* * *
Перун несся на вороном коне по небесной тропке, путь его лежал к дому Велеса. Мимо поросились большие и малые снежно-белые облака, а конские копыта высекали искры из хрустального небесного свода. Большая двуручная секира болталась на поясе так легко, словно деревянный меч у мальчишки. Трёхслойная кольчуга облегала мощный торс бога, а на ногах были штаны из кожи подземных чудищ, которых только боги и могут побивать. Вдали, за огромными сугробами снега, наконец, показался дымок
и ветхая крыша. Ещё ближе, и взгляду открылся старый, похожий на развалины дом. Подняв коня на дыбы Перун по-молодецки свистнул, и соскочил на прозрачный небесный свод.
Обшарпанный и затертый за века порог, мерзко скрипнул под его тяжелым весом. Скривив противную гримасу и закинув пышные усы за плечи, он громко постучал в старую дубовую дверь. – О Великий Род, да не уж то мне дружинников ему дать, чтоб новый дом построил? Эй Велес, ты дома?
Не дождавшись ответа он толкнул скрипящую и шатающуюся дверь вовнутрь. Велес сидел за огромным прямоугольным столом и листал страницы какой-то книги в забавно зеленых листочках. Рядом громоздились горы таких же книг, только помимо листьев на них были нарисованы и животные и растения и даже на некоторых силуэты людей. На полках, сундуках и лавках стояли странные стеклянные банки, кувшины и чаши. Некоторые выпускали сизый дымок и мгновенно меняли цвет жидкости, что была внутри. Под столом валялся небольшой мешочек с прорванным боком, из него то и дело высыпались маленькие зернышки пшеницы, уже образовавшие горку на полу.
Казалось Велес даже не заметил приход своего старого друга. Он всё листал и листал свои книги шурша старыми страницами. Длинные рыжеватые волосы спадали волной до самого пола, а борода иногда зацеплялась за переворачимые страницы. Перун немного потоптавшись в дверях, двинулся прямо к нему.
- Ну, чего молчишь старик?
Велес поднял на него черные глаза, которые из-за кустистых бровей были почти не видны.
- А чего тебе говорить? Можно подумать, если бы я крикнул из-за двери, что меня нет дома, ты бы не вошел? Ты же видел, что печь топиться? Значит дома есть кто-то. Проходи друже, не стесняйся, и не разломай табурет своим весом. – Велес вскинул ладонь, жестом приглашая Бога Войны присесть.
Перун обалдело вытаращил глаза, и яро подбоченился гремя железом.
- Опять умничаешь, брате? Ты это прекращай, у меня характер скверный, сам знаешь! Ну, да ладно, я уже за века привык к твоим выходкам. Чем занимаешься?
Велес перелил какую-то жидкость из розовой склянки в синюю. После чего в ней страшно задымило и повалил странный дымок, с одной стороны желтый, с другой голубой. Видать, вдохнув немного Велес негромко чихнул, прикрыв запачканной рукой рот.
- Не видишь, вывожу новые сорта злаков, пшена, овса и тёртой редьки. Люди наши хоть и доверчивы но бросать я их не собираюсь.
Этот, что веру свою строит на смертях тех, кто в него не верит. Как там его? Не будем поминать к ночи. Крестоносцы приходят на наши земли, разносят сказки про своего божка, который говорит “не убий”, а кто не верит или нас не забывает, на костер! Выгодная вера, однако. О Великий Род, какие же они наивные, такими и останутся даже через тысячу лет. Ну скажи, чем он отличается от Чернобога? Гасит искры Рода в душах славян, ослабляя их перед другими народами. Если так и дальше пойдёт, то народ забудет как разговаривать с деревьями, а про маленьких домашних духов- помощников вообще забудут.
А слыхал, как себя величают его служители? Рабами! Тьфу! Горько-то как на душе. Вчера одну ведунью молодую, что бескорыстно людям помогала, и хвори прогоняла, и скот поднимала, сжечь хотели, только за то, что она пришлому священнику заявила: «Мой бог, меня рабой не называл».
- А ты? Спас?
- Не пришлось. – Усмехнулся Велес. – Из всей деревни пришли домовые с кутузиками и забросали святошу грязью. Прогнали.
