Рядом громко затрещали кусты, и на Сварога повел клыкастой мордой огромный дикий кабан. Маленькие глазки уставились прямо на него и
налились кровью. Шерсть щеткой вздыбилась на черном с проседями, загривке. Рванув с места, он понесся на охотника со скоростью летящего копья, ломая кусты и дико вереща.
Молниеносно натянув тетиву и выхватив стрелу, его рука в усилии дотронулась уха. И в ту же секунду раздался свист рассекаемого воздуха.
Острая стрела пронзила кабана в грудь, сбив его на землю. Кровь так и брызнула в разные стороны, а затем, красным ручейком стекала по древку стрелы. Но этого оказалось не достаточно. Кабан вскочил на короткие ноги, ломая о землю древко, продолжил атаку. Бросив лук в кусты, Сварог кошкой взлетел на развесистый дуб, и залёг на ветке, на безопасной высоте. Внизу верещал, рыл землю клыками, терся боком о дерево слабеющий, обдирающий твёрдую кору клыками, истекающий кровью зверь. «Хвала Роду, Перуну и деду моему Сварогу Светлому, что дали мне скорость как у белки. Какой огромный! Задрал бы меня в один момент. Ишь как кровь- руда выплескивается, уже под дубом сухого места нет».
С каждым ударом сильного сердца кабан слабел. Его всё чаще шатало в стороны, и охотник решился: вынув нож из-за голенища, он спрыгнул с ветки прямо на спину истекающего кровью зверя. Рука вцепилась в жесткую шерсть, а нож со скоростью молнии входил в каменную шею. Кабан страшно захрюкал и упал на передние ноги, из последних сил он рыл мордой землю и брызгал кровавой пеной вокруг. Но даже сейчас он был смертельно опасен, и если бы Сварог разжал хватку, немедленно был бы разорван. Он продолжал и продолжал бить ножом упругое от твердых мышц тело. Задние ноги подломились и страшный умирающий зверь пал на землю с уже не бьющимся сердцем.
Понимая, что победил, охотник в изнеможении распластался на тёплой туше, стараясь отдышаться и придти в себя от схватки. Пальцы от напряжения не сразу смогли разжать жесткую шерсть. Полностью расслабив руку и отдохнув малость, застывшие в смертельной хватке пальцы постепенно разжались. На дрожащих ногах охотник отошел на три шага и присев, оперся спиной о вековой дуб. Капелька пота прокладывала дорожку от виска до подбородка, слилась внизу с каплей крови и упала на ковер из желтых, кое- где обрызганных красным листьев. Прикрыв глаза Сварог проговорил: – Спасибо тебе Дед Леший! Оставляю для тебя часть дара!
Потроха охотник сложил подальше в кусты – пусть лесные звери полакомятся, а сочное, ещё горячее мясо срезал и ложил на снятую шкуру. Затем оторвал кусок коры положив его на пень, находившийся неподалёку. Лучший кусок теплого мяса он положил на кору. Поклонился хозяину, и взвалив мясо замотанное в шкуру себе на плечи, со счастливой душой, побрел в сторону дома. «Теперь-то Зайка будет гордиться мною! А стрый так совсем обзавидуется» – Думал Сварог, тяжело ступая и по щиколотку проваливаясь в листвяной ковер. «Такого большого зверя ещё ни разу не приносил домой, мяса хватит надолго! А родичи то как зауважают! Может даже завидовать будут, не каждый день таких красавцев приносят. Эх, теперь бы с печи не слазить всю зиму, так Велеслава искать нужно, про тварь странную поведать, и то что леший рассказал. В соседнюю весь верхом пол дня ехать, там заночую и, если найду волхва, на утро поскачу домой. Только вот одна проблема: коня то у меня нету. А пешком топать и сапоги сносишь когда добредешь».
