Э. А. ЖЕЛУБОВСКАЯ (ответственный редактор), 21 страница

Мы не будем здесь пересказывать данный К. Марксом блестящий анализ исторического процесса первоначального накопления капитала, который хорошо известен. Ограничимся выделением только несколь­ких, принципиально наиболее важных моментов.

Прежде, всего следует подчеркнуть сочетание исторического анали­за с теоретико-экономическим. В 24-й главе I тома «Капитала» К. Маркс дал насыщенный конкретным материалом очерк истории английского капитализма. В этом очерке перед глазами читателя вста­ют живые картины исторического прошлого Англии: тут и роспуск феодальных дружин в последней трети XV и начале XVI в., и насиль­ственный, противозаконный захват лендлордами крестьянских общин­ных земель в XVI—XVII вв., и расхищение церковных земель в ре­зультате проведенной в 1534 г. реформации, и расхищение государст­венных земель в последние десятилетия XVII в. после реставрации мо­нархии в 1660 г. и особенно после вступления в 1688 г. на престол Вильгельма III Оранского, и «парламентская форма грабежа» в XVIII в. посредством законов об «огораживаниях» общинных земель, и так называемая «очистка имений» в Шотландии в начале XIX в., и колониальные захваты, войны за торговую гегемонию между соперни­чавшими в XVI—XVIII вв. государствами, и т. д. Но на конкретно-ис-

⁵⁴ См. Ф. Энгельс. Анти-Дюринг.— К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 162—189

⁵⁵ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 23, стр. 761.

торическом материале Англии К. Маркс исследовал определенные за­кономерности генезиса капиталистического способа производства, дей­ствительные для всех развитых стран, прошедших путь перехода от феодализма к капитализму.

В самом деле, насильственная экспроприация земли у крестьянст­ва — это не историческая особенность возникновения английского ка­питализма, а общая закономерность массового и ускоренного отделе­ния производителей от средств производства в период зарождения ка­питализма. Конечно, в различных странах этот процесс происходил в различные периоды времени и в разных конкретно-исторических фор­мах. Например, в России не было реформации, которая в Англии со­провождалась расхищением церковных земель, а также не было пар­ламентских «биллей об огораживаниях». Тем не менее насильственное обезземеливание крестьянства происходило и здесь, причем в значи­тельной мере ту же роль, которую в Англии сыграли билли об огора­живаниях, в России сыграла реформа 1861 г., лишившая крестьян большого количества ранее обрабатывавшихся ими земель.

Сам К. Маркс в следующих словах отметил сочетание общих зако­номерностей с историческими особенностями отдельных стран в про­цессе первоначального накопления капитала: «В истории первоначаль­ного накопления эпоху составляют перевороты, которые служат рыча­гом для возникающего класса капиталистов, и прежде всего те момен­ты, когда значительные массы людей внезапно и насильственно отры­ваются от средств своего существования и выбрасываются на рынок труда в виде поставленных вне закона пролетариев. Экспроприация земли у сельскохозяйственного производителя, крестьянина, составляет основу всего процесса. Ее история в различных странах имеет различ­ную окраску, проходит различные фазы в различном порядке и в раз­личные исторические эпохи» ⁵⁶. Итак, в различных странах различны хронологические периоды, фазы и конкретные формы экспроприации земли у крестьян, но сама экспроприация крестьянских земель есть общее условие перехода от феодализма к капитализму во всех странах.

Общей закономерностью была не только сама эта экспроприация; об­щей чертой для всех стран, переходивших от феодализма к капитализ­му, являлся и ее насильственный характер, хотя конкретные формы этого насилия были в различных странах неодинаковы.

К числу общих для всех стран закономерностей генезиса капитализ­ма, раскрытых К. Марксом, относится и активное участие в этом про­цессе государственной власти. Диалектически подходя к взаимодейст­вию экономического базиса и политической надстройки, К. Маркс по­казал, что нарождавшаяся буржуазия пользовалась активной поддержкой государственной власти, что позволило ей ускоренными темпами осуществлять первоначальное накопление. Эта поддержка вы­разилась и в законах об огораживаниях, и в законах против бродяжни­чества, и в законах с целью понижения заработной платы, и в коло­ниальных завоеваниях с предоставлением крупным торговым компа­ниям монопольного права грабить колониальные народы, и в выпуске государственных займов, на предоставлении которых государству на­живались купцы, ростовщики и мануфактуристы, и в налоговой систе-

⁵⁶ Там же, стр. 728. 195

ме, ускорявшей разорение народных масс и обогащавшей — через от­куп налогов — капиталистов, и в протекционизме, служившем, по мет­кому выражению К. Маркса, «искусственным средством фабриковать фабрикантов». Характеризуя эти методы, К. Маркс писал: «Все они пользуются государственной властью, т. е. концентрированным и орга­низованным общественным насилием, чтобы ускорить процесс превра­щения феодального способа производства в капиталистический и со­кратить его переходные стадии» ⁵⁷.

Не излагая здесь подробно данный К. Марксом анализ разнообраз­ных рычагов и методов первоначального накопления капитала, выде­лим только его характеристику роли колониальных захватов и коло­ниального грабежа.

В противоположность буржуазным историкам и экономистам, за­малчивавшим, что капитализм в Западной Европе вырос в большой мере на эксплуатации и ограблении колониальных народов, К. Маркс нарисовал яркую картину колониального грабежа. Он указал, напри­мер, на такие моменты, как практиковавшаяся в XVII в. голландцами система кражи людей на острове Целебес для пополнения рабов на острове Ява, предоставление английской Ост-Индской компании моно­полии на соль, опиум и другие товары и колоссальное обогащение ее от вздувания цен на эти товары и т. п. «Открытие золотых и серебря­ных приисков в Америке,— писал К. Маркс,— искоренение, порабоще­ние и погребение заживо туземного населения в рудниках, первые шаги по завоеванию и разграблению Ост-Индии, превращение Африки в заповедное поле охоты на чернокожих — такова была утренняя заря капиталистической эры производства. Эти идиллические процессы суть главные моменты первоначального накопления» ⁵⁸. Ироническое заме­чание насчет «идиллических методов» попадало не в бровь, а в глаз буржуазным апологетам, изображавшим возникновение капитализма как мирный, постепенный и безболезненный процесс и видевшим в ка­питале законный результат «воздержания» и «бережливости» самих капиталистов.

Подводя итоги сказанному в данном разделе, мы приходим к выво­ду, что К. Маркс дал глубокий анализ исторического процесса возник­новения капиталистического способа производства, сочетав при этом конкретную характеристику истории становления капитализма в Анг­лии с теоретико-экономическим исследованием закономерностей пере­хода от феодального способа производства к капиталистическому.

К. МАРКС ОБ ИСТОРИЧЕСКОМ РАЗВИТИИ КАПИТАЛИСТИЧЕСКОГО СПОСОБА ПРОИЗВОДСТВА

Применяя диалектический метод, К. Маркс исследовал капиталис­тический способ производства не в неподвижном состоянии, а в разви­тии. В «Капитале» подвергнуты всестороннему рассмотрению истори­ческие стадии развития этого способа производства. Обращает на себя

⁵⁷ К. Μ а р к с и Ф. Э н г е л ь с. Соч., т. 23, стр. 761.

⁵⁸ Там же, стр. 760.

внимание то, что анализ исторических стадий развития капитализма дан К. Марксом в том отделе I тома «Капитала», где рассматривается производство прибавочной стоимости. Это объясняется тем, что закон прибавочной стоимости есть основной экономический закон капитализ­ма, а каждая из исторических стадий развития капиталистического способа производства являлась вместе с тем определенной стадией в развитии производства относительной прибавочной стоимости.

Первой из этих стадий была капиталистическая простая коопера­ция, т. е. такое производство, которое основано на совместном труде многих наемных рабочих, выполняющих под командой капиталиста одинаковые производственные операции. Коллективный труд отличает кооперацию от зародышевых форм капиталистического производства, когда рабочие работали на капиталиста обособленно, каждый у себя дома; отсутствие же разделения труда внутри предприятия отличает простую кооперацию от мануфактуры. «Действие многих рабочих в од­но и то же время, в одном и том же месте... для производства одного и того же вида товаров, под командой одного и того же капиталиста со­ставляет исторически и логически исходный пункт капиталистического производства» ⁵⁹.

Простая кооперация вообще не была порождением только капита­лизма: она существовала еще в докапиталистических формациях, на­чиная с первобытного общества. И хотя объектом специального иссле­дования в 11-й главе I тома «Капитала» была кооперация именно в условиях капиталистического производства, тем не менее К. Маркс дал здесь краткую, но содержательную характеристику и докапитали­стических форм кооперации.

Специфическими чертами кооперации труда в первобытном обще­стве К. Маркс считал, во-первых, неразрывную связь ее с коллектив­ной собственностью на средства производства и, во-вторых, наличие тесных родо-племенных связей между людьми, участвующими в кол­лективном труде. По этому поводу он писал: «Та форма кооперации в процессе труда, которую мы находим на начальных ступенях челове­ческой культуры, например у охотничьих народов или в земледельче­ских общинах Индии, покоится, с одной стороны, на общей собственно­сти на условия производства, с другой стороны — на том, что отдель­ный индивидуум еще столь же крепко привязан пуповиной к роду или общине, как отдельная пчела к пчелиному улью. То и другое отличает эту кооперацию от кооперации капиталистической» ⁶⁰.

Простая кооперация существовала и в докапиталистических классо­вых формациях, в частности в рабовладельческом обществе, где на ос­нове кооперации рабского труда были созданы грандиозные сооруже­ния — египетские пирамиды, водопровод и крупные постройки в древ­нем Риме и т. д. Это, как показал К. Маркс, была особая историческая форма кооперации, отличающаяся как от первобытной, так и от капи­талистической тем, что она характеризовалась коллективным принуди­тельным, большей частью — рабским, трудом. «Спорадическое приме­нение кооперации в крупном масштабе в античном мире, в средние века и в современных колониях покоится на отношениях непосредст-

⁵⁹ Там же, стр. 333. ⁶⁰ Там же, стр. 346.

венного господства и подчинения, чаще всего на рабстве. Напротив, ка­питалистическая форма кооперации с самого начала предполагает сво­бодного наемного рабочего, продающего свою рабочую силу капиталу» ⁶¹.

Хотя капиталистическая кооперация труда была третьей историче­ской формой кооперации, это не означает, что она непосредственно сме­нила вторую ее форму. Дело в том, что для феодального способа про­изводства, который был непосредственным предшественником капита­лизма, кооперация не была типичной формой организации труда. Основной хозяйственной единицей при феодализме являлись: в дерев­не — мелкое крестьянское хозяйство, в городе — ремесленная мастер­ская. Но в рамках этих хозяйственных единиц производство еще имело раздробленный, индивидуальный характер, а кооперация (если не счи­тать «семейной кооперации» — совместного труда крестьянина и чле­нов его семьи) отсутствовала. Поэтому переход от феодального произ­водства к капиталистическому был не переходом от одного вида коо­перации к другому, а переходом от раздробленного производства ин­дивидуальных мелких производителей к производству, основанному на кооперации наемных рабочих. Отмечая это, К. Маркс писал: «...Ис­торически капиталистическая форма кооперации развивается в проти­воположность крестьянскому хозяйству и независимому ремесленному производству... По отношению к ним капиталистическая кооперация выступает не как особая историческая форма кооперации, нет, сама кооперация противопоставляется им как характерная для капиталисти­ческого процесса производства и составляющая его специфическую осо­бенность историческая форма» ⁶².

Заменив индивидуальный труд крестьянина и ремесленника кол­лективным трудом наемных рабочих, капитализм внес этим первое важное изменение в самый процесс труда. Капиталистическая простая кооперация явилась начальной ступенью капиталистического обобще­ствления труда. Уже на этой ступени обобществление труда выявило свои прогрессивные потенции по сравнению с раздробленным мелким производством. К. Маркс всесторонне исследовал экономические пре­имущества простой кооперации по сравнению с индивидуальным тру­дом, относя к их числу: нивелировку индивидуальных различий в ра­бочей силе и создание новой, массовой, или общественной, производи­тельной силы; экономию средств производства; повышение производи­тельности труда каждого индивидуального рабочего вследствие сорев­нования между рабочими; обеспечение большей непрерывности про­цесса труда и т. д. Все эти экономические преимущества можно свести к одному общему знаменателю: повышение производительности труда на основе его обобществления. В капиталистических же условиях рост производительности обобществленного труда послужил основой повы­шения степени эксплуатации наемных рабочих и присвоения возрас­тающей прибавочной стоимости капиталистами. Именно такова была, как показал К. Маркс, классовая сущность капиталистической простой кооперации, как особой исторической формы кооперации.

Будучи первой исторической ступенью развития капиталистическо­го производства, простая кооперация, однако, не существовала само-

⁶¹ К. М арк с и Ф.Энгельс. Соч., т. 23, стр. 346.

⁶² Там же.

стоятелыю на протяжении длительного исторического периода, а в сравнительно скором времени переросла в мануфактуру. По словам К. Маркса, «она не образует никакой прочной, характерной формы осо­бой эпохи развития капиталистического производства» ^б3. Но простая кооперация образует необходимый составной элемент и мануфактуры, и фабрики.

Мануфактурный период был особым историческим периодом в раз­витии капитализма. Свой анализ мануфактуры К. Маркс начал с ука­зания на хронологические рамки мануфактурного периода, имея в виду Западную Европу. «Как характерная форма капиталистического про­цесса производства, она господствует в течение мануфактурного пе­риода в собственном смысле этого слова, т. е. приблизительно с поло­вины XVI столетия до последней трети XVIII» ⁶⁴.

В «Капитале» К. Маркс охарактеризовал прежде всего два истори­ческих пути возникновения мануфактуры: она возникла отчасти путем комбинирования разнородных ремесел, утративших свою самостоятель­ность и соединенных в капиталистической мастерской в качестве спе­циализированных звеньев одного производственного процесса, отчасти же путем разложения одного ремесла на различные операции со спе­циализацией определенных рабочих на выполнении этих операций. Очевидно, что при первом способе важную роль в создании мануфак­тур сыграл купеческий капитал, так как именно купцы сначала раз­давали сырье на дом для переработки кустарям, а затем соединяли представителей различных ремесел в своих мануфактурах. При втором же способе мануфактуры возникали не из домашней системы капи­талистического производства, а из капиталистической простой коо­перации.

В отличие от простой кооперации, которая — в иных исторических формах — существовала еще до капитализма, мануфактура представ­ляла собой специфический продукт капиталистического способа про­изводства, поскольку «более ранние формы общества... совсем исклю­чают разделение труда внутри мастерской или развивают его в карли­ковом масштабе, или же лишь спорадически и случайно» ^б5.

К. Маркс раскрыл историческую прогрессивность мануфактуры как более высокой ступени развития капиталистического производства по сравнению с простой кооперацией. Он показал, что она в трояком от­ношении двинула вперед развитие производительных сил общества. Во-первых, специализация мануфактурных рабочих на выполнении от­дельных производственных операций вела к совершенствованию тру­довых навыков рабочих, к росту их искусности, а тем самым к повы­шению производительности их труда. Во-вторых, в мануфактуре рабо­чему не приходилось в течение каждого рабочего дня несколько раз переходить от одной производственной операции к другой и терять на таких переходах часть рабочего времени; он непрерывно занимался выполнением какой-то одной производственной операции, в результате чего повышалась интенсивность и производительность труда. Наконец, в-третьих, дифференцирование работ в мануфактуре сопровождалось

⁶³ Там же, стр. 347 ⁶⁴ Там же, стр. 348 ⁶⁵ Там же, стр. 369

дифференцированием рабочих инструментов, а это означало их совер­шенствование, что также повышало уровень производительности тру­да. «Мануфактурное разделение труда путем расчленения ремесленной деятельности, специализации орудий труда, образования частичных ра­бочих, их группировки и комбинирования в один совокупный ме­ханизм... создает определенную организацию общественного труда и вместе с тем развивает новую, общественную производительную силу труда» ⁶⁶.

Наряду с исторической прогрессивностью мануфактуры К. Маркс не только отмечал, но и подчеркивал ее антагонистическую классовую природу. Рост производительности общественного труда уже в ману­фактурный период использовался в частных интересах промышленной буржуазии — для присвоения все возрастающей прибавочной стоимо­сти. Повышая производительность труда наемных рабочих, мануфак­тура вместе с тем вела к снижению стоимости рабочей силы, а следо­вательно, к уменьшению необходимого рабочего времени и к увеличе­нию за его счет прибавочного рабочего времени. Тем самым мануфак­тура явилась новой исторической ступенью в развитии производства относительной прибавочной стоимости.

Более того, мануфактурное разделение труда, превращая рабочего в узкого специалиста, в «частичного рабочего», и заставляя его с моно­тонным однообразием выполнять какую-то одну производственную операцию, требовавшую действия какого-то одного органа человеческо­го тела, уродовало рабочего и в физическом и в умственном отноше­ниях. «Оно не только развивает общественную производительную силу труда для капиталиста, а не для рабочего, но и развивает ее путем уродования индивидуального рабочего. Оно производит новые условия господства капитала над трудом. Поэтому, если, с одной стороны, оно является историческим прогрессом и необходимым моментом в эко­номическом развитии общества, то, с другой стороны, оно есть орудие цивилизованной и утонченной эксплуатации» ⁶⁷.

Наибольшее внимание в «Капитале» уделено третьей стадии раз­вития капиталистического производства — крупной машинной индуст­рии. Глава 13-я I тома «Капитала», озаглавленная «Машины и круп­ная промышленность», самая большая глава: она занимает более 130 страниц.

Характерен исторический подход К. Маркса к машинному произ­водству, выразившийся не только в том, что он рассматривал это про­изводство как особую историческую стадию развития капитализма, но и в том, что само машинное производство он исследовал в историческом разрезе, начиная с его возникновения и кончая наиболее развитыми его формами, какие существовали ко времени написания «Капитала».

К. Маркс показал, что исторические предпосылки для появления ма­шин создала еще мануфактура, поскольку она расчленила каждый про­изводственный процесс на его простейшие элементы, дифференцировала и упростила орудия труда. «Мануфактурный период упрощает, улуч­шает и разнообразит рабочие инструменты путем приспособления их к

⁶⁶ К. M арк с и Φ. Э н г е л ь с. Соч., т. 23, стр. 377.

⁶⁷ Там же.

исключительным особым функциям частичных рабочих. Тем самым он создает одну из материальных предпосылок машины, которая представ­ляет собой комбинацию многих простых инструментов» ⁶⁸. Однако в рам­ках самого мануфактурного периода имело место лишь спорадическое применение машин. Массовое внедрение машинного производства зна­меновало промышленный переворот, переход к качественно новой, более высокой исторической ступени развития капиталистического способа производства.

К. Маркс подверг критике за их антиисторический характер те опре­деления машины, которые давались буржуазными учеными. Одно из таких определений гласило, что машина есть сложное орудие, а орудие есть простая машина. Как указывал К. Маркс, «с экономической точки зрения это определение совершенно непригодно, потому что в нем отсутствует исторический элемент» ⁶⁹. Другое определение машины — как орудия, движущей силой которого является не человек, а сила при­роды,— К. Маркс также критиковал за его антиисторический характер: ведь согласно такому определению получалось, будто машинное произ­водство предшествовало ремесленному производству, поскольку еще в глубокой древности сила животных (например, быков) использовалась для приведения в движение орудий (например, плугов).

Подойдя к самому определению машин исторически, К. Маркс вы­делил в машине три главных составных части — машину-двигатель, передаточный механизм и машину-орудие, или рабочую машину, при­чем показал, что исторически именно с последней начался промышлен­ный переворот. «Промышленная революция в XVIII веке исходит как раз от этой части — от машины-орудия» ⁷⁰.

Далее К. Маркс в обобщенном виде охарактеризовал весь историче­ский процесс развития машинного производства, установив ряд законо­мерностей этого процесса. Он показал, что 1) внедрение машин в одни отрасли производства (например, в прядение), создавая диспропорции между ними и другими, непосредственно с ними связанными отраслями (например, ткачество), влекло за собой внедрение машин и в последние; 2) развитие рабочей машины привело к изменению двигателя — к при­менению в качестве двигательной силы вместо человека и животных сначала воды, а затем пара; 3) техническая революция в промышлен­ности повлекла за собой техническую революцию на транспорте; 4) ме­ханизация различных отраслей производства сделала необходимым изменение техники в самом машиностроении: произошел переход от ручного (мануфактурного) к машинному производству машин, и только тогда капитализм создал адекватный ему технический базис; 5) с раз­витием машинного производства оно поднималось на все более высокие ступени: совершался переход от простой кооперации машин к системе машин, т. е. к применению на каждой фабрике целого комплекса разно­родных, специализированных машин, взаимно дополняющих друг друга.

Особо следует отметить великую историческую прозорливость К. Маркса, когда он еще 100 лет тому назад увидел высшую форму

^6S Там же, стр. 353—354.

⁶⁹ Там же, стр. 383.

⁷⁰ Там же, стр. 384.

машинного производства в автоматической системе машин, которая в те времена встречалась только кое-где и в зародьппевом виде, но которой принадлежало будущее. Тщательно прослеживая немногие тогда при­меры «как непрерывности производства, так и проведения автоматиче­ского принципа», К. Маркс пришел к следующему выводу: «В расчле­ненной системе рабочих машин, получающих свое движение через посредство передаточных механизмов от одного центрального автомата, машинное производство приобретает свой наиболее развитый вид» ⁷¹. К. Маркс гениально предвидел историческую тенденцию развития ма­шинного производства — автоматизацию производства, которая начи­нает все более широко осуществляться только в условиях современной научно-технической революции.

Но анализ исторической эволюции машинного производства не был для К. Маркса самоцелью. В «Капитале» история машинного производ­ства рассмотрена не сама по себе, а в непрерывной связи с теорией и историей капиталистической эксплуатации. К. Маркс раскрыл социаль­ное назначение машин в буржуазном обществе. Это назначение состоит вовсе не в облегчении труда рабочих, а совсем в другом: «Машины — средство производства прибавочной стоимости» ⁷². Социально-историче­ским последствиям применения машин в буржуазном обществе в «Ка­питале» уделено особенное внимание.

Исследуя этот вопрос, К. Маркс показал, что ближайшими послед­ствиями развития капиталистического машинного производства яви­лись: 1) присвоение капиталом добавочных рабочих сил, т. е. широкое применение женского и детского труда; 2) удлинение рабочего дня; 3) интенсификация труда. К. Маркс проанализировал и дальнейшие исторические результаты развития капиталистического машинного про­изводства, к числу которых относились: превращение рабочего в при­даток к машине; рост противоположности между физическим и умствен­ным трудом; вытеснение части рабочих из производства машинами; уничтожение ремесла и мануфактуры и разорение массы мелких произ­водителей; уничтожение массы мелких крестьянских хозяйств и рост противоположности между городом и деревней.

При этом К. Маркс отчетливо различал машины как таковые и их капиталистическое применение, указывая, что перечисленные выше со­циальные последствия машинного производства связаны лишь с опре­деленными историческими условиями — с применением машинной тех­ники в рамках капиталистических производственных отношений. Подчеркивая, что противоречия и антагонизмы «происходят не от самих машин, а от их капиталистического применения», К. Маркс писал: «...Машина сама по себе сокращает рабочее время, между тем как ее капиталистическое применение удлиняет рабочий день...сама по себе она облегчает труд, капиталистическое же ее применение повышает его интенсивность...сама по себе она знаменует победу человека над сила­ми природы, капиталистическое же ее применение порабощает человека силами природы...сама по себе она увеличивает богатство производи-

⁷¹ К Маркс и Ф. Э н г е л ь с. Соч., т. 23, стр. 392, 393.

⁷² Там же, стр. 382.

теля, в капиталистическом же применении превращает его в паупера и т. д....» ⁷³

Общий итог Марксова анализа исторических стадий развития капи­талистического производства таков: это развитие играет двойственную роль, так как, с одной стороны, оно означает прогрессивное движение — рост производительных сил, обобществление труда, повышение произ­водительности труда, но, с другой стороны, прогресс капитализма есть одновременно и развитие его антагонистических противоречий, а это предопределяет исторически ограниченный и преходящий характер капиталистического способа производства.

ИСТОРИЗМ В ТРАКТОВКЕ ЭКОНОМИЧЕСКИХ КАТЕГОРИЙ И ЗАКОНОВ

Принцип историзма пронизывает весь анализ К. Марксом экономи­ческих категорий и законов, исследованных в «Капитале». Там, где его предшественники, классики буржуазной политической экономии, видели вечные явления и непреложные, универсальные экономические законы, К. Маркс увидел исторические категории капиталистического способа производства и присущие ему специфические экономические законы.

Исторический подход к экономическим категориям ярко проявляется с первых же страниц «Капитала». До К. Маркса экономисты отождеств­ляли богатство человеческого общества с массой товаров, не мысля себе богатства вне товарной формы. К. Маркс отчетливо разграничил богат­ство как таковое, как совокупность потребительных стоимостей, и исто­рически изменяющуюся общественную форму богатства. Он установил, что именно для капитализма типичной и всеобщей является товарная форма. Первые слова «Капитала» гласят: «Богатство обществ, в которых господствует капиталистический способ производства, выступает как «огромное скопление товаров», а отдельный товар — как элементарная форма этого богатства» ⁷⁴. Тем самым понятие о товарном производстве сразу было поставлено на историческую почву.

Товар, как известно, есть единство потребительной стоимости и стои­мости. На первый взгляд потребительная стоимость представляется чем-то «надысторическим», поскольку в любом обществе богатство по своему вещественному содержанию состоит из потребительных стоимостей. Однако К. Маркс сумел найти исторический подход даже к потребитель­ной стоимости. Он показал прежде всего, что способы потребления ве­щей, удовлетворяющих человеческие потребности, исторически изменя­ются. «Каждая такая вещь есть совокупность многих свойств и поэтому может быть полезна различными своими сторонами. Открыть эти раз­личные стороны, а следовательно, и многообразные способы употребле­ния вещей, есть дело исторического развития» ⁷⁵. К. Маркс оспаривал мнение английского экономиста Н. Барбона, будто потребительная стои­мость — это такое свойство вещи, которое «везде остается неизменным»,

⁷³ Там же, стр. 4SI—452

⁷⁴ Там же, стр. 43.

⁷⁵ Там же, стр. 43—44.

и подчеркивал изменяемость потребительных стоимостей. Далее, К. Маркс раскрыл историческое своеобразие потребительной стоимости товара, которая, в отличие от потребительной стоимости продукта в на­туральном хозяйстве, представляет собой «потребительную стоимость для других, общественную потребительную стоимость» и притом такую, которая, как добавляет Ф. Энгельс, предполагает переход вещи к потре­бителю посредством обмена ⁷⁶.

Совершенно новым был последовательно проведенный К. Марксом исторический подход к категории стоимости. Заслугой классиков бур­жуазной политической экономии было то, что они стоимость товаров свели к труду; но при этом крупный недостаток заключался в их неисто­рической трактовке стоимости. Полагая общественное производство по своей природе товарным производством, они считали труд по своей при­роде создателем стоимости, не видя в последней ничего иного, кроме трудовой затраты. К. Маркс впервые установил, что стоимость и тру­довая затрата не синонимы, что стоимость есть общественный труд в его специфической исторической форме, присущей только товарному произ­водству, а именно — абстрактный труд, который овеществлен в товарах и обнаруживается лишь косвенным, окольным путем — посредством об­мена товаров. Характеризуя специфику товарной формы продукта и специфику стоимости как вещного выражения общественного труда, а потому как исторической категории товарного производства, К. Маркс писал: «Лишь для данной особенной формы производства, для товар­ного производства, справедливо, что специфически общественный харак­тер не зависимых друг от друга частных работ состоит в их равенстве как человеческого труда вообще и что он принимает форму стоимост­ного характера продуктов труда» ⁷⁷. Решительно возражая против трак­товки буржуазного способа производства как вечной естественной формы общественного производства, а вместе с тем против «надыстори-ческой» трактовки стоимости и других категорий, К. Маркс указывал: «Форма стоимости продукта труда есть самая абстрактная и в то же время наиболее общая форма буржуазного способа производства, кото­рый именно ею характеризуется как особенный тип общественного про­изводства, а вместе с тем характеризуется исторически» ⁷⁸.

Дата добавления: 2015-08-27