Николай Михайлович Новиков 21 страница

— Он не узнает, я тебе даю слово, — поручился Андрей.

— Тебе, как ни странно, верю. Ты не наш человек.

— Это ты не наш человек! — брезгливо поморщилась Наташа.

— Ну ладно, победители, празднуйте успех, — ухмыльнулся Садовников. — Я пошел. До свидания.

Он подхватил пустой «дипломат» и быстрым шагом двинулся к двери. Андрей бросился за ним, быстро щелкнул замком, потом повернулся к Наташе, встал на колени:

— Не уходи! Наташа, я люблю тебя. Не уходи!

Садовников бешеным взглядом обвел своих исполнителей. Шпиндель и Керосин опустили глаза, только Валет смотрел на босса спокойно, без боязни.

Мелкий дождь неслышно барабанил по голым ветвям деревьев. Только в свете фонарей на высоких столбах видно было мельтешение капель, обжигающих холодным прикосновением лица и руки. Безлюдно было вокруг, лишь вдалеке, на проспекте Маршала Жукова гудели машины и автобусы.

— Ну что, босс? — смело спросил Валет. — Взяли бабки?

— А кто их должен был взять?! — заорал Садовников. — Кому я поручил это дело, кому плачу деньги за работу? Вы что, кретины, думаете, так легко сейчас деньги зарабатывать? Думаете, я стану платить идиотам, которые самого простого задания выполнить не умеют? Да черта с два!

Он вытащил из кармана пиджака белый носовой платок, вытер лицо — теперь оно было багрово-красным и влажным, капли дождя смешались на нем с потом.

— Виноваты, чего уж там, — согласился Валет. — Но, босс, вы и сами виноваты в том, что случилось. Как можно взять деньги без применения силы? Где вы видели дурака, который отдает два миллиона первому, кто попросит? Такого не бывает. Вы связали нам руки, и, вместо того чтобы сделать дело и смотаться, мы занимались хрен его знает чем. А вы-то как здесь оказались?

— Так и оказался! — рявкнул Садовников. — Потому что вы ни хрена работать не умеете, я тут и оказался! И попал впросак! Черт меня дернул связаться с дилетантами. — Скомкал влажный платок, сунул его в карман брюк.

Пожилой мужчина в военном плаще защитного цвета и черной вязаной шапочке с огромным догом на поводке прошел мимо, опасливо косясь на трех мужчин, стоящих неподалеку от подъезда. От таких компаний и дог не спасет.

— Вроде как вы знакомы с этим чуваком, — сказал Валет. — Я думал, решили дело полюбовно. В таких случаях и без нас можно обходиться.

— Решишь полюбовно! — проворчал Садовников, но уже без прежней злости. Она уходила, уступая место в душе растущему отчаянию. — Ты знаешь, что за баба там оказалась? Бывшая жена Нигилиста! Этот дурак так и не удосужился познакомить меня со своей женой. Хоть бы фотографию показал! Кто же мог подумать, что это станет главной нашей ошибкой! Закон подлости, что тут скажешь!

— Так мы же… — начал было Шпиндель, решив, что пора и ему сказать слово, обнаружить свое присутствие.

Валет не дал ему договорить. Резко ударил ногой по ноге, поднес кулак к носу.

— Заткнись! Услышу еще хоть слово — пожалеешь! Из-за тебя в квартире облом случился, а ты тут вякаешь. Заткнись!

Шпиндель хотел было возразить — он же не знал, что в дверь звонит амбал-охранник, но Валет яростно оскалился, наклонившись к нему. Тут и Шпинделю стало ясно, что лучше помалкивать. А босс и внимания не обратил.

— Она знала о сделке и поймала меня на некоторой разнице в цене товара, — совсем уж затосковал Садовников. — И слова не дала сказать, стерва! Какие там деньги! Хорошо, если молчать будет, Нигилисту ничего не скажет.

— Может быть, заняться ею, босс? — усмехнувшись, поинтересовался Валет, наперед зная ответ.

— Ни в коем случае! — махнул рукой Садовников. — Никого из них нельзя трогать. Ну все, по домам. Керосин, проводишь меня до подъезда. Машину ты поведешь. А вы можете быть свободны. Завтра с утра — в офисе. Утро вечера мудренее, тогда и решим все вопросы, которые возникли у нас.

Валет с недоброй усмешкой смотрел в спину уходящему боссу. Гнилой чувак, комсомолец. Похоже, самого Нигилиста наколол и теперь надеется, что баба ничего не скажет! Да она в любой момент может расколоться — и тогда боссу придется несладко. И он, Валет, останется без работы. И без крыши. Так зачем ему ждать, пока это случится? Петр Яковлевич — тоже бывший крупный комсомолец, но мужик крепкий, всегда знает, что делать. И он ценит преданных людей. Вот и выход из положения. Валет всех опередит и будет при выгоде.

…Невероятная усталость навалилась на Наташу: как будто целый день стирала, огород полола, готовила и только теперь присела отдохнуть…

Да, Андрей неплохой человек, даже хороший, в трудной ситуации он вел себя достойно, пытался ее защитить, не лебезил, не испугался бандитов. Но все же она не любила его. Да, он симпатичен ей. Но не более того. Любовь — это Сережа, это ни с чем даже сравнить нельзя было!

Она сидела на диване, прислонившись затылком к пыльному ковру на стенке за спиной, и смотрела на люстру. Андрей, неловко примостившись на углу дивана, смотрел на нее.

— Ты все еще обижаешься на меня за дурацкое поведение? Что я могу сделать, чем искупить свою вину?

— Нет, я уже не обижаюсь на тебя. Напротив, я теперь понимаю тебя. Женщина, которая торгует своим телом, наверное, заслуживает такого обращения. Благодаря тебе я все поняла и… и отделалась легким испугом. А ведь все могло быть гораздо хуже.

— А я тебя понимаю, прекрасно понимаю, и мне стыдно за свое поведение. Даже то, что я не знал, кто ты на самом деле, не оправдывает меня. Мужчина, который купил женщину для этого дела, должен хотя бы казаться ласковым, внимательным… Я же вел себя по-хамски.

— Ты уже думаешь, что проститутки — тоже женщины и имеют право на уважение?

— Многое может измениться… даже за один вечер. Если бы мужчины не покупали женщин, они бы не торговали своим телом. Спрос рождает предложение… чего угодно. И если это нечто ужасное, неизвестно, кто больше виновен в появлении монстра: те, кто хотел его видеть, или те, кто создавал его. Но все-таки ты обижаешься, Наташа.

— Да нет же, с чего ты взял? Просто было какое-то возбуждение, оттого что мы так здорово наказали этого негодяя босса, бандитов в дураках оставили. А теперь… ну, знаешь, как это бывает? Прыгаешь, радуешься, а потом вдруг чувствуешь — никаких сил больше не осталось.

— Ну, и отдыхай. Я не буду шуметь.

— Да нет, спасибо. Я немного посижу и поеду.

— Но куда, Наташа? Ты ведь сама говорила, что твой бывший муж, этот негодяй, собирается выселить тебя из квартиры. Оставайся у меня. Прими ванну, расслабься, а потом я тебя спать уложу.

Наташа внимательно посмотрела на него и опустила глаза.

— Ты хоть понимаешь, что говоришь?

— Понимаю.

— Это очень сложный вопрос, его за один вечер не решить. И лучше не пытаться, чтобы потом новых неприятностей не случилось.

— Понимаю…

— Что ты заладил — понимаю да понимаю. Если понимаешь, зачем все время говоришь, чтобы я осталась?

— Это действительно сложный вопрос, Наташа, но я его уже решил. Я ответил на него и не сомневаюсь в том, что сделал это правильно. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты осталась со мной. Навсегда. Речь идет не только о сегодняшней ночи. Я готов и тебе помочь в решении этого вопроса.

— Ты говоришь о любви… но я… я не могу ответить тебе тем же. Извини, но я… люблю другого, — с трудом выдавила Наташа.

— Ну и что? — Голос Андрея дрогнул.

— Да ничего. Он женился и, наверное, счастлив со своей женой. По крайней мере обо мне не вспоминает. А я никак не могу забыть его, хотя что тут думать? Все прошло.

Андрей вздохнул с облегчением.

— Это уже лучше, — попробовал улыбнуться.

— Да что ж тут хорошего? Это плохо, ужасно. Это было как весна, все кругом цвело, а потом — сплошная осень. А ты улыбаешься!

— Наташа! Давай попробуем вместе вернуть твою весну, потому что моя уже наступила, вернее, только блеснула. И мне страшно, а вдруг она исчезнет? Ну?

— А как это можно сделать? Ты думаешь, получится?

— Но попробовать-то можно? Я же тебе об этом говорю, говорю, а ты своими грустными мыслями занята, совсем не слышишь меня. Ты останешься здесь. Жить будешь в комнате. А я — на кухне. Обещаю тебе, нет — клянусь, что и прикоснуться к тебе не посмею, если ты не захочешь. Позволь мне просто ухаживать за тобой, кормить тебя всеми вкусностями, денег-то у нас теперь много.

Он говорил так страстно и в то же время так серьезно, что Наташа не выдержала и улыбнулась.

— Но… как же это будет выглядеть? Я буду жить в квартире вместе с не очень-то знакомым мужчиной… Это же… — Она запнулась, подыскивая подходящее слово. — Просто неприлично.

— В общем-то да, — не стал спорить Андрей. — С незнакомыми мужчинами такой красивой женщине жить в одной комнате не следует. Но я ведь не такой уж и незнакомый. Ты мне веришь?

— Верю, — вздохнула Наташа.

— Ну вот! Получается, ничего неприличного в этом и нет. Живут же люди в коммуналках.

Если бы не так далеко возвращаться, если бы не все эти происшествия, вымотавшие силы и нервы, Наташа бы вернулась в квартиру Нигилиста — теперь она не могла называть ее своей. Но после всего случившегося она согласно кивнула.

— Хорошо, я останусь. Но только на сегодня, завтра уйду.

— Спасибо, Наташа! — обрадовался Андрей, так обрадовался, будто она согласилась стать его женой. — Ты хочешь принять ванну? — Наташа снова кивнула.

Ирина подошла к окну, выглянула на улицу, потом обернулась к Наташе и снова захохотала.

— Смешинка в рот попала?

— Да нет! — махнула рукой Ирина. — Представить себе не могу тебя в такой ситуации: второе замужество за полгода!

— Я же не виновата, что так получилось. А где твой Аристарх? Ты же обещала вместе с ним прийти?

— Он будет попозже, у него сегодня вечерний спектакль. Отыграет свою роль и примчится, он у меня дисциплинированный. Только б не заблудился, здесь у вас дома одинаковые, и у каждого по три корпуса, еле нашла тебя.

— Ну, если ты нашла, дисциплинированный Аристарх не заблудится.

— А твой-то, герой торжества, счастливый будущий супруг куда подевался? Не терпится взглянуть на него. Надо же — писатель!

— Вспомнил, что еще чего-то не купил, горчицу, кажется, вот и помчался в магазин.

— А стол у вас отличный! Икра, белая рыба, колбасы всякие. А бутылки! Ох, я умираю, мартини хочу выпить. Те самые два миллиона тратите? Заработанные в схватке с бандитами?

— Те самые, я же рассказывала тебе.

— А потом что будете делать? Когда они кончатся?

— Да что-нибудь придумаем. Андрей собирается на работу устраиваться, и я дома сидеть не стану. Ты знаешь, Ирка, теперь и дышать легче стало. Ни «мерседесов», ни телохранителей — нормальная жизнь, даже думать приятно.

— Ты мне толком и не рассказала, как же ты решилась на этот шаг? Что, пожили неделю, ты в комнате, он на кухне, а потом решили пожениться, да? — А потом решили. И что тут такого особенного?

— В принципе, конечно, ничего. Ты красивая, нравишься мужчинам, все нормально. А как же Сергей? Вспоминаешь о нем?

— Ох, лучше не спрашивай, Ирка. Вспоминаю, иной раз так вспоминаю, что кажется, поманит пальцем — и побегу за ним на край света. Но он же не манит… У меня есть его телефон, я узнала в справочном адрес, поехала как-то на днях. Часа два простояла утром у дома, замерзла вся. Ну, и увидела: выходит он под ручку со своей Ларисой, о чем-то они солидно так беседуют… Посмотрела я на это, даже плохо стало. Ну, и чего, думаю, приперлась? Вон он, Сережа мой, шагает, так его и не окликнешь, и не подойдешь. Сердце кровью обливается. Смотрю, а сама плачу. Тогда и решила, что лучше я с Андреем останусь, он любит меня.

— А ты?

— И мне он нравится. Хороший человек…

Дверной звонок исполнил мелодию «Рок вокруг часов» — Андрей все-таки заменил прежнюю дребезжалку на современный импортный звонок со многими мелодиями. Наташа побежала открывать.

— А вот и я! — с порога закричал Андрей. — Наташка, посмотри, что я тебе купил! Бананы, ананасы, киви, тут еще какие-то штуковины, забыл, как называется, но меня заверили, что они съедобные и даже полезные. А у нас уже гости? Отлично! Это, как я понимаю, Ирина, школьная подруга, замечательный человек и вообще красивая женщина. Очень приятно. Ира, ты и вправду красива, но не спрашивай меня, кто из вас красивее, ответ известен заранее. Ты понимаешь, да?

— Понимаю, — улыбнулась Ирина.

— Андрей, ты тараторишь, как пулемет. — Наташа взяла у него полную сумку. — И куда столько накупил? Нас же всего четверо будет.

Сияющие глаза Андрея красноречиво свидетельствовали о том, что он счастлив, очень счастлив! Они с такой любовью поглядывали на Наташу, что Ирина даже почувствовала некоторую неловкость.

— А где же твой кавалер, артист? — переключился Андрей. — Почему он изволит отсутствовать на столь важном мероприятии?

— Он подойдет попозже. У него вечерний спектакль.

— Пусть позвонит, я его встречу на остановке. У актеров, как я понимаю, денег на такси нет, как и у писателей. Я встречу, это дело несложное.

— Да сам найдет дорогу, — сказала Ирина.

— Тогда сделаем вот что. Ира, тебе срочно необходимо съесть что-нибудь вкусное, чтобы не чувствовать себя одинокой. Что у нас быстрее всего получится? Банан! — Андрей выбрал самый крупный, самый желтый банан, очистил его и протянул Ирине. — Ешь, Ира, самый красивый тебе. Знаешь почему? Чтобы ты, когда будешь меня сравнивать с прежними знакомыми Наташи, ну хоть немножко посочувствовала. Наташа, я думаю, не обидится. Я и ей банан очищу, и тоже самый красивый, самый вкусный.

— Ты чего разболтался? — удивилась Наташа. — То молчит, а то прямо не остановишь. Андрей, ну зачем ты бананами нас кормишь, аппетит перебьем. Давайте уж всерьез за стол садиться.

Ирина с улыбкой наблюдала за словоохотливым хозяином.

— Правда, Андрей, мне уже хочется выпить мартини. Такая бутылка красивая.

— Почему не выпила, если хочется? Наташа тебя умными разговорами развлекала? Ох, Наташка, обижаешь ты наших замечательных гостей! — Он ловко откупорил бутылку, налил в рюмку мартини, протянул удивленной такой решимостью Ирине. — Давай, Ира, и бананчиком закусишь — замечательно получится!

— Я что же, одна буду пить?

— И мы с тобой за компанию. — Наполнил еще две рюмки, одну протянул Наташе, другую взял сам. — Ну, что, дорогие дамы? За вас!

Они выпили, стоя у стола.

— Ну какой ты, Андрей, непоседа, — стала выговаривать Наташа. — Давайте же наконец сядем, как люди. Тут столько всего вкусного, а мы с бананов начинаем.

— А ты знаешь, Наташка, это просто восхитительно: мартини закусывать бананами, — Ирина подмигнула Наташе.

В прихожей снова зазвучала мелодия.

— Твой Аристарх, — подмигнула Наташа, — вы садитесь, а я поухаживаю за ним, а то Андрей уже и спаивать тебя стал, Ирка, а я не знаю, что делать. — И побежала в прихожую.

Открыла дверь и замерла, будто увидела нечто ужасное. На пороге возник Петр Яковлевич Нигилист.

— Ты?! — только и смогла вымолвить Наташа.

— Я, — не стал возражать Нигилист. — Можно войти?

— Зачем?.. Ну, раз пришел, входи…

Нигилист тщательно вытер ноги о коврик, шагнул в прихожую. На нем было длинное черное пальто, а в руке он держал букет роз. Нигилист вошел в комнату, оглядел ее, уверенно шагнул к столу.

— Петр Яковлевич! — ахнула Ирина.

— Тот самый? — вырвалось у Андрея.

— Добрый вечер, — сухо поздоровался Нигилист. — Да, я тот самый, бывший муж Наташи. Извините за вторжение, но я счел необходимым увидеться с ней в этот странный для нас обоих вечер. — Он обернулся, протянул Наташе цветы. — Возьми, это тебе.

— К чему все это, Петя? — Наташа, загипнотизированная холодным, немигающим взглядом, взяла цветы.

— Я не поздравляю тебя с тем, что решилась выйти замуж. Это глупое решение. Весьма глупое. Но я не вправе препятствовать тебе, а цветы — дань твоей красоте, Наташа. Ты прекрасна, и я, честно тебе признаюсь, немного завидую твоему новому мужу.

— Спасибо за комплимент.

— Не стоит благодарностей, — сухо кинул Нигилист. — Я пришел не за тем, чтобы радоваться идиотизму, что вы вознамерились сделать. Мне просто необходимо было увидеться с Наташей. Значит, ты отвергаешь мое предложение? Даже при таком раскладе я бы не стал выгонять тебя на улицу, Наташа. К чему эти поспешные действия? Если ты сейчас вернешься домой, я гарантирую тебе, что никто, и я в том числе, не станет навязывать тебе свою волю. Я гарантирую тебе безопасность, денежное обеспечение — и все, что ты пожелаешь. И ничего не требую взамен. Совершенно ничего. Ты знаешь, моему слову можно верить.

— Нет, Петя. Я не вернусь туда.

Она понемногу обретала уверенность в себе.

— Ты не взяла свои вещи. Ничего из того, что покупала себе. Даже косметику оставила в ванной. Почему?

— Мне это не нужно. Я прошу тебя лишь об одном: оставь меня в покое. Я не хочу больше тебя видеть.

— Я ничего не стану трогать в той квартире. Все останется так, как и было. Все будет ждать тебя. Я надеюсь, ты вернешься.

— Нет. Я никогда не вернусь туда.

— Я буду ждать. Я не причиню вреда ни тебе, ни твоему новому мужу. Но я буду ждать. И я дождусь.

— Извините, я могу показаться негостеприимным хозяином, — встал Андрей. — Но, по-моему, Наташа ясно дала понять, что не желает вас видеть. Будьте добры, исполните ее желание.

— Я могу показаться невежливым гостем, но попрошу вас не вмешиваться в разговор с моей бывшей женой. Потерпите, я ненадолго займу ваше внимание.

Ирина молчала, со страхом глядя на Нигилиста.

— Тогда я покажусь негостеприимным хозяином. — Андрей шагнул к Нигилисту. — Не всем гостям, я гостей люблю, а лишь незваным.

— Не надо, Андрей. — Наташа встала между двумя своими мужьями, бывшим и будущим. — Не связывайся с ним, он же надеется на телохранителей.

— А мне плевать на него и на телохранителей, — заявил Андрей. — Если они попытаются обидеть тебя, я набью им морды. А если мне отрубят руки, я буду рвать их зубами. Понял ты, бизнесмен? И давай, проваливай отсюда!

— Я не обижаюсь на него, — усмехнулся Нигилист. — Он правильно себя ведет. Блефует, но правильно. В наше время блеф — одна из главных составляющих бытия. Я не такой. Поэтому я и проиграл. Но это временное поражение, Наташа. Когда ты все поймешь, знай, я жду тебя. И я тоже изменился. Твое решение многому научило меня. Ты вернешься, и я сделаю так, что тебе никогда не захочется уходить. Вот и все, что я хотел сказать.

— Все? — с облегчением вздохнула Наташа. — А теперь, пожалуйста, Петя, оставь нас. Не порть нам вечер. Я прошу тебя.

— Ты же знаешь, я ни в чем не мог отказать тебе. Ухожу. Всего доброго. Извините, если кого обидел.

Наташа проводила его до двери, старательно заперла ее на все замки. Потом решительно прошла в комнату, открыла окно и выбросила розы на улицу.

— Какой ужасный человек! — зябко повела плечами Ирина. — Бр-р-р! Прямо каким-то мистическим холодом от него веет!

Андрей подошел к окну, аккуратно закрыл его и бережно обнял Наташу за плечи.

— И вправду, тяжелый человек. Даже я это почувствовал. Но теперь все позади, ты ничего не должна бояться, Наташа. Я с тобой, я рядом, я не дам тебя в обиду.

— Да, Наташа, теперь все страшное позади. — Ирина тоже подошла к ней, только с другой стороны, тоже обняла ее. — С Андреем тебе просто повезло. Не сомневаюсь, что за таким мужем ты будешь, как за каменной стеной. Он мне сразу понравился. Знаешь, чем-то Андрей похож на Аристарха. Не внешне, а… характером, что ли.

— Теперь я понимаю, почему он так старательно выпытывал, где же твой Аристарх, — засмеялась Наташа. — Хотел поскорее на своего двойника посмотреть!

Она крепко обнимала Ирину и Андрея, и глаза ее были счастливы. Но если заглянуть в глубину ее прекрасных черных глаз, можно было увидеть затаившуюся там печаль.

Лариса плакала весь вечер: фирма, в которой они работали, разорилась. Правда, генерал Козлов тут же предложил дочери не менее хлебное место, но все равно Лариса плакала. Сергей даже не пытался ее успокоить, лишь пожал плечами, подумаешь, одним богатым прохиндеем стало меньше! И тогда Лариса, обозлившись на весь мир, рассказала ему, что Наташа изменила мужу с каким-то грязным мафиози, муж узнал об этом и выгнал ее на улицу. Она шлялась по московским притонам, а когда деньги кончились, укатила к себе в деревню. Развелась, выписалась и укатила. Навсегда. А он, Сергей, жестокий, черствый человек, все еще думает о ней! О ком думает, идиот несчастный?!

Это случилось пять дней назад. Сергей был так потрясен услышанным, что не стал возражать, когда Лариса заговорила о необходимости жить наконец-то вместе. Она осталась у него в ту ночь, а на следующий день перевезла свои вещи.

Жизнь больше не интересовала Сергея. Он был внешне спокоен, молчалив, безропотно подчинялся желаниям Ларисы, а их у нее было ох как много. Даже улыбался, гуляя с ней по Москве. И только глаза его разучились улыбаться — глухая тоска затаилась в глубине его глаз, казалось, навсегда.

До сегодняшней ночи он не видел снов и вдруг… Так явственно, так реально увидел полукруг света от настольной лампы на полу, голые стены комнаты и склонившееся над ним прекрасное лицо, родное, любимое… И темные волосы щекотали его обнаженную грудь, а глаза были полны такой невыразимой печалью, что самому хотелось плакать.

— Наташа, Наташа, Наташа, — шептал Сергей, протягивая руки.

Лариса выпростала ноги из-под одеяла, схватила пачку сигарет со стола, набросила халат и, скривившись от злобы, убежала на кухню.

— Наташа! — кричал Сергей. Слезы катились по его щекам.

Дата добавления: 2015-08-28