Шаг за шагом он приближался к дому. Солнце уже как раз повисло посреди неба, как в воздухе запахло дымком. Приободренный Сварог затопал
широким шагом и чуть ли не вбежал в ворота веси, на радостях не сразу
заметив неладное: Коровьи черепа на шестах около ворот, были сбиты на землю и раздавлены на мелкие осколки, белые кусочки торчали острыми гранями в небо, деревянный тын был сломан, и шума людского неслышно. Глянув на печные трубы охотник успокоился. Дымок шел с каждой хаты, а это значит, что все живы и здоровы. Дома стояли дверьми во двор образуя подкову – так род крепче будет, и в случае нападения или пожара, род станет плечом к плечу, борясь с бедой. На подгибающихся от тяжеленного веса ногах, Сварог увидел Будимира около кузни. Ещё больше согнувшись, он притворился, что мясо кабана вовсе неподъёмное.
Стрый Будимир бросив лупить огромным молотом меч на наковальне, помахал рукой, подзывая Сварога.
- Доброго утра стрый! Вижу ночка была весёлой! – улыбнулся охотник.
Будимир сурово взглянул на него и проговорил густым баритоном, похожим на далёкие раската грома.
- Всё шутишь парень, а нам ночью было не до шуток! Заметил уже небось, что черепов отпугивающих нежить, уже нету. А тын будут ставить скоро младшие. Зайка ночевала у нас сегодня, мы с Натальей забрали её и Светлую Радость к нам. Все мужчины рода стояли ночью возле разломанного тына с мечами, топорами и косами. И если бы не Гряда, с её ведёмскими чарами, половины рода мы бы не досчитались. Если честно, то мы и тебя не надеялись уже увидеть, один ведь в лесу. А твой нож только для зверей, я бы даже сказал для ЖИВЫХ зверей. То, что ночью приходило сюда, явно нежить, у тына то остановилось, дальше видать черепа не пускали, а колдунья то как вскинет руки в её сторону, шептала какие-то заговоры, черепа как хлопнут, и на осколки!
- Тут-то небось тварь и сбежала?
- Ха! Если б я не подкрался сбоку, да не рубанул её мечом по шее…
- Прямо по шее, и что?
- И всё бы ничего, да промахнулся я, а она рог подставила. Меч отлетел и врубился в ставни моей двери уже обрубком истекающего металла, лишь эфес да руны на лезвии остались. А зверюга оказалась живучей, из места отрубленного рога брызнула какая-то гадость, и спалила землю на клумбе, Наталья меня сегодня всё утро ругала за сгоревшие ромашки и ещё какие-то ейные важные цветы, названия которых сама Леля не знает! Ну значь, как только я отпрыгнул, старуха как вскрикнет, и с ладоней полетели голубые искры в сторону твари. Тут- то она и сбежала, точнее исчезла, и зашипела как десять гадюк…
Из дверей Будимировой хаты уже неслась, расставив в стороны руки и радостно крича, Зайка. Охотник с облегчением сбросил шкуру с мясом на землю. Зайка обхватила Сварога за шею, и стала быстро покрывать лицо поцелуями. – Миленький, как же я волновалась за тебя, один в лесу, да ещё и долго так! Скоро уже стемнеет и тогда нужно готовиться к нападению.
- Чего ж ты боишься глупая? Гряда её остановит. Может и мечом махать не доведётся.
- Будимир, видно, не успел сказать тебе, что ослабла ведьма очень. Не встает с постели, говорит лишь шепотом, видать ночные заклинания ей не легко
дались. Силы ведь не те, что в молодости были.
Медленно подняв шкуру, и закидывая её на плечи, он понес мясо в погреб, на ходу рассказывая об удачной охоте.
- И тут я значит как прыгну ему на спину! Ничего не скажешь, силен был кабан, а я его всё же одолел. А видела как стрый косился на шкуру, хоть и промолчал, а всё же гордится мной. А как там доченька моя, Светлая Радость?
- Ой! А она уже сама на животик переворачивается! – Весело лепетала Зайка. – А ночью, когда тварь пришла, проснулась и даже не плакала, лишь сдвинула бровки строго и сжала погремушку как топор боевой! Какая она у нас смелая, а я вот тряслась вся, Наталья всю ночь возле нас просидела, держа вилы наготове, в случае если нежить ворвётся в дом.