Перун нахмурил брови, а усы казалось ещё больше почернели от злости.
- А ведь могут кого и посильнее прислать, тогда и домовые побоятся выйти. – Велес, глядя на его раздосадованную гримасу, весело рассмеялся, забыв даже про свои склянки.
- Слушай, а может когда Род проснется, так спустим этого нового бога, все вместе к Чернобогу, он помучить любит, а тот то, великий мученик. Нужно ему, как говорится, соответствовать своей вере. – Перун, подождав пока Велес отсмеётся, молвил.
– Не можно. Род велел и пальцем не трогать, пока не придумает, что с ним делать. Наш народ свободен и даже мы – отцы славян, не всегда можем указывать им. А Дед Сварог, говорит мол, что думать Род будет ровно десять веков, тогда и решит, как для людей лучше будет. Нам с тобой сейчас не о нем беспокоиться нужно.
Стрибог со своими ветрами поговаривает, что врата Чернобог открывает по всей земле, как бы он с этим новым богом не связались. А что, взаимовыгода, один выбрасывает нежить, второй загоняет её назад, по договоренности естественно. Представь сколько Христиане человек сожгут на кострах. Не только тех, кто со способностями полезными, заметь, для людей же и полезными, но и тех, кто просто красотой наделён, или открытия научные сделают. Но может старик Стрибог ошибся! Чернобог ведь не дурень, чтоб повергнуть мир, и себя вместе с ним, в пучину хаоса!
В склянке глухо стрельнуло и трещина пробежала по стеклянной стенке. Велес подпрыгнул на стуле от неожиданности. Взглянув на Перуна недовольным взглядом он запустил пробирку прямо в небольшое, раскрытое окно.
- Опять! Опять опыт сорвал, невежа, тут тебе не топором махать, тут, понимаешь, точные науки! Что теперь людям в новом году подарить? А они страсть как подарки любят. Вот так всегда, беспокоишься за них, голову ломаешь, а они р-р-раз, и капище твоё с землей равняют. А потом церкви новые стоят, на нем же. А тут ещё Род запретил вмешиваться. Ладно! Что с вратами делать будешь?
Перун в отчаянии грохнул ладонью по столешнице. – Вот тут и начинаются трудности! Чернобог, или кто там, в открытую не идет штурмовать небеса, а из-под земли только одна гадина выползла, и ту местные зарубили. Слабенькая была, без силы своего господина. А врат то множество!
И стоять у каждой двери, сам понимаешь, не возможно. Могу только волхвов слушать, а потом и бить подземных, лишь так.
Теперь и Велес стал серьёзным, а ещё в его карих глазах мелькнула настороженность.
-А где сыновья твои, может они помогут?
Перун саркастически усмехнулся, и было видно по суровому лицу, старого воина, что в сыновьях своих он души не чает.
- Не знаю, брате. Разве ж за этими сорвиголовами уследишь? Их и в детстве то поймать не мог, накормить да напоить, а сейчас и подавно. Отказались от службы у батьки, говорят, сами себе воеводы. Все в отца, мой характер! Они
такие, что и без меня Чернобога побьют, а всем его прихвостням хвосты то и понакручивать! Но кто ж их знает, где они сейчас, может в Риме или Византии. А может под самым носом в Киеве. Иногда, правда забегут на минутку, прихватят силы и опять к людям.
Я к тебе вот чего зашел, раздай всем волхвам побольше силы, времена тяжелые настали, пусть умение своё народу показывают, да Правду нашу укрепляют.
Велес развел руками. – Не могу, если дать им ещё больше сил, чем имеется, у них не выдержит разум. Могу лишь нескольким, тем, кто умением своим достиг самих высот. А остальным никак не можно, ты же не хочешь потом вылавливать безумцев поодиночке, а они успеют натворить делов. Поразламывают землю, посжигают леса, разгонят реки, уйму народа перебьют, а могут так грохнуть, что зазвенит даже Хрустальный Свод небесный.
- Ну что ж, тогда подождем пока Чернобог явит войско своё, а там видно будет. Слушай, а когда ты уже дом обновишь? А то на эту рухлядь невозможно смотреть. А находиться тем более, ещё один хлопок из пробирки и крыша присядет тебе на голову!
