Ошо, известный также как Багван Шри Раджниш просветленный мастер нашего времени. «Ошо» означает «подобный океану», «благословенный». 13 страница

- Что вы скажете об этом куске?

- Это американец по цене семьдесят центов за фунт, - ответил мясник.

- А что вы скажете о том куске? - спросила женщина.

- Это итальянец по цене девяносто пять центов за фунт. В нем больше специй, - ответил мясник.

- А что вы скажете о куске в углу? - поинтересовалась женщина.

- Это индус по цене два доллара за фунт, - ответил мясник.

- Два доллара за фунт? - ужаснулась женщина. - Но почему он такой дорогой?

- Да как вам сказать, - пожал плечами мясник. - Вы когда- нибудь пытались отмыть индуса?

Но духовность стала такой. Вы знаете, что джайнские монахи ни­когда не моются? Они считают мытье роскошью. Они не чистят зу­бы, потому что и это считают роскошью. Быть духовным в джайн- ском представлении - значит перестать мыться, чистить зубы, даже расчесывать волосы, стричься. Если волосы становятся грязными, спутавшимися, тогда вам нужно вырывать их рукой. Вы не можете пользоваться лезвием или еще каким-то механическим приспособ­лением, потому что духовный человек должен быть независимым от всех машин. Поэтому джайнские монахи вырывают свои волосы, в лучшем случае, раз в год, и в связи с этим собираются много джай­нов, потому что подобное действо считают чем-то особенным.

Я был на таких собраниях. Тысячи джайнов собираются вместе просто для того, чтобы поглядеть, как этот бедный человек, голод­ный, грязный, рвет свои волосы. Он сумасшедший! И вы увидите, как люди смотрят на него с большой радостью и великим воодушев­лением: «Вот наш святой! Кто еще сможет состязаться с нами?»

Нет ни одной духовной нации. Пока что такого не бывало. Мож­но надеяться на то, что когда-нибудь это произойдет, но до сих пор ничего не произошло. На самом деле, только отдельные люди могут быть духовными, а не нации. Люди бывают духовными во всем ми­ре, повсюду. Но невежество мешает людям осознать духовность других людей.

Однажды я говорил с неким индусом, и я сказал ему, что духов­ность распространена повсюду, что она бывает не только в Индии. Он сказал:

- Но в нашей стране рождается так много святых. В какой другой стране было столько святых?

- А вы знаете, сколько рождается святых в Китае? - спросил я. - Назовите мне несколько имен.

Но он не слышал ни одного имени. Он ничего не знает о Лао- Цзы, не знает о Чжуан-Цзы, не знает о Ли-Цзы. Он ничего не знает о невероятно долгой традиции китайского мистицизма. Но он знает о Нанаке, Кабире, Махавире, Кришне, Будде, поэтому полагает, что все великие святые рождались исключительно в Индии. Это чистая глупость. Святые рождались в Японии, рождались в Египте, рожда­лись в Иерусалиме. Святые рождались повсюду! Но вы не знаете об этом и не хотите знать. Вы просто ограничены рамками своей рели­гиозной общины.

На самом деле, вы можете прожить по соседству с джайнами всю жизнь, но не сможете назвать двадцать четыре имени великих тиртханкар. Кому нужно знать о других тиртханкарах? Люди знают только Махавиру, а остальные двадцать три имени почти никто не знает. Даже сами джайны не могут расположить в точной последо­вательности двадцать четыре имени. Они знают три имени: первое Адината, последнее Махавира, а перед Махавирой был еще Неми- нат, двоюродный брат Кришны. Джайны знают эти три имени, а ос­тальные двадцать одно имя почти неизвестны даже джайнам. Вот такие дела.

Вы знаете, сколько хасидских мистиков достигли Бога? Вы знае­те, сколько мастеров дзен обрели поле Будды? Вы знаете, сколько суфиев достигли высшего состояния? Никому нет до этого дела, ни­кто не хочет знать. Люди живут в маленьком уютном углу своей ре­лигии и считают это всем.

Ни индусы, ни кто-то другой не обладают монополией на духов­ность и святость. Духовность - это то, что случается с отдельными людьми. Только отдельные люди вспыхивают Богом. Это не имеет ничего общего с коллективом, то есть с нацией, расой, церковью.

Ошо,

Почему евреи славятся своей жадностью к деньгам?

Наротам,

Ты думаешь, люди других национальностей чем-то отличаются от евреев? До тех пор, пока любовь не расцветет в вашем существе, вы неизбежно будете жадничать. Жадность - это отсутствие любви. Бели вы любите, жадность исчезает. Если вы не любите, жадность остается.

Жадность укоренена в страхе. Разумеется, евреи веками жили в сильном страхе. Две тысячи лет после смерти Иисуса они жили в постоянном страхе. Страх порождает жадность. Из-за того, что ев­реи потеряли свою страну, потеряли все на свете, оторвались от сво­их корней и превратились в бродяг, они могли доверять только деньгам. Они больше не могли кому-либо доверять. Поэтому они естественным образом стали жадными. Не будьте к ним излишне суровы из-за этого. Они жадные, пусть чуть более жадные, нежели другие люди, но различие только в количестве, а не в качестве.

В Индии живут марвари, то есть индийские евреи. Джайны не менее жадные, чем марвари. Впрочем, как и другие люди! Может быть, они не так славятся своей жадностью. Евреи прославились своей жадностью, потому что все свои поступки они совершают как- то особенно и абсолютно неприкрыто. Они не очень склонны обма­нывать. Они лукавы, но не лживы. Все желаемое они исполняют прямо. И это вполне земные люди. А такое качество я высоко ценю. Земля - наш дом, и нам следует быть земными.

Настоящая духовность должна корениться в земном. Любая ду­ховность, которая отрицает землю, отвергает землю, становится аб­страктной, неестественной. В такой духовности больше нет крови, она уже не жива. Да, евреи в полном смысле земные люди.

А что плохого в том, чтобы иметь деньги? Нужно не быть собст­венником, а уметь пользоваться деньгами. Евреи знают, как исполь­зовать деньги! Не нужно быть скупым. Деньги нужно зарабатывать и тратить. Деньги - прекрасное изобретение, великое благословение, если ими правильно пользоваться. Они делают доступным многое. Деньги - волшебное явление.

Если в вашем кармане лежит банкнота в десять рупий - значит в вашем кармане находится целая куча вещей. Этими десятью рупия­ми вы можете купить что угодно. Вы можете материализовать чело­века, который будет всю ночь массировать вам тело! Вы можете ма­териализовать пищу. Вы можете материализовать что угодно\ Эта банкнота в десять рупий содержит много возможностей. Вы не мо­жете носить с собой эти возможности, если у вас нет банкноты. То­гда ваша жизнь станет очень ограниченной. Если у вас одна рупия, то вы можете нанять человека, который станет массировать ваше тело, но стоит вам проголодаться или захотеть пить, и тот человек уже не в силах ничего сделать. Но банкнота в десять рупий может сделать многое, целую кучу услуг, у нее бесконечные возможности. Деньги - это одно из самых великих изобретений человека. И не нужно противостоять деньгам. Я не против денег.

Пользуйтесь деньгами, но не цепляйтесь за них. Цепляние - вот что скверно. Чем активнее вы цепляетесь за деньги, тем беднее ста­новится мир из-за вашего цепляния, потому что деньги умножаются, если все время переходят из одной руки в другую.

В английском языке есть еще одно название денег (money). Оно звучит как валюта (currency). (Игра слов: «corrent» переводится как «поток» - прим. переводчика). Это слово указывает на то, что деньги должны все время течь. Они должны все время переходить из одной руки в другую. И чем быстрее они циркулируют, тем лучше.

Например, если у меня есть банкнота в десять рупий, и я храню ее у себя - значит в мире существует только одна банкнота в десять рупий. Если я отдаю ее вам, а вы отдаете ее другому человеку, а по­том эта банкнота все время идет по рукам, то, стоит банкноте побы­вать в десяти руках, и вот уже у нас сто рупий, и мы использовали в общем итоге сто рупий. Десять рупий умножились в десять раз.

Евреи знают, как пользоваться деньгами, и в этом нет ничего дурного. Да, жадничать скверно. Если вы жадничаете - это значит, что вы одержимы деньгами, что вы не пользуетесь ими как средст­вом, что деньги становятся для вас самоцелью. Это плохо, скверно, пусть вы иудей или джайн, индуист или мусульманин - не важно.

Разговаривали четыре еврейские матери. Разумеется, о сыновьях.

- Мой сын учится на врача. После окончания университета он будет получать 50000 $ в год, - сказала первая мать.

- Мой сын учится на дантиста. После окончания университета он будет получать 100000 $ в год, - сказала вторая мать.

- Мой сын учится на психоаналитика. После окончания универ­ситета он будет получать 200000 $ в год, - сказала третья мать.

Четвертая мать хранила молчание.

- А что ты скажешь о своем сыне? - поинтересовались матери.

- Он учится на раввина, - сказала четвертая мать.

- А сколько зарабатывает раввин? - спросили они.

- 10000 $ в год, - ответила четвертая мать.

- 10000 $? - всплеснули руками женщины. - Разве эта работа для еврея?

У Глопштейна был магазин одежды в Нью-Йорке. Однажды Глопштейн отправился пообедать, а вместо себя оставил нового продавца Салтера. Вернувшись, Глопштейн услышал горделивое заявление Салтера:

- Я продал то черное пальто.

- Сколько ты за него выручил? - спросил Глопштейн.

- Девяносто восемь центов, как было написано на ценнике, - от­ветил Салтер.

- Девяносто восемь центов? - заорал Глопштейн. - На ценнике было написано девяносто восемь долларов, болван!

У продавца был такой вид, словно он вот-вот провалится сквозь землю от смущения.

- Пусть это будет для тебя уроком, - сказал Глопштейн. - Но не отчаивайся. Все равно мы извлекли из того пальто десять процентов прибыли.

Умирал знаменитый антисемит. Он собрал вокруг своего смерт­ного одра сыновей и сказал им:

- Дети мои, вот мое последнее желание и наказ вам: всякий раз, когда вам что-нибудь понадобится, покупайте это у еврея и платите ему первую сумму, которую он назовет.

Удивленные сыновья ответили:

- Отец, ты спятил в свой последний час?

- Нет-нет, - зловеще улыбнулся антисемит. - Еврей станет локти кусать при мысли о том, что он не попросил больше.

Ошо,

Каково будущее нравственности в сфере секса?

Дивендра,

Ни у какой нравственности в области секса нет будущего. На са­мом деле, само соединение секса и нравственности отравило все прошлое морали. Нравственность стала столь одержимой сексом, что уже потеряла все остальные измерения, которые гораздо важнее. В действительности секс не должен занимать так много места в раз­мышлении о нравственности.

Истина, открытость, подлинность, полнота жизни - вот что должно занимать нравственность. Сознание, медитация, осознан­ность, любовь, сострадание - вот что должно занимать нравствен­ность.

Но секс и нравственность стали почти синонимами в прошлом. Секс стал господствовать, преобладать в вопросах морали. Поэтому всякий раз, когда вы говорите, что некто безнравственен, это просто значит, что в вашей сексуальной жизни что-то не так. Когда вы го­ворите, что кто-то очень нравственен, вы лишь подразумеваете, что он подчиняется правилам сексуальности, которые предписывает общество, в котором он живет. У нравственности осталось только одно измерение, что плохо. У такой нравственности нет будущего, она угасает. Она уже мертва. Вы носите труп.

Секс должен быть более веселым в отличие от той серьезности, которую ему придавали в прошлом. Секс должен быть похожим на игру: два человека играют с телесными энергиями друг друга. Если они оба счастливы, то это никого не должно касаться. Они никому не причиняют вред, они просто радуются в энергии друг друга. Это танец двух объединенных энергий. И общество вообще не должно волновать их дела. Общество должно вмешиваться, только если кто- то лезет в чужую жизнь, то есть навязывает себя, к чему-то кого-то принуждает, если он при этом жесток и насильственно ведет себя с другим человеком. В иных случаях нет никаких сомнений в том, что общество не должно питать интерес к личной жизни людей.

В будущем у людей появится абсолютно другое видение секса. В нем будет больше веселья, радости, дружелюбия, игры, чем серьез­ности, которая царила в прошлом. Серьезность разрушала жизнь людей, загоняла их в могилы без всякой нужды! Серьезность созда­ла горы ревности, собственнических стремлений, господства, нытья, препирательств, борьбы, осуждения вовсе без всякой причины!

Сексуальность - это простое, биологическое явление. Не нужно придавать ей такое значение. Ее единственная важность в том, что энергию можно преобразить на более высокие уровни, ее можно сделать более духовной. А придать сексуальности больше духовно­сти можно, сделав ее менее серьезным явлением.

Доктор Бибер был изумлен, наблюдая следующий медицинский случай. Он исследовал девушку вдоль и поперек, но все-таки не мог прийти к определенному решению.

Наконец, он заключил:

- Я не уверен в том, что с вами стряслось. Одно из двух: или у вас грипп, или вы беременны.

- Наверно, я беременна, - предположила девушка. - Я не знаю никого, кто мог бы заразить меня гриппом.

А вот история про будущее:

Кларисса и Шеффилд завтракали. В их квартире все было пере­вернуто вверх дном после буйной ночной вечеринки.

- Дорогая, мне не совсем удобно спрашивать тебя, но не с тобой ли сегодня ночью я занимался любовью в библиотеке? - спросил Шеффилд.

- А в какое время? - уточнила Кларисса.

А вот еще одна история про будущее:

Школьная учительница горько жаловалась Корнелии на поведе­ние маленького Натаниэля.

- Он всегда задирается к мальчикам послабее и поколачивает их,

- сказала она.

- Боже правый! - вскрикнула Корнелия. - Он пошел в своего па­пашу.

- Несколько раз я застукала его в гардеробе с маленькими девоч­ками, - продолжила учительница.

- Именно так ведет себя его папаша, - заметила Корнелия.

- И это еще не все, - жаловалась учительница. - Он к тому же во­рует вещи у детей.

- Прямо как его папаша, - заключила Корнелия. - Спасибо тебе, Господи, за то, что я не вышла замуж за этого человека!

Не беспокойтесь о будущем нравственности в сфере секса. Она полностью исчезнет. В будущем люди узнают совершенно другое видение секса. Когда секс уже не будет поглощать внимание нравст­венности, она сможет заниматься гораздо более важными вещами.

Истина, открытость, честность, полнота жизни, сострадание, ми­лосердие, медитация - вот чем должна заниматься нравственность, потому что именно эти явления преображают вашу жизнь и приво­дят вас ближе к Богу.

Ошо,

Почему вы вообще говорите, если истина невыразима?

Парамаханса,

Не обращай внимание!

Какая полная пустота!

Наш возлюбленный Ошо,

Старый мастер сказал:

Обратите свое сердце вспять и войдите в исток. Не ищите то, что исходит из истока! Когда вы обретете исток, источае­мое из истока само явится вам.

Если вы хотите познать исток, тогда проникните в свое на­стоящее сердце. Это сердце есть исток всех существ в мире и вне мира. Когда ваше сердце трепещет, возникают разные явле­ния. Но когда сердце само становится совершенно пустым, раз­ные явления тоже становятся пустыми. Если ваше сердце не влечет ни хорошее, ни плохое, тогда все вещи просто такие, ка­кие они есть.

Мастер Отсу, комментируя опустошение сердца, сказал:

Сердце становится пустым, все успокаивается, а тело стано­вится таким, какое оно и есть. Когда кому-то удается достичь этой точки, зеркало его сердца сияет чисто, и его природа от­крывается широко и ясно. Человек перестает ошибаться, но и не привязывается к истине. Он не застревает ни в ошибках, ни в пробуждении. Он ни мирской, ни святой. Все мирские желания от­падают, и в то же время смысл святости пропадает без остат­ка.

Такую отчужденность от всего мастер Ринзай называл «пол­ным отстранением как от человека, так и от ситуации». Так вы­ражается абсолютная пустота, ведь самость и объект позволя­ют себе становиться ничем.

Подлинное переживание дзен состоит исключительно в «от­странении как от человека, так и от ситуации». Эта абсолютная пустота и есть изначальное место, из которого изливается вся­кое мышление и знание. Но даже если человеку вообще позволяют говорить о «месте», такая терминология только условна.

Даже если бы человек захотел охарактеризовать это пережи­вание как отсутствие рождения или как нирвану, или как истину, ему все равно никогда не удалось бы сделать это. Оно лежит за пределами всей терминологии и всяких форм выражения. Мышле­ние не способно простираться так далеко.

М

аниша, существуют четыре способа выражения невыра­зимого. Человек бессознательно создал философию из этих четырех способов.

Человек - это перекресток, на котором встречаются четыре пути. Первый путь материи. На него выходит атеист, ученый. Он говорит: «Человек - это не что иное, как материя». Со времен чарваков до времен Бертрана Рассела жили великие, выдающиеся мыслители, которые выбрали именно этот путь. В наше время почти половина мира находится на этом пути, потому что коммунизм не верит ни во что, кроме материи, считая ум всего лишь вторичным явлением. Это значит, что ум - только тень: когда исчезает человек, исчезает и его тень. За пределами смерти ничего нет, и до рождения ничего нет. Вы живете исключительно между рождением и смертью. Больше у вас ничего нет.

Второй путь определяет человека как двойственность между ма­терией и умом. Большинство философов мира выбрали это опреде­ление, потому что оно выглядит совершенно разумным. Мы знаем о человеке только то, что его тело состоит из материи. И мы также знаем о том, что у него есть мысли, которые нематериальны. Все это можно наблюдать извне. Стало быть, человек в основе своей мате­рия с добавлением тени, то есть ума. Когда тело умирает, ум тоже умирает. На этом пути жизнь также простирается только между ро­ждением и смертью.

Третий вариант, который приняли все религии, заключается в гом, что человек - это не просто материя или ум, но также душа. Материя - его внешнее выражение, душа - его внутреннее выраже­ние, а ум действует как мост между этими двумя понятиями. На третьем пути возможна жизнь за пределами смерти. Люди, которые признали такой путь, создали основу представления о перерожде­нии, то есть рождении после рождения. Душа меняет дома, но пре­бывает вечно.

У дзен четвертая точка зрения. Человек - это не материя, хотя он покрыт материей. Он не ум, хотя покрыт умом. И он не индивиду­альная душа, а чистое ничто. Человек согласно этому четвертой точ­ке зрения, то есть мнению дзен, очень похож на луковицу. Вы все время очищаете ее, слой за слоем, в надежде на то, что найдете что- то. В конце концов, очистив все слои, вы остаетесь с пустыми рука­ми, в них ничего нет. Луковица была всего лишь нагромождением слоев. За этими слоями скрывалась пустота, ничто, которую не мо­гут увидеть глаза, которую не могут ощутить руки.

Дзен стал держаться высшей точки зрения на человека, выше нее вы уже не сможете подняться. Здесь заканчивается все путешествие, странствие искателя.

Дзен хочет, чтобы вы не останавливались на материи. Уважайте ее, ведь она служит вам. Заботьтесь о ней, ведь она заботится о вас. Вы не ум, не делайте же его своим хозяином. Ум хороший слуга, пользуйтесь им. Применяйте его таким образом, чтобы вы могли выходить за его пределы. Это лестница для выхода за пределы, но не пропадайте в плен к уму.

Слово «душа» - это просто утешение для людей, потому что, ес­ли вы скажете им, что медитация выявит ничто... Тогда среди мил­лиона медитацией заинтересуется, может быть, лишь один человек. А если вы скажете людям: «Все ваши попытки приведут вас к гро­мадному ничто», вы испугаете их. Вы создадите в их умах вопрос: «Тогда в чем же цель медитации? Мы существуем. По крайней мере, мы есть. А выполняя медитацию, мы перестанем существовать». Медитация окажется окончательной смертью. Да, это так.

Гаутаму Будду постоянно спрашивали: «Почему люди все время приходят к тебе, если ты предлагаешь им только ничто?»

И Будда всякий раз отвечал им: «Ничто - это не просто отсутст­вие всего на свете. Это ничто охватывает весь мир. Она становится такой же громадной, как и вся вселенная, становится безграничной. А ваша личность слишком мала».

Люди, которые боятся ничто, боятся растворить не только свою личность, но и свою индивидуальность, придерживаются третьей точки зренияч.

Третье мнение очень утешительно. По крайней мере, оно дает вам нечто, за что вы можете уцепиться. Дзен ничего не дает вам, а просто снимает с луковицы все слои, а потом говорит вам: «Смотри, это ты. Ты просто чистое ничто».

Но чистота ничто настолько всеобъемлюща, что, пусть вас и нет, все равно остается ваш смех. Вас нет, но остается ваша радость. Она стала космической. Вас нет, но остается ваш экстаз, и теперь он не ограничен узкой сферой вашей личности или индивидуальности. Теперь экстатично все существование. Птицы летят, цветы распус­каются, облака проливаются дождем - все происходит в глубоком ничто вашего осознания космической пустоты, как истока всех ве­щей.

Может быть, только дзен дал самый научный ответ на вопрос: «Откуда появляются вещи, и куда они уходят?» Даже ученые пожи­мают плечами, когда вы задаете им вопросы об истоке. Все сказан­ное священниками и учеными об истоке представляет собой исклю­чительно догадки. Очевидно, никто не свидетельствовал исток. Да и как может быть свидетель, если существование еще не родилось?

Вы появитесь позднее, но никак не раньше. По сути, если и был тво­рец, то существование все равно уже было. Как же может в ином случае существовать творец?

Но люди не погружаются в такие глубины. Они не интересуются ими, веря в Бога, который создал мир. А почему вы не спрашиваете, кто создал Бога? Когда он родился? Остались ли какие-то свиде­тельства о его семье, национальности, расе? Неожиданно Бог появ­ляется и начинает создавать мир. Это такая глупая идея, но в нее поверили миллионы людей, и они верят в нее до сих пор.

Дзен очень ясно говорит о том, что никакого начала вовсе не бы­ло, поэтому вопрос о творении мира не возникает. И никакого конца света не будет, поэтому не возникает вопрос о том, что кто-то раз­рушит мир, Бог или Дьявол. Мир всегда здесь, он всегда был здесь, и он всегда будет здесь. Он просто играет множеством форм. Это грандиозный спектакль.

Если вы понимаете четвертый вариант мировосприятия, то есть, что все на свете исходит из ничто... Если вы можете возвратиться в ничто сознательно - значит, вы нашли исток. Вот что я называю ме­дитацией: это сознательное возвращение к самому истоку не только вашего существа, но и самого космоса. Там вы найдете вечное пла­мя. Все появляется и пропадает. Волны возникают и исчезают. Но все остается, укорененное в ничто.

Это ничто невероятно чудесно, потому что человек полагает, что вещи должны корениться в чем-то. Но если вы спросите мастеров дзен, должны ли вещи корениться в чем-то, они просто засмеются и ответят вопросом: «А в чем будет корениться ваше что-то?»

Вы не можете задать этот же вопрос о ничто. Ничто означает просто ничто, и нет никаких вопросов о его корнях. Ничто ни появ­ляется, ни исчезает. С ним ничего не происходит. Оно просто все время есть, в полном безмолвии.

Вы касаетесь этого ничто, когда глубоко погружены в свое суще­ство, потому что это существо уже укоренено в ничто. Вы извлекае­те свою жизнь миг за мигом из этого ничто.

Цветы могут и не знать, откуда они появляются. Ветки могут и не знать, откуда они произошли. Ствол дерева может и не знать, откуда он возник, потому что его корни скрыты под землей. Корни скрыты из соображений безопасности, иначе дереву могут причинить силь­ный вред.

Вы не можете взять даже самого близкого друга в свое ничто, вы не можете никого пригласить туда. Совсем никого! Вам нужно от­правляться туда одному. Это такое священное место.

В древней иудейской традиции... Ее важно понять, потому что иудеи, то есть их раввины, не смогут объяснить ее вам. Дзен может объяснить многое и в других религиях, потому что он добрался до самых корней, он прошел весь путь. Дзен не выбрал один путь, он принял все пути, но, вместе с тем, вышел за пределы всех путей. По­этому дзен знает больше, чем какая-либо другая религия, но все- таки он абсолютно невинен, так как ничего не знает.

В неком знаменитом храме Иерусалима раз в год устраивали праздник. В этом храме имелась крохотная комната, святая святых, и только главному раввину разрешали входить в нее. Он входил в эту комнату, закрывал дверь, и в этой маленькой тихой комнате ему разрешалось прошептать слово «Бог». Эта традиция по-своему кра­сива, и у такого образа действий есть причина. Пользование словом «Бог» имеет земной характер и превращает эти звуки в вещь. Иудеи избежали этого... вы можете только шептать в тишине. Может быть, вам не нужно даже шептать, вы можете просто чувствовать присут­ствие ничто.

Иудаизм - это единственная религия, в которой не пишут полно­стью слово «Бог». Его последователи выбрасывают из него букву «о». Эту букву иудеи просто не пишут. У них считается святотатст­вом произнесение имени Бога, что-то в нем непременно останется за пределами слов. На самом деле, самая главная часть, то есть средняя буква, отсутствует. Вы затронули только одну или другую сторону слова, но не коснулись его сердца. Произнося это слово таким обра­зом, вы даете понять, что, до тех пор пока вы не коснетесь сердца Бога... а единственный способ сделать это в прикосновении к сво­ему сердцу. Вы не знаете свое сердце. Ваше сердце укоренено во вселенском сердце, откуда оно извлекает свою жизнь. Когда отсту­пает вселенское сердце, человек умирает, но его жизнь не прекраща­ется. Она может воплотиться в новую рябь на воде, в новый цветок, в новую кукушку... путей миллионы. Или эта жизнь может остаться безмолвной в океане космоса.

Поскольку дзен выбрал четвертый вариант, у него высшая точка зрения, самая тонкая и деликатная.

Обратите свое сердце вспять и войдите в исток. Не ищите то, что исходит из истока! Когда вы обретете исток, источаемое из истока само явится вам.

Мы рождаемся, смотря вовне. Наши глаза открыты вовне, наши руки распростерты вовне, все наши чувства готовы воспринимать внешние вибрации. Но мы не способны на чувства, которые переда­ют информацию о нашем внутреннем существе.

12*

Медитация - это поиск этого скрытого глаза, который может ви­деть исток. Он называется глазом Будцы. Но нужно кардинально развернуться. Вам нужно полностью закрыть мир, пусть даже на один единственный миг, и обратиться ко всему своему существу, посмотреть в колодец, из которого вы исходите.

И больше ни о чем не думайте, потому что, когда вы будете со­зерцать свой внутренний мир, это переживание объяснит вам все, чем вы интересовались. Вы давали себе тысячи ответов, но ни один из них не смог удовлетворить вас.

Если вы хотите познать исток, тогда проникните в свое на­стоящее сердце. Это сердце есть исток всех существ в мире и вне мира. Когда ваше сердце трепещет, возникают разные явления. Но когда сердце само становится совершенно пустым, разные явления тоже становятся пустыми. Если ваше сердце не влечет ни хоро­шее, ни плохое, тогда все вещи просто такие, какие они есть.

Дзен не имеет понятия о суждении. Он никогда не выносит суж­дения о том, что такой-то человек грешник, а такой-то человек свя­той. Это всего лишь волны, и не нужно понапрасну тратить свое время на волны. Если вы будете знать океан, тогда вам не будет дела до волн. Одна волна катится в одну сторону, другая - в другую сто­рону, но все они принадлежат одному океану, и все они в конечном счете растворяются в одном океане.

Итак, стоит принимать во внимание не то, что хорошо или плохо, но то, что представляет собой исток, из которого вышло ваше серд­це. Это экзистенциальный подход, а не теоретический или философ­ский.

Мастер Отсу, комментируя опустошение сердца, сказал:

Сердце опустошается, все успокаивается, а тело становится таким, какое оно и есть.

Все остается прежним, ничего не меняется. Это не означает, что человек, который приблизился к самому истоку существования, ста­новится каким-то особенным. Все остается прежним. Но с другой стороны, все уже выглядит иным. Теперь человек видит красоту цветка, которую вы не видите. Его глаза так свежи, что он может увидеть красоту заката, которую вы увидеть не в силах. Ваши глаза так плотно заволокло пылью, что вы едва можете видеть. Вы не мо­жете проникнуть в сам исток цветка.

Но человеку, которому известен свой исток, известен и исток всего. Он никогда не выносит никаких суждений. Вот показатель роста человеческого сознания: вы не выносите никаких суждений. О добре и зле все время выносит суждения мораль очень низкого каче­ства, религия очень низкого качества.

В дзен все такое, какое оно есть, то есть проявление космической души. Все нужно любить и уважать. И не важно, что делает прояв­ление. Имеет значение то, что вор или убийца тоже исходят из того же истока, что и вы, и он уйдет в тот же исток, что и вы.

Итак, за пологом вы обнаружите, что великие святые делятся своим опытом с великими грешниками. На сцене это одно, а за пре­делами сцены все уже совсем другое. Если вы коснулись истока ве­щей - значит вы сошли со сцены. На сцене есть только игра. На сце­не просто разыгрывается спектакль. А за сценой пребывает чистое безмолвие, ничто. Там покой, расслабление - над всем царит полная безмятежность.

Дата добавления: 2015-10-21