Из дверей вышла Наталья со Светлой Радостью на руках, и понесла ребенка в дом Охотника. Сложив в погреб мясо, Сварог наконец добрался до порога своей хаты. Шмыгнув вовнутрь, он тихонько подошел к колыске и понял, что
нет ничего важнее для него в жизни, чем маленький живой комочек.
Наталья приобняла Зайку.
- Сегодня все женщины и дети будут ночевать в кузнице Будимира, крепче постройки нам не найти. Не припозднись, ночи сейчас начинаются рано. Покорми ребёнка, собери немного вещей и приходи. Женщины сейчас варят зелья, Гряда помогает с заговорами, хоть и слаба но уже сидеть может. Воду носят, тряпки готовят, если ночь будет как вчера, у нас будут раненые, сегодня ведьма не сможет помочь нам на улице. Зайди к ней стрелок, она обещала сделать твой нож волшебным. Или, как она сказала «пробудить».
* * *
Сварог проверял каждую стрелу, вновь и вновь затачивая острия о камень. Дверь в дом тихонько скрипнула, Будимир с суровым лицом подошел вплотную. – Друже, солнце уже село, мужчины во дворе ждут только тебя. Ты и Светозар будете стрелять как только её увидите, я с мужиками встретим её топорами и мечами как только она пройдет во двор. Сегодня кроме нас никто её не остановит.
- А если не остановим? – Хмуро спросил парень.
- Тогда это будет наш последний бой, старики утром запрягут коней и всем родом идут в соседнюю весь, говорят там волхв Велеслав остановился. А он великий знаток Нави, и всех выходцев оттуда. За моей хатой уже лежат брёвна, на тот случай если… если не остановим. Там смола уже налита, останется только зажечь… Да ладно, тебе Свароже, не горюй, Перуну нужны такие воины как мы! – Будимир дружески хлопнул охотника по плечу. – И помни друже, кроме вас с Светозаром, стрелков искусных больше нет, другие уступают вам в меткости. И если мы будем отходить, вы прикроете. Добро?
- Как ты можешь думать обратное стрый? Разве похож я на предателя, что бежит, бросая родичей в беде? – Разозлился Сварог.
- Ну, не преувеличивай друже, пойдем скорей, нас уже заждались.
Вдвоем они вышли из дому. Во дворе уже стояли мужчины. Суровые лица
камнем застыли в вечерней тишине, холодная решительность и готовность к
скорому бою были видны даже без лучей солнышка Даждьбога.
К парню быстро подбежал мальчишка Светозар, парню было пятнадцать зим, но он уже крепко держал лук и вообще был намного удачливей Сварога на охоте. От тугого лука, на его предплечьях уже стали нарастать крепкие пучки мышц и сухожилий. Хоть и мелкого зверя бил, зато чаще приносил добычу в дом. Будимир уже вытащил из ножен свой огромный двуручный меч. До сегодняшнего дня, этот меч хранился на самом дне сундука. Стрелок не помнил, чтобы стрый вообще его когда-либо доставал. Он то и показывал его лишь однажды парню.
Пристально всмотревшись в лица ребят, Будимир проговорил.
- Стрелки на крышу! Вы с вилами, прячьтесь по домам, но двери не запирайте, как станет тварь в центре, нападем со всех сторон. Ясноок, всё ли готово для освещения боя?
- Всё готово Будимир, у входа во двор куча валежника, стрелку осталось лишь зажечь, когда нежить подойдет ближе. У Светозара есть стрела-факел,
думаю затруднений не будет. – Ясноок заметно нервничал, ему было лишь двенадцать зим, самый младший боец. В его левом ухе красовалась серьга, а это значит, что он был единственным сыном у матери. И когда Будимир хотел увести его к женщинам, парнишка вырвался и дал деру. Выставив руку Сварог поймал упрямого юнца, и силой запер его в кузне – мать не должна потерять единственного кормильца и надежду на продолжение рода. После чего, в напряженном молчании, охотники поднялись на крышу, и уже с высоты увидели еще красный, не остывший закат.