Но Велес уже ушел в свои мысли, и казалось даже окаменел над книгой. Только зелёные глаза с сумасшедшей скоростью пробегали по рунам, стараясь найти новые подсказки в ответе на интересующие вопросы.
Перун приподнялся со скрипучего стула, и направляясь к выходу пробурчал в усы: – Скоро совсем старик одеревенеет, или зад к стулу прирастет. Что еще хуже. Мог бы и провести, а ещё меня невежей обозвал…
Когда за богом войны затворилась со скрипом дверь, Велес закрыл книгу и хитро улыбнувшись, проговорил, вслушиваясь в раскаты грома от подков гнедого жеребца, уносившегося прочь, от дома:
- Всё ему моя хижина не нравится. – Хмыкнул он, поглаживая длинную бороду. – А ведомо ли тебе брате, что для науки даже такая хижина уже роскошь. И для знаний тайных не нужны хоромы небесные. Нужна лишь тишина, чтобы вселенское знание могло спокойно быть рядом, выжидая пока его постигнут. Мои ученики, живущие в Серединном Мире, те, которые хотят постигнуть истину, не строят себе дворцов княжеских. Не облачаются в золотые одеяния да не взывают к людям. Они уходят в лес, горы, чтобы стать отшельниками, слушать деревья, ручьи, слушать дыхание самого Рода и то, как звенит Хрустальный Свод. Вот тогда и постигнут они то, что называют истиной, или Правью*. А постигнув Правь, понимают, что есть истинные ценности на землях наших. И вот тогда-то эти просветлённые и придут ко мне, помочь подлатать хижину. Мало сейчас таких и не скоро придут. А пока дом и так простоит, не рухнет.
Чую, что тяжкие времена приходят. По ложному пути пойдут внуки наши, путая отражение неба на поверхности пруда, с той бесконечностью, что находится над всеми нами.
* * *
Костер уже догорел, и на пепелище падал первый пушистый снег. Сварог уже изрядно захмелевший потащил деревянные ноги к дому. Изо рта вырывался клубами белый пар, а перед глазами стояла противная пелена. Войдя в комнату он грохнулся на кровать с соломенным матрасом и почти мгновенно уснул, смертельно умаявшись за ночь. Зайка с покрасневшими от слёз глазами кормила грудью Светлую Радость. Беспечная малышка, словно чувствуя, что беда миновала, счастливо смеялась на руках, и махала ручками. В дом вошли Наталья с Будимиром. Присев рядом и смотря на играющего ребенка, Будимир немного просветлел лицом.
- Я зайду на утро, пусть отоспится бедняга, он сегодня ночью был настоящим героем. И даже вызвался на завтра поехать в соседнюю весь и рассказать всё волхву.
А он молодец у тебя! Первым ранил тварь, и по-моему даже не заметил этого. А когда рассказал как упал с крыши, я уж подумал, что он калекой останется. Оказался крепким парнем, его бы в дружину княжескую. Может даже десятником стал бы. За год принес бы домой гривну золотом, и добычи какой нужной из завоёванных мест. Построил бы корчму, а то и постоялый двор, весь нашу расширил бы, девок из соседних понабрали бы, у нас вон юнцы подрастают. А чем больше род, тем крепче оборона. Нам ещё повезло, что река недалече пролегла, купцы и варяги оружие у нас покупают, а оно-то стоит немало, позволяет и дань Князю заплатить и себе немного оставить. Те же стрелки, молодцы, куньи да лисьи шкурки на Торжок возили. А теперь лишь Сварог и остался, на остальных и не надеюсь пока. Замена нам нужна Зайка, я с завтрашнего дня начну двух кузнецов обучать, а твой муж, как воротится, трёх стрелков.
Ну в общем-то всё, отдыхайте. Мужики сейчас передохнут малость и опять за ремонт тына возьмутся. Мужа своего собирай в дорогу на завтра. Еды передай и всё такое, а я сейчас оружие подправлю, ему в дороге может пригодиться.
Сварог всхрапнул на кровати. Наталья грустно улыбнулась и тихонько потянула мужа рукав. – Идем Будимир, сегодня молодым нужно отдохнуть, а завтра видно будет. Ты Зайка, если что понадобится, скорей к нам беги, хорошо? – Зайка устало кивнула головой.
За печкой не громко зашуршало. Тиша схватив веник маленькими кошачьими лапками усердно мёл по деревянному настилу пола. Пыль то и дело поднималась по сторонам. Видя, что него никто не кричит и не гонит, домовенок даже замурлыкал песенку себе под нос. Подметая пол, он приближался всё ближе и ближе к спящему Сварогу. Будимир не выдержал и топнул ногой. Тиша сперепугу отбросил веник в сторону, а сам перекувыркнувшись в воздухе помчался под печь, и уже надёжно спрятавшись в глубокой нише, недовольно ворчал и постукивал по разбитому черепку кувшина, который когда то стащил пока Зайка ходила за совком. На стрыя обиженно из темноты сверкали желтым два глаза- пуговки.
- Совсем ваш домовой обнаглел, уже и людей не боится, нет бы пока никого в доме нет прибраться, он сейчас намылился! Ну да ладно, пора нам. Отдыхайте, а мы с женой пойдем уже.
Пошатываясь, Будимир побрел к двери, а Наталья обратилась к Зайке. – Ты сама печь растопишь или давай я помогу? - Зайка с закрытыми глазами сидела без движения, а маленькая Светлая Радость всё пыталась ухватить мать за свисающую с шеи ладанку. Получилось. Малышка потянула шнурок на себя и по медленно клонящейся голове Зайки, Наталья поняла, что подружка уже спит. Тихонько переложив ребёнка в колыску, она помогла перебраться на кровать Зайке, и затопила печь. Весёлые языки пламени радовали всё вокруг теплом и успокаивали душу. Засмотревшись на огонь
Наталья поймала себя на том, что цветные картинки снов уже плывут перед
глазами. Вздрогнув и прогоняя дрёму, она наклонилась под печь и позвала Тишу.
- Эй, малыш, присмотри пока за печью, ты теперь тут хозяин, все спят. Делай что хочешь, только не шуми. - Домовенок, счастливо улыбался из ниши и закивал головой, с маленькими кошачьими ушками, в знак согласия.
Наталья устало побрела к двери, а перемазанный Тиша вылез из своего убежища и передумав делать уборку, полез в чулан к кутузикам.
Маленькие сероватые комочки, похожие на полненьких щенков, только с зеленоватой шерстью, встретили своего старого друга с восторгом. Повизгивая, они начали возню. Но домовенок прикрикнул и погрозил лапкой. Мол, чего шумите, хозяев перебудите, потом кормить не будут, оно вам надо!
* * *
По небу разлились кроваво красные тучи, а ясного солнышка не было видно и подавно. Позади Сварога стояли шестеро витязей. Серебряные кольчуги, казалось, были залиты кровью. Вновь переведя взор к небу, он заметил, что красные тучи не двигаются, а как бы, стоят на месте, закрывая половину неба. С противоположной стороны хрустального свода со страшной скоростью неслись черной стеной клубистые, грозовые тучи. Всадник на вороном коне гарцевал впереди войска. Красивый боевой топор вращался в руках сотника, даже издалека, было видно красную резную рукоять испещрённую рунными заговорами, а топорище светлым лучом блеснуло в полу тьме. Со всего разгона чёрные грозовые тучи ударились о красную стену. Раскаты грома страшно ударили по земле, но серебряное войско уже было готовым к этому, и редкий воин моргнул от страха. Сотник в золотой кольчуге, сразу после удара грома, взвил коня на дыбы и вскинул боевой топор к небу. Ветвистые молнии-перуницы вдарили разом по всему виднокраю…
Медленно разлепив веки, древлянин приподнялся с кровати. «Ну вот и утро скоро, странные сны мне стали сниться. Главное чтоб во сне не убили, а то потом просыпаешься в плохом настроении. На дворе сейчас темно, хоть глаз выколи. Но совсем скоро пропоют петухи и придет светлое утро, пора в дорогу. Интересно, что же волхв скажет. Или со мной приедет лес наш посмотреть, да с дедом лешим поговорить. Старик про Велеслава говорил, что он его друг старый, может волхв у нас и приживется. Хотя вряд ли, они, волхвы эти, живут только либо на капищах, либо в местах где с нежитью говорить можно, опытом обмениваться». – Зайка тихонько уткнулась носом в плечо и сладенько посапывала.
«А что это у меня в ногах там лежит»? – Сварог, приподнявшись, ощупал рукой ноги. Пушистый домовенок сонно зевнул и пискнул, показывая, что это он, а не кикимора какая. «Тревожно на душе чего-то. В соседнюю весь не так уже и далеко, чего волноваться»? – Но покой так и не приходил. Сняв домовёнка с ног, он перевернул его на бочок и положил ближе к Зайке.
В дверь тихонько постучали. И через секунду в дом вошел стрый Будимир. С ног до головы он был облеплен пушистым снегом, похожий на снеговика, лишь морковки не хватало. В руках, замотанный в шкуру двуручный меч стрыя и нож Сварога. Приведя стрыя ближе к печи, парень в потёмках обмёл его веником, а потом взяв лучинку поджег её от уголька с печи, которая уже затухла и лишь редкие искорки поблескивали в рассыпчатом слое пепла. Горящую лучину он вставил в светильник, искусно сделанный в форме деревца. Передав парню сверток шкур Будимир сбросил кожух на стул и бухнулся на соседний. – Рано поднялся, не спится чего-то. Трудно тебе сегодня придётся. Там метель ужасная, по двору сугробы уже выше колен, придётся сегодня весь день лопатой махать. Как поедешь, даже не знаю, видать Марена не хочет, чтоб ты к волхву попал. Может действительно дома останешься, дороги то тоже не видно, и сугробы там хоть и поменьше, но коняшке тоже туго будет?
Сварог на мгновенье приоткрыл дверь на улицу: белая пелена настолько
была плотной, что темноты то и не было видно, сплошное серое покрывало. Сильный ветер внезапно хлестнул ледяной волной по лицу, он на мгновение закрыл глаза и понял, что ему предстоит. «А может, и впрямь, остаться»? – Заманчивая мысль крепко зацепилась в голове. «Нет, нельзя, а если тварь была не одна, придут остальные. В этой стычке погибли четверо мужчин. В следующей может и больше падёт, если вообще кто-то выживет. Нет, ехать всё равно придётся, даже по таким сугробам».
Закрыв дверь Сварог перевёл взгляд с Будимира на свёрток шкур.
- Я же плохо мечом, владею, стрый. Зачем он мне? Ножа и лука будет достаточно.
- Ну, и сильно ты постреляешь при таком то ветре? К соседям половина дня пути, а по такому снегу хоть бы засветло успел. Не будем медлить Сварог, одевайся и пойдем. Наталья ночью собрала тебе снеди в дорогу, мяса жаренного с хлебом и луком. Будешь доволен. Зайку беспокоить не стали, у твоей дочери наверное зуб прорезается, пальцы в рот суёт и плачет постоянно, так что ей некогда было и собрать тебя.
Тихонько пробравшись в комнату, он открыл огромный сундук, в котором хранились тёплые зимние вещи. Стрый взяв светильник собственной ковки, подошел ближе и освещал нутро сундука. Покопавшись немного, Сварог нашел старенький, меховой полушубок. Встряхнул. Пыль столбом метнулась вверх и защекотала в носу. «О! Теперь- то точно тепло будет, и никакая Марена, со своими сугробами, мне не страшна».
Тепло одевшись, они вышли на белый двор и сразу же провалились почти по пояс. – Погоди стрый, я сейчас догоню, только попрощаюсь с Зайкой!
Сбросив полушубок на пороге, он опустился на четвереньки и пополз к кровати. Тусклый свет еле-еле пробивался сквозь маленькое окно, плохо освещая дом. Зайка безмятежно спала, умаявшись с дочкой. Стрелок тёплым взглядом окинул жену и чмокнул в теплый нос. Она счастливо заулыбалась во сне. «Та-а-ак, теперь черёд дочки». - Проползая мимо кровати он не заметил сонного домовёнка, которому вздумалось проснуться и бродить по дому.
Тиша уже погасил светильник и преспокойно топал на кухню, чтобы подкрепиться молочком, оставленным заботливой хозяйкой. Впотьмах ползя на четвереньках, Сварог не увидел домовёнка и протаранил его головой. Перепуганный Тиша, не ожидавший такого подлого поворота судьбы, не удержался на лапках и начал заваливаться на спину. Хватая маленькими ручками воздух, он смог- таки ухватить стрелка за выбившуюся из-под шапки прядь и всё-таки грохнулся на мягкое место, что пониже спины.
Зашипев от боли Сварог поднял Тишу за шкирку. Большие, горящие в темноте желтым глазёнки, испуганно смотрели на стрелка, ожидая трёпки. Сжалившись, он опустил домовёнка к Зайке на кровать. Тиша быстро юркнул под одеяло, прячась, пока хозяин не передумал и не отшлёпал.
Светлая Радость уже открыла глазки. Она любопытно смотрела на отца, прижимая ручки к щекам. Узнав, заулыбалась во весь свой маленький,
беззубый рот, и потянулась к стрелку. «Не могу сейчас взять тебя на руки, спешить надо, спасать нашу весь». – Поцеловав в лоб Светлую Радость, он снова на четвереньках пополз к выходу. Обернувшись Сварог увидел, что лапочка-дочка снова закрыла глазки и продолжала сладко спать. Возле порога поднял свёрток с мечом, старенький полушубок, и тихонько закрыл дверь.
Сверху обрушилось белое, упав за воротник. Стрелка всего так и передёрнуло от холодка стекавшего мерзкой струйкой по спине. Весь была просто завалена снегом, крыльца совсем не было видно, а ведь высота в два локтя. Будимир уже махал ему рукой с порога своей хаты. Переведя взгляд на следы, которые оставил стрый идя от дома Сварога. А следов то и не было. Снег падал настолько лапатый, что одна снежинка была на пол ладони. Поднимавшийся сильный ветер превращал мягкие, с виду, снежинки в режущие лицо кусочки льда. Приложив немало усилий он проторивал дорогу в сугробе, возвышавшемся ему почти по пояс. Шаг за шагом стрелок добрел к Будимиру. Тот с порога уже нёс ему еду в суме с ремешком через плечо.
- Пойдём Свароже в стойло, коняшку я уже оседлал, только тебя Зорька и ждёт. Ты уж, будь добр, с ней понежнее, не загони галопом, да голодом не мори. На крупе мешочек с пшеном, насыплешь в торбу и подвесишь к морде, запомнил?
- Ага. Насыпать. Подвесить. Через время снять. Всё понятно.
Стойло замело точно также как и весь двор. Полтора локтя, а может и все два. Откинув засов, Будимир с трудом просунул пальцы в показавшуюся щель и потянул на себя. Дверь видимо примёрзла и никак не поддавалась. Будимир крикнул сквозь ветер:
- Сварог, ану подмогни! Вроде только что открывал, а она снова примёрзла. – Сварог протиснулся ближе и тоже схватил дверь. Стрый скомандовал: «И, р-р-раз»!
Одновременно налегли. Дверь не выдержала такого натиска и резко распахнулась. Оба не удержав равновесия грохнулись в сугробы, которые стрый набросал при раскапывании двери. Нужно сказать – напрасно, ведь расчищенную тропку очень быстро опять замело. Посмеиваясь и отплёвываясь от снега попавшего на лицо, мужчины, наконец, прошли в стойло.
Пара лошадок тихонько похрупывали овёс. Белая Зорька при виде Будимира радостно пофыркивала и закивала головой, седая грива закачалась тугими косами, а черный Брод заржал, забив копытом по деревянному полу. Стрый ругнувшись подошел к кобыле и взял косу в руки.
- Нет ну ты видал? Опять овинник разошелся, Зорьке косы заплёл. Я его, паскудника, как поймаю, выброшу голым задом на мороз, ишь как шкодит нежить! Или дворового попрошу, тот его ой как не любит. Дерутся постоянно. – Взяв в углу с полочки крупный железный гребень, стрый начал расплетать Зорьку. Сварог задумчиво спросил:
- А если с косами поехать? Так красивей вроде бы.
