Елена Леонидовна Колоскова 9 страница

«Я его не трогаю — и оно меня не трогает», — самый мудрый принцип невмешательства в медицине. Если не знаешь, что это, лучше не касаться.

Когда меня смотрел другой целитель в Рэнсе, он заметил те же признаки, что я — у местной женщины. Может быть, именно из-за этого я не могла родить ребенка в первом браке?

Так, все-таки, откуда я взялась? Почему со мной так поступили? Бросили в Рэнсе без памяти, беспомощную, как младенец. Лишили счастья материнства.

«Ты точно хочешь это знать, Твиг?»

Я попросила доктора Харпера с ранчо извлечь эту вещь у меня из-под кожи. Он удивился, но сделал. В кювете лежал маленький окровавленный кусочек плоти, покрытый соединительнотканной капсулой…

— Интересная штука. Откуда она у вас? — спросил он, стягивая перчатки.

Он машинально закурил и тут же затушил сигарету. Знал, что мне не нравится дым.

— Не знаю, — честно ответила я. — Но узнаю.

Плечо дергало, несмотря на обезболивающий эликсир, который я приняла. Я немного помедитировала, ускоряя заживление, и попросила доктора снять повязку и убрать остатки шовной нити, которая теперь только мешала ране зарастать.

— Зачем? Откроется кровотечение, — предупредил тот, но я настаивала.

Кажется, мне опять удалось его удивить, хотя до этого он уже видел, как я лечила Маурисио и других людей. Однако он не задавал лишних вопросов. Полезное качество для тех, кто имеет дело с преступниками, помогает выжить.

Обычно доктор Харпер молчал или язвительно высказывался о пациентах и других докторах. В свободное время он довольно много пил и не переставая курил одну сигарету от другой. Кажется, он еще принимал какие-то лекарства, облегчающие боль в суставах. Парадокс: медикус, убивающий сам себя! Ко мне он относился терпимо, потому что я не пыталась его спасать и не лезла в душу.

Наблюдая за собой после операции, я не заметила никаких изменений. Или вещь была вообще ни при чем, или это просто дело времени. Проверить я не могла, да и не хотела.

«Как ты себе это представляешь, Твиг?» Переспать с кем-то из научного интереса? Полный бред. Оставалось на время забыть об этом и жить как прежде.

Изучать местную медицину и лечить пациентов. Экспериментировать на крысах, которых я держала в клетке. Они шуршали по ночам, отгоняя дурные сны…

Читать, рисовать, смотреть фильмы. Обозревать достопримечательности. Изучать природу и любоваться красивыми видами. Встречаться с местными уруками, или индейцами, в их маленьком государстве.

Делать отметки в календаре до урочного дня, когда я покину этот мир.

Минуло невероятно жаркое лето, а потом осень и зима. Пришла весна. Год подошел к концу. Столько всего произошло за этот год!

Я много раз ездила на ранчо, где Гарсия держал своих лошадей. На этой почве мы с ним, кажется, нашли общий язык. И он, и я очень любили этих прекрасных животных.

Еще я побывала в индейской резервации, где жили местные уруки. Их история была по-настоящему трагичной. Изгнанные более развитыми «белыми» из своих земель, они остались здесь навсегда, основав сплоченную общину.

С некоторым трудом я умудрялась объясняться со стариками на смеси староимперского, эспаньоль, языка уруков и, что интересно, высокого наречия. Откуда индейцы знали этот язык, они и сами затруднялись объяснить. Разве что, несколько легенд из далекого прошлого о белых предках из-за моря… Знакомство с картой местного мира не прояснило ситуацию, и я приняла это, как данность.

Литл Хаук показал мне отполированные ветрами скалы и невероятные извилистые ходы, пробитые в камне давно исчезнувшими реками. Глубокие каньоны, изрезанные трещинами горы — и два крошечных человека перед величием природы. Мы исколесили на его машине сотни миль по окрестностям города. И везде преобладали два цвета: желтый и ярко-голубой. Лишь чистое безоблачное небо и иссушенная солнцем земля…

Мне даже было немного жаль уходить отсюда.

Я отвезла своих драгоценных крыс на ранчо и вручила клетку доктору Харперу. Кажется, ему был нужен кто-то, о ком надо было заботиться. Даже если он делал вид, что это не так.

Потом я сдала ключи и подарила Мигелю кусачки для сигар. Он был неисправим, так отчего же не сделать человеку приятное? Когда-нибудь его погубит эта привычка, но ему все равно.

— Уезжаешь, Твигги? — спросил он. — Куда?

— Подбросишь меня? Пара миль до заправки, — попросила я, не ответив на вопрос.

Пока мы ехали, он помалкивал и не улыбался, как обычно. Очевидно, задумался о том, что происходит. Я никогда не скрывала, что уеду, как только закончится срок аренды жилья, но раньше он не принимал всерьез мои слова.

— Почему мы здесь? — огляделся мужчина, недоумевая, отчего я попросила высадить меня на дороге посреди пустыни.

— Спасибо, что подвез, — как обычно, я не ответила.

— Давно хотел узнать, откуда ты приехала, — сказал он, помогая мне выйти из машины и выгружая вещи из багажника.

Какая любезность. В этом все латинос. Если мужчина — то до кончиков ногтей. Или я только с такими и сталкивалась. Думаю… думаю, кое-кто все-таки заслуживает ответа на вопрос. Хотя это может его удивить.

Я всегда уклонялась, когда местные пытались узнать что-то о моем прошлом. Боялась, что это все усложнит. Но напоследок можно себе позволить такую вольность.

— Хочешь узнать, откуда я? Я могу показать.

Последний глоток из полупустой бутылки с водой, которую я сую в руки Мигелю и иду прочь от дороги к месту, где скрывается портал. Там я активирую еще один артефакт перехода. В раскаленном воздухе над землей образуется мерцающий ореол в два человеческих роста.

Я оборачиваюсь и машу рукой, прежде чем уйти навсегда.

Глава 20

Шагнуть в неизвестность портала, пройти по междумирью и вынырнуть в степи близ Ламары.

Привычный пейзаж! Время года соответствует хроникам. Самая середина лета и отсутствие малейшего ветерка, дающего облегчение от удушливой жары. Значит, я поступила мудро, одевшись в легкую юбку-брюки и рубашку. Вот только шляпу не захватила. Мария подарила мне такую, из соломки, но я ее забыла взять с собой.

Я подняла голову. На небе серые громады облаков сливались с городскими стенами…

Облик Ламары сильно изменился. Вместо литого камня светлых стен — обычная каменная кладка с зубцами сверху, как в илонских крепостях. Стены, окружающие город, были ниже, чем после реконструкции.

«Как странно…» Странно помнить то, что еще не случилось, и то, каким городу только предстоит стать.

Неподалеку виднелся шатер, над которым реяли флаги Империи и союзников. Но где же стража, которая обычно дежурит возле портала? Я озиралась вокруг, удивленная такой беспечностью со стороны властей. Даже привычных таможенников не было видно.

«У кого бы узнать точную дату?» Стоило мне подумать об этом, как меня вздернули наверх и развернули к себе сильные руки.

— Кто это у нас? — спросил сам себя незнакомец. — Про женщин мне ничего не сказали.

«Силы! Ну и страхолюдина». Я испуганно пискнула и замерла, глядя на мужчину. Он был настоящим гигантом! Статный светловолосый великан в кожаных доспехах, перед которым сиды казались бы обычными людьми. Рука, которая меня держала, была толщиной с мою талию.

— Ха! И сумку не выпустила, — заметил он, разговаривая сам с собою.

Точно… У меня от испуга судорожно сжались пальцы, крепко сжимая ручку кофра. Ну и силища у этого существа! Он легко удерживал меня на весу вместе с вещами.

— И что мне с ней делать? — рассуждал великан.

— Э-э… может, поставить на землю? — рискнула предположить я. — Вам совсем не тяжело?

Незнакомец поднял меня еще выше, к своему лицу, внимательно изучил и разве что не обнюхал, а потом аккуратно поставил на место. Бр… странный он. У него даже уши заостренные, как у животного, и покрыты светло-золотой порослью, такой же, как шевелюра и щетина на лице. Казалось, в нем было больше от зверя, чем от человека. Даже запах, терпкий и мускусный, напоминал о каком-то животном.

Великан развернулся и лихо засвистел, и с земли неподалеку начали подниматься умело замаскированные травой и сеткой воины с огнестрелами и луками в руках.

«Это что? Засада?»

Думаю, они целенаправленно ждали чьего-то прибытия через портал, но точно не меня. Сюрприз. Очевидно, главный не имел распоряжений на мой счет. Я только-только хотела поинтересоваться своей дальнейшей судьбой, как мужчина лихо перекинул меня через плечо и потащил в сторону шатра.

Я сидела на войлочном полу в отгороженном завесами закутке и ждала решения своей участи. Остроухий великан скрылся в глубинах шатра, который при ближайшем рассмотрении оказался по-настоящему огромным и способным одновременно вместить множество людей. Глядя издали, я ошиблась в оценках размеров…

Вокруг шатра и у входа стояли воины. Сбежать не получится.

«Если не убили сразу, значит, все не так уж плохо», — решила я и начала медитировать на внутренний Источник, чтобы немного успокоиться. Я бы еще почитала какую-нибудь книгу, но вещи у меня отобрали вместе со стилетом, обнаруженным при быстром и оттого не менее унизительном обыске.

Наконец великан вернулся в сопровождении какого-то степенного мужчины, кажется, гвардейца. (Знаки различия немного отличались от привычных).

— Следуйте за мной, — велел он мне и жестом отпустил великана.

Мы вошли во внутренние покои, отделенные еще двумя завесами, которые перед нами поднимала охрана, освобождая путь. Внутри — все роскошнее и роскошнее. Теперь поверх обманчиво простого войлока под ногами расстилались шелковые ковры из Халифата. Своды шатра, которые поддерживали вкопанные в землю центральный столб-обод, балочное колесо и шесть опор по кругу, были украшены вышивкой с батальными сценами.

А в центре всего этого великолепия в окружении охраны — сам Вечный император! Пусть он стоял спиной к нам, изучая какой-то свиток, я не сомневалась в том, кого я вижу перед собой.

— Мой повелитель! — низко поклонился распорядитель. — Я привел ее.

Император Джедия обернулся. Я опомнилась и тоже присела в поклоне, не отрывая глаз от величественной фигуры в светлых одеяниях. Казалось, мы расстались лишь год назад… Время меняет всех, кроме него. Что он за человек? А он человек, хоть и наделенный магией, в этом нет сомнения.

— Ваше величество.

— Встань.

Я разогнулась. Мой император, кажется, давно уже на природе, а не в городе. Его белую кожу тронул загар, и на переносице проступила предательская россыпь веснушек. Только это, а еще короткая военная стрижка и темные глаза отличают его от… Отчего мне так страшно?

— Подойди.

Но ноги отнимаются. Кажется, я не в силах сделать и шага. Распорядитель, сообразив, что у меня затруднения, придерживает меня под локоть. Когда я делаю последний шаг, то наступаю на край юбки.

Император делает стремительный шаг мне навстречу и сжимает мои ладони в своих руках, помогая подняться. Он жестом отсылает слугу, который пятится назад.

— Я скучал без тебя, — сказал император и крепко меня обнял.

Сначала я замерла от удивления, а потом оттолкнула его, забыв, кто передо мной. От страха рождается волна Силы Смерти — чтобы столкнуться с точно такой же в ответ. А я — волнорез на границе моря и суши. Он молниеносно отвечает, защищается от моей магии. Два дракона, белый и черный, схлестнулись друг с другом в смертельном танце…

— Прости… прости, я не хотел.

Оказывается, умирать не страшно. Я уже это проходила. Последнее, что я вижу — испуганные глаза моего императора.

В себя я пришла уже в городе в обществе медикусов и опытного целителя, которые занимались мной. Приподнявшись на подушках, я спросила:

— Где я?

А потом поглядела вниз. Меня переодели в длинную рубашку с дорогим кружевом из Рэнса, которая была мне по размеру. Кажется, с меня сняли мерки, пока я спала.

— Вы в Ламаре, моя госпожа! — поклонился целитель и представился. — Игни из Норэгра, придворный целитель герцога.

В Ламаре? Ну, это и так понятно. Раз мы не в шатре — значит, в городе. Но где именно? И дата. Сколько прошло времени с тех пор, как я сюда попала?

«Вернее, сколько времени у тебя еще есть», — откликнулся внутренний голос.

— Что это за место? — спросила я. — И какой сегодня день?

— Летний дворец герцога Ламары, — ответил господин Игни. — Третий день от летнего солнцестояния. Госпожа, вам нужно отдохнуть. У вас последствия магического резонанса.

Он настаивал, а я была слишком слаба, чтобы спорить. В любом случае, у меня было в запасе еще около десяти дней до Бойни при Ламаре.

Только потом мне пришло в голову, что никто даже не спросил, как меня зовут.

Магический резонанс — мерзкая штука. Из-за этого магам сложно работать вместе над одним и тем же объектом приложения Силы. Целители не могут лечить одного пациента одновременно. В лучшем случае произойдет наложение, и эффект не намного возрастет. В худшем — явления резонанса могут убить магов и их пациентов.

То же самое и у других магов.

Вероятностные маги по-разному изменяют реальность. Что будет, если столкнется магия сразу нескольких, не в силах предсказать даже они. Они предпочитали управляемый Хаос неуправляемому Порядку. Как бы странно это ни звучало…

Объединенный ритуал антистасиса создается совокупными усилиями множества некромантов, но не одновременно. Они действуют каскадом, один за другим. Стоит одному в цепочке сбиться — и погибнут все! Именно такой небезопасный для участников ритуал проводили на месте взрыва, где погиб Рейвен.

А теперь и я попала в эту ловушку. Интересно, а император пострадал так же серьезно? Или нет? Кажется, он был вполне бодрым, когда я собралась умирать.

В любом случае, через пару дней мне разрешили вставать и вернули все мои вещи, в целости и сохранности. Первым делом я проверила, на месте ли бесценный дневник с координатами.

Местная прислуга величает меня своей госпожой и исполняет все мои прихоти. Хотя я не злоупотребляю. Это… непривычно. Странно, но необременительно. Так что я просто позволяю им это делать.

Я просила аудиенции у Вечного императора, но ответа так и не получила, а время утекало, как песок сквозь пальцы, приближая роковую дату.

— Император занят, он не принимает, — вот и все, что я слышала от распорядителя в ответ на свои просьбы.

«Хм… Занят лечением?» А, может, переговорами?

Чтобы не скучать, я стала осматривать окрестности. За мной все время следовали приставленные императором охранники. Только во дворце они меня оставляли, и я обретала иллюзию уединения. Я бродила, где пожелала. Если же мое присутствие было нежелательным, охрана у дверей мягко, но непреклонно заворачивала меня обратно.

Прогуливаясь по галереям дворца и Летнему саду, я сочла, что прежний вариант мне нравится куда сильнее, чем то, что в моем времени сотворила герцогиня. Она избавилась от отделки здания розовым мрамором и превратила сады в геометрическое безжизненное великолепие.

Здесь и сейчас растения жили своей жизнью, чуть ограниченные дорожками из гравия, небольшое рукотворное озеро без фонтанов было усеяно круглыми листьями водяных лилий. Бутоны от жары наглухо закрыты и ждут вечерней прохлады. А она без сомнения наступит! Контраст между дневной и ночной температурой был разительный. Виной всему, как мне рассказывали, было сильное удаление от океана.

Я находилась на хозяйской половине дворца, а гостевая пустовала, но однажды все изменилось. Ворота открылись. Охрана проверяла прибывших, а слуги суетились, перетаскивая в комнаты вещи. Никем не замеченная, я из галереи со второго этажа смотрела во двор, высматривая Императора или вероятностного мага Хьюго.

Но вместо этого увидела их. Сидов! Даже с щитами, скрывающими сияние кожи, они все равно отличались от смертных и ростом, и статью. А когда двигались, то это различие превращалось в пропасть. Они походили на грациозных хищников. Воины и маги, сколько же их тут? Не менее двух десятков прибыло только в первый день.

Позже я потеряла счет, потому что сиды то уезжали, то приезжали. Вероятно, днем они обсуждали планы в военной ставке Императора в том самом шатре, а к вечеру возвращались обратно во дворец.

Среди гостей были дамы, красивые и яркие, как экзотические цветы, и тот странный остроухий гигант, который кружил по внутреннему двору, явно что-то разнюхивая.

Сначала я хотела пойти и спросить о Рейвене, но потом передумала. Такую дерзость и нездоровое любопытство простой смертной могли не простить. Надо было действовать более осторожно. Сначала побеседовать с императором, а потом уже искать Рейвена.

Решив так, я прекратила свои прогулки по дворцу, ограничившись хозяйской половиной и — по вечерам — вылазками в сад. Так бы все и шло своим чередом, если бы однажды я не услышала знакомое имя.

Из покоев, отведенных для союзников, доносилась музыка и смех. Какой-то мужской голос выкрикнул:

— Рейвен! За это стоит поднять кубок! — машинально перевела я с высокого наречия.

«Неужели… это он?»

Крадучись я шла туда по галерее. Ближе ко входу я уже не таилась, поскольку меня заметили два рослых длинноволосых сида в легком доспехе, стоящие на страже.

Первый — умудренный годами, со следами времени на лице, но все еще сильный, с редкой сединой и клановыми лентами Западных холмов в длинных темных волосах. Для человека я бы дала ему лет пятьдесят, а для сида? Не знаю. Страшно представить. Второй, светловолосый и голубоглазый, был явно моложе.

Они, посмеиваясь, прокомментировали мое появление:

— Еще одна девка, — скривился тот, что выглядел моложе.

— Не слишком похожа. Какая-то она невзрачная и немолодая. Может, служанка? — отозвался более старый и опытный и уже на всеобщем языке обратился ко мне. — Назовись!

— Киу, высокий господин, — ответила я правду, и только правду. — Мне надо внутрь.

С этим народом иначе нельзя. Ложь они чуют за целую лигу. Я отвесила учтивый поклон, не сводя глаз со старшего, который мне показался главным. Очевидно, что-то решив для себя, тот отодвинул в сторону плотный занавес у входа, чтобы я вошла.

Лишь шаг, чтобы пересечь порог, но и его мне не дали сделать.

— Что это? — рыкнул темноволосый, схватив меня за запястье, на котором красовался браслет.

— Брачный браслет, данна, — ответила я, сначала опустив глаза, а затем вызывающе посмотрев прямо на сида. — Я могу идти?

Он заговорил со мной на высоком наречии, и я машинально ответила тем же. Я могла догадываться, что он увидел. Женщина с браслетом его господина, владеющая языком волшебного народа… Он отдернул руку, как от огня, и пробормотал что-то на высоком наречии. Должно быть, какое-то ругательства, потому что смысл от меня ускользнул.

— Дини? Может быть, то, что внутри, вам будет не по нраву, — сказал мне этот сид, снова опустив передо мной полог и не давая зайти.

— А уж это решать мне, данна, — ответила я, присела перед ним в неглубоком поклоне и решительно шагнула вперед.

Он был там. Рейвен. Это точно был он.

Тот самый сид, о котором повествуют легенды Тропы. Это он участвовал в битве при Ламаре. Он подписал Договор между победителями и побежденными вместе с Императором Джедией. Теперь я убедилась в этом. Хотя он и не отрицал на балу…

Сидя на почетном месте за богато накрытым столом, он наслаждался вечерним отдыхом и развлечениями, предоставленными Императором.

Компанию ему и его приближенным составили женщины, которые были необыкновенно хороши собой. Должно быть, гостеприимство было выше всяких похвал. Еда, вино и отдых в компании красивой женщины. Что еще нужно усталому воину?

Я вглядывалась в дорогие моему сердцу черты. Жесткий абрис лица, высокие скулы, тонкие и немного злые губы, что я мечтала целовать, и убранные в косу гладкие темные волосы, которые так и тянет погладить. Узкий нос и запавшие глаза под дугами темных бровей, и ни малейших признаков щетины на лице, как у перворожденных. Без доспеха, в простом повседневном одеянии, он сиял. Сиял, сняв свои щиты… Для кого?

У него на коленях примостилась настоящая красавица в дорогих хинских шелках. На ней было платье, похожее на просторную паллу, без корсета и прочих ограничений, мешающих ощутить тело сквозь ткань. Его руки сполна воспользовались этим…

Она, обольстительно улыбаясь, подливала сиду в кубок вино и подносила прямо к его губам. Сид перехватил ее руки, заставив поставить кубок на стол. Девушка со смехом обвила шею Рейвена руками и прижалась к его губам поцелуем.

Должно быть, я ахнула, потому что на меня начали оборачиваться. Рейвен тоже оторвался от женщины и взглянул прямо на меня.

Глава 21

Я сделала шаг назад, еще и еще. На ватных ногах я вышла из комнаты, молча прошла несколько шагов, ничего не сказав охране. Ноги меня не держали, и я на мгновение оперлась рукой на стену в галерее. Я задыхалась, как будто меня душили. Пришлось постучать себя несколько раз по груди, чтобы вернулось дыхание.

«Только не плакать. Это не он. Не он. Не мой Рейвен».

— Дини Киу, не стоит печалиться, — услышала я слова того самого темноволосого сида. — Все пройдет. Повелитель таков, какой есть, и этого не изменить.

«Печалиться? О чем он говорит?» — удивилась я. Конечно же, я не печалилась. Вряд ли то, что я сейчас ощущала, можно описать этим словом.

Я обернулась к сиду, который терпеливо ждал. Такой высокий, почти как его господин! Нависает надо мной и пристально смотрит сверху вниз, как на что-то необычное. Нарушая все негласные правила, я поблагодарила его:

— Спасибо за наставление, данна. Как мне называть вас?

— Лайэм, — после небольшой паузы ответил тот, сверкнув карими глазами.

Я что-то сказала не так? Кажется, его молодой напарник порывался вмешаться и что-то сказать, но не решился.

— Хорошо. Я запомню… Лайэм. А теперь — я вас покидаю, — поклонилась я и пошла прочь.

Ему подходит это имя. Почему он был так добр ко мне, простой человеческой женщине? Даже назвал меня «госпожой». Наверное, думал, что я избранница его повелителя, только и всего. Может быть, старый слуга даже надеялся на это.

Безрассудство и разгульная молодость рано или поздно сменяется умеренностью зрелости. Быть может, он ждал, что его буйный господин наконец остепенится? Нет, вряд ли. Я сужу с точки зрения человека.

Высокородные сиды не смешивают свою кровь со смертными. Мимолетная связь, интрижка, развлечение на одну ночь — да, но настоящие обеты людям они не давали. Только Рейвен нарушил это неглавное правило в далеком-далеком будущем, встретив одну целительницу…

Бренн, Бран, Брон.

Воронов король печальный

Возвещает в тишине.

Спи, а то король вороний

Заберет тебя во тьме.

Бренн, Бран, Брон.

Детская считалка снова и снова звучит в голове. Игра знаков, символов, слов…

Я сижу на скамье в галерее на первом этаже, укрывшись от своих соглядатаев.

— Госпожа, — окликает меня служанка. — Вы не поужинали.

Я отсылаю ее. Сейчас я просто хочу побыть одна. Здесь нет жилых покоев и охраны. В сердце замка мне нечего опасаться. Наверное… За время, проведенное в замке, я уже поняла, что могу приказывать окружающим меня людям. Например, не досаждать мне.

Пальцы сами выводят знаки на запотевшем стекле. Ворон — птица, похожая на ворону, но все же другая. Символ трона, руна власти, знак повелителя.

И этот Рейвен — тоже другой, совсем другой.

Как нелепо! Редко кто мог похвастать, что помнит миг, когда полюбил. Я осознала это в тот момент, когда узнала, что Рейвена больше нет. Потеря обнажает то, что мы сами от себя скрываем. Она срывает покровы с наших чувств. Я прошла через иные миры и времена, чтобы вернуть его. Но я не ожидала… такого. Просто он не был тем, кого я искала.

«Глупая, глупая Твиг». Я сама себя обманула.

Однако с браслетом нужно было что-то делать. Этот артефакт привлекал слишком много неуместного внимания. Я не могла позволить, чтобы это повторилось. Не хотела, чтобы он вызвал вопросы сидов, особенно Рейвена.

Это могло изменить историю, повлиять на переговоры и привести к непредсказуемым последствиям. Хельги предупреждал, что любая мелочь может непредсказуемо отразиться в будущем. Нельзя без причины вмешиваться и менять прошлое.

А это, в свою очередь, рушило мой давний план, когда я определила для себя «ключевой момент».

Хорошо… До смены караула и обхода еще два часа. Как удачно! Теперь я без проблем могу решить, что можно сделать с артефактом. Однажды я уже видела, как меч Хаоса сковали при помощи Силы Смерти. Можно было точно так же попробовать изолировать этот браслет.

Сначала я хотела оторвать полосу от нижней юбки, напитать Силой и обернуть браслет, но поняла, что ткань быстро превратится в прах, и по закону подлости наверняка в самый неподходящий момент.

Нужно было что-то, родственное моей Силе и более долговечное. Но у меня ничего подходящего не было. Хотя… Что, если…

Пришлось распустить волосы, высвобождая их из-под плена шелковой сетки и шпилек. Закончив, я с облегчением тряхнула головой, наслаждаясь свободой. Оказывается, все это время украшения давили на меня, как и это роскошное платье, которое было чужим, и этот тугой корсаж, мешающий свободно дышать.

«Да гори оно все!» Шнуровку на корсаже я тоже распустила, зная, что меня никто не видит, и вздохнула полной грудью.

Достав из вышитой бисером поясной сумочки маленький нож, я зарылась шевелюру, выбрала на затылке, где никто не заметит, прядь волос погуще и решительно полоснула ножом у самой кожи. Потом я напитала Силой Смерти волосы и стала виток за витком обматывать браслет.

Пригладила. Полюбовалась результатом. Отлично! Теперь это был просто деревенский «браслет обещания», которыми порою обменивались влюбленные. Изнутри не пробивалось ни проблеска Силы. Природа этого браслета была скрыта от посторонних глаз для всех, кроме некромантов, а сиды ими точно не были.

Воистину, я очень вовремя закончила с браслетом, потому что вскоре после этого рядом со мной возникла тень и раздался до боли знакомый голос:

— Человечка с седыми волосами. Тебя очень верно описали…

А потом он вышел на свет. С улицы в галерею доходили лишь слабые проблески от фонарей, а фитиль на масляной лампе я прикрутила, чтобы свет не бил в глаза. Но я все равно узнала. Не могла не узнать.

Рейвен — а это был он — ухмыльнулся, глядя на меня. Улыбкой это сложно было назвать. В ней смешалось все: издевка, пренебрежение, презрение к низшей расе и ко мне лично. Я вздрогнула и выронила браслет, а он поймал и покрутил в руках. Я совсем забыла, каким быстрым он может быть…

Решив, что вещь не стоит его внимания, мужчина еще раз криво улыбнулся и протянул мне браслет.

— Связана с кем-то? — с удивлением спросил он. — Неужели кто-то польстился?

Он снова смерил меня взглядом с головы до ног, словно раздевая и оценивая. С трудом сдержавшись, я сердито вздохнула, а он засмеялся глубоким, пробирающим до костей смехом. Наверное, он снова использовал свой голос, чтобы влиять на меня.

«Вы так невнимательны, высокий господин…» Белоснежные волосы, обвившие браслет, были мои собственные. Тем лучше. А браслет снова вернулся ко мне на запястье.

Я встала со скамьи и присела перед сидом в заученном придворном поклоне.

— Это вряд ли будет вам интересно, данна, — ответила я, стараясь использовать почтительные выражения высокого наречия.

Ни голосом, ни взглядом я не показала, насколько он меня задел. Но приветствовать не стала, как и он, просто из чувства противоречия. Эта дерзость его разгневала, и он встряхнул меня, глубоко, до боли впившись пальцами в плечо.

«Больно…»

— Дерзкая человечка. Ты разве забыла, что смертна? — немного удивленно спросил он.

— Вы тоже не вечны, данна, — констатировала я факт. — Однажды вам придется отдать жизнь за то, что вам дорого.

«Как больно».

Я знала, что это случится. Знала место и время. Потому и говорила с такой уверенностью. Каждое слово, слетающее с моего языка — это ошибка, и все до единого оставляют горечь во рту.

Как бы то ни было, мне хотелось его уязвить. А он со своим безупречным чутьем на правду и ложь понял, что мои слова значат гораздо больше, чем кажется.

— Кто ты? — наконец спросил он, оказав мне честь.

Обычно люди для них никто. Мотыльки-однодневки, чье имя знать ни к чему. «Эй, ты», «женщина», «человечка» или еще что-то. Слуга. Предмет обстановки. Подстилка и развлечение на одну ночь. Досадное недоразумение, которое по воле Хенвен плодится быстрее, чем сиды, заполонив все обитаемые миры.

Где-то и когда-то он уже спрашивал об этом… вернее, спросит вновь. От того, что я скажу в ответ, зависит все. И я не молчу. Можно солгать умолчанием. А можно — истиной.

— Человек… Просто человек, данна, — отвечаю я.

— Боишься меня? — спрашивает он, и я вздрагиваю от страха, или, быть может, от предвкушения.

— Да.

— Странно. На тебя не действует моя магия, смертная. Почему? — похоже, сид был озадачен этим фактом.

— Не знаю, — не менее честно ответила я.

Я боялась. А должна была… что? Вожделеть? Желать исполнить любую прихоть и ответить на любой вопрос?

Пресловутое «очарование» волшебного народа, которому простые люди не в силах сопротивляться. Любой сид, если захочет, покажется мне настолько прекрасным, что может делать со мной все, что угодно. Овладеть мной, резать у меня на глазах родных, причинять мне боль. А я должна обожать его за это и целовать следы, которые он оставляет на земле. Должна была, но не чувствовала этого.

Дата добавления: 2015-11-04