначение и цель их заключаются в подготовке молодого существа к сложной и многообразной жиз­ненной деятельности. Слово «воспитание» применимо только к росту.

Таким образом, воспитание можно определить как планомер­ное, целесообразное, преднамеренное, сознательное воздействие и вмешательство в процессы естественного роста организма. Следовательно, только то установление новых реакций будет иметь воспитательный характер, которое в той или иной мере вмешивает­ся в процессы роста и направляет их. Следовательно, не все новые связи, замыкающиеся у ребенка, будут воспитательными ак­тами.

Если, уходя из дому, я уславливаюсь с ребенком, где я остав­лю для него ключ, этим самым я несомненно замыкаю новую связь у ребенка. Но если эта реакция не имеет никакого иного назначения, кроме того, как помочь ребенку отыскать ключ, она не может быть названа воспитательной с психологической точки зрения. Следовательно, не все, что мы делаем с ребенком, есть воспитание в научном смысле слова.

Отсюда видно, что воспитание может составить предмет и проблему детской психологии. В чем же смысл этого процесса? Его правильнее всего определить как процесс социального отбора. Мы помним, что реакция есть сложный процесс взаимоотноше­ния между миром и человеком, определяемый приспособлением. Поведение есть высшая форма приспособления к среде. Но ребе­нок обладает множеством социальных возможностей. Из него мо­гут выработаться самые различные личности. «Ребенок,— гово­рит Франк,— «воображающий» себя разбойником, солдатом или ло­шадью и «изображающий» из себя эти существа, в действитель­ности более прав, чем его родители или ученые-психологи, видящие в нем только маленькое, беспомощное существо, живущее в детской. Ибо под этой внешностью действительно тщится потен­циальный запас сил и реальностей, не вмещающихся во внешне предметную реальность его жизни. В этом маленьком существе действительно живут силы и стремления и разбойника, и солдата, и даже лошадей; оно фактически есть нечто неизмеримо боль­шее, чем то, чем кажется постороннему наблюдателю». В ребенке потенциально заключено множество будущих личнос­тей, он может стать и тем, и другим, и третьим. Воспитание про­изводит социальный отбор наружной личности. Из человека как биотипа, оно путем отбора формирует человека как социотипа.

Дата добавления: 2015-07-10