* * *
Светозар, щурясь, вглядывался в темную даль ища что-нибудь напоминающее тварь. Недалекий лес то и дело вызывал у стрелка страх, тени бессмысленно блуждали под корягами и в особо темных местах, там где молодой месяц не смог, хоть немного, осветить тьму. Он то и дело хватал стрелу, но Сварог каждый раз перехватывал руку молодого охотника. – Не волнуйся зазря Светозар, когда она появится, чует мое сердце мы увидим её. Перевалило за полночь и вокруг значительно похолодало. Сильный холодный ветер продувал насквозь крышу, и двух закутанных в кожи людей. Пытаясь хоть как то согреться они кутались в холодные шкуры, которых недостаточно было для сохранения тепла всего тела. Месяц перешел на середину звездного небосвода, причудливо, и чарующе проникая серебряными лучами сквозь редкие кроны яблонь, растущих позади домов. Его свет утопал в густом, как парное молоко, тумане, стелившимся по земле у корней деревьев. И казалось будто сами слуги Чернобога тянут свои призрачные руки из мира мертвых, чтобы найти хоть немного тепла среди живых. Сварог хотел отогнать мрачные мысли, и стал думать совсем о противоположном. О том как необычайной красоты молодая девушка танцует среди тумана, под легкую, почти неземную музыку. Её тугая русая коса во время поворота облегает упругий стан, а красная лента в косе мерцает словно далекий огонек для заблудившегося путника. Когда красавица вскидывает руки к небу её грудь, прикрытая тонкой льняной рубашкой, волнующе колышется, и заставляет кровь приливать к щекам и
зажигать странные искры в груди. Черные тонкие брови в форме
полумесяцев прочерчивают правильные линии на хорошеньком личике, а длинные ресницы томно прикрывают глаза, для которых хочется совершать подвиги. Все сокровища мира хочется возложить к её длинным стройным ногам, которым и поклоняться то не все достойны.
Девушка подхватывает туман и со смехом бросает невесомые клубки вверх. Они расплываются в прохладном вечернем воздухе и пропадают, чтобы завтра возвратиться вновь. И вот маленький соловей пролетает сквозь веточки яблонь, цветы с деревьев дождиком падают на голову и лицо незнакомки. Вместо ночи вокруг дневной свет и тёплое лето. Сварог с удивлением и радостью замечает, что девушка вовсе не незнакомка, а его
любимая Зайка.
Она смеётся и зовет его к себе. Робко прижимаясь к его телу, она улыбаясь одевает ему венок на голову, и говорит эти, самые главные слова. Земля уходит из-под ног и парень уже летает над землей, венок удивительно пахнет цветущими весенними травами, кружа голову словно кувшин медовухи. Подхватив Зайку на руки они кружатся по зеленой сочной траве. И вот медленно он тянется к губам, похожим на спелые вишенки. Касание уносит его в бездну самого глубокого колодца. Зайка, играя, делает подножку и падает вместе с ним на постель из скошенной травы, вновь сливаясь в обжигающем поцелуе, она шепчет ему на ухо слова от которых Сварог заливается красным румянцем. Затем она почему-то отстраняется, лицо становится серьезным, а голос грубеет. Она хватает его за плечо и начинает трясти совсем не девичьей силой.
- Сварог, Сварог, вот она! Проснись, же! – Светозар со всех сил тряс его за плечо, и громко шипел в ухо. - Просыпайся же, она уже рядом! – Он уже замахивался для удара, когда Сварог разлепил глаза и пошептал:
- Уже не сплю… к сожалению.
Проследив за рукой Светозара, он быстро сориентировался и потянул лук из-за плеча. Тварь приближалась совсем не с той стороны, где ожидали. Сегодня она еле слышно пробиралась сквозь яблоневый сад, излучая сгустки тени даже в темноте. – Проклятье! Она не идет через двор, а полезет просто через нас! – Ужаснулся Сварог. Его рука плавно натянула стрелу, целясь в горящие красным огнем глаза. Но чем больше он разглядывал тварь, тем больше его тряслись руки. Тело твари было покрыто толстой чешуёй, передние и задние конечности были примерно одинакового размера, и поэтому тварь легко шла как на двух так и на четырех лапах, в виде вороньих. Рогатая голова была размером с бычью, только помимо двух рогов по бокам, средину венчала корона острых шипов, странно отсвечивая лунный свет металлическим оттенком. Тварь медленно, шаг за шагом, приближалась к стрелкам.
Вжик! Стрела Сварога сорвалась из лука и со свистом ударилась о морду нежити. Помимо ожидания охотников, тварь не издала ни звука, и только ускорила движения. Ни одна ветка не треснула под тяжелыми лапами, создавалось ощущение, что вертикальные зрачки твари прекрасно видят
малейшие детали на земле, куда не касался лунный свет.
Светозар усердно бил кремни высекая искру на факел. Сначала легкий дымок потянулся из факела, со временем крепчая, а снизу зарумянились оранжевые пятнышки. Он вытянув губы трубочкой, быстро дул на тлеющие искры, которые почти сразу же вспыхнули и охватили стрелу. Лук Светозара уступал по размерам Сварожъему, но он вытянул его так же быстро. И тут тварь прыгнула. Неожиданно. Страшно. Потому, что расстояние от нее и до охотников было локтей сорок. Ни одно животное не сможет так далеко прыгнуть, и охотники, конечно, тоже этого никак не ожидали. Пролетев невероятное расстояние, она вонзила огромные когти в соломенную крышу, и оттолкнувшись от поверхности прыгнула в сторону Светозара.
Парень как раз натягивал стрелу, но вот мощная лапа врезалась ему в спину. Вскрикнув, стрелок сбитой птицей, кубарем полетел на клумбу перед домом.
Внизу что-то хрустнуло. Быстрая мысль пронеслась в голове Сварога. «Хоть бы это лук так затрещал»… Тварь медленно поворачивала голову в его сторону. Пятясь он задержал внимание на вязкой, тягучей капле слизи, свисавшей с зубастой челюсти нежити. Издавая глубокий утробный рык, она стала двигаться уже в сторону парня. Раскрывая смертоносные челюсти, тварь показывала стрелку два ряда заточенных как кинжалы зубов. Ступая шаг за шагом, стрелок нащупал пустоту. «Последний бой – он самый трудный»… Нога уже устойчиво стояла на самом краю крыши, и он, осторожно опустив лук на солому, потянул из-за голенища нож. Вздохнув, он выставил оружие перед собой.
Говорили девки, что Гряда, после того как ей принесли нож Сварога, положила его на колени и долго шептала что-то, качая и тормоша оружие, будто пыталась разбудить спящего человека. И вот лезвие поменяло цвет. Кое-где ранее тронувшая металл ржавчина растворилась, а само перо клинка приобрело сверкающий оттенок, будто его натирали войлоком несколько часов подряд. Древние руны, вырезанные кузнецом на лезвии и почти стёршиеся со временем, изменились, врезаясь ещё глубже в металл.
Тугие мускулы, словно каменные шары, перекатывались под змеиной кожей твари, уже приседающей для прыжка. Руны вырезанные на лезвии ножа понемногу начали загораться зеленоватым призрачным светом, и рукоять лежащая в ладони Сварога издала странное живое тепло. Обалдело вытаращивщившись на нож, он совершил ужасную ошибку, и только чудо спасло охотника. Во время прыжка тварь поскользнулась, огромная лапа сорвала пласт соломы, нарушив траекторию прыжка. Это и спасло стрелка, отклонившись в сторону, он уже в падении на отмаш махнул ножом и покатился по крыше. Как ему показалось нож всё-таки зацепился за чешуйчатую кожу твари, но прошел вскользь, так как сопротивления почти не почувствовал. На секунду почувствовав свободное падение, он грохнулся оземь, превратившись в сплошной клубок боли. Шипящий нож отлетел в кусты. Сознание меркло, Сварог еле нашел в себе силы свернуться в калачик, и сцепить зубы от боли.
Как будто из ниоткуда на небе появились плотные тучи, которые наглухо закрыли месяц, и тут на землю обрушилась непроглядная тьма. Мужчины выбежавшие на звуки боя растерянно прижимались к глиняным стенам своих домов выставив перед собой оружие, они-то ожидали хоть какое-то освещение. Как же так, стрелки подвели всех, не запалив бревна, они обрекли многих на бесславную смерть. Твари нигде не было слышно, но все знали,
что она находится рядом.
Превозмогая боль, Сварог нашел взглядом тлеющий факел, и на животе
пополз к нему. Где-то недалеко, с левой стороны раздалось грозное,
утробное рычание. Острые когти со свистом рассекли ночной воздух. Ухо донесло охотнику глухой удар и падение тела на землю. Что-то неприятно булькало и хрипело. Ещё немного и факел уже ляжет в руку, а затем на лук. «Вот же блин горелый! Лук- то на крыше остался! Стоп! Где-то здесь, рядом, должен быть Светозар! Но может его лук сломался при падении, я ведь слышал хруст».
Уже ползя на четвереньках, он стал обшаривать землю вокруг тлеющего факела. Сзади было слышно песню металла рассекаемого воздух. Но вот мгновение и снова чьё-то тело грохнулось об землю. Кровь всё сильнее стучала в виски, и стрелок уже подумал, что Светозар успел отползти, как вдруг его рука наткнулась на недвижимое тело. Быстро нащупав шею молодого товарища, парень с горечью убедился, что при падении хрустнул совсем не лук. Стиснув зубы, он всё-таки нашарил в темноте злосчастный лук, и быстро раздул стрелу-факел. Но тут случилось нечто, совсем не предусмотренное ни одним из мужчин веси. В кромешной тьме, да ещё и после падения, Сварог абсолютно потерялся в пространстве, и уж тем более не видел где та куча дров для освещения. Холодный ледок пробежал по спине и закончился неприятным чувством внизу живота.
Вспомнив размещение построек, и где примерно размещаются бревна, он выпустил стрелу. Разочарование. Огонек не долетел примерно локтей десять, но продолжал весело гореть в кромешной тьме, освещая маленький пятачок вокруг себя. «Всё пропало, боя не будет, будет лишь побоище». Чьи-то руки подхватили факел и бросили его в заготовленные поленья. Смола политая на бревна загорелась стремительно и быстро, яркие искры затрещали и забегали по дереву, освещая полностью родовой двор.
Хвала Богам, Крутояр был не далеко от стрелы, он и спас остальных.
Озираясь по сторонам Сварог видел оставшихся защитников, которые опасливо двигались в сторону спасительного живого огня. Будимира нигде не видно. «Неужели стрый тоже пал под ударом смертельной лапы? Не может быть этого, он слишком крепок даже для такой смертоносной твари как эта. Но где же он тогда, почему не появляется из засады, почему бросил всех нас»?!!
Мысли с сумасшедшей скоростью метались в его голове, всё чаще уступая место панике. Прижимая ушибленный при падении бок, Сварог отполз к стене, прижав к груди лук. Противника всё нигде не было видно. «Неужто ушла тварь оставив нас в покое»?
Из-за угла, молниеносным прыжком, тварь прыгнула прямо в средину двора, переводя взгляд полных ярости глаз, с одного мужчины на другого. Она замерла на месте, как будто приглашая их к бою. Никто из защитников не подчинился приказу Будимира, никто не сделал тот важный шаг, чтобы окружить противника, для более качественного нападения.
Нежить присела на лапы и издала звуки, которые можно было сравнить с людским смехом. Парень, вжавшись в землю, заметил страшную рану, рассекающую бок твари от плеча и до бедра. «Всё-таки нашлись герои, ранившие зверя Чернобожъего. Слава им в светлом Ирие»!
Нежить медленно ступая и пригибая рогатую голову, двинулась в сторону сбившихся в кучку защитников веси. Не выдержав тяжкого напряжения боя несколько мужчин ринулись в атаку, а остальные бежали, прячась в густых кронах ночного леса. Прыгнув в самую гущу нападающих, она словно ураган разбросала мужчин, по земле как тряпичных кукол. Уже со всех сторон раздались крики, стоны и ругань раненых. Кто-то шептал молитвы Перуну, другие же проклинали тварь, и всех её темных хозяев, вместе мазанных под хвостом кипящей смолой.
Подхватив изувеченное тело зубами, нежить бросила умирающего через себя, вырвав огромный кус плоти из бока. Кровавые струйки, перемешанные со зловонной слюной, мерзко стекали по клыкастой пасти. Проглотив мясо, тварь стала на задние лапы и закинув рогатую голову к небу громко издала ликующий рев.
Сварог безуспешно пробовал приподняться. Взгляд твари наконец нашел его, вертикальные зрачки вновь налились яростью, и она шагнула в сторону стрелка. Прозрачный, почти невидимый силуэт выпрыгнул из-за куста прямо сзади твари. Всё ближе и ближе клыки твари приближались к лицу стрелка. Из её ноздрей вырывались струйки зеленоватого пара, и охотник просто физически ощутил запах смерти. «О, Великий, Изначальный, Всеобщий Родитель, Бог богов, отец отцов наших, заключая в себе всё сущее и не сущее, породивший всё из себя и в себе, Яви и Нави создатель в родных богах запечатленный, о всемогущий Род! Услышь ми!» – Молился Роду Сварог.
Морда твари почти вплотную приблизилась к голове стрелка. Вжик!!! Рога или зубы твари больно оцарапали лоб и щеку. А затем голова зверя почему-то скатилась по нему на землю и застыла с высунутым черным, раздвоенным языком. Темная кровь стекала из отрубленной головы на землю, разъедая траву. Обезглавленное тело бесцельно ходило по двору, стукаясь о стены и углы, фонтанчики крови ритмично били вверх, опадая на землю едкими каплями. Над Сварогом навис Будимир, протягивая руку.
- Ну как ты, друже? - Рывком поставив стрелка на ноги, он тряпкой вытирал шипящий рунный меч. Сварог заметил на мече такие же руны, как и на его ноже. Они плавно угасали, теряя свой зеленовато- призрачный свет. Пошатываясь и кривляясь от боли, стрелок прошептал:
- Если при вдохе боль не усиливается, значит переломанных рёбер нет, а это уже что-то. Ты где был то так долго, стрый, я уж не знал, что и думать.
Будимир нахмурил брови и виновато пожал плечами.
- Сам не знаю! Сижу, значь в засаде, как вдруг туман наполз со всех сторон, не видно ничего. А тут из-под яблонь выходит, значь, не земной красоты девушка, тонкий стан, длинная рубаха. Присматриваюсь, а то Наталья моя
идет ко мне, танцуя и подбрасывая туман вверх. А потом как в юности… -
Смутился Будимир. – Открываю глаза, значь, а мужики на нежить бегут не стройной толпой! Пока добежал, она уже над тобой была. Ну я и рубанул с плеча! Кстати, помнишь этот меч? Я его сегодня достал, а старуха пробудила ото сна долгого, чтоб значит шкуру нежити прорубил. Ведьма своё дело знает, сопротивления даже не почувствовал, как масло! А как уснул не знаю, не иначе тварь морок навела, а то думаю, откуда ж тут моей Наталье взяться? Она ж с бабами в кузне заперты. – Тараторил стрый оправдываясь.
- Не тебе одному любимая привиделась, Будимир. Если б не Светозар, не беседовали б мы сейчас с тобой! И кто его знает как оно закончилось бы.
Сварог пнув рогатую голову носком сапога, крикнул в сторону леса. – Эй вы! Приходите скорей, твари уже нет! Небось ползает в ногах своего Чернобога! Вымаливая прощенья, для душонки своей темной. – Присев над отрубленной головой, стрелок проговорил задумчиво. – Смотри ка стрый, а ведь тварь- то совсем голову потеряла, если к нам придти вздумала… - При этих словах Будимир громко засмеялся, снимая напряжение битвы. Смех матерого стрыя похож был на раскаты далекого грома, сотрясающие и небо и землю.
Из леса потянулись не выдержавшие боя мужчины и бежавшие в чащу. Не поднимая глаз, они молча поднимали раненых и несли в просторную кузню Будимира, где женщины промывали и перевязывали раны.
Подойдя к телу мертвого Светозара, Сварог поднял труп на руки и понес к месту, где на утро зажгут погребальный костер. Спина убитого была неестественно выгнута, как сломанная яблоневая ветвь. Будимир следовал рядом как старший товарищ и наставник.
- Бедняга, совсем ведь ещё мальчишка, и семьи то не успел завести, и пожить тоже… Что ж это в мире то творится Свароже, зачем Перуну такие молодые в дружине? - Стрелок на мгновенье задумался.
- Наверное для него не важен возраст, Перуну нужны герои, а тот кто погиб в правом бою и есть герой!
Алые отблески разгоревшегося пламени прыгали по всему двору, играя тенями и взбудораживая воображение. На крыше Светозарового дома сидел маленький домовой, с тремя кутузиками*, и горько плакали о павшем хозяине. Взглянув на них Будимир в отчаянии махнул рукой. – Смотри Свароже, даже нежить домашняя и та причитает по кормильцу. Кроме него, ведь, никто молочка им не оставлял на столе на ночь, а на праздники, поговаривали родичи, даже ковш медовухи пряной отдавал. Кутузики потом песни весёлые распевали, а когда кровь играть начинала так всем скопом шли овинника метелить… Ох и тряслась тогда крыша на сарае! Ничего, я про них не забуду, тоже на праздники приходить буду, подкармливать.
* * *
С первыми лучами холодного, уже совсем зимнего солнышка, за двором, за яблоневым садом, весь род стоял подле толстых бревен политых смолой.
На смертном одре уже были уложены четверо павших. Все в своих стегачах*, с топорами и деревянными щитами, с нарисованным на них коловратом, лишь Светозар был с луком и полным колчаном стрел. Там, в перуновой дружине, он будет рассказывать воинам, что принял первый удар. У каждого на поясе был привязан кошель с монетками, авось в Светлом Ирие захочется в корчму заскочить, да с девками горячими погулять. Перун то не изверг какой, чтоб солдат своих вечно муштровать, иногда и отдохнуть отпустит, после победного боя над Чернобожъей ратью.
Рядом с Будимиром стояла не большая бочка хмельного мёда, ковшик- уточка уже плавал сверху, словно ладья по янтарному озеру. Наталья принесла огромный кус копченного оленьего мяса, и как только дотащила бедная. Рядом с ней была Зайка со Светлой Радостью на руках. А как же, лучшие подруги всё-таки.
Возле разломанного тына мальчишки воздвигали длинный шест с рогатой, и безобразной головой твари, чтоб значит другим не повадно было лезть в деревню, где каждый второй бесстрашный герой. Сварог и Крутояр стояли возле павших мужчин с зажженными факелами в руках. Сзади где- то причитали несчастные жены и матери, которые потеряли своих кормильцев и сыновей. А на крышах домов и сараев сидели с грустными глазами домовые, дворовые и овинники, забыв о своих мелких войнах и междоусобицах.
Опустив факелы на просмоленные доски, Сварог и Крутояр отошли от жара, увеличивающегося с каждой минутой. Сквозь яркое пламя огня было видно, как мертвые начинают двигать руками и ногами. Из толпы кто-то тихо сказал, что вон-де прощаются с нами герои, уже не увидимся. Народ подходил к бочке, зачерпывая сладко- пряный мед, и говорили последние слова павшим мужчинам. Очередь дошла и до Сварога, он поднес ковш к небу.
- Прими Перун в дружину свою небесную, воинов храбрых, бились они на этом свете с нежитью коварной, так пусть же и на том не раз ещё побивать паршивцев Чернобожъих будут! Слава героям и Богам Пресветлым! - Крепкий хмельной напиток опустился приятным тёплым огоньком в живот, и даже немного согрел печальную душу. Густой белый пар вырывался из уст Сварога, когда он увидел пролетающих мимо птиц, уносивших души умерших, прямиком в Ирий. Проследив за ними взглядом, он заметил, что по небу плыла странная небольшая тучка, чем-то напоминающая форму домика. А птицы поднимались всё выше и выше, пока совсем не скрылись из виду.
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 40 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |