Глава 25. Семейные ценности

We were like loaded guns

Sacrificed our lives

We were like love undone

Craving to entwine

Lauri & Anette «October and Аpril»

* * *

Последние несколько недель для Скорпиуса были очень похожи на преодоление полосы с препятствиями. С последующим выносом мозга на финише. А все потому, что родители, казалось, всерьез решили устроить свадьбу века и использовали для достижения этой цели всю живую силу трех семей. Приглашения рассылались во все уголки страны, совы сновали из поместья уже по проторенному маршруту, а как только улетала одна, вторая уже скидывала на обеденный стол очередной конверт с ответом от какого-то дальнего родственника. После нескольких десятков перечитанных писем, Скорпиус уже возносил хвалы небесам за то, что у Розы было столько кузин и кузенов, готовых в любую минуту помочь. Все трудились усерднее, чем домовые эльфы в самые тяжкие для этих существ времена. Как Малфой вскоре понял, взаимовыручка была просто заложена в генах гриффиндорцев, коих в семьях у Уизли и Поттеров было в избытке. Любая проблема, которая встречалась на пути, требовала их немедленного вмешательства. Скорпиус втихаря сравнивал их с энергетическими вампирами — решение этой проблемы давало им жизненные силы.

Он только прилег подремать, как тишина разлетелась на мелкие осколки. Двери комнаты распахнулись с такой силой, что задрожали стены. Скорпиус подскочил на постели и инстинктивно схватил с прикроватной тумбочки волшебную палочку.

— Скорпиус, поднимайся! — скомандовала Астерия, держащая в руках какой-то длинный список. Конец пергамента волочился за ней, как шлейф.

— Мама, — жалобно протянул Скорпиус. — Я только вернулся от Диккинса...

— Нет времени на отдых, дорогой. Отправляйся к своему шаферу, нужно кардинально менять мантии... Отдашь ему эскизы, пусть свяжется с Эллин Малкин...

— Но зачем? — удивился Скорпиус, поспешно зашнуровывая ботинки. — Всего два дня назад мы их примеряли, все было отлично...

— Они темно-синие, дорогой. Это никуда не годится, — наставительно сказала мама. Скорпиус почувствовал себя полным идиотом.

Как бы то ни было, а к Альбусу, который и был главным шафером, Скорпиус все же отправился. В доме Поттеров тоже царил бардак, хотя Скорпиус не был уверен, что причиной тому была предстоящая свадьба. У Поттеров постоянно что-то случалось. Да еще и Кассиопея расхаживала по дому в сережках-галактиках, что уже само по себе привносило в атмосферу беспорядка настоящий хаос. Девушка переехала к Альбусу несколько месяцев назад на правах невесты. Это событие все восприняли, как нечто окончательное и бесповоротное, хоть об узаконивании отношений речи пока не шло.

Самым невероятным Скорпиус считал тот факт, что от Кассиопеи была в восторге даже миссис Поттер. Легкий флер сумасшествия и экстравагантности дочери Теодора Нотта был встречен родителями Альбуса с распростертыми объятиями. В каком-то смысле Скорпиус ей даже завидовал — мистер Уизли все еще относился к нему с недоверием и даже не думал разрешать ему жить в своем доме. Как и не разрешал он Розе переехать к Скорпиусу. На этот счет было пролито много девичьих слез, но Рональд Биллиус Уизли был непоколебим в своих решениях.

Аппарировав прямо во двор дома Поттеров, Скорпиус пошел к крыльцу, стараясь не топтать свежескошенный газон. В прихожей и гостиной было пусто, а в самом доме — непривычно тихо. Только с кухни доносились приглушенные голоса. Миссис Поттер слушала прямую трансляцию квиддичного матча по маленькому радиоприемнику и одновременно диктовала что-то самопишущему перу.

— О'Брайен — лидер прошлого сезона по забитым квоффлам, — вещало радио.

— Миссис Поттер, — тихо позвал Скорпиус. — Где Альбус?

— Посмотри наверху, дорогой, — невнимательно ответила миссис Поттер и сделала какую-то пометку в своем блокноте. На самом деле она вряд ли услышала его вопрос, но у нее было трое родных детей, которые вечно что-то спрашивали. Как и всякая хорошая мать, Джинни имела в запасе целый ворох самых различных ответов, которые довольно часто попадали точно в цель и не требовали от нее особого внимания. Скорпиус благодарно кивнул и стал подниматься на второй этаж по деревянной скрипучей лестнице. В комнате Альбуса было пусто, но в соседней комнате кто-то отчетливо топал ногами. Удивившись, что Альбусу понадобилось в спальне старшего брата, Скорпиус приоткрыл двери. Альбус стоял спиной к дверному проему и паковал в дорожную сумку комплект мантий.

— Ал, ты... — выпалил Скорпиус и осекся. Потому что его лучший друг обернулся. Потому что это был не его лучший друг. Потому что обладателем спины в синей хлопковой футболке был не Альбус. Потому что на Скорпиуса уже несколько секунд удивленно таращились карие глаза.

Джеймс Поттер должен был находиться на поле в Ирландии, но уж никак не в Англии. Тем более, не в своей комнате. Тем более, не на расстоянии вытянутой руки. Джеймс Поттер играл за «Соколов Сеннена».

— Привет, Малфой, — вздохнул Джеймс, опасливо поглядывая на него. — Как ты?

Скорпиус скривился — в этом вопросе был весь Джеймс. Свалился, как снег на голову, а все так же... «Привет». Будто так и надо. Будто и не случилось ничего.

— Я... У меня... Почему ты вернулся? — Скорпиусу плевать, что это он, а не Джеймс, заявился без приглашения. У Скорпиуса было такое чувство, что его крупно подставили. Уже в который раз.

— Травма, — немногословно пояснил Джеймс.

Скорпиус заволновался.

— Что случилось? Упал с метлы? Что-то серьезное? — быстро спросил он.

— Да не у меня травма, — ухмыльнулся он. — Разбил нос нашему ловцу. Отстранили на некоторое время за «неспортивное поведение». А разве я виноват, что он такой ублюдок?

Джеймс взлохматил свои волосы.

— Альбус мне ничего не сказал. Я не знал, что ты... Ну, знаешь, вернулся, — Скорпиус засунул руки в карманы.

Джеймс задумчиво посмотрел на него и прикусил губу, ничего не ответив. Молчание, как густой кисель, повисло в воздухе. Было слышно, как тикают часы.

— Ты отрастил волосы, — заметил Джеймс мучительную вечность спустя. — Ты так выглядишь намного взрослее...

Скорпиусу хотелось сказать, что дело вовсе не в отросших волосах, которые теперь приходилось завязывать в хвост. Что он действительно повзрослел, что все изменилось, что все прошло. Хотелось рассказать, но слов не было.

Будто в замедленной съемке Джеймс сделал шаг навстречу. Скорпиус чувствовал себя сломанной рукой, раздробленной ключицей, больным желудком — если не дотрагиваться до болячки, то она не напоминала о себе. А только коснись пальцем, она расцветет багровым цветком. Все казалось таким мелким и незначительным, важно-неважным. Стены куда-то уплывали, Скорпиус видел небо сквозь них. Небо и какие-то ромашки. И, фестрал их задери, Скоропиус даже чувствовал, как они пахнут. Расстояние в несколько пядей, а на деле — целая верста. Чувство, словно во время прыжка с табуретки. Вроде бы не высоко, а сердце екает. Давно забытое, давно забытое... За их спинами с грохотом открылись двери и они отскочили друг от друга, как ошпаренные.

На пороге стоял запыхавшийся мистер Поттер и впервые за всю свою жизнь Скорпиус испытывал такую благодарность к этому человеку. И ненависть.

— Скорпиус, Альбус нашелся во дворе, просил, чтобы ты спустился к нему.

Малфой кивнул и поспешно вышел из комнаты. Джеймс шагнул было за ним, но Гарри придержал сына за плечо и втащил обратно в комнату.

— Стой, Джим.

Они никогда не были особо близки. Джеймс был сорванцом с самого детства и больше льнул к Джорджу и матери, чем к собственному отцу. Единственным камнем преткновения для них был квиддич, а когда сын вырос, он и вовсе отдалился.

Джеймс нахмурился, скрестив руки на груди. Он ждал.

— Как ты? — осторожно спросил мистер Поттер, не зная, с чего начать.

Джеймс пожал плечами. Он только что видел гребаного Малфоя, который в очередной раз пнул его по сердцу, как он должен был себя чувствовать? Словно полудохлый эльф — вполне подходящее определение. Но откуда отцу об этом знать?

— Ты ведь не предупредил, что приедешь. У нас тут весь дом на ушах. Сам понимаешь, свадьба — это всегда... — несвязно бормотал отец. Джеймс потряс головой, словно пытаясь вытряхнуть из черепной коробки шелуху ненужной информации. Джеймс прилетел домой вчера, всего на пару дней и о свадьбе он не знал. Абсурд, боже, это какой-то абсурд.

— Роксана кого-то подцепила? — тянул время Джеймс. Он знал, что нихера подобного, что в центре всех бед — Малфой, а, следовательно, Роксана вряд ли причастна ко всей этой... карусели. Но надежда — это, все что у него еще было.

— Джеймс, — отец заглянул ему в глаза. — Ты же знаешь все и сам, правда?

— Нет, — упрямо ответил Джеймс. — Что у вас, блять, происходит?

Он смотрел в зеленые глаза отца с вызовом. Моля о помощи. «Какого черта у вас происходит?» — кричала каждая клетка его тела.

— Роза выходит замуж, Джеймс, — твердо ответил отец. В словесной форме это еще паскуднее, чем когда это звучит в голове. Теперь Джеймс это знал. Блядский экспериментатор, кто тянул тебя за язык? Джеймс пнул ногой стул с такой силой, что тот отлетел к стене.

— Не будет этого, — зло прорычал он. — Ты слышал, папа? Сворачивайте лавочку!

— Джеймс, успокойся, — тихо, но твердо приказал отец. Джеймс замер. Успокоиться? Попробовал бы ты успокоиться, папа. Попробовал бы ты успокоиться, если бы твоя Джинни свалила тогда к Дину Томасу. Успокоиться! Что ты, блять, понимаешь в этом, папа?

— Джеймс, он принял решение, понимаешь? Я все знаю.

Джеймс нихера не понял. Кто сделал свой выбор? Откуда...? Что?

— Да ничего ты не знаешь, — огрызнулся Джеймс. В его душе уже начало прорастать сомнение в этой непреложной истине, но он отмел эту безумную идею и снова попытался выйти из комнаты. Отец его не останавливал.

— Я знаю все, — вот как, мистер Поттер. Бьете в спину, как заправский аврор. И кого. Собственного сына.

Джеймс замер на пороге.

— То, что знает его отец, знаю и я, — продолжил Гарри. — Пойми, Джеймс, дело в личном выборе...

— Это не имеет никакого значения, папа. Это ничего не меняет.

Гарри стоял посреди комнаты сына и вспоминал события годичной давности, когда его устоявшийся мирок существенно покачнулся.

* * *

На голове у Драко — маггловская кепка, надвинутая на глаза. Гарри усмехнулся — Малфой ничего не смыслил в маскировке.

— Ты хотел меня видеть? — спросил Поттер, присаживаясь рядом на скамейку. Они в Лондоне, в Гайд-парке.

— Потти, у нас проблема, — без предисловий ответил Малфой и сплюнул на землю. — Астерия, мягко говоря, в истерике.

— Что у вас случилось?

— Не у нас, а у вас, — холодно ответил Драко, вертя в руках зеленый конверт. — У твоего сына, точнее.

— Альбус? — взволнованно переспросил Гарри. — Что с ним?

Драко покачал головой.

— Да нет, Потти. Не с Альбусом.

— С Джеймсом?

Драко протянул ему злополучный конверт. Гарри, все еще ничего не понимая, вытащил из него изрядно помятый пергамент.

— Что это?

Драко промолчал. Поттер углубился в чтение, а закончив, откинул письмо далеко, словно что-то ядовитое.

— Пиздец, — констатировал он. Драко вздохнул.

— Как давно это началось?

— Не знаю, Поттер, но судя по всему, это уже закончилось.

— Что?

— Роза, — ответил Драко.

Гарри уронил голову на ладони. Он все понял.

— Что мы будем делать? — хрипло спросил он. Драко немного помедлил с ответом.

— Вопрос не в том, Поттер, что будем делать мы. А в том, что будут делать они. Я просто хотел, чтобы ты знал и был готов ко всему. А мой сын уже все решил.

— За двоих? — горько спросил Гарри.

— За троих, — ответил Драко и поднялся со скамейки. — Бывай, Поттер... Еще увидимся.

Он пошел прочь, оставляя далеко позади Главного аврора Министерства Магии. Как и много лет назад. Будут прокляты обычаи, ломающие жизнь, но и они заслуживают прощения, ведь настоящая семья — та же традиция, приобретенная веками. Счастье двоих важнее счастья одного.

— Да что происходит, мать вашу! — вскипел Гарри и быстрым шагом пошел в противоположную сторону.

Честь фамилии, наследник рода... Все это Гарри неоднократно слышал и был сыт этим по горло. Он все решил. За троих. Чертов хоречьий сын.

* * *

Скорпиус рассеянно проинструктировал Альбуса на счет мантий и, дождавшись хлопка аппарации, двинул было к калитке, но из-за сарая раздалось приглушенное покашливание, знакомое Скорпиусу до дрожи в коленях.

— Малфой, нужно поговорить...

Скорпиус засомневался, чувствуя, что ни к чему хорошему этот разговор не приведет. Да и весьма сомнительно, что им удастся поговорить.

— Я даже пальцем к тебе не прикоснусь, обещаю, — твердо сказал Джеймс. — Просто поговорим.

Скорпиус, чуть помедлив, кивнул и последовал за Джеймсом. Поттер прислонился к деревянным доскам и сполз вниз, присев на корточки. Скорпиус остался стоять.

— Это так странно, — сказал, наконец, Джеймс. — Быть так близко к тебе. Черт. Скорпи... Сколько ж мы не виделись? Год?

— Семнадцать месяцев и десять дней, — незамедлительно ответил Скорпиус и прикусил язык. Джеймс надолго замолчал, вертя в руках какие-то камни, подобранные с земли.

— И десять дней, значит, — он покачал головой. — Десять дней — это чертовски долго...

Он грустно усмехнулся. Скорпиус не знал, куда девать руки.

— Знаешь, Скорпи, еще полчаса назад я был на тебя чертовски зол... Но сейчас мне уже все равно. Знаешь, я же... Я же не железный какой-то...

— Я никогда так и не думал, — тихо возразил Скорпиус.

Джеймс покачал головой.

— Не свисти. Я для тебя, как домашняя зверюшка. Есть — хорошо. Нет — ну и ладно, заботы меньше.

— Что ты такое говоришь...

— Правду, Малфой. Прав-ду. Я не буду ничего от тебя требовать. Я уже понял, что к чему. Не тупой.

— Джеймс...

— Ой, заткнись, не перебивай. Мне просто интересно, Скорпиус, кто дал тебе право решать за меня? Почему так вышло?

Джеймс поднялся на ноги.

— Где я прокололся, а?

— Ты тут не причем, Джеймс, — Скорпиусу трудно давались слова, но он знал, что этот разговор должен состояться. Слишком долго они кружили вокруг да около. Слишком долго и слишком напрасно. Острых углов не избежать, потому что их фигура — многоугольник. Колючая, как еж, и слишком сложная.

— А кто причем? — спросил Джеймс. Он, даже не заметив того, нарушил свое обещание. Их пальцы переплетены уже добрую минуту, но они не замечали этого. Или не хотели замечать.

— Джеймс, она — лучшее, что со мной случалось за всю мою жизнь, — сказал Скорпиус. — Она любит меня.

— Я то...

— Молчи, не говори того, о чем потом будешь жалеть, — попросил Скорпиус. — Она — моя жизнь. Когда-нибудь ты это поймешь. И у тебя тоже будет такая девушка, не спорь, Джеймс, у тебя будет замечательная девушка и ты женишься на ней, и вас будут дети, а по выходным ты будешь приезжать в гости к Лили, и к Алу...

— Я...

— Я точно знаю, что ничего не менял бы, потому что Роза — смысл моей жизни, Джеймс. То, что было между нами с тобой — было давно, в детстве. Да, я люблю тебя. Да, каждый миг я думаю о тебе. Но это утопия, Джеймс. У нас бы не было настоящей семьи. Семья — это дети, это когда ты стареешь, а вокруг тебя всегда любимые и родные люди. Семья — это те, кто собираются у одного камина в холодные зимние вечера... Ты ведь знаешь это, Джеймс. Прошу тебя, не заставляй меня жалеть о прошлом, не нужно...

— Ты держишь меня за руку, Скорпиус, — тихо шепнул ему Джеймс.

— Это ничего не меняет, — ответил Скорпиус, вытаскивая холодные пальцы из шершавого захвата ладони Джеймса. — Это утопия.

Двое парней, совсем еще мальчишек, стояли на заднем дворе и молча смотрели друг другу в глаза. Наконец, светловолосый отвернулся и пошел прочь, а дорожная пыль клубилась у него под ногами.

11.09.2011

Дата добавления: 2015-11-04