Э. А. ЖЕЛУБОВСКАЯ (ответственный редактор), 16 страница

Для нас сейчас важно то, что эта внешняя специфика «Немецкой идеологии» позволяет констатировать в пределах этой рукописи нали­чие трех различных фаз разработки материалистического понимания истории. Специальное исследование показывает, что эти три основные фазы можно с известным приближением датировать соответственно так: ноябрь— декабрь 1845 г., январь — апрель 1846 г., июнь — июль 1846 г. Сравнительный анализ содержания теории в этих трех фазах развития позволяет наглядно, так сказать, на ощупь проследить, как совершается переход от уровня, достигнутого в сущности уже в «Экономическо-

собствеппую самостоятельную историю имеет только материальное производство (эконо­мическая история), а развитие всех других сторон человеческого общества есть явление, производное от этой определяющей стороны (ср. К.Маркс и Ф. Энгельс. Фейер­бах..., стр. 30, 98 и 100). ⁹⁶ См. там же, стр. 13.

философских рукописях», к качественно новому, значительно более вы­сокому уровню, представленному в наиболее поздних частях рукописи «Немецкой идеологии». Таким способом, например, можно проследить эволюцию проблемы отчуждения. Выше мы уже обращали внимание на преемственность между «Экономическо-философскими рукописями» и «Немецкой идеологией» в анализе разделения труда. Но нас здесь в большей степени интересует другое.

Возьмем рукопись, в которой представлена I фаза работы ⁹⁷. Хроно­логически и по содержанию она ближе других к «Экономическо-фило­софским рукописям». Основные стороны социальной деятельности, первая и определяющая из которых — материальное производство, рас­сматриваются здесь как пять видов производства ⁹⁸. Это является пря­мым развитием того положения рукописей 1844 г. об определяющей роли производства, которое мы уже приводили выше. Далее, три стадии общественного развития: первичные исторические отношения, общест­венное разделение труда и коммунизм, что соответствует в сущности доклассовому, классовому и будущему, бесклассовому коммунистиче­скому обществу,— эти три стадии ⁹⁹ есть не что иное, как развитие той потенциальной периодизации истории, которую мы уже обнаружили в «Экономическо-философских рукописях».

Но вот во II фазе работы наиболее резко формулируется диалектика производительных сил и формы общения ¹⁰⁰. И положение существенно меняется. Следствием этого открытия становится качественно новое понимание структуры общества и периодизации истории.

В III фазе работы, как следствие этого открытия, вырабатывается наиболее четкая для данного периода формулировка сущности материа­листического понимания истории и новая периодизация истории — на­чало учения об общественных формациях ¹⁰¹.

Следует, правда, оговориться. Может создаться впечатление, будто открытие диалектики производительных сил и производственных отно­шений относится только ко II фазе работы и было сделано в момент написания соответствующей части рукописи. Такое впечатление было бы ложным. Как уже отмечалось выше, проявления этого открытия обнаруживаются и в I фазе работы ¹⁰². Но между самим открытием, пол­ным осознанием его и развитием всех его следствий проходит опреде­ленное время. Это и необходимо учитывать.

Еще одно уточнение. Мы прослеживаем процесс выработки Марксом материалистического понимания истории. Но «Немецкая идеология» — труд двоих, Маркса и Энгельса. В какой мере мы можем отнести на счет Маркса достигнутое в этом произведении? В отличие от «Святого семей­ства», где по сообща выработанному плану каждый из двух авторов писал свои части текста, «Немецкая идеология» нераздельный труд двоих. Только путем очень сложного анализа можно попытаться выде-

⁹⁷ См. там же, стр. 32—58.

⁹⁸ См. там же, стр. 36—41.

⁹⁹ См. там же, стр. 36—46.

¹⁰⁰ См. там же, стр. 78—79, 88, ср. стр. 47, 95—96. ¹⁰¹ См. там же, стр. 24—31. ¹⁰² См. там же, стр. 47.

10 *

лить из общего труда то, что вложил в него каждый автор, да и это мож­но установить лишь относительно некоторой части содержания.

Но все-таки проблема поддается если и не количественному, то по крайней мере качественному решению. Прежде всего мы знаем, с чем каждый из авторов пришел к 1845 г. Вообще сравнительный анализ содержания «Немецкой идеологии» и всех других произведений Маркса и Энгельса позволяет с большей или меньшей степенью вероятности определить происхождение многих элементов содержания этого произ­ведения. Так, например, сопоставление по содержанию «Тезисов о Фей­ербахе» и «Немецкой идеологии» друг с другом и со всеми предшество­вавшими им произведениями Маркса и Энгельса приводит к выводу, что в «Немецкой идеологии» развивается содержание почти каждого из этих 11 тезисов и автором этих элементов совместной рукописи все-таки следует считать Маркса. Далее, анализ правки основного текста руко­писи и дополнительных вставок, сделанных рукой Маркса и рукой Эн­гельса, позволяет определить удельный вес вклада того и другого в об­щее дело. Наконец, мы имеем прямые свидетельства Энгельса, что основным автором концепции материалистического понимания истории был именно Маркс. Напомним одно: «Огромнейшая часть основных руководящих мыслей, особенно в экономической и исторической обла­сти (здесь Энгельс бесспорно имеет в виду материалистическое пони­мание истории.— Г. Б.), и... их окончательная четкая формулировка при­надлежит Марксу». Поэтому теория «по праву носит его имя» ¹⁰³.

Все это позволяет сделать вывод, что главным автором достижений «Немецкой идеологии», основным творцом целостной концепции мате­риалистического понимания истории был Маркс.

Итак, в «Немецкой идеологии» материалистическое понимание исто­рии впервые стало целостной концепцией структуры общества и перио­дизации истории. В силу общей диалектической закономерности пре­вращения теории в метод эта концепция выступает здесь уже не только как теория общества и его истории, но и как метод познания обществен­ных и исторических явлений. Одним из важнейших следствий целост­ности этой концепции явилось в «Немецкой идеологии» то, что, в от­личие от «Экономическо-философских рукописей» и «Святого семей­ства», теория классов и классовой борьбы уже приобретает здесь все основные специфически марксистские черты — те самые черты, которые впоследствии Маркс классически сформулировал в цитированном уже письме Вейдемейеру ¹⁰⁴.

Если сопоставить теперь приведенную в начале нашего анализа характеристику «Немецкой идеологии» в предисловии Маркса к его «К критике политической экономии» с результатами проделанного ана­лиза, то такое сопоставление необходимым образом приводит к двоя­кому выводу. С одной стороны, в характеристике Маркса есть элемент «ретроспективного смещения». Сущность материалистического понима­ния истории, как она сформулирована в предисловии 1859 г., где эта классическая формулировка явно относится к периоду «Немецкой идео­логии», точнее к 1845 г., и содержание этой концепции в самой «Немец-

¹⁰³ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 21, стр. 300—301.

¹⁰⁴ См. выше, стр. 136—137.

кой идеологии» не вполне совпадают. В «Немецкой идеологии» концеп­ция еще не достигла такой ясности и точности. Но, с другой стороны, в целом, по основным элементам, они безусловно совпадают, и форму­лировка 1859 г. относится все-таки к «Немецкой идеологии». Именно здесь материалистическое понимание истории было впервые разрабо­тано всесторонне и стало целостной концепцией. Вся ее дальнейшая история — это уже углубление, уточнение и развитие целостной теории. В этом смысле можно считать, что в «Немецкой идеологии» завершается процесс формирования материалистического понимания истории, и с этого времени начинается процесс его дальнейшего развития.

Обратимся в заключение снова к предисловию 1859 г. В «Немецкой идеологии» Маркс и Энгельс «уяснили дело самим себе». Далее Маркс сообщает: «Решающие пункты наших воззрений были впервые научно изложены, хотя только в полемической форме, в моей работе «Нищета философии», выпущенной в 1847 г. и направленной против Прудона» ¹⁰⁵, (Ср. приводившееся уже свидетельство Энгельса в предисловии к «Анти-Дюрингу»: «Это наше миропонимание, впервые выступившее перед ми­ром в «Нищете философии» Маркса и в «Коммунистическом манифе­сте»...» ¹⁰⁶) Очевидно, эти высказывания Маркса и Энгельса дали Ленину основание назвать «Нищету философии» и «Манифест Комму­нистической партии» первыми зрелыми произведениями марксизма ¹⁰⁷. Рассматривая это определение, необходимо учесть тот факт, что основ­ное содержание «Немецкой идеологии», сконцентрированное в ее первой главе, не могло быть известно Ленину. Эта глава была впервые опубли­кована только в 1924 г., уже после его смерти.

По смыслу приведенных высказываний Маркса и Энгельса «Нищета философии» и «Манифест Коммунистической партии» — это первые пе­чатные, опубликованные произведения зрелого марксизма (из числа крупных работ Маркса и Энгельса). Такое понимание подтверждается сопоставлением приведенных оценок с содержанием «Немецкой идеоло­гии» и с содержанием «Нищеты философии» и «Манифеста Коммуни­стической партии» и в особенности — анализом всего процесса форми­рования марксизма. Такой анализ показывает, что различие между «Немецкой идеологией», с одной стороны, и «Нищетой философии» и «Манифестом Коммунистической партии», с другой, не таково, чтобы можно было характеризовать рукопись 1845—1846 гг. как еще не зрелое или не вполне зрелое произведение, а работы, написанные и опублико­ванные в 1847—1848 гг., как первые произведения зрелого марксизма. В том смысле, в каком мы вправе считать «Нищету философии» и «Ма­нифест Коммунистической партии» произведениями зрелого марксизма, в этом же смысле к их числу должна быть по существу отнесена и ру­копись «Немецкой идеологии». Действительное соотношение между этими тремя произведениями в целом таково: то, что Маркс и Энгельс первоначально уяснили себе в «Немецкой идеологии», то было затем опубликовано, главным образом, в «Нищете философии» и «Манифесте Коммунистической партии».

¹⁰⁵ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 13, стр.8. ¹⁰⁶ К. Маркс и Ф. Э н г е л ь с. Соч., т. 20, стр.9.

¹⁰⁷ См. В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 33, стр. 22.

Но мы уже отмечали выше некоторый шаг вперед по сравнению с «Немецкой идеологией», который был сделан в плане развития материа­листического понимания истории в «Нищете философии» и «Манифесте Коммунистической партии». Этот шаг заключался в том, что в этих последних произведениях уже прямо формулируется соотношение про­изводительных сил и производственных отношений. Однако, как мы видели, все предпосылки для такой прямой формулировки уже были выработаны в «Немецкой идеологии». Здесь мы снова встречаемся с ана­логичным соотношением, дополняющим уже намечавшийся выше ряд: рукопись «К критике гегелевской философии права» — статьи «К еврей­скому вопросу» и «К критике гегелевской философии права. Введение», напечатанные в «Deutsch-Französische Jahrbücher»; «Экономическо-фи­лософские рукописи» — «Святое семейство»; «Немецкая идеология» — «Нищета философии» и «Манифест Коммунистической партии».

Приведенной оценкой «Нищеты философии» в предисловии к «К критике политической экономии» собственно и заканчивается дан­ный самим Марксом очерк развития материалистического понимания истории. Далее это предисловие уже перестает быть для нас историо­графическим источником и само становится сначала объектом исследо­вания с точки зрения развития в нем материалистического понимания истории, а затем — таким эталоном, сравнением с которым мы опреде­ляем меру дальнейшего развития исследуемой теории.

В указанном выше смысле в «Немецкой идеологии» завершается длительный и сложный процесс формирования материалистического по­нимания истории. Две главные ступени дальнейшего развития материа­листического понимания истории мы проследим лишь в самых общих чертах.

Революция 1848—1849 гг. явилась первой исторической проверкой теории Маркса, в особенности его материалистического понимания исто­рии. Это первое испытание практикой полностью подтвердило все основ­ные положения теории и вместе с тем внесло определенные коррективы в представления Маркса и Энгельса относительно современного им бур­жуазного общества и перспектив революционного развития. В 1850— 1852 гг., обобщая опыт революции, Маркс создает два классических произведения, в которых материалистическое понимание истории как метод познания применяется к анализу определенного исторического периода, именно истории Франции самых последних лет. Это — «Клас­совая борьба во Франции с 1848 по 1850 г.» и «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта». Новый, диалектико-материалистический метод истори­ческого исследования дает блестящие результаты, а само материалисти­ческое понимание истории, в особенности теория классов и классовой борьбы, путем обобщения нового исторического опыта обогащается и конкретизируется.

Незадолго до своей смерти во введении к новому изданию «Классо­вой борьбы во Франции» Энгельс специально отмечал ту роль, которую

сыграла эта работа Маркса в развитии материалистического понимания истории: «Переиздаваемая здесь работа была первой попыткой Маркса на основе своего материалистического понимания объяснить определен­ную полосу истории, исходя из данного экономического положения. В «Коммунистическом манифесте» эта теория была применена в общих чертах ко всей новой истории; в статьях в «Neue Rheinische Zeitung» Маркс и я постоянно пользовались ею для объяснения текущих полити­ческих событий. Здесь же дело шло о том, чтобы на протяжении много­летнего периода исторического развития, который был критическим и вместе с тем типичным для всей Европы, вскрыть внутреннюю причин­ную связь и, следовательно, согласно концепции автора, свести полити­ческие события к действию причин, в конечном счете экономических». И несколько дальше Энгельс заключает: «Маркс смог дать такое изло­жение событий, которое вскрывает их внутреннюю связь с непревзой­денным до сих пор совершенством» ¹⁰⁸.

В 1850 г. Маркс возобновил прерванные революцией занятия поли­тической экономией ¹⁰⁹. Это было не только по времени, но и по су­ществу связано с процессом обобщения опыта революции, с необ­ходимостью правильного определения перспектив революционного дви­жения.

Новые экономические исследования привели Маркса в 1857 г. к его второму великому открытию — к теории прибавочной стоимости,— к революционному перевороту в области политической экономии. Это открытие было опубликовано в первом и единственном выпуске «К кри­тике политической экономии» (1859 г.) и в первом томе «Капитала» (1867 г.).

Вместе с созданием теории прибавочной стоимости Маркс делает но­вый решающий шаг в развитии материалистического понимания исто­рии, который приводит к классической формулировке сущности этой концепции в предисловии к публикации 1859 г. По отношению к глав­ному экономическому открытию Маркса его материалистическое пони­мание истории снова выступает и как методологическая предпосылка и как качественно новый результат.

Таким образом, хотя, так сказать, «количественное» развитие мате­риалистического понимания истории происходило на протяжении всего рассматриваемого времени после 1848 г. и хотя в этот период особо вы­деляются 1850—1852 гг. как этап интенсивной разработки теории клас­совой борьбы, однако новый качественный скачок в развитии концепции Маркса происходит именно в 1857—1859 гг.

В 1857 г. начался первый мировой экономический кризис. Маркс спе­шит «до потопа», т. е. до возможного начала нового революционного процесса, разработать свою экономическую теорию хотя бы в общих чертах ¹¹⁰. В июле Маркс пишет небольшой, но чрезвычайно интересный очерк «Бастиа и Кэри» — хронологически первую часть экономических рукописей 1857—1859 гг. 23 августа Маркс начинает писать поистине гениальное «Введение» к «Критике политической экономии». Как пока­зывает исследование, прежняя датировка «Введения»: конец (23) авгу-

¹⁰⁸ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 22, стр. 529, 530.

¹⁰⁹ Ср. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 13, стр. 8; т. 22, стр. 530. ¹¹⁰ См. К.Маркс и Ф.Энгельс. Соч., т. 29, стр. 185.

ста — середина сентября ¹¹¹, была не вполне обоснована. По всей вероят­ности, Маркс написал его за несколько дней, не позднее конца августа. Однако работа над ним не была завершена. Последний, 4-й параграф, представляющий наибольший интерес с точки зрения материалистиче­ского понимания истории, содержит лишь конспективный набросок пла­на дальнейшей работы. Между октябрем 1857 г. и маем 1858 г. Маркс создает огромную рукопись под названием «Критика политической эко­номии» — первоначальный вариант будущего «Капитала». В этой руко­писи и появляется впервые теория прибавочной стоимости. Но она имеет исключительное значение и как определенный этап дальнейшей разработки материалистического понимания истории: она содержит известный очерк форм, предшествующих капиталистическому производ­ству; здесь складывается учение о труде, развитое затем в пятой главе I тома «Капитала»; в самых последних строках этой рукописи впервые появляется термин «общественная формация» и т. д. На основе этой рукописи в августе — ноябре 1858 г. Маркс пишет черновой вариант первого выпуска «К критике политической экономии». И, наконец, в 1859 г. следует сама эта книга. В ней вместо первоначально предпола­гавшегося «Введения» Маркс помещает сравнительно небольшое преди­словие (январь — февраль 1859 г.), в котором и формулирует сущность материалистического понимания истории.

Так выглядит внешняя история этого чрезвычайно важного периода 1857-1859 гг.

Обобщенное изложение принципов материалистического понимания истории мы находим во «Введении» (август 1857 г.) и в «Предисловии» (январь 1859 г.). Это закономерно. Ведь материалистическое понимание истории выступает исторически и логически как предпосылка и введе­ние в марксистскую политическую экономию.

Цикл работ Маркса от августа 1857 г. до января 1859 г. мы рассмат­риваем как качественно новую ступень развития материалистического понимания истории по сравнению с уровнем, достигнутым в этом отно­шении до 1848 г., главным образом, в 1845—1846 гг. в «Немецкой идео­логии».

Между «Немецкой идеологией» (1845—1846 гг.) и «Критикой поли­тической экономии» (1857—1858 гг.), к которой мы относим, разумеет­ся, и «Введение», существует глубокая аналогия, доходящая порой до деталей ¹¹². Обе рукописи относятся к периодам экономических потря­сений (кризисы 1847 и 1857 гг.) и подъема рабочего движения. Обе были написаны для уяснения дела себе и содержат кардинальные от­крытия. Обеим предшествовали стадии интенсивного накопления теоре­тического материала, обе не были опубликованы, но на их основе появи­лись в первом случае «Нищета философии» и «Манифест Коммунисти­ческой партии», во втором—«К критике политической экономии» и «Капитал». В обеих рукописях изложение материалистического понима-

¹¹¹ См. К. Marx. Grundrisse der Kritik der politischen Ökonomie. Moskau, 1939—1941, S. 4. К.Маркс и Φ. Э м г е л ъ с. Соч., т. 12, стр. 817.

¹¹² В более широком плане существует определенная, правда более слабая, аналогия между «Экономическо-философскими рукописями», «Немецкой идеологией» и «Критикой поли­тической экономии» — это три ступени обоснования научного коммунизма.

ния истории сконцентрировано в вводных разделах, и оба введения остались незавершенными. Последнее обстоятельство, видимо, не слу­чайно: Маркс с чрезвычайной осторожностью относился к формулиро­ванию общих принципов своей теории. Следствием этой величайшей научной добросовестности и явилось то, что в кратком предисловии к «К критике политической экономии», заменившем первоначальное боль­шое введение, Маркс сформулировал сущность материалистического понимания истории, можно сказать, с десятикратным запасом проч­ности.

«Немецкую идеологию» и «Критику политической экономии», точ­нее говоря, главу о Фейербахе в первом случае и «Введение» во втором, сближают не только перечисленные моменты аналогии. В рукописи 1857—1858 гг. снова появляется целый ряд понятий, терминов, тем, фи­гурировавших в «Немецкой идеологии», совершенно или почти отсут­ствовавших целое десятилетие во всех последующих произведениях Маркса и Энгельса и, казалось бы, уже преодоленных дальнейшим раз­витием марксизма. В 1857 г. Маркс как бы снова возвращается к проб­лематике 1845 г., чтобы совершить в области материалистического пони­мания истории новый решающий шаг вперед.

Один пример такого возвращения мы уже видели, это — вторичное появление категории «общение». Другой пример — тема превращения истории во всемирную историю, которая фигурировала в «Немецкой идеологии» как один из выводов, вытекающих из материалистического понимания истории ¹¹³, и вновь появляется в 1857 г.: «Влияние средств сообщения. Всемирная история существовала не всегда; история как всемирная история — результат»¹¹⁴. Третий пример показывает, между прочим, как сопоставление рукописи 1857—1858 гг. с «Немецкой идео­логией» помогает понять некоторые трудные места. Так, во «Введении» мы встречаем следующее, не вполне ясное, конспективно намеченное положение: «Исходный пункт, естественно,— природная определен­ность; субъективно и объективно; племена, расы и т. д.» ¹¹⁵. А в первой главе «Немецкой идеологии» находим ключ к пониманию этого места. Маркс и Энгельс формулируют там предпосылки, из которых исходит объективный исторический процесс, а следовательно, и материалистиче­ское понимание истории: «Предпосылки, с которых мы начинаем,— не произвольны... это — действительные предпосылки... Первая предпосыл­ка всякой человеческой истории — это, конечно, существование живых человеческих индивидов. Поэтому первый конкретный факт, который подлежит констатированию,— телесная организация этих индивидов и обусловленное ею отношение их к остальной природе. Мы здесь не мо­жем, разумеется, углубляться ни в изучение физических свойств самих людей, ни в изучение природных условий — геологических, оро-гидро-графических, климатических и иных отношений, которые они застают». Далее в рукописи «Немецкой идеологии» перечеркнуто: «Но эти отно­шения обусловливают не только первоначальную, естественно возник­шую телесную организацию людей, в особенности расовые различия между ними, но и все ее дальнейшее развитие — или отсутствие разви-

¹¹³ См. К.Маркс и Ф. Энгельс. Фейербах..., стр. 47—49. ¹¹⁴ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 12, стр. 736.

¹¹⁵ Там же.

тия — по сей день» (перечеркнутая фраза заканчивается). «Всякая историография должна исходить из этих природных основ и тех их видо­изменений, которым они благодаря деятельности людей подвергаются в ходе истории» ¹¹⁶. Теперь конспективно намеченная мысль во «Введе­нии» становится совершенно понятной. Подлинно научная, материали­стическая историография должна исходить из телесной организации, физических свойств людей и из природных условий, в которых они жи­вут и которые они своей деятельностью преобразуют; эти первичные материальные условия жизни и деятельности людей (природные усло­вия, внешняя природа) определяют их собственную телесную организа­цию (внутренняя природа), в частности племенные и расовые различия, и само развитие людей. Одним словом, исходные моменты — это человек и его отношение к природе. Или, как были определены в «Немецкой идеологии» предпосылки, из которых исходит материалистическое пони­мание истории: «Это — действительные индивиды, их деятельность и ма­териальные условия их жизни...» ¹¹⁷ Таким образом, в указанном пункте «Введения» намечается рассмотрение предпосылок истории и ее мате­риалистического понимания.

Именно то общее, что сближает «Немецкую идеологию» и цикл работ 1857—1859 гг., и позволяет выделить то специфически новое, что появ­ляется только на этой последней ступени развития. Это отличное от общего новое и составляет само развитие ¹¹⁸. Наиболее резко это специ­фически новое выступает на последнем этапе данного периода — в предисловии к «К критике политической экономии». Здесь как резуль­тат дальнейшего развития материалистического понимания истории по­являются существенно новые элементы как в понимании структуры общества, так и в периодизации истории.

Как уже отмечалось, к 1859 г. завершается процесс выделения про­изводственных отношений как определяющих из всей совокупности общественных отношений. На место тезиса «Немецкой идеологии»: «производительные силы определяют форму общения»,— окончательно приходит положение: «производительные силы определяют производ­ственные отношения». И хотя категория «общение» не исчезает начисто, все-таки симптоматично, что в дальнейшем она употребляется крайне редко и встречается почти исключительно в составе сложного термина «отношения производства и общения», да и то в значении, близком к по­нятию обмена (преобладающий русский перевод: «отношения производ­ства и обмена») ¹¹⁹.

Но главное даже не в этом. Важнее то, что в рассматриваемое вре­мя в системе категорий марксизма появляется новое понятие — «эко­номическая общественная формация».

¹¹⁶ К. Μ а ρ к с и Ф. Энгельс. Фейербах..., стр. 22—23. ¹¹⁷ Там же, стр. 22.

¹¹⁸ Ср. в том же «Введении»: «Хотя наиболее развитые языки имеют законы и определения, общие с наименее развитыми, все же именно отличие от этого всеобщего и общего и есть то, что составляет их развитие» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 12., стр. 711).

¹¹⁹ Ср. Маркс: «Я употребляю здесь слово «commerce» в самом широком смысле, в каком по-немецки употребляется слово «Verkehr»» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 27, стр. 403), Энгельс: «Мы в «Манифесте» употребляли слово «Verkehr» обычно в смысле «Handelsverkehr»» (К.Маркс и Ф. Э н г ел ь с: Соч., т. 39, стр. 263).

Как упоминалось, впервые термин «общественная формация», кото­рому этимологически, начиная с рукописи «Немецкой идеологии», пред­шествовал термин «форма общества», появился в самых последних стро­ках рукописи «Критика политической экономии», следовательно, в мае 1858 г. ¹²⁰ Вот это историческое место: «Система производства, основан­ная на частном обмене, есть прежде всего историческое разложение это­го первобытного коммунизма. Однако целый ряд экономических систем, в свою очередь, занимает промежуточное положение между современ­ным миром, где меновая стоимость господствует над производством во всю ширь и глубь, и такими общественными формациями, основу кото­рых составляет общинная собственность, хотя уже разложившаяся, но без того, чтобы...» И как раз здесь, на этом интереснейшем месте, руко­пись «Критики политической экономии» обрывается. Но, как видим, в этом первом случае словоупотребление еще не стало строго термино­логическим, значение нового термина пока несколько отличное, менее определенное, чем то, которое сложится позднее.

Полный термин «экономическая общественная формация» вместе с определившимся значением этого понятия мы находим впервые в пре­дисловии Маркса к «К критике политической экономии», следовательно, в январе 1859 г. Мы умышленно употребляем здесь этот термин в той форме, в какой он фигурирует во всех случаях у Маркса (ökonomische Gesellschaftsformation), а не в той, в которой он употребляется обычно в нашей современной литературе («общественно-экономическая форма­ция»), поскольку впоследствии выработанное Марксом понятие подверг­лось определенному переосмыслению. Попытаемся теперь выяснить со­держание этого понятия у Маркса.

Прежде всего следует констатировать, что это понятие было вырабо­тано именно Марксом. Об этом свидетельствует не только тот факт, что впервые оно появляется в рукописи Маркса, но и тот, что, фигурируя многократно (порядка 40 раз) в работах Маркса, оно почти не встре­чается в текстах Энгельса. Исключение составляют, насколько удалось установить, только три случая, причем в одном из них Энгельс конспек­тирует «Капитал» ¹²¹, а в другом употребляет это понятие не в строго терминологическом смысле ¹²².

В предисловии к «К критике политической экономии», где мы нахо­дим первые определения понятия экономической общественной форма­ции, сразу же обнаруживаются и два аспекта этого понятия, вернее, два смысла, в которых оно употребляется.

Первый и основной смысл: экономическая общественная формация — это исторически определенная, т. е. относящаяся к определенной исто­рической эпохе, совокупность производственных отношений, это эконо­мическая структура, экономическая основа, экономический базис об­щества определенной эпохи. Это форма общества определенной исто­рической эпохи, общества в смысле совокупности производственных

¹²⁰ К. Marx. Grundrisse..., S. 764. До этого места в рукописи 1857—1858 гг. все еще упот-
реблялся только термин «форма общества» (см. ibid., в хронологической последователь-
ности, S. 850, 175, 438). Впоследствии этот термин используется наряду с более опреде-
ленным понятием общественной формации.

¹²¹ См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 16, стр. 274; ср. т. 23, стр. 229.

¹²² См. К. Μ а ρ к с и Ф. Энгельс. Соч., т. 22, стр. 445. 155

Дата добавления: 2015-08-27