- Нет, с расплетёнными сейчас теплее, меньше продувать будет. Я ещё попону накину. Не хочу рисковать коняшкой, она знаешь как дорого стоит? В соседней веси можно на добротную хату поменять. Только Зорьку я ни в жисть не продам, привык я к ней уже, да и она меня любит, и из лесу сонного не раз домой привозила, и от нежити разгневанной увозила. В общем если с ней что не доброе случится, пеняй на себя. – Будимир погрозил пальцем, набрасывая тёплую попону на спину Зорьки.
- Конечно! Я ж не враг своему здоровью! – Рассмеялся Сварог принимая лошадь за удила и направляясь к выходу. Уже во дворе их встретила старая ведьма Гряда. Она подошла к Зорьке и молча привязала какой- то амулет спереди на попону. Сварог со стрыем вопросительно смотрели на её морщинистое лицо, побитое сотнями ветров и морозов, но так и не утратившее блеска весёлых голубых глаз. Хотя стрелок видел, что после стычки с тварью, она уже не так легко двигалась как раньше. Гряда переводя взгляд с одного на другого, молвила старческим скрипучим голосом:
- Чего вылупились, глупые, не уж то думаете что порчу наведу? – Мужчины смущённо замотали головами, выставив вперёд руки с открытыми ладонями. Будимир, глянув на Сварога, на правах старшего осторожно спросил:
- Нет конечно! Не думаем, но может хоть расскажешь, что это? – Старуха тихонько засмеялась.
- Это мой тебе подарок Сварог. Амулет этот был обронён одним из внуков Стрибожъих – Ветром Тёплым. Как раз тебе он сейчас и пригодится, Тёплый Ветер чувствует его и всегда находит. Как найдёшь в себе силы сможешь и его приручить. Он тебе в пути помогать будет, среди сугробов тропинку разметать. Но только запомни, если кто против твоего желания амулет в руки возьмёт, враз замрёт навеки и ничем его уже не расколдовать. А сам амулет рассыплется в песок и Ветер Тёплый взовьётся вокруг круша и ломая всё, ибо
очень свои амулеты ценит. Так что будь осторожен внук Древнего, а теперь езжай, Солнышко-Хорос уже просыпается.
Поблагодарив ведьму и попрощавшись с Будимиром Сварог стукнул пятками лошадь по бокам. Коняшка весело тронулась с места. «Застоялась бедняга в сарае, с такой погодой особо не погуляешь». – Снег, казалось, не особо затруднял движение и Сварог довольно быстро выехал на знакомую просеку, ведущую в соседнюю весь. Обернувшись, он увидел входящего к себе домой Будимира и ведьму, которая что- то ворожила водя руками в стороны, как будто разгоняла снеговые тучи.
Вскоре и колдунья и даже домики веси скрылись вдали за густым лесом. Белое покрывало снега, на удивление, стало более прозрачным, и снег уже не так забивал глаза и нос. Горячие клубы пара вырывались потоками из носа Зорьки, она весело брела по глубоким, даже ей по колени, сугробам. По сторонам медленно протекал уже уснувший на зиму лес. Ветки под весом тяжелого снега прогибались и поскрипывали время от времени. «Наверное в такой снегопад и зверя то нет, заяц – тот затаится под снегом и будет себе выгрызать сено да кору с деревьев молодых. А вот хищникам не повезло, ходить по лесу совсем не возможно. Но если и найдут добычу, так уже не убежит, из норы то один выход… хотя… могут и по два быть... Эх! Сейчас бы галопом, да во весь опор, чтоб ветер рвал шапку. Но разве ж по таким сугробам побежишь? Хо! Старуха что- то говорила про амулет Теплого ветра»!
Свесившись с седла он рукой сорвал с попоны талисман. Раскрыв ладонь, он увидел в ней серпообразный камень, мелкие металлические руны были настолько истёрты за века, что почти ничего не разобрать. «А хоть бы и разобрал, какой смысл? Таких древних рун я и не знаю, наверное его Стрибог выточил ещё в молодости, когда ни бороды ни усов у него ещё и не выросло, а старый Дед Сварог тогда, наверное, и вовсе пешком под стол бегал.
Забавная вещица. Неужели я смогу призвать самого Тёплого Ветра? Попробовать то можно»!
Стиснув амулет в ладони, он мысленно начал просить Стрибога, чтоб отпустил сына своего ему в помощь, размёл сугробы впереди, облегчил и ускорил путь, так как миссия у него очень важная. И не для себя просит, для всех жителей и своего Залешья, и соседнего Лога. А подумав, добавил - даже для всей земли Руси.
Ничего не происходило. Древлянин с двойным усердием стал просить и взывать к светлым богам. Время шло, стараниями колдуньи снег уже перестал идти, но ветра так и не было.
«Что за ерунда! Не уж то ведьма обманула, подсунула безделицу ненужную»? - В сердцах он швырнул амулет подальше в сугроб, понося про себя ведьму обманщицу. Но не успел он закончить самую ветвистую фразу, как вокруг поднялся свирепый Тёплый Ветер разметая и поднимая упавший снег. Зорька в испуге хотела рвануть с места и сбросить седока, но Сварог крепко натянул удила, так что они до боли рвали рот коняги. Не выдержав боли она встала на дыбы и всадник чуть- чуть и слетел бы с седла. Пригнувшись к самой шее лошади, он схватился руками за ремни, которые крепили попону.
Постепенно ветер утихал, над головой вновь показалось серое свинцовое небо и верхушки деревьев. Лошадь перестала гарцевать и понемногу успокаивалась. С облегчением вздохнув, Сварог, не менее перепуганным чем у Зорьки взглядом, стал озираться вокруг. Некоторые деревья не выдержав ураганного напора, повалились на дорогу и вокруг, куда доставал взор стрелка. Острые ветки словно смертоносные копья торчали из снега. На одном из поваленных деревьев сидел молодой мужчина со смуглой кожей, словно всю жизнь провёл под жаркими лучами солнца.
Рыжие волосы ниспадали аж до поясницы, а усы почти до пояса. Бороды незнакомец не имел, а одет был в яркий кафтан с длинными рукавами лежавшими на земле но разрезанными спереди по локтю, что позволяло скрестить руки на груди. Красные сапожки со странными закрученными к верху носками не плотно облегали ступни, а на ногах отливая мягким бархатом одеты штаны с вертикальными полосками, черными и белыми. На голове невиданный доселе головной убор, похожий на смотанное покрывало, на челе сверкнул алым светом рубин. Незнакомец усмехнулся в усы смотря на перепуганного Сварога.
- Ну и? – Спросил незнакомец.
Сварог молча таращился. - Ну и! – Повторил он с нажимом.
- Что «и», волшебник – скоморох? – Обалдело выдавил стрелок.
Незнакомец хмыкнув почесал затылок.
- Было-было, но чтоб юродивые вызывали, такого знаешь ещё не случалось. Главы родов, воеводы и воины- герои, князья и влюблённые поэты, в некоторых странах Каганы и Ханы, Шейхи и Эмиры, Короли и Рыцари круглого стола, волхвы и ведьмы, но таких балбесов как ты ещё не было. Ну какой я тебе, к лешему, скоморох, дурья башка? Просто так одеваются на Юге.
Я был в гостях у знакомого волхва в Константинополе, он там знания ищет, хитрец редкостный, скажу я тебе, а тут ты вздумал позвать. Чтоб тебя, шелудивого! Понимаешь, я там лежал на пуховых подушках, кушал виноград из рук прекрасных женщин, родом кстати из Руси, всем известно, что именно в этих землях самые прекрасные девушки, ну и варяжские тоже, только холодная красота у них.
О чём это я? Ах да!
Кушаю значит виноград размером с небольшую сливу, знаешь ведь такой фрукт? Целый гарем танцовщиц умилял мой взор, а тут на тебе, какой- то юнец, ни с того ни с сего, зовёт меня в самый разгар развлечений. Последний раз меня вызывал Византийский священник, кстати не люблю их, используя меня или ещё кого, они всегда всё списывают на своего бога, будто бы Его это чудеса творятся вокруг.
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 43 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |