— Виноват, — опустил голову охранник. — Машина заглохла, не иначе, бензин с соляркой продали, гады. А я на него все бабки потратил. Пришлось на общественном транспорте. Автобусы ни черта не ходят, а потом еще и заблудился. На машине — помню, а от остановки — нет. Дома-то все одинаковые!
— Господи! — всхлипнула Наташа. — Мы тут такого натерпелись, прямо ужас! Развяжи нас поскорее, я уже рук-ног не чувствую.
Шпиндель поднял голову, хотел что-то сказать, но охранник ткнул его носком ботинка в ребра, не так сильно, но достаточно для того, чтобы отбить всякую охоту поднимать без разрешения голову. Потом охранник наклонился, вытащил из кармана Шпинделя нож, подбросил его на ладони.
Потом быстро перерезал веревки на руках Наташи, ими же стянул руки Шпинделю и, легко подхватив бандита, швырнул его в кресло, где тот сидел несколько минут назад.
— Сидеть! Вякнешь — прибью! — Охранник повернулся к Наташе. — Дружки хозяина?
— Да нет! — Она уже развязала веревки на ногах и теперь освобождала Андрея. — Грабители самые настоящие. Позвонили в дверь, я открыла, думала, ты приехал.
— Если бы явился вовремя, ничего бы не случилось, — пробормотал Андрей, растирая затекшие руки. — Плохо исполняешь свои обязанности.
— Нормально исполняю. Накладка вышла, так это со всеми бывает. Если б я знал, что тут нападение…
— А мы тут сидим, ждем тебя, я этим бандитам уже столько наврала, что если б они раньше вернулись, убили бы точно.
— Наколола, курва! — захрипел Шпиндель.
Охранник одним прыжком оказался рядом с креслом и коротким ударом заставил Шпинделя согнуться пополам.
— Слов не понимаешь, так я и не буду их говорить. Подожду, пока условный рефлекс выработается.
Шпиндель застонал, кивая головой, мол, согласен.
— Он, серьезно, ни при чем? — Охранник кивнул на Андрея.
— Стали бы они своего связывать. Он защитил меня от этого грязного выродка. И вообще вел себя как настоящий мужчина.
— Спасибо, — усмехнулся Андрей.
— Ну, и ладно, — успокоился охранник. — Проехали эту остановку. Можно двигаться дальше.
— А жаль, — опустил голову Андрей. — Знаешь, Наташа, даже эти минуты я буду вспоминать с радостью, потому что ты была рядом со мной. Все-таки он рано пришел.
— Ну да! — возразила Наташа. — Забыл, как этот негодяй чуть не покалечил тебя? Страшно подумать, что было бы. А со мной? — Но ведь теперь ты уйдешь…
Наташа внимательно посмотрела на него. Да, теперь она может уйти, как и хотела. Теперь можно — уйти, забыть… Но как же он останется тут один? А когда Валет вернется? Ведь это она соврала, а Валет за это на Андрее отыграется… А еще… Ну да, хотела уйти, тогда хотела. Но хочет ли сейчас?
— Слушай, командир, ты сильно связал меня, — жалобно прогнусавил Шпиндель. — Ослабил бы немного веревки.
— Еще раз услышу твой голос — вырублю совсем! — рявкнул охранник. — Выключу, не нравится мне эта передача. Уразумел? Вот и молодец. Пошли? — повернулся к Наташе. — Они сами разберутся.
— Я же двоих бандитов на Казанский вокзал отправила. Они скоро вернутся…
— Это не наше дело. Пусть хозяин квартиры думает, как ему поступить. Я так понимаю, это деловые отношения, нам влезать в них ни к чему.
— Он один, а их двое… И третий тут, связанный.
— Милицию вызовет, — пожал плечами охранник. — Но после того, как мы удалимся. Фирме ни к чему светиться у следователя.
— Позвони в милицию прямо сейчас, при мне, — попросила Наташа, не отрывая глаз от Андрея. — Позвони… а мы подождем у подъезда, как только милиция приедет, мы уйдем.
— Нет, — махнул рукой Андрей. — В милицию звонить нельзя. Они вопросы станут задавать, а я не знаю, что мне говорить.
— Я так и знал, что это темное дело. Сами пусть разбираются. Ты свое отработала, остальное нас не касается.
— А если подождать? — предложила Наташа. — Их двое, и вас двое, а я этого покараулю.
— Да я что, похож на искателя приключений? — возмутился охранник. — Оно мне нужно?
— Не похож, это верно, — вздохнула Наташа. — А я вот не могу оставить его в таком положении. Из-за меня они приедут злые, как собаки. Иди, чего уж там. Иди, а я останусь. Может, и справимся…
— Ну, ты даешь! — еще больше возмутился охранник. — Я уйду, а кто потом отвечать будет за то, что они с тобой сделают? Он? Больничные тебе из чьего кармана платить будут? Из моего, потому что задержался, виноват.
— Да, Наташа, — вздохнул Андрей, — тебе лучше уйти. Мы потом встретимся, если все будет хорошо. А сейчас уходи.
— Какие больничные? — рассердилась Наташа. — Мы с Аликом договорились, что это — первый мой визит, пробный. Если получится, если пойму, что могу, останусь. Так вот: я не могу. И не собираюсь больше работать в вашей фирме. Все.
— Это ты Алику скажи. А я должен доставить тебя после работы в целости и сохранности домой или куда прикажешь. Понятно? За это мне деньги платят, и я не хочу быть уволенным. Ты сейчас одно говоришь, а завтра другое скажешь. Нет, так не пойдет. Собирайся, пошли. На тачку денег нет, на автобусе тебя доставлю.
— Но…
Однако Андрей перебил ее:
— Иди, Наташа, он прав. Пожалуйста, уходи.
— Ты прогоняешь меня?
— К сожалению…
Наташа, опустив голову, направилась к двери. Охранник двинулся следом за нею, но успел сделать один только шаг. Резкий звонок в дверь заставил его замереть на месте. Замерла в прихожей и Наташа, а потом на цыпочках вернулась в комнату. Шпиндель обрадованно вскочил на ноги, но Андрей, стоявший рядом, ударом кулака вернул его в кресло. Успел подумать, что это нечестно — бить связанного человека, но других вариантов не было видно. Шпиндель хватал воздух широко раскрытым ртом, но заорать или застонать не отважился — Андрей держал кулак наготове, встречаться с ним еще раз Шпинделю не хотелось.
— Это они, бандиты! — прошептала Наташа.
— Вот мы и влипли из-за тебя! — с сожалением покачал головой охранник. — Ну для чего мне это нужно, а? Ладно… Сколько их, двое? Значит, так, быстренько вырубим их и сматываемся. Ни минуты после этого не задерживаемся.
— Зря ты не ушла, Наташа, — поддержал охранника Андрей. — Не женское это дело. Пожалуйста, пойди на кухню и подожди там, пока мы тут разбираться будем. Да возьми, на всякий случай, что-нибудь тяжелое в руки, утюг или чайник. — Ну вот еще! — Наташа ткнула пальцем в Шпинделя. — А за ним кто смотреть будет?
Ей было страшно, и в тоже время чувствовала какое-то лихорадочное возбуждение. Сейчас этот ужасный Валет получит по заслугам. Ох, как приятно будет смотреть, когда охранник начнет лупить его! Да-да, приятно! Он, подонок, явился, когда случилось несчастье с Сергеем, пугал ее, угрожал. И опять, когда у нее неприятности, на пути встал Валет. И снова пугает, снова угрожает! Ну вот и получит свое!
Звонок в дверь разрывал напряженную тишину квартиры. Наташа встала рядом со Шпинделем, подняла палку над его головой, готовая в любую секунду опустить свое оружие. Охранник и Андрей медленно пошли к двери.
— Я беру первого, ты — второго, — шепотом приказал охранник, — постарайся продержаться хотя бы минуту. Потом помогу.
Андрей кивнул. Охранник распахнул дверь и в комнату степенно вошел… Садовников. Он свысока посмотрел на Андрея, раздраженный тем, что так долго тот не открывал дверь. На охранника посмотреть не успел, сбитый с ног сильным ударом. Тотчас же охранник профессионально заломил ему руки за спину.
— Ты что?! Ты кто такой? — завопил Садовников, безуспешно пытаясь вырваться.
— Отпусти его. Это мой приятель. Привет, Вася, хорошо, что ты зашел, очень кстати.
— Точно приятель? Не ошибаешься? — Охранник не спешил выпускать Садовникова из своих рук.
— Это не бандит. — Наташа выглянула в прихожую. — По крайней мере, не из тех, которые были здесь.
— Немедленно отпусти, дебил! — дернулся Садовников.
— Как прикажешь.
Садовников встал на ноги, поправил галстук, тщательно отряхнул пыль с брюк, поморщился, растирая правый локоть, потом с неприязнью посмотрел на Андрея.
— Хорошо же ты гостей встречаешь, дружок. Что у вас тут происходит? Кто эти люди? Женщина… симпатичная, надо сказать.
— Фирма «Ландыш», — произнес охранник. — Красивые девушки — богатым господам. Извините, что так получилось, но… мне сказали, что в квартиру ломятся бандиты.
— Вот как? — занервничал Садовников. — А я и не знал… Но дама симпатичная, надо будет наведаться в вашу фирму, эту я бы купил на недельку.
— Проходи в комнату, Вася. Поговорим о наших делах. Извини, что так получилось, немного помяли твой костюм. Проходи, спасибо, что заглянул.
Садовников раздраженно хмыкнул и, сунув руки в карманы, вошел в комнату. Увидев его, Шпиндель вскочил с кресла.
— Босс! — завопил он. — Отлично, что вы пришли! Они, суки, связали меня. Помогите, босс!
— Ты что здесь делаешь до сих пор, дубина стоеросовая?! — заорал Садовников, останавливаясь. Он с такой ненавистью посмотрел на Шпинделя, что тот попятился, снова плюхнулся в кресло.
— Босс? — опешил Андрей. — Ничего не понимаю…
— Сам босс, оказывается, к нам пожаловал! Начальник подонков, которые издеваются над связанными женщинами? — начала было Наташа…
— Заткнись, баба! — крикнул Садовников. Он стоял посередине комнаты, озираясь, как загнанный зверь. — Что ты здесь торчишь? Убирайся к чертовой бабушке! Не видишь, нам поговорить нужно.
— Ну, что у вас тут еще? — заглянул охранник.
Садовников выхватил из кармана пистолет, направил на охранника, краем глаза наблюдая и за Андреем.
— А ну стой, где стоял. Ты здесь лишний, парень, совсем лишний, понимаешь? Бери даму и катись отсюда, мы без свидетелей разберемся!
— Да надоело мне все это! — застонал охранник, стискивая зубы. — Он кто такой? Бандит? Приятель? Босс? Пошли вы все к едрене фене! Я ухожу, хватит с меня этих приключений!
— Ты что, Вася?! — изумленно прошептал Андрей. — Спрячь свой пистолет. Ты послал грабителей? Что за чепуха!
— Неужели тебе непонятно, Андрей? — не выдержала Наташа. — Такой из-за денег что угодно может сделать, по морде видно.
— Я не верю, — растерялся Андрей. — Это же человек, который помог мне заработать два миллиона. Это же — Василий Садовников, мой приятель…
— Сначала помог, а потом решил забрать их у тебя.
— Но зачем?
— Да просто так. Очень деньги любит.
— Да нет… погоди, Наташа. Ты не шутишь, Вася? Объясни мне, в чем дело?
— Сейчас они уйдут, и мы поговорим, — жестко процедил Садовников.
— Неужели правда? Ты что, и милиции не боишься? Нас же трое, три свидетеля против тебя и твоей банды…
— Я уже сказал, что вышла накладка, — брезгливо поморщился Садовников. — Из-за таких вот дураков, — кивнул он в сторону Шпинделя. — А насчет заявления в милицию — пиши. Он, — дуло пистолета закачалось на уровне груди охранника, — не подпишет, можешь не сомневаться. Такие ребята с ментами не знаются.
— Естественно, — подтвердил охранник. — Плевать мне на ваши дела.
— Ну, а твои показания и показания девицы, которую ты только что использовал по назначению, мои адвокаты разобьют в пух и прах. — Садовников, не опуская пистолета, подошел к Шпинделю, развязал ему руки. — А еще у меня есть десять свидетелей, которые подтвердят, что весь вечер и всю ночь я праздновал день рождения любимого кота. Ну как, будешь писать?
— Дерьмо! — Андрей сел на диван, закрыл лицо руками.
Наташа стояла, не зная, что делать. Столько было событий за этот вечер — мексиканцам на целый сериал хватило бы. И уже не оставалось сил хоть как-то участвовать в них. Добраться бы до своего временного жилища, залезть в ванну с горячей водой — и все, все, все! Ни о чем больше не думать, ничего не предпринимать. Нигилист предоставил ей неделю, значит, еще три дня можно оставаться в его квартире, а потом на поезд — и в Гирей! Все! Прощай, Москва. Прощай, прощай, неласковая, неприветливая.
Она посмотрела на Андрея и почувствовала, как жалость к этому человеку заполняет ее грудь. Как он был высокомерен, как пытался унизить ее!.. Но до той поры, когда узнал, что она вовсе не проститутка. И — как подменили человека. Совсем другим стал. А теперь вот и вовсе попал в дурацкое положение. Такой же, как и она, неудачник, отхватил два миллиона, размечтался, а их пришли и отняли. Да что же, так и будут они играть с людьми, эти новые богатеи? Один оставил ей квартиру, а теперь выгоняет на улицу; другой помог деньги заработать и вот пришел отнимать их. Это по каковским законам такое делается?
И Наташка поняла, что не может уйти из этой квартиры, оставить в беде такого же, как и она, бедного человека. Он ведь предлагал ей это. Вдвоем все же легче, чем одному.
— Ну что, козел, схавал? — прогнусавил Шпиндель, развязывая свои ноги. — Сейчас я тебе уши пообрываю! Босс, они накололи Шпинделя и Валета, послали их за бабками на Казанский.
— Я так и понял, — мрачно кивнул Садовников. — Да, этот вечер не самый удачный в моей жизни. Надо ж такому случиться!
— Если бы эта сука не заправляла туфту, мы бы давно сделали ноги отсюда, босс! А потом качок приперся…
Наташа все еще держала в руках лыжную палку. На задумываясь, она шагнула к Шпинделю и с силой опустила свое оружие ему на голову. Шпиндель взвыл, обхватив голову ладонями.
— Стой спокойно, — приказал Садовников, качнув дулом пистолета.
— Босс! — взвизгнул Шпиндель. — Я ее замочу, суку!
— Пошел вон!
— Как же так, босс? Сейчас Керосин и Валет приедут…
— Пошел вон, дурак! Встань у подъезда и жди их. Сюда не лезть. Идиоты! Так подставить меня! Чтобы все трое ждали у подъезда, когда я выйду. Потом и поговорим. Пошел, кому сказано!
Шпиндель, скривившись от боли и тихонько подвывая, пошел к двери.
— Я тоже пошел, босс? — хмыкнул охранник. — Стрелять не будешь?
— Для чего? Сам же видишь, дело, так сказать, почти семейное, сами и разберемся. Можешь идти.
— Идем, что ли?
— Ты иди, а я останусь, — решительно ответила Наташа, а чтобы охранник не уговаривал ее, демонстративно села на диван, обняла Андрея за плечи.
— Ну, смотри, — махнул рукой охранник. — Я тебя предупреждал, потом не вздумай жаловаться. Что Алику передать?
— Большой привет. И еще, что я не буду работать в вашей фирме. Не нравится мне такая работа.
— О'кей. Алик огорчится. Я скажу ему, что проводил тебя домой, все было нормально.
— Нет. Скажи, что я осталась у Андрея. Мне здесь больше нравится, чем дома.
— Как знаешь. — Охранник с опаской посмотрел на Садовникова и спокойно, стараясь не делать лишних движений, направился к выходу.
Садовников пошел следом, запер дверь, не отводя пистолета с Андрея и Наташи.
— Неужели это правда, Наташа? — обрадовался Андрей. — Ты останешься со мной? Ты согласна?
— Я же затеяла весь этот переполох, я и должна быть с тобой, пока все бандиты не уберутся отсюда.
— Я бы тебе посоветовал, шлюшка, оставить нас в покое, — жестко сказал Садовников. — Иди, гуляй, тебя наши дела не касаются.
— Ну ты свинья! — с отвращением посмотрел на него Андрей. — Эта девушка моя невеста. Будешь оскорблять ее, набью морду и на пистолет не посмотрю! На себя посмотри — более грязной, мерзкой шлюхи я не видел!
— Это так серьезно? — усмехнулся Садовников. — Не дури, Андрей. Я тебе сейчас все объясню, мы договоримся. А насчет этой… я тебе завтра троих выпишу: блондинку, брюнетку и рыжую. И каждая не хуже этой, вкус у меня, как ты понимаешь, неплохой.
— Пошел ты!
— Не надо дергаться, ругаться. Прошу тебя, отправь ее домой или к следующему клиенту, и мы поговорим. Действительно, не очень красиво получилось. Ну?
— Она никуда не пойдет! — отрезал Андрей. — Что ты делать будешь? Позовешь своих головорезов? Стрелять станешь?
— Выстрелю, если ты станешь дергаться. Но, надеюсь, обойдется без этого. Хорошо. Давай деньги, и я уйду. Оставлю тебя вдвоем с возлюбленной.
— Как он помог тебе заработать эти деньги? — спросила Наташа.
— Это не по твоей специальности, — скривился Садовников.
— Да так, можно сказать, случайно, — сказал Андрей и улыбнулся. — Позвонил, говорит, есть партия «Мальборо», миллион пачек, цена девяносто рублей, найдешь покупателя по девяносто два за пачку — два миллиона твои. Ну, и я нашел. Обалдел от такой возможности и нашел. Случайно, конечно.
— Так почему же он хочет отнять у тебя твои деньги? Ты их честно заработал, так сейчас многие делают. Не отдавай.
— Я бы сам продал эту партию. — Садовников присел на спинку кресла, наблюдая за Наташей и Андреем. Похоже, не сомневался, что сейчас Андрей вернет ему деньги. — Времени не было. Дела, так сказать, навалились. Я просто хотел дать тебе пятьдесят тысяч. Остановимся на этой цифре. Что, мало? Ты в издательстве перед уходом сколько получал? Две с половиной тысячи? Я даю тебе зарплату за двадцать месяцев, а ты обижаешься.
— Я и раньше знал, что деньги портят человека. Теперь понимаю, как здорово портят.
— Вот я и хочу, чтобы ты сохранил свой человеческий, а значит, и творческий потенциал, — ухмыльнулся Садовников.
— Но для тебя эти деньги — пустяк! Ты ездишь на «БМВ», из-за границы, сам говорил, не вылезаешь. Что такое для тебя два миллиона? Пустяк! И ты из-за него пошел на такую подлость? Ты, дерьмо, послал бандитов ограбить меня? Меня, кому ты клялся в вечной дружбе, называл братом?!
— Извини, старик, но сейчас два миллиона для меня не пустяк, а, так сказать, все. Дело есть дело, в него нужно средства вкладывать. Так получилось, что сейчас мне как раз двух миллионов не хватает для заключения контракта. А где их взять? Я уже все, что у меня было, в этот проект грохнул, занял, и все равно не хватает. Больше взять негде… Понимаешь?
— Ты не мог попросить у меня взаймы? Я бы дал.
— Знаешь, когда богатый просит у бедного, в этом есть что-то извращенное… Но теперь я готов согласиться с твоим предложением. Хорошо, представим, что я занимаю у тебя эти деньги.
— Теперь ты дерьмо, и всегда останешься им, — сказал Андрей. — А деньги я тебе отдам. Твои дерьмовые деньги.
— Голова раскалывается, — ныл Шпиндель, — сука, так врезала мне этой палкой, аж искры из глаз посыпались! А босс даже не разрешил мне морду ей попортить…
— Я сейчас тебе ее попорчу, если не перестанешь скулить, — зло бросил Валет. Он стоял у подъезда, сунув руки в карманы кожаной куртки, и с презрением смотрел на Шпинделя.
Керосин размахнулся, пнул Шпинделя в зад ботинком.
— Оставили козла! Куда смотрел, падаль?!
— Кончай! Я же сказал, там босс, он сам занимается этим делом.
— Какого хрена он приперся сюда? — спросил Валет. — Ты позвонил, позвал его?
— Да ты что! Он сам пришел. Эта сука наколола вас, Керосин был прав, бабки тут, а вы поехали…
— Керосин был прав! — передразнил его Валет. — А ты, ишак, куда смотрел? Кто базарил, что она приходила-уходила?!
— Откуда я знал? Может, и приходила, а может, и нет… Я что, помню всех телок, которые входили в подъезд?
— Ладно. Так что там случилось? Почему пришел босс, почему мы пасли этого чувака? Что за дела, меня это интересует! — задумался Валет.
— Дела хреновые, — подтвердил Шпиндель. Он все еще держался за голову. — Шишка будет здоровая… Дела такие, что этот чувак — кореш нашего босса. Поэтому и нельзя было его трогать.
— А почему бабки нужно было взять?
— Не знаю. Шефу они зачем-то понадобились.
— Зачем — я знаю. Новый контракт на поставку азиатской аппаратуры они заключают. Он мне сам сказал. Почему бабки именно здесь нужно было брать? Если кореш, босс мог бы сам прийти и взять. Что за дела такие?
— Кажется, босс недавно как-то подкинул ему два лимона. Какое-то дело они вместе обтяпали, продали что-то. И два лимона отошли корешу. Теперь босс решил отнять их. А почему — откуда я знаю?
— Сигареты! — догадался Валет. — Я знаю, недавно на складе была агромадная партия, и разом исчезла. Кому-то двинули ее, и быстро. Выходит, мужик нашел покупателя, заработал свои бабки, как посредник. Помог боссу, а тот решил, что у лоха можно бабки назад взять? Нас на это дело двинул!
— Много было сигарет? — поинтересовался Керосин, доселе молча наблюдавший за разговором.
— Большой склад был забит до потолка, — вспомнил Валет. — На всю Москву хватит.
— Валет, — шмыгнул носом Керосин. — Я что-то не усеку, что за дела?
— Такие дела, — закурил Валет. — У меня есть сигареты, много, я говорю тебе: Керосин, найдешь покупателя, только быстро, быстро, два лимона твои. Ты нашел покупателя, получил бабки, а я посылаю команду отнять их. Я знаю, что ты лох, в ментовку не поскачешь, а среди уважаемых никого не знаешь, наезда не будет. Понял, да?
— Я даже тебе не простил бы такого.
— Ты это боссу скажи, — подал голос Шпиндель.
— Гнилой чувак, — презрительно процедил сквозь зубы Керосин. — Ты, Валет, что думаешь?
— Гнилой, — согласился Валет. — Пора менять босса.
— Я в «мокрухе» участвовать не буду, — испугался Шпиндель. — Вы что, мужики? На хрена вам это нужно? Бабки идут…
— Заткнись, козел! — прикрикнул Валет. — Никто не собирается идти на «мокрое» дело. Зачем? Вы знаете бабу, которая там была?
— Сука! — удостоверил Шпиндель. — Я ее встречу — разорву на части.
— А она — бывшая жена Петра Яковлевича Нигилиста, — как бы между прочим сказал Валет. — Этот мужик знает, что делает. И бабки платит за дела стоящие.
— Того самого Нигилиста? — удивился Шпиндель.
— Того самого! Как я понимаю, он до сих пор канителится с ней. И, если она захочет, тебе, Шпиндель, рога поотшибают по всем правилам. Так что моли Бога, чтобы она только палкой и ограничилась.
— Так она же с другим мужиком была! — удивился Керосин.
— Ша, мужики, — закончил Валет. — Есть у меня кое-какие задумки. Подождем, посмотрим, что босс скажет.
— Не вздумай отдавать ему деньги! — крикнула Наташа.
Андрей поднялся с дивана, печально посмотрел на нее.
— Нет, Наташа. Ты видишь этого человека? Вернее, то, что осталось от человека? Меня будет тошнить от прикосновения к бумажкам, которые я получил благодаря ему.
— Но ты же честно их заработал, Андрей! Он свою прибыль сполна получил, а эти деньги — твои! Не ты ему что-то должен, а он тебе! Мой прежний муж был бизнесменом, наслушалась я этих разговоров, кое-что понимать стала.
— Плохим он бизнесменом оказался, если ты в проститутки пошла, дорогуша, — хохотнул Садовников.
— Не твое дело! Андрей, ты же хотел помочь своей дочке в Челябинске, ты собирался пригласить ее в Москву!
— Придется отложить. Пусть забирает эти деньги и катится отсюда к чертовой матери! Пусть провалится вместе с ними, дрянь!
— Ну почему ты так думаешь? Ты же честно заработал эти деньги!
— Нет такой работы, чтобы за один день, за пару часов даже, заработать пару миллионов. Он прав, это дурные деньги, вот я их и отдам ему. — Андрей подошел к гардеробу, открыл дверцу.
Наташа смотрела на него широко раскрытыми глазами. Нет, не деньги ей было жаль отдавать — не хотелось, чтобы этот мордастый, ухмыляющийся мужик победил. Не хотелось, чтобы хороший человек (а она уже не сомневалась, что Андрей — хороший человек) проиграл. Ну как же так? Где она, справедливость?
— Подожди, Андрей, послушай. — Наташа почти кричала. — И за день, и за час люди зарабатывают такие деньги, даже больше. Ты посмотри, что на улицах делается! Сколько дорогих машин! Их хозяева, что по тысяче, по десять тысяч в месяц откладывали, копили на машину? Сколько ж лет нужно копить, чтобы такую заработать?! А ведь машина — это только визитная карточка!
— Ты бы заткнулась, — поморщился Садовников. — Голова разболелась от твоего визга.
— Допустим, ты права, — спокойно сказал Андрей. — Можно заработать. Но эту возможность мне дал он. А я от такого дерьма ничего не хочу принимать. Ни-че-го! — Вытащил из рукавов пальто два длинных полиэтиленовых пакета с деньгами, швырнул их Садовникову. — Держи! И пошел вон из моей квартиры!
Садовников ногой подвинул себе пакеты, быстро нагнулся, свободной рукой поднял их с пола.
— Только не надо громких слов. Надеюсь, тут все? Я понимаю, что ты кое-что потратил, это не в счет. В смысле не припрятал половину в другом месте?
— Карманы вывернуть? — с отвращением спросил Андрей.
— Зачем ты это сделал? — с горечью спросила Наташа.
Андрей присел рядом с ней на диван, опустил голову.
— Я неудачник, Наташа. Тут уж ничего не поделаешь. Тебе не следует со мной связываться. Уходи…
— Какая сцена! — хохотнул Садовников. — Какие актеры! Слушай, Андрей, не стоит огорчаться. Я же сказал, просто занимаю у тебя эти деньги. Верну с процентами. Кроме того, моя фирма «Кондор» и другая, с которой мы тесно сотрудничаем, «Сингапур», просто обязаны позаботиться о твоем трудоустройстве. Можешь рассчитывать. Я твой должник, серьезно!
— Да пошел же ты вон! — взорвался Андрей.
— И фирма «Сингапур»? — наморщила лоб Наташа.
— Да, моя дорогая, и «Сингапур» тоже. — Довольный Садовников открыл свой «дипломат».
— Это где коммерческий директор — Нигилист? — настойчиво допытывалась Наташа.
— Петр Яковлевич Нигилист, мой друг и прекрасный человек. А почему тебя это интересует?
Наташа вдруг вспомнила! Последний визит Нигилиста, разговор о крупной партии сигарет, о том, что ее продали по восемьдесят рублей за пачку, еще Нигилист всю свою прибыль хотел отдать ей! Еще сказал, что сигареты продал его приятель, еще… что никому не простит обмана… Восемьдесят пять! А Андрей сказал, что этот босс предложил ему по девяносто рублей за пачку! Выходит… этот босс утаил пять миллионов от Нигилиста!
Наташа порывисто обняла Андрея, поцеловала в щеку.
— Сейчас он отдаст твои деньги, еще и извинится!
— Не много ли на себя берешь? — Садовников пытался втиснуть пакеты с деньгами в «дипломат».
— Ровно столько, сколько нужно. Ты ведь продал «Мальборо», не так ли? Отдал Андрею по девяносто рублей за пачку. Верно?
— Что ты хочешь сказать этим? — Садовников оставил попытки втиснуть пакеты в «дипломат», присел на подлокотник кресла. Лицо его приняло настороженное выражение, глаза сузились.
— Я много чего скажу. О том, как Петр Яковлевич поручил тебе продать эти сигареты, как ты расплатился с ним: восемьдесят пять миллионов, минус твои комиссионные, десять процентов. По документам все было именно так. Догадываешься, о чем я?
— О чем? — Садовников облизнул пересохшие губы.
— Да все о том же! — торжествовала Наташа. — Как ты обманул Петра Яковлевича на пять миллионов. А ведь он и тех, кто на десять тысяч его надул, не забывает!
— Это действительно так? — Андрей с любопытством посмотрел на Наташу. — Откуда ты знаешь?
— Она принимает желаемое за действительное, — пробормотал Садовников, скрипнув зубами.
— Пусть это будет желаемое! — засмеялась Наташа. — Завтра наступит действительность. Петр Яковлевич спросит у тебя про забытые пять миллионов. Ох, как он с тебя спросит!
— Ты слишком много знаешь, — Садовников поднял пистолет.
— Перестань дурить! — Андрей вдруг улыбнулся. — Так ты и своего благодетеля надул, горе-бизнесмен? Выходит, жадность фрайера сгубила?
— Это мои проблемы! — рявкнул Садовников, опуская пистолет.
— Твои, твои, — не стал спорить Андрей. Он крепко обнял Наташу и впервые за этот вечер поцеловал ее.
— Тварь продажная, — скривился Садовников. — И откуда ты взялась на мою голову? Что же теперь делать?
— Отдать деньги Андрею. Извиниться перед ним и передо мной. За это я ничего не скажу бывшему мужу о том, как его обманули. Все очень просто.
— Так ты — Наташа, его бывшая жена? Чертов Нигилист, не мог с женой познакомить! Это с тобой у него проблемы возникли? Развод и все такое? Теперь понятно, почему! Бегаешь к другим мужикам? А если я ему расскажу об этом?
— Мы с ним в разводе, и каждый живет своей личной жизнью. Я и сама ему скажу об этом. Верни Андрею деньги! И не вздумай преследовать нас. Только себе хуже сделаешь.
— Хуже сегодняшнего вечера не придумаешь. Но я не могу вернуть эти деньги, они мне просто необходимы. Они вложены в дело… Андрей, успокой свою девицу, давай обсудим этот вопрос. Я занимаю у тебя…
— Ты не мог подумать об этом раньше? Послал бандитов, которые связали нас, издевались… Я уже все сказал, что думаю о тебе. Больше добавить нечего.
— Наташа… — Садовников был бледен, глаза его испуганно бегали, на лбу выступил пот. — Мы же… знакомы с вашим бывшим мужем, я столько… столько слышал о вас. Наташа, прошу вас, не губите… Это очень важная сделка. Я… я потом верну, с процентами.
— Поищи в другом месте. Пока не знают, что ты способен обманывать своих, может быть, дадут.
— Да, сегодня не мой вечер, — опустил голову Садовников. Он взял из раскрытого «дипломата» пакеты с деньгами, швырнул их под ноги Андрею. — Чтоб ты подавился ими, писатель!
— Что бы я делал без тебя, Наташа? — засмеялся Андрей, обнимая ее. — Снова стал бы нищим!
— Ну, и что? Лучше быть нищим, чем таким богатым, как он.
— Какие гарантии, что Петр Яковлевич не узнает ничего? — спросил Садовников. — Я выполнил ваши условия, но ведь вы можете не выполнить свои!
— Только мое слово.
— Слово женщины? Не очень-то много. Тем более такой женщины!
— Чудесной юной красавицы! — воскликнул Андрей. — Такую женщину ты за все свои миллионы не купишь!
— Думаешь, ты купил? Я в этом сомневаюсь. Так что вы еще скажете? Мне нужна уверенность, что Нигилист не узнает.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 54 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |